С. В. Русских Роман Сергея Русских Москва

Вид материала

Документы

Содержание ГЛАВА 8 «Индекс 614»

Подобный материал:

• Роман Шмелева «Солнце мертвых», 1126.16kb.
• Модуль: Москва центр объединения русских земель, 155.49kb.
• Нравственность это разум сердца, 162.39kb.
• Москва, 29.23kb.
• Москва новогодняя, 31.41kb.
• Шишов Анатолий Иванович (учитель физики), Гура Надежда Васильевна (учитель литературы), 103.59kb.
• Мировая Художественная Культура, 120.52kb.
• Литература на лето после 2-ого класса, 23.4kb.
• Министерство образования Российской Федерации, 171.35kb.
• Объединение русских земель вокруг Москвы в хiv-середине, 96.22kb.

ГЛАВА 8 «Индекс 614»

Заканчивалось бурное, полное приключений лето. В прошлом оставался самый бархатный месяц сезона – сентябрь, и я был вынужден прощаться со своими товарищами, садиться на самолёт и лететь на родину. Там меня ожидала семья и необходимость получения высшего образования. Все наверняка помнят те времена, когда книжечка диплома была просто необходима каждому человеку, который ждал хоть каких то перспектив в жизни. Без диплома в «советское» время сделать карьеру можно было, только став жуликом, приёмщиком стекло посуды или будучи работником, так называемой службы быта. Но и эта категория граждан в итоге приходили к тому, что без диплома об окончании чего - либо многие двери в стране просто закрыты. Но им, в отличие от меня, было проще. Они просто покупали любые корочки. Я был лишён этой возможности, у меня просто не было денег. И поэтому, каждый октябрь начинался для меня с приобретения билетов домой.

Я учился на 2-ом курсе Института, денег катастрофически не хватало, у меня уже был ребёнок и, разумеется, очень серьёзные обязательства в связи с этим. Не помню сейчас, когда конкретно, но в один из осенних дней мне позвонила Наталья Николаевна, директор Дома Культуры строителей. Она спросила как у меня дела, мы обменялись традиционными любезностями и, в итоге, она попросила меня прийти к ней, т.к. у неё, оказывается, есть ко мне предложение. Я в те времена был рад любым предложениям и, разумеется, сразу согласился на встречу. Предложение заключалось в следующем: При ДК организовалась группа, что называется – ВИА и т.к. музыканты были, прямо скажем – любители, нужен был рабочий энергичный руководитель. Я сказал, что нужно посмотреть для начала на людей, послушать, что они могут, а уж потом решать, что можно сделать с этим коллективом, и можно ли вообще. На этом мы и остановились, и в ближайшую репетицию я появился у них.

Как оказалось, ребята меня знали. Они много слышали о наших выступлениях на юге, а в самом начале творческого пути группы «Визит» некоторые из них частенько бывали у нас на выступлениях ещё в Перми. Как музыканты они оказались довольно слабыми, по сравнению с теми, с кем я привык общаться. Как артисты – абсолютно никакие, поскольку все работали на заводах в дневное время. Но энтузиазм, с которым они занимались вечером музыкой, что-то паяли, строили колонки, был на лицо. Это мне очень было симпатично. Лидером у них был клавишник, такой маленький, всклокоченный, совершенно дикий человек, который ни бельмеса не понимал ничего толком ни в сцене, ни в музыке. В первый же вечер общения с ним у меня сложилась полная уверенность в том, что этот человек полный дегенерат. В группе было 2 гитариста – худой и длинный Андрей, любитель – электронщик и флегматичный, считающий себя неотразимым, копирующий, по всей видимости, манеры Алена Делона – Андрей номер 2. Гитаристы были слабоватые, к их чести сказать и не настаивающие на своей крутизне, в отличие от клавишника, например. Уже на следующую репетицию, я им приволок из дома кучу кассет с джаз – роком, записи Джорджа Бенсона и других гитаристов. Кроме того, рассказал им о методике занятий гитаристов, принёс кое – какие нотки из школы. Андреи воспринял это с воодушевлением, и вроде бы начали заниматься. В группе были ещё – очень смешной бас гитарист Костя – очкарик и Женя – барабанщик, два друга по алкоголю и общежитиям, в которые они любили ходить «по-бабам», как они говорили. Я с ними провёл очень серьёзную профилактическую беседу о пьянстве, приводя примеры из нашей «Визитовской» жизни и жизни других не менее известных пермских музыкантов. Вспоминаю сейчас, что все музыканты давно уже хотели каких–то перемен в своей судьбе и, поэтому, пошли за мной, как за флагом, достаточно быстро. Это не коснулось только одного клавишника, который был чрезвычайно упёртым человеком. Мы начали репетировать, что-то пытаться сочинять, импровизировать, работа постепенно пошла в нужном русле. Через месяц, приблизительно, клавишнику, которому никто особенно не симпатизировал, пришлось уйти. Ему просто ничего не оставалось делать, т.к. со мной бороться было очень тяжело, да, в общем-то, ему и вовсе бесполезно. А мне не нужны были люди, которые путались под ногами и только лишь мешали, не желая меняться. Да, конечно, руководство моё в этой команде было авторитарным, но я оправдывал себя тем, что коллектив был очень и очень неподготовленным, поэтому всё делать нужно было очень быстро и энергично.

Дисциплина была на достаточно высоком уровне, все приходили вовремя. Три – четыре часа непрерывной работы с полной отдачей четыре раза в неделю достаточно быстро начали давать какие-то заметные результаты. Ещё через неделю Женя – барабанщик пригласил Игоря Петухова – совсем ещё молоденького, не подающего надежды, клавишника. Мы снимали западные песенки, делали на них русский текст и пытались сочинять свои. Так как профессиональная подготовка у музыкантов была очень слабой, мы начали работать, в основном, в хард – роке, в приемлемом для команды на данный момент, стиле. Я предполагал, что музыкальные недостатки можно будет скрасить какими-то театрально – сценическими достоинствами, и, в итоге, оказался прав. Над музыкальной частью программы мы работали месяца 3 и когда уже что-то начало складываться в репертуар мы решили попробовать себя на сцене.

Собрались вечером, взяли с собой бутерброды и термосы с чаем, расставили аппаратуру, как на концерт, на сцене нашего ДК и тут я понял, что эти ребята – заводчане совершенно не имеют никакого представления о сцен. движении, не говоря уже о какой то подаче актерской. Пытаюсь говорить с ними – стена. Пытаюсь показывать что-то – как «ёжики» в комплексах. Стесняются друг друга, не говоря уже обо мне. Тогда я начал ругаться. – Что вы как девочки!? Вас же никто не заставлял брать в руки гитары! Если уж взяли, то извольте, милые мои, хоть чуть - чуть стремиться стать музыкантами! Это же не портвейн в подъезде пить!

Я им говорил очень много нелицеприятных слов, оскорблял и унижал. В итоге начал работать с каждым индивидуально. Что с ними творилось! Когда один из них выходил на сцену, как на каторгу, остальные сидели в зале и хихикали. Человек выходил, краснел, бледнел, делал нелепые, несвойственные ему движения. Над ним смеялись, его доводили до бешенства и, в итоге, став бешенным, он начинал что-то раскрывать в себе сам, что-то ломал внутри, и что-то, постепенно, начинало получаться. Так мы работали 3 ночи. К концу ночи люди настолько выматывались, что делали уже всё, забыв о прежних своих представлениях о своём месте на сцене. Мы расчертили сцену на квадраты, и каждый начал уже обживать своё пространство, краем глаза контролируя общую сценическую ситуацию, в соответствии со сценарием каждой песни или композиции. Тут же на ходу придумывались ещё и ещё какие-то дерзкие мизансцены, люди менялись, люди становились артистами.

После этих подготовительных репетиций, где мы колдовали со звуком, с техникой подачи и с актёрским мастерством, необходимо было решить вопросы с костюмами и с декорациями. Я подошёл к Наталье Николаевне, переговорил с ней и, в один из дней, нас пустили в костюмерную. Набрав необходимых костюмов, мы начали готовиться к концерту. Всё перешивали, кроили, комплектовали, снова и снова репетировали. За неделю до концерта были отпечатаны текстовые афиши, которые от руки дооформлялись нами: - Те, кто хочет услышать настоящий Хард – Рок! Металлисты и рокеры! Впервые на Урале! – так писали мы прямо сверху текста, который оповещал – где, и восколько будет, работать группа «Дебют» - так мы тогда назывались. После этого, часть афиш отдали в официальную расклейку по городу, а часть расклеивали сами: в троллейбусах и автобусах, в общежитиях и вокзалах, у магазинов и на остановках. Да, энтузиазм был, прямо сказать, необыкновенный.

В день первого в жизни этих ребят концерта, мы совместными усилиями собрали – таки полный зал. Даже в оркестровой яме собрались некоторые уважаемые музыканты города. Пацаны мои очень волновались. – У нас же всё продуманно и десять раз отрепетировано! – успокаивал я их.

Начинался концерт моими словами из-за кулис на фоне слегка приглушённой фонограммы легендарной песни «Течёт река Волга» в исполнении Людмилы Зыкиной. – Здравствуйте дорогие друзья! – вещал я, сидя на корточках за сценой, искажённым гадким голосом. – Добрый вечер, милые девушки! Сегодня мы у вас в гостях, вы в гостях у нас, значит мы все вместе в гостях, что ещё сказать? Не знаю! Здрасьте… - здесь была пауза на мгновенье, и затем – Сегодня вы впервые встречаетесь с группой «Дебют», значит у вас тоже дебют, как и у группы «Дебют»!... Да! По поводу перестройки… Кто уже перестроился? Поднимите руки! Ну, смелее, смелее! Кто ещё нет? Замечательно! Да не ищите меня глазами – мой голос записан на плёнке, сам я ещё сижу в буфете, подойду позже! – Эти, банальненькие сейчас, шутки воспринимались тогда народом неплохо, времена были другие, «перестройка» ещё только начиналась, и всё это было достаточно смело в те годы. Если учесть, что это звучало на одном из первых, официально не преследуемых рок - концертов, то тогда становится ясно, что мы были достаточно дерзки в те годы.

Я продолжал: - Итак, сегодня впервые в истории цивилизации группа «Дебют» показывает Вам свою рок – шоу программу с поэтичным названием: «Мир не прост, совсем не прост, нельзя в нём скрыться от бурь и от гроз!»

После этого на сцену выбегал один из гитаристов в красных колготках и красном полуфраке на голое тело. Он отчаянно начинал играть жёсткий хардовый риф, постепенно все остальные музыканты, одетые не менее экстравагантно, подтягивались на сцену, и концерт начинался тяжёлой песней с риторическим названием: «Кто я?» Я помню некоторые строки из неё:


Я стал пылью метро, серединой дорог

Разговором врагов и молчаньем друзей

Криком всех кораблей, пузырьками ситро,

Я в чужой болтовне и несбывшихся снах

Нарисованный день и забытая ночь

Улетевшая прочь, чья то бледная тень

Я стал пылью метро и молчаньем друзей…


После этого шёл очень тягучий припев – Кто Я? – и этот вопрос повторялся раз 8.

У нас в концерте были песенки с очень злободневными тогда названиями, например – «Стальная курица несёт стальные яйца», «Герои окрестных дворов», «Мёртвый голландец», «Мы – дети застоя, мы – дети металла» и т.д.

Все мы были достаточно подвижны, достаточно нагло активизировали зал своими обращениями к нему. Каждый играл свою роль, может быть не очень профессионально, но уже за то похвально, что очень честно и энергично.

В итоге - концерт удался. Нам даже прилично аплодировали, и Наталья Николаевна была довольна моей работой.

Даже музыканты позвали нас, после чего обмыть Дебют, что было очень и очень, лестно.

По всей стране в те времена проходили постоянные аттестации для музыкантов и групп. Собирались какие-то совершенно левые деятели культуры, профсоюзные работники, ставили во главе комиссии какого-нибудь музыканта или преподавателя музыкальной школы и решали быть или не быть коллективу вообще. Очень много музыкантов, пытавшихся что-то создавать новое, погорели через эти аттестации. Поэтому, нам была необходима какая-то «крыша», какая-то поддержка. Она появилась у нас в лице Ширмана Льва Моисеевича, который постоянно был в этих коммисиях и имел в них определённый вес. Он пришёл к нам с предложением стать как бы «официальным» руководителем коллектива. Ему это давало «полставки», а нам достаточно серьёзные гарантии того, что нас не разгонят завтра. Единственным его пожеланием было изменение названия нашей группы. В патриотических целях он предложил название «Индекс 614». Мы немного поломались, но преимущества, которые открывались в связи с его приходом, были очевидны и мы согласились. Итак, у нас появился человек, который занимался, в основном, администраторской деятельностью. У нас начал появляться какие-то концерты и концертики, а у меня появился интересный собеседник и товарищ. Лёва Ширман был тогда, достаточно молодой, достаточно преуспевающий и достаточно порядочный еврей, с которым у меня связаны самые неплохие воспоминания. В течении 2-х зим мы много ездили по городу и области, а последние гастроли в престижной городской «солянке» - это был просто подарок судьбы! Мы участвовали в 56 концертах, вместе с нами были самые серьёзные по тем временам исполнители нашего города. Филармонический, по сути государственный вокально - инструментальный ансамбль «Контраст» и другие, официальные звёзды нашего уральского региона. Эта поездка появилась у нас с подачи, конечно, нашего Лёвы. Это было очень интересно, и достаточно прибыльно, если учесть то, что мы зарабатывали рублей по 400. Ну а что касается нашего рейтинга в области, то эти гастроли подняли, разумеется, его. Таким вот образом я коротал зиму вдали от своей Алушты и своей группы «Визит», тоскуя, но зарабатывая.

Да! Годы моей любопытной юности были полны впечатлений. Очень много было делано. И ошибок в том числе, очень и очень много. Любил как-то я пошуметь, поскандалить, заявить о себе. Эта амбициозность когда - нибудь приведёт меня к печальному финалу. Но уж ничего с этим не поделаешь, таким меня создал Бог.