Аркаим: По страницам древней истории Южного Урала / Науч ред. Г. Б. Зданович

Вид материала

Содержание

Из истории изучения авифауны южных районов челябинской области
Морозов В.В., Корнев С.В., 2002.
Деградация пастбищных угодий южной степной зоны Челябинской области

Подобный материал:

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 17

ИЗ ИСТОРИИ ИЗУЧЕНИЯ АВИФАУНЫ ЮЖНЫХ РАЙОНОВ ЧЕЛЯБИНСКОЙ ОБЛАСТИ

История изучения орнитофауны южной оконечности Челябинской области кратко изложена В.А. Коровиным в сборнике «Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и в Западной Сибири» (Коровин, 1997).

«Первые сведения о птицах этого региона, – пишет автор, – собраны П.С. Палласом в ходе академической экспедиции 1768–1770 годах. Почти столетие спустя, в 1866 году, вышел капитальный труд Э. Эверсмана по орнитофауне Оренбургского края, включавшего в то время и Южное Зауралье, а также часть северо-западного Казахстана. Распространение птиц на этой огромной территории описано лишь в самых общих чертах, что не дает детального представления о фауне конкретных районов. Н.А. Зарудный (1888) проводил свои исследования преимущественно к югу от широтного течения реки Урал, а районы современной Челябинской области лишь пересек по маршруту Верхнеуральск–Челябинск–Троицк–Орск летом 1882 года. В ХХ столетии орнитологические исследования на Южном Урале были сосредоточены главным образом в Башкирии (обзоры см. Кириков, 1952; Ильичев, Фомин, 1988), а также в Ильменском и Троицком заповедниках (обзор: Захаров, 1989). Таким образом, до последнего времени Степное Зауралье в орнитофаунистическом отношении оставалось исследованным значительно хуже, чем прилежащие районы Южного Урала. В то же время прохождение в непосредственной близости от этой территории важных географических рубежей – геоморфологических, зональных, ландшафтных – определяет изменчивый и сложный характер распространения птиц и конфигурации границ ареалов, что делает практически невозможной простую экстраполяцию фаунистических данных с соседних территорий и, безусловно, требует к этому району особого внимания.

Начиная с 80-х годов, южные районы Челябинской области охвачены регулярными исследованиями. В.Д. Захаров проводил стационарные исследования в Брединском островном бору, а степные районы неоднократно пересек экспедиционными маршрутами. В его обзорной работе по орнитофауне Челябинской области (Захаров, 1989) для южных степных районов указано 118 видов птиц.

С 1988 г. орнитофауну южных районов Челябинской области изучает В.А. Коровин. В статье «Птицы южной оконечности Челябинской области» вышеупомянутого сборника В.А. Коровин приводит аннотированный список из 210 видов птиц (Коровин, 1997). Статья В.А. Коровина «К фауне зимующих птиц южных районов Челябинской области» (Коровин, 2002) пополняет этот список еще одним видом. На настоящий момент у этого автора опубликовано 19 работ по птицам данного региона.

В.В. Морозов и С.В. Корнев в ходе работ по программе «Ключевые орнитологические территории России» Союза охраны птиц России в 2000–2002 годах обследовали Брединский и Кизильский районы Челябинской области наряду с другими районами Южного Зауралья. В результате этих работ были получены данные, уточняющие известные сведения по фауне птиц степной зоны Челябинской области, в том числе обнаружен один новый для юга области вид (Морозов, Корнев, 2002).

Орнитологические наблюдения И.Н. Еременко в 2000 году в заповеднике «Аркаим» пополнили фаунистический список еще одним видом (Еременко, 2002).

Мы собирали данные о птицах в музее-заповеднике «Аркаим» в летне-весенние полевые сезоны 1996–1998, 2001 и 2002 годов. Кроме того, совершались кратковременные выезды в январе, феврале и марте 1997,1998 и 2002 годов. Предпринимались также непродолжительные поездки за пределы заповедника по Брединскому и Кизильскому районам. Результаты наших наблюдений позволили дополнить авифаунистический список В.А. Коровина (Коровин, 1997) 22-мя видами и уточнить статус некоторых видов.

Итак, по уточненным данным, на крайнем юге Челябинской области обнаружено 234 вида птиц. Из них 134 вида гнездятся или вероятно гнездятся на означенной территории, 58 встречаются во время сезонных миграций, 12 – на зимовке , 8 являются залетными. У 22 видов характер пребывания требует дальнейшего уточнения.

По биотопическим преференциям мы распределили все виды на 5 экологических группировок (Белик, 2000). Получилось следующее соотношение – самую многочисленную группу (92 вида) составляют дендрофилы (древесно-кустарниковые виды), что соответствует 39,3% от общего количества видов. Несколько меньше видов в группе лимнофилов (экологически тесно связанных с мелководьями и околоводными биотопами) – 89 видов (38,0%). Кампофильную группу (птицы открытых травянистых пространств) составляют 30 видов (12,9%). Склерофилы (птицы, нуждающиеся для гнездования в эрозионных обнажениях геологических пород или в их аналогах) представлены 22-мя видами (9,4%). Один вид (0,4%) мы отнесли к группе метаценотических видов (использующих для своего обитания границу между разнородными ландшафтами).

Гнездящиеся виды распределились по экологическим группам следующим образом: группа дендрофилов объединяет 57 видов (42,5% от общего числа гнездящихся видов), лимнофильная группировка насчитывает 48 видов (35,8% соответственно), кампофилы и склерофилы представлены 15-ю и 13-ю видами соответственно (11,2 и 9,7%). Метаценотическая группировка состоит всего из 1 вида (0,8% от гнездящихся видов).

В гнездовой период в лесных биотопах заповедника (островном лесу, колках и лесополосах) доминируют грач (Corvus frugilegus), лесной конек (Anthus trivialis), зяблик (Fringilla coelebs), садовая овсянка (Emberiza hortulana), серая славка (Sylvia communis), большая синица (Parus major) и полевой воробей (Passer montanus).

В зарослях кустарников, занимающих в заповеднике весьма обширную площадь, самыми многочисленными являются северная бормотушка (Hippolais caligata), серая славка и обыкновенный сверчок (Locustella naevia).

В открытых травянистых пространствах, каковыми являются участки целинной степи, сохранившейся в основном на мелкосопочниках, сеяные луга многолетних трав на разных стадиях зарастания и припойменные участки, преобладают полевой жаворонок (Alauda arvensis), желтая трясогузка (Motacilla flava) и луговой чекан (Saxicola rubetra).

Самые массовые из водоплавающих и водно-болотных птиц заповедника и его окрестностей – кряква (Anas platyrhynchos), чирок-трескунок (A. Querquedula), широконоска (A. clypeata) и лысуха (Fulica atra).

В районе исследований гнездятся несколько видов, занесенных в Красную книгу России. Это степной лунь (Circus macrourus), численность которого подвержена значительным колебаниям по годам – в «мышиные» годы он вполне обычен и даже более многочислен, чем другие виды луней. В годы депрессии численности грызунов – почти исчезает.

Могильник (Aquila heliaca) является наиболее обычным из крупных хищников Брединского и Кизильского районов – на 1200 кв. км обследованной площади было обнаружено 7 гнездовых пар. Из 6 гнезд, за которыми велись постоянные наблюдения, вылетело 11 молодых, что составляет 1,8 птенца на гнездящуюся пару (Гашек, 1999). Численность могильника остается относительно стабильной.

Белая куропатка (Lagopus lagopus) успешно размножается в лесополосах и колках заповедника и на сопредельных территориях.

Красавку (Anthropoides virgo) В.А. Коровин относит к обычным гнездящимся видам крайнего юга Челябинской области (Коровин,1997). В заповедник красавки залетают с окрестных территорий на водопой в течение всего весенне-летнего периода. А в августе-сентябре – вместе со ставшими на крыло молодыми.

Стрепет (Tetrax tetrax) встречается по всей территории Брединского и Кизильского районов, а также и в заповеднике. Для гнездования он предпочитает поля зерновых и залежи многолетних трав. В последние годы отмечается тенденция к росту численности стрепета. Так, по данным наших наблюдеий, в 1996–1997 годах в заповеднике и в его ближайших окрестностях предположительно гнездилось 8–9 пар (Гашек,1998).

Большой кроншнеп (Numenius arquata) регулярно встречается в небольшом количестве во время сезонных миграций, а также в течение всего сезона размножения. В.А. Коровин характеризует его как немногочисленный гнездящийся вид, который «поселяется в поймах рек, на посевах многолетних трав, реже – на полях с пожнивными остатками» (Коровин,1997).

Степную тиркушку (Glareola nordmanni) В.А. Коровин отмечал на гнездовании отдельными парами и небольшими колониями (Коровин, 1997). Мы регулярно встречаем беспокоящиеся пары и стайки, но гнезд не находили (Гашек,1998).

Залеты филинов (Bubo bubo), преимущественно молодых, неоднократно регистрировались в заповеднике осенью 1997 года (Гашек, 1998). По свидетельству местных егерей, филин встречается на гнездовании в островных борах.

Кречетку (Chettusia gregaria), ходулочника (Himantopus himantopus), кулика-сороку (Haematopus ostralegus) и серого сорокопута (Lanius excubitor) по данным Коровина (Коровин,1997) и нашим данным (Гашек, 1998), можно с большой долей вероятности отнести к гнездящимся видам Южных районов области. (В пользу этого свидетельствует характерное беспокойство птиц в гнездовой период).

Из регионально редких видов на обследованной территории гнездятся серощекая поганка (Podiceps grisegena), лебедь-шипун (Cygnus olor), огарь (Tadorna ferruginea, пеганка (T. tadorna) и ястребиная славка (Sylvia nisoria). Первую В.А. Коровин считает обычным видом для юга области (Коровин,1997). Шипун, по его данным, является немногочисленным на гнездовании (там же). В.Д. Захаров в работе «Птицы Челябинской области» (Захаров, 1989) пишет, что в 80-е годы шипун стал обычен на водоемах степи и лесостепи. Огаря большинство авторов оценивают как редкий вид (Захаров, 1989; Коровин, 1997). Пеганку же одни считают немногочисленной (Коровин, 1997; Гордиенко, 2001), другие – весьма обычной (Захаров, 1989). Ястребиная славка, по мнению Захарова и Коровина, редка (Захаров, 1989; Коровин, 1997). По нашим данным, в заповеднике ежегодно регистрируются две гнездовые пары (Гашек, 1999).

Литература

Белик В.П., 2000. Птицы степного Придонья: Формирование авифауны, ее антропогенная трансформация и вопросы охраны. Ростов-на-Дону.

Гашек В.А., 1999. К орнитофауне юга Челябинской области // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург.

Гашек В.А., 1998. Заметки к фауне птиц юга Челябинской области // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург.

Гордиенко Н.С., 2001. Водоплавающие птицы Южного Зауралья. Миасс.

Еременко И.Н., 2002. О некоторых встречах птиц в Челябинской и Оренбургской областях // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург.

Захаров В.Д., 1989. Птицы Челябинской области. Свердловск.

Коровин В.А.,1997. Птицы южной оконечности Челябинской области // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург.

Коровин В.А., 2002. К фауне зимующих птиц южных районов Челябинской области // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург.

Морозов В.В., Корнев С.В., 2002. К орнитофауне Южного Зауралья // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург.

Н.П. Миронычева-Токарева

А.И. Левит

Деградация пастбищных угодий южной степной зоны Челябинской области

Степная зона Челябинской области простирается от реки Уй (широтное русло) на севере до границы с Оренбургской областью на юге (7,995). Площадь ее составляет более 35 тыс. кв.м, или 39,3% от всей площади области. На этом пространстве, которое мы называем (по аналогии с Италией) «сельскохозяйственным югом», в отличие от «промышленного севера», нет, за исключением Магнитогорска, крупных промышленных узлов, отсутствуют или почти отсутствуют крупные горнодобывающие и горнообогатительные предприятия, оказывающие наибольший антропогенный гнет на окружающую природную среду. Как известно, эта часть области ни в какое время не была вовлечена в орбиту радиоактивных катастроф, оказавших огромное влияние на население и природу севера области. Однако экологические проблемы, связанные прежде всего с сельскохозяйственным производством, имеются и здесь. О них не говорится ничего или очень мало в специальной экологической литературе, очевидно, по той причине, что агрогенный пресс считается чрезвычайно малым по сравнению с промышленным.

Хозяйственное освоение степной зоны Челябинской области началось около 200 лет назад в связи с созданием южной оборонительной линии Российской империи. В начале XX столетия из густонаселенных губерний России и Украины в зауральские степи и далее на восток переселилось 3,3 миллиона человек, что повлекло за собой распашку больших степных массивов (Чибилев А., 1992. С. 23).

Наконец, в 50–60-х годах в степной зоне Урала, Сибири, Дальнего Востока и Северного Казахстана было распахано 41,8 миллионов гектар целинных земель, в том числе в пределах области 740 тысяч гектар.

В конце 80-х годов в самых южных районах области (Кизильском и Брединском) сельхозугодья занимали соответственно 91,9 и 87,4% всей территории. На пашни по данным официальной статистики приходилось 58,2 и 58,6% соответственно (фактически, как показали наши исследования, – 62–63). Под пастбища было отведено около 30% сельхозугодий. Большинство пастбищ располагалось и располагается на неудобьях, вдоль крупных логов, на увалах, по периферии лиственных лесов (колков), а зачастую и в реликтовых сосновых борах (Джабык-Карагайский, Каратубайский). Из 2538 тысяч гектар пастбищ в указанных районах на суходольные (алакорные) приходилось 250 тысяч гектар, на заболоченные – 809 тысяч гектар.

В 1996 году Левитом А.И. и Миронычевой-Токаревой Н.П. по Договору с Челябинским Облкомземом проведено геоботаническое обследование кормовых угодий хозяйств Брединского и (частично) Кизильского районов с целью составления карты деградации сенокосов и пастбищ. Подобная задача в пределах области выполнена впервые. Она явилась частью более обширной работы по выяснению степени деградации пахотных земель южных районов области, которая выполнялась специалистами Карталинской станции Агрохимслужбы.

Полевые исследования выполнялись в июне–августе 1996 года на территории хозяйств Брединского и 2-х хозяйств Кизильского районов. Всего наблюдениями было охвачегл 152,6 тысяч гектар.

Исследованные территории расположены в степной зоне Зауральского пенеплена, на Урало-Тобольском водоразделе и имеют в целом равнинный характер, с развитым холмисто-увалистым мезорельефом. Характерной особенностью этой зоны является резко выраженная континентальность климата, обусловленная отдаленностью от больших водных бассейнов. Континентальность находит свое выражение в резких колебаниях зимних и летних, а также суточных температур. Период с температурой 0^о продолжается 137 дней. Столько же дней, по многолетним наблюдениям, приходится на длительность снежного покрова. Самый продолжительный вегетационный период равен 165 дням. Среднее количество осадков, выпадающих в этих районах, равно 266 мм.

Реки района – Большая Караганка, Утяганка, Кайрахты (бассейн реки Урал), Синташты, Караталы, Караталы-Аят, Акмула, Карагайты-Аят и др. (бассейн Тобола) – маломощны, имеют медленное (0,022–0,05 м/мин) течение, извилистое, с многочисленными плесами русло и весьма пологие берега. Долины рек, как правило, хорошо разработаны, имеют ширину от 200 до 1000 м. Почти все реки зарегулированы. Зарегулированный сток составляет около 13% (при 50% обеспеченности). Вода, как правило, пресная, но нигде не отвечающая санитарным нормам. Водообеспечение населения осуществляется в основном из гидроскважин. На плоских и плосконаклонных равнинах почвы представлены мало- и среднемощными выщелоченными черноземами. Здесь наиболее часто встречаются такие типично степные виды, как ковыли, типчак, подмаренник, лапчатка серебристая, чабрец Маршалла и другие. По водораздельным равнинам и пологим склонам расположены обыкновенные и южные с ксерофильными степными группировками растительности (ковыль красный, ковыль тырса, типчак, келерия стройная, люцерна желтая).

Низинные луга на солодях лугово-болотных глинистых приурочены к понижениям, ложбинам и долинам редких ручьев. Они покрыты злаково-разнотравной растительностью с богатым по видовому составу разнотравьем. Здесь произрастают пырей ползучий, кострец пушистоколосый, ячмень короткоостистый, осока дернистая, полынь понтийская, кровохлебка лекарственная и т.д.

Очень незначительное распространение на исследованной площади получили лугово-болотные перегнойные почвы с избыточным увлажнением. На этих почвах произрастают мезофильные (более влаголюбивые) виды растений, такие как пырей ползучий, тимофеевка луговая, овсяница луговая, лабазник вязолистный, кровохлебка лекарственная, подорожник большой и другие.

Пастбища приурочены практически ко всем видам почв. Влияние скота на продуктивность пастбищ давно привлекало внимание ученых. Вопросам изучения производительности пастбищ посвящено много исследований (Работников, 1964; Нечаева, 1967; Ларин, 1971; Трансформ…, 1990) Было выяснено, что под влиянием выпаса происходит замена одних видов травяных растений другими, более устойчивыми к выпасу. Важнейшими особенностями этих видов являются интенсивное вегетативное и семенное размножение, хорошо развитая корневая система и способность растений втягивать в почву основание надземной части побега.

Механизму пастбищной дигрессии степных растительных сообществ присущи общие закономерности – замена верховых злаков (вейник, костер) низовыми (мятлик, овсяница) при интенсивном выпасе, что обусловлено большей устойчивостью последних. В дальнейшем происходит уменьшение, а затем и полное прекращение семенного возобновления ценных в кормовом отношении растений. Освободившееся пространство занимают сорные розеточные многолетники (подорожник, одуванчик, лебеда) или кустарнички (чилига, спирея), затем однолетники (рогач песчаный). Перестраивается вертикальная структура травостоя, изменяется горизонтальная проекция, и основные запасы зеленой фитомассы сосредотачиваются у поверхности почвы. Доля непоедаемых растений в травостое возрастает в четыре–семь раз.

Перечисленные закономерности изменений пастбищных сообществ были описаны исследователями Сибирского ботанического сада и положены в основу при проведении полевых работ по изучению пастбищных угодий на юге Челябинской области (Нечаева, 1967).

Основные параметры, по которым определялась степень дигрессии пастбищ, сведены в нижеследующую таблицу.

Таблица

Степи
	Исходные		Трансформированные
Параметры	Зональное сообщество	I не деградированы		II слабо деградированы	III средне деградированы	IV сильно деградированы	V сбой
Общее проективное покрытие	75-95	75-90		70-80	60-70	40-50	20-30
Средняя высота	30-40	35-45		20-25	20-25	10-15	5-10
Горизонтальная структура, % (распределение)	однородная	однородная		пятнистая, 15-20%	пятнистая, 20-25%	25-40% почвы оголено	25-40% почвы оголено
Видовая насыщенность на 100 кв.м	40-45	35-45		20-30	15-20	10-12	5-8
Запас надземной фитомассы, ц/га	7-12	5-7		2-6	2-6	2-3	>1
Урожайность ц/га Сухов массы	5-10	3-5		1-3	1-3	0,5-1	>0,5
Культурно-техническое состояние пастбищ	0	0		1-2	2-3	3-4	5
Пастбищная нагрузка, условных гол./га	0,5-1	2-3		3-4	5-7	6-10	12-20

Сообщества I и II стадии деградации – разнотравно-ковыльно-типчаковые степи – наиболее близки к зональным и формировались в условиях кочевого скотоводства при умеренном нерегулируемом выпасе. Участки таких степей имеют малую площадь и расположены по окраинам пашен. Выпас на них производится чаще всего ранней вестной (до посева зерновых) и осенью после уборки.

При дальнейшем возрастании пастбищной нагрузки (III стадия) в степные сообщества внедряются Artemisia frigial (полынь холодная) и A.pauciflora (полынь черная) с сохранением доминирующей роли типчака. Флористический состав сообществ обедняется и представлен синантропными видами, большую часть которых составляют галофиты. Полынно-типчаковые сообщества этой стадии являются характерными для солонцеватой степи.

На IV стадии деградации формируются флористически обедненные типчаково-полынные сообщества. Траваяной покров сильно выбит, в местах сбоя разрастаются однолетники – Atriplex tatarica и Ceratocarpus arenaria. На этой стадии деградации находится большинство степных пастбищ, чему также способствуют засушливые годы.

В последней стадии пастбищной деградации (V) – при чрезмерном выпасе, что наблюдается в окрестностях населенных пунктов, на окраинах кошар, в местах водопоя – степной травостой сменяется господством одно- или двулетников с небольшим участием плохо поедаемых многолетников.

Площади, занимаемые пастбищами с различной степенью трансформации, выражаются следующими цифрами:

I–II степени – 25005 (12,63%)

III степень – 57939 (29,26%)

IV степень – 95155,9 (48,05%)

V степень – 19919,1 (10,06%)

Как видно из приведенных выше цифр, на пастбища, отнесенные к IV и V степеням дигрессии, приходится 58,11% всех площадей.

Впоследствии снижение пастбищной нагрузки, связанной с уменьшением количества овец (69655 голов) и крупного рогатого скота (47758 голов), происходит постепенное восстановление естественных растительных сообществ по следующей схеме:

Сбой (дигрессия V степени) → розеточное разнотравье (дигрессия III–IV степеней) → типчаково-ковыльная степь с осоками (III степень дигрессии) → ковыльно-типчаковая степь (дигрессия II степени) → овсецово-ковыльная степь.

Полный цикл восстановления степной растительности может занять 15–20 лет.

Сегодня средняя нагрузка на пастбище по нашим данным составляет 1,2 головы на гектар, что значительно ниже нагрузки, рекомендуемой ВАСХНИИ (3–4 головы на 1 гектар). Такие слабые нагрузки дают возможность растительности восстановиться естественным путем без применения технологий коренного улучшения.

Таким образом, проведенные исследования еще раз подтвердили ранее высказанное положение о том, что в относительно благополучной (по меркам Челябинской области) степной сельскохозяйственной зоне существуют весьма серьезные экологические проблемы, связанные с несоразмерно большим агрогенным стрессом (Левит А.И., Левит Н.В., 1995).

Представленная работа охватила лишь часть пастбищных угодий, часть ландшафтной степной зоны. Необходимо продолжить эти работы как на западе и северо-западе степной зоны, так и в других ландшафтных зонах Южного Урала, что позволит не только выявить общую экологическую обстановку сельскохозяйственных районов, но и перейти к мониторингу их состояния. Полученные данные могут быть использованы при построении модели устойчивого развития региона, дадут основу для планирования животноводства при улучшении экологической ситуации.

Blog

Аркаим: По страницам древней истории Южного Урала / Науч ред. Г. Б. Зданович

Содержание