Geum.ru

Сказки народов севера сказки народов севера

Вид материалаСказка

Содержание


Лиса и ворон
Эвенкийская сказка
Почему у совы перья густые
Как человек получил лук
Находчивый стрелок
Эвенская сказка
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6

ЛИСА И ВОРОН


ЧУКОТСКАЯ СКАЗКА


Живет в одной яранге лиса. У лисы пятеро детей. Несколько дней во дворе крутит пурга. Не может лиса выбраться за пищей для своих детей. Ждет, ждет, а пурга не унимается. Дети просят есть. Не дождалась лиса тихой погоды, выбежала на мороз, а кругом света не видно, весь снег поднялся и носится вместе с ветром вокруг. Но голод не ждет: побежала лиса на берег моря поискать мор­ской капусты. Бежит берегом, подбирает капусту. Вдруг увидела лиса: под ногами вместе с капустой большая ры­ба лежит. Обрадовалась, завернула в мешок вместе с морской капустой и побежала домой. Идет-бежит, а навстречу ей ворон.

Ворон говорит:

— Где была, соседушка?

Отвечает лиса:

— На берегу, водоросли собирала.

Сказала и побежала. А ворон кричит ей:

— Постой, соседушка, дай попробовать твоей капустки. Если вкусна, то и я пойду собирать.

Лиса остановилась и подставила свою спину, на которой водоросли и рыба были привязаны. Ворон вытянул из водорослей рыбу и незаметно затоптал ее в снег. Затем взял прядь морской капусты и начал есть.

— Эх, вкусная капустка, спасибо тебе, — сказал он лисе.
Лиса ничего не ответила и побежала домой. Дома де­тям своим говорит:

— Снимайте с меня водоросли и рыбу, сейчас будем
уху варить.

Обрадовались дети, кинулись снимать рыбу, а рыбы там как не бывало.

— Нет здесь рыбы, одни водоросли, — говорят дети.

А лиса говорит:

— Смотрите хорошенько, рыба в середину водорослей
завернута.

Затем говорит старшей дочери:

— Принеси снегу и растопи его на жирнике, сейчас уху варить будем.

А дети говорят:

— Вот все водоросли разложили, а рыбы нет.

Лиса подумала: «Наверное, обронила около дома».

Выглянула она за дверь, а у соседа-ворона из дымохо­да дым валит.

— А! Вот где варится моя рыбка! — говорит лиса. — А ну, дочка, сходи к ворону да узнай, что он варит.

Пришла старшая дочь лисы к ворону, а он сидит ог­ня и варит рыбу.

— Это ты? — говорит он лисичке. — А зачем пожалова­ла ко мне?

Лисичка отвечает:

— Так, пришла попроведать тебя да посмотреть, как ты живешь.

Тут ворон снял с огня уху и стал угощать ею лисичку. Угощает, а сам больше гостьи ест. Поблагодарила лисич­ка хозяина и побежала рассказать матери, что видела она у ворона.

На другой день лиса снова пошла собирать водорос­ли. Пурга уже стихла. Погода была хорошая. Повезло лисе: нашла она на берегу много водорослей и две большие рыбы, которые выбросило на берег морским прибоем. Положила лиса рыб в середину водорослей, укрепила на спине и побежала домой. А навстречу ей ворон.

— Здравствуй, соседушка! — говорит он.

— Здравствуй! — ответила лиса и хотела пройти мимо.

Но хитрый ворон перегородил ей дорогу и сказал:

— Угости-ка меня, лисонька, морской капустой.

Лиса не хотела подставлять ворону свою спину, где водоросли и рыбы были привязаны, но древний обычай таков, что нельзя отказать в пище никому, даже врагу своему.

Лиса сказала:

— Ну, возьми!

А ворон вместе с водорослями захватил еще одну рыбину и снова незаметно затоптал ее в снег.

— Спасибо за капусту, — сказал ворон.

Лиса поклонилась ему и пошла дальше.

Дома лиса опять недосчиталась одной рыбки, но те­перь она знала, кто ее обкрадывает.

Однажды лиса целый день рыскала по тундре, искала пищу, но вернулась домой ни с чем. Пошла лиса к ворону попросить мяса. Пришла. Сидит ворон у очага и ест мясо с мозговой приправой. А у лисы слюнки текут.

— Не дашь ли ты юколы для моих детей?

— Не дам, — говорит ворон.

Тогда лиса сердито сказала:

— Ты вор! Ведь два раза похитил ты пищу у моих детей.

— Хорошо, — говорит ворон. — Иди на берег, возьми
там кусочек розового льда, положи его на нарту и вези,
не оглядываясь, домой. Если не оглянешься, лахтака до­мой привезешь, а если полюбопытствуешь да оглянешь­ся — все пропадет.

Пришла лиса на берег, нашла кусочек розового льда, положила его на нарту и повезла домой. Тянет лиса нарту, а груз все тяжелее и тяжелее становится. Лиса даже задыхаться стала от натуги, ноги ее в снег проливаются, в глазах красные круги. «Нет, не довезу», — думает лиса.

Наконец нарта так врезалась в снег, что лиса не могла сдвинуть ее с места. «Наверное, обманул меня ворон, смотрит на меня и смеется. Посмотрю украдкой, что там лежит». Прищурила глаза, голову набок склонила, глаз в сторону скосила и видит на нарте огромного лахтака. Забыла лиса наказ ворона, повернулась и бросилась к нарте. А лахтак вдруг исчез, и на нарте осталась лежать розовая льдинка.

«Вот так пожадничала! — думает лиса. Опять без пищи осталась. Теперь сама буду собирать себе пищу на берегу».


ДЯТЕЛ


ЭВЕНКИЙСКАЯ СКАЗКА


В лесу на берегу реки жили ста­рик и старуха росомахи. Детей у них не было. Совсем одни жили. И задумали старики перекочевать на другой берег реки. Но без лодки разве перевезёшь чум* и всё имущество через реку!

Старик росомаха и говорит:

— Пойду-ка я в лес лодку делать, а ты здесь оставайся. Разбери чум и приготовься пе­реезжать на другой берег.

Старик ушёл, а старуха оста­лась его ждать на берегу. Си­дит, на реку смотрит. Вот пока­залась лодочка. «Наверное, это едет мой старик», — подумала ро­сомаха, быстро разобрала чум и собрала вещи.

Лодка причалила к берегу, в ней и правда был старик.

Старик поднялся на берег и сказал:

— Я очень устал, пока делал лодку. Спи­на заболела. Не могу больше грести. Лягу отдохну.

Лёг старик на траву под дерево и скоро заснул.

Сидит старуха, ждёт, когда старик про­снётся.

Вдруг откуда-то лисица бежит. Подбе­жала, спрашивает:

— Что ты тут сидишь, бабушка?

— Жду, когда проснётся мой старик,— ласково сказала росомаха.— Сама видишь, задумали мы перекочевать на ту сторону реки. А как без лодки через большую реку переехать? Вот мой старик делал в лесу лодку, устал, лёг отдохнуть.

Выслушала лисица слова росомахи, убе­дилась, что старик спит, и говорит:

— Жаль мне вас, стариков. Хочу хоть не­много помочь вам. Давай, пока твой старик спит, я перевезу тебя и твоё имущество че­рез реку.

Обрадовалась росомаха, сложила все вещи в лодку. Только хотела сама в неё сесть, а лисица посмотрела, спит ли старик, и говорит:

— Бабушка, лодка полна. Если ещё ты сядешь, лодка может утонуть. Я пока перееду через реку, а ты отдыхай. Как перевезу вещи, за тобой приеду.

Росомаха не стала спорить и осталась на берегу. Лисица оттолкнула лодку от бере­га, и её стало уносить течением.

Смотри, бабушка, — кричит лисица, — наверное, меня далеко унесёт течением.

Это ничего, что далеко, — отвечает ро­сомаха. — Ты только смотри сама не утони!

Не бойся, бабушка, я не утону! — от­вечает лисица. — Я потихоньку поеду. Посмот­ри, как я поеду!

Лисица взялась за вёсла и уплыла вниз по реке. Поняла росомаха, что лисица её обманула, и заплакала.

Плач росомахи услыхал дятел. Он подлетел и спросил:

— О чём ты, бабушка, плачешь?

Росомаха рассказала, как лисица обману­ла её. Выслушал это дятел и говорит:

— Не плачь, бабушка! Я верну тебе всё, что увезла лисица.

Отправился дятел следом за лисицей и, что­бы опередить её, полетел прямо через мыс. Вылетел на берег и стал ждать, ког­да к этому месту лисица подъедет.

Долго сидел дятел. Но вот на реке по­казалась лодочка с лисицей. Дятел закри­чал, как будто больной:

— Причаль к берегу, хорошая лисичка! Возьми меня в лодку!

Причалила лисица к берегу, спросила:

— Что с тобой случилось?

— Я ходил в лес на охоту, — ответил дя­тел. — Теперь иду обратно домой. По дороге заболел, совсем обессилел. А идти мне ещё да­леко. Посади меня в свою лодку.

— Взяла бы я тебя, да лодка у меня мала и к тому же нагружена, — говорит ли­сица. — Сесть негде.

— Возьми меня, — снова просит дятел. — Я маленький. Мне много места не нужно. И сидеть я буду спокойно. Только посади меня. Ты хорошая лисичка, добрая.

Понравились лисице слова дятла. Посади­ла она его в лодку. Дятел на самое дно уселся. Совсем не видно его за вещами росомахи.

Лисица оттолкнула лодку от берега и взя­лась за вёсла.

Вот едут они вниз по реке, лисица гребёт. Доехали до середины реки. Тут дятел про­сверлил в дне лодки дырочку. В лодку стала вода набираться. Лисица промокла и говорит:

— Около меня откуда-то взялась вода. А около тебя есть вода?

— Да, я тоже промок,— отвечает дятел.

— Наверное, на дне смола отстала, — говорит лисица,— поэтому лодка протекла. Надо скорее причаливать к берегу, починить лодку.

Причалили они к берегу. Лисица выско­чила из лодки и говорит дятлу:

— Я пойду в лес смолы набрать, а ты выгрузи из лодки вещи, вытащи лодку на берег, переверни вверх дном и ищи
дырку.

Только лисица скрылась в лесу, как дятел сломал тоненький прутик, заткнул им дырку, сел в лодку и направился к тому месту, где ос­талась обманутая росомаха.

Лисица вернулась из леса, увидела, что дя­тел уехал, и подняла крик:

— Вернись назад! Утонешь!

— Нет, лисица, я не утону!

— Вернись назад! Вор!

— Нет, я не вор! — крикнул в ответ дя­тел.— Я только хочу вернуть старикам то, что ты у них украла!

Тем временем проснулся старик. Рас­сказала ему старуха, что случилось. Сел старик рядом со старухой, начал её бра­нить, заплакали они оба и не слыхали, как около них причалила к берегу лодка. Дятел выпрыгнул на берег и сказал ста­рикам:

— Не плачьте! Вот ваши вещи! Вот ваша лодка!

За добрый поступок дятла старуха сшила ему красивую одежду из замши. На голову она надела ему пёструю шапочку.

Старик был искусным кузнецом. Он сковал крепкий стальной клюв и острые когти. И всё это подарил дятлу.

С той поры дятел носит сшитую для него бабушкой одежду. Добывает себе пищу пода­ренным дедом стальным клювом. У него хо­рошие, крепкие когти. Живёт дятел на деревь­ях, поэтому и не попадается лисице.


ПОЧЕМУ У СОВЫ ПЕРЬЯ ГУСТЫЕ


ЭВЕНКИЙСКАЯ СКАЗКА


В старину на нашей земле не было лета. Однажды наступила очень холодная зима. Тогда все птицы стали замерзать. Страдая от мороза, они собрались и начали советоваться, как остаться живыми. Одна из птиц говорит:

— Птицы-друзья, я думаю, надо выбрать одну птицу, чтобы она полетела искать теплую страну. У совы глаза зоркие, она видит ночью, у нее крепкие крылья и ноги, пусть она и отправляется.

Птицы согласились. Обратились к сове:

— Ну, сова, отправляйся искать теплую страну! Спаси нас всех от мороза, не дай замерзнуть!

Сова согласилась и сказала:

— Пусть будет так. В какую же сторону мне лететь, чтобы найти такую страну? Подскажите мне.

Тогда один очень старый орел сказал:

— Такая страна должна находиться там, где солнце находит­ся в полдень. Когда наступает полдень, солнце становится очень жарким, начинает хорошо греть. Попробуй слетать туда.

Сова полетела прямо к полуденному солнцу. Долго ли, недолго была там, неизвестно, возвратилась назад, вид у нее был очень усталый. Села на верхушку высоченного дерева и, глядя в землю, сказала:

— Ничего я не нашла, летала-искала, иссякли мои силы. Вся наша глиняная земля мерзлая, суждено, видимо, всем нам замерзнуть.

Но птицы заметили, что она поправилась, раздобрела. Старые птицы подумали: «Как это так? Сова так долго, до изнеможения, летала и так разжирела? Почему она не смотрит нам в глаза, будто говорит неправду, смотрит в землю, рассказывая о своих поисках?»

Не поверили ей. Разлетелись по своим местам, а одна птичка, трясогузка, чтоб удостовериться, спряталась под порогом чума совы. Сидя там тихонько, начала прислушиваться.

Сова-муж, когда улетели птицы, начал рассказывать своей жене:

— Ох и благодатную землю я нашел. В той стороне очень долгое лето, а зима короткая и теплее нашей зимы. Там пища в изобилии, я за трое суток вот как отъелся. Птицам о той стране я не рас­сказал, обманул их. Мы только вдвоем туда улетим. Лететь туда долго и холодно, ты сшей нам шапки и дохи, сшей унты из хороших камусов с теплыми меховыми носками, теплые рукавицы тоже сшей.

Жена его всю ночь шила. Утром оделись они во все теплое и собрались улетать.

В это время спрятавшаяся трясогузка запищала «чип», вылетела из-под порога и рассказала всем птицам услышанное. Тогда птицы, узнав от трясогузки, как лететь в ту страну, засобирались туда.

Совам же стало стыдно за свою ложь и обман, потому с птицами не полетели. Остались совы в этой стране одетыми в те теплые одежды, которые шили украдкой — на них шапка, доха, унты и рукавицы до сих пор сохранились.


КАК ЧЕЛОВЕК ПОЛУЧИЛ ЛУК


ЭВЕНКИЙСКАЯ СКАЗКА


Собрал однажды творец всех, кого создал, на собрание. Первым пришел Медведь. Видит он в руках творца лук-самострел. Начал он просить лук-самострел у Сэвэки, чтобы быть сильнее всех. Сэвэки сказал ему:

— Ты и так большой и сильный, проживешь и без лука. Нельзя хотеть слишком многого, это грех. У тебя есть и острые зубы и острые когти.

А Медведь, не получив лука-самострела, заплакал такими горькими слезами и плакал так долго, что глаза его опухли и сузились. Оттого-то у медведей сейчас глаза такие, а раньше у них были очень большие круглые глаза.

Прискакал Заяц и тоже начал просить себе лук-самострел.

— Обладающему быстрыми ногами я не дам самострела, — сказал Сэвэки.

Обиделся Заяц и тоже заплакал. Плакал так сильно, что на кончике носа два ручейка слёз сливались в один и стекали с носа. От этого-то у зайцев нос теперь раздвоен. Остальные звери и птицы не клянчили, не просили для себя самострела, поэтому-то с ними и ничего не случилось плохого.

Тут на собрание пришел маленький Человек, был он гол, не было у него острых зубов и когтей, был он двуногим и поперечноглазым, черноголовым. Пристроился он с краю, ничего не просил и никому не мешал. Тогда творец Сэвэки сказал:

— Не имеющему быстрых ног, как Заяц, не имеющему острых когтей и зубов, как Медведь, я отдам лук-самострел. Отныне ты будешь питаться тем, что добудешь самострелом. Мясом зверей и птиц будешь питаться, в шкуры зверей одеваться. Так и живи. И называй себя в отличие от всех других, живущих на земле — двуногий да поперечноглазый, черноголовый человек-эвенк.


НАХОДЧИВЫЙ СТРЕЛОК


ЭВЕНСКАЯ СКАЗКА





Жил в тайге юноша по имени Тунтукаки. Ни отца, ни матери у него не было, только маленькая сестрёнка. Росли они сиротами, жили бедно. Но весёлым, бойким, острым на язык был Тунтукаки. Своим бедным друзьям всегда был рад помочь. Зато не любил Тунтукаки богачей — жадных, хитрых, глупых.

Однажды вечером, когда око­ло юрт* никого не было, Тунтукаки спрятал под корнями де­ревьев несколько монет. На другой день утром, когда собралось много юношей из богатых семей, Тунтукаки сказал:

— Ой, как плохо! У меня сов­сем нет денег! Что же делать? А стрельну-ка я из лука вон в ту лиственницу, — может, она мне поможет?!

Засмеялись дети богачей:

— Дурной ты, Тунтукаки! Ха-ха-ха!

Но весёлый Тунтукаки не обращал внима­ния на их насмешки. Он взял лук и пустил стрелу в дерево. Подбежал к лиственнице, раз­грёб землю под ней и вытащил оттуда монету. Удивились богачи, замолчали. Взял Тунтукаки лук, пустил стрелу в другую лиственницу — и вытащил из-под неё ещё монету.

Зашевелились, загалдели дети богачей. А Тунтукаки проделал всё это в третий раз. Зашумели тогда жадные юноши:

— Эй ты, мешок грязный! Убирайся отсю­да! Это не твоя тайга!

Ничего не ответил им Тунтукаки, ведь он знал, почему они его гонят. Молча ушёл.

Весь вечер и всю ночь до самого утра стре­ляли в каждую лиственницу жадные дети бо­гачей. Все стрелы они порастеряли, все ногти свои изодрали, но ничего под корнями листвен­ниц не нашли.

Ну и смеялся над ними Тунтукаки: «Вот так вам и надо! Хоть вы и богатые, да глупые люди!»


ОЙЕ-КОСАЛАН


ЭВЕНСКАЯ СКАЗКА


Жили когда-то пятеро братьев. Четверо охотились це­лыми днями, а младшего — Ойе обычно оставляли в юрте.

— Возьмите меня с собой, — просил иногда Ойе, чуть не плача.

— Сиди дома, — отвечали братья. — Зверей только пу­гать будешь.

Но как-то старший брат пожалел Ойе и говорит ему:

— Иди вон в тальнике петли ставь на куропаток.

Ойе обрадовался, быстренько натянул прохудившие­ся торбаса, даже тесемок не завязал. Сначала побежал без лыж, но так по глубокому снегу далеко не уйдешь. Вернулся, разыскал старые лыжи, покоробленные, по­трескавшиеся и без камусной обтяжки. На ходу они скрипят жалобно-жалобно. Пока добрался Ойе до тальников, несколько раз уткнулся носом в снег, так как лыжи совсем не скользили. А тут еще ремешки на крепле­ниях рвались на каждом шагу.

Поставил Ойе петли и каждое утро ходил проверять их. Но куропатки почему-то все не попадались.

И вот однажды охотник увидел в петле куропатку. Обрадовался Ойе и удивился — ведь такие куропатки водят­ся высоко в горах, а петли были поставлены в долине.

— Не убивай меня, Оиндя, отпусти! — заговорила вдруг куропатка человеческим голосом.

— Вот выдумала! — заявил Ойе. — Первую добычу да отпустить.

— Отпусти, — просила пленница, — а я сделаю так, что ты удачливее братьев будешь охотиться.

Подумал Ойе, а потом говорит:

— Ну, ладно. А как ты это сделаешь?

— Слушай. Найди в лесу раздвоенное дерево с рогули­ной и перепрыгни через эту рогулину. А там сам увидишь...

Отпустил Ойе куропатку. А сам пошел в березовый лес, нашел нужное дерево, разогнался и прыгнул через рогулину. Зацепился при этом лыжами и свалился голо­вой в сугроб.

Встал, отряхнулся, осмотрелся — и сам себя не узнает: верхняя одежда на нем новая, передник расшит краси­выми узорами, а на торбаса далее больно смотреть, такие они белые. За плечами у него оказался лук со стрелами, а в руках копье-посох. И стоит он па лыжах, обтянутых ме­хом выдры.

Лыжи будто сами понесли Ойе, только шорох слы­шится в притихшем березняке. Кажется, не лыжник идет, а ветер по лесу гуляет (потому его и стали называть потом Ойе-Косаланом).

В тот день он убил много диких оленей. Только к вече­ру вернулся домой. Перед этим перепрыгнул через рогу­лину и превратился в прежнего Ойе.

А братья в это время обсуждали, как завтра пойдут сватать себе в жены пять сестер из соседнего стойбища. Они уже давно ходили туда, возили сестрам мясо.

— И Ойе надо женить на младшей, — сказал один из братьев.

— Не мешало бы подыскать ему одежонку поприличнее, а то стыдно смотреть.

— Братья, — вмешался в разговор Ойе, — оленей, которых я убил, тоже возьмите в подарок.

— Что, что?! Ха-ха-ха!

Смеются братья, думают, что Ойе шутит. А потом старший говорит:

— Не выдумывай. Завтра сиди дома, а то еще замерз­нешь.

Утром братья уехали. Ойе побежал в лес, прыгнул че­рез рогулину — и вот в лесу только шорох слышится. Это Ойе-Косалан на охоту спешит.

А братья привели сестер, которые стали их женами, а вместе с ними и жену для Ойе — младшую сестру Иликкая*.

Уже стемнело, а Ойе все нет.

— И где он до сих пор пропадает? — недоумевают братья.
Тут Ойе заходит. Мороз был крепкий, и он промерз до костей в рваной одежде. Сразу к костру присел, про­тянул к огню ноги в старых торбасах — окоченели.

А Иликкая, как увидела его, спряталась за пологом. Ну и муж ей достался!

Ойе взял с шеста кусок полукопченого мяса и грызет. Посмотрел на братьев и их жен и спрашивает просту­женным голосом:

— А мне жену привезли?

— Иликкая, выходи! — позвали девушки сестру. Та ни звука.

Так и не согревшись как следует, Ойе полез в кукуль, сшитый из шкуры оленя, сплошь продырявленный ли­чинками овода. Дыр в кукуле было что звезд на небе. А Иликкая так за пологом и осталась.

— Братья, — говорит утром Ойе, — вчера я убил десять
диких оленей. Жена, поезжай за ними, найдешь по мое­му следу.

Иликкая уехала. К вечеру она не вернулась и утром Ойе пошел искать ее.

Добрался он до того места, где оставил туши оленей. Видит, Иликкая поехала дальше. «Убежала... Ну, пого­ди, я тебя все равно догоню», — подумал Ойе.

Прибавил он шагу и вот взобрался на гребень гори­зонта.

Вдалеке заметил беглянку и запел о том, что напрасно девушка думает, убегая от Ойе, будто найдет себе счастье где-нибудь. Только с ним она его найдет.

Услышала Иликкая, что Ойе гонится за ней, рванула сильней уздечку, и верховой олень поскакал пуще преж­него.

Три горизонта неба прошел Ойе, а девушка все дале­ко. Наконец ее верховой упал замертво. Иликкая своим нёри* ударила по рогам оленя, и сама стала молодой важенкой.

А Ойе уже близко. Поет:

Иликкая-асикая,

дони, дони, дони,

ведь зря ты скачешь, как олень,

дони, дони, дони.

Все равно тебе не уйти,

дони, дони, дони,

от Оинди-Косалана,

дони, дони, дони.

Снова Ойе отстает от девушки. Побежал он тогда к де­реву с рогулиной, прыгнул через нее. И вот уже несется на лыжах, обтянутых мехом выдры, сзади только ветер свистит. Настиг Иликкаю. Выхватил рябиновый прут и давай охаживать ее по бокам.

Еще дальше прошли, добрались до края земли и по­вернули назад. И вот уже всю землю кругом обошли. Де­вушка-олень совсем выдохлась. Пожалел ее Ойе-Косалан, неподалеку от юрты отстал и вернулся за тушами ди­ких оленей.

Кое-как добравшись до юрты, Иликкая снова превра­тилась в девушку. Запыхалась, еле дышит.

Сестры спрашивают:

— Что ты так долго? Ойе, твой муж, пошел искать тебя.

Ничего не ответила им измученная девушка.

К вечеру в юрте собрались все ее обитатели. Вдруг слышат звон бубенцов. Выходят и видят незнакомого, нарядно одетого юношу, который ведет десять оленей, навьюченных мясом. Пригласили его в юрту.

— А не в жилище ли Ойе я попал? — спрашивает незнакомец.

— Говорили, что у него и жена есть — красавица Иликкая.

Иликкая, застыдившись, спряталась за пологом, зата­илась.

Перед сном братья просят:

— Прохожий-мата, ты, видно, из далеких мест при­ехал. Расскажи что-нибудь.

И незнакомец стал рассказывать о том, что жили пя­теро братьев, четверо ходили на охоту, а младшего Ойе не хотели брать с собой, о том, что тот поймал в петлю ку­ропатку, и она своим волшебством помогла ему стать до­брым охотником, и о том, как он гонялся за женой, кото­рая от него убежала.

Поняли тут все, что незнакомец и есть Ойе. Иликкая вышла из-за полога и вручила ему свой нёри.