Под снегом

Вид материала

Документы

Содержание Вечная тема Магазин игрушек Камера абсурда Всё получится

Подобный материал:

• Проект Kaks keelt – üks meel“, 18.02kb.
• Дневник одной роты, 357.2kb.
• Глубоко на юге лежат, возможно, самые завораживающие и самые дикие места нашей планеты., 85.52kb.
• Под Новый год искрятся снегом, 358.86kb.
• Грамматическое задание. Выполнить морфологический разбор имени существительного: Iвариант., 89.73kb.
• Зимняя рапсодия Литературная викторина, 9.09kb.
• Чудесна зимняя пора! Январь. Мороз. Принакрылась белым снегом гладкая дорога после, 26.94kb.
• Сказка для новогодней елки (корректировка лит источников), 49.41kb.
• Рассказ    , 1012.76kb.
• Angela Yakovleva Тел.: + 44 20 7471 7672, 1263.63kb.

Откровение

Я на роль гуру не претендую

И в живые классики не рвусь:

Переоценить себя рискую,

Даже не рискую, а боюсь.


Если молвить по большому счёту,

Прошлое в душе не ворошу

И стихи пишу не по расчёту –

По любви стихи свои пишу…


Не купаюсь в гневе и обиде,

Не приемлю мелочную прыть.

Это легче – мстить и ненавидеть.

И трудней, поверьте мне, любить.

Вечная тема

Не по канонам и законам,

А ради пышного венца:

Успех и слава – эпигонам,

Пренебрежение – творцам.


Господню искру высекая,

Творцы признания не ждут,

А эпигоны процветают…

И процветают и цветут.


Об этом сказано резонно

Ещё у древних мудрецов –

И про надменность эпигонов,

И про смирение творцов.


И Пушкина ранимый гений

Вельможных почестей не ждал,

И чистый звук его творений

Презрения не избежал.


Беспечен эпигон ретивый…

Творец печален, он устал…

«Быть знаменитым некрасиво», –

Когда-то Пастернак сказал.

Шутка

Волк тамбовский – парень скользкий,

Он злодей интрижных игр,

Это вам не лев тобольский

И не уссурийский тигр.


Дабы жить с умом и с толком,

Не кидайся напролом,

Не дружи с тамбовским волком,

А дружи с тобольским львом.

Магазин игрушек

«Нравственный кругозор

должен формироваться

с самого раннего детства.

Наша образовательная система

на это и направлена»

(Из выступления чиновника

Минобразования. Радио «Маяк»

Апрель 2001)


Не вешайте лапшу на уши,

Велеречивый господин,

Зайдите в магазин игрушек –

В обычный детский магазин.


Не жмитесь от испуга к стенке

И не хватайтесь за бока:

Вы не в гестаповском застенке

И не в подвале ВЧКа.


Вы, говорливый, в «Детском мире»,

Но в «Детском мире» мира нет,

Ассортимент – «мочить в сортире» –

Вот вам и весь ассортимент.


Гранатомёты, автоматы,

Наручники и пистолет,

В широком выборе гранаты,

Есть даже маленький кастет.


Вот где обитель терроризма,

Милитаризма цитадель –

Игрушка – символ бандитизма,

Цинизма детская модель.

А ваши речи, извините,

Пустопорожний разговор…

Играйте, малыши, растите

И расширяйте кругозор.


Пропажа

Увяли, засохли простые слова,

Засохли, как сохнут в тени дерева,

Родные слова полегли, как трава,

Сгорели, как в печке сгорают дрова…


Куда они делись и где их приют?

Куда их эпоха уносит?

Невнятные люди невнятно поют,

Невнятно слова произносят.


Корявые мысли – корявая речь,

Слова что гнилая коряга;

Когда же мы их не смогли уберечь

От варвара и от варяга?..


Увязла в болоте словесная вязь.

Кирилл и Мефодий, простите

За то, что висит непотребная грязь

На выстраданном алфавите.


Кирилл и Мефодий, беда не нова,

Но я обращаюсь к вам снова:

Куда подевались родные слова?

Ответьте. Скажите хоть слово…


КАМЕРА АБСУРДА

Сергей

КУБРИН


Сергей Кубрин родился в 1991 году в г. Кузнецке Пензенской области. Студент юридического факультета Пензенского государственного университета. Печатался в журнале «Волга», в волгоградском литературном журнале «Мегалит», в Интернет-журнале «Пролог». Участник Форума молодых писателей России (2009).

ВСЁ ПОЛУЧИТСЯ

Особенный месяц


Тане Фрольцовой


Ну да, это он: Гришка Лопухов. Длинный, косматый, задумчивый десятиклассник. На переменах он вечно сидит на подоконнике, рассматривая толпу учеников. Из-за длинной чёлки, закрывающей глаза, не всегда заметно, что смот­рит он в одну точку. И только когда злобная уборщица, прихрамывая и волоча за собой швабру, гаркнет: «А ну, слезь с окна!», Лопухов очухается, поправит стёкла и вспомнит, что нужно бежать на геометрию. По геометрии у него не вяжется.

Тяжёлый портфель в лишний раз намекает, что не надо идти на урок, но Гришка всё равно идёт. Кажется, от досады портфель надувается, становится ещё больше. Гришка зачем-то таскает все учебники. Звонок уже давно прозвенел, а парень ещё в пути. Коридоры опустели, и только голос завуча слышится неподалёку, рядом с учительской. Лопухову без разницы и завуч, и даже директор, а тем более геометрия. Он может спокойно прогулять, но накопилось уже слишком много пропусков за этот первый учебный месяц. В сентябре Гришке всегда не хотелось учиться. Хотя, и в октябре тоже, да и в январе, и потом… Но в сентябре как-то больше всего не хотелось. Гришка объяснял это тем, что сентябрь – месяц особенный, в нём нужно думать, а не учиться. Мать же его ругала, говорила, что это из-за летнего отдыха. А Гришка всё думал и думал…

– Можно? – не глядя на учительницу, попросился Лопухов.

– Почему опоздал?

– Курить бегал, – кричит Стришкин.

Гриша не обращает внимания. Молчит. Анне Вячеславовне не нравится, когда молчат, создаётся ощущение, что всё равно. Но Гришку не волнует, что думает геометричка. Он таращится, как всегда, не моргая. И даже не на пол, а куда-то в сторону, на доску, сквозь неё.

– Заходи.

Лопухов, не отрывая взгляда, переступает порог, входит в царство эллиптического ужаса, осторожно закрывает дверь, идёт к своей парте. У него развязаны шнурки, но Гришка не спотыкается. Третья парта. Первый ряд. Люба Свинцова, его соседка, уже вовсю орудует в тетрадке карандашом, строит асимптоты и проецирует вершины. Лопухов пытается разобраться в чертежах отличницы, но не вяжется у него с геометрией. Учебник остаётся в портфеле. Только ручка с тетрадкой появляются на парте.

– Эй, – шепчет Гриша соседке.

Люба не откликается, кусает губы, бормочет, трёт макушку.

– Люб, – повторяет Гришка, пихая несильно девчонку.

– Чего? – испуганно спрашивает Любка.

Испуг больше донёсся на последнем слоге, именно на «го», а не на «че»: в тот момент Свинцова поняла, что учительница запросто может услышать её возглас. Но Анна Вячеславовна объясняла Юре Кошкину, как правильно строить параллелепипед. А когда та начинала говорить о фигурах, не слышала больше ни о чём. Убедившись, что всё спокойно, Свинцова более мягко спросила:

– Чего?

– Дело есть.

– Домашнюю переписать? Ну, ты уже замучил.

– Какую домашнюю, блин?! Спёрлась она мне.

– Какое же тогда дело?

– Не знаю, как сказать… Эм-м-м…

– Ну быстрей давай. Я же должна решить быстрей всех.

– Зачем?

– Чтоб получить пятёрку. Как это зачем?

– Зачем тебе пятёрки?

Свинцова задумалась, глаза её забегали из стороны в сторону.

– Я хочу всех опередить! – коротко ответила Люба.

– Странная ты.

– А сам-то! Какое у тебя там дело? Если нет, отстань и не мешай мне.

– Да есть, есть дело. Подожди…

– Ну?

– Не нервничай. В общем, всё серьёзно.

– Опять в милицию? Лопухов, нет! Тебя выгонят!

– Чего сразу в милицию-то?

– Ну говори тогда!

– Короче, ты должна сегодня прийти ко мне домой.

– Я? – изумилась Свинцова и даже оставила карандаш. – Зачем это?

– Ты придёшь? – замялся Гришка.

– Зачем? Если что-то объяснять, я не уверена, что смогу. У меня же ещё занятия помимо школы.

– Не надо мне ничего объяснять. Хотя… – задумался Гриша, – как посмотреть. Но нет-нет! Просто приходи.