Тема: Международное право в деятельности таможенных органов План

Вид материала

Документы

Содержание 2. Международное публичное право в регулировании экономических отношений 3. Международное частное право в регулировании имущественных и личных неимущественных отношений

Подобный материал:

• Российской Таможенной Академии методологические рекомендации по соврешентсвованию системы, 213.26kb.
• О практике применения системы менеджмента качества Приволжского таможенного управления, 95.6kb.
• Бадри Джемалович Накашидзе программа рассмотрена на заседании кафедры от сентября 2005г., 402.57kb.
• Учебно-методический комплекс международное таможенное право магистерская специализация, 1225.42kb.
• Темы лекций и семинарских заданий, 203.13kb.
• Примерная программа модуля «Административно-правовые основы деятельности таможенных, 765.64kb.
• Вляют безопасность деятельности всех должностных лиц таможенных органов юту и объектов, 153.33kb.
• Аждан в области финансовой деятельности государства и правового регулирования прав, 23.45kb.
• "Теневая экономика и контрольные функции таможенных органов", 1239.22kb.
• Тема Международное право как особая система юридических норм, 40.83kb.

2. Международное публичное право в регулировании экономических отношений


Роль международного публичного права в регулировании экономических отношений, несомненно, велика. Однако для нашей работы важно, что применение целого ряда норм международного публичного права в сфере экономических отношений непосредственно связано с деятельностью таможенных органов. Именно они являются гарантами поддержания определенных международно-правовых режимов.

Считается, что современная договорно-правовая система международных экономических отношений начала складываться сразу же после окончания второй мировой войны (1939-1945). Начало ей было положено на завершившейся в 1944 г. международной конференции Объединенных Наций по экономическому сотрудничеству в г. Бреттон-Вудс (США, штат Нью-Гемпшир), по итогам которой эта система стала именоваться как Бреттонвудсская система. В ее основе лежит политика либерализма, вытекающая из экономической теории сравнительных преимуществ.

Бреттонвудсские соглашения представляли собой продолжение начатого еще в 20 гг. XX столетия процесса поиска универсальных форм международно-правового регулирования экономических отношений государств. С этой целью в свое время были созваны Брюссельская 1921 г. и Генуэзская 1922 г. конференции по экономическим проблемам.

Первые попытки создания либерального механизма регулирования экономических отношений были связаны с идеей создания в 1947 г. Международной торговой организации под эгидой ООН. На Конференции Организации Объединенных Наций по торговле и занятости, проводившейся в г. Гаване (Куба) с ноября 1947 г. по март 1948 г., принятие устава МТО не увенчалось успехом.

Предполагалось, что МТО станет третьим столпом международной структуры специализированных учреждений, созданных для регулирования экономических отношений после второй мировой войны. Два; других специализированных учреждения — Международный валютный фонд (МВФ) и Международный банк реконструкции и развития (МБРР) — на сегодняшний день являются крупнейшими международными финансовыми организациями.

Хотя МТО так и не была учреждена, переговоры на двусторонней основе, начатые в 1947 г., привели к заключению Генерального соглашения отарифах и торговле (ГАТТ).

ГАТТ было принято как временное соглашение. Несмотря на временный характер ГАТТГ, оно сохранилось в качестве основного многостороннего механизма, регулирующего многостороннюю торговлю. Одновременно ГАТТ являлся форумом для многосторонних контактов и консультаций г по всем вопросам внешней торговой политики стран - участниц.

Проводниками глобальной интеграции государств выступают институты Бреттонвудсской системы и, прежде всего, Всемирная Торговая Организация (ВТО). ВТО представляет собой постоянно действующий институциональный форум для проведения многосторонних торговых переговоров в целях разработки унифицированных международно-правовых норм и правил, регулирующих экономические отношения государств и в соответствие с которыми все государства-участники берут на себя обязательства приводить свое национальное законодательство. Более того, ВТО наделена надлежащей международной компетенцией по контролю за исполнением государствами взятых на себя международных обязательств и разрешению их международных споров и разногласий по вопросам, вытекающим из торговых и иных экономических межгосударственных отношений.

Одновременно глобальная интеграция государств осуществляется в новых международно-правовых формах, еще не нашедших своего институционально-правового закрепления.

Наука международного права не выработала единого общего термина для классификации неинституциональных объединений государств. Большинство специалистов, прежде всего иностранных, определяют указанное явление как форум (лат. forum), т.е. широкое представительное собрание. Другие называют их клубами государств, т.е. объединениями в целях общения, связанного с общими политическими, экономическими и иными интересами. В конце 70-х гг. XX столетия советский ученый юрист-международник Г.М. Вельяминов ввел в научный оборот применительно к статусу подобных образований понятие параорганизаций, имея в виду отсутствие у них явно выраженной воли стран-учредителей образовать действительно международную организацию. Понятие параорганизации пояснялось им "как нечто, стоящее юридически лишь "рядом", возле международной организации, но не являющееся таковой"¹⁹. Эта точка зрения; в частности применительно к ГАТТ, встречается и у других отечественных правоведов-международников, в том числе у М.М.Богуславского²⁰.

Важнейшее значение в регулировании международных экономических отношений имеют нормы международного права. Они сосредоточены, в первую очередь, в международных многосторонних и двусторонних договорах. Основной тенденцией правового регулирования международных экономических отношений, несомненно, является унификация системы правового регулирования. Она основывается, в свою очередь, на многосторонних международных договорах, так как только они могут содержать поистине унифицированные, общие для всех государств правила и стандарты.

Самым масштабным из таких многосторонних договоров является - Генеральное соглашение по тарифам и торговле (ГАТТ) 1947 г. Соглашение это, действующее в основе своей и до сего дня, прошло эволюционное развитие как по количеству участников (ratione personae), так и по содержанию (ratione matеriae). С 1994 г. оно, вместе с рядом дополнений, в преобразованном виде (ГАТТ-1994) вошло в так называемый Марракешский пакет соглашений 1994 г. под эгидой ВТО и служит в настоящее время своего рода кодексом международной торговли товарами для стран-участниц. Однако оно прямо относится к деятельности таможенных органов, поэтому будет рассмотрено нами в следующей главе работы.

В качестве иных документов Марракешского пакета выступают Протокол к статье VI ГАТТ ("Антидемпинговый кодекс"), Соглашение по сельскому хозяйству, Соглашение по текстильным изделиям и одежде. Аналогичный характер имеют и другие многосторонние акты Марракешского пакета (как и соглашения, заключенные под эгидой ВТО уже впоследствии), которые в целом составляют правовую систему ВТО ("право ВТО"), в том числе: Соглашение о торговле услугами (ГАТС), Взаимопонимание (Understanding) о правилах и процедурах, регулирующих разрешение споров, Соглашение о торговых аспектах интеллектуальной собственности (ТРИПС), Соглашение о торговых аспектах инвестиционных мероприятий (ТРИМС), Соглашение (Четвертый Протокол к ГАТС) о либерализации торговли основными услугами в области дальней связи (телекоммуникаций); Соглашение о либерализации торговли финансовыми услугами (четыре приложения к ГАТС, а также Пятый протокол к ГАТС 1997 г.), Договоренности о либерализации электронной торговли, достигнутые после подписания Марракешских документов, и др. Этот комплекс документов практически представляет собой свод правовых норм, регулирующих экономические, торговые взаимоотношения не только стран-членов ВТО, но косвенно и неучаствующих стран.

Учредительные документы международных организаций обычно не рассматривают как многосторонние международные договоры. Однако мы считаем, что о них уместно упомянуть именно в данной части работы по следующим причинам:

а) для создания международной организации требуется согласование воль государств, проявленное на международной конференции или иным способом;

б) международные межправительственные организации создаются в порядке, определяемом международным публичным правом;

в) учредительные документы международной организации подписываются уполномоченными от государств лицами, что придает им юридические свойства сходные с многосторонним договором.

К таким актам можно отнести Устав ООН (особенно его гл. IX "Международное экономическое и социальное сотрудничество" и гл. X "Экономический и Социальный Совет"), Соглашения о создании ВТО, МВФ, МБРР, ИКАО и т.д. Сюда же примыкают и учредительные документы региональных, в том числе интеграционных экономических объединений государств: Римский договор 1957 г. о создании ЕЭС, Маастрихтский договор 1993 г. о Евросоюзе; Соглашение 1991 г. и Устав 1993 г. Содружества Независимых Государств, Соглашение 1992 г. о Северо-Американской ассоциации свободной торговли (НАФТА) и др. (см. гл. VI).

Важное значение среди многосторонних международных договоров имеют те из них, которые являются источниками международного частного права, международного права предпринимательской деятельности. Они осуществляют международно-правовое обеспечение трансграничных частноправовых интересов, как в сфере торгового оборота, так и в части защиты прав собственности. В связи с этим необходимо упомянуть следующие: Венская конвенция ООН 1980 г. о договорах международной купли-продажи товаров; Гаагская конвенция 1986 г. о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров (так называемая "Конвенция о международном частном праве"); Оттавские конвенции 1988 г. "О международном финансовом лизинге" и "О международном финансовом факторинге", а также уже ранее названное соглашение системы ВТО - ТРИПС; Конвенция ООН 1974 г. о морской перевозке грузов ("Гамбургские правила"); Конвенция 1956 г. о договоре о международной дорожной перевозке грузов; Венская конвенция 1991 г. об ответственности операторов транспортных терминалов в международной торговле и т.п.

В сфере защиты прав собственности действуют такие акты, как Парижская конвенция 1883 г. по охране промышленной собственности; Бернская конвенция 1886 г. по охране литературных и художественных произведений, Всемирная (Женевская) конвенция 1952 г. об авторском праве; Мадридская конвенция 1891 г. об охране товарных знаков; Вашингтонский договор о патентной кооперации 1970 г.; Женевская конвенция 1971 г. об охране производителей фонограмм от незаконного воспроизведения их фонограмм и ряд других подобных договоров. На региональном уровне введен был единый Евразийский патент в ряде стран СНГ (1993 г.) и создается единый патент в Евросоюзе (1975 г.). В области защиты интересов иностранных инвесторов следует отметить, в частности, Вашингтонскую конвенцию 1965 г. о порядке разрешения инвестиционных споров между государствами и иностранными лицами; Сеульскую конвенцию 1985 г. об учреждении Многостороннего агентства по гарантиям инвестиций; многостороннее Соглашение стран СНГ 1994 г. о сотрудничестве в области инвестиционной деятельности, Соглашение ТРИМС в рамках ВТО.

Особого внимания заслуживают многосторонние международно-правовые договоры по вопросам иностранных инвестиций.

При отсутствии компромиссной позиции в вопросе международно-правового регулирования иностранных инвестиций в 90-х г. XX в. государства восполняли этот правовой пробел путем заключения двусторонних и региональных соглашений. В последние годы двусторонние инвестиционные договоры стали чрезвычайно популярными международно-правовыми формами сотрудничества государств в области инвестиционной деятельности. К 1998 г. было зарегистрировано 1513 подписанных договоров с участием 169 стран. Россия является участницей или правопреемницей порядка 40 подобных договоров, причем подавляющее большинство (более 30) было заключено именно Российской Федерацией в период с 1992 по 1997 г. Более того, пространственные рамки действия таких договоров приняли глобальный характер: фактически каждое развитое государство и более 90 развивающихся стран на сегодняшний день выступают в качестве одной из сторон хотя бы в одном подобном договоре²¹.

В 1995 г. в рамках Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), представляющей интересы самых богатых стран мира, начались переговоры по подготовке Многостороннего соглашения по инвестициям. В период с сентября 1995 г. до начала 1997 г. переговорный процесс шел по сугубо техническим вопросам. Но с 1997 г. процесс разработки положений данного соглашения находился под возрастающим общественным вниманием неправительственных организаций, которые требовали более открытого и широкого обсуждения глобальных проблем, связанных с трансграничным движением капитала. К апрелю 1998 г. был разработан проект текста соглашения, который утвержден на очередной встрече министров государств-членов ОЭСР и представлен для обсуждения.

В настоящее время основным направлением развития международно-правовых актов в области иностранных инвестиций многостороннего характера стало право ВТО.

Перейдем к анализу двусторонних международных договоров и выявлению их роли в регулировании международных экономических отношений.

Двусторонние торговые договоры, которые именовались также торговыми соглашениями, договорами о торговле и мореплавании и т.п., исторически были уже с XVIII в. первой договорно-правовой формой закрепления на двусторонней основе базовых условий торгового сотрудничества. Главным их содержанием является закрепление правовых принципов и определенного торгово-экономического режима во взаимных отношениях государств и их физических и юридических лиц. Это - режим наибольшего благоприятствования, национальный, преференциальный режим, принципы недискриминации, взаимной выгоды. Материально-правовое содержание этих режимов и принципов охватывает обычно широкий круг разнообразных видов торгово-экономических отношений (торговля, производственное и научно-техническое сотрудничество, валютно-финансовые и налоговые вопросы, статус свободных экономических зон и т.п.), а иногда выходит за рамки чисто экономических отношений (консульские, юрисдикционные, социальные и т.п. вопросы). Но главный предмет - торговля в ее широком понимании, включая и так называемые невидимые статьи (транспорт, туризм, страхование и т.п.).

Долгосрочные программы экономического, промышленного и научно-технического сотрудничества принимаются, как правило, на базе и в развитие соглашений о таком сотрудничестве. В программах содержатся перечни конкретных областей и объектов сотрудничества. Они носят рекомендательный характер для организаций и лиц договаривающихся сторон. Правительства обязуются поощрять участие организаций и лиц в осуществлении конкретных проектов.

Кроме долгосрочных, комплексных соглашений об экономическом сотрудничестве практикуется заключение особых, более узкого содержания соглашений о производственном сотрудничестве, включая специализацию и кооперирование производства и кооперационные поставки.

Особую категорию представляют собой соглашения об оказании технического содействия в строительстве промышленных объектов, включающие условия о взаимных поставках товаров, о содействии в проектировании, монтаже, наладке и пуске в эксплуатацию соответствующих объектов. Такие соглашения могут носить генеральный, рамочный характер или же быть привязаны лишь к конкретным, часто крупномасштабным проектам. Обычными являются условия об оплате предоставляемого технического содействия поставками будущей продукции.

К соглашениям о техническом сотрудничестве примыкают и соглашения о научно-техническом содействии, основывающемся на коммерческих условиях и включающих, в частности, передачу производственного опыта ("ноу-хау"), прав использования (на основе лицензий) изобретений, обучение кадров и т.п.

Характерным примером двустороннего международного сотрудничества в области регулирования экономических, в том числе и инвестиционных отношений, являются договоры о поощрении и защите инвестиций, которые устанавливают определенные правовые режимы осуществления инвестиций, причем на двусторонней основе.

Учеными различаются страны с разновидностями принципа национального режима для иностранных инвесторов в зависимости от того, как сформулирован этот принцип в национальном законодательстве²². Страны придерживающиеся режима «национального стандарта» связывают предоставление национального режима с действием национального законодательства. Режим «абсолютного стандарта» подразумевает режим, соответствующий основным принципам регулирования иностранных инвестиций в международном публичном праве. Режим абсолютного стандарта обычно использовался в практике правового регулирования иностранных инвестиций развивающимися государствами Африки и Латинской Америки, принятой в 70-х гг. XX в. и в законодательстве определялся, как «режим, не более благоприятный, чем тот, который предоставляется национальным инвесторам»²³. В законодательстве иных стран применялась формулировка «режим, не менее благоприятный, чем правовой режим, предоставляемый национальным инвесторам»²⁴.

Режим абсолютного стандарта формулируется в ряде двусторонних соглашений о гарантиях и защите инвестиций, заключенных Россией с рядом стран. Так, например, в п.1 ст.3 Соглашения между Правительством СССР и правительством Французской республики о взаимном поощрении и взаимной защити капиталовложений предусматривается обязательство каждой из сторон обеспечивать на своей территории и в своей морской зоне капиталовложениям инвесторов другой Договаривающейся Стороны в соответствии с принципами международного права справедливый и равноправный режим, исключающий любую несправедливую или дискриминационную меру, которая могла бы помешать управлению, содержанию, пользованию или ликвидации этих капиталовложений²⁵.

Нормы международного права закрепляют и режим наибольшего благоприятствования для иностранного инвестора. В прошлом режим наибольшего благоприятствования был характерен для межгосударственных торговых соглашений. В нем были заинтересованы государства, связанные между собой системой торговых отношений. Заключив договор с условием о режиме наибольшего балгоприятствования, государство может быть уверено, что заключение его контрагентом льготного соглашения с третьим государством повлечет применение таких же льгот по отношению к нему самому. Для создания максимально выгодного режима международной торговли бывает недостаточно заключения двустороннего соглашения о режиме наибольшего благоприятствования, может потребоваться многосторонний договор или система двусторонних договоров о режиме наибольшего благоприятствования, которые бы связывали целую группу стран. Таким образом, единый режим торговли действовал бы для целого региона (пример - торговый режим между государствами-участниками ЕС или режим, устанавливаемый по Генеральному Соглашению по Тарифам и Торговле (в рамках ВТО))²⁶.

В соответствии с отечественной доктриной международного права, суть принципа наибольшего благоприятствования состоит в праве требовать наиболее благоприятных, льготных, привилегированных условий, предоставленных какому-либо третьему государству. Наибольшее благоприятствование является "одним из особых случаев применения принципа равноправия в международных отношениях. Особый характер равноправия, вытекающего из этого принципа, заключается в том, что он устанавливает знак равенства между правами не всех вообще государств, а лишь тех, которые имеют право на наибольшее благоприятствование в данной конкретной области международных отношений"²⁷.

Неоднозначные подходы к определению вида и содержания правового режима, предоставляемого иностранному инвестору на территории России определяются, в первую очередь, различными их формулировками в нормах международного права. Российской национальное законодательство – и ГК России, и Закон об иностранных инвестициях более или менее однозначно, но устанавливают национальный режим и оговаривают возможность исключений из него.

Относительно двусторонних международных договоров в сфере гарантий и защиты иностранных инвестиций можно отметить, что в настоящее время для Российской Федерации действует около 30 соглашений о поощрении и взаимной защите иностранных капиталовложений. Некоторые из них были подписаны от имени СССР. По отношению к ним Российская Федерация продолжает осуществлять права и исполнять обязанности на основании института международного правопреемства²⁸. При изучении этих соглашений необходимо иметь в виду, что часть из них не вступила в силу или не ратифицирована и поэтому не подлежит применению.

В 1994 году Россия подала заявку на принятие ее во Всемирную Торговую Организацию. Вступление России в эту организацию повлечет за собой распространение особого режима для российских товаров и инвестиций на мировом рынке. Особое значение для определения режима деятельности российских инвесторов на западном рынке имеет подписанное Россией и Европейским Союзом Соглашение о партнерстве и сотрудничестве от 24 июня 1994 года²⁹. Особые режимы деятельности для инвесторов в рамках СНГ предусматриваются заключенным Соглашением о сотрудничестве в области инвестиционной деятельности от 24 декабря 1993 года³⁰. Кроме того, положения о режиме инвестиционной деятельности в рамках СНГ содержаться в акте Межпарламентской Ассамблеи Государств-участников СНГ "Об общих принципах регулирования иностранных инвестиций в государствах - участниках Межпарламентской Ассамблеи" 1994 года.

На основе анализа норм международного права можно утверждать, что режим наибольшего благоприятствования формулируется, например, в соглашениях о поощрении и взаимной защите капиталовложений: с Австрийской республикой (ст.3)³¹, в ст.2 Соглашения СССР и Королевства Бельгии и Великого Гергцогства Люксембург³², в ст.4 Соглашения с Нидерландами³³, в ст.3 Соглашения с ФРГ³⁴, в ст.3 Соглашения с Финляндской республикой³⁵.

В этих соглашениях предусматривается, что режим деятельности инвесторов на территории договаривающихся сторон будет не хуже, чем режим, предоставляемый инвесторам третьих государств. Так ст.3 Соглашения с Финляндской республикой определяет, что каждая из Договаривающихся Сторон не будет применять на своей территории в отношении осуществленных в соответствии с положениями настоящего Соглашения инвесторами другой Договаривающейся Стороны капиталовложений и получаемых от них доходов режим менее благоприятный, чем в аналогичных случаях в отношении капиталовложений и доходов инвесторов третьих стран.

Определенные затруднения вызывает определение конкретного типа предоставляемого режима наибольшего благоприятствования - идет ли речь о частичном или полном наибольшем благоприятствовании? Соглашения с Австрией, Бельгией и Люксембургом, Нидерландами, Китаем предусматривают установление режима, который должен быть «не менее благоприятным, чем режим, предоставляемый капиталовложениям и деятельности в связи с капиталовложениями любого третьего государства». Соглашение с ФРГ и Соглашение с Финляндией предусматриевает режим «не менее благоприятный, чем в отношении капиталовложений инвесторов третьих государств». Если не принимать во внимание неточности перевода формулировок статей Соглашений при прохождении ими аутентификации, можно сделать следующий вывод. Следуя теории Маковского, в первом случае страны взяли на себя обязательство относиться друг к другу не хуже, чем с любым и третьими государствами. Таким образом, участники договора могут претендовать только на те льготные условия деятельности инвесторов, которые предоставляются для всех третьих государств (любого из них), тем самым стороны ограничивают право претендовать на особые льготы, предназначенные для инвесторов какого-либо другого государства, и только для них. Одновременно данное обязательство предусматривает необходимость не налагать особых ограничений на деятельность инвесторов сторон соглашения, если они не распространяются в равной степени на все другие государства. Отсутствие права на специальные, особые льготы, предоставляемые другим отдельным государствам, подчеркивается положением, согласно которому данный режим не распространяется на преимущества, которые стороны предоставят инвесторам третьего государства на основании специальных международных договоров (п.3 ст.3 Соглашения с Австрией, ст.2 соглашения с Бельгией, п.3 ст.3 Соглашения с Нидерландами,п.3 ст.3 Соглашения с Китаем).

Такие договоры могут касаться зон свободной торговли, таможенного союза и т.д. Таким образом, в данном случае речь можно вести только о режиме частичного наибольшего благоприятствования.

В Соглашениях с участием ФРГ и Финляндии по другому формулируются условия режима деятельности инвесторов. В данном случае речь идет о предоставлении полного наибольшего благоприятствования. На основании вышеизложенного можно сделать вывод, что соглашения о защите капиталовложений предусматривают разные виды РНБ для иностранных инвесторов, ставя тем самым своих инвесторов в различные правовые положения. Следует, однако, отметить, что в практике реализации этих соглашений подобное расхождение скорее всего не будет приниматься во внимание, так как это расхождение заключается буквально в одном слове, а сами режимы - частичный и полный режим наибольшего благоприятствования - формулируются и описываются одинаково, и дополнительные различия их содержания невозможно выявить при анализе соответствующих статей.

Нужно отметить, что к определенному единообразию описанных разновидностей режима наибольшего благоприятствования приводит и то, что ряд двусторонних соглашений предусматривает одинаковый перечень исключений из режима. Так в п.3 ст.3 соглашения с Финляндской республикой указывается, что предусмотренный режим не распространяется на льготы и преимущества, которые одна из Договаривающихся Сторон предоставляет в отношении капиталовложений и доходов инвесторов третьих стран на основе соглашений об экономическом союзе, таможенном союзе, зоне свободной торговли, организации международного экономического сотрудничества или об устранении двойного налогообложения.

Для устранения рисков дискриминации иностранного инвестора по отношению к национальному инвестору, начинает использоваться национальный режим иностранных инвестиций, предоставляемый дополнительно к режиму наибольшего благоприятствования.

Юридическая конструкция такого смешанного режима имеется в Соглашении между Правительством Союза Советских Социалистических Республик и Правительством Французской Республики о взаимном поощрении и взаимной защите капиталовложений 1989 года³⁶.

В соответствии с п.2 ст. 3 Соглашения, каждая из Договаривающихся Сторон на своей территории и в своей морской зоне будет применять в отношении инвесторов другой Договаривающейся Стороны, в том, что касается их капиталовложений и связанной с ними деятельности, режим не менее благоприятный, чем режим, предоставляемый инвесторам любого третьего государства. Эта норма дополняется нормой, содержащейся в п.4 ст.3, в соответствии с которым, в дополнение к этим положениям, каждая Договаривающаяся Сторона в соответствии со своим законодательством предоставляет капиталовложениям инвесторов другой Договаривающейся Стороны режим, не менее благоприятный, чем тот, который предоставляется ее собственным инвесторам.

Рекомендации Декларации о международных капиталовложениях и многонациональных предприятиях, подготовленной Организацией Экономического Сотрудничества и Развития, адресованные участвующим в ней государствам, заключаются в предоставлении инвесторам режима, равного с их собственными инвесторами – национального режима.


3. Международное частное право в регулировании имущественных и личных неимущественных отношений


Международное частное право как особая система правовых норм, регулирующих имущественные и личные неимущественные отношения, осложненные иностранным элементом так же играет важную роль в деятельности таможенных органов. Это связано во-первых с тем, что международное частное право регулирует отношения в сфере международной предпринимательской деятельности, а во вторых с тем, что основные субъекты международного частного права (МЧП) – физические и юридические лица попадают в поле зрения таможенных органов, вступают в правоотношения с ними.

В теории международного публичного права правосубъектность физических и юридических лиц обычно не признается. Так применительно к системе международного экономического права Г.М.Вельяминов пишет, что в рамках международной юстиции индивиды могут пользоваться определенными процессуальными правами, но это никак нельзя понимать как придание им какой-либо "международной" правосубъектности. Ведь иностранный гражданин (или апатрид) может быть судим уголовным судом или быть стороной в гражданском процессе в какой-либо стране. От этого, однако, такой индивид не становится гражданином этой последней. Равным образом и участник процесса в международном суде в силу этого не приобретает статуса субъекта международного публичного права³⁷. Следует согласиться с профессором С.В. Черниченко, что физические лица могут выступать в качестве дестинаторов (обычно опосредованных) международно-правовых норм, дестинаторов, наделенных, однако, не правами и обязанностями в силу таких норм, но лишь пользующихся "выгодами и неудобствами, вытекающими из этих норм"³⁸. Непременным условием наделения индивидов международной правосубъектностью является общего характера эксплицитное согласие, признание этого со стороны ныне существующих субъектов международного публичного права, прежде всего государств. Как известно, такового признания не наблюдается.

Именно физические и юридические лица являются основными субъектами международного частного права. В той или иной мере это признается большинством ученых. Так например Г.Ю.Федосеева указывает, что правоотношения, в которых участниками являются два государства, или две межправительственные организации, или государство и межправительственная организация, не будут регулироваться нормами международного частного права. Они будут находиться в сфере действия международного публичного права. Таким образом, если в правоотношении с одной стороны участвует субъект международного права, то другой стороной для того, чтобы правоотношение регулировалось нормами МЧП, может быть только физическое либо юридическое лицо³⁹.

Действительно, мы можем заметить, что различие системы международного частного и международного публичного права осуществляется по сферам правового регулирования, источникам и субъектам. Если основными или главными субъектами международного публичного права являются государства и международные организации, то основными субъектами международного частного права являются, несомненно, физические и юридические лица.

Иными учеными отмечается, что в последнее время на территории России неуклонно увеличивается присутствие иностранных физических и юридических лиц, являющихся субъектами предпринимательской деятельности. Это объясняется открытостью российской экономики для зарубежных инвесторов, отменой многих административных ограничений и запретов для въезда и передвижения иностранцев, изменением порядка внешнеторговой деятельности и т.д. В данных обстоятельствах вопрос о предпринимательской правосубъектности иностранца на территории нашей страны приобретает особое значение⁴⁰.

Большинством ученых признается наличие дифференцированного подхода к физическим лицам в международном частном праве. К физическим лицам относятся граждане, лица без гражданства – апатриды, иностранные граждане, лица, имеющие двойное гражданство (бипатриды)⁴¹. При этом Г.Ю.Федосеева замечает, что в аспекте МЧП Российской Федерации вопрос о право- и дееспособности возникает либо применительно к иностранным гражданам, находящимся на территории Российской Федерации, либо применительно к российским гражданам, пребывающим за рубежом⁴².

Создание так называемого «права иностранцев» как одного из основных разделов МЧП имеет богатую историю. Формирование особых правовых норм, устанавливающих особенности правового статуса иностранцев в России происходило в сфере регулирования, в первую очередь, экономических отношений, связанных с проблемами регламентирования международной торговли. Вопрос о статусе иностранца возникает с развитием торговых отношений между государствами, появлением в России значительного числа иностранных купцов.

Значительным этапом развития отечественной системы права, повлекшим пересмотр основ правового статуса иностранцев явилось принятие Конституции Российской Федерации 1993 г. Стремление разработчиков Конституции с одной стороны наполнить ее самым передовым и демократическим содержанием, а с другой сделать ее положения не только жизнеспособными, но и прямо воплощаемыми в жизни, привело российское общество и государства к существенному результату. Конституция России стала основой правового статуса человека и гражданина вообще, и иностранного гражданина и лица без гражданства в частности.

Важное значение для оформления правового статуса иностранного гражданина в РФ имеют все положения Конституции РФ. Особое значение приобретает п.3 ст.62 Конституции, в соответствии с которым иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации.

Современным этапом становления правового статуса иностранцев в новой политической и правовой системе стал принятый Закон «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации» от 25 июля 2002 г⁴³. Он заменил собой действовавший Закон СССР от 24 июня 1981 г. «О правовом положении иностранных граждан в СССР»⁴⁴.

В настоящее время основой правового статуса иностранного гражданина и лица без гражданства в России является комплекс законов и подзаконных актов, в частности, Федеральный закон от 15 августа 1996 г. N 114-ФЗ «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию»⁴⁵ (с соответствующими изм. и доп.), Федеральный закон от 31 мая 2002 г. N 62-ФЗ «О гражданстве Российской Федерации»⁴⁶. Конкретизация положений миграционного законодательства была осуществлена в целом комплексе принимаемых подзаконных актов, в частности, Приказе МВД РФ, МИД РФ, Минтранса РФ, МПС РФ, ГТК РФ и ФПС РФ от 11 ноября 2002 г. «О введении в действие миграционных карт», Постановлении Правительства РФ от 4 апреля 2003 г. «Об утверждении Правил определения квоты на выдачу иностранным гражданам разрешений на временное проживание в Российской Федерации», Приказе МВД РФ от 14 апреля 2003 г. «Об организации деятельности органов внутренних дел Российской Федерации по оформлению и выдаче иностранным гражданам и лицам без гражданства разрешений на временное проживание и видов на жительство» и ряде иных нормативных актов⁴⁷.

Проблематика юридических лиц в международном частном праве разработана в юридической науке. Так Л.А.Ануфриева пишет, что при оценке правового положения юридического лица в конкретном государстве используется следующий критерий: к какой категории лиц оно относится – к «своим», т.е. принадлежащим к данной стране или «чужим» - т.е. к другому государству⁴⁸. Она справедливо отмечает, что важным фактором для уточнения гражданско-правового статуса иностранных юридических лиц в международном частном праве является то обстоятельство, что на них воздействуют, по крайней мере, две регулирующие системы – система национального права государства, считающегося для данного юридического лица «своим», и государства, на территории которого оно действует или предполагает действовать (территориальный закон)⁴⁹.

Взаимосвязь коллизионно-правовых и материально правовых аспектов института юридического лица проявляется в том, что определив принадлежность конкретного юридического лица к тому или иному государству, его правовой системе, необходимо рассматривать материальное содержание тех правовых норм, которые регулируют правовой статус, правоспособность, ее объем, возникновение и условия прекращения, возможности ограничения, наличие общей или специальной правоспособности и другие вопросы.

В традиционной доктрине российского международного частного права в теории юридических лиц как субъектов МЧП используются категории личного статута и национальности юридических лиц. Но с принятием части 3 ГК России стало употребляться и понятие личного закона юридического лица. В качестве одной из коллизионных формул прикрепления Н.Ю.Ерпылева рассматривает закон юридического лица.

Закон юридического лица определяет правовой статус юридического лица. Понятие правового статуса охватывает целую группу правоотношений, включающих:

1) правовой статус организации в качестве юридического лица;

2) организационно-правовую форму юридического лица;

3) требования к наименованию юридического лица;

4) вопросы создания, реорганизации и ликвидации юридического лица, в том числе вопросы правопреемства;

5) содержание правоспособности юридического лица;

6) порядок приобретения юридическим лицом гражданских прав и принятия на себя гражданских обязанностей;

7) внутренние отношения, в том числе отношения юридического лица с его участниками;

8) способность юридического лица отвечать по своим обязательствам (п.2 ст.1202 ГК РФ)⁵⁰.

По мнению Н.Ю.Ерпылевой смысл этой формулы прикрепления заключается в том, что правовой статус юридического лица определяется законом того государства, чью государственную принадлежность (национальность) имеет юридическое лицо⁵¹. Трудность состоит в том, что право разных государств по-разному регулирует этот вопрос в силу различия исторически сложившихся критериев определения государственной принадлежности (национальности) юридических лиц. Определение национальности юридического лица существенным образом влияет на установление его принадлежности к конкретному правопорядку -собственному или иностранному, который и является его личным статутом. Таким образом, личный статут юридического лица устанавливается посредством определения его государственной принадлежности (национальности). Традиционно для этого используются критерии инкорпорации, оседлости и места ведения деятельности.

Под понятием национальности, применительно к юридическим лицам в МЧП, понимают как личный статут (лич­ный закон) организации, так и ее государственную при­надлежность. Личный статут определяет, являет­ся ли образование (объединение) юридическим лицом или нет. Согласно личному статуту устанавливается правоспособность юри­дического лица, правоспособность органов управления юридичес­кого лица, решаются вопросы представительства, кто несет ответ­ственность по обязательствам компании.⁵²

В международной практике помимо определения личного статута юридического лица, важно также установить его государственную принадлежность, то есть «национальность». Именно от этого, зависит, какое государство может оказывать ему дипломати­ческую защиту. Кроме того, без определения «национальности» юридического лица нельзя будет установить, на какие юридические лица распро­страняется национальный режим (или режим наибольшего благоприятствования), предусмотренный двусторонними соглашениями о поощре­нии и взаимной защите капиталовложений.

По мнению Л.А.Лунца, термин «национальность» в применении к юридическим лицам не име­ет и не может иметь того значения, которым он обладает в отношении к физи­ческим лицам. В отношении к физическому лицу национальность, означает его гражданство - государственную принадлежность (Staatsangehorigkeit). Каждое государство по своему закону может решить по поводу физического лица лишь один вопрос: явля­ется ли такое лицо его собственным гражданином или нет. ⁵³

Кроме установления правового положения лиц международным частным правом регулируются и иные вопросы, имеющие важнейшее значение для деятельности таможенных органов. Они будут рассмотрены нами во второй главе работы.