Содержание: В. Ф. Асмуса

Вид материала

Содержание

7. Логика аристотеля и его учение о методе

Подобный материал:

1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 58

Более того. Мнение может быть и ложно и истинно, убеждение в

нем никоим образом не может быть <незыблемым> [см. 2. 1, 33], в

то время как знание - прочная и незыблемая истина [см. там же.

1, 19, ЮОв 7 и ел.: 6. Ill, 428а 17].

Предмет знания и знание предмета. Рассматривая отношение

знания к своему предмету, Аристотель твердо стоит на почве убеж-

дения, что в порядке времени существование предмета предшествует

существованию знания. Предмет, по Аристотелю, предшествует

познанию, которое человек может иметь об этом предмете. В этом

смысле отношение знания к предмету то же, что и отношение

ощущения к предмету. Из того, что у ощущающего человека

В этом своем утверждении Аристотель - родоначальник тезиса, принятого

впоследствии схоластиками, а в XVII в. эмпириками: nihil est in intellectu quod поп

prius ftierit in sensu.

временно отсутствуют зрительные ощущения, никак не следует,

будто свойства, воспринимаемые людьми посредством зрения, от-

сутствуют в самом предмете. Однако в момент, когда к человеку

вернется способность зрения, то, что он увидит, будет уже необхо-

димо относиться к области видимого. Начиная с этого момента уже

нет смысла спрашивать, что чему предшествует: видимое или

ощущение видения, они оба, начиная с этого момента, одновремен-

ны, соотносительны.

И точно таково же отношение знания к своему предмету. Оно

подобно отношению меры к измеримому или измеренному. По-

скольку познание направляется во времени к постижению своего

предмета, этот предмет предшествует познанию, а познание зависит

от своего предмета. В этом смысле соотношение между ними

однозначно, необратимо.

Но если знание рассматривается как уже возникшее, как уже

осуществляющееся, как уже отнесенное к своему предмету, то

предмет и знание о нем составляют нераздельное целое. Правда, в

этом целом можно посредством абстракции выделить оба его эле-

мента - предмет знания и знание предмета, но все же единство

обоих не теряет от этого своей реальности [О душе. Ill, 6, 430а 4 и

ел. и во многих других местах]. Предмет, рассматриваемый сам по

себе, есть только возможный предмет знания. Если бы он остался

только возможным, знание не могло бы возникнуть. Но как только

у ученого возникает созерцание предмета знания, с этого момента

разом и предмет знания, и знание предмета становятся действи-

тельностью: они уже составляют единство. Отсюда Аристотель

заключает, что знание есть род обладания [см. 12. VI, 3, 1139в 31 и

ел.], т. е. способ бытия специфического рода.

Основные черты научного знания. Как специфический род бытия

знание отличается, по Аристотелю, тремя основными чертами. Эти

черты: 1 ) доказательность - всеобщность и необходимость; 2) способ-

ность объяснения; 3) сочетание единства со степенями подчинения.

Начнем с первой черты науки - ее доказательности. По опре-

делению самого Аристотеля, наука есть вид бытия, способный

доказывать. Само же доказательство может быть доказательством

только того, что не может происходить иначе [см. 2. 1, 2]. Оно

состоит в получении заключения из начал: истинных, необходимых

и относящихся к предмету доказательства. Доказательство невоз-

можно ни о случайном бытии, ни о том, что возникает и разрушается

[см. 2. 1, 8, 75в 24], а лишь об общем. Если же общего нет налицо,

то предмет доказательства - это, по крайней мере, то, что случается

всего чаще. Пример -затмение Луны. Будучи тем, что оно есть,

затмение это происходит всякий раз одним и тем же способом. И

хотя оно не происходит всегда, оно, по крайней мере, есть частный

случай общего рода [см. там же. 1, 6, 75а 19; конец 8-й гл.].

Из текстов видно, что общее сливается у Аристотеля с необходи-

мым и что необходимость может быть даже в том, что встречается

229

только часто и отнюдь не постоянно. Этим не исключается наи-

высшая ценность, которую для знания представляет безусловное

постоянство явления -такого, как, например, движение неба.

Однако научное знание об общем уже налицо, если мы знаем суть

бытия вещи: существует знание о каждой вещи, если мы знаем

сущность ее бытия [см. 4. VI, 6, 1031в 6].

Научное предложение характеризуется, таким образом, необхо-

димостью своего содержания и всеобщностью своего применения.

Правда, отдельный ученый всегда рассматривает и может рассмат-

ривать только единичные сущности (<субстанции>), но наука в целом

слагается и состоит из общих предложений.

Способность науки к определению сущности и всеобщность

применения усматриваемых ею положений обусловливает объясни-

тельный характер знания. Задача научного знания заключается,

во-первых, в фиксировании некоего обстоятельства, или факта.

Во-вторых, задача науки - в выяснении причины. Знание предпо-

лагает, что известна причина, в силу которой вещь не только

существует, но и не может существовать иначе, чем как она

существует [см. там же. 1, 2]. В-третьих, знание есть исследование

сущности факта. В плане бытия необходимая причина может быть

только сущностью вещи. В плане познания или в логическом плане

она может быть лишь началом (принципом) в отношении к его

логическим следствиям. Собственно, доказательство и есть позна-

ние этой причины: <Если тот, кто при наличии доказательства

[предмета] не имеет понятия о том, почему [предмет] есть, то он

[предмета] не знает> [2. 1, 6, 74в 28]. Такое логическое объяснение

посредством понятий обосновывает право на познание даже слу-

чайностей: согласно разъяснению Аристотеля, существует не только

случайность в узком смысле (как, например, для человека случай-

ность в том, что у него светлые или темные волосы), но также и то,

что, по Аристотелю, есть <случайность в себе>. Таковы свойства,

которые не производят сущности человека непосредственно, но

которые происходят из этой его сущности. Объяснить эти свойства -

значит доказать при помощи логической дедукции, каким образом

они из нее происходят [см. 2. 1, 6, 75а 29-31].

Наконец, в-четвертых, знание есть исследование условий, от

которых зависит существование или несуществование факта.

Рассматриваемый в целом процесс знания ведет от вещей,

познаваемых <через свое отношение к нам>, стало быть, от понятий,

первых для нас, к понятиям, которые являются первыми сами по

себе. Эти последние постигаются только умом. Они образуют род

возведения (редукции) и в конце концов приводят к положениям,

уже недоказуемым. Редукция необходимо стремится к достижению

начал, недоказуемых положений: то, что не имеет конца - <бес-

предельное>, -не может стать предметом научного познания. До-

казательство, исходящее из начала, основательнее доказательства,

не исходящего из начала, а доказательство, <в большей мере исхо-

дящее из начала, основательнее того, которое исходит из начала в

230

меньшей мере> [там же. 24, 86а 16 и ел.]. В конечном счете редукция

приводит к <непосредственным> предложениям. Такие предложе-

ния прямо постигаются умом, не доказываются.

Относительно высшего начала знания <не может быть ни науки,

ни искусства, ни практичности, ибо всякое научное знание требует

доказательств> [12. VI, 6]. В той же мере, в какой последние

предложения науки все же составляют предмет знания, знание это

уже недоказательное [см. 2. 1, 3, 72в 20 и ел.].

Третья черта знания - его единство, соединенное с подчине-

нием одних знаний другим. Единство науки означает прежде всего,

что различные предметы науки принадлежат составу одного и того

же рода. Далее, это единство обусловливается и тем, что различные

предметы могут относиться все к одному и тому же предмету и быть,

таким образом, через отношение к этому предмету в одинаковом к

нему отношении. Именно таково единство, в котором все науки

находятся относительно первой науки - науки <о бытии как о

бытии>. <Бытие> здесь - общий предмет и основа аналогии, кото-

рая в нем связывает в единство различные его роды.

Но каждая отдельная наука обусловлена своим особым логиче-

ским родом и составляет сама по себе некоторое единство. Отсюда

сразу получается важный вывод, отличающий теорию науки Ари-

стотеля от теории науки Платона. Согласно теории Платона все

знания образуют соподчинение, или иерархию, на вершине которой

стоит знание о высшей из <идей> - <идее> блага. Напротив, у

Аристотеля единой для всех наук иерархии не может быть. Науки

<не сводимы - ни одна к другим, ни к одному-единственному роду>

[4. V, конец 28-й главы]. Так же как различаются по роду <форма>

и <материя>, <точно так же - все то, о чем идет речь по разным

формам высказывания о сущем, ибо из того, что есть, одно означает

собою суть той или иной [вещи], другое -что-нибудь качествен-

но-определенное, и так дальше...; оно... не сводится ни друг на

друга, ни на что-нибудь одно> [там же].

Именно поэтому невозможен никакой переход от одной науки

к другой: от предмета арифметики, например, к предмету геометрии.

Однако этому выводу Аристотеля явно противоречит другое его

положение: поскольку общий предмет - бытие - образует основу

аналогии, которая связывает различные роды единого бытия, све-

дение одних наук к другим в каком-то смысле все же возможно. В

этом смысле существует иерархия наук и возможна их классифика-

ция, сводящая науки в некоторое единство. Наука - не простая

сумма совершенно разнородных знаний. Существуют науки, кото-

рые в сравнении с другими находятся ближе к общему предметному

пределу знания. Чем выше стоит наука на ступеньках иерархии, тем

точнее доступное для нее знание, тем больше в ней ценности.

Иллюстрации этого положения находим во <Второй Аналитике> -

в 27-й главе ее 1-й книги. По Аристотелю, наука, дающая одновре-

менно и знание того, что что-нибудь есть, и знание того, почему

что-нибудь есть, а не только знание того, что что-нибудь есть, -

231

более точная и высшая, чем наука, дающая знание только того,

почему что-нибудь есть. И точно так же науки, возвышающиеся до

абстракций над непосредственной чувственной основой, выше на-

ук, имеющих дело с этой основой. Поэтому, например, арифметика

в глазах Аристотеля выше, чем гармоника. Наконец, наука, исхо-

дящая из меньшего числа начал, точнее и выше, чем наука, требу-

ющая дополнительных начал. В этом смысле арифметика, по

Аристотелю, выше геометрии: единица - предмет арифметики -

сущность без положения в пространстве, но точка -предмет гео-

метрии - сущность, имеющая положение в пространстве.

Только что рассмотренными соображениями подготовляется у

Аристотеля решение вопроса о классификации наук. К вопросу о

классификации относятся исследования Аристотеля в <Метафи-

зике> (VI, 1), в <Топике> (VI, 6; VIII, 1), в <Этике Никомаха> (VI,

2, 3-5).

Наибольшее достоинство и наивысшее положение Аристотель

отводит наукам <теоретическим> (<созерцательным>) . Науки эти

дают знание начал и причин и потому <согласны с философией>.

Единственный предмет теоретических наук - знание само по себе,

искомое не ради какой-либо практической цели. Однако, будучи

отрешенными от практической корысти, теоретические науки со-

ставляют условие наук <практических>. Предмет этих наук -

<практика> - деятельность того, кто действует. Теоретические на-

уки обусловливают правильное руководство деятельностью. В свою

очередь, практическая деятельность, правильно руководимая, -

условие совершенной фабрикации, производства или творчества.

<Творчество> - предмет наук <творческих>. Творчество в широком

смысле-порождение произведения, .внешнего по отношению к

производящему.

И в <практических> и в <поэтических> науках познание идет от

следствия к началу.

В сфере <практики> это - восхождение от индивида к семье и

от семьи -к полису. В сфере <творчества> это -восхождение, от

поэтики (теории художественного творчества) к риторике, а от

риторики - к <диалектике>.

При движении по лестнице этого восхождения Аристотель

вынужден был бороться с трудностью, которую для него создавало

противоречие между его собственной высокой оценкой научной

абстракции, принципа формализации знания и его стремлением

преодолеть абстрактность и формализм специфически платонов-

ской теории форм (<идей>). В результате этой борьбы и этого

противоречия Аристотель в ряде случаев колеблется в оценке

математического идеала формализации, проявляющегося в разра-

ботке некоторых наук. Он одновременно ведет энергичную борьбу

против Платона и академиков (Спевсиппа и Ксенократа) и сам

Слово Setoplct значит в греческом (в философском смысле) <созерцание>, в

частности <умозрение>.

232

обнаруживает тенденцию рационалистического математизма и фор-

мализации в сравнительном рассмотрении систематического места

некоторых наук. Колебания эти ясно выступают в характеристиках

отношения, например, между гармоникой и физикой, а также между

математикой и физикой. Гармоника - одновременно и математи-

ческая наука, и ветвь физики, изучающая определенный круг

явлений природы. В самой математике формализация и математи-

зация изучаемых ею предметов значительнее, чем в физике. Наи-

более простое есть вместе с тем наиболее формальное и наиболее

истинное. Со всех этих точек зрения математика должна была бы

занять в классификации Аристотеля место более высокое, чем

физика. Но в то же время, согласно убеждению самого Аристотеля,

физика обладает важным преимуществом сравнительно с матема-

тикой: хотя предмет математики более простой и гораздо более

абстрактный сравнительно с предметом физики, зато он менее

реален, точнее говоря, его реальность опосредствована более высо-

кой ступенью абстракции. Наоборот, предмет физики более сложен,

в нем к бытию присоединяется движение, но предмет этот реален

в более непосредственном смысле: в самом его бытии заключается

начало его движения.

Борьба Аристотеля с Платоном была для Аристотеля не только

борьбой против Платона, который противостоял ему извне, но

также борьбой против платонизма, остававшегося в нем самом.

Абстрактный математизм теории <форм> (<идей> Платона) не был

преодолен Аристотелем полностью. В классификации знаний и

наук, разработанной самим Аристотелем, над всем главенствует

чистая и бестелесная, вне физического мира пребывающая <форма>

(бог, неподвижный перводвигатель). Несмотря на свою бестелес-

ность и беспримесность, она рассматривается одновременно и как

самое простое бытие, и как бытие, наиболее реальное, как чистая

действительность. Ряд помещенных ниже ее <форм> есть ряд нисхо-

дящий именно вследствие прогрессивно увеличивающегося количе-

ства материи, которое присоединяется к этим <формам>.

Иерархия, или классификация наук Аристотеля, соответствует

его иерархии <форм> бытия. Место каждой науки в этой классифи-

кации определяется близостью ее предмета к <чистой> форме, т. е.

степенью <формальности> ее предмета. Наивысший ее предмет -

сущность (отос), созерцательно постигаемая лишь умом, мышле-

ние о мышлении.

7. ЛОГИКА АРИСТОТЕЛЯ И ЕГО УЧЕНИЕ О МЕТОДЕ

В философии стоицизма, выступившего несколькими

десятилетиями позже Аристотеля, логика понималась как некая

специальная наука, составляющая часть науки в более обширном

смысле слова. Напротив, для Аристотеля логика -не отдельная

233

наука, а орудие (epya-vov) всякой науки. Аристотель называет логику

<Аналитикой>; в специальном трактате, который получил название

<Аналитик> (Первой и Второй), он изложил ее основные учения:

об умозаключении и о доказательстве. Задача логики, как ее пони-

мает Аристотель, - исследование и указание методов, при помощи

которых известное данное может быть сведено к элементам, спо-

собным стать источником его объяснения. Из этого видно, что

основной метод логики Аристотеля - <сведение>. Учение об этом

искусстве Аристотель называет <наукой>, но здесь этот термин он

понимает не в смысле специальной по предмету отрасли науки, а

широко, как умозрительное исследование, дающее возможность

различить условия доказательства, его виды, степени, а также

выяснить последние предложения, достигнув которых мы уже не

можем продолжать сведение данного к элементам, объясняющим

это данное.

<Аналитики> - не единственный труд Аристотеля по логике.

Важным вопросам логики посвящены также его <Топика>, <Об

истолковании>, <Опровержение софистических умозаключений>,

<Категории>, а кроме того отдельные места <Метафизики> и даже

<Этики>.

Изучение всех сочинений Аристотеля, посвященных вопросам

логики или, по крайней мере, рассматривающих эти вопросы,

показывает, что в логических исследованиях Аристотеля наиболь-

шее его внимание привлекали три проблемы:

1) вопрос о методе вероятного знания; этот отдел логических

исследований Аристотель называет <диалектикой>, он рассматри-

вает его в своей <Топике>;

2) вопрос о двух основных методах выяснения уже не вероят-

ного только знания, а знания достоверного; эти методы - опреде-

ление и доказательство;

3) вопрос о методе нахождения посылок знания; это индукция.

Сравнение учения Аристотеля о знании с уче-

<Диалектика>

Чистоте ниями некоторых крупных рационалистов

XVII в., например Декарта, показывает, что в

одном чрезвычайно важном вопросе теории познания и логики

Аристотель видел дальше и яснее, чем знаменитый французский

ученый и философ. Это вопрос о вероятном знании.

Аристотель с не меньшей силой, чем позднейшие рационалисты,

и с гораздо большим приближением к материализму, чем они,

полагал, что цель знания - верное отражение самой реальности.

Вместе с тем он ясно видел, что далеко не всегда и не по всем

вопросам знание сразу возникает как достоверное познание реаль-

ности. В ряде случаев и по ряду вопросов знание не может быть

непререкаемым обладанием истиной, а есть лишь знание вероятное.

Это знание предполагает свой, особый метод. Это не метод науки

в точном смысле слова, а метод, приближающийся к научному

234

методу, подготовляющий его. Аристотель называет его <диалекти-

кой>, отклонившись в использовании этого термина от традиции

его применения у Сократа и у Платона. Для Сократа <диалектика>

была способом отыскания достоверного знания посредством ана-

лиза противоречий в ходячих и в философских представлениях о

его предмете. Для Платона <диалектика> - учение о познании

истинно-сущего, достигаемое посредством упражнения ума в со-

зерцании бестелесных <эйдосов>, или <идей>, не опирающемся на

чувственность. И у того и у другого <диалектика> - знание досто-

верное.

Напротив, для Аристотеля <диалектика> -только исследова-

ние, а не доктринальное изложение непререкаемых истин. Предмет

аристотелевской <диалектики> - не сама истина, не соответствие

знания его предмету, а только отсутствие формального противоре-

чия между терминами обсуждаемого вопроса, а также между поло-

Blog

Содержание: В. Ф. Асмуса

Содержание