Geum.ru

«Пушка»

Вид материалаКнига

Содержание


№ 315Из обвинительного заключения по делу начальника геолого-маркшейдерского бюро Соликамского калийного комбината В.Г. Бека
Повестка дня
Подобный материал:
1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   ...   81

№ 315
Из обвинительного заключения по делу начальника геолого-маркшейдерского бюро Соликамского калийного комбината В.Г. Бека3


[Между 20 ноября 1937 г. и 12 января 1938 г.]4

г. Березники

Свердловской области

«УТВЕРЖДАЮ»

Нач. Ворошилов[ского] РО НКВД

ст. лейтенант гос. без.

Шейнкман

По обвинению БЕКА Вальтера Германовича в преступлении, предусмотренном ст. 58 п. 6, 9 УК РСФСР.


Следствием по делу установлено, что БЕК Вальтер Германович в 1932 году был завербован агентом немецкой разведки ДЕМЕЛЬ для работы в интересах германской разведки.

По заданию ДЕМЕЛЬ собирал шпионские сведения по калийной и химической промышленности, о расположении военных заводов на Урале и вырабатываемой ими военной продукции.

Кроме того, по заданию немецкой разведки проводил подрывную диверсионную деятельность с целью парализовать работу калийной и химической промышленности.

На основании вышеизложенного

БЕК Вальтер Германович, 1887 года рождения, уроженец гор. Фрейберг в Саксонии (Германия), по национальности немец, из служащих, окончил горную академию в гор. Фрейберг, в Россию прибыл в 1914 году, со слов не судим, б/п, гр-н СССР; работал нач. геолого-маркшейдерской группы треста «Союзкалий» в г. Соликамске;

обвиняется в том, что

а) являлся агентом немецкой разведки;

б) собрал и передал для немецкой разведки сведения о состоянии калийных рудников, о мощности залежей калийных солей, наличии производимых запасов, степени освоения разработки калийных солей и проходки вертикальных шахт;

в) собрал и передал германской разведке дислокацию военных заводов, расположенных в городах Урала, с точным указанием выпуска военной продукции каждым заводом;

г) проводил подрывную диверсионную деятельность, выразившуюся в срыве разведывания залежей карналлитов для производства металла магния, в задержке проходки вертикальной шахты 2-го калийного рудника, в задержке разведок запасов сильвинита на 1-м калийном руднике с расчетом парализовать работу рудника и вызвать останов[ку] химфабрики и др. предприятий;

т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 58 п.п. 6, 9 УК РСФСР.

Виновным себя признал. […]1 Кроме того, изобличается показаниями обвиняемых NN2. […]

На основании вышеизложенного БЕК Вальтер Германович подлежит суду Особой тройки при НКВД СССР.

Сотрудник Ворошилов. РО НКВД Дукельский

«СОГЛАСЕН» Пом. нач. III отд.

мл. лейтенант ГБ Пулов

Справка:

1. Вещественных доказательств по делу нет.

2. Обвиняемый БЕК содержится под стражей КПЗ Ворошиловского РО НКВД.

Сотрудник Ворошилов. РО НКВД Дукельский

ГОПАПО. Ф.641/1. Оп.1. Д.12144. Л.26–27. Подлинник. Машинопись.

№ 316
Выписка из протокола № 4 закрытого партийного собрания с участием комсомольцев УГБ Ворошиловского районного отдела УНКВД по Пермской области по обсуждению незаконных методов ведения следствия1


11–12 февраля 1939 г.

г. Березники

Пермской области

Начато в 19 час. 00 мин. 11 февраля

Окончено в 7 час. 00 мин. 12 февраля

На собрании присутствует:

членов ВКП(б) – 9 чел.

кандидатов [в члены ВКП(б)] – 1 чел.

член[ов] ВЛКСМ – 2 чел.

ПОВЕСТКА ДНЯ:

1. Обсуждение решения парткома от 8/II – 1939 года о перегибах в следствии по массовой операции.

ПУЛОВ: Здесь, на партийном собрании, каждый должен сказать, что делалось в период следствия по делам арестованных при массовых операциях, проводимых в Ворошиловском районе. Нельзя умалчивать о том, как фабриковались провокационные протоколы. Скажу о себе2. Я также писал провокационные протоколы, распределял отобранные заявления от арестованных для писания протоколов, принимал участие в подборах резидентов и к ним агентов разведок, квалифицируя их по национальным признакам и по условиям работы. Применялась и посадка в карцер.

Всем известно, что на совещаниях, проводимых ШЕЙНКМАНОМ, давались прямые установки, к каким разведкам относить арестованных, учитывая их национальность. Выборы резидентов проводились по анкетам арестованных, учитывая их грамотность и положение, которое они занимали до ареста. Таким порядком возникали резидентуры иностранных разведок.

Писались протоколы и в них указывалась связь с разведками только по признакам знакомства. Приведу пример: тов. ПРИВАЛОВ связал по немецкой разведке с КВАШНИНЫМ всех эсеров и меньшевиков, которые были арестованы в Усолье. По 16 арестованным пришлось передопрашивать КВАШНИНА при ликвидации последствий вражеской работы ШЕЙНКМАНА, ДМИТРИЕВА и др. работников Свердловского УНКВД.

По кулацкой операции было арестовано 205 человек, по всем арестованным составлены провокационные протоколы. Об этом знал тов. ПОПЦОВ, он же докладывал все дела на тройке УНКВД Дмитриеву. По докладу ПОПЦОВА было 200 человек осуждено по 1 категории3 и только 5 или 8 человек осуждены на сроки и сосланы в лагеря.

Все это делалось по прямым установкам ШЕЙНКМАНА, руководившего тогда массовыми операциями.


Были и незаконные аресты. В марте месяце 1938 г. 73 человека арестовано по списку, по которому санкционировал аресты ДМИТРИЕВ. Эти лица арестованы без компрометирующих материалов и только потому, что они по национальности принадлежали к полякам, немцам, эстонцам и др. национальностям. Без материалов арестованы ГРУНДАН – инженер проектного отдела БХК, член ВКП(б), инженер КИВЕР, РЕХЛЕР, работница больницы (фамилии ее не помню). О ней я и ПОПЦОВ говорили ШЕЙНКМАНУ, что она арестована без основания, а ШЕЙНКМАН сказал: «Из Соликамской тюрьмы освобождать никого нельзя».

В апреле был арестован САЖИН – как диверсант, который подготовлял взрыв бертсоли у элеватора. Следствие по его делу началось тоже неправильными методами. Я и ГАВРИЛОВ написали ему заявление о том, что он член контрреволюционной организации, связанной с ОСИПОВИЧ и ЦЕЙТЛЕНОК. Это заявление тоже провокационное. С таким же уклоном велось следствие по делу диверсантов ДУБРОВИНА, НЕЧАЕВА и др. Это еще остаток тех установок, которые были внедрены при массовых операциях.

Скажу, как внедрялась у нас в систему следствия провокационная вражеская работа. В октябре приехала бригада пом. нач. УНКВД ДАШЕВСКОГО. Он дал установку, как надо писать протоколы, а после этого [такой порядок] внедрился, и все стали [его] проводить. ДАШЕВСКИЙ и ШЕЙНКМАН на совещаниях доказывали, что арестованы враги народа, шпионы; [что] поляки перебрасывались сюда с шпионской и диверсионной целью; [что] кулаки – непримиримые враги; доказывали, что б/руководство в НКВД – ЯГОДА1 и др. – плодили контрреволюционные кадры.

Позднее ШЕЙНКМАН на совещаниях давал установку и говорил: «Нечего говорить с арестованным, пишите протоколы, указывайте факты диверсий и шпионаж», – и так продолжалась эта работа до конца операции.

У нас были попытки разоблачить вражескую работу, но тов. ПРИВАЛОВА никто не поддержал. Длительный период проводилась эта вражеская работа только потому, что все мы были оторваны от партийной жизни, никаких собраний партийных не было до июля – августа месяца. Самокритика была зажата ШЕЙНКМАНОМ, он зажимал каждого, кто пытался выступать против него.

Когда ПРИВАЛОВ потребовал предъявить приказы, на основании которых пишутся провокационные протоколы, ШЕЙНКМАН провел совещание и предупредил, что это неверие, зачитал ряд директив ДМИТРИЕВА, а после сказал в комнате у СОЛОВЬЕВА: «ПРИВАЛОВУ не доверять серьезных дел».

Б/секретарь парткома МОЧАЛОВ был подхалимом ШЕЙНКМАНА, он не возглавил тогда инициативу ПРИВАЛОВА. Членом парткома был тогда ПОПЦОВ и тоже не реагировал на эти сигналы. На совещаниях я говорил, что нельзя писать протоколы, не допрашивая арестованных, но ШЕЙНКМАН заявил: «Нечего разводить философию, нам надо отрабатывать количество». Протестовал я и против коллективной подписки заявлений, которую организовал ДЖИЛАВЯН. По указанию ШЕЙНКМАНА они удалились вниз помещения и там продолжали подписку коллективно.


Когда начали разоблачать ШЕЙНКМАНА и его вражескую деятельность, ДЬЯКОНОВ и ДЖИЛАВЯН все время защищали его. Выступления против ШЕЙНКМАНА с разоблачением его деятельности ДЬЯКОНОВ квалифицировал [как] антипартийные поступки. Пусть ДЬЯКОНОВ здесь расскажет, почему он как секретарь парткома не возглавил разоблачение ШЕЙНКМАНА и был на стороне его защиты. Мы должны до конца рассказать всю ту преступную работу, которую проводили.

До сих пор мы не сделали правильных выводов по вопросу ликвидации последствий вредительства и продолжаем нарушать указания ЦК ВКП(б), медленно ведем следствие. Я, как нач. отделения, не могу быть примером для других. До сих пор не закончили ни одного следственного дела, хотя они по характеру своему более сложны. Это я понял и должен развернуть следствие. Дела находились с просроченными сроками и у меня, и у др. товарищей: ГАВРИЛОВА, МОНИНА, ДРОБИНИНА, ДЬЯКОНОВА и др. …

СПРАВКА

Копия протокола находится в архивно-следственном деле № 15096 по обвинению ПОПЦОВА и СОЛОВЬЕВА.

Ст. следователь следственного отдела

Управления Комитета госбезопасности при

Совете Министров СССР по Молотовской обл.

капитан Розанов

ГОПАПО. Ф.641/1. Оп.1. Д.12144. Л.66–68. Подлинник. Машинопись. Круглая печать Управления КГБ при Совете Министров СССР по Молотовской области.