Содержание: В. Ф. Асмуса

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 58

. Но из этих

положений, по Аристотелю, следует, что мир - бытие вечное. До-

казывается это просто. Допустим, что был некогда момент, когда

движение впервые началось. Тогда возникает альтернатива, т. е.

необходимо признать одно из двух: 1) или что <материя> и <форма>

уже существовали -до момента начала первого движения или 2) что

они до этого момента не существовали. Если они не существовали,

то тогда необходимо утверждать, что и <материя>, и <форма>

возникли предварительно. А так как возникновение невозможно без

движения, то при сделанном допущении получаем нелепый вывод,

будто движение существовало до начала движения. Если же <мате-

рия> и <форма> уже существовали до момента начала первого

движения, то тогда неизбежен вопрос: в силу какой причины

<материя> и <вещество> не породили движения раньше, чем оно

возникло в действительности? Такой причиной могло быть только

существование какого-то препятствия к движению, помехи или

задержки. Однако все это -препятствие, помеха, задержка -мо-

жет быть, в свою очередь, только движением. Выходит, стало быть,

что вновь необходимо предположить, будто движение существовало

208

еще до начала какого бы то ни было движения. Итак, оба члена

альтернативы привели к противоречию, к абсурдному выводу.

По Аристотелю, существует лишь один способ устранить это

противоречие: необходимо допустить, что происходящее в мире

движение не только не имеет начала, но не имеет и конца, т. е. что

оно вечно. В самом деле, чтобы представить, что совершающийся в

мире процесс движения когда-то, в какой-то определенный момент

времени прекратится, необходимо допустить, что мировое движение

будет прервано каким-то другим движением. Но это значит, что мы

предполагаем возможность движения после полного прекращения

всякого движения.

Доказательство вечного существования мира и вечного сущест-

вования мирового движения необходимо ведет к предположению

вечной причины мира и вечного двигателя мира. Этот вечный двига-

тель есть в то же время первый двигатель (перводвигатель) мира. Без

первого двигателя не может быть никаких других двигателей, не

может быть никакого движения.

Как вечная и невозникшая причина мирового процесса, как

причина всех происходящих в мире движений перводвигатель мира

есть, согласно мысли Аристотеля, бог. Здесь онтология и космология

Аристотеля сливаются с его теологией, или богословием. Именно за

эту сторону учения Аристотеля ухватились мусульманские и хри-

стианские богословы: они пришли к решению использовать - и

использовали - учение Аристотеля, чтобы подвести философскую

основу под догматы мусульманской и христианской религии.

Свои определения свойств божества Аристотель выводит не из

религиозной догматики, которой у греков не было, а из анализа

понятия перводвигателя. Если можно так выразиться, бог Аристо-

теля -не мистический, а в высшей степени <космологический>;

само понятие о нем выводится весьма рационалистическим спосо-

бом. Ход мысли Аристотеля таков.

Предметы, рассматриваемые относительно движения, могут быть

троякой природы: 1) неподвижные; 2) самодвижущиеся и 3) движу-

щиеся, но не спонтанно, а посредством других предметов.

Перводвигатель, как это следует из самого его определения или

понятия о нем, не может приводиться в движение ничем другим. В

то же время перводвигатель не может быть и самодвижущимся. В

самом деле. Если мы рассмотрим понятие о самодвижущемся

предмете, то в нем необходимо будет различить два элемента:

движущий и движимый. Поэтому в перводвигателе, если он само-

движущееся бытие, необходимо должны быть налицо оба названных

элемента. Но тогда очевидно, что подлинным двигателем может быть

только один из двух элементов, а именно - движущее.

Рассмотрим теперь движущее. Относительно этого элемента так

же необходимо возникает вопрос: как необходимо понимать дви-

жущее, будет ли оно самодвижущимся или неподвижным. Если оно

будет самодвижущимся, то первым двигателем вновь будет движу-

209

щий элемент и т. д. Рассуждение продолжается, пока мы не придем,

наконец, к понятию неподвижного перводвигателя.

Но существуют, по Аристотелю, и другие основания, в силу

которых перводвигатель должен быть мыслим только как неподвиж-

ный двигатель. Астрономические наблюдения неба так называемых

неподвижных звезд во времена Аристотеля, когда не существовало

еще высокоточных способов для наблюдения изменений в угловом

расстоянии между звездами, приводили к выводу, будто мир дви-

жется непрерывным и равномерным движением. Напротив, само-

движущиеся предметы, а также предметы, движимые другими

предметами, не могут быть источником непрерывных и равномер-

ных движений. В силу этого соображения - таков вывод Аристо-

теля - перводвигатель мира должен быть сам неподвижным.

Из неподвижности перводвигателя мира Аристотель выводит как

необходимое свойство бога его бестелесность. Всякая телесность,

или материальность, есть возможность иного бытия, перехода в это

иное, а всякий переход, по Аристотелю, есть движение. Но бог, он

же перводвигатель, - неподвижное бытие; следовательно, бог не-

обходимо должен быть бестелесным.

Нематериальностью, или бестелесностью, неподвижного перво-

двигателя обосновывается новое важное его свойство. Как немате-

риальный, бог (неподвижный перводвигатель) никоим образом не

может быть мыслим как бытие в возможности, не может быть ни

для чего субстратом. Чуждый возможности, бог есть всецело дей-

ствительность, и только действительность, не <материя>, а всецело

<форма>, и только <форма>.

Но откуда может возникнуть у нас понятие о такой чистой

<форме>, если все предметы мира, с которыми мы имеем дело в

нашем опыте, всегда есть не чистая <форма>, а сочетание <формы>

с <материей>? Как и в других вопросах своего учения о бытии и о

мире, Аристотель ищет ответ на этот вопрос при посредстве анало-

гии. Чтобы получить понятие о чистой действительности, или о

чистой <форме>, необходимо, как утверждает он, рассмотреть со-

вокупность вещей и существ природного мира.

Объективный идеалист в своем философском учении о бытии,

Аристотель рассматривает мир как определенную градацию <форм>,

которая есть последовательное осуществление понятий. Каждый

предмет материального мира есть, во-первых, <материя>, т. е.

возможность или средство реализации своего понятия, и, во-вто-

рых, <форма>, или действительность этой возможности, или осу-

ществление понятия.

Наивысшее существо материального мира - человек. Как в

любом другом предмете этого мира, в человеке следует видеть

соединение <материи>, которой в этом случае будет тело человека,

с <формой>, которой будет его душа. Как <материя> тело есть

возможность души. Но и в душе должны быть налицо как высший

элемент, так и низшие. Высший элемент души - ум. Это последняя

210

действительность, и возникает она из низших функций души как

из возможности.

Аристотель переносит результаты этого рассуждения по анало-

гии на своего бога. Так как бог, по Аристотелю, - наивысшая

действительность, то бог есть ум (No).

В этом уме необходимо различать активный и пассивный эле-

менты. Активный элемент сказывается, когда мысль есть мысль

деятельная. Но высшая деятельность мысли, по Аристотелю, -

деятельность созерцания. Стало быть, будучи умом и высшей дейст-

вительностью, ум бога есть ум, вечно созерцающий.

Что же он созерцает? Для ответа на этот вопрос Аристотель

вводит различение двух видов деятельности. Человеческая деятель-

ность может быть либо теоретической, либо практической. Теоре-

тическая направлена на познание, практическая - на достижение

целей, находящихся вне самого деятеля и его деятельности.

По Аристотелю, мысль перводвигателя есть мысль теоретиче-

ская. Если бы его мысль бььла практическая, то она должна была

бы полагать свою цель не в себе, а в чем-либо ином, внешнем. Такая

мысль не была бы мыслью самодовлеющей, была бы ограниченна.

Итак, бог, или перводвигатель, есть созерцающий чистый ум.

Но если бог как высшая форма породил вечный процесс движе-

ния, происходящий в мире, то это не значит, будто бог направляется

в своей деятельности на нечто, существующее вне его. Если бы дело

обстояло таким образом, то в боге уже нельзя было бы видеть только

ум, или чистый ум. Дело в том, что, по учению Аристотеля,

<материя> есть лишь возможность <формы>. Но это значит: для

возникновения движения нет необходимости, чтобы высшая форма

оказывала на движение активное непосредственное воздействие.

Достаточно, чтобы высшая <форма> просто существовала сама по

себе, и <материя>, уже в силу одного этого существования, необхо-

димо должна испытывать стремление и потребность к реализации

<формы>. Именно поэтому бог, как его понимает Аристотель, есть

цель мира и всего мирового процесса, есть форма всех форм.

Дальнейшее определение природы бога Аристотель выводит из

того, что бог ecJb мысль. Но качество мысли определяется качеством

ее предмета. Наиболее совершенная мысль должна иметь и предмет

наиболее совершенный. А так как, по Аристотелю, самый совер-

шенный предмет-совершенная мысль, то бог есть мышление о

мышлении, иначе -мышление, направленное на собственную де-

ятельность мышления. Таким образом, бог есть высшая, или чистая,

<форма>; действительность, к которой не примешивается ничто

материальное, никакая возможность; чистое мышление, предмет

которого - его собственная деятельность мышления.

Учение это - учение объективного идеализма и вместе с тем

теология. Принципиальная основа философии Аристотеля та же,

что и у Платона. У Платона высшее бытие - объективно сущест-

вующие бестелесные формы, или <идеи> (<виды>). У Аристотеля

211

высшее бытие - единая и единственная божественная бестелесная

<форма>, <чистый> беспримесный ум, мыслящий собственную де-

ятельность мышления.

В то же время объективный идеализм Аристотеля имеет более

рационалистический характер. Высшее бестелесное бытие Платона -

<идея> блага, представляющая идеализм Платона в этическом свете;

высшее бестелесное бытие Аристотеля - <ум>. Бог Аристотеля -

как бы идеальный величайший и совершеннейший философ, созер-

цающий свое познание и мышление, чистый теоретик. Такое

учение-очень опосредствованное, отдаленное, но несомненное

отражение общественной основы, на которой оно возникло. Основа

эта - развитое рабовладельческое общество, резкое отделение ум-

ственного труда от физического, захват рабовладельцами привиле-

гии на умственный труд, отделение теории от практики, науки от

техники и практики, созерцательный характер самой науки, преоб-

ладение в ней умозрения и созерцательного наблюдения над экс-

периментом.

4. ФИЗИКА И КОСМОЛОГИЯ АРИСТОТЕЛЯ

Характер философского учения Аристотеля о бытии отразился

и на его физическом учении, а также на его космологии. Однако при

наличии очень тесной связи между ними идеалистическая основа

сказывается в физике и в философии природы Аристотеля (в его

<натурфилософии>) не столь непосредственно и сильно, как в его

онтологии.

Как ученый, Аристотель разработал основы своей физики,

опираясь на хорошо знакомую ему древнюю традицию греческой

физики, в том числе на результаты физики Эмпедокла, на его учение

о четырех элементах. У Анаксагора он одобрял и мог почерпнуть

естественнонаучное объяснение явлений природы, в том числе

затмений Солнца и Луны, но общий дух физики Анаксагора, вполне

механистический, враждебный представлениям о целесообразно-

сти, должен был остаться для Аристотеля чуждым и неприемлемым.

В физике Аристотель видит учение о бытии

T ° ДT""" материальном и подвижном. Оба эти свойства

он сводит к единству, ибо считает, что материальный предмет есть

предмет подвижный, а движущееся не может не быть движущимся

предметом, т. е. чем-то материальным.

Аристотель развивает специальный анализ понятия о движу-

щемся. Анализ показывает, что в основе понятия о движущемся

лежит: 1) понятие о движении и 2) понятие о находящемся в

движении, или о движущемся. Как это было сделано им при

определении числа и вида причин, Аристотель и в своем учении о

движении принимает во внимание все добытое по этому вопросу

его предшественниками - людьми повседневного опыта и фило-

софии. И те, и другие указали, что возможны только четыре вида

212

движения: I ) увеличение и уменьшение; 2) качественное изменение,

или превращение; 3) возникновение и уничтожение и 4) движение

как перемещение в пространстве.

Подобно тому как при исследовании видов причин был постав-

лен вопрос о причинах взаимно сводимых и несводимых, так и при

исследовании проблемы движения Аристотель задается вопросом,

какой из четырех видов движения -главный, несводимый к ос-

тальным. Таково по Аристотелю, движение в пространстве: именно

оно - условие всех остальных видов движения. Например, когда

предмет увеличивается, это значит, что к нему приближается и с

ним соединяется какое-то другое вещество; преобразуясь, оно

становится веществом увеличивающегося предмета. И точно так

же, когда предмет уменьшается, это значит, что от этого предмета

удаляется, перемещаясь в пространстве, какая-то часть его вещест-

ва; преобразуясь, она становится веществом другого предмета.

Стало быть, и увеличение, и уменьшение предполагают в качестве

необходимого условия перемещение в пространстве.

Но то же самое приходится сказать и относительно превращения,

или качественного изменения.

Если в предмете изменяется его качество, то причиной измене-

ния или превращения может быть, по Аристотелю, только соединение

изменяющегося предмета с тем предметом, который производит в нем

изменение. Но условием соединения может быть только сближение,

а сближение означает движение в пространстве.

Наконец, движение в пространстве есть также условие и третьего

вида движения - возникновения и уничтожения. Продолжая разви-

вать мысль Эмпедокла и Анаксагора, Аристотель разъясняет, что в

точном и строгом смысле слова ни возникновение, ни уничтожение

не возможны: <форма> вечна, не может возникать, и точно так же

<материя> не возникает и никуда не может исчезнуть. То, что люди

неточно называют <возникновением> и <уничтожением>, есть лишь

изменение, или переход одних определенных свойств в другие. От

качественного изменения, или превращения, этот переход отлича-

ется только одним: при качественном изменении изменяются и

превращаются случайные свойства; напротив, при возникновении и

уничтожении превращаются свойства родовые и видовые. Но это и

значит, что условием возникновения и уничтожения является дви-

жение в пространстве.

Так доказывается, будто основной вид движения -перемеще-

ние тел в пространстве, или пространственное движение. Тезис этот

доказывается у Аристотеля и другим способом. Из всех видов

движения только движение в пространстве, продолжаясь в вечность,

может оставаться непрерывным. Но как раз таким и должен быть, по

Аристотелю, основной вид движения. Так как первая причина есть

бытие вечное и единое, то и движение, источником которого

является первопричина, должно быть непрерывным. Но именно это

свойство, доказывает Аристотель, не может иметь качественного

213

изменения. Такое изменение всегда есть переход данного качества

в иное. В тот момент, когда переход этот произошел, процесс

перехода оказывается уже завершенным, т. е. процесс этот преры-

вается, утрачивает свойство непрерывности. И дело, по Аристоте-

лю, ничуть не меняется оттого, что за одним переходом данного

качества в иное качество может последовать переход, в свою

очередь, этого нового качества в свое иное или даже может после-

довать множество таких, все новых, переходов. Всякий новый

переход будет и новым процессом, и даже неопределенно долго

длящаяся смена качеств остается все же прерывистой, постоянно

вновь и вновь прерывающейся сменой отдельных процессов.

Но увеличение и уменьшение, а также возникновение и унич-

тожение представляют собой, как показано, процессы качествен-

ного изменения; каждый из них-процесс завершенный и

прерывающий начавшееся движение. В то же время в мире обна-

руживается существование вечного и непрерывного движения. Так

как таким движением не может быть качественное изменение, или

превращение, то основным мировым движением может быть только

движение в пространстве.

Этим результатом Аристотель не ограничивается. Он исследует

само движение в пространстве, выясняет его виды. Этих видов,

согласно его анализу, всего три. Движение в пространстве может

быть: 1) круговым, 2) прямолинейным и 3) сочетанием движения

прямолинейного с круговым. В отношении каждого вида необхо-

димо выяснить, может ли он быть непрерывным.

Так как третий из этих видов движения смешанный, или

составленный из кругового и прямолинейного, то решение вопроса

о том, может ли он быть непрерывным, очевидно, зависит от того,

могут ли быть непрерывными, каждое в отдельности, движение

круговое и прямолинейное.

Из посылок своей космологии, или астрономического учения,

Аристотель выводит, что прямолинейное движение не может быть

непрерывным. По Аристотелю, мир имеет форму шара, радиус

которого - величина конечная. Поэтому если бы основным движе-

нием в мире было движение прямолинейное, то такое движение,

дойдя до предела мирового целого, необходимо должно было бы

прекратиться. Не исключено, разумеется, предположение, что, дой-

дя до крайнего предела мировой сферы, или неба неподвижных

звезд, прямолинейное могло бы пойти в обратном на-

правлении, затем, по достижении периферии, вновь перейти в

обратное и т.д. до бесконечности. Такое движение, конечно, было

бы бесконечным, но непрерывным оно все же не было бы: ведь

перед каждым новым поворотом старое движение будет заканчи-

ваться и после поворота будет на'шнаться уже как новое движение.

Теперь остается исследовать движение круговое. По Аристотелю,

это самый совершенный из всех видов движения. Во-первых,

круговое движение может быть не только вечным, но и непрерывным.

214

Во-вторых, если некоторое целое движется круговым движением,

то, находясь в таком движении, оно одновременно может оставаться

и неподвижным. Как раз это имеет место в нашей Вселенной:

шаровидная Вселенная движется вечным круговым движением

около своего центра. Однако, несмотря на то, что все части мирового

шара, кроме центра, находятся в движении, во все бесконечное

время этого движения пространство, занимаемое миром, остается

одним и тем же. В-третьих, круговое движение может быть равно-

мерным. Для прямолинейного движения свойство это, согласно

физике Аристотеля, невозможно: если движение предмета прямо-

линейное, то чем более приближается предмет к естественному

Blog

Содержание: В. Ф. Асмуса

Содержание