Книга «Ефим Пивовар. Медиабиография. 2006-2009»
| Вид материала | Книга |
- Программа четверг, 149.12kb.
- В 1896 году, 8 января в небольшом уездном городе Усть-Каменогорске в семье столяра-кустаря, 53.5kb.
- «Я – русский интеллигент»: Ефим Львович Бернштейн, литературный псевдоним Ефим Янтарёв, 106.91kb.
- Российской Федерации" Федеральный закон от 25 июля 2002 г. N 115-фз, 2374.04kb.
- Принят Государственной Думой 8 ноября 2006 года Одобрен Советом Федерации 24 ноября, 295.15kb.
- Відомості Верховної Ради України (ввр), 2003, n 13, ст. 93 ) { Із змінами, внесеними, 143.4kb.
- Москва Издательство «Права человека», 11115.03kb.
- С. В. Воронин Настольная книга предпринимателя Москва «Копиринг» 2009 удк 339. 138, 4209.96kb.
- Гомеопатическая книга, 995.05kb.
- Общие положения, 285.55kb.
Тверская, Москва, 24 Июля 2007
^ "БЕЗ ЗНАНИЯ РУССКОГО ЯЗЫКА МИГРАНТЫ НЕ МОГУТ ПОНЯТЬ СВОИ ПРАВА И ОБЯЗАННОСТИ..."
Сегодня много говорят об актуальности такой проблемы, как образование мигрантов из стран постсоветского зарубежья; о том, насколько необходима действенная пропаганда русского языка. В Российском государственном гуманитарном университете активно работает Учебно-научный центр по изучению стран постсоветского зарубежья. О том, как один из крупнейших гуманитарных университетов страны предполагает заниматься образованием мигрантов, что этот вуз делает для усиления объединяющей роли русского языка, "Русскому журналу" рассказывает ректор РГГУ Ефим Пивовар.
Университет обучит рабочих из СНГ
"^ Русский журнал": - Образование мигрантов действительно чрезвычайно актуальная проблема. И, кажется, ни один классический университет до вас этим не занимался?
Ефим Пивовар: - Эта проблема актуальна для нас по разным причинам. В Центре по изучению постсоветского зарубежья, который мы преобразуем в кафедру РГГУ, с помощью страноведческого подхода будет изучаться проблематика ближнего зарубежья. Мы обратимся и к вопросам поддержки русского языка в этих регионах. Для этого у нас есть неплохая база: в РГГУ существует учебный центр, в котором два крупных филологических подразделения: Институт лингвистики и Институт филологии и истории (и там и там русский язык и русская литература - ведущие направления подготовки кадров). Одновременно в Москве мы будем вести работу с представителями диаспор стран постсоветского зарубежья, которые представлены в России.
В рамках Года русского языка наш университет готовит олимпиаду русского языка для школьников в Азербайджане (в Баку). Мы приурочили ее к компании по приему абитуриентов: ее победители смогут учиться в РГГУ.
Все это должно помочь пропаганде и расширению сферы применения русского языка. Это направление нужно всячески поддерживать хотя бы потому, что русский язык как язык межнационального общения - одно из позитивных наследий советской эпохи.
Сколько средств вкладывают немцы в пропаганду немецкого языка, сколько сил тратит французское общество на расширение сферы франкофонии! И мы тоже тратим силы и средства на пропаганду русского языка, но в основном пока в дальнем зарубежье. Там есть русские центры, курсы изучения русского языка. Я сам видел, как они работают в США, в Германии, в Люксембурге. А в странах СНГ население, говорящее на русском, составляет пока большинство. Правда, новое поколение, дети, в качестве второго, после национального языка, все больше выбирают английский, а иногда - китайский или турецкий. Но русский язык пока еще сохраняет свои позиции, но начинает их терять. Поэтому особенно важно активизировать эту работу через обучение в России все большего количества студентов из стран СНГ, через совместные проекты - магистратуры, аспирантуры... Я уж не говорю про конференции.
И конечно, мы хотели бы активно работать с общинами, диаспорами в России. Помогать им в овладении русским языком, культурой, традициями. Причем особенное внимание здесь нужно обратить на рабочие кадры.
^ РЖ: - Но как РГГУ может помочь в образовании рабочих кадров?
Е.П.: - Мы собираемся предложить Федеральной миграционной службе помощь в организации специальных курсов. Мигрантам необходимы ориентационные материалы, касающиеся России, российской культуры, религиозных традиций; специфики Москвы как мегаполиса. Нужно, чтобы они получали адекватные знания. И конечно, необходимо изучение русского языка! Без знания языка мигранты просто не могут понять свои права и обязанности.
Но это должен быть процесс с двусторонним движением. Те, кто работает с мигрантами, тоже должны получить адекватную информацию об этих людях...
РЖ: - Французы или финны, например, очень много внимания уделяют образованию мигрантов - начиная от школьников и кончая студентами. Для них главное - чтобы такие люди учились на всех этапах своего взросления.
Е.П.: - Конечно! Это делают все: и немцы, и финны, и американцы. И нам нужно этим заниматься. Силами РГГУ мы собираемся готовить тьютеров, которые могли бы потом распространять свои знания на более широкие слои диаспоры. Механизм такой: мы работаем с тьютерами, а они обучают своих соплеменников. Нужно наводить мосты, устанавливать связи.
^ Учебники истории: может ли быть единство подходов
РЖ: - Если говорить об установлении связей, то здесь не обойтись без темы взаимотерпимости, толерантности. А начинать закладывать основы толерантности нужно еще в детстве. Сейчас много говорится о преподавании истории в школе. Президент недавно был взволнован тем, что в российских учебниках истории нет, например, единых подходов к освещению событий нашей новейшей истории. Что уж тогда говорить об общих подходах к преподаванию истории в учебниках бывших советских республик? Но ведь без этого нам трудно о чем-то договариваться. Реально ли договориться авторам учебников стран СНГ о более или менее единых подходах к освещению наших общих событий?
Е.П.: - Тут три круга проблем. Первое: президент говорил о том, что, невзирая на разные подходы, некий стандарт должен соблюдаться. Стандарт этот выражается хотя бы в том, что все учебники истории должны ставить задачу воспитания подрастающего поколения в духе уважения к своей стране и своему народу, а также к окружающим его народам независимо от точки зрения того или иного преподавателя.
Второе: Президент говорил, прежде всего, о новейшей истории. Под новейшей историей специалисты обычно понимают ХХ век и начало ХХI. Некоторые историки этим термином обозначают период после Второй мировой войны. Кстати, учебное пособие для учителей, которое обсуждалось на встрече у президента, как раз охватывает этот период. Но общество и руководство страны в понятие "новейшая история" вкладывают период с начала трансформации. То есть общество больше всего волнует трактовка событий последних двадцати лет. И поскольку взгляд на эти события частично уже сложился, пора изучать их с позиций историка, а не только современника.
А то, что вы сказали о возможности (или невозможности) взаимосвязи учебников, учебного материала по истории в рамках постсоветского зарубежья, то это - третья тема. Поскольку нигде, как и у нас в стране, нет единого учебника (что говорит о плюрализме подходов), сейчас я бы поставил задачу выявления различий в ключевых трактовках общих событий и минимизации этих различий. Для начала стоит создать "книги для чтения" для учителей, например, двух стран (Латвии и России, Украины и России, Грузии и России), чтобы представитель одной страны написал такую книгу о другой стране и наоборот.
И конечно, нужно создавать постоянно действующие комиссии историков, которые могли бы обсуждать такие различия. Процесс этот долгий. Только что в Киеве проходила работа подобной комиссии по Украине и России, во время которой обсуждали вариант книги очерков Украины о России (и наоборот).
^ РЖ: - Такого рода обсуждения могут затянуться на годы...
И.П.: - Конечно. И это вполне естественно. Диалог польских и немецких историков, например, длился несколько десятилетий. А спор французских и немецких историков (в том числе создателей школьных учебников) завершился только недавно. Он касался многих проблем, в том числе очень давних - начиная с Парижской коммуны, Франко-прусской войны... Во французских учебниках была одна трактовка, а в немецких - другая. Вроде бы сейчас консенсус найден. Так что это не такой простой путь. Но его нужно пройти - другого выхода нет.
Тут есть еще такая особенность: для многих стран постсоветского зарубежья история их стран - важнейший момент формирования национальной идеи. И конечно, в этой большой важной работе историки разных стран используют любые аргументы для укрепления своей национальной идеи. Невзирая на результат, с точки зрения последствий для сопредельных стран. Но эта детская болезнь постепенно должна проходить. Ведь какую бы великую национальную идею ни создали, она будет иметь плачевные результаты, если станет провоцировать "соседние деревни". Возникнет обратная реакция. Это путь в никуда. Постепенно все приходят к толерантности. Мы ведь соседи.
Учебники истории, конечно, будут разными. Но если они окажутся диаметрально противоположными в оценке одного и того же события или факта, это может привести только к конфронтации.
^ РЖ: - Как это было после сноса памятника советским воинам в Прибалтике (что связано с исторической оценкой событий Второй мировой войны)...
Е.П.: - Процесс идет очень болезненно. И резкие решения невозможны. Последствия нужно просчитывать.
Вот почему нам нужно лучше представлять, что происходит в этих странах, как формируются их элиты (независимо от наших оценок), какие существуют опасные тенденции, какую реакцию могут вызвать наши заявления и действия. Это стоит досконально изучать. Это вовсе не значит, что в наших учебниках мы не должны высказывать позиций, которые подкрепляют российскую национальную идею.
^ Чапаев был за белых или за красных?
РЖ: - Как вы относитесь к тому, что многие нынешние старшеклассники (я не имею в виду будущих историков) не имеют даже приблизительного представления об основных этапах нашей сравнительно недавней истории; им ни о чем не говорят имена, которые мы впитали с молоком матери? Например, они могут спросить: Чапаев был белым или красным? Такой же загадочной фигурой для них является и Деникин. Для них это то же самое, чем для нас была история Древнего мира.
Е.П.: - Это объективный процесс. Меняется поколение. У них другой опыт - позитивный и негативный, другое историческое время, в котором они живут. То же самое происходило и с нами. Мы хорошо знали о событиях Великой Отечественной войны и гораздо хуже - Гражданской.
^ РЖ: - И все-таки основные имена были на слуху. А сейчас наших детей от нас отделяет не одна эпоха, а сразу несколько.
Е.П.: - В предыдущие эпохи все было жестко поделено на "своих" и "чужих". Потом мы узнали, что все сложнее: "свои" могут быть "чужими" и наоборот. Кроме того, архивная революция взорвала все эти схемы. Многие "злодеи" вернулись в историю с другим знаком. И все это смешалось в гигантском котле.
Так было всегда: современники войны Цезаря с галлами по-своему определяли галлов, а через две-три тысячи лет трактовки "немножко" изменились. Или Павел Первый: долгие столетия его негативно оценивали во всех учебниках (так его "зацепила" Екатерина Вторая), а сейчас личность Павла трактуется не совсем так.
Изменение менталитета следующих поколений, появление новых материалов и отсутствие предвзятости современников играют тут свою роль.
Тем не менее, несмотря на изменяющуюся ситуацию, тем, кто пишет учебники, учителям, родителям и обществу нужно не забывать, что существуют некие фундаментальные части исторического знания, которые ученики должны знать.
Когда недавно, 5 мая, я сказал своей внучке (а ей одиннадцать лет): сегодня День печати и день рождения Карла Маркса, она спросила: а кто такой Карл Маркс? Я начал объяснять и понял, что мне очень трудно это сделать; начинать нужно слишком издалека.
Этот процесс разрыва поколений будет нарастать. Поэтому важно, чтобы в школьных стандартах был какой-то минимум. Должен быть и Чапаев, и Деникин, и Троцкий... Должны быть все!
РЖ: - ^ Вы тоже один из авторов школьного учебника Отечественной истории ХХ века под редакцией академика Чубарьяна, который вышел в издательстве "Просвещение"...
Е.П.: - Да. Один раздел, который я написал, посвящен двадцатым годам, а другой - послевоенной истории с 1945-го по 1985-й год. Мы постарались по-другому представить историю ХХ века: ведь учиться по учебнику должны будут представители совсем иного поколения. Они не имеют советского опыта, формировались в новых условиях. Мы постарались, наряду с историей войн, политики, представить историю повседневности: культуру, быт, спорт, моду. Там рассказывается и о выдающихся деятелях эпохи - о Высоцком, Окуджаве, Пастернаке... Мы хотели, чтобы учебник провоцировал родителей, бабушек и дедушек на воспоминания о прошлом.
Кроме того, архивная революция заставляет включать в учебники новые сведения. Даже историю Великой Отечественной войны надо трактовать уже по-другому. Теперь надо говорить о коллаборационизме во время войны, о страданиях тыла, о холокосте... Я в своем разделе достаточно подробно написал о российском зарубежье двадцатых-тридцатых годов, о диссидентском движении. Впервые появился раздел об истории республик СССР до 1991 года. Нынешние школьники об этом ничего не знают.
Беседовала Наталья Иванова-Гладильщикова
Русский журнал, Москва, 19 Июля 2007
^ ПОБРИТЬ КАРЛА МАРКСА
"Маркс жил. Маркс жив? Маркс будет жить? Если да, то в каких реинкарнациях?" - с таким вопросом "Русский журнал" обратился к Ефиму Пивовару, Алексею Руткевичу, Марку Урнову.
…Ефим Пивовар, ректор РГГУ
Это учение, которое возникло в середине XIX века и является интеллектуальным богатством человечества. Оно актуально, как и всякое другое учение, которое когда-то возникло и когда-то имело значение. Я думаю, что оно имеет свое место в истории, но для современного мира это уже прошлое. Это учение оценивало общество середины XIX века, и для оценки общества середины XIX века оно всегда будет дееспособно. Но для оценки общества ХХ века оно, конечно, неприменимо, потому что это совершенно другая эпоха.
Для характеристики общества середины XIX века Маркс будет жить всегда. Для характеристики каких-то других обществ он никогда не будет жить, поэтому этот вопрос совершенно вне исторического контекста. Теорию Маркса нужно рассматривать в историческом контексте, тогда это будет уместно. А если теорию Маркса использовать как политическое оружие в наше время, то это будет ошибкой…
Беседовала Ольга Шляхтина
Русский журнал, Москва, 14 Июня 2007
^ УЧИТЬСЯ СРЕДИ СТАТУЙ
18 мая весь мир отмечает Международный день музеев. Раз в году они открывают свои двери всем желающим абсолютно бесплатно. Не составит исключение и единственный Учебный художественный музей им. И.В.Цветаева, работающий в отечественном вузе - Российском государственном гуманитарном университете (правда, билет туда стоит недорого - всего пять рублей). 30 июня исполнится 10 лет со дня его основания (одновременно он является отделом Музея изобразительных искусств им. А.С.Пушкина). В честь такого юбилея, а еще - 160-летия со дня рождения основателя Пушкинского музея - Ивана Цветаева, 115-летия его дочери Марины Цветаевой и 95-летия со дня рождения Ариадны Эфрон в РГГУ прошло расширенное заседание Ученых советов Музея изобразительных искусств им. А.С.Пушкина и Российского государственного гуманитарного университета.
То, что музей имени Ивана Владимировича Цветаева возник в недрах этого известного гуманитарного вуза, не случайно. Дело в том, что Музей изящных искусств вырос из университетского музея слепков лучших мастеров Европы, задуманного профессором Московского университета Цветаевым для нужд студентов, не имевших средств ездить за границу и изучать в подлинниках древнюю скульптуру и архитектуру. По сути дела, он был задуман как первый в Европе педагогический музей.
"Русский журнал" попросил ректора РГГУ Ефима Пивовара рассказать о характере музейной коллекции, находящейся в этом вузе.
- Большая часть экспонатов попала к нам из первоначальной коллекции Пушкинского музея, созданной на рубеже ХIХ-ХХ веков его основателем Иваном Цветаевым. Есть там и отдельные слепки из небольшой коллекции предшественника ГМИИ - музея Московского университета, изготовленные в 1850-е и 1880-е годы; слепки из Румянцевского музея...
Не возникни наш музей, судьба коллекции, которую Цветаев готовил для музея Московского университета, могла бы стать плачевной: эти экспонаты хранились в одном из храмов, который потом передали церкви. Создание музея в РГГУ было полезно как для нашего университета, так и для Музея изобразительных искусств. Некоторые слепки имеют особую ценность: сегодня уже нет их оригиналов. И когда такой музей используется для учебных целей - это просто блестяще. В его залах проходят занятия будущих арт-дизайнеров, историков искусства, реставраторов...
Конечно, разместив музей Цветаева у себя, мы немного потеснились. Экспонаты расположились в актовом зале бывшей Высшей партийной школы, в холлах на многих этажах. Но ведь студентам лучше ходить среди памятников, чем просто так... Под музей мы использовали и спортзал. К тому же РГГУ несет большую ответственность, связанную с организацией охраны, пожарной безопасности.
Но все это - разрешимые проблемы. Мы гордимся своей коллекцией. Вузовских музеев много. В Томском университете, например, их пять или шесть. И все - замечательные. Но учебный художественный музей - только у нас.
В семи залах представлено 750 слепков и копий с памятников искусства Древнего Египта и Передней Азии, Древней Греции, Рима, европейского Средневековья и эпохи Возрождения, хранящихся в главных музеях Парижа, Лондона, Берлина, Каира, Санкт-Петербурга, а также во многих музеях Италии, Германии, Нидерландов и др. Экспозиция знакомит с основными этапами развития мирового искусства с древнейших времен до XVI века. В ней можно увидеть большую статую фараона Хефрена и рельефы из гробницы Хесира, одного из Танисских сфинксов Аменемхета III и столб с законами вавилонского царя Хаммурапи, рельефы ассирийских дворцов и образцы скульптурного убранства афинского Парфенона, портретные статуи Софокла и Демосфена и другие знаменитые произведения.
В залах античного искусства выставлены не только прославленные шедевры скульптуры, но и античные стенные росписи. Памятники Средневековья и Ренессанса размещены в центре здания, в мемориальном зале мецената А.Л.Шанявского, основателя первого народного университета в Москве.
- Наши экспонаты, - рассказывает Ефим Пивовар, - почти не повторяют памятников, представленных в главном здании Музея изобразительных искусств.
Открытый для публики, Учебный музей в то же время служит базой для студенческих занятий, возрождая традицию непосредственной связи музея с учебным процессом. Какое-то время назад лингвисты обратились к другому факультету и вместе организовали действо под названием "античный пир". В Историко-архивном институте эта традиция - давняя: медиевисты устраивали суды истории. Я помню это, когда был деканом. Судили какого-то короля или королеву. Это такая игра, и она очень познавательная и полезная. И хотя понятие "суда" в истории мне не нравится, но для молодежи это интересно.
Директор Музея изобразительных искусств им. А.С.Пушкина Ирина Антонова подчеркнула, что ей дорога мысль о том, что создание музея - это общественная идея, а не прихоть отдельного лица. (Кстати, в свое время проект цветаевского музея был встречен холодно. Было ясно, что финансировать его университет не в силах, а правительство едва ли захочет прийти на помощь. По воспоминаниям младшей дочери Ивана Владимировича - Анастасии Цветаевой, "отец обратился к широким слоям общественности, к частной благотворительности. В комитет по созданию музея вошли представители аристократии и купечества, а также художники В.Д.Поленов, В.М.Васнецов, А.В.Жуковский, архитектор Г.И.Клейн, главным жертвователем стал Ю.С.Нечаев-Мальцев, известный промышленник... Царское правительство помогло только одним: дало площадь бывшего Колымажного двора, где помещалась старая пересыльная тюрьма".)
По словам Ирины Антоновой, и сегодня государство тоже отворачивается от многих проблем музеев. Найдете спонсоров - будет у вас новый корпус, а не найдете - нет, - говорят музейщикам. А между тем она убеждена, что "развитие музеев - это дело государства". Во Франции, например, Новый Лувр и Музей Орсэ были полностью созданы за счет государства.
Ирина Антонова рассказала о том, как Музей изобразительных искусств продолжает просветительские и педагогические традиции своего отца-основателя: 10 лет назад родился музей имени Цветаева в РГГУ, а в прошлом году в недрах ГМИИ им. А.С.Пушкина появился Центр эстетического воспитания для детей и юношества.
Новый "Мусейон" - уникальный комплекс, не имеющий аналогов в музейной практике. В нем есть специально оборудованные классы для проведения кружковых занятий; используются компьютерные технологии. Создается уникальная искусствоведческая библиотека для детей и юношества. Ребятам от пяти до восемнадцати лет предоставляется возможность поработать в художественных мастерских - живописной, графической, керамической. Но главное - это занятия в залах музея, встречи с подлинниками мирового искусства.
Говорят, что очень важно, в каких стенах проходит детство человека, по каким улицам он ходит: видит ли он старинные церкви в маленьком городке, дворцы Санкт-Петербурга или безликие типовые новостройки. Студентка факультета истории искусств РГГУ, сидевшая рядом на заседании двух Ученых советов, сказала: "У нас здесь так прикольно: идешь в аудиторию, а по дороге рассматриваешь античные статуи. Да и многие занятия проходят в музее. Недавно в большом античном зале прошла выставка видео-арта".
Русский журнал, Москва, 18 Мая 2007
^ КУРС НАЧИНАЮЩЕГО ЛИБЕРАЛА
В Москве в РГГУ прошел круглый стол, посвященный годовщине Февральской революции 1917 года
РЕКТОР РГГУ Ефим Пивовар, открывая дискуссию в зале Ученого совета вечером во вторник, до отказа набитого студентами, преподавателями и прессой, заметил: "Мы обсуждаем события девяностолетней давности, но это юбилейное торжество связано с обращением к новым поколениям, и некоторые уроки непреходящи".
Он предложил собравшимся обратить внимание на тот факт, что в истории России дважды проигранная война приводила к революции (учитывая революцию 1905 года), а также на то, как важно, чтобы соотношение мучительно долго ожидаемых перемен в обществе было адекватно их реализации. "Опыт революционных событий показывает, что как только теряется стержень, система рассыпается", — грустно подводил итоги ректор.
Политолог Александр Ципко тоже говорил о двух революциях, правда, для него первым революционным годом был 1917-й, зато вторым — 1991-й. "Интеллигенция совершила две революции, но качественно не изменилась", — убежденно заявил Ципко.
Он поделился впечатлениями от статьи Солженицына, заметив, что "именно сегодня эта работа приобрела такое значение, будь она опубликована тогда — она абсолютно бы противоречила обществу, мы тогда так ждали перемен, мы были больны переменами, поэтому все консервативные тезисы работы просто не восприняли бы". "Теперь мы стали совершенно другими, потому что мы пережили собственную Февральскую революцию, — ответил за свое поколение политолог. — Мы стали более ответственными". И хотя он считает, что новая революция в России невозможна ("мы попали в консервативную волну, люди боятся перемен"), "на мой взгляд, угроза существует — нынешняя Россия все еще слаба, слабые гражданские институты, слабая легитимность собственности".
Именно поэтому, по мнению Ципко, уроки Февральской революции важны и для образовательного сообщества, и для власти, и для общества — "у нас все еще очень слабо развита ответственность за национальное бытие".
В дискуссии участвовал и замглавы президентской администрации Владислав Сурков. Хотя он выступал третьим, но, окинув взглядом собравшихся, предпочел начать с шутки: "для меня большая честь выступить, так сказать, на разогреве у Радзинского".
Прежде всего замглавы президентской администрации призвал избегать привычных клише в оценке февральских событий 1917 года: "На мой взгляд, Октябрь произошел уже в Феврале, потому что к октябрьским событиям реальная власть была в руках самых радикальных группировок в России". По мнению Суркова, и сами члены Временного правительства понимали, насколько это правительство было декоративным: "Мне кажется, что политическое самоубийство имущих классов произошло задолго до Февраля, но именно тогда демократия была заранее проиграна правящими классами Российской империи". Однако важность тех событий, с точки зрения Суркова, следует оценивать именно с позиции "практической политики сегодня, потому что многое, действительно, повторяется, повторяется дословно".
И замглавы президентской администрации предложил начинающим либералам несколько тезисов, каждый из которых как бы продлевал историческую связь: от событий 90-летней давности к современной России.
Во-первых, Владислав Сурков предложил "не путать личное мнение с общественным". Он не назвал тех деятелей, которые привыкли высказываться от имени общества, в том числе и в прессе, но подчеркнул, что сейчас "партии забыли о том, что должны не только разделять, но и объединять людей вокруг общих ценностей".
Во-вторых, не надо, по мнению Суркова, "надеяться осчастливить родную страну с помощью иностранных правительств". Скрывая улыбку, он заметил, что российская элита действительно может считать себя интегрированной в мировом масштабе, особенно учитывая размещенные за рубежом активы, однако подчеркнул с нажимом: "Демократия — это власть нашего народа в нашей стране".
В-третьих, "не нужно говорить о демократии и свободе чужими словами". Тут Сурков вздохнул и, видимо, припомнив свой опыт посещения всевозможных "круглых столов", мрачно заметил, что иногда на подобных мероприятиях "мы часто слышали, извините, непереваренные куски чужого опыта, слова, которые только казались мыслями".
Привычка к заимствованию, подчеркнул оратор, была присуща политическому классу и тогда, 90 лет назад. А ведь следует учитывать темпы развития каждой страны, и в России, считает Сурков, "демократия должна расти внутри страны и народа". "Везде демократию критикуют, и правильно, когда демократия несовершенна — она жива". Именно поэтому так важно сейчас для России добиваться "возможности интеллектуального суверенитета" и способствовать "попыткам своим умом добиться свободного развития".
В-четвертых, "не нужно желать поражения или ослабления своей страны". Владислав Сурков напомнил, как еще недавно во время трагических событий на Северном Кавказе российским властям предлагали вести переговоры с "убийцами детей", чуть ли не сдаваясь на милость "террористическому интернационалу". "Из этой же оперы заклинания о том, что пока на российскую нефть сохраняются высокие цены, до тех пор якобы демократии не будет — это же продажа страны, — возмущался Сурков. — Не надо забывать, что демократия — это власть народа, это власть, сила и порядок". Он также с удовольствием вспомнил высказывание лидера КПРФ Геннадия Зюганова о том, что "лимит на революцию в нашей стране исчерпан — и я целиком с ним согласен". Сурков призвал сторонников революций задуматься о том, что для России сейчас подобные потрясения опасны хотя бы из демографических соображений — ведь и так ежегодно население уменьшается на 700—800 тысяч человек. "В результате действий романтиков к власти обычно приходят маньяки и террористы, — напомнил революционно настроенным идеалистам Сурков. — Как только сильную власть выдергивают из общества, этот бахвалящийся высший класс рассыпается за одну секунду".
После такого "разогрева аудитории" писатель Эдвард Радзинский умело подхватил дискуссию, приковав внимание аудитории своими излюбленными метафорическими приемами: "История — это карта мореплавания, и если места кораблекрушений объявлены местами побед — за это отвечает страна". Он признался, что также прочитал работу Александра Солженицына, заметив о той России: "Это была феодальная страна, со всеми ее феодальными бедами, и, что бы ни делал несчастный царь, Февральская революция была неизбежна и сделала ее безумная власть". Радзинский также высказал уверенность, что "Февральская революция была как ответ на невыполнение властью задач, которые стояли тогда перед страной, впрочем, элита никогда не умела управлять страной". Хотя о Февральской революции он был лучшего мнения, чем об отпразднованном в прошлом году 100-летии парламентаризма в России: по поводу того юбилея Радзинский заявил, что готов "одеться в траурные одежды". Депутат Госдумы Наталия Нарочницкая, вышедшая на трибуну в черном пиджаке, даже пошутила, что оказалась одета по случаю, хотя с высказыванием этим не вполне согласна. Она заметила, что скорее разделяет позицию Владислава Суркова и тоже считает, что "парламент существует для того, чтобы забирать с улиц людей, парламент вовсе не для того, чтобы разрушать". Однако, указала Нарочницкая, "русской интеллигенции всегда был свойственен радикализм". Тут она вспомнила программу декабриста Павла Пестеля, где одним из пунктов была смерть царской семьи.
"У каждой демократии есть своя логика, — продолжила Нарочницкая, — каждый попадает в пучину перемен и я тоже принадлежала к советской интеллигенции, приветствовавшей освобождение от всех этих парткомов, но в отличие от вас, Александр Сергеевич (тут она обратилась к Ципко), у меня всегда было чувство беспокойства". Что же до февральских событий, то, по мнению Нарочницкой, "уроки всегда полезны — только человек редко учится, но я считаю, что нация в целом переболела радикализмом".
Между тем студенты начали отвлекаться от выступлений ораторов и завалили президиум записками, адресованными Владиславу Суркову. Его расспрашивали о том, как он оценивает реформу высшей школы. Замглавы президентской администрации сразу оговорился, что не настолько хорошо владеет этой темой, как, например, избирательной, но от ответов на этот и другие вопросы не уклонился.
"Очень важно, чтобы мы понимали, где наше место в мире: если мы входим в клуб мировых держав, если мы выступаем за присутствие нашей страны в истории — то за это надо платить", — решительно заявил Сурков. Он также припомнил, как, часто выступая в молодежных аудиториях, сталкивается с тем, как охотно поддерживают идею о российской империи — зато в ответ на вопрос о желающих служить в армии обычно бывает тишина. Тихо стало в аудитории и на этот раз.
"Мы не единственное общество, у которого чего-то не хватает, — попытался вселить в слушателей оптимизм Сурков, — но профилактика революций — это наша ежедневная забота". "Я уважаю практику и очень снисходителен к реальности, но я считаю, что у нас достаточно здоровая система, поэтому я думаю, что партии не должны жить отдельно от населения, как какие-то марсиане, общество должно быть достаточно целостным", — оценивал замглавы президентской администрации политическую структуру.
А что касается уровня экономического развития страны, то тут он высказал уверенность, что "перманентное реформирование также вредно, как и перманентная революция". "В России есть огромная проблема — наша экономика, на мой взгляд, экономикой не является, а сегодня в мире доминируют те страны, где экономика построена на инновациях", — пояснил Сурков. Он подчеркнул, что считает создание инновационного сектора экономики главнейшей задачей, при этом основой такого сектора экономики должен стать "интеллектуальный капитал".
Тут не выдержала Наталия Нарочницкая и прямо с места, не включая микрофон, стала спорить, доказывая, что по уровню знаний российские учащиеся вовсе не отстают, например, от американских. "Да, мы, наверное, сильно эрудированные, — отпарировал замглавы президентской администрации, — на выходе делаем как-то маловато". "Как это скучно не звучит, — и Сурков обвел глазами аудиторию, — задача молодежи — хорошо учиться, ведь пока из наших природных ресурсов интеллектуальный капитал у нас на последнем месте". И только изменив порядок в цепочке нефть — газ — инновации, считает замглавы президентской администрации, "только тогда мы сможем говорить о том, что создали современное общество".
Получил записку и Эдвард Радзинский. Он энергично вскочил с места, подбежал к трибуне и решительно воскликнул в микрофон: "Да, идеи Февральской революции были великими, но вот у меня газета, вышедшая в те дни, и рядом с сообщением об отречении царя заметка об убийстве тверского губернатора". По мнению Радзинского, перед студентами РГГУ стоит великая задача — понять, как все это произошло.
Самой успешной российской революцией академик Юрий Пивоваров назвал революцию 1905—1907 годов, когда "был заключен компромисс между обществом и властью, но обе части — и общество, и царская бюрократия, — хотели выйти за рамки компромисса". Он, кстати сказать, тоже поспорил с Ципко, заметив, что не считает тогдашнюю интеллигенцию слабой, ведь "многие из них прошли через работу в земстве, так что у них не было слабых дрожащих рук". Пивоваров вообще считает главным событием того периода отречение Николая II, поскольку в России живуче "сакральное представление о власти", то именно решение царя стало разрушением привычного представления о властецентричности нашей культуры. "Главное, что мы должны усвоить, — революция случайной не бывает", — считает академик.
"В России именно власть чаще всего запускает революцию", — опасается политолог Глеб Павловский. Впрочем, он как всегда элегантно противоречил сам себе: с одной стороны, по его словам, в обществе есть запрет на революцию — табу, с другой — в обществе постепенно подрастает новый средний слой граждан, живущих, как правило, в городах, чья энергетика никак не встроена в систему. Так что Павловский предлагает создавать выход для этой "запертой креативной энергии", иначе "однажды эта энергия захлестнет барьер". Он, кстати, и сам попытался приложить руку для создания такой системы, удовлетворенно заметив: "Политика — это практическая магия, единственное средство сделать так, чтобы воспрепятствовать человеческим инстинктам, так что учитесь политике!"
"Партии забыли о том, что должны не только разделять, но и объединять людей", — заявил Владислав Сурков. "Демократия — это власть нашего народа в нашей стране", — подчеркнул замглавы президентской администрации
^ АННА ЗАКАТНОВА