Geum.ru

Александр Покровский. 72 метра

Вид материалаДокументы

Содержание


Как становятся идиотами
Подобный материал:
1   ...   25   26   27   28   29   30   31   32   ...   67

БОМЖИ



(собрание офицеров, не имеющих жилья; в конспективном изложении)

Офицеры, не имеющие жилья в России, собраны в актовом зале для

совершения акта.

Входит адмирал. Подается команда:

- Товарищи офицеры! - Возникает звук встающих стульев.

Адмирал:

- Товарищи офицеры. (Звук садящихся стульев.)

Затем следует адмиральское оглядывание зала (оно у адмирала такое,

будто перед ним Куликово поле), потом:

- Вы! (Куда -то в глубь, может быть, в поля.) Вы! Вот вы! Да... да,

вы! Нет, не вы! Вы сядьте! А вот вы! Да, именно вы, рыжий, встаньте!

Почему в таком виде... прибываете на совещание?.. Не-на-до на себя

смотреть так, будто вы только что себя увидели. Почему не стрижен? Что?

А где ваши медали? Что вы смотрите себе на грудь? Я вас спрашиваю,

почему у вас одна медаль? Где остальные? Это с какого экипажа?

Безобразие! Где ваши начальники?.. Это ваш офицер? а? Вы что, не узнаете

своего офицера?.. Что? Допштатник? Ну и что, что допштатник? Он что, не

офицер?.. Или его некому привести в чувство?.. Разберитесь... Потом мне

доклад... Потом доложите, я сказал... И по каждому человеку...

пофамильно... Ну, это отдельный разговор... Я вижу, вы не понимаете...

После роспуска строя... ко мне... Я вам объясню, если вы не понимаете.

Так! Товарищи! Для чего мы, в сущности, вас собрали? Да! Что у нас

складывается с квартирами... Вопрос сложный... положение непростое...

недопоставки... трубы... сложная обетановка... Нам недодано (много-много

цифр) метров квадратных... Но! Мы - офицеры! (Едрена вошь!) Все знали,

на что шли! (Маму пополам!..) Тяготы и лишения! (Ы-ы!) Стойко

переносить! (Ы-ых!) И чтоб ваши жены больше не ходили! (Мда...) Тут не

детский сад... Так! С квартирами все ясно! Квартир нет и не будет... в

ближайшее время... Но!.. Списки очередности... Всем проверить фамилии

своих офицеров... Чтоб... Никто не забыт! Кроме квартир, ко мне вопросы

есть? Нет? Так, все свободны. Командование прошу задержаться.

- Товарищи офицеры!

Звук встающих стульев.

^

КАК СТАНОВЯТСЯ ИДИОТАМИ



Шла у нас приемопередача. Не понимаете? Ну, передавали нам корабль:

лодку мы принимали от экипажа Долгушина. Передача была срочная: мы на

этой лодке через неделю в автономку должны были идти.

И вот, чтоб мы быстренько, без выгибонов приняли корабль, посадили

нас - оба экипажа - на борт и отогнали лодку подальше; встали там на

якорь и начали приемопередачу.

Поскольку всем хотелось домой, то приняли мы ее - как и намечалось,

без кривлянья; часа за четыре.

Командир наш очень торопился в базу, чтоб к "ночному колпаку" успеть.

"Ночной колпак" - это литровый глоток на ночь: командир у нас пил только

в базе.

Тронулись мы в базу, а нас не пускают - не дает "таможня" "добро".

В 18 часов "добро" не дали, и в 20 - не дали, и в 21 - не дали:

буксиров нет.

В 22 часа командир издергался до того, что решил идти в базу

самостоятельно: без буксиров.

Только мы пошли, как посты наблюдения и связи - эти враги рода

человеческого - начали стучать о нас наверх.

Наверху всполошились и заорали:

- Восемьсот пятьдесят пятый бортовой! Куда вы движетесь?

"Куда, куда"... в дунькину кику, "куда". В базу движемся, ядрена

мама!

Командир шипел радистам:

- Молчите! Не отвечайте, потом разберемся!

Ну и ладно. Идем мы сами, идем - и приходим в базу. А оперативный,

затаив дыхание, за нами наблюдает; интересно ему: как же эти придурки

без буксиров швартоваться будут.

- Ничего, - говорил командир на мостике, - ошвартуемся как-нибудь...

И начали мы швартоваться "как-нибудь" - на одном междометии, то есть

на одном своем дизеле: парусность у лодки приличная; дизель молотит, не

справляется; лодку сносит; командир непрерывно курит и наблюдает, как

нас несет на дизелюхи: их там три дизельных лодки с левого борта у пирса

стояло; правая часть пирса голая, а с левой - три дизелюхи торчат, и нас

ветром на них тащит, а мы упираемся - ножонки растопырили - ничего не

выходит.

На дизелюхах все это уже заметили: повылезали все наверх и

интересуются: когда мы им врежем? Эти дизелюхи через неделю тоже в

автономку собирались. Ужас! Сейчас кокнемся! Сто метров остается...

пятьдесят... двадцать пять... а нас все несет и несет...

Командир в бабьем предродовом поту руки ломает и причи -тает

- Ну, все... все... все... с командиров снимут... из партии

выкинут... академия накрылась... медным тазом... под суд отдадут... и в

лагерь, пионервожатым... на лесоповал... в полосатом купальнике...

И тут лодка замирает на месте... зависает... до дизелюх - метров

двенадцать...

- Назад, - бормочет командир в безумье своем, - назад, давай,

милая... давай... по-тихому... давай, родная... ну... милая, ну...

давай...

И лодка почему-то останавливается и сантиметр за сантиметром каким-то

чудом разворачивается, тащится, сначала вперед, а потом она

останавливается окончательно совсем, ее сносит и прижимает к пирсу. Все!

Прилипли!

- Фу! - говорит командир, утирая пот. - Фу ты... ну ты, проклять

какая... горло перехватило... мешком ее задави... Фуууу... Вот так и

становятся идиотами... Отпустило... даже не знаю... Никак не

отдышаться... Ну, я вообще... чуть не напустил под себя... керосину...

даааа... Пойду... приму на грудь. Что-то сердце раззвонилось...

Пошел командир наш и принял на грудь. Одним литровым глотком.