Г. Александрова Исследовательская работа по творчеству А. С. Пушкина

Вид материала

Подобный материал:

Исследовательская работа по творчеству Александра Сергеевича Пушкина: Пушкин всегда, 568.71kb.
Г. Александрова Научно-исследовательская работа по творчеству А. С. Пушкина, 164.93kb.
«Обобщение по творчеству А. С. Пушкина», 109.98kb.
Тема: «Любви все возрасты покорны» Любовная лирика А. С. Пушкина. Урок- открытие Цели, 56.7kb.
Исследовательская работа, посвященная жизни и творчеству а. С. Пушкина: «право на поединок», 245.25kb.
А. С. Пушкина На конференцию «Первые шаги в науку» Научно-исследовательская работа, 669.28kb.
Исследовательская работа по теме «Стилевые особенности ранней прозы А. П. Чехова», 49.6kb.
Игра «Звездный час» по творчеству А. С. Пушкина для учащихся 9-х классов. Цель игры:, 111.97kb.
Исследовательская работа по творчеству А. С. Пушкина «История народа принадлежит поэту», 249kb.
Викторина, посвященная жизни и творчеству А. С. Пушкина, 27.3kb.

Департамент образования администрации Владимирской области

Муниципальная общеобразовательная школа № 14

г. Александрова

Исследовательская работа по творчеству А.С.Пушкина

«Утаенная» любовь великого поэта

(Пушкин и Раевские)

Учащейся 9 В класса

Юрель Ксении Петровны

Научный руководитель

Булова Надежда Владимировна

2009 г.

Контактная информация т.8(49244) 2-57-72

«Раевские мои…» Так отзывался Александр Сергеевич Пушкин об этой прославленной семье в стихотворении «В.Л.Давыдову». С Раевскими, по словам поэта, он был связан «узами дружбы и благодарности». Раевские оставили значительный след в творчестве Пушкина. О них он пишет в письмах, им посвящает свои стихотворения и поэмы. В типических обобщенных характерах его героев, таких, как Онегин и Татьяна Ларина, многие черты восходят к молодому поколению Раевских (Александру Николаевичу и сестрам Раевским).

Отдельные представители семьи Раевских, среди прочих знакомых, давали Пушкину жизненный материал для раздумий над судьбами дворянской интеллигенции 19-ого века. Отношения поэта с этой семьей интересны нам потому, что позволяют наглядно представить, как конкретные факт жизни претворялись в его творчестве в обобщенные образы.

Обратившись к описаниям П.И.Бартенева, П.В.Анненкова, а главное, к письмам самого А.С.Пушкина, содержащим все необходимые сведения о южной ссылке поэта, можно обратить внимание на одно обстоятельство. Уезжая из Петербурга в 1820 г., Пушкин отрывался от привычной обстановки. Неосторожно выкупавшись в Днепре, он свалился в Екатеринославе в жестокой горячке. Легко понять, каким подарком судьбы оказалось выхлопотанное для юного поэта генералом Раевским разрешение отправиться с его семьею в «полуденные края». Да и вся обстановка в семье способствовала спокойствию: очаровательные, образованные молодые девушки, давний приятель Пушкина младший сын генерала Николай Раевский; глава семьи- история русского мужества и русской славы. Имя Н.Н. Раевского «светлело огнем лучезарной славы среди знаменитых имен» в войне 1812 года. Это прославленный герой Отечественной войны, горячий патриот, человек чести, несгибаемой воли и легендарной храбрости. Если верить распространённой легенде, 11 июля 1812 г. В сражении с войсками наполеоновского маршала Даву под Могилёвом, генерал, взяв за руку своих сыновей, пошёл с ними во главе войска на одну из батарей противника, воодушевляя солдат словами: «Вперёд, ребята, за царя и отечество! Я и дети мои укажем вам дорогу!» Батарея была взята. Этот эпизод поэтически передан Жуковским в стихотворении «Певец во стане русских воинов»:

Раевский, слава наших дней,

Хвала! перед рядами

Он первый грудь против мечей

С отважными сынами.

Женившись на внучке М.В.Ломоносова, Софье Алексеевне Константиновой, Раевский создал чудесную семью - одну из самых передовых и просвещённых в пушкинское время. Он горячо любил двух своих сыновей и четырех дочерей и готов был всем пожертвовать для их счастья. Однако после восстания декабристов наступил конец спокойствию в семье генерала Раевского. Оба сына его были арестованы (хотя вскоре освобождены), два зятя - М.Ф.Орлов (муж Екатерины) и С.Г.Волконский (муж Марии) были в числе руководителей восстания. Первого удалось избавить от Сибири, а второй испил чашу страданий до конца. Но самым страшным для старика Раевского было то, что любимая дочь его Мария, несмотря на отчаянные попытки семьи не допустить этого, поехала за мужем в Сибирь. Она прожила там без малого 30 лет и никогда больше не увиделась с отцом.

Но вернёмся к Пушкину. Встречи и беседы с Раевскими проходили на фоне впервые увиденной Пушкиным уже проснувшейся, но ещё не истомлённой летним зноем южной природы. Всё это поражало воображение поэта, звало к творчеству, дружбе, любви.

Главное, что интересует исследователей,- многочисленные отражения встреч, бесед, переписки с Раевскими в творчестве Пушкина. Однако, помимо творческих отражений, нас, читателей, волнует и личная человеческая судьба великого поэта.

Сам поэт никогда не скрывал своих симпатий к Екатерине Раевской. Ещё в сентябре двадцатого года в письме к брату Пушкин писал: «Все его (Раевского старшего) дочери- прелесть, старшая - женщина необыкновенная».Александр Тургенев, сообщая в следующем году князю Петру Вяземскому о женитьбе Михаила Федоровича Орлова, назвал Екатерину Николаевну той, «по которой вздыхал Пушкин».Исследователь- пушкинист В. В. Кунин утверждает, что Екатерина Николаевна «была умна, горда, обладала сильным характером и твёрдой волей».Видимо, эти качества и привлекли к ней внимание Александра Пушкина.

О характере старшей из сестёр Раевских можно судить по нескольким фразам из письма поэта Петру Вяземскому от 13 и 15 сентября 1825 г. Рассказав о том, как идёт работа над «Борисом Годуновым», он раскрыл и свой секрет: «Моя Марина славная баба: настоящая Катерина Орлова! Знаешь её? Не говори, однако ж, этого никому».

Н менее интересно и то, что писала о поэте сама Екатерина Николаевна, в ту пору уже Орлова. Вот фрагменты её писем из Кишинёва брату- Александру Николаевичу, относящихся к концу 1821 года: «Мы очень часто видим Пушкина, который приходит спорить с мужем о всевозможных предметах». «Пушкин больше не строит из себя жестокого; он очень часто приходит к нам курить свою трубку и рассуждает или болтает очень приятно».

Минуло несколько лет, но Орлова продолжала пристально и доброжелательно следить за судьбой поэта, за его творчеством.

А разве Пушкин не посвятил Екатерине Николаевне стихов? Пушкинисты на эту тему спорят до сих пор. Более или менее вероятным представляется посвящение Екатерине Николаевне элегии, начинающейся строками:

Увы! Зачем она блистает

Минутной, нежной красотой?

Она приметно увядает

Во цвете юности живой…

Увянет! Жизнью молодою

Не долго наслаждаться ей…

Это стихотворение входит в цикл южных романтических произведений, связанных с её именем. К этому же циклу пушкинист Б. В. Томошевский относил и крымскую элегию «Редеет облаков летучая гряда…», и заключительные стихи «Бахчисарайского фонтана» («Я помню столь же милый взгляд…» ).

Нельзя не вспомнить об элегии «Погасло дневное светило…», которая проникнута живым и сильным чувством поэта. Впервые Пушкин упоминает о ней в письме к брату: «…морем отправившись мы мимо полуденных берегов Тавриды, в Юрзуф, где находилось семейство Раевского. Ночью на корабле написал я элегию, которую тебе присылаю». По словам же Раевской М.Н., Пушкин расхаживал по палубе в задумчивости и что-то бормотал про себя. Поэт сочинял элегию «Погасло дневное светило…»

Пушкинисты отмечали трудно поддающиеся объяснению стихи элегии:

Я вижу берег отдалённый,

Земли полуденной волшебные края;

С волненьем и тоской туда стремлюся я,

Воспоминаньем упоённый…

Я вспомнил прежних лет безумную любовь,

И всё, чем я страдал, и всё, что сердцу мило,

Желаний и надежд томительный обман…

Это место казалось неясным. Но имя Екатерины Николаевны снимает эту неясность.

В Гурзуфе «посреди семейства почтенного Раевского» Пушкин провёл две недели, которые назвал «счастливыми минутами своей жизни».

Но «утаённой любовью» великого поэта пушкинисты называют Марию Раевскую. Пушкин был влюблён в очаровательную, по-детски непосредственную Марию уже тогда, когда Раевские увозят в 1820 году выздоравливающего поэта на Кавказ. Потом, через много лет, в своих «записках» Мария Николаевна вспомнит, как семейство Раевских с Пушкиным ехало на Кавказ и где-то недалеко от Таганрога вышло из карет, чтобы полюбоваться морем: «Поэт шёл за нами, я стала забавляться тем, что бегала за волной, а когда она настигала меня, я убегала от неё…» Оживим в своей памяти строки из «Евгения Онегина»;

Я помню море пред грозою:

Как я завидовал волнам,

Бегущим бурной чередою

С любовью лечь - к её ногам!

Как я желал тогда с волнами

Коснуться милых ног устами!..

Контуры, эскизы этой строфы были намечены еще в 1822 году в стихотворении «Таврида»:

За нею по наклону гор

Я шёл дорогой неизвестной,

И примечал мой робкий взор

Следы ноги её прелестной.

Зачем не смел её следов

Коснуться жаркими устами.

Все эти строки о ней, 15- летней Марии Раевской, испугавшейся тогда и отвергнувшей чувства влюбленного поэта, который двухмесячное пребывание на Кавказе и две недели в Гурзуфе, купание в море и поездку верхом в Бахчисарай (и, конечно же, присутствие Марии!) назовёт впоследствии счастливейшими минутами своей жизни. С тех времён многие произведения поэта будут носить печать скрытой в тайниках души долгой любви, светлой, нежной, но невысказанной, утаённой. Даже в своем знаменитом «Дон - Жуанском списке» Пушкин не решился поведать бумаге имя любимой Марии Раевской, скрыв его под латинскими буквами NN. Кстати, в черновике только что процитированной XXXIII строфы из I главы «Евгения Онегина» была строка: «А ты, кого назвать не смею…».

В 1922 году вышла в свет книжечка профессора Б.М.Соколова «Мария Волконская и Пушкин», блистательно доказавшего, что предмет «утаённой любви» поэта – Мария Волконская и что с её именем связан целый ряд пушкинских стихотворений: «Редеет облаков летучая гряда»(1820), «Таврида»(1822), «Ненастный день потух»(1824), «Буря» («Ты видел на скале…») (1825), «Не пой, красавица, при мне…»(1828), «На холмах Грузии лежит ночная мгла…»(1829). Не правда ли, странно, что своей жене Наталье Николаевне поэт посвятил только одно стихотворение – «Мадонна»? А известны ли вам слова Пушкина: «Я женюсь без упоения, без ребяческого очарования?»

В «Бахчисарайском фонтане»,посвящённом брату Марии, Николаю, за образами героинь поэмы (Марии, Земфиры) видится облик другой женщины, земной, невыдуманной!

Чью тень, о други, видел я?

Скажите мне: чей образ нежный

Тогда преследовал меня

Неотразимый, неизбежный?

……………………………………………

Все думы сердца к ней летят,

Об ней в изгнании тоскую…

По утверждению графа Густава Олизара, общавшегося с Пушкиным во время южной ссылки, поэт написал «Бахчисарайский фонтан» «для Марии Раевской», однако, опасаясь сплетен и догадок о его чувствах, выбросил восстановленные пушкинистами – текстологами через много лет и другие строки эпилога. Тайну любви к самой близкой его сердцу женщине Пушкин хранил как святыню.

Особенно показательно в этом смысле стихотворение «Редеет облаков летучая гряда…», написанное в знаменитой Каменке Киевской губернии, в имении Раевских. «Вечерняя заря», «дремлющий залив», «чёрных скал вершины», «нежный мирт», «тёмный кипарис»- всё это так похоже на вечерний Гурзуф, где рядом была она, «мучительный предмет любви отверженной и вечной». Но нет, надо читателя «запутать»: первоначальное название «Таврическая звезда», «таврические волны» заменяются более общим выражением – «полуденные волны», три последние строки (видимо, по требованию Марии ) убираются вообще. В таинственном посвящении прославленной «Полтавы» Мария Раевская не упомянута, но доказано, что она - адресат этого посвящения:

Тебе – но голос музы томной

Коснётся ль уха твоего?

Поймёшь ли ты душою скромной

Стремленье сердца моего?

Иль посвящение поэта,

Как некогда его любовь,

Перед тобою без ответа

Пройдёт, непризнанное вновь?

Отметим в «Полтаве» и такой любопытный факт: Пушкину было известно, что младшую дочь Кочубея Матреной, но героине было дано имя Марии. Помните сцену смерти молодого казака:

И имя нежное Марии

Чуть лепетал его язык.

Эпиграфом к «Полтаве» стали строки из поэмы Байрона «Мазепа». В черном варианте этот эпиграф был сопровожден английским эпиграфом: «I love this sweet name» (я люблю это нежное имя). Создаётся впечатление, что в черновиках Пушкин давал волю своим чувствам и воспоминаниям, но как только оформлялся окончательный текст, убирал всё то, что может открыть его сердечную тайну. И всё-таки не Наталья, не Матрёна, не Анна, как мы читаем в черновых набросках,- имя Марии носит героиня «Полтавы».

Ещё одно замечание. Рисунок Пушкина на рукописи «Полтавы», изображающий М.Н.Раевскую - Волконскую, и несомненная схожесть поэтического описания дочери Кочубея с внешностью Марии Николаевны- тоже в ряду доказательств в определении одного из адресатов(может быть самого главного) пушкинской любви. Отметим и другое: Мария Раевская всегда считала, что с неё рисовал поэт портрет черкешенки в поэме «Кавказский пленник».

Я думаю, что Пушкин мог бы сказать те слова, которые скажет умирающий старик Раевский, указывая на портрет дочери: «Вот самая удивительная женщина, которую я знал».Видимо, это была самая большая любовь в жизни Пушкина- любовь, которая могла стать наивысшим счастьем для поэта. Как многозначительно звучит слово «даже» в одной фразе из черновых трагедий Марины Цветаевой(1931): «Не хотела бы быть ни Керн, ни Ризнич, ни даже Марией Раевской».В Михайловском, получив известие о замужестве Марии Раевской, Пушкин написал в «Разговоре книгопродавца с поэтом»:

Одна была,- пред ней одной

Дышал я чистым упоеньем.

……………………………………………..

Она одна бы разумела

Стихи неясные мои,

Одна бы в сердце пламенела

Лампадой чистою любви.

В 1825 году Мария Раевская вышла замуж за декабриста Сергея Григорьевича Волконского, а в декабре 1826 года поехала за мужем в Сибирь, что лишило её всех прав, званий и богатств, и, увидев мужа, упала пред ним на колени, целуя кандалы на его ногах. Где-то там далеко остались родимый дом, любимый отец и крошечный сын Коля. Через год с лишним мальчик умрет, а ещё через год Пушкин напишет трогательную эпитафию Николушке Волконскому:

В сиянье, в радостном покое,

У трона вечного творца,

С улыбкой он глядит в изгнание земное,

Благословляет мать и молит за отца.

Пушкин знал, какую тяжесть каторжной жизни взвалила на свои хрупкие плечи Мария Волконская: воспитанная в роскоши и праздности, она жила в простой деревенской избе, готовила обед и носила его в тюрьму, стирала и чинила белье, чем могла помогала не только мужу, но и каждому из святого декабристского братства - тем, в чьи «каторжные норы» дошёл в 1827 году «свободный глас» великого поэта.

Последняя встреча поэта со своей утаённой любовью произошла 26 декабря 1826 года в Москве на вечере у Зинаиды Волконской, невестки Марии, накануне отъезда М.Раевской-Волконской к сосланному мужу. Пушкин должен был передать ей стихотворное послание «В Сибирь», но Мария Николаевна уехала в ту же ночь, и поэт передал стихотворение Александрине Муравьевой(уверена, что вы читали поэму Н.А.Некрасова «Русские женщины»,главными героинями которой стали Мария Раевская-Волконская и Александрина Муравьева). Позже в черновиках «Полтавы» появится строка «Сибири хладная пустыня»,от которой в окончательном варианте (поэт на этот раз хотел избежать кривотолков!)осталось лишь одно слово-«пустыня»:

Узнай, по крайней мере, звуки,

Бывало, милые тебе-

И думай, что во дни разлуки,

В моей изменчивой судьбе,

Твоя печальная пустыня,

Последний звук твоих речей

Одно сокровище, святыня,

Одна любовь души моей.

А в 1929 году на Кавказе, после того, как в апреле этого же года поэт просил родителей Натальи Гончаровой руки их красавицы дочери, было написано маленькое по количеству строк стихотворение «На холмах Грузии лежит ночная мгла…»:

На холмах Грузии лежит ночная мгла;

Шумит Арагва предо мною.

Мне грустно и легко; печаль моя светла;

Печаль моя полна тобою,

Тобой, одной тобой… Унынья моего

Ничто не мучит, не тревожит,

И сердце вновь горит и любит - оттого,

Что не любить оно не может.

Огромный легион читателей и даже критиков уверился в том, что это стихотворение связано с будущей женой поэта. Подобная точка зрения, однако, не соответствует действительности.

Дело, конечно же, в том, что само чувство вспыхнувшей в сердце поэта любви сложно и противоречиво: «мне грустно и легко», «печаль моя светла». Очень часто к нам приходит именно такая любовь. Но вот одна строка настораживает: «И сердце вновь горит и любит…». Кто-то может сказать: поэт любил не раз, и вновь к нему пришла любовь. Но вряд ли придерживаются этой версии те, кто знает, когда и с кем (!) Пушкин впервые был на Кавказе. Я уже не говорю о тех читателях, которые в академическом собрании сочинений поэта прочли черновой вариант стихотворения, состоявшего из четырех строф:

Всё тихо – на Кавказ идет ночная мгла,

Восходят звёзды предо мною,

Мне грустно и легко – печаль моя светла,

Печаль моя полна тобою.

Унынья моего ничто не мучит, не тревожит,

И сердце вновь горит и любит оттого,

Что не любить оно не может.

Прошли за днями дни. Сокрылось много лет.

Где вы, бесценные созданья?

Иные далеко, иных уж в мире нет,

Со мной одни воспоминанья.

Я твой по – прежнему, тебя люблю я вновь

И без надежд и без желаний.

Как пламень жертвенный чиста моя любовь

И нежность девственных мечтаний.

Понятно, что строка «Прошли за днями дни. Сокрылось много лет» решительно отвергает Наталью Гончарову как адресата стихотворения: Пушкин познакомился с 16- летней Гончаровой совсем недавно, в 1828 году. Стихотворение «На холмах Грузии лежит ночная мгла…»- это воспоминание о той, которую поэт любил здесь, на Кавказе, и которая озарила своим дивным светом жизнь поэта и многие его строки…

Летом 1830 года стихотворение «На холмах Грузии лежит ночная мгла…» пришло в далёкую Сибирь: его прислала М.Раевской-Волконской В.Ф.Вяземская. Прочитав письмо подруги, Мария не усомнилась в том, что пушкинское стихотворение обращено к ней, а не к невесте Пушкина Н.Н.Гончаровой. А потом уже до неё дойдёт весть о том, что у Пушкина родилась дочь, и он назвал её Марией. Случайность? Совпадение? Вряд ли…

Мария Николаевна Раевская-Волконская была для Пушкина идеалом душевного величия и красоты.

БИБЛИОГРАФИЯ:

1).Друзья Пушкина. Переписка. Воспоминания. Дневники. В.В. Кунин. М.: Правда, 1986.

2).Тесный круг друзей моих: Пушкин и декабристы. М.: Просвещение,1980.

3).О Пушкине. Страницы жизни поэта. Воспоминания современников. Т.И.Бартенев М.: Советская Россия,1992.

4).А.С.Пушкин. Биография. Н.Я.Бродский. М.: Художественная литература,1937.

5).Жизнь поэта. А.Гессен. М.: Детская литература,1972.