Вадим Маркович Розин, у которого была задача

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 2 3

Баксанский Олег Евгеньевич: Я хотел бы несколько слов сказать. Мне очень понравилось выступление Михаила Константиновича, потому что, действительно, та проблема, которую он поднял – метафизическая, очень интересная. И в этой связи, хотелось бы довести его рассуждения до логического конца, жалко что он ушёл… (Вавилов М.К, вышел из зала некоторое время назад)

Ковалёва Т.М.: …А он совсем ушёл?

Сергеев С.С.: Нет-нет.

Баксанский О. Е.: … Обрисовать те перспективы тьюторства, которые, с моей точки зрения, всё-таки будут. Тем более, сегодня семинар по конфликтологии и если меня ругать будут, то это не страшно.

Проблема появляется и упирается в то, что, на самом деле, перспективы уже хорошо описаны, причём классиками, изучавшими коммуникацию. В частности, где-то еще в середине XX века Картман этим занимался. И вот он предложил очень хорошую схему. Она касалась другого вопроса, но если мы эту схему приложим к тьюторству, то мы получим тот апокалипсический продукт, который получаем.

А ситуация очень простая. То, что касается тьюторства, то сегодня мы рассматриваем тьютора в качестве некоторого спасителя от той системы, в которой у нас образование оказалось. И в принципе, в качестве спасителя это сейчас принимается на ура. Потому что это некоторая инновационная вещь, которая внедряется в колоссную ригидную систему образования, ригидно-академическую систему, которая существует.

Но давайте идти дольше логически. Кто бы тьютор не был, он всё равно создаёт некоторые рамки, некоторые стереотипы, некоторые подходы, некоторые системы. И то, что касается этих всех систем, одна современная система образования – компетентностное обучение сменится другим. Всё равно. Это будет смена одной системы на другую. А это значит, получаются новые некие правила, некий новый контроль. И то, что касается спасительности, с течением времени, это очень быстро, он превращается некоего контролёра или преследователя, говоря тем же самым языком Картмана.

А дальше чем кончится, чем обычно и кончается? Сейчас это структура изменения образования, которое идёт, она естественно ведёт к тому, что то образование, которое мы сейчас имеем, мы его потеряем. И тогда начнут искать виноватого. И вот этим виноватым или вот той жертвой, которая будет, в итоге тьютор и окажется.

Ковалёва Т.М.: Только мы от одного испуга – тут у нас следующий испуг (улыбается)

Баксанский О. Е.: Всё начинается со спасителя, кончается жертвой. Вот дальше, либо мы на этом кончаем, либо происходит новый этап и новый спаситель. Проблема-то, чем мы кончим?

Ковалёва Т.М.: Друзья мои, смотрите, вот эти вопросы методологические, их нельзя только к тьютору. Любой магазин, который новый, как бы не кончилось тем, что он эту концепцию закрепит. Любой театр, «Современник», который был новый, противостоял театральному искусству, стал сам театром. Это методологический вопрос. Как, с одной стороны, институциональную форму оформить и не потерять инновационность. Это разговор хоть про тьютора, хоть про кого угодно.

И на это есть ответ. Ответ Розина, версия, которую он дал. В этом и суть. Ты отталкиваешься от старой косной системы и начинаешь антропопрактическое движение, обрастаешь какой-то институциональной формой, то бишь, традициями по дороге. Но рефлексируешь всё время себя как антропопрактику. В тот момент, когда ты уже старишься, получаешь всякие награды, ордена и закостеневаешь, у тебя должна быть научная школа новых молодых, почему и ход на магистратуру, чтобы они опять пришли и держали действие как антропопрактическое. И это везде. В физике, в химии, в педагогике, где угодно. Потому что как только ты закостенел, ты оброс традициями, дальше ты отделяешь чистых от нечистых, у тебя эксперты, которые говорят: эти так делают, эти не так делают. А антопопрактическое живое действие, это и психология, и где угодно.

Баксанский О. Е.: Это всё правильно. Это переход от спасателя к преследователю. Это всё оправдание, почему спасатель становится преследователем. А это конечная перспектива.

Ковалёва Т.М.: Подожди, так чья перспектива?

Баксанский О. Е.: Тьюторства.

Ковалёва Т.М.: Нет. Это перспектива институциональной формы. Причём тут мы то? Это как Никита Михалков говорит, что во всём виноват Хлебников, он сделал такой фильм, этот фильм у нас вызвал «Груз 200» – теперь чернушное кино. А в этом виноват «Современник» - он тогда нашу театральную традицию нарушил, они вышли, все остальные театральные команды стали говорить «почему им можно, а нам нельзя?», и он, весь театр, в антрепризу превратился, и мы потеряли содержание русского театра. Это везде так говорит институциональная старая форма, потому что ей все говорят, что она старая и не инновационная, а она говорит, что вот они вышли инновационные, и нас погубили.

Баксанский О. Е.: Я же про перспективу говорю. А виноваты будут все они.

(далее одновременно говорят Ковалёва Т.М., Сергеев С.С.)

Ковалёва Т.М.: Нет, это не перспектива тьюторства, ребята.

Сергеев С.С.: Татьяна Михайловна, можно ответить по-другому. Есть такое представление, как открытая перспектива. Вот пустое будущее, вот не кладите туда ничего. Вот оставьте его пустым, без жертв, без спасителей.

Кобыща Е.И.: И я хотела сказать, что, как только появляются слова, даже в контексте, спасителей, преследователь, жертва, мгновенно перспектива закрывается.

Ковалёва Т.М.: Сразу закрывается, конечно.

Баксанский О. Е.: Конечно. Но так устроен социальный процесс.

Кобыща Е.И.: А кто про тьюторство сказал, что он спаситель. Вообще кто эту рамочку ему приделал.

Баксанский О. Е.: Во-первых, окружающие, во-вторых, ведь он на что-то претендует.

Ковалёва Т.М.: Подождите, дорогие психологи. Действительно, в рамках конфликтологической компетентности тут ваше место настало. Я считаю, что психологи где-то несут принципиально разрушительную позицию.

Цой Л.Н.: Они вредят, я еще усилю (в зале смех)

Ковалёва Т.М.: В чём прирост инновационного знания? Что любой психолог может всё время развернуть. Вот есть преследователь, и есть жертва. Это можно про любую инновационную практику. Прирост тьюторства тут нулевой. Тут тьюторство не схватывается, это могла быть какая угодно практика. В чём продвижка? В том, чтобы люди понимали, что их могут так называть?

Цой Л.Н.: Чтобы люди почувствовали вину и тогда ими можно управлять.

(в зале довольно шумно, несколько людей говорят одновременно)

Баксанский О. Е.: Давайте всё-таки не уходить в психотерапевтические правила и не заниматься трансфером и контртрансфером. Я сейчас не об этом. Я хочу обратить внимание на то, что если это предвидеть, то этого можно избежать.

Ковалёва Т.М.: Но это уже психологические штучки. Это про то, как лучше реализовывать тьюторство.

Сергеев С.С.: Татьяна Михайловна. Схем много есть. Можно к чему-то стремиться, можно чего-то избегать, а можно пустое будущее иметь.

Ковалёва Т.М.: Но, я имею в виду, к содержанию тьюторства это не прибавляет. Это ход психолога. Тут надо одеть потолще костюм, тут надо позвонить, а тут поплотней дверь закрыть.

Баксанский О. Е.: Что ж вы навешиваете ярлыки.

Кобыща Е.И.: Так вы же повесили.

Баксанский О. Е.: Да Картман был вообще не психолог, он был медиком. Он занимался взаимоотношениями врача и пациента.

Ковалёва Т.М.: По принципу, смотри. Я положила схему и говорю, что эта схема - продвижка. В том плане, что можно глубже понимать тьюторство. Как специальный предмет образования, который высвечивает жизнь. И сделала продвижку в содержании.

Теперь ты выходишь и говоришь – «спаситель, преследователь, жертва – помните про это!». В чём продвижка по содержанию тьюторства?

Баксанский О. Е.: Продвижка в том, чтобы показать возможные перспективы тьюторства.

Ковалёва Т.М.: Вот я и говорю, нет. Это у тебя схема, которая показывает, как можно безопасней реализовывать тьюторство. «Ребят, вот тут вы жертва, попробуйте дать взятку спасителям на первом этапе, чтобы они вас жертвами не назвали, а вот тут вы преследователь, оденьтесь потеплее и возьмите ружья, чтобы отстреливаться по дороге». Это вот про это. Это не про содержание тьюторства.

Алексей: А как человек может стать тьютором? Этому надо учиться?

Ковалёва Т.М.: Да, учиться.

Алексей: Хорошо. Сегодня был такой пример с Аристотелем и Александром Македонским. Я не думаю, что Аристотель учился быть наставником.

Ковалёва Т.М.: Но это вопрос всегда к первым социологам. А кто первый продюсер? Кто учил первого продюсера?

Алексей: Хорошо. Значит, должен быть достойный опытный человек, который уже имеет право…

Ковалёва Т.М.: …имеет практику, да.

Цой Л.Н.: Ты берёшь сам это право и делаешь. Или не берёшь.

Ковалёва Т.М.: Первые люди – это все первые люди, которые берут право. Кто стал первым продюсером? Вот я его лично знаю. У нас Андрей Разумовский стал первым продюсером в стране, получил «Нику». Он сказал, что у нас никто продюсеров не видел после перестройки, никто не учился, я считаю, что продюсер должен добывать деньги и продвигать кинематограф. Он стал продюсером года.

Алексей: Получается, есть возможность и нужно обучать людей, которые будут в будущем тьюторами?

Ковалёва Т.М.: У нас магистратура. Поступаешь и получаешь диплом государственного образца. А вы откуда у нас пришли сюда?

Алексей: Я в гостях.

Ковалёва Т.М.: А, Вы в гостях. Вот у нас с 2008 года – профессия тьютор. Есть места, где учиться. Можно повышать квалификацию 72 часа. Можно поступать учиться два года и получать диплом. Чтобы вы знали, куда вы пришли, вот это место - это открытый семинар тьюторской магистратуры. Это то место тех людей, которые учатся быть тьюторами.

Дополнение из зала: Конечно, Аристотель учился. Там было много школ, школы ставили перед собой задачу научить человека думать.

Алексей: Не может быть универсального тьютора, как я себе представляю.

- А никто и не утверждает.

Ковалёва Т.М.: Как и любая профессия. Вы вопрос сформулируйте, в чём проблема?

Баксанский О. Е.: Что ж вы его заклевали совсем. Я его поддерживаю, кстати.

Ковалёва Т.М.: В чём?

Баксанский О. Е.: В том, что нет универсального тьютора.

Ковалёва Т.М. и Цой Л.Н.: А кто спорит? (в один голос)

(в зале бурное обсуждение)

Баксанский О. Е.: Вопрос-то операциональный. Он задаёт операциональные вопросы. Совершенно правильно.

Алексей: Вот медик, если он учится, он может лечить всех.

Ковалёва Т.М.: Нет, почему? Они разделяются, ухо-горло-нос…

Из зала: Давайте вернёмся к теме семинара. Мы говорим о конфликтологической компетентности тьютора. А что мы под этим подразумеваем? Что он должен уметь делать?

Ковалёва Т.М.: Да, правильно. Давайте вернёмся.

Сергеев С.С.: У меня есть два захода. С точки зрения теоретического осмысления, либо с точки зрения реальной практики, то есть результатов тех курсов, которые у нас закончились вчера.

Первое, на личностном уровне – это проба иной перспективы или обретение ориентации. Если до того, как человек пришёл на курс, было представление о конфликтах как о негативном явлении, то появился иной взгляд на конфликт как на то, что несёт ещё иногда и конструктивные какие-то вещи.

Цой Л.Н.: И тогда фиксируем. Первое, что даёт – это разрушение стереотипа, который сегодня сидит в общественном сознании.

Сергеев С.С.: Разрушение или появление еще одного.

Ковалёва Т.М.: Это понятно. Тут нет вопросов. Вы лучше другое докрутите. И зачем это нужно тьютору? Почему он без этого не может?

Цой Л.Н.: Версия, для чего это нужно тьютору. Кто приходит к тьютору? К тьютору не придёт счастливый человек.

Ковалёва Т.М.: Нет, он не психоаналитик.

Баксанский О. Е.: Вот тебе раз. Я пришёл учиться, и я несчастен. Да дайте мне учиться и счастливый буду.

Цой Л.Н.: Зачем счастливому тратить время на тьютора?

Баксанский О. Е.: То есть все студенты несчастные, убогие, никчемные люди? Я таким себя не считал, когда учился.

Ковалёва Т.М.: Времени уже мало, не зависайте в психоаналитике.

Сергеев С.С.: Наличие двух взглядов вместо одного это уже большое положительное…

Кобыща Е.И.: … и именно тьюторский, потому что наличие разного…

(несколько людей говорят одновременно)

Ковалёва Т.М.: Хорошо, версия пусть такая будет. Ему важно иметь положительную установку на конфликт, потому что ситуация избыточности – это всегда потенциально ситуация конфликтности выбора. Одно, а не другое.

Сергеев С.С.: Появляется возможность по-разному действовать.

Следующее. Это чуть-чуть психологическое. Это переход от переживания к сознаванию. Обычно, попадая в ту или иную конфликтную ситуацию, первое, что делает человек – переживает.

Ковалёва Т.М.: Вот это хорошо. Точно.

Сергеев С.С.: Вот он может просто переживать, а толку нет.

Ковалёва Т.М.: Для нас это как раз становление культуры выбора. Вот если у человека нет способности выбора, то всё время эмоционально переживает.

Сергеев С.С.: А отсюда психосоматика, всякое прочее. Куча специалистов, которые будут вас лечить.

Ковалёва Т.М.: Преследователи, жертвы.

(смешок в зале)

Сергеев С.С.: Да-да.

Следующее. Проба говорить, находить язык говорения в конфликте и о конфликте. Потому что обычно, первое, что мы можем – переживать и молчать.

Четвёртый шаг. Это обретение внутренней готовности к конфликту. Ты понимаешь, что в любой момент в жизненной ситуации, ты можешь попасть в ситуацию, которая неразрешима никакими способами на данный момент. И она может быть только прожита. И вот эта готовность помогает вам до того, как вы ещё выходите рефлексировать и прочее, удерживаться, устаивать, человечность сохранять.

Кобыща Е.И.: Правильно ли я услышала, что это вариант, когда человек не может поставить цель и еще не осознаёт её, не рефлексирует, но он уже находится там внутри и поэтому он может об этом…

Сергеев С.С.: Дело в том, что речь – это один из способов помечать реальность. Проговаривая, он тоже помечает. Он ещё не догоняет мыслью, но может, проговорив, пометить.

Кобыща Е.И.: Да-да. То есть, таким образом и проживает.

Сергеев С.С.: Да.

Ковалёва Т.М.: В этом смысле, мне кажется, они так обоснованно отстояли. Это сильные ходы.

Сергеев С.С.: Это схема работы с будущим. Можно либо убегать от какого-то будущего, либо стремиться к какому-то будущему, а есть еще третья схема, антропологическая. То есть будущее кладётся как некоторый маркер, и потом возникает возможность множества выборов, но будущее всегда пустотно.

Ковалёва Т.М.: Но ещё бы я добавила то, что ты говорил в выступлении, чтобы не потерялось. Получается две группы.

Конфликтологическая компетентность нужна тьютору для его работы. Вот это всё, что вы говорили, это нужно для его работы, потому что он работает с выбором, а выбор – это всегда конфликты, учит говорить и так далее.

А второй момент – потому что тьютор сейчас – это претензия на новую профессию, а она, по сути, всегда будет вызывать системный конфликт…

Сергеев С.С.: Да. Всегда.

Ковалёва Т.М.:… Поэтому он сам должен быть конфликтоустойчив. Грубо говоря, хоть бы он пошёл конфликтологом, хоть бы тьютором, хоть бы продюсером. Он должен быть конфликтоустойчив. Классно. То есть это и ему нужно, и как работать ему нужно.

Сергеев С.С.: Да, эта взаимность здесь как раз и ощущается.

Следующее. Это публичность конфликта. Обычно все конфликтные дела мы привыкли стереотипно решать в приватных беседах.

Ковалёва Т.М.: Ну всё, дальше вы уже пошли в свою технологию. Мне кажется, вы ответили.

Сергеев С.С.: Достаточно? Просто тут ещё два или три есть. А дальше это всё в компетенции перекладываешь…

Ковалёва Т.М.: Друзья мои, давайте ещё какие-то принципиальные вопросы на сборку.

Удивительно. Мы, конечно, даже не ожидали, что у нас будут такие семинары. Потому что каждый семинар как отдельное событие. Спасибо огромное.

Сергеев С.С.: Мы специально к нему не готовились.

Кобыща Е.И.: Уважаемые коллеги, мы случайно пересеклись в другом пространстве, положив рядышком свои понимания. Поскольку тьютор та позиция, которая работает в этом широком мире, где есть разные мировоззренческие логические основания, то может быть, посмотреть возможность, где вот это пересечение этих разных оснований может происходить. История как религиозная, так и светская наука, как представление о мире. Может быть, это тоже будет возможность вот этого, что Аня говорит, этого внутреннего нашего конфликта, претендуем мы на роль духовника. Может нам ещё такой разворот сделать?

Ковалёва Т.М.: Очень хорошо.

Друзья мои, завершая сегодняшний семинар, я бы хотела проговорить, как координатор, какие я три тезиса для себя углубила и над которыми буду дальше думать. Это то, что на всём материале разворачивалось. Собственно тезисы про глубинные основания тьюторской позиции. Действительно хороший доклад и доклад, который ставит проблему.

Первое, я поняла, что точно тьюторство нельзя мыслить через усиление какого-то средства. Вот сейчас очень многие профессии мыслят как усиление какого-то средства. Даже водитель. Вот я водитель, я владею средством, машиной, которая убыстряет моё перемещение. Вот, грубо говоря.

Тьютор точно не позиция, которая какое-то средство умощняет. А тьютор, наоборот, это профессия, которая, несмотря на умощнение средств, всё время работает так, чтобы человек возвращался к себе, к своим смыслам, своим ресурсам, к своей образовательной программе.

И тогда тьютор в дистанционном образовании, который не кибертьютор, он работает с мощным средством, но говорит, что «это средство» и «вернись к себе».

Социальное – говорит, что много социальных мест. Каждое социальное место будет накладывать тебе рамки. Но вернись к себе, потому что это профессия для тебя, а не ты для профессии в японском смысле.

И, наконец, антропологический тьютор – это такое прямое тьюторство, когда «кто ты?», «зачем ты пришёл в этот мир?», «в чём твоё предназначение?», «в чём твой следующий шаг?». Вот такой ход.

Это первый и очень мощный тезис. Огромное спасибо. Я пока сегодня не услышала вас, так точно и глубинно этого не понимала. То есть тьютор не усилитель, а тьютор тот, кто возвращает к себе как к человеку.

Второй момент. Это связано с конфликтологической компетентностью, потому что понятно, что вы доказали сегодня, я считаю, очень хорошо, то, что конфликтологическая комептентность важна в работе тьютора, просто даже с одной точки зрения – мы работаем в избыточном пространстве, а любой выбор – это скрытый конфликт. Потому что любой выбор – это отказ. У любого выбора есть обратная сторона – отказ.

Но, с другой стороны, тьютор как инновационная профессия имеет вторую сторону. Сам тьютор должен быть конфлитоустойчив. Если бы он был не конфликтоустойчив, он бы сегодня услышал замечательный текст Михаила Константиновича и чтобы он сделал? Я даже представляю сейчас себе образ своих томских тьюторов (улыбается) Половина бы схватилась за сердце. А я очень даже благодарна, потому что на этом мы докрутили. Я почувствовала, что даже энергетика зала поменялась.

(зал улыбается)

Сергеев С.С.: Да, все бездны увидели (улыбается).

Ковалёва Т.М.: Магистранты мои глаза округлили. А на самом деле – это очень хороший ход. Поэтому важна эта конфликтоустойчивость в любой инновационной профессии.

Наконец, третий момент. Мне важно не потерять, что мы мыслим образовательную среду не как рядоположенную, а как особый взгляд на человеческую жизнь. В этом смысле, для тьюторства, если уже говорить об уровне ценностей, то у нас ценность открытого образования. То есть не то место в школе, в саду, в профтехобразовании, куда пришёл и тебя образовывают. А твоя жизнь и специальный на неё взгляд.

Сергеев С.С.: То есть тогда этот взгляд должен вырабатываться, формироваться?

Ковалёва Т.М.: Да, тогда этот взгляд должен вырабатываться. Тогда тьютор – это тот, кто фактически работает с прояснением этого взгляда у любого человека, хотя бы на свою образовательную программу. Мы не говорим, что мы каждого человека в педагогическую позицию втаскиваем. Но хотя бы на свою программу отнесись так. Если ты мыслишь свою жизнь – это удачно выйти замуж, купить богатый дом и где-то дачу на Майями, то это один взгляд на твою жизнь. И я не буду сейчас его квалифицировать, как он называется. А можно смотреть на свою жизнь с точки зрения того, что вернусь сейчас к греческому языку, почитаю греческие тексты, потому что только там сформулировано, чего нет, потом пойду туда, потом туда, потом буду там и хочу двигаться в этом направлении. И это другой взгляд на мою же жизнь, через другие архипелаги. И вот это взгляд на свою жизнь, как на образовательную программу.

Вот чего вы в субботу сегодня притащились на семинар? Это значит, где-то вы в ориентации своей жизни между театрами, встречами, прогулками и чем-то, у вас какая-то зацепочка – побыть здесь с двух до четырёх. Вот что это такое? Это ваш след, может маленький, именно про образовательную программу. Потому что вы сюда пришли не выпивать, не гулять, не кино смотреть. А чего вы пришли сюда? Ловить какие-то образовательные эффекты.

Друзья мои, я вас всех с этим поздравляю. До следующего семинара два события у нас.

Первое. У кого еще нет наших буклетов, а очень хочет прийти на тьюторскую магистратуру, то всем говорим и приглашаем официально, что 19 мая, среда, как раз день пионерской организации, в 17.00 у нас будет день открытых дверей нашей тьюторской магистратуры. Сюда придут люди, которые хотят поступать в очную, заочную магистратуру, но в рамках дня открытых дверей у нас будут очень интересные события. У нас будет конкурс на лучшего тьютора. Мы с магистрантами первого года обучения решили провести такой маленький внутренний конкурс. Поэтому, кому нужно, подойдёте возьмёте буклетики. Это у нас будет одна точка.

Вторая точка у нас будет 29 мая. Владимир Константинович Загвоздкин сделает нам доклад о компетентностях, необходимых любому педагогу, который работает в логике гуманистического подхода.

Всем большое спасибо, друзья мои. До свидания, до следующих встреч.

Blog

Вадим Маркович Розин, у которого была задача

Содержание