Geum.ru

Расколотая цивилизация. Наличествующие предпосылки и возможные последствия постэкономической революции

Вид материалаДокументы

Содержание


Вторая группа явлений
Третья группа явлений
Подобный материал:
1   ...   32   33   34   35   36   37   38   39   ...   46
Первая группа явлений, связанных с динамикой доходов, сформировала тенденцию, которая, как это ни странно, получает сегодня совершенно неверную трактовку. На протяжении последних десятилетий доходы лиц с высшим образованием не обнаруживали сколь-либо однозначного роста. Достигнув в 1972 году максимума в 55 тыс. долл. (в покупательной способности 1992 года), они сохранялись на этом уровне вплоть до конца 80-х, когда началось их постепенное, а затем и более резкое (в период 1989-1992 годов) снижение101. Средняя почасовая зарплата обладателя диплома четырехгодичного вуза снизилась между 1987 и 1993 годами с 15,98 до 15,71 долл., то есть почти на 2 процента102. Эта ситуация была “исправлена” экономическим бумом второй половины 90-х, однако сам такой факт дал основание говорить о том, что предложение высококвалифицированных кадров достигло уровня насыщения и “разрыв в оплате труда более и менее образованных работников может в ближайшие годы сократиться, поскольку все больше выпускников средних школ поступают в высшие учебные заведения”, что “вновь может отбить у абитуриентов охоту получить высшее образование” 103. На наш взгляд, нет ничего более ошибочного, чем подобное утверждение. На самом деле приостановление роста доходов лиц с высшим образованием в конце 80-х имеет то же основание, что и аналогичная тенденция в отношении выпускников школ, наблюдаемая с середины 70-х: как тогда они стали ординарной рабочей силой перед лицом выпускников колледжей, так сегодня выпускники колледжей оказываются “средними работниками” по отношению к имеющим ученые степени, звания, получившим высокий уровень послевузовской подготовки или проявившим себя в высокотехнологичных компаниях. И это свидетельствует о том, что сегодня ценится уже не формальный уровень образования, то есть информированности, а именно знания, то есть способность к созданию нового, к самостоятельной творческой деятельности. Характерно, что именно со второй половины 80-х доходы лиц с незаконченным высшим образованием стагнировали, хотя в то же время работники со степенью бакалавра увеличили свои доходы на 30 процентов, а обладатели докторской степени — почти вдвое (см. график 11-1). Л.Туроу отмечает: “В новой, основанной на знаниях экономике только специалисты высочайшей квалификации могут претендовать на увеличение реальной заработной платы. Среди мужчин сегодня

График 11-1 Опережающий рост высокообразованных работников

Источник: Judy R. W., D'Amico С. Workforce 2000. Work and Workers in the 21st Century. Indianapolis (In.), 1997. P. 63.

лишь обладатели ученых степеней от магистра и выше имеют более высокие доходы, чем 25 лет назад. По мере же снижения уровня образованности масштабы относительного сокращения заработной платы оказываются все более значительными и составляют 3 процента для выпускников колледжа, 29 процентов для лиц с полным средним образованием и 31 процент для не закончивших среднюю школу” 104.

Вторая группа явлений, знаменующих начало революции интеллектуалов, связана с тем, что производительность в американских компаниях начала расти при стабильной и даже снижающейся оплате труда105. Выше мы отмечали, что после 1973 года при относительно быстром росте ВНП западных стран в нем стало меняться соотношение долей капитала и труда, причем динамика эта ускорилась в 80-е годы106. Во второй половине прошлого десятилетия наметилась иная тенденция: если увеличение доли предпринимателей в национальном доходе и национальном богатстве в первой половине 80-х могло быть объяснено через апелляцию к налоговой политике во времена президентства Р.Рейгана, а также бурный рост курсов акций и активную финансовую спекуляцию, то эти объяснения не годятся для интересующего нас явления.

Вопросу о природе этого явления стали придавать особое значение, поскольку в нем усматривали один из важнейших источников социального неравенства. Безусловно, нельзя отрицать того факта, что рост доходов предпринимателей утрачивает прежнюю тесную связь с финансовыми показателями деятельности их компаний, причем гораздо быстрее, чем в 50-е и 60-е годы107. Если с 1990 по 1995 год заработная плата рабочих в ста крупнейших американских компаниях выросла на 16 процентов, корпоративная прибыль — на 75, то вознаграждение их руководителей увеличилось почти в 2 раза108. Только за один 1996 год прибыль компаний, входящих в индекс S&P500, поднялась еще на 11 процентов, а доходы управляющих — на 54 процента109. Известно также, что по итогам того же года не менее 20 руководителей американских компаний получили в виде заработной платы и бонусов свыше 20 млн. долл. каждый, а трое из них (Л.Косе из “Грин Три Файнэншиал”, Э.Гроув из “Интел” и С.Вейль из “Трэвелерс Груп”) — почти по 100 млн. долл. 110; уже на следующий год доходы лидера этой когорты, президента “Трэвелерс Груп” С.Вейля превысили 230 млн. долл. 111 С учетом прочих компенсационных выплат эти суммы оказываются намного большими; так, доходы Р.Гойзуеты, президента “Кока-Колы”, составили в 1996 года более 1 млрд. долл. 112 В результате в 1997 году средний доход руководителей крупнейших американских компаний превышал среднюю заработную плату их персонала в беспрецедентные 326 раз113. Однако, несмотря на общий негативный смысл, который вкладывается обычно в подобные констатации, трудно не заметить в данном процессе вполне естественные и объективные составляющие. Сегодня, когда руководители большинства компаний и корпораций являются не только высокообразованными людьми (лишь 5 процентов из них имеют школьное образование, тогда как более 60 процентов окончили колледжи, имеют степень бакалавра или доктора, причем 40 процентов — в области экономики и финансов или в юриспруденции114), но и носителями уникального знания о рыночной стратегии компании и ее задачах, быстрое повышение их доходов (с 35 долл. на 1 долл., зарабатывавшийся средним рабочим в 1974 году, до 120 долл. в 1990-м и 225 долл. в 1994-м115) не кажется нам чем-то противоестественным. Когда говорят о том, что в конце 80-х Л.Якокка, президент “Крайслера”, зарабатывал 17,5 млн. долл. в год, а Т.Кунэ, директор “Хонды”, — всего 450 тыс.; Дж.Уэлш, президент “Дженерал электрик”, — 12,6 млн. долл., а И.Шинджи, председатель правления JVC, — 290 тыс. 116, эти сопоставления представляются не вполне корректными или, во всяком случае, не учитывающими целого ряда важных факторов.

На наш взгляд, в этом случае следует иметь в виду, что высокие заработки американских высших менеджеров основывались на их способности вывести данные компании из кризисных ситуаций (достаточно вспомнить, что на протяжении всего периода, когда “Кока-Колой” руководил Р.Гойзуета, капитализация компании росла на 25 процентов в год, а ее рыночная цена увеличилась с 4 млрд. долл. в 1981 году до 150 млрд. долл. в 1997-м117); что, далее, доходы японских бизнесменов в подавляющей части складывались из разного рода бонусов, преференций и иных скрытых форм оплаты (японские компании тратили на это в конце 90-х около 40 млрд. долл. — сумму, превышающую все выплаты акционерам118; в результате чего, например, цена членства в престижном гольф-клубе в Токио, куда были вхожи многие крупные предприниматели, достигала 1 млн. долл. в год и возмещалась, как правило, их компаниями119); наконец, не следует забывать, к чему пришли американская и японская экономики через десять лет после получения ведущими предпринимателями сопоставленных выше доходов. В современных условиях “следует преобразовать верхушку управления корпорациями с тем, чтобы она отражала новую реальность, заключающуюся в том, что власть должна выражаться не только через авторитет руководства, но и через знания и опыт. Оба типа руководства чрезвычайно важны, и ключевой задачей вертикально структурированной организации является сохранение баланса между ними. Эта задача, которая всегда была до некоторой степени актуальной, в настоящее время становится наиболее важной” 120.

Таким образом, разнонаправленная динамика показателей производительности и заработной платы (см. график 11-2) четко показывает, что со второй половины 80-х основную роль в повышении прибылей американских промышленных и сервисных компаний стали играть интеллектуальные усилия высшего персонала и технологические нововведения, также коренящиеся в использовании человеческого капитала. Доля нематериальных факторов в

График 11-2 Соотношение реальной заработной платы и производительности

Источник: Galbraith James K. Created Unequal. P. 79.

балансовой стоимости компаний достигла 30 и более процентов121, а доля чистых активов в их рыночной оценке опустилась сегодня до неправдоподобно низкой величины даже для фирм, не относящихся к самым высокотехнологичным отраслям: например, у “Кока-Колы” — до 4 процентов (против 6 процентов у “Майкрософт”), а у “Дженерал электрик” — до 18 процентов (против 15 у “Интел”) 122. В большинстве случаев это свидетельствует об уникальности рыночного поведения компании, отражающего объективные оценки интеллектуального капитала и ценность работников фирмы. Вместе с тем следует заметить, что низкоквалифицированные работники оказываются при этом в еще более тяжелом положении, поскольку “экономический рост не может обеспечить их "хорошими" рабочими местами так, как это было в прошлом” 123.

Третья группа явлений, ознаменовавших начало революции интеллектуалов, обусловлена рядом не менее важных обстоятельств. С того времени как процесс освоения знаний стал основой подготовки человека к последующей деятельности в современном обществе, новая высшая социальная страта явно становится все более замкнутой. С 1970 по 1990 год средняя стоимость обучения в частных университетах в США возросла на 474 процента — при том, что средний рост потребительских цен не превысил 248 процентов124 . Характерно также, что максимальный спрос предъявляется сегодня не столько на квалифицированный преподавательский состав, сколько на специалистов, способных творчески ставить и решать задачи. В результате доходы преподавателей и профессоров, в частности, в математических и информационных дисциплинах, растут в три-четыре раза медленнее стандартной зарплаты их выпускников, создающих собственные предприятия или работающих по контракту. Ввиду роста стоимости образования высшая страта замыкается сегодня подобно вчерашним предпринимателям. Если в начале века две трети высших руководителей компаний были выходцами из состоятельных семей, то в 1991 году около половины студентов ведущих университетов были детьми родителей, чей доход превышал 100 тыс. долл. 125 Если, кроме того, в 1980 году среди выпускников колледжей с четырехгодичным сроком обучения только 30 процентов происходили из семей, чей доход превышал 67 тыс. долл., то сегодня это число возросло до 80 процентов126.

Последствия данного процесса трудно переоценить. Дело в том, что богатые американские семьи всегда в достатке имели финансовые ресурсы, необходимые для оплаты обучения своих отпрысков в колледжах. Однако сегодня мы наблюдаем радикальное изменение в системе ценностей нового высшего класса. Как известно, новый тип мотивации распространен не столько у тех, кто добился значительных материальных успехов в течение жизни; напротив, как отмечает Р.Инглегарт, “по самой природе вещей, постматериалистами становятся чаще всего те, кто с рождения пользуется всеми материальными благами, и этим в значительной степени объясняется их приход к постматериализму” 127; люди же, с юности стремившиеся добиться экономического успеха, впоследствии гораздо реже усваивают творческие модели поведения и становятся носителями постматериалистических идеалов.

Мы полагаем, что имеются все основания для вывода о том, что в “классе интеллектуалов” уже на нынешнем этапе зарождения постэкономического общества произошла качественная перемена ценностных ориентиров. Можно ожидать, что в ближайшие десятилетия постматериалистические ценности будут активно укореняться в общественном сознании по мере происходящих интергенерационных сдвигов128; в силу же того, что, “будучи однажды выбранными, ценности меняются очень редко” 129, можно прогнозировать однозначный и все более быстрый рост нематериалистически мотивированного слоя современного общества, в который будет перерождаться прежняя элита индустриального мира.

Характеризуя новый высший класс американского общества в первую очередь по способности его членов к творческому мышлению и неординарным решениям, Р. Гернштейн и Ч. Мюррей пишут: “Вне зависимости от состоятельности их родителей, людей, принадлежащих к этой группе, с радостью принимают в лучшие колледжи, затем в лучшие университеты, дающие возможность получить степень магистра и более высокие ученые степени. Закончив образование, они успешно строят карьеру, которая позволяет им реализовать свои способности и добиться уважения. Достигнув зрелости, эти счастливчики, как правило, имеют доход, выражающийся шестизначным числом. На них работает технология, расширяя их возможности для выбора и повышая степень их свободы, предоставляя в их распоряжение невиданные ресурсы, позволяя им заниматься тем, чем им нравится. И по мере того, как жизнь осыпает их этими благами, они начинают тяготеть друг к другу, получая, благодаря своему богатству и техническим средствам, все более широкие возможности совместной работы и тесного общения в полной изоляции от всех остальных” 130. Этот замкнутый, фактически наследственный, характер нового образованного класса был отмечен еще в 50-е годы131 и сегодня привлекает внимание многих социологов, причем некоторые говорят о нем с удовлетворением, а некоторые с озабоченностью. Однако при всех различиях в подходах к данной проблеме следует иметь в виду, что рост благосостояния имеет место сегодня почти исключительно в среде высококвалифицированных работников и фактически не затрагивает персонала, включение которого в совокупную рабочую силу общества представляется насущной необходимостью132; поэтому вполне можно согласиться с выводом, что “даже в Америке всегда существовал привилегированный класс, но никогда ранее он не находился в такой опасной изоляции от окружающего мира” 133.

В последние годы углубляется понимание необратимости нового социального расслоения. Хотя традиционные факторы, как и раньше, оказывают влияние на динамику доходов, а циклические колебания экономики, разумеется, проявляются и в движении заработной платы, тем не менее события 1982-1989 годов ясно продемонстрировали тенденцию отставания заработной платы от темпов повышения производительности134. Несмотря на то, что конкуренция со стороны импортируемых товаров безусловно воздействует на рынок труда (и неравномерность распределения богатства усиливается вместе с ростом торговой открытости экономики), эти два фактора представляются скорее двумя относительно независимыми переменными; как показали исследования, в начале 90-х годов не более 10 процентов уверенно снижающегося в США спроса на низкоквалифицированную рабочую силу было вызвано конкуренцией со стороны зарубежных производителей135. В других странах также “отвергают идею, согласно которой торговля служит источником нового неравенства в уровне заработной платы” 136; поэтому сегодня становится все более распространенным мнение о том, что проблемы среднего американского работника вызваны в первую очередь его собственными качествами, и в частности его неумением выполнять работу, требующую творческих подходов и неординарных решений137.

Как никогда ранее фактор образования воздействует сегодня на все стороны социального положения работника. Только за период с 1985 по 1995 год отношение средней заработной платы лиц, имеющих высшее образование или ученую степень, к средним доходам выпускников школ выросло в США более чем на 25 процентов, причем наблюдается тенденция усиления такого отрыва138. Подчеркивая, что в современных условиях “образование дает надежную гарантию того, что семья в конечном итоге не окажется в нищете”, американские исследователи показывают, что доля белых американцев с дипломом колледжа, находящихся сегодня ниже черты бедности, составляет около 2, а афроамериканцев — около 4 процентов, тогда как для лиц, не имеющих полного среднего образования, эти показатели составляют соответственно 31 и 51 процент139. Относительно малообразованным американцам становится все труднее находить работу; в середине 90-х годов в США зависимость нормы безработицы от уровня образования была наиболее очевидной и резкой: так, если, например, в Италии доля безработных среди выпускников колледжа и лиц, не имеющих полного среднего образования, была фактически одинаковой (6,4 и 8,4 процента соответственно), в Канаде и Франции отличалась почти вдвое (7,3 и 14,3; 6,8 и 14,7 процента), то в Соединенных Штатах разрыв достигал четырех раз (3,2 и 12,6 процента) 140. К началу 90-х годов только 59 процентов лиц, не получивших полного среднего образования, были заняты на постоянной основе141; при этом выпускники колледжей, будучи уволены, на 18 процентов чаще, чем работники со средним образованием, вновь трудоустраивались с прежним уровнем заработной платы, тогда как для последних потери в доходах на новом месте работы составляли в среднем 5-7 процентов142. В 90-е годы ситуация фактически не улучшилась, несмотря на экономический подъем и минимальные за последние годы показатели безработицы. Социальная и экономическая политика во многих развитых странах, и особенно в США, в 60-е и 70-е годы была направлена на достижение равноправия и искоренение бедности. Цели эти казались достаточно близкими, но достигнуты не были. Современная социальная политика ставит перед собой гораздо более скромные задачи, акцентируя внимание в первую очередь на недопущении роста бедности в условиях экономического процветания. Проблема имущественного неравенства становится весьма острой, а ее значение — исключительно важным. Опасность социального расслоения заключается, кроме всего прочего, и в том, что, в этом процессе все более заметную роль играет фактор принадлежности человека к классу интеллектуалов; соответственно и зреющий социальный протест будет в первую очередь обращен против его представителей, которые ассоциируются ныне с верхушкой общества. Чтобы оценить масштаб этой проблемы, следует обратиться к картине общего нарастания имущественного неравенства в современных развитых обществах.

* * *

Итак, имеется достаточно аргументов, чтобы согласиться с выводом о возможности становления в нынешнем постиндустриальном обществе новой социальной структуры с новым господствующим классом во главе ее. Новый господствующий класс постэкономического общества может стать гораздо более однородным по своей внутренней структуре, чем все существовавшие в истории высшие классы; мотивированные в значительной мере надутилитарным образом, его представители по мере консолидации, обусловленной необходимостью интеллектуального сотрудничества и схожими жизненными стандартами, будут избавлены от резкого противоречия интересов, всегда возникавшего в недрах любой доминирующей страты экономической эпохи. На наш взгляд, именно приверженность постматериалистическим ценностям в наибольшей мере способна консолидировать новый правящий класс; но на этой же основе будет развиваться и противостояние с угнетаемым, или, правильнее сказать, отчужденным, классом, представителям которого чужды подобные ценности. Новый доминирующий класс имеет все признаки, позволяющие определять его именно как класс, а не какую-либо иную социальную страту или группу. Во-первых, его представители контролируют ресурс, который становится важнейшим фактором современного производства, — информацию и знания — и, более того, фактически способны осуществлять производственный процесс, т. е. создавать новые информацию и знания, без непосредственного участия других социальных групп. Таким образом, независимость данного класса от всего остального социума будет укрепляться по мере усиления роли информационного сектора. Во-вторых, уже сейчас представители этого формирующегося класса заняли весьма четко определяемое положение в производственной иерархии: они реально контролируют почти весь конечный продукт современного материального производства и процесс создания высоких технологий. Конкуренция индустриального типа и производство, которое может обойтись без новых технологических достижений, сохраняются сегодня почти исключительно в сфере примитивных массовых услуг, куда и стекается низкоквалифицированная рабочая сила, не будучи в состоянии конкурировать с образованными работниками в других отраслях; таким образом, большинство жизненно необходимых для общественного прогресса сфер деятельности все увереннее контролируются представителями этого нового класса. В-третьих, в силу того, что класс интеллектуалов предоставляет в распоряжение общества ресурс, характеризующийся высокой редкостью и избирательностью, он получает возможность перераспределять в свою пользу все возрастающую долю общественного богатства, при этом не основывая свои действия на принципе монополии. Создатели нового оригинального продукта заранее понимают, что цена на него в значительной мере определяется спросом в пределах достаточно узких социальных групп, и, как правило, не имеют перед собой цели завоевывать массовый рынок. Компании, производящие высокоиндивидуализированные и невоспроизводимые блага, весьма успешно действуют на предельно, казалось бы, ограниченном пространстве статусного потребления; такое корпоративное поведение мы называем не конкуренцией (competition) или кооперацией (cooperation), а неким их симбиозом (co/petition). В-четвертых, нельзя не отметить и того, что, становясь доминирующим, класс интеллектуалов стремительно формирует и противостоящую ему общность. Последняя не получает пока в литературе четкого определения; большинство исследователей предпочитают обозначать ее как низший класс (underclass), не конкретизируя этого понятия излишне детально. Но мы убеждены, что в социологических исследованиях ближайшего времени самые актуальные проблемы будут связаны именно с этой общностью. Наконец, следует сказать несколько слов об этапах развертывания революции интеллектуалов. По нашему мнению, собственно периодом этой революции может быть названо только последнее десятилетие. когда окончательно сформировались предпосылки для того, чтобы знания заняли свое уникальное место в производственном процессе, а производству стал необходим не столько образованный или информированный работник, сколько человек, умеющий привносить в каждый процесс нечто новое, из известного извлекать нечто, ранее не существовавшее. Однако этот, современный, этап ведет к становлению, если так можно сказать, лишь первой фазы постэкономического общества, но, скорее всего, не зрелого его состояния.

Как известно, в рамках экономического строя подавляющее большинство людей ориентировано на достижение материальных целей; все остальные не играют общественно значимой роли, когда не в головах мыслителей, а в реальной жизни господствует концепция homo oeconomicus. Но постэкономическое общество основано на постматериалистической мотивации составляющих его людей, и этим оно отличается от общества экономического типа. Соответственно, логично предположить, что и постэкономическое общество в своем зрелом виде будет весьма однородным по типу бытующей в нем мотивации. В то же время оно не может в ходе своего становления миновать стадии неоднородности по признаку движущих людьми базовых мотивационных установок. По-видимому, эта проблема станет одной из актуальнейших в ближайшие десятилетия: в определенном смысле она уже была поставлена, когда пятнадцать лет назад Т.Стоуньер писал, что основной в ближайшие годы неизбежно станет задача “плавного перехода от индустриальной экономики к информационной” 143. Эта задача “мягкого” преодоления периода нестабильности, несомненно лежащего между современным постиндустриальным обществом и зрелым постэкономическим состоянием, представляется сложной, как никакая иная.

Несколько лет назад патриарх современной экономической мысли Дж.К.Гэлбрейт, констатируя, что за последние годы наиболее состоятельные члены общества резко увеличили свою долю в присваиваемом национальном доходе, при столь же быстром и масштабном сокращении доли наименее обеспеченных граждан, писал: “Справедливое общество не стремится установить в распределении доходов равенство, не соответствующее ни природе человека, ни характеру и мотивации современной экономической системы. Как известно, люди коренным образом различаются по тому, насколько они хотят и умеют делать деньги. При этом источником той энергии и инициативы, которые служат движущей силой современной экономики, является не просто жажда богатства, а желание превзойти других в его накоплении”. В то же время, оценивая сложившуюся ситуацию, он отмечал: “Такого положения справедливое общество допустить не может; для него также неприемлемо любое оправдание... существования подобного неравенства” 144. Мы бы поставили вопрос несколько иначе. Именно становление “справедливого”, “совершенного” или, как мы его называем, постэкономического общества, представляющее собой объективный и непреодолимый процесс, и породило в конечном счете то современное неравенство, которого оно якобы не может допустить. Неравенство уже “допущено” и продолжает нарастать в первую очередь потому, что сам высший слой общества еще не в полной мере стал постэкономическим по типу своей мотивации и жизненных установок; пока этого не произойдет, неведомые нам сегодня механизмы саморегуляции, свойственные постэкономическому социальному порядку, не смогут в полной мере проявиться и изменить ситуацию.

Вместе с тем излишне долгое пребывание в рамках нынешнего “переходного периода”, который характеризуется, как теперь уже ясно, не преодолением неравенства, а его быстрым и устойчивым нарастанием, способно взорвать устои существующего строя. Вопрос о перспективах стабильного развития современных западных обществ будет рассматриваться нами на протяжении всего дальнейшего изложения. Сейчас же рассмотрим более подробно проблему неравномерности распределения общественного богатства.



1 - Wallerstein I. Utopistics, Or Historical Choices of the Twenty-First Century. N.Y., 1998. P. 35.
2 - См.: Daly H. Beyond Growth. The Economics of Sustainable Development. Boston, 1996. P.121.
3 - См.: Porter G., Brown J. W. Global Environmental Politics, 2nd ed. Boulder (Co.), 1996. P.25-26.
4 - Цит. по: Daly Н.Е. Steady-State Economics, 2nd ed. L., 1992. P. 251.
5 - См.: Daly H. Beyond Growth. P. 157.
6 - Подробнее см.: Pearce D., Barbier E., Markandya A. Sustainable Development. Economics and Environment in the Third World. L., 1990. P. 1-3.
7 - См.: Scholte J.A. Beyond the Buzzword: Towards a Critical Theory of Globalization // Kofman E., Youngs G. (Eds.) Globalization: Theory and Practice. L., 1998. P. 50-51.
8 - См.: Latouche S. The Westernization of the World. The Significance, Scope and Limits of the Drive towards Global Uniformity. Cambridge, 1989. P. 50-51.
9 - Подробнее о возникновении термина см.: Scholte J.A. Beyond the Buzzword. P. 44-45.
10 - Waters M. Globalization. L.-N.Y., 1995. Р. 1.
11 - См.: Robertson R. Interpreting Globality // Robertson R. World Realities and International Studies. Glenside (Pa.), 1983; Robertson R. The Relativization of Societies: Modem Religion and Globalization // Robbins Т., Shepherd W., McBride J. (Eds.) Cults, Culture, and the Law. Chicago, 1985; Robertson R. Globalization. L., 1992.
12 - Подробнее о развитии концепции см.: Frank A. G. ReOrient. Global Economy in the Asian Age. Berkeley-L., 1998. P. 8-9.
13 - Latouche S. The Westernization of the World. P. 50-51.
14 - Heller A., Feher F. The Postmodern Political Condition. Cambridge, 1988. P. 146, 149.
15 - Kumar K. From Post-Industrial to Post-Modern Society. New Theories of the Contemporary World. Oxford-Cambridge (Ma.), 1995. P. 83.
16 - Waters M. Globalization. P. 3.
17 - См.: Latouche S. The Westernization of the World. P. 43.
18 - См.: Scholle J.A. Beyond the Buzzword: Towards a Critical Theory of Globalization. P. 55.
19 - См.: Smart В. Modernity, Postmodemity and Present // Turner B.S. (Ed.) Theories of Modernity and Postmodernity. L.-Thousand Oaks, 1995. P. 27-28.
20 - См.: Albrow M. The Global Age. State and Society Beyond Modernity. Stanford (Ca.), 1997. P. 77-78.
21 - См.: Touraine A. Pourrons-nous vivre ensemble? Egaux et differents. P., 1997. P. 157.
22 - См.: Waters M. Globalization. P. 2.
23 - См.: Giddens A. The Third Way. The Renewal of Social Democracy. Oxford, 1998. P. 30.
24 - Gephardt R., with Wessel M. An Even Better Place. America in the 21st Century. N.Y„ 1999. P. 39.
25 - Kanter P.M. World Class. Thriving Locally in the Global Economy. N.Y., 1995. P. 329.
26 - Waters M. Globalization. P. 3.
27 - Подробнее см.: Albrow M. The Global Age. P. 113-115.
28 - См.: Cattaui M.L. Opportunities in the Global Economy // Hesselbein F., Goldsmith M., Beckhard R., Schubert R.F. (Eds.) The Community of the Future. San Francisco, 1998. P. 168.
29 - Подробнее см.: Kanter R.M. World Class. P. 329-331.
30 - Cattaui M.L. Opportunities of the Global Economy. P. 169.
31 - См.: Albrow M. The Global Age. P. 113.
32 - Dicken P. Globalization: An Economic-Geographical Perspective // Halal W.E., Taylor K.B.(Eds.) Twenty-First Century Economics. Perspectives of Socioeconomics for a Changing World. N.Y., 1999. P. 36.
33 - Подробнее см. специальный обзор "The World Economy" в: The Economist. 1997. September 20. Section "Survey". P. 5-56.
34 - См.: SklairL. Sociology of the Global System, 2nd ed. Baltimore (Ml.), 1995. P. 4.
35 - См.: Krugman P. The Accidental Theorist and Other Dispatches from the Dismal Science. N.Y.-L., 1998. P. 85-86.
36 - Wallerstein I. After Liberalism. N.Y., 1995. P. 37, 38.
37 - См.: Tiurow L. Creating Wealth. The New Rules for Individuals, Companies, and Countries in a Knowledge-Based Economy. L., 1999. P. 32.
38 - См.: Hammond A. Which World? Scenarios for the 21st Century. Wash. (D.C.)-Covelo (Ca.), 1998. P. 30.
39 - См.: Shilling A. G. Deflation. How to Survive and Thrive in the Coming Wave of Deflation. N.Y„ 1999. P. XI.
40 - См.: Braunstein E., Epstein G. Creating International Credit Rules and the Multilateral Agreement on Investment // Michie J., Smith J.G. (Eds.) Global Instability. The Political Economy of World Economic Governance. L.-N.Y., 1999. P. 115.
41 - См.: Ayres R.U. Turning Point. An End to the Growth Paradigm. L., 1998. P. 87.
42 - См.: Newsweek. Special Issue. November 1998 - February 1999. P. 76.
43 - См.: Sassen S. Globalization and Its Discontents. N.Y., 1998. P. 11-12.
44 - См.: Mathews J.T. Power Shift: The Age of Non-State Actors // Neef D., Sies-feld G.A., Cefola J. (Eds.) The Economic Impact of Knowledge. Boston (Ma.)-0xford, 1998. P.100.
45 - Цит. по: The Economist. 1997. January 4. Р. 71.
46 - Rowen H.S. World Wealth Expanding: Why a Rich, Democratic, and (Perhaps) Peaceful Era is Ahead // Landau R., Taylor Т., Wright G. (Eds.) The Mosaic of Economic Growth. Stanford (Ca.), 1996. P. 92.
47 - Galbraith James K. Created Unequal. The Crisis in American Pay. N.Y., 1998. P. 164.
48 - Подробнее данный вопрос обоснован С.Латушем, предложившим оригинальную концепцию “экономического гражданства” (см.: Latouche S. The Westernization of the World. P. 86-91).
49 - Подробнее см.: Habermas J. The Past as Future. Oxford, 1993. P. 161-162.
50 - См.: Soros G. The Crisis of Global Capitalism [Open Society Endangered]. L., 1998. P. 85-87.
51 - См.: Ibid. P. 96.
52 - Подробнее см.: Wallerstein I. After Liberalism. P. 114-115.
53 - Подробнее см.: Sklair L. Sociology of the Global System. P. 36-37.
54 - Wallerstein I. After Liberalism. P. 18, а также Р. 166-168.
55 - См.: Hirst P., Thompson G. Globalization in Question. The International Economy and the Possibilities of Governance. Cambridge, 1996. P. 8, 10.
56 - Albrow M. The Global Age. P. 123, 142.
57 - Soms G. The Crisis of Global Capitalism. P. XX.
58 - См.: Hirst P., Thompson G. Globalization in Question. P. 185.
59 - Martin H.-P., Schumann H. The Global Trap: Globalization and the Assault on Prosperity and Democracy. Pretoria (South Africa)-L., 1997. P. 11.
60 - Sassen S. Globalization and Its Discontents. P. 214.
61 - Bamet R.J., Cavanagh J. Global Dreams. Imperial Corporations and the New World Order. N.Y„ 1994. P. 427.
62 - См.: Wallerstein I. After Liberalism. P. 25.
63 - Подробнее см.: Иноземцев В.Л., Кузищш В.И. Исторические формы товарного хозяйства // Вестник Российской академии наук. Том 68. № 7. 1998. С. 602-611; а также: Иноземцев В.Л. Очерки истории экономической общественной формации. М., 1996.
64 - См.: Rodrik D. Has Globalization Gone Too Far? Wash., 1997. P. 4-6.
65 - См.: Krugman P. Geography and Trade. Cambridge (Ma.)-L., 1997. P. 94-95.
66 - См.: Martin H.-P., Schumann H. The Global Trap. P. 241-243.
67 - См.: Habermas J. The Past as Future. P. 96 ff.
68 - Bryynski Zb. The Grand Chessboard. American Primacy and Its Geostrategic Imperatives. N.Y., 1997. P. 24.
69 - См.: Rubin M.R., Huber M.T. Knowledge Production and Occupational Stmcture // Cortada J.W. (Ed.) Rise of the Knowledge Worker. P. 95.
70 - См.: Porat M.U. The Information Economy: Definition and Measurement // Cortada J.W. (Ed.) Rise of the Knowledge Worker. P. 117.
71 - См.: Cortada J. W. Where Did Knowledge Workers Come From? // Cortada J.W. (Ed.) Rise of the Knowledge Worker. P. 15.
72 - См.: Drucker P.F. Management Challenges for the 21st Century. N.Y., 1999. P. 18, 20.
73 - Winslow Ch.D., Bramer W.L. FutureWork. Putting Knowledge to Work in the Knowledge Economy. N.Y., 1994. P. 230.
74 - См.: Galbraith James К. Created Unequal. P. 34-35.
75 - См.: Lind М. The Next American Nation. The New Nationalism and the Fourth American Revolution. N.Y., 1995. P. 201
76 - Fischer C.S., HoutM., Jankowski M.S., Lucas S.R., Swidler A., Voss K. Inequality by Design. Cracking the Bell Curve Myth. Princeton (NJ), 1996. P. 116.
77 - Danyger S., Gottschalk P. America Unequal. N.Y.-Cambridge (Ma.), 1995. P. 116-117.
78 - См.: Madrick J. The End of Affluence. The Causes and Consequences of America's Economic Dilemma. N.Y., 1995. P. 135.
79 - См.: Thernstrom S., Themstrom A. America in Black and White. One Nation, Indivisible. N.Y, 1997. P. 391.
80 - См.: Mishel L, Bernstein J., Schmitt J. The State of Working America 1998-99. Ithaca(N.Y.)-L., 1999. P. 156.
81 - См.: Danyger S., Gottschalk P. America Unequal. P. 86.
82 - См.: Danuger S., Gottschalk P. America Unequal. P. 117.
83 - См.: Taylor K.B. The Quest for Universal Capitalism in the United States // Halal W.E., Taylor K.B. (Eds.) Twenty-First Century Economics. Perspectives of Socioeconomics for a Changing World. N.Y., 1999. P. 358.
84 - Burtiess G., Lawrence R.Z., Litan R.E., Shapiro R.J. Globaphobia. Confronting Fears about Open Trade. Wash., 1998. P. 8.
85 - См.: Luttwak E. Turbo-Capitalism. Winners and Losers in the Global Economy. L„ 1998. P. 47.
86 - Davidson J.D., Lord William Rees-Mogg. The Great Reckoning. Protect Yourself in the Coming Depression. N.Y., 1993. P. 85.
87 - См.: Luttwak E. Turbo-Capitalism. P. 79-80.
88 - Kelly К. New Rules for the New Economy. Ten Radical Strategies for a Connected World. N.Y, 1998. P. 102.
89 - Gingrich N. То Renew America. N.Y., 1995. Р. 157.
90 - Drucker P.F. Landmarks of Tomorrow. P. 127-128, 128.
91 - См.: Bell D. Sociological Journeys. Essays 1960-1980. P. 153.
92 - См.: Thurow L. Head to Head. The Coming Economic Battle Among Japan, Europe and America. N.Y., 1993. P. 206.
93 - См.: Bronfenbrenner U., McClelland P., Wethington E., Moen Ph., CeciS.J., et al. The State of Americans. This Generation and the Next. N.Y., 1996. P. 205-206.
94 - См.: Thurow L.C. Economic Community and Social Investment // Hesselbein F., Goldsmith M., Beckhard R., Schubert R.F. (Eds.) The Community of the Future. San Francisco, 1998. P. 21.
95 - См.: Mandel M.J. The High-Risk Society. P. 43
96 - См.: Katz M.B. In the Shadow of the Poorhouse. P. 313.
97 - См.: Yu A. Creating the Digital Future. The Secrets of Consistent Innovation at Intel. N.Y, 1998. P. 182.
98 - См.: Pastemack B.A., Viscio A.J. The Centerless Corporation. A New Model for Transforming Your Organization for Growth and Prosperity. N.Y., 1998. P. 33, 86.
99 - Ibid. P. 71-72.
100 - См.: The Economist. 1997. February 8-14. P. 57.
101 - См.: Luttwak E. Turbo-Capitalism. P. 50.
102 - См.: Madrick J. The End of Affluence. The Causes and Consequences of America's Economic Dilemma. P. 110.
103 - Ibid. P. 110.
104 - Thurow L. Creating Wealth. The New Rules for Individuals, Companies, and Countries in a Knowledge-Based Economy. L., 1999. P. 134.
105 - См.: Lind M. The Next American Nation. P. 200.
106 - См.: Ayres R.U. Turning Point. An End to the Growth Paradigm. L., 1998. P. 119; Weiwaecker E., von, Lovins A.B., Lovins L.H. Factor Four: Doubling Wealth — Halving Resource Use. The New Report to the Club of Rome L., 1997. P. 279.
107 - См.: Lawnick W. Creating and Extracting Value: Corporate Investment Behavior and American Economic Performance // Bernstein M.A., Adier D.E. (Eds.) Understanding American Economic Decline. Cambridge, 1994. P. 101.
108 - См. Smith A.F., Kelly T. Human Capital in the Digital Economy // Hesselbein F., Goldsmith M., Beckhard R. (Eds.) The Organization of the Future. P. 201.
109 - См. Naylor Т.Н., Willimon W.H. Downsizing the U.S.A. Grand Rapids (Mi.)-Cambridge, 1997. P. 35.
110 - CM. Luttwak E. Turbo-Capitalism. P. 98.
111 - CM. Alsop R.J. (Ed.) The Wall Street Journal Almanac 1999. N.Y., 1999. P. 237.
112 - См. Koch R. The Third Revolution. Creating Unprecedented Wealth and Happiness for Everyone in the New Millennium. Oxford, 1998. P. 91. 113
113 - Cм. Korten D. C. The Post-Corporate World. Life After Capitalism. San Francisco, 1999. P. 81.
114 - См.: Hermstein R.J., Murray Ch. The Bell Curve. P. 59.
115 - См.: Fischer C.S., Hout M., Jankowski M.S., Lucas S.R., Swidler A., Voss K. Inequality by Design. P. 102.
116 - См.: Hampden-Tumer Ch., Trompenaars F. The Seven Cultures of Capitalism. Value Systems for Creating Wealth in the United States, Britain, Japan, Germany, France, Sweden and the Netherlands. L., 1994. P. 57.
117 - См.: Koch R. The Third Revolution. P. 92.
118 - См.: Sakayia T. What Is Japan? Contradictions and Transformations. N.Y., 1993. P. 237.
119 - См.: Hartcher P. The Ministry. How Japan's Most Powerful Institution Endangers World Markets. Boston (Ma.), 1998. P. 62.
120 - Tomasko R. M. Rethinking the Corporation. The Architecture of Change. N.Y., 1993. P. 151.
121 - См.: Grant J.L. Foundations of Economic Value Added. New Hope. (Pa.), 1997. P. 16, 18-19; McTaggart J.M., Kontes P. W., Mankins M.C. The Value Imperative. Managing for Superior Shareholder Returns. N.Y., 1994. P. 28.
122 - См.: RoosJ., Roos G., Dragonefti N.C., Edvinsson L. Intellectual Capital. Navigating the New Business Landscape. N.Y., 1997. P. 2, 3; см. также: Knight J.A. Value-Based Management. Developing a Systematic Approach to Creating Shareholder Value. N.Y., 1998. P. 41, 43, 54.
123 - Danziger S.H., Sandefur G.D., Weinberg D.H. Introduction // Danziger S.H., Sandefur G.D., Weinberg D.H. (Eds.) Confronting Poverty: Prescription for Change. Cambridge (Ma.), 1994. P. 10.
124 - См.: Frank R.H., Cook P.J. The Winner-Take-All Society. Why the Few at the Top Get So Much More Than the Rest of Us. L., 1996. P. 165.
125 - См.: Lasch Ch. The Revolt of the Elites and the Betrayal of Democracy. P. 177.
126 - См.: The Economist. 1997. February 8-14. P. 57.
127 - Inglehart R. Culture Shift in Advanced Industrial Society. Princeton (NJ), 1990. P. 171.
128 - Ibid. P. 100.
129 - Boyett J.H., Conn H.P. Maximum Performance Management. Oxford, 1995. P. 32.
130 - Hermstein R.J., Murray Ch. The Bell Curve. P. XXI-XXII.
131 - См.: Wright Mills C. White Collar. P. 268.
132 - См.: Morton С. Beyond World Class. P. 260.
133 - Lasch Ch. The Revolt of the Elites and the Betrayal of Democracy. P. 4.
134 - См.: Danvger S., Gottschalk P. America Unequal. P. 135.
135 - См.: Berman E., Bound J., Griliches Z. Changes in the Demand for Skilled Labor within US Manufacturing // Quarterly Journal of Economics. 1994. Vol. 109. P. 376.
136 - См.: Cohen D. The Wealth of the World and the Poverty of Nations. Cambridge (Ma.)-L.,1998.P.45.
137 - См.: Naylor Т.Н., Willimon W.H. Downsizing the USA. P. 32.
138 - См.: The Economist. 1997. July 19. P. 75.
139 - См.: Bronfenbrenner U., McClelland P., Wethington E., Moen Ph., Ceci SJ., et al. The State of Americans. P. 176-177, 176.
140 - См.: Mishel L., Bernstein J., Schmitt J. The State of Working America 1998-99. P. 387.
141 - См.: Jencks Ch. Is the American Underclass Growing? // Jencks Ch., Peterson P. (Eds.) The Urban Underclass. Wash., 1991. P. 53.
142 - См.: Rodrik D. Has Globalization Gone Too Far? Wash., 1997. P. 23.
143 - Цитата Т.Стоуньера приводится по: Lyon D. The Information Society. P. 56.
144 - Galbraith J. К. The Good Society. The Humane Agenda. Boston-N.Y., 1996. P. 59,60.