Geum.ru

Неприкаянные сборник рассказов Москва 2010

Вид материалаРассказ
Подобный материал:
1   ...   25   26   27   28   29   30   31   32   ...   35

Ирина, услышав непонятный шум, вскочила с кровати и побежала в ванную комнату. Она увидела его, лежащего на полу без сознания.

– Ваня, что с тобой, ты в порядке? – спрашивала она, теребя его за руку. – Ответь, скажи что-нибудь, ты меня слышишь? – говорила она, приподняв его за плечи. – Скорую, я вызову скорую, я сейчас, быстро, – бормотала она в растерянности.


На столе, урча, закипал чайник. Фельдшер Елена Морозова о чем-то оживленно болтала по телефону, а доктор Ефимов в задумчивости листал потрепанный журнал. Дежурство по «скорой» врачей городской больницы – вещь обычная и ничем непримечательная. У доктора Ефимова это было третье и последнее за месяц. Ничего интересного и сверхсложного, все как всегда. Бензина минимум, медикаментов мало, зарплата мизерная, долги, и всегда пустой холодильник дома. «Лариса точно меня из дома выгонит, думал Ефимов, а зачем ей муж без зарплаты. Дочка Наташа, девятый класс закончила, ей надо будет учиться в институте, а денег нет. Зарплату уже за три месяца задерживают, на что жить, ума не приложу, идти грабить? Что они там, себе думают, хозяева жизни, что мы воздухом питаемся? Зачем я вообще в медицинский пошел, что бы побираться как нищий, сколько можно унижаться, я тоже человек. Почему я Лешку Жиганова не послушал, сейчас бы был адвокатом, деньги хорошие имел, хотя с другой стороны, он тоже в милиции долго не задержался. Теперь Лешка финансист, а я как был «заяц в белом халате» так и остался. Одна морковка покушать, да петрушкой занюхать, вот такая жизнь вышла у меня. Кстати, нужно занять денег у него, но я, еще не отдал ему за прошлый месяц. Тьфу ты черт лысый, вслух произнес Ефимов, не жизнь, а каторжные работы.

– Александр Петрович, у нас вызов, надо ехать, положив руку на плечо Ефимова, сказала Лена Морозова.

– Да конечно, кивнул он головой, я сейчас.

«Она симпатичная и веселая, настоящая, цельная натура, красивая, голубоглазая шатенка с длинной косой, и стройной фигурой. Круглое лицо, пухлые губы и курносый нос, мечта поэта, иных слов не найдешь. А какие чувства к ней, у меня? Я всей душой, но в сорок лет, начинать все заново, без денег и жилья, с разницей в десять лет, тяжело. Уже два года, мы прячемся по съемным квартирам и комнатам знакомых, испуганно шарахаясь от звонков и стуков. Скрипучие, продавленные диваны, чужая жизнь, чужая мебель, секретность, условности, все тайком и быстро, как мне это надоело, неужели всегда будет так. Как же сильно хочется жить в большом, красивом доме с любимой женщиной, и ни от кого не прятаться. Надоело врать, изворачиваться, притворятся ради «химеры» образцовой семейной пары, которую всем, ставят в пример. Хочется крикнуть во всю глотку, люди, я ненавижу свою жену, я готов в трусах уйти от нее, куда глаза глядят, лишь бы не видеть ее. А она, Леночка? Умница, все понимающая, и от того, становится еще хуже. Ты понимаешь, что не можешь, у тебя нет сил, а она прощает и переживает, а главное, ждет. Ее уверенность, ничем не сломить, она знает, что будет возможность, и готова на жертву. Ах, как все запутано и бестолково, думал Ефимов, покачиваясь в салоне «скорой». Деньги в стране есть, дорог нет, врачи есть, лекарств не хватает, хочешь уйти к другой женщине, возможности нет, вроде, как государство мешает. Он смотрел на старые обшарпанные носилки, и почему-то сравнил их с собой. Такие же старые, морщинистые, изношенные и дряхлые, и век их короток и возраст запредельный. А ведь была и молодость, надежды, и мечты, любовь, романтика, весенние цветы. С годами конечно чувства притупляются, любовь испаряется, мечты переходят в желания, цветы вянут, остаются чувства. Ты понимаешь, что ради них, ты пожертвуешь многим. Поздняя, зрелая любовь, или совпадение жизненных ценностей? Привычка, или усталость от одиночества? Измотанные нервы в ожидании покоя, или «психованная» реальность, забитая в мозг обязанностями? Хочется взлететь, а крылья обрезаны, хочется быть первым, а сил уже нет. Тяжело, очень сложно понимать, что ты не молод, а жизнь продолжается, и страсть иногда посещает твое тело. Она, страсть, как глоток свободы, среди серости и мерзости, хочется порвать невидимые нити, сорвать занавес, закрывающий солнце, собирать звезды с темного неба и дышать во все легкие, не опасаясь подхватить вирус. Мужчина и женщина, непростые создания, а тайная связь, между ними, это наказание. Я люблю ее, и ради этого чувства, расшибусь в лепешку, подумал Ефимов, посмотрев на самого милого для его сердца, фельдшера Лену Морозову.


«Он хороший врач, искренний и чувствующий человек, думала Лена, наблюдая за Александром. У него «золотые» руки, талант, а он прозябает в городской больнице. Почему в жизни, так получается, я не встретила его, а он, прошел мимо меня. Вернуть время назад, невозможно, а изменить сегодняшнюю жизнь, сложно. Да, он немолод, ему сорок, он на десять лет старше меня, но дай бог, такую волю к жизни и победе, иметь молодым. Смотрю на него, как будто не красавец, худой, высокий, с длинными руками, нос с небольшой горбинкой, тонкие губы, и черные волосы с проблеском седины. Высокий лоб не портит, пальцы рук, тонкие и длинные, как у музыкантов. В нем что-то родное, или кажется мне, что за годы….

– Елена Витальевна, – раздался в тишине, негромкий голос водителя Семена. – Гостиница «Южная», на улице Морской, или «Морская» на улице Южной? Что-то я запутался.

– Частная гостиница на улице Морской, – ответила Елена Витальевна.

– Значит "Южная", – кивнул головой Семен.

«Он светлый лучик, и радость в моей жизни. Что было в ней раньше, подумала она? Сокурсник, красивый, видный парень, за ним бегали все девчонки, а он со всеми флиртовал. Мне не нравятся такие, и я не обращала на него внимания. А потом был «капустник», смех, всеобщее веселье, белое вино, ужимки, первые прикосновения запрещенных мест, и поцелуи в темноте. Он показался мне наивным и стеснительным, скрывающим под маской, ранимость и открытость, но я, ошиблась. Деспот и тиран, пышущий злобой и ненавистью. Эгоизм, неполноценность, и натуральное высокомерие. Ущемленное самолюбие, пожалуй, самое невинное, что было в нем. А потом был развод, угрозы, унижения, сопли, но все тщетно. Хорошего и компанейского парня Максима, я встретила через год. Мне показалось, что мы одно целое, но, увы, страсть к водке, разрушила наши отношения. И вот теперь Саша, чудный, милый, заботливый мужчина, почему я не встретила его раньше? Да, я понимаю, у него семья, но мне ведь тоже хочется получить от жизни щепотку счастья. Кто может мне запретить? Каждый имеет право надеяться, на малую толику любви и понимания. Почему, одни мучаются всю жизнь без любви, соблюдая приличия, а другие живут, наполняя душу любовью, каждый день и час, заботятся и переживают.… Почему так не справедливо? Не издевайтесь над собой, будьте рядом с любимыми и живите счастливо. Обо мне скажут, разлучница, но это неправда. Если душой и сердцем, он не с тобой, зачем держать и мучить, отпусти. Станет легче и светлее на душе, и злобы меньше, а любовь придет, найдет и посетит. Я не хватаюсь за него, и не кричу категорично, он только мой, а ты плохая, уходи, ты портишь ему жизнь. И сам все скажет, дайте время, и разберется он в себе, а там, как сердце ему скажет, так и судьба его свернет. Я люблю его! Мне никто не сможет запретить, для меня он, самый лучший»!

– Приехали, сказал Семен, остановив машину, возле входа в гостиницу. Кажется здесь, вон и дамочка, в растрепанных чувствах бежит.

– Значит за нами, произнес в задумчивости Ефимов. Пойдемте, повернувшись, сказал он Лене и улыбнулся. Как говорят, люди в белых халатах, последняя надежда, добавил он, открывая дверцу.

– Точно подмечено, сказал Семен. Мне с вами, Александр Петрович? Носилки доставать?

– Погоди пока, может, не потребуется, ответил Ефимов, поправляя халат.

Морозова, взяв чемоданчик, вышла из машины, следом за доктором.

– Доктор, помогите, пожалуйста, это я вызывала «скорую». Он там, номер двести четырнадцать, второй этаж, указывая рукой на гостиницу, говорила Ирина. Пожалуйста, помогите!

– Не волнуйтесь, сделаем все, что в наших силах, и даже больше, не переживайте. Елена Витальевна, дайте барышне, что-нибудь, успокаивающее. А вы, извините, как вас зовут?

– Ирина, – выдохнула она.

– Вот и хорошо, – приобняв за плечи, сказал Ефимов. Проводите нас к больному?

– Да, конечно.


Резкий запах, раствора аммиака, ударил в голову. Иван медленно открыл глаза, и увидел перед собой белый халат. Его левая рука, как будто надувалась изнутри, а тихие голоса, пробивались снаружи.

– Давление, сто на шестьдесят пять, в принципе, все в порядке, услышал Иван, незнакомый голос.

Мутная пелена перед глазами, постепенно исчезла, и Иван, смог разглядеть лица. «Мужчина и женщина, в белых халатах, это за моей персоной, подумал Иван, значит не все так плохо.

– Как вы себя чувствуете? – отчетливо услышал он вопрос.

– Нормально, – сглотнув слюну, тихо произнес Иван.

– Голова болит?

– Немного.

– Сейчас мы обработаем рану, сделаем вам укол, и вы будете отдыхать, – сказал Ефимов, осматривая голову Ивана.

– У меня что, голова разбита? – спросил Иван, пытаясь приподняться на руках.

– Ничего страшного, – ответил Ефимов, поддерживая Ивана. – Давайте, мы перенесем вас на кровать, там будет удобнее.

– Я сам, – сказал Иван, поднимаясь.

Голова гудела, как пчелиный рой, Ивана тошнило, а слабость ощущалась в каждой клеточке тела. Он лег на кровать, и закрыл глаза.

– Вообще, хорошо отделались, – услышал он голос доктора, – вы просто «везунчик». Упасть на кафельный пол и при этом, отделаться только шишкой на голове, это знаете ли, не каждому дано.

– Я старался, – натянуто улыбаясь, промолвил Иван.

– Это везение, – усмехнулся доктор. – Как вы считаете, Елена Витальевна, повезло мужчине?

– И даже очень, – ответила Морозова. – У вас есть лед, спросила она, обращаясь к Ирине.

– Наверное, в холодильнике есть, – ответила растерянная Ирина.

– Тогда не стойте на месте, идите и принесите полотенце и лед, вашему мужу, необходим холодный компресс на затылок.

– Да, я быстро, – засуетилась Ирина.


– Очухался болезный, – спросил Ивана черт. – Теперь ты понимаешь, что спорить со мной не надо, все равно, будет так, как я сказал.

– За что ты меня?

– Просто так, – хихикнул черт, – что бы ни расслаблялся. То, что с тобой произошло, это мелкие пакости, а крупные, будут намного тяжелее, для твоего здоровья. Мой тебе совет: смирись и привыкни. Какой интересный доктор, – сказал черт, – а помощница его, еще более интересна. Знаешь, что я тебе скажу, этот доктор. Пострадает из-за женщины, а сам он, скоро умрет. Я даже могу рассказать тебе, как это произойдет.

– Ты посодействуешь, монстр бесноватый, – спросил Иван.

– Нет, я здесь ни при чем, – хмыкнул черт, – он сам себя накажет.

– Как?

– Увидишь, очень даже скоро, – ответил черт.


– Ну что, все что можно, мы уже сделали, нам пора, – сказал Ефимов, поднимаясь с кровати. – А вы отдыхайте, вам покой нужен, – сказал он, обращаясь к Ивану.

– Доктор, вы скоро умрете, – прошептал Иван.

– Не понял, что вы сказали, – удивленно спросил Ефимов. – Елена Витальевна, вы что-нибудь слышали?

– Кажется, говорится о смерти, – ответила Морозова.

– Ну почему так пессимистично. Вы будете жить, – улыбнулся Ефимов. – Травма, полученная вами, не опасна для жизни, так что, не пугайте себя и родных.

– Я не о себе, – напрягая горло, произнес Иван. – Я о вас говорил, это вы умрете.

– Вот как, удивился еще больше Ефимов. Вы что, предсказатель судеб, хиромант, или колдун?

– Нет, не то, и не другое, вас погубит женщина.

– Елена Витальевна, – вы слышали, усмехнулся Ефимов, обращаясь к коллеге. – Я практически уже холодный и дергаюсь в предсмертной агонии. Да, и самое главное, меня погубит «красотка»! Как вам такие перспективы?

– Нет необходимости объяснять суть этих слов, – холодно ответила Морозова. – Полная ерунда, случается и такое.

– Я тоже с вами согласен, а вы Ирина? – спросил Ефимов.

– Точно не могу сказать, – ответила Ирина, – но мне кажется, что Ваня не врет.

– Ну, если так, тогда буду остерегаться женщин, – сказал, усмехнувшись Ефимов, украдкой взглянув на Лену.

– Доктор, нам пора, – сказала Морозова. – Выписывайте рецепт, и едем, у нас больные.

– Чуть не забыл, – спохватился Ефимов, доставая из кармана халата, шариковую ручку, и чистые бланки рецептов.

В течение пяти минут, он сосредоточенно заполнял бланк, и, поставив свою печать, передал их Ирине.

– Сходите в аптеку и купите, все необходимое, а нам пора, – сказал он, – труба зовет.

– Скорее больные, – сказала Морозова, закрывая свой чемоданчик.

– Скажите, с ним будет все хорошо? – спросила Ирина, напряженно вглядываясь в глаза доктору.

– Не волнуйтесь, именно так и будет. До свидания. – попрощался Ефимов, и вышел из номера.


– А он тебе не поверил, – хихикнул черт. – Знаешь почему? Он думает о себе лучше, чем есть на самом деле. А женщина, приносящая неудачи, была с ним рядом.

– Ирина?

– Нет, не она, другая. Ирина, кстати, тоже не проста.

– Фельдшер, – спросил Иван.

– Угадал, именно она. Вернее, ради нее, он пойдет на преступление.

– Любовь, – спросил Иван, – это любовь?

– Нет, просто сухой математический расчет и желание, не соизмеримое с возможностями. Она для него, как последняя победа в жизни, больше шансов не будет. Она тешит его самолюбие. Как же, она молодая, симпатичная, а он практически старик, так случается не часто. Можно оправдать ситуацию, наличием больших денег, но если таковых нет, тогда зачем все это надо. Сказки о чувствах хороши для молодых и зеленых, а для зрелых и опытных, не подходят. Те, кто обжегся несколько раз, больше никому не поверят. Они обозленные и разум их холоден, а чувства не искренни.

– Думаешь, притворство без цели, возможно, – спросил Иван.

– Что бы покрасоваться перед собой, возможно, а еще эгоизм. По большому счету, она дает ему шанс, чувствовать себя мужчиной, а не древним старцем. Он думает об этом и знает, что для того, что бы удержать ее возле себя, понадобится немало, сил и средств, которых у него нет, а ему, очень хочется. Потому что она для него, свежая кровь!


«Странно, получается, размышлял Ефимов, сегодня, меня предупредили о том, что связь с молодой женщиной, в моем возрасте опасна. Верить, или нет? По-моему ерунда, она что, убьет меня? Могу поверить в любую чушь, но в то, что Лена, никогда. Всем хочется заглянуть в будущее, но не всем, оно понравится. Если шарахаться от каждого звука, то жить не зачем. Рискуя, выигрывают, а осторожность, значит, плестись в хвосте. Чепуха, Лена не может меня предать, она любит меня, а чувства перевешивают все обстоятельства».

– Ты веришь в такие предсказания, – усмехнулся Ефимов, взглянув на Лену.

– Нет, – спокойно ответила она, посмотрев ему в глаза. – Кто поверит в бред, разве что сумасшедший. А ты вполне здоров и адекватен, и к тому же любим.

– Кем?

– Я люблю тебя, – негромко промолвила Лена. – Ты знаешь об этом, поэтому ты сильный.

– Спасибо тебе, – улыбнулся Ефимов.

– Нет, тебе. За то, что ты есть у меня, – сказала Лена, взяв его за руку.

– Действительно, – сказал он, наклонился и поцеловал ее в губы.

– Сегодня будет наш день? – спросила она, прижимаясь к нему.

– Очень хочется, но я не знаю, как получится. Я просто не знаю, что сказать Ларисе, у меня иссякла фантазия. Может ты, что-нибудь придумаешь?

– Постараюсь, что бы было правдоподобно, – усмехнулась она, – а то и вправду не получится.

Машина «скорой помощи», подъезжала к больнице. Подпрыгнув на ухабах, Семен крепко выругался, и остановился у входа.

– Приехали, елки-моталки, когда эти ямы залатают, что б у них в квартирах такие были, начальнички чертовы, – ругался Семен, обходя вокруг машины.

– Не ворчи Семен, – сказал Ефимов, выходя из машины, – все равно не сделают, а ты почем зря, свои нервные клетки беспокоишь.

– Да ну их, – махнул рукой Семен, и пошел в здание больницы.


– Тебе уже лучше, – спросила Ирина, наливая в чайную ложку, темно коричневую микстуру.

– Конечно, – ответил Иван, улыбнувшись. – С такой сиделкой, я долго болеть не буду, сейчас встану и поцелую тебя.

– Не надо. Лежи, тебе нужен покой, зачем мне больной муж.

– Как ты сказала?

– Я знаю, это выглядит глупо, – улыбнулась Ирина, – но я хочу, что бы ты стал моим мужем...

– Это что, предложение? По-моему мужчина должен это делать.

–А у нас все наоборот, – сказала Ирина. – Он болеет, она хлопочет, а в итоге, все заканчивается свадьбой.

–Нет, я так не могу. Так не по правилам, несерьезно как-то получается.

– В такой ситуации, очень даже правильно, – сказала она, поднося ложку с микстурой. – Примите больной, это доктор прописал.

– Ох, как мне не нравятся, эти горькие микстуры, – поморщился Иван. – Может не надо?

– Соблюдайте назначенное лечение, пациент, и поправитесь, а с больным, в Загс не пускают.

– Что ж, сдаюсь на милость эскулапам, – сказал Иван, зажмурился и открыл рот.

Ирина, влила ему настойку в рот, и поцеловала в щеку.

– Молодец.

– Стараюсь, – скривился Иван, проглотив микстуру.

– Очень скоро ты выздоровеешь, и у нас, все будет хорошо, – сказала она, – а теперь спи.

– И в правду, что-то спать захотелось, – сказал Иван, закрыв глаза.

Она смотрела на него, влюбленными глазами и была счастлива в эту минуту. Тонкое, трепетное, нежное чувство, наполняло ее тело. Еще никогда, она не была, так сильно влюблена.

– А ты? – спросил он, открыв глаза.

– Я буду рядом, не волнуйся.

– Хорошо.

– Ты разрешишь мне, посидеть рядом с тобой?

– Да, – улыбнулся Иван.


Алексей Жиганов, крутился, как мог. После увольнения из милиции, он торговал, перепродавал, скупал, снимал и сдавал, словом, находился в постоянном поиске. Жизнь подбрасывала сюрпризы и тычки, он терпел и начинал все заново. Перелопатив, все доступные виды бизнеса, пригодные для местных условий, он остановился на деньгах. Обмен, дело выгодное, а главное, физического труда никакого, одни нервы. В «органах» он был худой как «сайгак», а на вольной ниве раскабанел, до неимоверных размеров. Что поделаешь, работа такая, говорил он своим знакомым, хочешь или нет, а на беляшах, растешь как на дрожжах. Пивной мозолик, надутые щеки как у бурундука, в период заготовки жратвы, толстый, мясистый нос, пробивающаяся лысина, хитрые, бесцветные рыбьи глазки, и толстые сальные губы, таким он стал. Стройность и подтянутость не аргумент, для «менялы», говорил он. Наша работа, это телефон, автомобиль и ноги, а остальное везение, повторял он, при встрече Ефимову. Иногда и нагнутся лень, что бы поднять «сотку» баксов, а приходится.


Тихое, летнее утро, доктор Ефимов шел по центральной улице города, рассматривая одиноких прохожих. «Нет, определенно мы ленивый народ, восемь утра, а курортный город спит, только отдыхающие спешат на рынок. Они вносят в размеренную жизнь города, суету и хаос, и чем больше их, на один квадратный метр, тем хуже местным. С другой стороны, они привозят с собой, немалые деньги. Но маленький городок, с населением в пару десятков тысяч, не может одолеть ораву в сто тысяч. Очереди, мусор, толкотня и беготня, в конце сезона, устают все, одни от отдыхающих, другие от бесконечных пьянок. Триста лет мне не надо такого, поморщился Ефимов, пусть городские власти заботятся, на то они и существуют. А у меня своя жизнь, и в ней, мне надо разобраться. На сегодня, мне нужно найти деньги и квартиру, для свидания с Леной. В этом деле, только один человек, сможет мне помочь, Леха Жиганов. У него всегда, как в Греции, все есть».


На рынке царило оживление, а шум голосов, сливаясь, висел над ним, как грозовая туча. У входа стояли колоритные «чуваки» с пачками национальной валюты, и зычно кричали: – Доллары, евро, рубли, тугрики не принимаем, выгодный курс и для нас, и для вас.

Ефимов, издалека приметив Жиганова, стоящего возле пункта обмена валют, прибавил шаг, направляясь к нему. Жиганов, наклонившись, что-то говорил в окошко киоска. Ефимов подошел к Жиганову, и встал у него за спиной.

– Нет, Таня ты послушай, – говорил Жиганов. – Новая акция бродит в народе, съел три беляша и собрал котенка, – засмеялся Жиганов. Как тебе такое? А вот еще, выпей море, и получи два памперса бесплатно, – хохотал Алексей.

– Возьми в долг и не отдавай, – сказал Ефимов, положив руку на плечо товарища.

Жиганов обернулся и сказал:

– Это «динамо» доктор, но для вас лично, можно подумать, – улыбался Жиганов, протянув руку для приветствия.

– Привет финансовым гениям, – поздоровался Ефимов.

– Категорически, и в полном объеме, – пожал руку Жиганов. Какими судьбами?

– Вопрос тот же, тема не меняется, – ответил Ефимов.

– Ладно, давай «провентилируем», твое предложение, – сказал Жиганов. Отойдем в сторонку, а то будем мешать. На лавке, в тени большой акации, было прохладно. Жиганов, порывшись по карманам, достал сигареты и зажигалку.

– Давай, «жалься», что там у тебя? – сказал он, подкуривая сигарету.

– Квартира нужна, – тяжело вздохнул Ефимов, с грустью взглянув на товарища.

– Эта все та же, в теле и при делах, – ехидно улыбнулся Алексей. – Слушай, может, хватит скитаться, уходи от Лары и живи себе спокойно, а то помрешь от переживаний раньше времени.

– Тебе этого не понять, – шепотом произнес Ефимов.