Geum.ru

Река времени плывет, не прекращая своего движения ни на мгновение, захватывая с собой все по пути. Всяк, попав в нее, мелькнет в ее бескрайности и утонет

Вид материалаДокументы

Содержание


Прощание славянк
Вечер накануне войны.
Война войдет…
КЕРЧЬ ЯНВАРЬ-МАЙ 1942 год
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7

ПРОЩАНИЕ СЛАВЯНК

Гражданская война шла к концу. Закончив войну с Польшей, Советская Россия получила возможность сосредоточить силы против белогвардейских войск Врангеля, занимающих Крым. Было достигнуто значительное численное превосходство над врангелевскими войсками. Красная армия под командованием Фрунзе, преодолев вброд Сиваш и крымский перешеек, ворвалась в Крым. Понимая бессмысленное сопротивление, остатки врангелевских войск садились на суда в городе Керчи и отплывали в безвестность. Было это 16 ноября 1920 года.

Стоят пароходы у пирса, дымят,

«Прощанье славянки» оркестры

играют,

И медные трубы не славой гремят,

А стонут натужно и тихо рыдают.

Не в бой, в неизвестность эскадра

плывет,

А груз – искалечены судьбы,

И вряд ли кому-то из них повезет,

Иные просторы им чужды.


Здесь слез не стыдятся, им знают

цену,

Здесь слабых и трусов не видно,

Здесь полною мерой познали войну,

За Русь, за Отчизну обидно.


«Владимир на шашке, кресты

на груди,

За храбрость, отличье давали

Оплачена кровь, за Россию труды

Здесь Родиной не торговали,


Почетный географ, ученый и воин,

Суровый российский барон,

Он участи славной, казалось,

достоин,

Последний шлет Керчи поклон,


Тут дождь припустил, мокры щеки

солдат,

Их поздняя осень слезой провожает,

Склонилась в поклоне гора Митридат,

А медные трубы оркестра рыдают.


Не все отплывают, на пирсе стоят,

Поблекли суровые лица,

По морю блуждает тоскующий взгляд.

Нет выхода, смерть…Заграница…


Зачем это все, и кому это надо?

Вдоль берега лодки снуют,

От берега в море уходит армада,

Прощальный ружейный салют.


Что в Турции ждет, распростерты,

объятья?

Иль сон на скамье, мостовой?

И к Богу взывают, и сыплют проклятья,

Молитвы звучат – «Упокой»…


Оставлено все тут, напрасны надежды.

Оставлена предков земля,

Цена велика, не такая, как прежде,

В развале страна и семья.


Прошли ураганом военные грозы,

В душе ледяная тоска,

У всех на глазах видны крупные слезы,

И смерть, и беда так близка…


Кто землю в мешочек, на грудь и на шею,

Целует портовый причал.

И нет никого, кто еще не жалеет,

Что клятву в бою не сдержал.


А сколько обид, сколько слез, унижений,

И сколько ненужных побед?

Таких же ненужных больших поражений,

Надолго оставивших след.


А сколько пролито за Родину крови,

И с той, и с другой стороны?

Свободу народную начали строить

С развала великой страны…


В 1925 году во время сильного шторма у основания Средней косы образовалась промоина, отделившая песчаную косу от материковой части Таманского полуострова. Образовался остров, его назвали «Тузлой»

Этот остров изменил ход водных течений в проливе и стал в наше время предметом политической спекуляции.


Жизнь в Керчи входила постепенно в нормальное русло. Я не стану говорить о тех политических баталиях, проходивших в структурах власти, которые рикошетом били по всему обществу. Я описываю те изменения, которые происходили во внешнем облике. В городе была, как и по всей стране, великая стройка. На месте маленького Брянского завода, был построен гигантский металлургический завод, близнец Мариупольской «Азовстали». Работало на нем 12 тыс. рабочих. Рядом был построен коксохимзавод имени Кирова. Здесь же, неподалеку работала агломерационная фабрика. На змеином мысу был создан порт для приема угля, привозимого из Донбасса на коксохимзавод. В Камыш-Буруне была построена вторая аглофабрика, продукт которой – агломерат, поступал на Мариупольский завод Азовсталь. Построен был рыбоконсервный завод, судоремонтная база и много других предприятий. Город становился одним из самых крупных в Крыму и назывался «Индустриальное сердце Крыма» Он продолжал расти и развиваться, были построены новые здания банка, гостиницы, трикотажной фабрики. Построена трамвайная линия, протяженностью от центра города до металлургического завода. В развитие города вмешалась война.


ВЕЧЕР НАКАНУНЕ ВОЙНЫ.


Бульвар в ограде, платный вход.

От моря легкий запах йода.

Входной билет берет народ –

Скудна у города природа.


Деревьев мало, пыль, песок,

Их ветер в воздух поднимает.

И чайки скорбный голосок

Над морем тихо замирает.


Воскресный вечер. На бульваре

Играет духовой оркестр.

Кружатся в вихре танцев пары

На скамьях нет свободных мест.


Всех возрастов собрались люди:

И молодежь, и старики,

И женщины с высокой грудью,

С кудрями, словно парики.


В театре-ракушке, на сцене

«Марица» Кальмана идет,

Собрались те, кто сцену ценит,

А, в общем – денежный народ.


И тут же, рядом, за оградой,

Карманы у кого пусты,

Которые искусства ради,

Готовы многое снести,


С актером разделить успех,

Прикованные к сцене взгляды,

Их восхищение и смех

Дороже денежной награды.


Под «поплавком» шумит вода,

Мускаты пьют и пьют кагор,

Здесь «сливки» общества всегда,

Серьезны споры, разговор.


А кто попроще – сидр и пиво,

Меж ними разговоры грубы,

И выводы нетерпеливы,

Легко здесь заработать «в зубы»


* * *

Взошла луна, стал светел Митридат,

Так очертанья четки, тонки.

Вдоль улицы акаций виден ряд,

Белеет наверху часовня.


Пониже видно здание музея,

В народе говорят, что строили эллины,

Здесь копия стоит того «Тезея»,

Чей прототип находится в Афинах.


Свежее воздух стал. Бульвар пустеет.

Свет гаснет в фонарях огромных,

И стали опустевшие аллеи

Приютом армии влюбленных.

Война практически вошла в город 27 октября 1941 года, когда немецкие бомбардировщики совершили первый налет на город, Последствия бомбардировки были ужасными, бомбы попали в порт, где с судов шла разгрузка боеприпасов (снарядов и авиабомб) и складирование их на территории рыбоконсервного завода. Часть города превратилась в груды руин. После этой бомбежки, бомбардировки города стали ежедневными, точно по часам. Начинались с 8 часов утра и продолжались до 6 часов вечера. Потом они стали проводиться и в ночное время. Основные предприятия были эвакуированы на Восток вместе с рабочими и их семьями. Немцами был потоплен в проливе пароход «Рот-Фронт», спаслись лишь единицы. А были здесь только мирные люди! Оставшиеся, работоспособные, продолжали работу, но на эту работу не влияли фронтовые события. Многие жители города покинули его. В числе их покинула город и семья автора (отец был на фронте)

Восточный Крым. Так далеко от него западная граница страны. Никто даже в страшном сне не мог предвидеть, чтобы вал войны мог так быстро докатиться до скромного портового города. А он добрался. Было решено пересидеть бомбежки в селе Чурбаш, отстоящем от города в 12 километрах. Там я и увидел первого фашиста.

Три дня гремела канонада

Вдали от нашего села.

Потом ударили снаряды,

И вот в село война пришла.


В нем женщины и дети,

С десяток, может, стариков,

Входили немцы на рассвете,

Под пенье птиц и петухов.


Прихода мы со страхом ждали,

Что на душе, не передать,

Идут с звериною моралью,

Казнить, пытать и убивать.


К нам в комнату ворвался воин,

Кричит: «Зольдатен, рус!»

Он – плотен, крепко скроен,

Совсем молоденький, безус,


И рыжий, с розовым отливом,

Невероятно волосат,

Грудь ходуном его ходила,

А вообщем – вражеский солдат.


А на столе кусочки, крошки,

И кринка с теплым молоком,

Скомкал фашист движеньем жестким,

И в рот послал одним глотком.


Пьет молоко и проливает,

На грудь, на шею и живот.

И также молча выбегает,

А мы стоим, разинув рот.


А через день пришел обоз,

Скотину режут, птицу бьют,

Идет насилие, грабеж.

Дым коромыслом, жрут и пьют.


И начался «порядок новый»:

Доносы, пытки и расстрелы,

Бесправие – его основа,

Нет ни конца и нет предела.

25 октября 1941 года гитлеровцы прорвали фронт на Перекопе, и 51 армия советских войск, неся огромные потери, стала отступать на Керченский полуостров. После тяжелых боев на акмонайских позициях армия отошла в Керчь. 16 ноября 1941 года немцы вошли в Керчь.


ВОЙНА ВОЙДЕТ…

ВОЙНА ВОШЛА…

Война войдет во все квартиры,

И не останутся в сторонке,

Убогих много, вдов и сирот,

Придет ко многим похоронкой.


С бомбежками пришла и в Керчь,

Со свастикой висят приказы,

Конец один – расстрел и смерть,

Расправа без суда и сразу.


РАССТРЕЛ

Есть чувство приближенья смерти,

Оно бывает в жизни только раз.

Когда машины прибыли на место,

И слышится отрывистый приказ…


У рва построены в шеренгу люди,

Обнажены. Там – грудою одежда.

Руками девы прикрывают груди,

Растаяла последняя надежда…


Один да на один, и смерть – одна,

И боль одна, и личное отчаянье,

Пусть даже смерть не слишком и видна,

А только смерти хладное дыхание.


А видеть смерть своих детей,

Раздетых до гола, стоят у края рва.

Ни спрятать их, укрыть от палачей?

Тут настигает боль, небытия провал.


Хрип тяжкий, стоны недобитых,

И алой кровью сочатся тела,

В ров сбрасывают раненых, убитых,

И сыплется земля и наступает мгла.


Идут расстрелы день, за днем,

С коротким перерывом на обед,

Под ветром сильным и дождем,

Конца расстрелам, казням, нет.

Полтора месяца длилась оккупация города. За этот период времени более 8 тысяч керчан были расстреляны и зарыты в Багеровском противотанковом рву, который для защиты города от танков. вырыли женщины.

КЕРЧЬ ЯНВАРЬ-МАЙ 1942 год

26 декабря 1941 года корабли Черноморского флота и Азовской военной флотилии, под командой контр-адмирала Горшкова С.Г. приняли на борт соединения 51 армии (командующий генерал В.Н Львов ) и 44 армии ( командующий генерал А.Н. Первушин) начали высадку десанта на Керченский полуостров. В Керчи и Феодосии было высажено 42 тыс. человек. Высадка происходила в тяжелейших зимних условиях в штормовую погоду и при отсутствии прикрытия высаживаемых войск с воздуха. Корабли во многих случаях не могли подойти к берегу и бойцы прыгали в ледяную воду и вплавь добирались до берега. Очень много бойцов потеряли конечности (руки и ноги) из-за отморожений. Немцы, растерянные, бежали.

Под Новый год, враги не ожидали,

Десантом нашим город взят,

В одном белье из города бежали

На запад, показав свой зад.


Флаг красный на гостинице полощет,

А наших нет, ушли вперед,

Еще пустынны улицы и площадь,

Но начинает заполнять народ.


Повсюду радость, возгласы и крики,

Свободна Керчь, и немца нет.

Взволнованные, радостные лица,

Хоть горя тяжкого на них оставлен

след.


Добавилось морщин и седины,

Не греет ветхая одежда,

Закутаны в платки, измождены,

Совсем не те, что были прежде.


И Керчь совсем иною стала,

Не бегает по улице трамвай,

И кораблей не видно у причалов,

Где был настил, торчат головки свай.


Деревья, покалеченные, скверов.

Развалины, сожженные дома,

На окнах стекол нет, одна фанера.

Не пострадала только лишь тюрьма.


Порошит снег колючий, мелкий,

По Ленинской цепочкой санки,

Их тянут женщины и детки,

Везут отцов и сыновей останки.


Пришли свои, и посветлело небо,

И стало как-то в городе теплей,

Мы получаем вдосталь хлеба,

А с ним идет работа веселей.

Вскоре немцы перехватили инициативу и, нанеся 15 января 1942 года упредительный удар, вновь овладели гор. Феодосией Советские войска были вынуждены отойти на ак-монайские позиции на Керченском полуострове. Вновь господство немцев в воздухе над Керчью стала неоспоримым, хотя теоретически было равенство сил.

Недолго город ликовал,

Опять пошли воздушные налеты,

И смрад, и дым над городом вставал,

По самолетам бьют зенитные расчеты.


Бомбежки стали методичны, точны,

Готовит к ним сирены вой,

В укрытия попрятались все срочно,

Ушли враги, звучит отбой.


Спасенье – щели, да подвалы,

Надежда на святых и Бога,

И смерть людей привычной стала,

Теперь их гибнет слишком много.


Пришла цветущая весна,

Но фронт приблизился, он рядом,

Теперь всем стало не до сна,

Стал город настоящим адом.


Мы чувствуем нутром, что происходит

там,

Дела на фронте стали плохи,

Бомбят теперь и по утрам,

Всю ночь разрывы и всполохи.


А ночь пришла, висит ракета,

Светло становится, как днем,

Бомбежки стали без просвета,

Мы смерти ожиданием живем.


Заполнены больницы, лазареты,

Военные спешат на переправу,

Мне не забыть мгновенья эти,

Беда, спаси нас, Боже правый!

8 мая гитлеровцы нанесли удар по войскам Крымского фронта – командующий генерал Д.Т Козлов, начальник штаба генерал П.П. Вечный. Противник прорвал оборону 44 армии и вынудил наши войска к отходу. Хотя Советские войска имели численное превосходство в людях, танках, артиллерии, и равенство с врагом в авиации. Командование Крымского фронта и представитель Ставки Л.З.Мехлис, не сумели организовать отпора немецким войскам и планомерного отхода своих войск. Наши войска в тяжелых условиях под непрерывным воздействием вражеской авиации вынуждены были переправиться через Керченский пролив на Таманский полуостров. Удалось эвакуировать около 120 тыс. человек. 19 мая 1942 года немцы овладели Керчью. 73 тыс. советских солдат и офицеров попали в плен.

Ени-Кале, Жуковка и Глейки,

Глазами не окинуть панорамы,

Как берега Кубани «далеки»,

Четыре километра водной гладью прямо.


Орудия, и сколько мертвых тел,

Отчаянье людей бросает в воду,

Не знаю, кто пролив преодолел,

Пусть даже и в хорошую погоду?


Плывут бойцы на камерах и бочках,

А сверху пулеметы поливают,

В воде мелькают головы, как кочки,

В пучине моря исчезают.


Вопрос возник: Кто виноват?

Я помню имя это – Мехлис,

Недобро поминал солдат,

К чертям собачьим посылая всех их…


Не легкою прогулкою война,

И плата – миллионы жизней,

Обратная медали сторона –

Страданья для спасения отчизны.


Салюты и фанфары, фейерверки

Для тех, кто не видал войны,

А память – в треугольничках-конвертах

Из той, исчезнувшей страны.


Я не стану описывать защиту аджимушкайских каменоломен, страдания подземного гарнизона, расплачивавшихся за неумелые действия командующего фронтом, за ошибки как стратегического, так и тактического характера. Как бы то ни было, оценка действий самого подземного гарнизона заслужила признательность общества.

Керчь снова в оккупации и снова – расстрелы и ожидания расстрелов. Но время идет, фронт приближается к городу, вот, уже Кубань освобождена от немецко-фашистских оккупантов.


В ночь с 31 октября на 1 ноября 1943 года 318-я стрелковая дивизия 18-й армии преодолела Керченский пролив и захватила крохотный плацдарм в районе рыбного поселка Эльтиген. Уходили они очень рано, далеко еще был рассвет. Мотоботы заполнялись людьми строго по счету, лишних не брали. Из вещмешков выбрасывали все, что казалось грузом. Ворчливо проверяя их содержимое, старшины оставляли только хлеб, табак и патроны. Только стали отходить от берега, расшумелось море. Длинные волны свирепо шипели, расстилаясь белой простынею по берегу, и скатывались обратно в ночную темноту

Совинформбюро 6 ноября 1943 года сообщило: «…Южнее города Керчь наши десантные части овладели сильно укрепленным пунктом противника Эльтиген…»

Что собой представлял в то время Эльтиген.

Это – небольшая деревня, даже по меркам Крыма, где села всегда были небольшими. Ряд одноэтажных небольших домиков из камня- ракушечника, крытых глиняной черепицей, вытянулись вдоль берега моря, отступив от кромки воды на 50-60 метров. От водяных валов бушующего в шторм моря их защищает невысокий песчаный вал, поросший кустарником и колючками. Окна домов смотрят на зелено-голубые валы, накатывающиеся с шумом на берег, Позади домов берег круто поднимается вверх. Там, на верху немцы оборудовали доты. Пространство от них и до воды простреливается полностью, укрытием от пуль может служить песчаный вал, вблизи песчаного берега, а от минометных мин…

С первого же часа высадки наших войск развернулись тяжелые бои. Немецкое командование имело приказ Гитлера - Крым удерживать во что бы то ни стало! На побережье Керчи было сосредоточено до 60 тысяч немцев, не считая румынских войск. Положение наших усложнялось тем, что противник владел всеми высотами, лишая возможности наши войска маневрировать. И еще, надо представить, что от берега к высотам тянулось минное поле. И нужно было видеть, как главстаршина медслужбы Галина Петрова, одна, в темном бушлате, топала ногой перед колючей проволокой и кричала:

«Мин нет!

Она буквально танцевала на минном поле, пытаясь поднять попадавшую наземь цепь пехоты у самой кромки воды Правда, в тот момент немногие могли бы назвать ее! Скоро стало ясно, что десант не удался. Немцы блокировали его со всех сторон, даже с моря. Шли дни,: первый, второй, пятый… На Эльтигене яростно дрались моряки, за каждый метр земли. Самолеты кидали десантникам мешки с продуктами и боеприпасами. А верховное командование готовилось ко второму десанту, севернее Керчи. Накапливало силы технику, суда. Эльтигенцам оставалось надеяться только на себя!

Там героизм, где глупость – очевидна,-

Нам некогда пока все это разбирать.

Довлеет враг, ну, до чего ж обидно,

Так просто, ни за что, страдать и умирать!


Пологий берег, холмики песка,

Крутой подъем, на нем траншеи, доты,

Уткнулись мы в песок, гнев одолел, тоска,

Прижали нас к земле фашистов пулеметы.


А сколько нас потом останется лежать?

Что донесут в официальных сводках?

Вперед идти никак нельзя,

Назад не убежать, и не уплыть, пусть даже

Были б лодки!


Вот, если б мы, да дороги б были,

Нас с воздуха хотя бы поддержали,

Не жались бы лицом до матушки-земли,

И телом бы не бились, не дрожали!


Терпенья нет, но вот, настала ночь,

Нас группа, что в живых осталась, уходила.

От ада Эльтигена мы уходили прочь…

Вот так, ребята, все происходило!


Потом был штурм, подъем на Митридат,-

За яростным огнем не видно дали,

Вот, истинная правда про десант,

На катерах мы землю покидали…


Да, сражались и гибли герои! Невероятный героизм – прорваться сквозь стену артиллерийского огня и выйти неповрежденным назад. Победы в этой операции не было! Выводил оставшихся командир 318-й

Новороссийской стрелковой дивизии полковник В.Ф. Гладков. Это он отдавал приказ на штурм. Это под его командованием бились десантники несколько дней на прилегающих к морю улицам Керчи, пока прорвавшиеся катера не забрали всех на свои борта. Очень многие погибли на эдьтигентской земле!


А в это время Северо-восточнее Керчи завладели плацдармом наши войска. Они должны были помочь эльтигенцам, против которых немцы бросили две пехотные дивизии. Северо-восточный берег в районах сел Жуковка, Опасное, Глейки не был пологим и песчаным, да и глубины этой части пролива невелики, да и отмелей здесь немало, среди них – знаменитые Церковные банки (после встречи с ними в церквях служили за упокой усопших). Одно преимущество, это самое узкое место пролива, всего 4км. отделяют крымский берег от кубанской песчаной косы, называемой «Чушка».

Самое узкое место пролива,

Глянешь, напротив – «Чушка»,

Здесь и заметнее море бурлило,

Берег скалистый, так мало песка.


Нет ярких красок. Печальный,

Жестко-коричневый цвет.

Может быть, был он таким

Изначально,

Или тускнел много лет!

В истории этого десанта заметную роль играет малюсенькое село, прилепившееся к самому берегу пролива, с редким названием – «Глейки». Здесь первым, проявившим героизм был гвардеец, рядовой – Тарасенко Павел. Он первым ворвался на сопку у рыбацкого поселка Глейки, гранатой уничтожил немецких пулеметчиков и воткнул в землю, на вершине сопки, красный флаг. Появление красного флага на сопке всколыхнуло десантников, они поднялись во весь рост и пошли в атаку. Образовалась настолько широкая полоса земли, что можно было устанавливать не только пушки, но и принимать самолеты У-2 Несколько слов о нем…

Я в Глейках проснулся утром ранним.

Солнце не взошло, из вод поднялось,

Где-то ночевало, на Кубани,

В море долго-долго умывалось!


Было тусклым, пыльным на закате,

Опускаясь в темную постель,

Облаком укрылось, чуть примятым,

Только соловья заслышав трель!


День настал обычный, трудовой,

Рыбаки ушли в просторы моря,

Мир сейчас, а был когда-то бой,

Многие рождались здесь герои!


В ночь на 1-е ноября свыше 400 советских орудий обрушили огонь на немецкие позиции по линии Опасное-Глейки. Немцы уже в 1942 году получили урок десантирования Красной армии в этом месте пролива. Они ожидали штурма и поэтому готовились к нему. Командовал немецкими войсками генерал-лейтенант Еннеке. Он был большой специалист по фортификационным сооружениям, и поэтому хорошо подготовился к штурму. После этого, поддержанные авиацией, наши войска начали высадку десанта Этому способствовало то обстоятельство, что немцы бросили на борьбу с эльтигентским десантом две дивизии. В первую ночь было высажено 4500 человек, правда, только с одиннадцатью орудиями. Немцы опомнились и начали борьбу с десантниками. У немцев здесь не было полевой артиллерии, а только зенитные орудия. Но они наклонили орудийные стволы вниз и встретили атакующих осколочными снарядами. Правда, это длилось недолго. Майор Анатолий Пушкаренко, живший здесь до войны, и хорошо знающий местность, зашел с десантниками в тыл немцам и захватил эти орудия. Мало того, из них начал вести обстрел немцев. Немцам не помогли ни численное превосходство, ни танки. Плацдарм расширялся, были взяты село Баксы и северная часть Аджимушкая. Дальше установился фронт по этой линии. Сил не было нашим двинуться вперед! А у немцев их не хватало, чтобы сбросить высадившихся в море.

Эльтиген вниманье приковал,

Бросали немцы средства, силы…

Эхом отозвался среди скал,

Залпом артиллерии накрыли.


Цель одна – Опасное, Глейки…

Вал огня. Все пылью затянуло.

В воздухе снуют штурмовики.

Вся земля в разрывах утонула.


Запестрел в проливе «Тюлькин флот»,

Миновали отмели, банки.

Здесь десанта высадка идет,

Пушки, минометы…Вот бы танки…


Немцы от броска оторопели,

Скоро их растерянность прошла,

Из орудий бьют по нас шрапнелью…

И пехота наша залегла.


Нелегко давался нам успех,

Многих мы друзей не досчитались,

Горюшка хватило нам на всех,

Многие в земле лежать остались.


Заняты Жуковка и Глейки,

Подошли к Баксам, Аджимушкаю.

У врага потери велики,

Да и наши силы убывают.


Время шло. Окончилась зима.

Поднялась трава, цветы в апреле,

Установка, наконец, дана:

Двигаться вперед! Пора за дело!


Был еще один десант в Керчи, о котором мало говорят. Возможно, потому, что он был высажен уже в 1944 году, в январе месяце. Высадка десанта шла прямо в Керченском порту. Пространство между широким и защитным молом штурмовал 369-й отдельный батальон морской пехоты. Повлиять на расстановку сил он не мог. Только теперь линия фронта проходила в самом городе, линией разделения была речка Мелек-Чесме. Так и стояли друг против друга, ведя позиционные бои наши и немцы..

Шел февраль месяц. Прошло четыре месяца, как был высажен десант. Наши войска плотно охватывали Керчь, немцы прочно ее удерживали. Катера, идущие с Кубани в Крым обстреливались с Митридата. Транспортные самолеты перехватывались над морем «мессерами». Над проливом завязывались воздушные бои. Пока дрались между собой истребители, транспортные самолет проскакивали и садилисьь на поле, изрытое воронками из-под снарядов и авиабомб. А на косе «Чушка» пекли хлеб для десантников. Дров там не было, использовались телеграфные столбы.

Пришел апрель и началось наступление наших войск с двух сторон: со стороны Перекопа и со стороны Керчи.

11 апреля 1944 года город Керчь был освобожден от фашистской нечисти.