Geum.ru

Общественно-политическая деятельность д. П. Рунича

Вид материалаАвтореферат

Содержание


II. Основное содержание работы.
Подобный материал:
1   2   3

II. Основное содержание работы.

Во введении обосновывается актуальность темы, анализируется историография проблемы, дается характеристика источниковой базы, определяются цели и задачи, объект, предмет и хронологические рамки исследования, обосновывается методологические подходы, указываются научная новизна и практическая значимость работы.

В первой главе «Становление жизненной позиции и начало деятельности Д.П. Рунича» дана характеристика раннего этапа жизни Рунича, описывается его семья, начало государственной службы, его масонские связи, ранние взгляды и произведения.

В первом параграфе «Семья и начало государственной службы» особое внимание обращено на характеристику деятельности Д.П. Рунича в Московском главпочтамте, министерстве духовных дел и народного просвещения. Дмитрий Павлович Рунич родился в семье сенатора П.С. Рунича и В.А. Рунич (Бутурлиной) в Москве и получил домашнее образование. В 1806 г. он женился на Е.И. Ефимович, дочери помещика Малоярославецкого уезда Орловской губернии, действительного статского советника И.Н. Ефимовича и П.С. Нарышкиной. Назначение Рунича директором Московского почтамта в 1812 г. стало началом его карьеры. Он приобрел покровительство министра внутренних дел О.П. Козодавлева: помимо выполнения своих почтовых обязанностей (перлюстрации частных писем и сбора сведений о настроении общества), Рунич показал себя как «усердный сотрудник» в деле распространения мануфактур. Во время службы в министерстве духовных дел и народного просвещения у него появился новый покровитель – министр духовных дел и народного просвещения А.Н. Голицын. Образование в этот период трактовалось как некий путь духовного совершенствования, и политика в области народного просвещения стала носить религиозно-мистический характер. Взгляды Рунича совпадали с этими новшествами. Он принимал активное участие в деятельности Главного правления училищ, Ученого комитета и Особого комитета для устройства и наблюдения за училищами взаимного обучения, созданных согласно новых позиций в области народного просвещения.

Во втором параграфе «Масонские связи в юности» рассматриваются окружение Рунича и его масонская принадлежность. В первой четверти XIX в. обращение русских людей к масонству и религиозному мистицизму соответствовало настроению общества и правительства. Большое влияние на формирование мировоззрения Д.П. Рунича оказало окружение его отца, П.С. Рунича, который дружил с видными масонами А.Ф. Лабзиным и А.А. Плещеевым и одно время был в тесном контакте с московскими розенкрейцерами. Не случайно Рунич в начале своей карьеры выбрал дипломатическую деятельность: масоны придавали ей большое значение. После вступления в розенкрейцерскую ложу А.Ф. Лабзина «Умирающий сфинкс» в 1804 г. Рунич приобрел наставника в лице ее главы. Он способствовал его масонскому и мистическому самообразованию, помог назначению Рунича на должность помощника московского почт-директора, который был своего рода негласным центром московского масонства. Во время службы в московском почтамте Рунич был связующим звеном в переписке с видными масонами И.В. Лопухиным, Н.И. Новиковым, А.Ф. Лабзиным, А.Д. Черевиным, Ф.П. Ключаревым. Он считал знаменитого просветителя Н.И. Новикова своим наставником, обучавшим его тайнам масонской эзотерики и направлявшим к «истинной цели». В 1809 г. Рунич получил «теоретическую степень» от Новикова, после принятия которой масон становился розенкрейцером. В 1813 г. Рунич вступил в Библейское Общество в Петербурге, фактически ставшее легальной масонской ложей. Основной вывод параграфа заключается в том, что до начала 1820-х гг. Рунич принадлежал к либеральному крылу русских розенкрейцеров.

В третьем параграфе «Литературная деятельность начального периода и ранние взгляды» анализируются ранние сочинения Рунича, которые интересны, с одной стороны, для выяснения его кругозора, с другой - душевных исканий молодого человека. Их изучение позволяет говорить о сплаве мистико-масонских понятий в ранних представлениях Рунича, определивших логику его деятельности в первой половине 20-х гг. XIX в. В отношении христианства он занимал двойственную позицию: с одной стороны, Рунич понимал его в мистическом смысле - приоритет «внутренней» веры, с другой - он, как и розенкрейцеры, считал необходимым и обязательным соблюдение «наружного богослужения», которое он называл «подпорой государства». О преобладании мистико-масонской точки зрения на сущность человеческого бытия у Рунича свидетельствуют некоторые общие положения и идеи, которые были свойственны и масонам, и мистикам: учение о небе и вечной жизни, проблема возрождения и требование личного самосовершенствования. Такая же двойственность прослеживается и в отношении Рунича к образованию. Следуя представлениям мистиков, признававших первенство в процессе познания за «религиозным чувством», он утверждал, что главнее вера, в то же время он не отрицал и самоценность научных знаний, которые для масонов были необходимым познавательным материалом в сочетании с религиозно-нравственным воспитанием. Поэтому Рунич считал необходимым соединить «образование ума и сердца», чтобы достигнуть «истинного совершенства и возрождения» человека, образованного по законам «истинной нравственности, благочестия и добродетели». В целом, можно сказать, что на раннем этапе Рунич воспринял, в основном, мистические и масонские воззрения своих учителей Н.И. Новикова, А.Ф. Лабзина и И.В. Лопухина, уже тогда в его взглядах появилась консервативная и даже охранительная окраска.

Во второй главе «Деятельность Д.П. Рунича на посту попечителя Санкт-Петербургского учебного округа» определяется реальная роль Рунича в подготовке и проведении «суда» над профессорами Петербургского университета в 1821 г., в преобразовании Петербургского университета и Петербургского учебного округа и анализируется его педагогическая утопия, обусловившая деятельность Рунича на посту попечителя в первой половине 1820-х гг.

В первом параграфе «Подготовка «суда» над профессорами Петербургского университета» рассматривается подготовка наиболее изученного события из биографии Рунича. Основной вывод заключается в том, что в подготовке «суда» попечитель так же, как и в дальнейших преобразованиях, играл главную роль, действуя согласно приказам министра духовных дел и народного просвещения А.Н. Голицына, утвержденным Александром I, вместе со своими единомышленниками: ректором университета Е.Ф. Зябловским и директором университета Д.А. Кавелиным. Став в 1821 г. исполняющим должность попечителя Петербургского университета и учебного округа, Рунич хотел провести мероприятия по созданию образцового университета на двух основах нравственного существования: «религии и монархического принципа»55. Не отвергая общей цели университетов, заключавшейся, по его словам, в обогащении ума науками, и признавая обязанностью университетов подготовку молодежи к «различным должностям», Рунич считал, что для воспитания и обучения молодежи нужен «полицейский надзор» и «нравственное образование», основанное на «правилах христианского учения»56. Согласно его плану, учителя должны обучать и следить за качеством усвоенных знаний, надзиратели - за поведением и соблюдением правил порядка. Для столь серьезных изменений в системе преподавания, которые Рунич хотел произвести в университете, ему было необходимо заручиться поддержкой высокопоставленных лиц, усилить собственные полномочия как попечителя и создать свою «партию» в университете. Рунич заручился поддержкой А.Н. Голицына, взгляды которого разделял император, и Главного правления училищ. Он усилил собственные полномочия как попечителя, найдя в Д.А. Кавелине и Е.Ф. Зябловском своих единомышленников, объединив правление университета и округа под председательством Кавелина и применив «Инструкцию ректору и директору Казанского Университета».

Второй параграф «Суд» над профессорами Петербургского университета 1821 г.» освещает события, благодаря которым
Рунич приобрел репутацию «мракобеса» и гасителя просвещения». «Суд» был необходим ему как показательная мера против «зла», которое Рунич видел в распространении просветительских идей, западной философии и преподавателях-иностранцах. Для этого ему надо было создать свою «партию» в университете, которая поддержала бы его действия на процессе и дальнейшие преобразования в Петербургском университете. Следует подчеркнуть, что в «неблагонадежности» Рунич обвинял выдающихся профессоров и прогрессивных ученых столичного университета, известных своими научными трудами и обширными знаниями (К.Ф. Германа, Э.В.С. Раупаха, К.И. Арсеньева и А.И. Галича). Чтобы заручиться поддержкой членов собрания, Рунич обещал им награды, взамен они не выступали против его действий на заседаниях, создавая атмосферу одобрения действий попечителя. Его сторонниками были Д.А. Кавелин, Е.Ф. Зябловский, Я.В.Толмачев, А.А. Дегуров, Т.О. Рогов, Н.П. Щеглов, Д.П. Попов. Уже на первом заседании выделилась группа профессоров, не согласных с действиями Рунича и требовавших проведения суда на законных основаниях (М.А. Балугьянский, М.Ф. Соловьев, М.Г. Плисов, Ф.Ф. Шармуа и другие). Удаление выдающихся профессоров, падение научного и морального уровня университетского профессорско-преподавательского состава и застой в научной деятельности университета были последствиями суда 1821 г. Это неоспоримые факты. Действия Рунича препятствовали образованию традиции и преемственности в преподавании университета, современники приписывали ему личные выгоды, интриги и намерение выслужиться. Рунич оправдывался тем, что не предлагал никаких «реформ» и «новизн», а только оставался при своих понятиях и бескорыстно выполнял предписания начальства. Он действовал согласно приказам министра духовных дел и народного просвещения А.Н. Голицына, утвержденным Александром I, и вместе со своими единомышленниками: ректором университета Е.Ф. Зябловским и директором университета Д.А. Кавелиным.

В третьем параграфе «Преобразование Петербургского университета» проанализирована деятельность Рунич на посту попечителя Петербургского учебного округа в первой половине 1820-х гг. При вступлении в должность он поставил перед собой три задачи: во-первых, удаление иностранных преподавателей и профессоров, приносивших «разрушительные» просветительские идеи, противоречащие «духу христианства», во-вторых, обучение русских учителей, воспитателей и профессоров, в-третьих, религиозно-нравственное образование молодежи. Рунич считал необходимым обратить внимание на подготовку русских учителей и воспитателей, так как иностранные преподаватели, которых он называл «иноземными пришельцами без сведений», плохо говорили на русском языке и не имели должного представления о классическом образовании. Рунич видел причину неудачи университетов в том, что они уделяли мало внимания нравственному образованию, так как ни в одном университетском уставе точно не определено, что «именно должен знать студент университетский и до какой степени простираться должны его знания»57. С этой целью Рунич планировал провести «разбор» студентов по способностям и «нравственности», изменить систему комплектования университета учащимися, улучшить образование в Санкт-Петербургской Губернской гимназии для обучения русских наставников и воспитателей, установить «общие формы связи» университета с Благородным пансионом, губернскими гимназиями и Высшим училищем. После суда Рунич не только провел преобразования в Петербургском университете, но и поставил все учебные заведения округа в зависимость от университета. Успех его предложений в высших сферах, одобрение Александром I программы его преобразований были свидетельством прочности положения Рунича, соответствия его реформ общей политике правительства, когда особое значение приобрел мистицизм, произошло усиление влияния религии на все стороны культурного процесса. При новом министре народного просвещения А.С. Шишкове, планировавшем коренную реформу учебной системы на «национальных принципах» и православных ценностях, произошел поворот в развитии образования. Итоги введения новой системы комплектования университета учащимися и результаты реформирования Благородного пансиона Руничем были признаны неудовлетворительными. В 1826 г. он был уволен от должностей попечителя Петербургского учебного округа и члена Главного правления училищ по обвинению в растрате казенных денег, допущенную при строительстве нового здания для университета.

В четвертом параграфе «Педагогическая утопия Д.П. Рунича» рассматриваются взгляды Рунича, определившие логику его деятельности на посту попечителя Петербургского учебного округа. С помощью собственного учения Рунич намеревался воспитать «совершенных» людей нового поколения, избавленных от «испорченности» старого. По его мнению, такое благотворное воспитание и образование, во-первых, должно было базироваться на религии, под которой он понимал своеобразный симбиоз масонства («внутренней церкви») и христианства («наружной религии» - православной церкви). При этом приоритетом должно было стать воспитание религиозности и нравственности, и только потом передача знаний. Только человек с развитым религиозным чувством мог быть «нравственным», «законопослушным» и «добродетельным»58. Во-вторых, Рунич считал, что воспитание и образование должны быть национальными. Поэтому благом для русского православного общества было ограничить «чужеземное» (можно даже сказать, антинациональное) влияние и распространение европейских просветительских идей, противоречащих духу христианства. Поэтому нужно было изолировать юношество от любой информации из европейских стран и удалить преподавателей-иностранцев, которые «насмехались» над русскими обычаями, религией и внушали эти чувства своим воспитанникам. Следует подчеркнуть, что он был против не конкретных преподавателей, а против самого принципа устройства учебной программы на чем-либо, не имеющим отношения к России и православию. В итоге, Рунич предлагал следующую схему воспитания и образования для России. Воспитание должно быть религиозным и «моральным» и состоять из двух этапов: детское воспитание в семье и юношеское в масонской ложе. Цель первого - познакомить с основными христианскими понятиями и обуздать два коренных человеческих свойства: волю и разум; второго – помочь в создании определенного «морального характера» человека и истинном понимании христианства. Образование, по замыслу Рунича, состояло из двух ступеней. Первоначальное образование заключалось в изучении древних языков, арифметики и начал геометрии. Это первая ступень готовила к поступлению в университет, где в полной мере развивалось мышление учащихся, и они становились способными обсуждать философию, историю и другие «положительные» науки. Таким образом, педагогическая утопия Рунича заключалась в религиозно-«моральном» воспитании, с упором на христианство («наружная религия» - православная церковь) и масонство («внутренняя церковь»), и двухступенчатой системе национального образования.

В третьей главе «Мировоззрение Д.П. Рунича (вторая половина 1820-х гг. – конец 1850-х гг.)» дается характеристика литературной деятельности Рунича после 1826 г. и его воззрений на религию, историю, общество и политику, сформировавшихся в течение первой четверти XIX в. в царствование Александра I, но изложенных уже после отстранения от службы.

В первом параграфе «Литературная деятельность Д.П. Рунича после отставки с государственной службы» рассматриваются его сочинения, написанные после 1826 г., которые были посвящены религии, истории, обществу и политики. Несмотря на то что Рунич изложил свои взгляды уже после отстранения от службы, его мировоззрение сформировалось в течение первой четверти XIX в. в царствование Александра I. В его представлениях о религии, государстве, обществе и истории отразились основные тенденции развития части масонства, которая в этот период приобрела консервативную окраску. Во взглядах Рунича соединились представления масонов и консерваторов, приобретя националистический оттенок. Он выступал за сохранение и защиту ценностей, традиций, общественных отношений и был против конституции, представительного правления и демократии. Рунич называл демократию нелепым порядком вещей, когда народ – единственный источник верховной власти, отвергает Божественное право и утверждает, что монарх должен царствовать, а не управлять. Он считал, что конституция, представительное правление и демократия не могут быть допущены в чисто монархической стране (России). Идеальной системой государственного устройства Рунич признавал самодержавную монархию: единовластие Богом избранного главы государства, законное преемственное престолонаследие и законодательство, данное Богом и сосредоточенное в руках правителя. Он высказывался против самовластия и своеволия правителей: самодержавие не должно превращаться в самовластие, которое, по его словам, присваивает людям права, не принадлежащие им по природе, путает правительственный ход дел, изменяя коренные государственные уставы. Рунич резко осуждал народные восстания и политические перевороты, так как они противоречат, идут наперекор Божественной воле. По его словам, революция – это последствие деморализации и разврата целого народа, причинами революции он считал неверие, вольнодумство и падение нравов. Рунич видел единственный выход в реформах, которые воспринимал как вынужденное средство для сохранения спокойствия и порядка. В национальном вопросе он придерживался идеи самостоятельности исторического пути России, который отличался от европейского. Относительно школы он писал, что она должна воспитывать, прежде всего, нравственность и религиозность. В ней должны преподавать только русские учителя предметы, не противоречащие духу христианства и «монархическому принципу».

Во втором параграфе «Религиозные представления Д.П. Рунича» анализируются взгляды Рунича на религию. Все его мировоззрение было подчинено его религиозным представлениям, в основе которых лежала теория «Божественного права» и «истинного христианства». Сам он причислял себя к «православному масонству»59 и верил, что вместе с масонством православная церковь приведет Россию к истинному христианству и возрождению. Рунич считал, что церковь должна быть единой, авторитетной и национальной (для России – это православная) опорой власти, а духовенство - образцовым и уважаемым. Главная функция обрядовой церкви, которую он называл по масонской традиции «наружной религией», – поддержание в массах народа «безусловной покорности воле невидимого Божества и внутреннему гласу совести»60, общественных связей и порядка. В остальном Рунич придерживался масонской идеи о «внутренней церкви», когда самое главное для истинного христианина сила духа - вера, стремление к спасению и возрождению. Всему этому учили в масонских ложах, «открытых приуготовительных училищах для всех христиан»61. Таким образом, у Рунича церковь – это симбиоз «наружной религии» (опоры государственной власти) и «внутренней церкви» (масонского ордена – истинной церкви). Рунич был против разделения христианских церквей, так как деление – это искажение смысла. Он выступал за единую христианскую религию и признавал православную веру «самой истинной» из христианских религий, негативно отзываясь о других христианских вероисповеданиях. Единственной носительницей истинного христианства Рунич называл Россию. Он доказывал, что православная религия, которую, по его словам, католическая и протестантская Европа считали ересью, была «единственным цементом, связующим общественное здание и придававшим монархической власти ту сверхъестественную силу, которая помогала бороться с завоевателями»62. Рунич верил, что в течение оставшихся 45 лет XIX столетия, то есть в 1855-1900 гг., будет восстановлено единство христианства.

В третьем параграфе «Исторические взгляды Д.П. Рунича» анализируется представление Рунича о развитии исторического процесса. Он воспринимал «историю» как историю человечества в целом, полагая, что ее нельзя делить на истории отдельных народов. Историю России Рунич считал гораздо любопытнее и увлекательнее греческой и римской, отличавшихся, по его словам, баснословностью. Рассматривая русскую историю с позиций масона, он подробно останавливался на царствованиях Петра I (первого русского представителя Ордена свободных каменщиков по масонской легенде), Петра III, который начал поддерживать своих «братьев», Екатерины II, оказывавшей покровительство идеологам французского просвещения и преследовавшей свободных каменщиков, Павла I, в котором масоны видели истинного государя, Александра I, в чье царствование произошло возрождение Ордена в России. В то же время Рунич осуждал их прозападную политику, разрушавшую русский «национальный дух». История России для него начиналась с введением христианства на Руси. И это не случайно, так как именно тогда появился тот уклад жизни, «древний быт России», которым он восхищался, когда «было все как надо в порядках и обычаях»63. В представлении Рунича об идеальном древнем быте России явно прослеживается консервативная точка зрения. Так, он выступал за установленное Богом самодержавие, беспрекословное следование установленным в прошлом нравственным нормам и традициям, семью, как главную опору общества, социальную иерархию, безусловное подчинение и служение обществу, которые считал главными ценностями российского общества. Придерживаясь идеи самостоятельности исторического пути России, Рунич верил, что Россия, обретя свои величие, силу и могущество, «должна наконец оказаться тем, чем ей быть назначено»64.

В четвертом параграфе «Формула государственного и общественно-политического устройства России Д.П. Рунича: «вера», «единодержавие» и «национальный дух» дается характеристика общественно-политических воззрений Рунича. Он выступал за сохранение и защиту ценностей, традиций, общественных отношений и был против конституции, представительного правления и демократии, признавая идеальной системой государственного устройства самодержавную монархию. Он представил свой вариант консервативной формулы государственного и общественно-политического устройства России, которая провозглашала основополагающими понятиями «веру», «единодержавие» и «национальный дух». Рунич считал, что исторический путь России отличается от европейского. Рунич объяснял это наличием у каждого народа «национального духа» или национальности, зависящими от климата и воспитания. Коренные свойства русского народа, по его мнению, покорность религии, самодержавию и закону и его «патриархальный дух»65: беспрекословное повиновение власти и семейный уклад. Понимая национализм в терминологии конца XVIII - начала XIX в., как имперский и гражданский, можно утверждать, что произведения Рунича содержат элементы конструирования националистической доктрины. Он представил свой масонско-националистический вариант консервативной формулы государственного и общественно-политического устройства России: «вера», «единодержавие» и «национальный дух». «Вера» была для него самой сущностью «истинного христианства», к которому человека готовили масонство и «наружная религия» (православная церковь). Рунич признавал Россию единственной носительницей «истинного христианства» и единственной страной, сохранившей «единодержавие» (самодержавие), совершенную систему государственного устройства. Его основополагающими принципами он называл единовластие Богом избранного главы государства, законное преемственное престолонаследие и законодательство, данное Богом и сосредоточенное в руках правителя. Своеобразие России и русского народа, по убеждению Рунича, заключалось в «национальном духе», внутренне присущем качестве людей, дарованном Богом. Он считал «коренными свойствами» русского народа – покорность религии, самодержавию и закону, исторической ролью России - возрождение человечества на основе «истинного христианства».

В заключении подводятся итоги проведенного исследования, делается ряд выводов о роли и значимости деятельности Д.П. Рунича и его взглядах, которыми он руководствовался в своих действиях. Бесспорно принимая факт негативного влияния преобразований Рунича на посту попечителя Петербургского учебного округа, можно утверждать, что в своей деятельности в начале 20-х гг. XIX в. он руководствовался определенными взглядами и представлениями, сформировавшимися в течение его предшествующей жизни. До начала 1820-х гг. Рунич принадлежал к либеральному крылу русских розенкрейцеров, которое возглавлял Н.И. Новиков, его ранним представлениям был присущ сплав мистико-масонских понятий, но уже тогда в его взглядах возникла консервативная и даже охранительная окраска. В наибольшей степени она проявилась во время его деятельности на посту попечителя Петербургского учебного округа в первой половине 1820-х гг., когда Рунич пытался реализовать педагогическую утопию и играл главную роль в организации «суда» 1821 г. и дальнейших преобразованиях в округе. Основной вывод заключается в том, что Рунич в своих представлениях сфокусировал три идейных течения Александровского царствования – масонство, консерватизм и национализм, и стал ярким представителем масонского консерватизма первой половины XIX в. Исследование его жизни и деятельности позволяет уточнить представление о генезисе русского консерватизма, национализма, масонства и политики в области просвещения и цензуры в этот период.