Iv фольклористика

Вид материала

Документы

Содержание Примерный перечень и объем томов свода

Подобный материал:

• Программа минимум кандидатского экзамена по специальности 10. 01. 09 «Фольклористика», 120.23kb.
• Рабочая программа учебного курса литературы в 5 классе, 337.93kb.
• Роль фольклора в эволюции чеченской прозы ХХ века 10. 01. 02 Литература народов, 474.73kb.
• Дастан «Туляк и Сусылу»: тюрко-татарские варианты 10. 01. 09 Фольклористика, 450.19kb.
• Шутенко Юлія Миколаївна удк 801. 81: 82-1 Голобородько Фольклорна традиція та авторське, 464.89kb.
• Фольклор как художественный и духовно-философский феномен в эстетических исканиях поэтов, 823.48kb.
• Российская фольклористика и структурно-семиотические исследования, 577.73kb.
• А. Д. Шалабодов 2010 г. Программа-минимум, 214.7kb.
• Программы специальных курсов полевая фольклористика составитель доц. Т. Б. Дианова, 937.02kb.
• Фольклорная основа русских литературных сказок об «игоше», 116.37kb.

. Через год появляется сборник «Фольклор татов» (составитель, автор комментариев и предисловия Хизгил Авшалумов), а также сборник «Народные песни и сказки» ногайцев, составленный Абдул-Хамитом Джани­бековым (Пятигорск, 1940). Перед войной в 1941 году вышел и сборник «Лезгинский фольклор», составленный Агала­ром Гаджиевым. Ценность сборнику придавали также коммен­тарии, составленные А. Ф. Назаревичем на русском языке.

Готовились и сборники фольклора аварцев, лакцев, даргинцев, но начавшаяся война помешала этому благородному начинанию.

Однако интерес к фольклору не только не ослаб, но даже возрос, по-своему перестроившись «на военный лад», т.е. акцентировав особое внимание на военно-патриотической тематике, на глубинных истоках и многовековой истории своего этнического менталитета, духа.

В самый разгар Великой Отечественной войны Советского Союза ученый-лингвист М.-С. Саидов готовит к печати в Институте сводный текст аварской «Песни о разгроме Надир-шаха» – одно из значительных явлений в эпическом творчестве аварцев и народов Дагестана в целом. Это идейно насыщенное патриотическое произведение было созвучно героике военного времени. В 1942 году отпечатанный сводный текст песни был сброшен с самолета в различные аулы Дагестана, в том числе и в самые отдаленные. Песню читали, заучивали наизусть, переписывали от руки. Она стала действенным идеологическим средством воспитания горцев на героических традициях предков.

Становление дагестанской фольклористики в значительной мере связано с именем писателя, литературоведа, фольклориста Александра Федоровича Назаревича, украинца по национальности, приехавшего в республику в 1923 году. В его деятельности проявляется продолжение той линии в русской литературе, науке, которая характеризуется пристальным вниманием ее представителей к культуре, литературе и быту горцев. Проработав журналистом, комсомольским работником, издателем лезгинской газеты «Самурская беднота» («Самур фукарасы»), сотрудником газеты «Красный Дагестан» (позже «Дагестанская правда»), с 1939 года Назаревич целиком отдается литературоведческой и фольклористической деятельности.

В 1947 году А. Ф. Назаревич, будучи ученым секретарем Института ИЯЛ, выступает с докладом «Героический эпос горцев и его влияние на дальнейшее развитие литературы народов Дагестана»²³. Вопрос о героическом эпосе горцев Дагестана совершенно не был освещен в фольклористике. А. Ф. Назаревич развивает тезис о том, что эпические формы в Дагестане стали складываться на несколько столетий позже, чем у многих других народов. Сравнительно недавнее формирование героического эпоса горцев дает, по мысли автора, возможность установить генезис эпических форм и проследить с наибольшей полнотой их влияние на дальнейшее развитие устно-поэтического народного творчества.

Концепция А. Ф. Назаревича содержала много верного о горском эпосе и его поэтических особенностях, но в ряде положений и выводов была не лишена односторонних подходов к решению проблемы развития эпических жанров и их влияния на формирование дагестанской литературы, во многом сводила этот сложный процесс лишь к песням о набегах.

По вопросу о развитии отдельных жанров народной поэзии, в частности баллад и песен-плачей, или иначе – элегий, Назаревич ошибочно утверждал, что «сюжетность и диалогичность», выработанные в процессе формирования песен о набегах, повлекли за собой создание дагестанской баллады, а плачи он считал возникшими из трагических концовок песен, где герой умирает.

Как талантливый фольклорист А. Ф. Назаревич сумел создать прекрасный литературный портрет народного сказителя Аява Акавова, напечатанный в 1957 году в альманахе «Дагестан» под названием «В мире народной сказки». Живо, интересно, со знанием дела исследователь знакомит читателей с жизнью этого уникального в своем роде сказителя, описывает манеру рассказывать сказки. Назаревичу удалось показать гуманизм произведений
А. Акавова, художественную разработку тем дружбы и верности, раскрепощения горянки, судьбы, рока. Исследование ценно и тем, что оно вводит читателя в мир дагестанских сказочников Магомеда Мангишиева, Ильяса Шамилова, Алекпера, Абида Мамаева, Шабаза из Эндирея.

В 50-е годы Назаревич переходит к изданию текстов произведений народного творчества с предисловиями и комментариями.

В 1958 году выходит сборник «Пословицы и поговорки народов Дагестана», который имеет подзаголовок «Отобранное по крупицам». Это был первый опыт систематизации и научно-художественного анализа дагестанских пословиц и поговорок. Сборнику предпослано предисловие, где изложены результаты наблюдений собирателя над художественным своеобразием горских пословиц и поговорок.

В 1962 году появляется большой труд фольклориста «В мире горской народной сказки» с подзаголовком «Дагестанские тетради». Это своего рода сборник дагестанских народных сказок, где переводы сказок чередуются с очерками, описаниями быта, природы, взаимоотношений людей, нравов различных слоев общества, с сообщениями о сказителях. В книге много ценных наблюдений, заметок, зарисовок об исследователях, работавших вместе с ним в Институте истории, языка и литературы, о собирателях фольклора, ученике Назаревича – Наби Рамазанове, Магомеде Хуршилове, Сулеймане Стальском, Гамзате Цадасе, Гаджибеке Гаджибекове, Алибеке Тахо-Годи, Джелалэтдине Коркмасове, Эффенди Капиеве, Али-Искандере Алкадарском, Алибеке Фатахове, Али Каяеве, Абдурахмане Казиеве, Алим-Паше Салаватове,
П. Ф. Дьячкове, о сказочниках Шелми Мемри, Аяве Акавове, книгоиздателе Магомед-Мирзе Мавраеве, о Махмуде из Кахаб-Росо, Батырае, собирателе пословиц и поговорок аварцев Заирбеке Алиханове и т.д.

Жизнь в ее многообразии и сказка – в центре внимания исследователя. Своеобразие и новизна исследования в том, что оно построено на собственных наблюдениях, насыщено живыми характеристиками эпохи и общественных деятелей, революционеров, уче­ных, поэтов, народных сказителей.

Интересен вывод о преобладании бытовой сказки в фольклоре дагестанцев, о том, что начинающая складываться проза конца XIX – начала XX века зарождается из сказки в формах своеобразной национально окрашенной новеллы. Благодаря этой книге большое количество дагестанских сказок стало известно широкому кругу читателей.

Не случайно фольклористы, литераторы, практически вся гуманитарная общественность республики с такой признательностью отметили в 2003 году 100-летие со дня рождения А. Ф. Назаревича, сохранив добрую память об этой удивительной личности и его творческом наследии.

Недооценка ряда эпических произведений народов Советского Союза, имевшая место в свое время в фольклористике, нашла свое отражение и в подходе к дагестанской эпической поэзии.
В 1952 году появились статьи Л. М. Соколовой¹⁵ и К. Зелинского¹⁶ с «критикой» дагестанских песен о «набегах». Не учитывая общественно-политических условий, породивших эти песни, без вдумчивого анализа всей совокупности песенного наследия, его классификации и объективной оценки авторы статей сводили на нет эпическое творчество дагестанцев.

После 1953 года в советской фольклористике обозначился заметный перелом в изучении эпоса народов СССР. Дискуссии по эпосу «Манас», «Алпамыш», «Гэсэриада» и другим фольклорным памятникам, научные конференции в Москве, Киеве, Ташкенте, Орджоникидзе и других городах по-новому поставили многие спорные вопросы изучения эпоса. Главное внимание при этом было обращено на проблему народности эпоса и связанные с ней вопросы о его общественно-воспитательной роли, его идеологическом воздействии на массы в прошлом и в настоящем.

Со своими взглядами на эпическое творчество народов Дагестана выступила Уздият Башировна Далгат, старший научный сотрудник Института мировой литературы им. М. Горького.
В сборнике «Вопросы изучения эпоса народов СССР (М., 1958) она опубликовала обстоятельную статью «К вопросу о народности эпических сказаний народов Северного Кавказа».

В 1959 году появляется первая для дагестанской фольклористики монография – работа Х. М. Халилова «Лакский песенный фольклор». Она была положительно воспринята научной общественностью¹⁷. Автор с правильных методологических позиций охарактеризовал так называемые «песни о набегах», показал то положительное, что присуще им как художественной памяти народа, не избегая при этом в них определенных идеологических установок, неприемлемых с точки зрения современного общественного сознания.

В работе подвергнут анализу большой пласт лакского фольклора, включающий эпические и лирические песни. Впервые дана жанровая характеристика героических и исторических песен, баллад, а также разновидностей лирической песни. Проанализированы изобразительно-выразительные средства лирической поэзии, для сравнения привлечены тексты аварских и даргинских песен. Для многих фольклористов книга Х. М. Халилова послужила подспорьем при изучении жанров лирических и эпических песен своего народа. Исследование «Лакский песенный фольклор»
Х. М. Халилова явилось и первой кандидатской диссертацией по дагестанской фольклористике. Она была успешно защищена в Институте мировой литературы им. М. Горького.

В 1949 году на второй научной сессии Дагестанской базы АН СССР прозвучал обстоятельный доклад А. Ф. Назаревича «Состояние собирательской работы и задачи изучения устно-поэтического творчества народов Дагестана»¹⁸, где была намечена программа по сбору и публикации богатейших образцов устно-поэтического творчества народов Дагестана.

Было положено начало большой работе по привлечению студентов, учителей родных языков и литератур к сбору фольклорного материала. Был объявлен конкурс на лучшие фольклорные записи произведений устно-поэтического творчества. В сборе фольклорного материала приняли активное участие студенты педагогического института им. С. Стальского, где А. Ф. Наза­­­­­­­­­­­­­­­­­ревич читал лекции по устно-поэтическому наследию.

Большим событием в дагестанской фольклористике явился в те годы выход из печати сборников фольклора со вступительными статьями и переводами Натальи Владимировны Капиевой¹⁹. Были изданы переводы лирических песен, осуществленные талантливым поэтом Наумом Гребневым²⁰. Публикуется первый сборник сказок для детей на национальном языке «Юноша» («Жагьил»)²¹, подготовленный к печати Х. М. Халиловым.

В литературных журналах на русском и национальных языках появляются статьи, посвященные проблемам национального фольклора, творчеству народных сказителей, певцов.

В 1958–1959 годах появились подготовленные с помощью сотрудников Института истории, языка и литературы им. Гамзата Цадасы и с опорой на его рукописный фонд антологии на дагестанских языках, где значительный объем занимают песенные тексты устно-поэтического творчества²². Издания содержали образцы эпических песен и основные жанровые разновидности лирической поэзии.

Новым и заметным явлением этих лет явилось также издание выдающимся дагестанским композитором, лауреатом сталинской премии Г. А. Гасановым сборника текстов песен народов Дагестана с нотными расшифровками²³.

В 50-х годах в Институте истории, языка и литературы им.
Г. Цадасы приступили к фронтальному собиранию, изучению и изданию дагестанских сказок на родных языках. К проекту были привлечены также сотрудники Института школ Министерства просвещения Дагестана. Активно подключились также литературоведы, языковеды и этнографы Дагестана. За короткий срок была проделана огромная работа по реализации намеченной программы²⁴. В Москве в переводе на русский язык вышла двухтомная антология поэзии народов Дагестана, где опубликованы и фольклорные произведения народов Дагестана.

60-е годы прошлого века стали для дагестанских и северокавказских фольклористов временем перехода к более углубленному исследованию устно-поэтического наследия народов на основе сравнительно-исторического и историко-типологического методов.

Основы осмысления северокавказского фольклора как регионального явления заложены в трудах В. И. Абаева, У. Б. Далгат, А. А. Ахлакова²⁵ и др. Опыт этот был продолжен серией тематических сборников статей, подготовленных отделом фольклора института с участием специалистов региона (к сожалению, издание этой интересной серии не имело продолжения), а также исследованиями по дагестанско-северокавказским фольклорным взаимосвязям (Х. М. Халилов, А. М. Ганиева, А. М. Аджиев,
М. Р. Халидова, Ф. З. Абакарова)²⁶.

Налаживаются связи дагестанских фольклористов с учеными Москвы и Ленинграда. Неоднократно бывали в институте и давали конкретные рекомендации такие видные советские фольклористы, как В. М. Гацак, Б. Н. Путилов, Х. Г. Короглы, У. Б. Дал-гат и др.

Существенная роль в становлении и развитии дагестанской фольклористики принадлежит У. Б. Далгат. Широко опираясь в своих исследованиях на родной дагестанский материал и разрабатывая ключевые проблемы национального фольклорного наследия она, кроме того, подготовила целую плеяду специалистов, составивших основу отдела фольклора: А. Ахлакова, А. Ганиеву,
З. Магомедова и др.

В своих работах У. Б. Далгат на широкой сопоставительной основе выявляет особенности развития эпического творчества и лирики народов Дагестана, прослеживает пути участия фольклорного наследия в литературном процессе в Дагестане.

В ее монографии «Фольклор и литература народов Дагестана» (М., 1962) ставится вопрос об общности и родстве исторических судеб языков и образа мышления народов Дагестана.
У. Б. Далгат считает, что дагестанский фольклор является связующим звеном, способствовавшим формированию общенациональной поэтической и языковой традиции народов Дагестана. Исследователь обращает внимание на консолидирующую роль фольклора в дагестанском обществе. Ею рассмотрена и другая важная проблема – фольклоризм в литературах народов Дагестана. Работа построена в основном на анализе лирических и эпических жанров.

Интересен экскурс ученого и в область русской литературы: одна из глав книги посвящена дагестанскому фольклору в русской литературе. Большое внимание уделено устно-поэтическому творчеству в «Аммалат-Беке», «Мулла-Нуре» и других произведениях А. А. Бестужева-Марлинского. У. Б. Далгат анализирует особенности использования Л. Н. Толстым народных песен в его знаменитой повести «Хаджи-Мурат», а также в произведениях
В. И. Немировича-Данченко о Дагестане, где большое внимание уделено народным песням горцев.

У. Б. Далгат обратилась также к одной из самых распространенных прозаических жанров фольклора народов Дагестана – бытовой сатирической сказке и анекдоту. Заключая главу,
У. Б. Далгат пишет: «Произведения народного юмора и сатиры эпохи феодализма в Дагестане воспроизводили безыскусственную правду о феодальной действительности и с позиций трудового народа высмеивали отрицательные стороны феодального быта, чем, несомненно, способствовали пробуждению классового самосознания народа и его стремлений к иной, лучшей жизни. В этом и состояло воспитательное значение произведений народного творчества того времени»²⁷.

В 60-е годы дагестанская фольклористика делает значительные шаги. Защищаются кандидатские диссертации по фольклору: С. М. Хайбуллаевым (1966), З. А. Магомедовым (1966),
А. А. Ахлаковым (1967), А. М. Ганиевой (1967), М. М. Гаса-новым (1968), А. М. Аджиевым (1972), М. Р. Халидовой (1973), М. М. Курбановым (1977) и др. Издаются книги, подготовленные на основе защищенных диссертаций²⁸.

В Москве в издательстве «Наука» выходит первое научное издание дагестанских сказок «Сказки народов Дагестана» (1965), подготовленное силами литературоведов, лингвистов, историков (сост., автор предисл. и примеч. Х. М. Халилов). Сборник получает широкий отклик не только в советской печати, но и за рубежом (в Германии, Швеции, Чехословакии, Израиле и др.). Почти одновременно в издательстве восточной литературы на русском языке выходит сборник «Даргинские сказки» (сост. М.-З. Османов), в 1972 году – «Аварские сказки» (сост.
Д. М. Атаев), в 1974 году – «Золотой сундук. Сказки татов Дагестана» (сост. А. Кукуллу). А в Махачкале на родных языках выходят сборники сказок, подготовленные различными собирателями родного фольклора²⁹. Институт истории, языка и литературы приступает к разработке и изданию серии фольклорных сборников эпической и лирической поэзии. Выходят «Лакские эпические песни», составленные Х. М. Халиловым, сборник «Героические песни и баллады аварцев», подготовленный А. А. Ахлаковым³⁰.

Особенностью этих сборников являлось то, что национальные тексты сопровождались переводом на русский язык и обширными комментариями. Таким образом, широкие круги читателей могли ознакомиться с эпическим песенным творчеством двух народов Дагестана. Однако книга А. А. Ахлакова «как идеологически несостоятельная» вызвала гнев «блюстителей порядка», критика была уничижительной, а тираж изъят из потребления. Осуждены были как составитель, так и соответствующий отдел и Институт в целом. Все было сделано указующей рукой «сверху».

По логике вещей было приостановлено и издание эпических песен других народов Дагестана, подготовленных к печати в институте, хотя эпическому творчеству дагестанцев все-таки удалось «просочиться» на родных языках: вышли из печати сборники кумыкских, даргинских, лакских и лезгинских эпических песен³¹.

Это была трагическая страница дагестанской фольклористики, связанная с научной деятельностью А. А. Ахлакова, яркий талант которого как видного специалиста-профессионала раскрылся в
60-х – 70-х годах истекшего столетия.

Кандидатскую диссертацию А. Ахлаков защитил в Институте мировой литературы им. А. М. Горького и стал одним из ведущих и признанных сотрудников отдела литературы и народного творчества Института ЯЛИ. В 1968 году в Махачкале была издана его работа «Героико-исторические песни аварцев», которая получила высокую оценку общественности. В исследовании к числу героических песен ХVII–ХVIII вв. отнесены песни о вождях или предводителях, песни и предания о разгроме Надир-шаха, песни и предания об Уммахане Аварском. Так называемые песни о набегах А. А. Ахлаков верно назвал «песнями о вождях или предводителях». Помимо известных песен, автор исследования впервые ввел в научный оборот целый ряд песен эпического характера: «Песню о хромом Ражбадине», «Песню о Кутил Магома», «Песня о Мусал Адалаве», «Песню об Ахмедилаве из Орта-Коло», «Песню о Денгау из Тинди», «Песню об Османил Нурмагомеде», «Песню об Али-Булате» и др.

В работе А. А. Ахлаков делает интересный вывод: «На первый взгляд кажется, что песен о вождях у аварцев довольно большое количество. Если судить по заглавиям, то действительно, так и есть... Но внимательное чтение всех текстов показывает, что по содержанию они весьма близки друг к другу, а некоторые являются как бы версиями одной и той же песни»³².

В главе «Исторические песни ХIХ века» проанализированы песни периода борьбы горцев за свою независимость под руководством Шамиля. Среди них впервые анализируются песни о походах Ермолова в Дагестан, антимюридские песни, посвящения погибшим, песни о восстании 1877 года, а также песни о «благородных» разбойниках.

Большим разделом представлена в работе поэтика героико-исторических песен. Отмечаются особенности сюжета и композиции, приемы построения образов, эпитеты и определения, сравнения и символика, общие места, поэтический синтаксис, а также система стихосложения.

Второй работой А. А. Ахлакова был сборник «Аварская народная лирика», составленный совместно с Б. Магомедовым и
М. Халидовой.

Третьей работой явился сборник «Героические песни и баллады аварцев», о трагической судьбе которой говорилось выше. Книга, как известно, не была допущена до читателя и изъята. Впоследствии Институт языка, литературы и искусства им.
Г. Цадасы принял решение воздать должное труду талантливого ученого, восстановить допущенную несправедливость и переиздать работу А. Ахлакова, что и было осуществлено в 2003 году под редакцией Г. Г. Гамзатова. «Новая редакция издания посчитала непозволительным пойти на какое-либо вмешательство в текстуальное содержание, которое бы могло быть истолковано как отход от замысла, структуры и текстологической основы. В полном объеме сохранены и комментарии составителя. В числе единичных расхождений данной публикации с прежней рукописью следует отметить то, что здесь она дополнена переводами на русский язык оригинальных текстов ряда аварских песен, которые «из-за ограниченности объема» в первом варианте были даны без этих переводов…»³³

Среди проблем, разрабатываемых в отделе фольклора в 1971–1975 годах, была и тема «Исторические песни народов Дагестана и Северного Кавказа», которую успешно вел и возглавлял А. А. Ахлаков. К сожалению, работу довести до конца ему не удалось. В 1975 году Ахлакова не стало. Однако труд его, как очень интересный опыт применения современной сравнительной историко-типологической методологии к исследованию сопоставимых фольклорных жанров в границах большого историко-этнографического и культурного региона – Северного Кавказа, был издан в Москве в издательстве «Наука» в 1981 году. В этой работе особенно ярко проявились присущие А. Ахлакову научная добросовестность, достоверность и точность в суждениях.

В послесловии к книге руководитель и консультант докторской диссертации А. А. Ахлакова Б. Н. Путилов отмечал, что рукопись работы «не завершена лишь внешне и что перед нами – в принципе законченное и весьма интересное и свежее исследование»³⁴.

В 1970 году в институте принимается решение издать лирические песни на всех основных языках народов Дагестана. Вскоре были опубликованы сборники лирических песен лакцев, лезгин, даргинцев, а позже и аварцев³⁵. Ногайские лирические песни были изданы в Черкесске известным ногайским фольклористом
А. Сикалиевым и в Москве – С. А. Калмыковой³⁶.

Лирические песни народов Дагестана, переведенные на русский язык известным переводчиком Наумом Гребневым, издаются в Махачкале и в Москве³⁷. В его же переводе выходит из печати сборник лирических песен народов Северного Кавказа под названием «Песни безымянных певцов» (Махачкала, 1960).

Крупным событием тех лет явилось издание в Ленинграде в «Большой серии» «Библиотеки поэта» однотомника «Песни народов Дагестана»³⁸, подготовленного известной переводчицей, литературоведом, критиком, фольклористом Н. В. Капиевой. В книгу вошли эпические и лирические песни народов Дагестана. Это первый такого рода сборник на русском языке, где тексты расположены по жанровому признаку. В обстоятельной вступительной статье, предваряющей сборник, дана история собирания и изучения песен народов Дагестана, подвергнуты анализу героические и героико-исторические песни, баллады, жанровые разновидности лирических песен, а также поставлен вопрос об общности и различиях лирических произведений, и о том, что темы и образы устной песни «питают» и насыщают литературы Дагестана.

Н. В. Капиева сумела показать чем отличаются песни одного народа от песен другого, как отражается в них многообразная жизнь горцев, их историческое прошлое, драматизм социальных отношений, положение женщины-горянки, своеобразие обычаев и обрядов, героика борьбы горцев за независимость. Помимо бытовых в сборник включены обрядовые, трудовые и колыбельные песни.

Дагестанские исследователи – как профессионалы, так и любители – многими десятилетиями занимались сбором, систематизацией и изданием сказочных и афористических жанров национального фольклора. Уникальный пример представляет собой жизнь и деятельность учителя родной словесности Хунзахской средней школы Заирбека Алиханова, посвятившего почти пятьдесят лет собиранию, систематизации, классификации, публикации аварских сказок, пословиц, поговорок, загадок. В 1963 году им выпущен в Даггизе сборник, где насчитывается более 5 тысяч пословиц и поговорок. Он был одним из самых востребованных собирателей, ценителей и знатоков для дагестанской прессы, издательств, учреждений науки и культуры.

Отдельными книгами пословицы и поговорки своего народа издают Г. А. Гаджиев (табасаранские), К. Кажлаева, Абдулмажид Каяев (лакские), А. Г. Гюльмагомедов (лезгинские), Б. Мамаев (кумыкские) и др.

Опыт издания двуязычных фольклорных сборников повторили фольклористы Института в 1976 году, подготовив и выпустив оригинальную книгу «Сатира и юмор народов Дагестана», отмеченную президиумом АН СССР в числе научных достижений года. Составителями были: А. Ахлаков, Х. Халилов, З. Магомедов, А. Аджиев, А. Ганиева, Д. Шихмурзаев, М. Курбанов,
Р. Якубова. Оригиналы текстов даны с адекватным переводом на русский язык. Большинство текстов публиковалось впервые.

Особую область программа изучения устно-поэтического творчества в Институте представляет детский фольклор, начало исследования которого заложено в Дагестанском государственном университете под руководством А. Ф. Назаревича.

Планомерным исследованием детского фольклора в Институте традиционно занимается Фатима Зайнутдиновна Абакарова, которая написала и защитила кандидатскую диссертацию «Детский поэтический фольклор народов Дагестана». Ею же издана книга «Дагестанский фольклор о трудовом воспитании детей». (Махачкала 1989).

Монография является первым специальным исследованием названной проблемы в дагестанской фольклористике. В работу привлечен богатый материал детского песенного фольклора народов Дагестана, большинство текстов вводится в научный оборот впервые. Проведена классификация жанров, прослежена их эволюция, определено идейное своеобразие, рассмотрена поэтическая структура, а также развитие художественного мышления в связи с разносторонней, главным образом трудовой деятельностью человека, ростом общественного сознания, населения.

Следует отметить, что принципиально важную роль в развертывании фольклористических исследований, в частности в сборе произведений устного народного творчества, играли фольклорные экспедиции, системное начало которым было положено в 60-е годы. Фольклористы или отдельно, или в составе этнографических, лингвистических экспедиций побывали почти во всех районах и населенных пунктах Дагестана. Были записаны в основном песенные тексты, как правило, с музыкальным сопровождением. Ориентация была на сохранение не только текстов, но и их мелодий. Музыкальными магнитофонными записями фольклористов, хранящимися в кинофотофонолаборатории Института ЯЛИ пользовались музыковеды, композиторы, специалисты, интересующиеся историей и состоянием музыкальной культуры народов Дагестана. Так что экспедиционная деятельность стимулировала успехи исследовательских программ в области музыкальной жизни. В последние десятилетие этот фактор развития науки в Институте, как и во всех гуманитарных сферах науки, оказался вне моральной заботы и финансового обеспечения.

Все более усиливаются творческие контакты фольклористов. Деятельность сотрудников сектора литературы и народного творчества проходит в тесной взаимосвязи с филологами Дагестанского государственного университета, Дагестанского государственного педагогического университета, с учеными других подразделений Дагестанского филиала АН СССР, особенно с лингвистами, этнографами, историками и др.

Большую роль в накоплении научных знаний и опыта, творческого взаимообмена призваны сыграть всероссийские и региональные научные конференции. В институте известны и памятны симпозиумы и сессии, состоявшиеся в Москве, Ленинграде, Тбилиси, Баку, Ташкенте, Грозном, Ашхабаде, Кишиневе, Орджоникидзе, Якутске, Элисте и др. В свою очередь и в Махачкале, на интеллектуальной базе института, проводились форумы, собиравшие значительное число фольклористов из-за пределов республики.

Крупным и весьма памятным событием для фольклористов и научной общественности Дагестана явилась Всесоюзная научная конференция «Фольклор и историческая действительность», состоявшаяся в октябре 1976 года в Махачкале по инициативе директора Института Г. Г. Гамзатова и проводившаяся под его руководством.

Выбор места проведения данной конференции был обусловлен как богатством и разнообразием многонационального фольклора Дагестана, так и значительными успехами ученых республики в деле изучения устно-поэтического творчества. На конференции были заслушаны доклады ученых почти из всех союзных и многих автономных республик и областей, в том числе таких известных исследователей, как Н. И. Кравцов, Э. В. Померанцева,
В. К. Соколова, В. М. Гацак, У. Б. Далгат, Б. Н. Путилов,
Ю. Б. Борев, Х. Г. Короглы, А. И. Баландина, Л. И. Емельянов, М. М. Плисецкий, Э. Я. Кокаре и др.

Конференция сыграла значительную роль в научном осмыслении особенностей отражения исторической действительности на разных этапах эволюции фольклора, определила явления общетипологического и национально-специфического характера в различных жанрах.

В 1976–1980 годы продолжалось углубленное изучение проблем исторического развития устно-поэтического творчества. Была дана характеристика художественного своеобразия эпоса и песенной лирики народов Дагестана: песенного фольклора кумыков
(А. М. Аджиев), эпической поэзии даргинцев (Ф. О. Абакарова), героико-исторических песен и эпических сказаний лезгин
(А. М. Ганиева), детского песенного фольклора народов Дагестана (Ф. З. Абакарова), народного мировоззрения в преданиях и других прозаических жанрах фольклора (М. Р. Халидова), бытовых сатирических сказок народов Дагестана (Ф. А. Алиева), проводилась успешная работа по сбору, систематизации и подготовке научного издания советского русского поэтического и прозаического фольклора Дагестана и Северного Кавказа (В. С. Кирюхин).

Этот период характерен также большим тематическим разбросом исследований дагестанского фольклора и изданий фольклористической литературы. Так, в 1977 году выходит книга
А. М. Аджиева «Дальние дороги песни» (Махачкала, Дагкнигоиздат), в которой впервые подвергнут научному анализу героический эпос кумыков (нартские памятники фольклора, древние песни о Минкюллю, Карткожаке и Максуман, Джаватбие и др.), выявлены типологические аналогии, генетическое родство и контактные взаимосвязи кумыкских памятников с эпосом древней Месопотамии, Византии, вайнахов, азербайджанцев, киргизов
и др.

В монографии М. Р. Халидовой «Малые дидактические жанры аварского фольклора. (Притча в сравнении с бытовой сказкой, басней, анекдотом)» (1974) аварский материал рассмотрен с привлечением произведений других народов Дагестана, что делает ее значимой и в общедагестанском масштабе.

В монографии Айбике Мамедовны Ганиевой «Народная лирическая поэзия лезгин» (1976) впервые прослеживаются пути развития, особенности структуры лезгинских народных песен.

В результате специальной разработки проблемы «Советский песенный фольклор народов Дагестана» (Х. М. Халилов,
Ф. З. Абакарова, В. С. Кирюхин), отделом фольклора был составлен и опубликован сборник научных статей «Современный фольклор народов Дагестана» (1983).

«Дагестанская бытовая сказка: о сюжетике бытовых сказок» (Махачкала, 1983) – так называется работа Ф. А. Алиевой, в которой анализируются типы сюжетов бытовых сказок, раскрываются не только их тематическое и художественное многообразие, но и идейная глубина.

В монографии А. М. Аджиева «Кумыкская народная поэзия» (Махачкала, 1983), впервые сделана попытка рассмотреть развитие кумыкского фольклора с позиций материалистической диалектики, а также законов общей типологии, сравнительно-исторической эволюции и межэтнических связей устно-поэтического творчества.

Сейчас достаточно хорошо известно о бытовании среди лезгин легенд о Шарвили, однако еще два-три десятилетия тому назад многие аспекты этого пласта фольклора оставались дискуссионными. Во-первых, здесь, очевидно, не обошлось без стремления некоторых лиц искусственно «обогатить» материал собственными сочинениями или переработками, «доработками», что в конечном итоге не обогащает, а засоряет народное духовное наследие. Фольклористическая наука располагает своими методами определения подделок, стилизаций под фольклор, но эта экспертиза очень трудоемка, сложна. Дополнительно к этой работе решено было провести и проверку записей на месте, тем более что продолжающееся устное бытование многих произведений дагестанского фольклора во многом позволяло сделать это. Была осуществлена специальная экспедиция в лезгинские села Северного Азербайджана, в которых А. М. Ганиева и Х. М. Халилов сделали новые записи, проверили аутентичность ряда записанных ранее текстов.

Во-вторых, фольклор о Шарвили представляет собою довольно редкое явление: здесь вокруг главного героя объединены самые различные жанры – сказки, предания и легенды, песни и плачи. Анализ этого материала показал, что к национальному фольклору не всегда и не во всем приложимы типологические «схемы», выработанные на основе анализа классических памятников устно-поэтического творчества, что лезгинский фольклор о Шарвили представляет собою этноспецифическое явление, обусловленное своеобразием историко-культурного развития лезгинского народа.

Все отмеченное выше нашло отражение в монографии
А. М. Ганиевой «В поисках легендарного героя» (Махачкала, 1986), а также в более полном сборнике текстов фольклора о Шарвили (Рук. фонд ИЯЛИ. Ф. 9. Оп. 1. Д. 19).

В последние годы, как известно, перед русскоязычным населением Северного Кавказа возникли значительные проблемы, приведшие к определенному оттоку населения из ряда республик и областей региона. Вместе с тем русские, и прежде всего казаки, уже многие столетия живут на Северном Кавказе, и их культура является неотъемлемой частью его культуры. Учитывая все это, отдел в качестве одной из приоритетных научных проблем продолжил работу по сбору, публикации и исследованию русского фольклора Северо-Кавказского региона. Многоопытный фольклорист, неутомимый собиратель произведений русского устного творчества, старший научный сотрудник Валерий Сергеевич Кирюхин опубликовал серию сборников текстов русского фольклора на Северном Кавказе и Дону, снабдив их предисловиями и комментариями: «Русская народная проза Дона и Северного Кавказа о гражданской войне и социалистическом строительстве», «Русский фольклор о Великой Отечественной войне на Северном Кавказе». В истекшем десятилетии он составил и издал монографию «Отражение современной истории, этнических связей и национальных отношений в русском фольклоре на Северном Кавказе, а также на Дону, Прикаспии, Яике во взаимодействии».

Фольклор и литература являются наиболее близкими друг к другу видами творчества, много общего или, точнее, сходного в методах и принципах их исследования. Очевидно, поэтому фольклористы обычно входили в состав отдела литературы, как это имело место и у нас. Однако ныне общепризнанно, что при всей близости литературоведение и фольклористика – две самостоятельные научные дисциплины со своей спецификой, методологией и т. д., а накладывание принципов исследования, закономерностей развития и т. п. одной из них на другую приводит, как правило, к ошибочным выводам.

Нынешний уровень развития фольклористики, подготовки фольклористов в республике позволяет не только повышать общую квалификацию сотрудников, но и углублять знания в каких-либо конкретных, «частных» областях фольклористики (так сказать, ориентировать и на «узкую специализацию», исходя из их научных возможностей и интересов, но, разумеется, согласно общим потребностям, и плановой целесообразности). Так,
Ф. О. Абакарова, помимо общих проблем устно-поэтического творчества, исследует дагестанско-грузинские фольклорные взаимосвязи (она владеет грузинским языком и хорошо знакома с грузинской культурой), родной кубачинский фольклор, а также жанры баллады, лирических и эпических песен, паремии и др.;
А. М. Аджиев – тюркско-дагестанские фольклорные взаимосвязи (знание родного языка позволяет ему привлечь к исследованию материалы практически на всех тюркских языках), эпические и лирические песни, паремии; Ф. М. Ибрагимова – устно-поэтическое творчество и ашугское искусство малочисленных народов Южного Дагестана (рутулка, владеет почти всеми языками народов Южного Дагестана). Исходя из разных оснований, аналогичны «узкие специализации» и других сотрудников:
Х. М. Халилова – эпическая и лирическая поэзия, баллады, мифы, северокавказские фольклорные взаимосвязи; М. Р. Халидовой – мифы, легенды, предания, притчи; А. М. Ганиевой – лирика, предания, легенды, фольклор о Шарвили; Ф. А. Алиевой – бытовые сказки, несказочная проза, кайтагский фольклор, межжанровые взаимосвязи в прозе; Ф. З. Абакаровой – детский фольклор, отражение горского мировоззрения в фольклоре, гидатлинский фольклор; М. М. Курбанова – табасаранский и южнодагестанский фольклор, его взаимосвязи с иранским, азербайджанским, арабским устно-поэтическим творчеством; З. А. Магомедова – даргинская и общедагестанская лирика, ее поэтика;
В. С. Кирюхина – русский фольклор юга России, особенности русского фольклора в иноэтнической (северокавказской) среде, сказительское мастерство и др.

В 80-е годы в отделе усилилось внимание к разработке проблемы межрегиональных фольклорных взаимосвязей и общностей. Как отметил Г. Г. Гамзатов, «эти «отступления» и выходы за пределы традиционной канвы не мешают объективно верному восприятию общей картины функционирования устного народного творчества Дагестана, не затушевывают своеобразия его национального бытования. Они лишь подчеркивают типологическую сопоставимость фольклорных ситуаций различных региональных и межэтнических общностей, общезначимость целого ряда встающих на повестку дня задач советской фольклористики»³⁹.

В обобщающей монографии «Литература народов Дагестана дооктябрьского периода» на обширном материале Г. Г. Гамзатов рассматривает фольклор «как родное лоно литературы», дает характеристику тем особенностям устно-поэтического творчества, которые естественным образом легли в основу индивидуального творчества и по сей день продолжают обогащать литературы народов Дагестана. Большое внимание в работе уделяется вопросам региональной и стадиальной общности в многонациональном фольклоре Дагестана, типологии и многообразию процесса фольклорно-литературных взаимосвязей; аргументированно выступает против тех, кто относится к фольклору как к «реликтовому» явлению.

Теоретическим проблемам фольклорно-литературных взаимосвязей посвящена монография У. Б. Далгат «Литература и фольклор» (М., 1981). Опираясь на современные достижения филологии, в частности принципы системного анализа, автор рассматривает литературу и фольклор как две специфические, но взаимосвязанные системы. Ряд положений и выводов У. Б. Далгат перекликается с острыми в 70–80-е годы XX века дискуссиями о роли фольклора в современном литературном процессе. Однако автор не ограничивает рамки монографии XX веком – в главе «Стилеобразующая роль инонационального фольклора в поэтической системе русского романтизма и реализма» рассмотрены принципы и формы использования богатого кавказского, в том числе дагестанского, устно-поэтического творчества в произведениях А. Бестужева-Марлинского, М. Лермонтова и других, и в особенности в «Хаджи-Мурате» Л. Толстого.

С позиций современных достижений филологии положение о том, что фольклор являлся одной из важнейших основ литературы и ныне остается одним из ее неиссякаемых источников, пожалуй, можно считать общепризнанным. Но еще относительно недавно эти, казалось бы, очевидные факты приходилось доказывать, отстаивать и даже были достаточно острые дискуссии во всесоюзном масштабе. Причем и некоторые из тех авторов, которые признавали отмеченные выше факты, пытались тесную связь той или иной литературы с устно-поэтическим творчеством интерпретировать как «печать младенческого возраста» этой литературы, т.е., по сути дела, ее «незрелости», «отсталости». Одним из исследователей, решительно и обоснованно выступавших против такой не­объективной характеристики фольклорно-литературных взаимо-связей, был Г. Г. Гамзатов.

Справедливо критикует Г. Г. Гамзатов также бытовавшее среди ученых мнение о том, что будто «современное искусство может развиваться вполне самостоятельно, не опираясь на фольклор, что народы разграничиваются на «крестьянские» и так называемые «современные», что фольклор плодотворен лишь для художников тех наций, которые не столь давно почти целиком состояли из крестьян, что для молодых литератур характерна имитация привычного для фольклора образа мышления и поэтики»⁴⁰.

Однако в Дагестане были и свои специфические трудности, препятствовавшие воссозданию объективной и полнокровной картины «диалога времен» – многовекового преемственного развития культуры народов Дагестана. Мы здесь имеем в виду, прежде всего, отрицание существования у дагестанцев письменности. Несмотря на свою очевидную абсурдность, в Дагестане многие десятилетия господствовала именно эта установка. Фольклор – это устное творчество, и может показаться, что наличие или отсутствие письменности у того или иного народа для устно-поэтического творчества не играет особой роли. Однако наличие письменности у народа существенным образом влияет и на формы бытования фольклора, на его функционирование, распространение, фиксирование и т. д., то есть в конечном итоге на весь ход его развития
(в частности, в контексте фольклорно-литературных взаимосвязей). И вообще, начало письменной фиксации фольклора на языке оригинала (что у нас имело место столетия тому назад), издание фольклорных текстов (в Дагестане – с конца XIX века) знаменуют собою новый, стадиально более высокий этап развития филологии этноса, а игнорирование всего этого, естественно, обозначает архаизацию уровня развития его культуры. «Возникновение… письменности у народов Дагестана, – пишет Г. Г. Гамзатов, – равно как у многих национальных меньшинств старой России, на арабской графической основе, письменности, которой пользовались и на Северном Кавказе, и в Поволжье, и в Средней Азии вплоть до 1928 г., – факт, историческое значение которого невозможно ни игнорировать, ни недооценивать. Концепция «бесписьменности» дагестанских языков и «младописьменности» дагестанских литератур выглядит ныне как методологический и научный анахронизм»⁴¹. Здесь же заметим, что игнорирование наличия в прошлом письменности у народов Дагестана искусственно отсекло также многое, связанное с историей, этнографией, и в особенности с духовной словесностью, о чем неоднократно пишет и Г. Г. Гамзатов.

Для научного осмысления всех этих сложных, многозначных, многогранных, порою весьма противоречивых, но системно взаимосвязанных явлений необходимо опираться на лучшие достижения методологии и принципы научного анализа. Г. Г. Гамзатов
широко использует методы сравнительно-исторического и типологического анализа, а в последних его работах особенно широко применяются методы, принципы системного, комплексного исследования. При осмыслении, в частности, такого сложного и многомерного явления, как фольклорно-литературные взаимосвязи, без опоры на отмеченные методы, принципы невозможно воссоздать достаточно полную и объективную картину историко-литера­тур­ного процесса, ибо искусственное вычленение и отдельное, «автономное» изучение того или иного «компонента», аспекта из системно развивающегося многомерного, но единого художественного «организма» может привести (и обычно приводит) к однобокости, к сужению естественного пространства явления. «Системный анализ, – пишет Г. Гамзатов, – заняв прочное место в арсенале историко-литературных исследований, бросает новый свет на прошлое и настоящее национальных культур и позволяет поднять изучение истории литератур на более высокий уровень. Действительно, замечателен подход, дающий возможность выявить строгую системность там, где имеют место разительная неравномерность в развитии, явное несходство в образе эстетического мышления, контрастное различие в идейно-художественной ориентированности культуры слова разных народов и общностей, несовпадение в типологии творческих индивидуальностей, литературных явлений и ареальных комплексов»⁴².

Однако при этом Г. Г. Гамзатов подчеркивает: «Представляется чрезвычайно важным, чтобы современная фольклористика, к каким бы методологическим подходам и приемам исследователь ни прибегал, уяснила для себя, что при установлении характера взаимодействий литературы и фольклора, выявлении логики отношений между ними мы имеем дело с двумя вполне самостоятельными, глубоко отличающимися друг от друга, но находящимися в тесном и постоянном взаимодействии друг с другом художественными системами.

В течение эпох и веков происходила своего рода творческая циркуляция между литературой и фольклором, взаимное сообщение которых носило непрерывный характер и имело результатом обогащение обеих систем…»⁴³.

Связи литературы с фольклором при становлении и развитии литературного творчества имели в целом типологически общие этапы, стадии, которые в обобщенном, несколько схематизированном виде можно охарактеризовать так: от переложения, адаптации фольклорных сюжетов, мотивов и т. д. – к творческому использованию нравственно-психологических, эстетических, идейных традиций устно-поэтического творчества и, наконец, – к эстетически усложненному, утонченному, «скрытому» фольклоризму⁴⁴.

Однако, как предостерегал В. М. Гацак, «при анализе многонациональных памятников устанавливается необходимость отличать региональную типологию от типологии более общего порядка…»⁴⁵. Дагестанские ученые имеют интересные наблюдения о некоторой модулирующей роли специфики национального фольклора в развитии (особенно в становлении) литературы того или иного народа. Обобщая, углубляя и системно соорганизуя эти наблюдения, Г. Г. Гамзатов пишет: «… На определенных стадиях литературного развития фольклор выступал в роли своеобразного генетического кода» национальной литературы. Очень важно, что в каждой национальной культуре между фольклором и литературой устанавливается своя, «национальная», система отношений, в которой общие закономерности получают своеобразное отражение. Не секрет, например, что фольклорные традиции во многом выступают как воплощение национальной эстетики, как выражение национального стилевого многообразия, как фактор модулирования литературного жанра у данного народа»⁴⁶.

К 80-м годам дагестанская фольклористика пришла со значительными достижениями, что сделало возможным осуществление давно назревшей задачи – создание труда, в котором давалось бы целостное осмысление и обобщенное описание фольклора народов Дагестана. Таким трудом явилась коллективная монография «Традиционный фольклор народов Дагестана» (отв. редакторы – член-корреспондент РАН Г. Г. Гамзатов и доктор филологических наук У. Б. Далгат), изданная в Москве в издательстве «Наука» в 1991 году.

Был составлен план-проспект (зав. отделом А. М. Аджиев), обсужден и утвержден в отделах фольклора ИЯЛИ и ИМЛИ.
В этих же отделах обсуждалась и рукопись монографии. Перед исследователями фольклора народов Дагестана стояли два возможных пути при составлении «Традиционного фольклора народов Дагестана». Один из них – написание очерков фольклора каждого народа Дагестана в отдельности и объединение их в единой книге. Второй путь – совокупное описание жанров устно-поэти­ческого творчества народов Дагестана. Был выбран второй путь, ибо описание фольклорного наследия каждого народа в отдельности неизбежно привело бы к повторам, дублированию, а также означало бы искусственное разделение устно-поэтического творчества единого Дагестана по этническому признаку, что, конечно, не могло бы дать целостного представления о фольклоре Дагестана, который имеет больше общего, объединяющего, чем разъединяющего, расчлененного на разные этнические регионы.

Однако это не означает игнорирования национальной специфики фольклора народов Дагестана – в работе этой особенности тоже уделено большое внимание. В итоге в монографии подвергнуты научному анализу практически все жанры и жанровые разновидности фольклора всех народов Дагестана и частично ряда этнических групп.

Монография нашла широкий отклик в читательской и научной среде, была высоко оценена правительством республики, и в 1996 году группа фольклористов была удостоена Государственной премии Республики Дагестан в области науки (Г. Г. Гамзатов,
А. М. Аджиев, Х. М. Халилов, М. Р. Халидова, Ф. О. Абакарова, А. М. Ганиева, М. М. Гасанов).

В 80-е годы начались работы и по созданию национальных очерков устно-поэтического творчества основных народов Дагестана: аварцев (М. Р. Халидова), даргинцев (Ф. О. Абакарова и Ф. А. Алиева), кумыков (А. М. Аджиев), лакцев (Х. М. Халилов), лезгин (А. М. Ганиева), табасаранцев (М. М. Курбанов). Большинство очерков – даргинцев, лезгин, аварцев, лакцев – опубликовано, остальные подготовлены к изданию.

Ф. М. Ибрагимова работает над очерками малочисленных народов Южного Дагестана: агулов, рутулов и цахуров. Владение языками этих народов, наряду с азербайджанским, лезгинским и кубачинским языками, позволяет автору впервые ввести в научный оборот уникальный фольклорный материал народов, численность которых в Дагестане по переписи 1989 года была следующей: рутулов – 17955, агулов – 13791, цахуров – 5197 человек. Причем письменность для этих народов была создана лишь в 1990-е годы.

Продолжая курс выхода на Северо-Кавказский регион, фольклористы отдела в качестве организатора и координатора приступили к созданию и изданию серии научных тематических сборников вместе с учеными Северного Кавказа. Так, из печати вышли сборники: «Календарно-обрядовая поэзия народов Северного Кавказа» (1981), «Семейно-обрядовая поэзия народов Северного Кавказа» (1985), «Магическая поэзия народов Северного Кавказа» (1989).

Отметим, что все они вышли в свет в Махачкале в составлении и под редакцией А. М. Аджиева и Х. М. Халилова. В эти сборники вошли статьи ведущих ученых региона, специалистов по фольклору адыгов, балкарцев, вайнахов, осетин и народов Дагестана.

В связи с известными событиями последних лет на Северном Кавказе издание этой серии, к сожалению, было прервано, так же как и осуществление проекта подготовки и издания 50-томного свода «Памятники фольклора народов Северного Кавказа», хотя об этом уже был заключен договор между ДНЦ РАН и Северо-Кавказским центром высшей школы (Ростов-на-Дону) и издан проект свода, разработанный А. М. Аджиевым (Махачкала, 1990).

Проектировалось также привлечение к программным проектам специалистов по смежным научным дисциплинам: этнографов, искусствоведов, языковедов и др. При этом отдел исходил из необходимости комплексного подхода к исследуемому материалу, тем более к такому, как фольклор, жанры которого в той или иной мере синкретически связаны с этнографией, хореографией, музыкой, театрализованными действами и т. п. Было намечено издавать серию сборников научных статей, начать ее было решено со сборников, посвященных мифологии и верованиям, что было обусловлено тремя основными факторами: а) хронологически, стадиально мифологический пласт фольклора – наиболее древний;
б) синкретизм особенно характерен древнейшему пласту культуры; в) до недавнего времени некоторыми исследователями ставилось под сомнение существование у народов Дагестана мифологии, и решению этого вопроса могло помочь прежде всего использование комплексного метода анализа.

Сборник «Мифология народов Дагестана» (сост. М. Р. Халидова, отв. ред. Ч. С. Юсупова, 1984) – первый опыт разностороннего исследования проблем дагестанской мифологии, которые рассматриваются на основе комплексных данных фольклора, лингвистики и археологии, этнографии и искусствоведения.

В работе рассмотрен ранний этап развития тотемистических верований, запечатленный в первобытных памятниках искусства, в росписях гротов Чинна-Хитта и Чувал-Хвараб-нохо (Гунибский район). Они отражают некоторые стороны общественного сознания первобытных охотников дагестанских высокогорий, обрядово-зрелищный комплекс празднества «Первой борозды», связанный с культом быка. Здесь имеются аналогии между действиями на ритуальной борозде и свадебным обрядом народов Дагестана.
В статьях сборника рассмотрены своеобразные мифологические персонажи – покровитель дома, домашнего очага, ковроткачества, «Мать ветров», «Голодный дух», рудименты представлений горцев об умирающем и воскресающем божестве, культ огня, солнца, луны и т. д.

Второй сборник «Проблемы мифологии и верований народов Дагестана» (сост. М. Р. Халидова, отв. ред. Ч. С. Юсупова, 1988) состоял из статей, где миф, мифологические воздействия и верования были рассмотрены как основа форм космогонических, тотемно-магических представлений в повествовательном фольклоре, волшебных сказок, паремий, причитаний, обрядов, народных театрализованных представлений, игр, а также народной хореографии, декоративно-прикладного искусства и др. Значительное внимание уделяется процессу трансформации мифологических представлений, изменению структурных и художественных особенностей.

Как видно из сказанного, сборники содержат достаточно разнообразный материал, сориентированный вместе с тем на решение единой проблемы – мифологии и верований народов Дагестана. Эти сборники, как и работы М. Р. Халидовой, И. А. Халипаевой, Х. М. Халилова, А. М. Аджиева и других, достаточно убедительно показывают наличие у древних племен Дагестана довольно развитой мифологии, которая позднее подверглась разрушительным процессам и потому дошла до нас в виде демонологических астральных, лунарных, этнологических и других устных рассказов и в виде рудиментов в легендах, преданиях, сказках и т. д.

Следует отметить, что отдел и Институт имеет в лице
М. Р. Халидовой одного из крупнейших специалистов в области мифологии, пользующихся широким признанием на Кавказе и в стране в целом.

В 70–80-е годы усиливается работа по созданию и изданию научных сборников теоретического плана, посвященных той или иной важной для дагестанской фольклористики теме, проблеме. Так, усилиями отдела были изданы:

– Жанры фольклора народов Дагестана / Ред. кол.:
А. М. Аджиев, С. М. Хайбуллаев, Х. М. Халилов. Махачкала, 1979.

Сборник посвящен истории, теории и поэтике различных жанров народов Дагестана. Исследованию подвергнуты вопросы классификации дагестанских поэтических жанров, происхождения и своеобразия кумыкских сарынов и такмаков (четверостиший типа частушек), даргинского лирического жанра хабкуб и исторических песен советского периода, особенности жанра лезгинской богатырской сказки, дагестанских социально-бытовых сказок, преданий и легенд, истоков дагестанской национальной басни, жанровых изменений, происшедших в русской народной песне на побережье Каспия.

– Поэтика фольклора народов Дагестана / Сост. А. М. Аджиев; Отв. ред. С. М. Хайбуллаев. Махачкала, 1981.

В книгу включены статьи, посвященные поэтическим особен­ностям прозаических и песенных жанров фольклора народов Дагестана. Материал сборника показывает многообразие поэтических средств устного народного творчества Дагестана, их идейно-эстетическую сущность, типологическую и контактную общность, а также специфические особенности, обусловленные историко-культурным своеобразием развития того или иного народа, эволюцию поэтики дагестанского фольклора с древнейших времен до советского периода.

– Дагестанская народная проза / Сост. М. Р. Халидова; Отв. ред. Ч. С. Юсупова. Махачкала, 1982.

В сборнике анализируются проблемы генезиса, жанровой природы, образной системы, сюжетосложения, форм бытования народной прозы. На основе анализа легенд и преданий выявляются древнейшие пласты устного народного творчества, восходящие к народным традициям охоты, прослеживается процесс их трансформации, связи с поэтическими жанрами, а также с горским музыкальным фольклором. Анализ нартского фольклора кумыков позволяет выявить взаимосвязь с кавказским и тюркским фольклором. Своеобразный художественный национальный мир раскрыт в преданиях и легендах о богатыре Шарвили, о борьбе с иноземными захватчиками. Сравнительно-типологический анализ басенного творчества народов Дагестана и Северного Кавказа выявляет общие и индивидуальные особенности жанра. В сборнике помещена также и статья, посвященная сказам и преданиям о гражданской войне русского населения Северного Кавказа.

– Современный фольклор народов Дагестана / Сост.
Х. М. Халилов; Отв. ред. З. З. Алиева. Махачкала, 1983.

Впервые в истории дагестанской фольклористики сборник статей посвящен современному фольклору народов Дагестана, который включает в себя и богатое традиционное наследие и вместе с тем новый или обновленный фольклор, песни, четверостишия, ритуалы праздников, народные представления и игры, порожденные современной действительностью. Создаются произведения с новой тематикой и содержанием, в различных жанрах и художественных формах живет и развивается современное устное народное творчество, в котором используются традиции таких жанров, как лирическая песня, четверостишие, пословица и поговорка, загадка, сказка, анекдот, устный рассказ. Особое внимание в статьях сборника уделено анализу советского песенного фольклора Дагестана, особенно таким жанрам, как четверостишие, лирическая песня.

– Дагестанский фольклор во взаимосвязях с иноэтническим фольклором / Сост. Ф. О. Абакарова; Отв. ред. А. М. Аджиев. Махачкала, 1985.

Данный сборник – первый опыт специального исследования связей дагестанского фольклора с устно-поэтическим творчеством народов Северного Кавказа, Азербайджана и Грузии. В ряде статей показана фольклорная общность народов Северного Кавказа, обусловленная родством древней культуры и сходством этногенеза соседних народов, показано, как постоянные тесные взаимосвязи народов Кавказа, близость их исторических судеб определили не только контактные взаимовлияния, но и типологические схождения. В статьях освещаются различные фольклорные виды и жанры (эпос, лирика, сказки, басни и др.), они подчинены общей проблеме показа взаимосвязей и взаимообогащения идейно-эстетических принципов, приемов, сюжетов. В ряде статей анализируется общность и многообразие сюжетики бытовых сказок в дагестанском и русском фольклоре, освещаются вопросы типологии и связей русского фольклора с творчеством народов Северного Кавказа.

– Жанр сказки в фольклоре народов Дагестана / Сост.
А. М. Ганиева; Отв. ред. А. М. Аджиев. Махачкала, 1987.

В сборнике освещаются проблемы генезиса, эволюции, межжанровых взаимосвязей, идейно-художественных особенностей, общего и своеобразного в сказках дагестанских народов, подвергаются сравнительному анализу такие синхронные со сказками жанры, как героический эпос и басня, что позволяет ярче очертить общее и специфическое в них. Сделан акцент на показе социальных отношений, которые особенно ярко проявились в сказках. Проблемы дагестанской сказки рассматриваются на фоне и в контексте проблем типологии, генетического родства и контактных взаимосвязей. В конце сборника помещены размышления
Г. Г. Гамзатова о дагестанской народной сказке «У истоков художественного сознания», которые являются сокращенным вариантом «Послесловия» к составленному им сборнику сказок народов Дагестана, изданному в Берлине в 1983 году под названием «Перепутанные ноги».

– Проблема межжанровых взаимосвязей в фольклоре народов Дагестана / Сост. Ф. А. Алиева; Отв. ред. А. М. Аджиев. Махачкала, 1989.

В сборнике впервые научному анализу подвергаются явления взаимосвязей и взаимоотношений жанров, сближения и перехода одного жанра в другой, возникновения промежуточных жанров, определяются степень и характер их взаимодействия, а также затрагиваются вопросы, связанные с особенностями их происхождения, эволюции и трансформации.

Издание этой серии, как и предыдущей, было прервано из-за отсутствия финансирования.

В 80-е годы появляются публикации и в таких солидных изданиях как Энциклопедия «Мифы народов мира» (М.: Совет-ская энциклопедия, 1980. Т. 1; 1982. Т. 2 (второе издание в 1991 году удостоено Государственной премии СССР), «Мифологический словарь» (М.: Советская энциклопедия, 1990; 2-е изд. – 1991, 3-е – 1992); «Женщина в мифах и легендах» (Ташкент, 1992) (автор статей по дагестанской мифологии в этих изданиях Х. М. Халилов).

В 1991 году публикуется монография А. М. Аджиева «У золотых родников» (Махачкала), где, в частности, рассмотрены вопросы этнокультурных взаимосвязей, отраженных в кумыкском фольклоре.

Научно-исследовательская работа в отделе сочетается со сбором и систематизацией полевого материала, с подготовкой академических изданий текстов.

В результате длительной и планомерной собирательской работы в рукописном фонде Института языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы сосредоточен богатый фольклорный материал практически по всем народам Дагестана, охватывающий все жанры и жанровые разновидности народно-поэтического творчества. Часть материала увидела свет в виде отдельных сборников, носящих, как правило, научно-популярный характер. Вместе с тем основная масса фольклорного фонда остается неизданной, опубликованные сборники не дают целостного представления о фольклорном наследии отдельно взятого народа, тем более о богатейшем устном творчестве народов многонационального Дагестана в целом. С учетом всех этих факторов в институте по инициативе директора Г. Г. Гамзатова в начале 80-х годов началась работа по подготовке к изданию свода памятников дагестанского устного народного творчества.

Используя опыт издания сводов и серий памятников фольклора других народов (русских, татар, узбеков и т. д.), а также специфику дагестанского материала, зав. отд. А. М. Аджиев разработал проект проспекта и основных принципов подготовки многотомного научного издания свода «Памятники фольклора народов Дагестана». Проект неоднократно обсуждался на заседаниях отдела, ученого совета ИЯЛИ, а также научного совета по фольклору ИМЛИ, корректировался, окончательный вариант проекта был одобрен и в соответствии с решением Научного совета по фольклору АН СССР от 29 января 1984 года в отделе началась работа по подготовке 20-томного свода «Памятники фольклора народов Дагестана».

Поскольку работа над сводом является наиболее трудоемкой, а издание его, несомненно, станет этапным событием в истории дагестанской фольклористики, считаем уместным более подробно остановиться на его структуре и содержании.

Дагестанский фольклор по этноязыковому многообразию, интенсивности фольклорных межэтнических традиционных взаимовлияний, своеобразию проявления общедагестанских и национально-специфических черт в жанрах, сюжетике, образах и т. д. не сравним ни с одним устно-поэтическим наследием народов бывшего СССР, а возможно, и мира.

В связи с этим, наряду с использованием опыта издания фольклорных серий и сводов по другим народам, при создании серии по устно-поэтическому творчеству Дагестана было необходимо, опираясь именно на особенности дагестанского фольклора, выработать свои принципы и приемы, что нами и осуществлено. Наиболее общие из них заключаются в следующем:

1. При всех национально-специфических особенностях устно-поэтическое творчество народов Дагестана в целом имеет больше общего, объединяющего, чем отличительного, а многообразие картины развития жанров у различных дагестанских народов подчинено определенным закономерностям, обусловленным общедагестанскими историко-культурными процессами. Поэтому свод «Памятники фольклора народов Дагестана» составляется не по отдельным народам, как это делается в других регионах и республиках, а обобщенно – как фольклорное наследие многоязычных, многоэтничных, но во многом близких, родственных народов единого региона. (Ср. опыт исполнения книги «Традиционный фольклор народов Дагестана» по этому принципу).

2. В связи с некоторой неравномерностью развития жанров у народов Дагестана представленность национальных материалов в отдельных томах неравномерна. Однако в смысле фольклорного наследия в целом это ни в коей мере не говорит о «бедности» или «богатстве» того или иного народа по сравнению с другим (народов «более одаренных» или «менее одаренных» не бывает). Все тома серии необходимо воспринимать как единое целое, и тогда станет видно, что слабое развитие одного жанра у конкретно взятого народа как бы компенсируется сильным развитием другого жанра (например, у лезгин слабо развита сюжетная поэзия, зато пышный расцвет получили четверостишия – манияр, ашугская поэзия и т. д.).

3. Как известно, вариативность – один из признаков фольклора. Нужно учесть, что близость устно-поэтического творчества народов Дагестана нередко дает не только картину бытования вариантов произведения внутри одного этноязыкового материала, но и своеобразные межэтнические вариации текста, хотя в большинстве песенных произведений расхождения бывают довольно значительными, что позволяет уже говорить не о вариантах, а о версиях. Все это учитывается нами как при составлении текстовой части томов, так и в комментариях.

Каждый том свода, составляемый по жанровому принципу, включает вступительную статью, тексты (оригинал и подстрочный перевод на русский язык), словарь, в песенных жанрах – ноты.

Во вступительных статьях дается научное определение жанра, раскрывается историко-культурная значимость образцов публикуемых памятников и их поэтическая природа, характеризуются общность и национальная специфика жанра или конкретных произведений, явления типологии, генетического и контактного взаимовлияния. Даются также пояснения к этнографическому контексту и историческим основам произведений.

В связи с многоязычным характером свода, вступительные статьи, как и комментарии, даются только на русском языке.

В отношении текстов отметим, что современные принципы эдиционной работы требуют соответствия строгой методике историко-фольклорного анализа, свободного от проявлений субъективизма, от произвольных сокращений и изменений и
т. п. Это особенно важно при подготовке многонационального издания, каким являются «Памятники фольклора народов Дагестана». Отправным пунктом при отборе текстов была не этническая принадлежность текста, варианта или версии, а ценностный критерий, т.е. критерий значимости для современной культуры того или иного фольклорного явления. Предпочтение отдавалось текстам аутентичным, отличающимся историко-познавательным содержанием, обладающим эстетическими, идейно-воспитательными достоинствами.

Принципы перевода с дагестанских языков на русский не имеют существенных специфических требований, отличий от общепринятых норм. При переводе текстов на русский язык составители стремились исходить из фольклористических принципов, скрупулезно улавливать, передавать по-русски в наиболее верном оригиналу словесном оформлении самую суть народной поэтической мысли, максимально раскрывать смысл, «извлекать» его, соблюдая в то же время правильность русской речи и строгость словаря.

Переводчики стремились учитывать не только современное наше понимание, восприятие слова в оригинале, но и то изначальное, что соответствует традиции. В переводах также обращалось внимание на полисемию, многозначность слов с тем, чтобы передавать их значение в согласии с контекстом.

В комментариях составители ориентировались на точное документирование публикации, снабжение текста необходимым фольклористическим, этноязыковым, историческим толкованием, обращая особое внимание на поэтические аспекты материала.

На сегодняшний день завершена издательская подготовка первых пяти томов свода: том 1 – «Сказки о животных» (осн. сост. А. М. Ганиева, науч. ред. А. М. Аджиев, объем 30 п.л.); тома 2–3 – «Волшебные сказки» (осн. сост. А. М. Ганиева, науч. ред. М. М. Курбанов и А. М. Аджиев, объем 50 п.л.); тома 4–5 – «Бытовые сказки» (осн. сост. Ф. А. Алиева, науч. ред.
Х. М. Халилов и А. М. Аджиев, объем 50 п.л.).

В результате всего этого проделана работа, значимость которой выходит за пределы республики, т.к. в связи с наличием в издании переводов текстов на русский язык, а также предисловий и комментариев, написанных на русском языке, традиционное художественное наследие народов Дагестана может стать доступным широкому кругу читателей, которые, думается, смогут по достоинству оценить богатейшее многонациональное народное творчество Дагестана. Особо важное значение приобретает свод и в связи с современными межэтническими и политическими событиями в регионе, ибо он на конкретном аутентичном материале показывает генетическое родство, тесные контактные взаимосвязи и типологическую близость художественного наследия народов Дагестана и их соседей, наглядно иллюстрирует, что это наследие есть своеобразное «единство в многообразии».

ПРИМЕРНЫЙ ПЕРЕЧЕНЬ И ОБЪЕМ ТОМОВ СВОДА