П. Е. Эссер Посвящается маме и дочери

Вид материалаРеферат

Содержание


Проповедями это назвать сложно, но на доклад с натяжкой тянет.) Прошлая жизнь в миру
О ПРЕДКАХ Бабушка и дедушка по отцу
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   45

(Проповедями это назвать сложно, но на доклад с натяжкой тянет.)

Прошлая жизнь в миру



В миру человек живет, как хочет.

Не в миру, человек живет, как хочет Господь.

Сейчас воспринимаю всю ту прошлую жизнь, как подготовку для этой жизни. Как Моисей водил израильтян сорок лет по пустыне, так могу сказать, и меня водила, хранила и носила добрая сила - Господь, несмотря на то, что я все время шел поперек ей, то есть Господу. Сейчас задаю один вопрос: зачем? Моих мотаний по стране хватит не на одну жизнь.

Мне очень близка работа уральского скульптора К. Грюнберга «Несение креста». Двенадцатиметровый полуобнаженный мужчина со связанными руками и с повязкой на глазах, на спине - крест. Искренне жаль, что эта работа не может найти своё место. Я представляю, что ей место, где была бы какая-то аллея философий, где человек мог бы отрешиться от повседневностей и думать о вечном.

Сколько себя помню, я слепой, глухой, глупый, с завязанными руками и глазами, стремился этот крест сбросить. Чем больше старался его сбросить, тем неудобнее и тяжелее было его нести. Как пришел к вере — все. Он у меня аккуратно лежит на спине. Руки и глаза развязались. Поумнел. Начало мудрости - боязнь Господа. Помудрел. Сейчас горжусь и счастлив тем, что его несу. Это моя судьба и мой крест, и только мне его под силу нести.

Да, я родился в маленьком уральском городе, на спецпоселении от репрессированных родителей, проведших всю войну за колючей проволокой в советском ГУЛАГе. Наши дети убегают за границу, прежде всего от нашей войны дома и, прежде всего в семье. Правда, зачастую из огня да в полымя. Сейчас в России лучше, чем в Израиле, куда уехала дочь. Когда ты начинаешь понимать, что все в руках Всевышнего, понимаешь, что для Бога совершенно не важно, где ты живешь. Повторяюсь, но Бог судит не по поступкам, а по побуждениям. Следовательно, нужно менять не обстоятельства, а себя. Над обстоятельствами человек подчастую, не властен. Я в Петербурге с полгода встречался с экстрасенсами международного класса - супругами Поярковыми. У них такие рассуждения. Сверху в человеке - Бог, снизу - сатана, посередине - Люцифер. И идет постоянная борьба. Важно, чтобы побеждал Бог. Весь мир в самом человеке.

Я как-то в электричке задумался. Вот я сел в электричку, рядом сидят люди, на одной станции кто-то вышел, кто-то зашел, и так всю дорогу. Я доехал - вышел. Вот так и в жизни. Но мы, люди, за те секунды, что находимся рядом, почему-то обязательно хотим занять лучшее место, доказать соседу, что у меня лучше жена, квартира, машина и т. п. А зачем? Господь меня посадил в эту электричку, придет моя станция - высадит. Но можно сказать, что у человека есть выбор, где выходить. Мне, например, нужно в сад в Коуровке выходить. Но я же выхожу, когда уже не нужно дальше мне ехать.


Экстрасенс международного класса Пояркова как-то сказала: «Мы с мужем от НЛО обыкновенно не любим запитываться». Муж её тоже экстрасенс. Для человека приземленного очевидно одно: ну все, у них «крыша поехала». Просто, мы все в разных измерениях живем. Просто мы все, в разных классах учимся. Девяносто процентов в первом, а есть люди, учащиеся в сотом классе. Но все мы Господа творения, и всех Он нас любит и жалеет. Слышим мы Его или не слышим, верим Ему или не верим, верим в Него или не верим.

Наверное, можно так выразиться. Трагедия людей в основном, в неразвитости духа. Духовно человек может быть лишь в первом классе, хотя по интеллекту - в сотом классе. И часто объясняешься с этим человеком, который по интеллекту в сотом классе, и видишь, что духовно-то ему и в первый класс рано. И лишь единицы бывают по обоим параметрам в сотом классе. Наверное, это пророки. А мирских людей мне жалко.

Как сказано в Новом Завете: «Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием и не может разуметь потому, что о сем надобно судить духовно» («Первое послание к коринфянам», гл. 2, ст. 14–16). Но духовный судит обо всем, а о нем судить никто не может. Ибо кто познал ум Господень, чтобы мог судить его? А мы имеем ум Христов.

Душевные - мирские. Духовные - верующие.

Но это такое глубинное состояние, что невозможно мирскими мозгами понять. Но одно скажу. Если бы все люди на земле были верующие, не для проформы, по-настоящему верующие, на земле был бы Рай. Но это невозможно, Мы, люди, даже Рай умудримся превратить в ад. Поэтому Господь и говорит, что Рай на земле невозможен.

О ПРЕДКАХ




Бабушка и дедушка по отцу



До последней минуты жизни буду помнить сцену. Умерла бабушка. Я ее звал mutter - мать.

В комнате гроб с телом бабушки, у гроба всю ночь сидит дядя Вильгельм, молится.

Я - и отец пьем, ругаемся. Все в душе горит.

Сказано в священном писании: «Не ищи соринку в глазу соседа, прежде избавься от бревна в своем глазу».

Во всем винил отца. И сейчас виню. Но гораздо более других виню сам себя. И всю жизнь вытаскивал это бревно из своего глаза, и не ищу соринки в глазах других. Хотя рассуждать - не судить, а рассуждать мне никто не запретит.

К пятидесятилетию мне захотелось собрать фотографии семьи и своей жизни в альбомы. У меня с детства сохранились два альбома. Они уже старенькие, потрепанные. На первой странице альбома я написал: «Мне пятьдесят лет. Сколько Богом отпущено, не знаю. Смерти не боюсь, но боюсь бессмысленно прожитой жизни. Жизнь не совсем складная, но в любом случае ее нужно стараться понять. Это жизнь не подонка, а человека».

Бабушки уже давно нет. И нет свидетелей той ночи, кроме Бога и меня.

Бабушке я как-то написал: «Во всем обязан я тебе».

Бабушка Христина была глубоко верующая лютеранка. Из детства помню ее молящейся и заставляющей молиться меня. Она была грамотная. Библия и проповеди у нее были написаны на «готике».

А как она пела! И то, что я сохранил остатки языка, - это тоже заслуга «моих» бабушки и дедушки. Если бы не бабушка, я бы сейчас, наверное, уже не был в живых. Приход к Богу - огонек, который она зажгла во мне в детстве, долгие годы тлел. Были времена безбожия, метаний. А теперь мне пятьдесят пять лет. Я зрелый верующий христианин, рукоположенный в проповедники.

Даже мама, которая сейчас живет в Германии, говорит, что к вере пришла через меня, то есть тоже через свою свекровь, мою бабушку.

Как отец в больнице в реанимации сказал: «Павел, можешь жить как угодно, только не будь таким слабым, как я». Сейчас я родителей воспринимаю так. Отец был умный, но слабый. Мама была не столь умной, но сильной. Я же не должен ударяться в крайности.

И не зря от могилки дедушки и бабушки в Карпинске для меня и сейчас идет душевное тепло.

Они прожили еще более непростую жизнь, чем мы. Дедушка десять лет провел в сталинских лагерях в Воркуте, где год стажа считается за два и сейчас. Бабушка осталась с малыми детьми. И все вышли в люди. Для меня это означает, прожили с Богом. Эти семьдесят лет с К.П.С.С. ни на грамм не заменили нам Бога. И сейчас не одно поколение будет залечивать раны тех времен. Но справедливости ради следует сказать, что и в те времена не все было однозначно плохо - было и много хорошего. Обоих моих дедушек та система уничтожала, а внук их служил системе, не задумываясь. Но это предмет отдельного разговора.


Как-то в разговоре с заместителем министра культуры Свердловской области Пластининым Валерием Викторовичем я спросил: «Ты помнишь Августа Крузе, священника из Краснотурьинска?» - «Да помню, я их всех тогда шугал». Пластинин был в свое время в Краснотурьинске секретарем КПСС по идеологии. Разговор этот я передал Августу. Он проворчал: вот они нас тогда шугали; если бы не гоняли, сейчас намного меньше было бы спида, наркомании, преступности и прочего. И это святая, правда.

Когда люди отступают от Бога, это оборачивается для них трагедией. Как много, вернее, всё зависит от воспитания. Теологи говорят, что основа в воспитании закладывается до пятилетнего возраста.

Бабушка была глубоко верующей, и столько лет во мне дремало то, что она сумела заложить. А потом бабушка через внука, меня, стала у истоков создания общины в Екатеринбурге. Вот так Господь, через нас, людей, строит свою церковь на земле.

Из детства помню, как дедушка меня воспитывал, старался сделать из меня «немца, перца, колбасу». Это был целый ритуал. Когда резали свинью, дедушка выпивал кружку крови. А какую божественную колбасу - плютворшт, протворшт, леберворшт - он делал. У меня есть еще хрустальная мечта самому вырастить поросенка, собрать всю родню, наделать колбасы. А то получается, что дедушка зря со мной возился. А это несправедливо.

И не зря говорю: были бы деньги, открыл бы в Екатеринбурге ресторан и назвал бы «Немец, перец, колбаса».

Но всё это земное.

А самое главное - наша душа.