124. о сильной власти

Вид материала

Документы

Содержание И вот, допускать этот порядок, в коем есть элементы базара, биржи, азарта и спорта, в послереволюционной 141. Какие же выборы нужны россии?

Подобный материал:

• «Створення та впровадження в експлуатацію сімейства цивільних важких транспортних літаків, 236.58kb.
• Социально-трудовая мобильность: механизм регулирования, 111.74kb.
• «Детский сад №124», 21.27kb.
• Содержание:   Введение, 258.04kb.
• Петров М. Т., Ушаков, 46.1kb.
• 117218, г. Москва, ул. Кржижановского, 21/33 Тел.: (499) 124 25 44, факс (499) 124, 20.8kb.
• Номерами: 1,3,7,36,37,53,61,67,83,95,124,125,129,131, 5935.41kb.
• Постановлению Верховной Рады Украины  от 4 апреля 1996 года n 124/96-вр сизменениями, 228.63kb.
• Статья представляет собой попытку анализа данных Всероссийской переписи населения 2002, 451.23kb.
• Анализа автобиографических нарративов в обучении психологическому консультированию, 274.44kb.

ДЕЕСПОСОБНОСТЬ

Будущее скрыто от человеческого взора. Мы не знаем, как сложится государственная власть в России после большевиков. Но знаем, что если она будет антинацио­нальной и противогосударственной, угодливой по отноше­нию к иностранцам, расчленяющей страну и патриотиче­ски безыдейной, то революция не прекратится, а вступит в фазу новой гибели; и тогда все предполагаемое нами будет отсрочено. Но придет час, когда русская националь­ная власть вступит ради спасения России на указывае­мые нами пути. Мы не знаем, когда это будет; но мы твердо знаем, чего следует желать для спасения России.

Образование государственной власти должно быть изъято из рук толпы, улицы, черни и передано в руки луч­ших, государственно и национально мыслящих граждан. Эти граждане как государственно дееспособные должны быть выделены, в качестве политически-зрелого и активностроящего ядра. Всякие дальнейшие выборы и голосования будут осуществляться уже ими и только ими. Они составят тот трезвый слой, тот государственно-мыслящий кадр, который сможет повести народ и страну к возрождению. Все остальные — отнюдь не станут «рабами» и отнюдь не перестанут быть гражданами; но политической активно­сти, права слагать государственную волю, участия в строи­тельстве государственной власти — у них не будет.

Это и обозначается словами: их политическая дееспо­собность будет ограничена.

Юриспруденция отличает правоспособность человека от его дееспособности. В имущественных отношениях есть множество лиц, не располагающих дееспособностью, т.е. не имеющих права самостоятельно совершать юридические акты. Уже римские юристы знали и понимали, что мало­летних, слабоумных и сумасшедших нельзя включать в нормальный и свободный имущественный оборот. С одной стороны, они несведущи, беспомощны и беззащитны и вся­кий плут может их соблазнить, надуть, вовлечь в невыгод­ные сделки и обобрать; необходимо защитить их самих от недобросовестных сограждан и злонамеренных инозем­цев. С другой стороны, они не в состоянии отвечать за свои волеизъявления, обещания и обязательства (безответ­ственность!), и вменить им их поведение невозможно (невменяемость!), их дееспособность была бы вредна или даже гибельна и для них самих и для их сограждан. По­этому и современное право ставит таких лиц (малолетних, несовершеннолетних, слабоумных, слепых, глухонемых, пьяниц и расточителей) под опеку или попечительство. Они остаются правоспособными и имеют признанные и охраняемые права, но юридических актов совершать не мо­гут.

Так обстоит дело на протяжении тысячелетий, и притом в вопросах личной имущественной пользы; и никто и не думает оспаривать или осуждать обоснованность и спра­ведливость такого порядка. И вдруг в вопросах обществен­ного блага, всенародной пользы и государственного спа­сения — мы видим полное забвение всякой осторожности, всякого трезвения и всякого жизненного реализма. Страна, кишащая политически-малолетними и несовершеннолет­ними, государственно-слабоумными, патриотически-с-ума-сшедшими (интернационалисты!), морально-слепыми, социально-глухонемыми, партийно-пъяными и национальными расточителями (расчленители!) — пытается строить свое государство при обязательном участии всех этих заведомо-безответственных и невменяемых лиц. Законодательство умалчивает об их политической недее­способности, а сам народ удивляется, — что это ему ничего не удается? И идет на гибель, не понимая того, что с ним происходит.

И вот, подобно тому, как в имущественных делах людей признают недееспособными — в интересах всего общества и самих лишенцев, и никто не вопит об их мни­мом бесправии; совершенно так же необходимо признать целый ряд людей политически-недееспособными — в инте­ресах всего народа, государства и самих лишенцев. Гражданин и активный гражданин — не одно и то же. Недееспособный гражданин сохраняет все свои законные права: право на государственную защиту, право на терри­ториальное пребывание, общие права инициативы и не­прикосновенной личности, право на труд, все социальные права, все имущественные права, все семейные и наслед­ственные права; он сохраняет и все свои публично-право­вые обязанности, которыми он преимущественно и строит государство, свое государство (повинности: налоговая, воинская, натуральная и др.). Он нисколько не становится «рабом». Он только не имеет права голоса в государствен­ных делах.

Прошло то время, когда люди — то ли по либеральной наивности, то ли по оптимизму, то ли по глупости — ве­рили «в свободную игру добрых и злых сил» (как в личном человеке, так и в государстве) и полагали, что «от злых сил в жизни бывает большая польза». За долгие годы все­мирной революции мы могли окончательно убедиться в том, что «свободная игра» добрых и злых сил ведет к побе­де именно злых сил и что предоставление свободы злу есть или сентиментальная глупость, граничащая с преда­тельством, или лукаво-умышленное злодеяние. Подобно тому, как в хозяйстве либералы постепенно научились тому, что творческое равновесие не дается множеству са­мочинно хозяйствующих людей, безвольно барахтающихся в собственной жадности; — что нерегулированное хозяй­ство ведет к противо-социальным явлениям, к перевопло­щению капиталов, к перепроизводству, к биржевым кра­хам, к затяжным кризисам и депрессиям; — что частно-инициативное хозяйство надо не подавлять и не искоре­нять, а организовывать и приобщать к целесообразному регулированию, отнюдь не впадая в социализм; — подобно этому наступает эпоха, когда такое творческое регулиро­вание будет признано необходимым и в политике. Свободу человека, его верований, его убеждений и политических мнений — не надо подавлять, но ее надо воспитывать, оформлять и духовно направлять.

Обыкновенный человек, идя на выборы, несет в себе — и нравственную личность, и обывателя; и патриота, и шкур­ника; и гражданина, и карьериста; и государственно-мыс­лящего избирателя, и ненасытного классового требователя. «Сверху» ему не говорится ничего, из уважения к его «свободе»; но со стороны и снизу ему открыто и на­стойчиво внушают — утвердить в себе классового требователя, обывателя, шкурника и карьериста и забыть все иное. В странах формальной демократии вокруг избирате­ля жужжат, как мухи, всевозможные искусители, полити­ческие торгаши из разных партий и даже стран, суля, зазы­вая, волнуя, пугая, колебля, забрасывая пропагандными листочками или предлагая прямую подачку (то «хлебом», то «зрелищами», то просто чеком). Они сулят шкурнику, запугивают обывателя, зазывают карьериста и натравли­вают классового требователя. В трудном, сложном и чрез­вычайно ответственном деле голосования — делается все, чтобы сбить человека и захватить его голос, чтобы снизить политический уровень голосующего; и все это — во имя «свободы».

И вот, допускать этот порядок, в коем есть элементы базара, биржи, азарта и спорта, в послереволюционной России — было бы безумно и гибельно. Ибо за годы револю­ционного унижения и революционной грязи — шкурниче­ство, карьеризм, классовый образ мысли, гражданская трусость и продажность получили такое распространение и укоренение, такую силу и до такой степени исказили душу, отодвинули патриота, заглушили- гражданина и погасили государственное мышление, что пробудить это потребует особых длительных, воспитывающих усилий со стороны национально-государственной власти. Рано или поздно это удастся. Но спасения можно ждать только от выделения истинно-дееспособного кадра, от лучших лю­дей.

Как же возможно осуществить это?


141. КАКИЕ ЖЕ ВЫБОРЫ НУЖНЫ РОССИИ?