Подарок из америки

Вид материала

Документы

Содержание Хулиганы среди джентльменов Полоса неудач тима уорли Пагубное пристрастие Стероидное бешенство Поверженный кинг-конг

Подобный материал:

• Пингвин в кармане  , 130.54kb.
• Вестник дистрибьютора ноябрь 2011 новогодний подарок, 396.33kb.
• Страны Латинской Америки в мировой экономике; Страны Латинской Америки в системе вто;, 67.73kb.
• Внимние!!! Акция!!! При покупке путевки на 2 будничных дня 3-й день в подарок При покупке, 38.18kb.
• Подарок на Новый Год, 30.2kb.
• Положение о городском конкурсе творческих работ «Рождественский подарок», 54.13kb.
• Разработка урока по географии на тему: «Природные зоны Южной Америки», 158.85kb.
• Конспект урока по географии Тема: Природные зоны Южной Америки, 23.5kb.
• Программа тура День 1 (30. 12, пятница) Прибытие во Львов. Встреча на вокзале представителем, 155.36kb.
• Урок Тема: Страны Южной Америки, 51.16kb.

ХУЛИГАНЫ СРЕДИ ДЖЕНТЛЬМЕНОВ

Конечно, было бы большим преувеличением утверждать, что американский футбол начисто избавился от случаев хулиганства. Нет, драки на поле чрезвычайно редки, но жестокость все-таки даст о себе знать, особенно тогда, когда вся концепция тренера сводится к требованию «наказать соперника», добиться победы любой ценой.

Что за этим стоит? Естественно, применение незаконных способов борьбы, о чем нередко рассказывает американская пресса. А в качестве грозного оружия, разящего соперника, нередко используется самый обычный на вид шлем.

...Когда в 1939 году в НФЛ ввели ношение защитного шлема, то в своем первозданном виде он не представлял никакой опасности для окружающих. Согласитесь, какую угрозу мог нести кожаный головной убор! Современный шлем изготовлен из твердого, как сталь, пластика, он чем-то напоминает хоккейный, только с металлической решеткой — забралом для предохранения от ударов челюстей, носа, глаз, лица.

Травм челюстей, носа и черепа заметно поубавилось. Зато резко возросло число повреждений шеи и позвоночника. Почему? Ведь и раньше эти части тела, по существу, не были защищены. Но тогда и не умели пользоваться шлемом так, как его используют сейчас. Немало примеров жестокого применения защитного шлема приведено в книге, опубликованной в издательстве «Физкультура и спорт».

Вот что говорил один из специалистов-костоломов: «Сам по себе шлем выглядит вполне безобидно. Но если вы будете применять его как таран, то он может принести более сокрушительные последствия, чем удар из арсенала каратэ».

Другой горе-игрок вторил: «На полном бегу я втыкался шлемом сопернику в подбородок. Это заставляло его выпрямиться и отказаться от задуманной атаки. Затем я позволял противнику обходить меня. Но когда он приближался к квотербеку, я догонял неприятеля и врезался ему шлемом в ноги с колена. Единственная проблема при этом состояла в том, что я и сам получал много ударов по голове. К концу игры у меня гудела башка».

Другой распространенный прием — когда игрок втыкает макушку своего шлема в ухо соперника. У последнего начинает идти ухом кровь и возникает такое ощущение, будто в голову стравливают газ под сильным давлением.

На Западном побережье США в ходу был прием под названием «кочерга». Игрок вонзается шлемом в грудь соперника, вторым движением головы поддевает своим забралом его бородок.

Кроме блокировки, в американском футболе разрешены и захваты. Наиболее распространенный из них, как и в регби, довольно безобидный прием — игрок ныряет вслед убегающему сопернику и валит его, захватывая руками ноги. Так в соответствии с «модой» спортсмены его усовершенствовали: к захвату добавляют удар шлемом по позвоночнику, копчику или почкам противника, после чего он выходит из строя.

Конечно, такие жестокие приемы запрещены. Но правила отступают, когда нужно добиться победы любой ценой. Можно ли назвать американский футбол жестоким видом спорта! Наверное, вес же — нет! Жестоким его делают намеренно те, кому чужды законы спортивной чести и этики.


ПОЛОСА НЕУДАЧ ТИМА УОРЛИ

Черная полоса неудач преследовала Тима Уорли из команды «Питтсбург Стилерс» весь сезон. Сначала он был задержан полицией за управление автомобилем в нетрезвом виде и при влечен к суду.

Не успел он забыть об этой беде, как его настигла новая. Специальная медицинская комиссия, проводя на тренировке обычный допинг-контроль, обнаружила, что Тим злоупотреблял наркотиками. Причем, Уорли «попался» уже во второй раз за сезон и его «преступление», согласно правилам НФЛ стало достоянием гласности, информация о нем попала в газеты. Тим был немедленно отстранен от игр на шесть недель со всеми вытекающими отсюда последствиями — большими денежными убытками.

Тогда Тим Уорли был поставлен перед решающим выбором: либо навсегда бросить «накачку» наркотиками, либо... Если бы спортсмена в третий раз уличили в применении наркотиков, то его либо изгнали из профессиональной команды, либо запретили выступать в матчах НФЛ до конца сезона.


ПАГУБНОЕ ПРИСТРАСТИЕ

Увы, Тим Уорли далеко не одинок в своем пагубном пристрастии. Пороки, свойственные обществу в целом, присущи многим футболистам. А сам американский футбол давно подвергся «наркотизации», сгубившей многих отличных игроков.

Об этом очень убедительно написал в своей книге «Сорок из Северного Далласа», ставшей бестселлером в момент появления в США, бывший профессиональный игрок Питер Гант много лет выступавший за один из лучших клубов НФЛ «Даллас Ковбойс». Роман Питера Ганта был переведен на русский язык и в 1990 году опубликован в издательстве «Физкультура и спорт». Повествование, безусловно, во многом автобиографичное, хотя и ведется от имени вымышленного героя Филиппа Эллиота. Вот что он, в частности, рассказывает:

«...Я был единственным игроком в команде, за исключением, может быть, нескольких чернокожих, курившим марихуану. Однако каждый год команда пополнялась новичками, многие из которых пристрастились к наркотикам еще в средней школе. Марихуана настолько распространилась среди игроков лиги, что ее официальные представители отказались от преследования виновных... У нас курение марихуаны раскололо команду на два противоборствующих лагеря. Все, без исключения, игроки прибегали к наркотикам, однако такие, как Джо-Боб и Медоуз, поглощавшие допинг в огромных количествах, резко выступали против травки. Главным для них было, что марихуана запрещена законом. Их рассуждения о том, что курение марихуаны пагубно влияет на мозг и толкает к более сильнодействующим наркотикам, сошли на нет, когда я привез летом в лагерь полторы сотни таблеток амилнитрита.

Возможно, художественная картина несколько и преувеличивает. Однако, в целом она довольно полно отражает положение дел с употреблением наркотиков в американском футболе.

Журнал «Спорт Иллюстрейтед», занимавшийся изучением применения стимуляторов и наркотиков в спорте, писал: «Профессиональные атлеты, отражая нравы общества в целом, весьма пристрастны к лекарствам... Врачи команд пичкают их кодеином, закачивают им в колени кенлокаин, впрыскивают в воспаленные ткани кортизон».

Спорт не становится исключением, когда в весьма серьезную проблему превращается массовое использование обществом наркотических средств для того, чтобы справиться с жизненными трудностями. И атлеты с помощью допинга пытаются бороться с травмами, усталостью, невероятным напряжением, сопутствующим всем матчам профессиональных команд.

Не секрет, что для успешного выступления в американском футболе атлету в большинстве случаев необходима значительная мышечная масса. И некоторые спортсмены идут на это, чтобы нарастить мускулы и вес. А для этого нет более эффективного средства, чем анаболические стероиды. Не секрет, что те, кто пичкает себя этими средствами, в спорте добиваются таких результатов, какие недоступны тем, кто избегает принимать подобного рода препараты.

Стероиды кушали и кушают с большим аппетитом. Увлечение ими приобрело буквально повальный характер. Это удалось выяснить газете «Атланта джорнал-конститбюшн» в ходе специального опроса. Правда, в исследованиях участвовали не действующие, а бывшие игроки ведущих профессиональных клубов Национальной футбольной лиги. Объясняется это тем, что, как заявил Стив Курсон, в прошлом защитник клубов «Питтсбург Стилерс» и «Тампа Бей Букканирс», «признать, что употребляешь стероиды, значит попасть под огонь критики и наказаний».

Так вот, опрошены были 506 бывших профессиональных футболистов, из которых больше половины признали, что в годы их карьеры употребление стероидов становилось все более и более распространенным в НФЛ. Однако, судя по их ответам, они сами к этому в подавляющем большинстве не были причастны (откровенны ли они ?): лишь 37 процентов участвовавших в опросе бывших профессионалов, или 7 процентов, сознались, что «баловались» средством, стимулирующим рост мышц.

Да, анаболики «дарили» несколько лет блестящих выступлений на спортивных аренах. А что потом? Какова цена чемпионской славы?


СТЕРОИДНОЕ БЕШЕНСТВО

В увлечении спортсменов из когорты «настоящих мужчин» анаболическими стероидами бывают свои спады и подъемы. Интерес к ним заметно уменьшается, как только в пресса «всплывают» трагические истории о печальных судьбах профессиональных спортсменов. Об одной из них было рассказано в газете «Орландо Сентинел».

«Бывший футболист Стив Курсон — живой пример того, к чему может привести бездумное использование анаболи­ческих стероидов. Во время своей учебы в колледже Курсон весил 103,5 килограмма, но при помощи стероидов набрал 128 килограммов. Это помогло ему стать ведущим игроком команды — обладателя Супер Боула — «Питтсбург Стилерс».

Его карьера продолжалась четырнадцать лет. Но после ухода из спорта у него обнаружилась кардиопатия: увеличилось в размерах и ослабло сердце, ухудшилось состояние мышечной ткани. Он считает, что именно использование стероидов причина всех его проблем.»

В настоящее время Стив Курсон работает помощником футбольной команды средней школы в Вашингтоне, штат Пенсильвания. Он внимательно следит за тем, чтобы по воспитанники и не смели пробовать анаболики, считая, что особенно для подростков это может кончиться очень плохо.

В статье в газете «Орландо Сентинел» приводится мнение доктора Карла Майзенхаймера из Лас-Вегаса, штат Невада. Ом утверждает «Наукой доказан тот факт, что стероиды останавливают рост у подростков. Их использование, конечно, позволяет нарастить мышцы. Но если скелет еще окончательно не оформился, а у большинства этот процесс заканчивается и к двадцати годам, то анаболики закрывают пластины роста на конце кости. Если, например, ваш рост на момент начала применения препарата был 170 сантиметров, то вряд ли вы вырастите, даже если в ваших генах заложен рост 190 сантиметров. При непомерном увлечении стероидами возрастает вероятность сердечных заболеваний, наносится вред печени, почкам, затрудняется кровообращение, случаются приступы так называемого стероидного бешенства». Добавим, как следствие, все это ведет зачастую к преждевременной Смерти.


ПОВЕРЖЕННЫЙ КИНГ-КОНГ

Он был любимчиком женщин. И не только тех, кто ради него перелетал из одного города США в другой — туда, где оказывался профессиональный футболист Луи Альзадо вместе со своей командой. Его любили почитательницы «Денвер Бронкос» и «Кливленд Браунс», и особенно — «Лос-Анджелес Рейнджерс», всех тех клубов, за которые он выступал в течение своей пятнадцатилетней карьеры в Национальной футбольной лиге США.

Не любить его было нельзя. Еще бы — красавец-мужчина! Почти два метра роста. Породист. Вальяжен. Обаятелен. Густая шевелюра черных вьющихся волос. Окладистая бородка. Счастливая улыбка на лице. И тот мягкий добрый взгляд слегка прищуренных глаз, от которого прекрасная половина человечества, разместившаяся на трибуне стадиона, просто сходила с ума.

Луи отвечал женщинам взаимностью. Он покорял их сердца так же легко, как срывал алые розы в саду своего громадного имения. Альзадо жил на широкую ногу. Поклонялся роскоши и красоте. Не было дня, чтобы в его доме — полная чаша — к утру не появлялись свежие цветы. Когда выходки свет, на люди, то непременно был изысканно — с иголочки — одет. Шил себе одежду у лучших портных Америки. Его гардероб был заполнен самыми модными сорочками, галстуками, костюмами.

Альзадо всегда тщательно следил за собой. Он пользовался только самой дорогой косметикой, которую приобретал в самых престижных магазинах. Луи гордился своей бородой, не уставая регулярно ухаживать за ней, мыл, подстригал у самых лучших парикмахеров. Ему нравилось рассматривать в зеркало свое лицо, крупное холеное тело, литые упругие мышцы, рельефный, как у культуристов, торс.

Чего скрывать, он любил этот прекрасный и яростный мир. Любил богатство. Любил славу и то признание, которое пришло к нему благодаря выдающимся успехам в американской футболе.

Далеко не сразу связал Луи Альзадо свою судьбу с этой чисто американской игрой. Он родился и вырос в Бруклине, где всегда в почете у мальчишек была легкая атлетика. Вот и юный Луи поначалу увлекался прыжками в длину, и даже выиграл первенство своей школы. Дальше этого, к счастью дело не пошло. Американский футбол, который по своей популярности в США не идет ни в какое сравнение с легкой атлетикой, все-таки перетянул его на свою сторону. Луи всегда был благодарен Богу, что случилось именно так, а не иначе — далеко не каждому выпадает в жизни найти свое истинное призвание!

Его талант футболиста ярко засверкал еще в школьной команде, где он стал признанным лидером защиты. Редкого спортивного «самородка» тут же подметили селекционеры из университетов и колледжей, которые стали наперебой приглашать его к себе учиться и, естественно, выступать за футбольную команду. Он выбрал одно из высших учебных заведений Дакоты. И там выделялся самобытной неординарно! игрой. Все говорило о том, что его ждет карьера профессионального футболиста. В 22 года от роду Альзадо выставил свою кандидатуру на драфт в Национальной футбольной лиге, и в четвертом круге был выбран специалистами клуба «Денвер Бронкос». Так в 1971 году он стал профи. Фортуна улыбнулась ему, и футболист решил никогда не расставаться с ней в своей жизни.

Черт, но как же тяжело было с нею дружить! Эти изматывающие тело и душу тренировки по нескольку раз на день, эти нескончаемые переезды из одного города в другой, эта череда матчей, в которых постоянно нужно выкладываться на все сто процентов. Ему всегда доверяли выходить на поле в стартовом составе — а это большая честь в любом профессиональном клубе, которую он заслужил еще в первом своем сезоне в НФЛ. Он старался как мог оправдывать доверие. Никогда не щадил себя, да и не мог этого себе позволить на и той позиции, которую занимал в команде. Ему было поручено самое сложное задание — захватывать в «мешок» разыгрывающих, квотербеков из команды противника. Он делал это по нескольку раз за игру. Увернуться от его цепких захватов, «клещей» было практически невозможно. Луи доставал квотербеков за любым частоколом зашиты, какой бы неприступной и крепкой она ни была.

Ему, правда, и самому подчас доставалось так, что он уходил с поля еле живой. Ему неоднократно ломали ноги и руки, и сухожилия, исподтишка посылали в глубокие нокдауны, заканчивающиеся сотрясением мозга. Он превозмогал боль, никогда не показывая, какие страшные страдания иногда испытывал. Он был всегда первым там, где нужен был таран и напор. Своим бесстрашием он завоевал уважение товарищей по команде, выбравших его своим капитаном. А Луи Альзадо и был бесспорным лидером «Денвер Бронкос». С его приходом этот клуб преобразился, приобрел силу и мощь, превратился в грозу любых авторитетов. Потенциал дружины был достаточно велик. Но она не могла его реализовать. Игроки во всех грехах и неудачах обвинили главного тренера Джона Ролстона. И именно Луи Альзадо возглавил кампанию за снятие наставника с его поста. Забастовка увенчалась успехом. С новым главным тренером Редом Миллером спортсмены из Денвера стали крушить одного грозного противника за другим. В сезоне 1977 года «Денвер Бронкос» во многом благодаря усилиям именно Луи Альзадо впервые выходит в финал чемпионата НФЛ, но в борьбе за почетный Супер Боул был вынужден уступить «Даллас Ковбойс» со счетом 10:27. Локоть, как говорится, был близок, да укусить его с первой попытки оказалось делом сложным. Короче говоря, взайти на вершину профессионального американского футбола Луи Альзадо не удалось. Но лучи славы, исходившие от Суперкубка, успели согреть и его. И поэтому он не отчаивался. Он верил в удачу. А специалисты НФЛ по достоинству оценивали мастерство и талант Альзадо, включая его в 1977 и 1978 годах в сборные конференций на розыгрыш престижного Профессионального Кубка.

Еще в первые годы выступления в профессиональном американском футболе Луи Альзадо прекрасно понял, какую громадную роль в создании блестящего имиджа спортсмена играют пресса, радио и телевидение. Он всегда был дружен с журналистами. Никогда не отказывался от бесед с ними, напротив, искал встреч, чтобы рассказать какую-либо новую замысловатую историю о своем тяжелом спортивном детстве или очередной любопытный случай из спортивной карьеры. Перед телекамерами, пишущей и снимающей братией он лично создавал образ благородного несокрушимого героя, каковым всегда хотел казаться в глазах многочисленной преклоняющейся перед ним публики.

Характерным для Луи Альзадо было такое высказывание, какое он повторял при каждом удобном случае:

— Если бы однажды мне довелось столкнуться в темном переулке с Кинг-Конгом и схватиться в жестокой борьбе на жизнь, а на смерть, то я абсолютно уверен, кто бы в этом поединке вышел победителем. Обезьяна, я убежден, не устояла бы передо мной и двух минут.

За приверженность к этой расхожей фразе оппоненты прозвали Луи Альзадо «Кинг-Конгом». Он нисколько не обижался на это прозвище, принимая его как выражение почитания к нему спортивных болельщиков. А большинство из них действительно относились к нему с большой симпатией. Популярность Альзадо на пике карьеры подскочила чрезвычайно высоко. Впрочем, Луи умело подогревал ее, используя любые рекламные средства.

Спортивная Америка была несколько шокирована, когда Альзадо вызвал на бой самого Мохаммеда Али, прославленного боксера-тяжеловеса, не знавшего поражений. Неужели какой-то выскочка, пусть даже и известный футболист, сможет противостоять смертельным ударам гиганта бокса!? Поединок вызвал огромный интерес в стране. А это только нужно было Альзадо, который стремился постоянно быть на виду. Он делал широковещательные заявления в прессе, утверждая, что покажет Мохаммеду Али на ринге пятый угол. На стадионе в Денвере собралась толпа народа, чтобы самолично убедиться в боксерских способностях футболиста. Они, кстати, были не такими уж и слабыми. В межсезонье, когда спортсмены отдыхали от футбола, Луи пробовал свои силы на любительском ринге, провел двадцать семь боев и все выиграл. Конечно, тс встречи не шли ни в какое сравнение с поединком против Али, однако Альзадо не сомневался, что выстоит. На ногах он действительно удержался. Все восемь раундов. Но их бой больше смахивал на любовное порхание бабочек, чем на смертельную непримиримую схватку двух разъяренных быков, каковыми они хотели бы предстать перед аудиторией. Никаких комплиментов эта встреча от специалистов не заслужила. Однако два выдающихся спортсмена попали в историю, чему чрезвычайно гордились.

Луи Альзадо приобрел новых поклонников. Он стал признанным кумиром молодежи. Его часто приглашали на различные встречи с известными людьми Америки, где перед громадной телевизионной аудиторией ему нравилось разглагольствовать о нравственной чистоте спорта, о тех высоких идеалах, которые он несет людям. Ему верили. беспрекословно. Такова была магия бесспорно великой личности.

В те безоблачные и счастливые годы казалось ничто не предвещало беду. Ее первые признаки первой заметила первая жена Луи красавица Шарон. Муж довольно часто был беспричинно раздражен, сильно возбужден, даже агрессивен. В порыве злости и гнева мог се ударить, оскорбить и тут же просить прощение за свои нечаянные выходки.

Она стала опасаться приглашать в дом гостей. Однажды к ним на огонек заглянул друг Луи по команде Матт Майлен вместе с семьей. Как обычно, все сидели за столом и мирно беседовали. Вдруг буквально на ровном месте слово за слово между мужчинами возник спор. Чего не бывает — обычное дело! Однако этот спор неожиданно перерос в драку. Альзадо набросился на товарища с кулаками, получив в ответ решительный отпор. Все были в недоумении, пока Луи не успокоился. Как только он пришел в себя, то извинился перед Майленом и попросил его все забыть. На этом инцидент был исчерпан, но он глубоко запал в душу всех, кто при сем присутствовал.

Шарон не понимала, что происходит, до тех пор, пока не увидела, как он заглушает приступы бешенства пригоршнями таблеток. Луи поначалу говорил, что это успокаивающие лекарства. Но гораздо позже признался в том, что он употреблял не только их, но и возбуждающие, стимулирующие средства, проще говоря, допинг.

Луи привык к его вкусу еще в двадцатилетнем возрасте, когда выступал за команду колледжа. Уже тогда он ежегодно тратил на закупку таблеток от двадцати до тридцати тысяч долларов. Эти расходы увеличились, когда футболист стал работать в профессиональном спорте и получать большие деньги.

«Стероиды заставляют тебя верить в то, что ты непобедим, что ты можешь все, что тебе по плечу в спорте свернуть любые горы, — говорил Альзадо тем, кто корил его в злоупотреблении допингом. Чувство непобедимости окрыляло, возносило вверх. Тогда ему не нужны были никакие нравоучения. Он не хотел слышать ничьих упреков. И отмахивался от них как от назойливых мух. «У меня своя голова на плечах, я полностью отдаю себе отчет в том, что делаю», — отвечал Луи и на замечания жены Шарон, которая после недолгих лет совместной жизни рассталась с ним.

Альзало погоревал. Но недолго. Ведь поклонниц у него всегда был целый «гарем». Они-то уж неустанно восхваляли его и мужские и спортивные достоинства. А они в американском футболе были налицо. С годами выступления в профессиональной лиге к нему пришел тот необходимый опыт, с помощью которого он до «блеска» отшлифовал свое спортивное мастерство. Не случайно его не раз называли лучшим лайнсменом среди защитников НФЛ.

Правда, это признание никогда не гарантировало ему постоянного места в команде. Его независимый нрав не слишком-то нравился хозяевам клубов. После бесцветного сезона. 1978 года, когда «Денвер Бронкос» вновь ушел в тень, а сам Луи оказался с тяжелой травмой на больничной койке, владельцы команды посчитали за лучшее перепродать футболиста в «Кливленд Браунс». Там он пробыл три года, ничем особенно не блеснув, пока в 1982 году не оказался в знаменитой дружине «Лос-Анджелес Рейнджерс». Вот где его способности раскрылись в полную меру.

В игре он был изворотлив, находчив и цепок. Ко всему, его действия, видимо, под воздействием допинга, который он не переставал принимать, приобрели ту степень необузданной жестокости, которая стала отпугивать соперников. Ему неоднократно припоминали случай, когда в пылу футбольных страстей он перешел грань допустимой силовой борьбы. Это произошло на безнадежно проигрываемом матче с «Нью-Йорк Джетс», когда вне себя от ярости Луи с разбегу сзади вонзил свой шлем в позвоночник Криса Уорена, которого пришлось вынести с поля на носилках. Такого не прощают в Америке. Но Альзадо спустили и это. Команде «Лос-Анджелес Рейнджере» такая жестокость одного из ведущих игроков была только на пользу — в сезоне 1983 года дружина уверенно шла к своему очередному успеху в чемпионате НФЛ. Она пробилась в финал и там «уложила на обе лопатки» спортсменов из «Вашингтон Редскинс» со счетом 38:9. Это был триумф футболистов из Лос-Анджелеса, который по праву разделил со своими товарищами и тридцатичетырехлетний Луи Альзадо. Его мечта сбылась и он даже растрогался от прилива чувств. В торжественный момент награждения победителей телекамера крупно выхватила лицо мужественного атлета и всему миру показывала слезы на глазах далеко не сентиментального мужчины.

Луи Альзадо достиг всего, чего только можно добиться в профессиональном американском футболе. Он был на вершине успеха. После чего его спортивная форма постепенно пошла на спад. Да и критический возраст настойчиво поджимал — пора было прощаться с большим спортом. Футболист хотя и не хотел этого, но вынужден был оставить клуб «Лос-Анджелес Рейнджерс» после сезона 1985 года. Он не пропал. С его колоритной фигурой, хорошо поставленным голосом ему нашлось место в шоу-бизнесе. Однако новое поле деятельности не устраивало его. И в возрасте сорока одного года он решил вернуться в американский футбол. Альзадо стал целиком и полностью зависим от него, он уже не мог обходиться без того приятного нервного зуда, который испытывал от игры в американский футбол. Конечно, все прекрасно понимали, что этот поступок был продиктован полным безумием, но не смогли отговорить атлета от этого отчаянного шага. Увы, нового Кинг-Конга не получилось. После года занятий в тренировочном лагере «Лос-Анджелес Рейнджере» его так и не допустили ни на одну встречу чемпионата НФЛ. Луи был уже не тот. Не помогло ему и усиленное применение анаболиков, которые он не переставал употреблять даже после окончания своей спортивной карьеры.

Альзадо был в отчаянии, он вынужден был подчиниться жестоким жизненным обстоятельствам, окончательно отодвинувшим его от футбола. Но разве это была трагедия по сравнению с той, что его поджидала в скором времени.

Горе обрушилось на него столь же неожиданно, как молния в ясном небе. Всего через год после свадьбы с фотомоделью Кетти, он внезапно почувствовал сильнейшее недомогание. Его стали мучить сильные головные боли, он потерял аппетит, у него нарушилась координация движений. И когда обратился за помощью к врачам, то те после тщательных исследований вынесли страшный приговор — рак мозга. Этот диагноз буквально придавил его к земле: после яркого праздника жизни, сопровождавшего Луи в течение более чем сорока лет, наступили черные будни. Поворот в судьбе был такой, что впору было сойти с ума.

Поначалу Альзадо надеялся выкрутиться из той беспросветной ситуации, в которую попал. Он стал бороться за свою жизнь так же неистово, как дрался за победу на футбольном поле. Луи ринулся к лучшим специалистам в национальном центре по борьбе с раковыми заболеваниями. Ему назначили курс чрезвычайно интенсивной химиотерапии. Но лечение не помогало. Он не стал чувствовать себя лучше, тем временем похудел, потеряв в весе почти тридцать килограммов, лишился богатой курчавой шевелюры и бороды, утратил румянец на некогда прекрасном лице, приобрел изможденный старческий вид. Луи Альзадо вскоре превратился в тень того национального героя, которого знала вся Америка. Кинг-Конг из известного кинофильма был побежден любовью. Совсем иными страстями был повержен спортивный «Кинг-Конг».

Луи Альзадо пытался разобраться в причинах своей болезни и в конце концов пришел к выводу, что во всем виновато его активное злоупотребление стероидами, анаболиками и другими стимулирующими веществами. Именно они, по мнению футболиста, разрушили его иммунную систему, которая не смогла воспрепятствовать проникновению смертельной болезни. И когда он понял, что ему наступает конец, то решил активно включиться в антидопинговую кампанию. Он стал ярым непримиримым борцом против употребления запрещенных препаратов, губящих человеческую жизнь.

С экранов телевизоров и газетных страниц он предупреждал молодежь: «Те, кто сегодня с аппетитом применяют анаболические стероиды, должны тотчас отказаться от этих ядовитых «блюд». Они слишком опасны для вашего здоровья, и принесут гораздо больше вреда, чем пользы. Помните, что после завершения спортивной карьеры впереди еще целая жизнь. И страшно провести ее инвалидом или закончить преждевременно».

Совет хорош, но вряд ли он пригодится тем, кто стремится любой ценой добиться успеха на футбольном поле. Ведь сам Луи Альзадо в молодости такими советами пренебрегал. Ради славы. Карьеры. Успеха. Да, футбол дал ему в жизни все. Именно спорт вытащил его из захолустья на авансцену современной американской жизни. Она была яркой и насыщенной.

Но все же цена, которую судьба потребовала взамен, оказалось слишком высокой.

Луи никого не винил в своей трагической участи, осознав, что он подготовил се своими собственными руками. Но от этого ему не становилось легче. Расплата надвигалась неотвратимо. И хотя Альзадо до последних дней уповал на спасительное чудо, недуг свел его в могилу. В конце концов его сгубило, чему он так настойчиво поклонялся всю свою блестящую жизнь.