Категориальное мышление в праве: его значение Акашкин А. Ю

Вид материала

Документы

Содержание Использованные источники В.А. Грунина Использованные источники

Подобный материал:

• Предмет, метод и функции гражданского права, 751.43kb.
• В. А. Якушин Субъективное вменение и его значение в уголовном праве, 5419.54kb.
• Понятие «критическое мышление» и его характеристики, 304.37kb.
• Мышление и его патология Мышление, 686.03kb.
• Экзаменационные вопросы по дисциплине «римское право», 19.48kb.
• «Проблема формализма в праве: к вопросу о моменте возникновения права собственности, 44.82kb.
• «Языковое мышление» и его анализ, 266.61kb.
• Значение института юридического лица в современном российском праве и перспективы его, 242.69kb.
• Мышление, его виды и свойства. Мыслительные процессы; суждения и умозаключения, 144.6kb.
• План: Понятие мышления в психологии. Виды мышления, 126.54kb.

Использованные источники

1. Дунаева, М.С. Проблемы защиты частной жизни граждан при осуществлении контроля и записи переговоров // Адвокатская практика.-2003.-№ 3. - С.25.

2. Ивченко, Л.И. Доказательственная природа фонограммы, полученной в результате контроля и записи переговоров//Следователь.-2006.-№4.-С.20.

3. ПоповК.И. Процессуальные аспекты контроля и запи­си телефонных и иных переговоров.: автореф.... к.ю.н.-Челябинск, 2003.С.21.

4. Гаврилин, Ю.В., Дубоносов, Е.С. Использование контро­ля и записи телефонных и иных переговоров в раскрытии и расследовании преступлений: Учебное пособие. - М.: 2003. С. 40.

5. Семенцов, В.А. Видео- и звукозапись в доказательственной деятельности следователя.: дисс. ... к.ю.н. - Екатеринбург, 1994. С. 73.

6. Лившиц, Ю.Д, Зуев, С.В. Контроль и запись перегово­ров - новое следственное действие // Следователь.- 2001.-№ 6.- С. 34.


Защита имущественных прав детей, оставшихся без попечения родителей


Гладышева А.В., Шевцова Д.А.

Владимирский юридический институт ФСИН, Россия

(факультет очного обучения, 2 курс)


Науч.рук.: В.А. Грунина, к. юрид. н.


Одним из важнейших элементов социальной функции любого современного государства является забота о малообеспеченных слоях населения, сиротах и т.д. Дети являются одной самых незащищённых групп населения, как в социальном, так и в правовом аспекте. В связи с этим в последнее время особое внимание уделяется ребёнку как личности и как члену общества, которое наделяет его определёнными правами. Многочисленные нормы международного и российского права, провозглашая человека высшей ценностью государства, подчеркивают необходимость поддержки и защиты детей, оставшихся без попечения родителей. Так, согласно п. 1 ст. 20 Конвенции «О правах ребенка» (далее Конвенция) «ребенок, который временно или постоянно лишен своего семейного окружения или который в его собственных наилучших интересах не может оставаться в таком окружении, имеет право на особую защиту и помощь, предоставляемые государством». [1]

В случае утраты ребенком попечения со стороны родителей должностные лица учреждений (дошкольных образовательных учреждений, общеобразовательных учреждений, лечебных учреждений и других учрежде­ний) и иные граждане, располагающие сведениями о детях, указанных в п. 1 ст. 121 СК, как предусмотрено в пункте 1 ст. 122 СК, «обязаны сообщить об этом в органы опеки и попечительства по месту фактического нахож­дения детей».

В нашей стране в последнее время усиливается забота о детях указанной категории, обеспечивается приори­тет устройства детей, оставшихся без попечения родителей, в семьи, улучшается материальная база учреждений для детей-сирот.

В целях защиты прав детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей, ведётся работа по реализации их жилищных прав. Обеспечение жильём данной категории детей – одна из важных и достаточно трудно решаемых проблем. Органами опеки и попечительства проводится работа по своевременному закреплению жилья.

Имущественные права ребенка относятся к категории малоисследованных и неоднозначных понятий в юридической науке. Сложность вызывает отсутствие законодательного закрепления норм, регулирующих имущественные отношения ребенка как субъекта права. Конвенция ООН о правах ребенка, рассматривая личные неимущественные права детей, вскользь затрагивает отношения имущественного характера (ст. 27 Конвенции), ограничивается положениями об обязанностях родителей обеспечивать ребенка в пределах своих финансовых возможностей. В Конвенции даже не содержится упоминания о праве собственности ребенка. В российском законодательстве имущественным правам ребенка посвящена ст. 60 СК РФ, уделяющая им минимум внимания. Вместе с тем ст. 60 СК РФ неоднократно ссылается на гражданское законодательство. Положения, зафиксированные в данной норме, тесно связаны и с другими отраслями права. Гражданский кодекс расширяет перечень имущественных прав несовершеннолетних (п. 2 ст. 37, 38; п. 4 ст. 292), однако полного перечня не дает.

Обеспечение реализации прав несовершеннолетних на жилье и охрана их прав является обязанностью государства. Конституция РФ закрепляет право каждого гражданина на жилище (ст. 40 Конституции РФ). Включение в гражданский оборот несовершеннолетних предполагает не только признание за ними определенных гражданских прав, но и обеспечение их надежной правовой охраной.

В целях защиты прав несовершеннолетних органы опеки дают разрешение на совершение сделок с жилым помещением, при этом ставя, например, следующие условия:

- если несовершеннолетний имел собственность в продаваемой квартире, то необходимо его включить в договор долевого участия;

- несовершеннолетнего необходимо зарегистрировать до сдачи дома в эксплуатацию по месту жительства родственников (или к знакомым) или в договоре на продажу старого жилья указать, что несовершеннолетний будет зарегистрирован в продаваемой квартире и будет проживать в ней до момента завершения строительства дома. В любом случае необходимо действовать так, чтобы ребенок не остался без жилья даже на небольшой промежуток времени.

Условно права несовершеннолетних в сфере совершения сделок с недвижимостью можно разделить на две группы; первая — это права несовершеннолетних, не являющихся собственниками недвижимого имущества; вторая — права несовершеннолетних, являющихся собственниками (сособственниками) недвижимого имущество.

На федеральном уровне не определен перечень документов, которые необходимо представить для получения разрешения органа опеки и попечительства на совершение сделок с жилыми помещениями, принадлежащими несовершеннолетним или в которых проживают несовершеннолетние.

Разрешение органа опеки и попечительства должно предшествовать согласию законных представителей на совершение сделок несовершеннолетними. Это прямо вытекает из п. 2ст 37 ГК РФ, где указывается, что попечитель не вправе давать согласие на совершение сделок по отчуждению, в том числе обмену или дарению, имущества подопечного, сдаче его внаем (в аренду), в безвозмездное пользование или в залог, сделок, влекущих отказ от принадлежащих прав, раздел его имущества или выдел из него долей, а также любых других сделок, влекущих уменьшение имуще­ства подопечного, без предварительного разрешения органа опеки и попечительства. Поэтому достаточно заявления несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет для совершения указанных сделок, и орган опеки и попечительства не имеет права требовать среди прочих документов заявления законных представителей. В органы же по государственной регистрации прав на недвижимость необходимо представлять и разрешение органа опеки и попечительства, и согласие ро­дителей или законных представителей на совершение сделки несовершеннолетними. [2]

Разрешение органов опеки и попечительства — это не нормативный акт. [3] Разрешение органов опеки и попечительства не влечет установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Такие последствия возможны лишь при совершении действий участниками сделок, а органы опеки и попечительства таковыми не являются. Участники сделок — сами несовершеннолетние. Следовательно, разреше­ние органов опеки и попечительства не относится ни к одному из видов сделок.

Если разрешение органов опеки и попечительства не является сделкой, то, как оно соотносится со сделкой, совершаемой несовершеннолетними, влияет ли на ее действительность? При исследовании проблемы действительности сделок в литературе отмечается, что условия действи­тельности сделок прямо формулируются в законе (тре­бования к объему правоспособности, к форме сделки) либо вытекают из норм охранительной направленно­сти (соответствие сделки требованиям закона), то есть также имеют нормативную основу.[4]

Таким образом, разрешение (согласие) органов опеки и попечительства не входит в содержание сделки и, по общему правилу, не является условием ее дей­ствительности. В то же время оно (разрешение (согла­сие)) влияет на действительность сделки, так как отсутствие предварительного разрешения (согласия) орга­нов опеки и попечительство рассматривается как ос­нование для признания сделки недействительной.

Нарушение имущественных и жилищ­ных прав несовершеннолетних в силу различных при­чин возможно и со стороны законных представителей, что подтверждается судебной практикой. Контроль органов опеки и попечительства за сделками с жилыми помещениями, в которых проживают несовершенно­летние, является проявлением публичного интереса, «одной из внутренних социальных функций государ­ства» [5] по охране и защите прав несовершеннолетних и служит определенной гарантией соблюдения жи­лищных прав детей.

В заключении хотелось бы отметить следующее:

- несовершеннолетние имеют самостоятельное право пользования жилым помещением своих закон­ных представителей;

- приоритетная защита прав и интересов несо­вершеннолетних является одним из принципов семей­ного и гражданского права;

- устранение государства от защиты прав и за­конных интересов несовершеннолетних членов семьи собственника при совершении сделок с жилыми поме­щениями недопустимо, поскольку может повлечь утра­ту ими права пользования жильем, а самостоятельно реализовать свои жилищные права и обеспечить себя жильем в силу объективных причин они не могут;

- предварительное согласие органов опеки и по­печительства необходимо во всех случаях совершения сделок с жилыми помещениями, в которых проживают несовершеннолетние, как проявление контрольной функции государства за соблюдением жилищных прав несовершеннолетних;

- в целях повышения эффективности деятельно­сти органов опеки и попечительства по защите и охра­не прав несовершеннолетних нужно реформирова­ние законодательства об органах и попечительства, а также системы этих органов.


Использованные источники

1. Конвенция ООН «О правах ребенка» (принята 20 ноября 1989 г., ст. 20). Именно она предложила всем государствам-участникам «повернуться лицом» к ребенку, его нуждам и проблемам, возни­кающим не только в обществе, но и в семье.

2. Сказанное относится к несовершеннолетним в возрасте от 14 до 18 лет лишь при условии внесения дополнения в ст. 26 ГК РФ о применении правил, предусмотренных ст. 37 ГК РФ.

3. Васильев Р.Ф. Правовые акты местных советов. М.: Изд-во МГУ, 1975. С. 102-114; Юсу­пов В.А. Правоприменительная деятельность органов уп­равления. М.: Юрид. литература, 1979. - С. 100-109.

4. Илларионова Т.И. Сделки в механизме гражданско-правового регулирования общественных отношений // XXVII съезд КПСС и механизм гражданско-правового ре­гулирования общественных отношений. Межвузовский сборник научных трудов / Отв. ред. Т.И. Илларионова. Свердловск, 1988. - С. 50.

5. Михеева Л.Ю. Опека и попечительство: Теория и практика / Под ред. Р.П. Мананковой. М.; Волтерс Клувер, 2004. - С. 173.


Правоприменительная практика как фактор совершенствования законодательства Российской Федерации


Глебова Н.А.

Академия права и управления ФСИН, Россия


Конституция Российской Федерации провозглашает Россию как демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления. Сущность любого правового государства характеризуется, прежде всего, качеством законодательства, и, в первую очередь, степенью обеспеченности и защищенности прав и свобод человека и гражданина. Вот почему совершенствование законодательства является одним из наиболее важных и приоритетных направлений государственной политики. Кроме того, вопрос об эффективном применении норм закона на практике становится исключительно важным направлением научных исследований. Именно на практике происходит реальная оценка эффективности принимаемых законов, формируется отношение конкретного человека к государству и его политике.

Укрепление правовой системы, обеспечение стабильности и правопорядка в обществе и государстве одинаково зависит как от разработки и принятия качественных законов, так и от «претворения их в жизнь», то есть от состояния правоприменительной практики. Таким образом, связанность правоприменительной практики с законодательством очевидна: все нормы права адресованы практике и должны быть там реализованы.

Правоприменительная практика – сложное, полиструктурное и неоднородное явление.

В правоприменительной практике очень четко проявляются назревшие потребности общества в различных сферах деятельности, указывая на протекание как позитивных, так и негативных процессов государственно-правовой жизни. В то же время правоприменительная практика направлена на сглаживание противоречий между общественной жизнью и имеющимися правовыми нормами, она проявляется как своеобразный критерий истинности и законности действующего законодательства.

Нормы права, действующие на российском правовом поле, апробируются и синтезируются именно в правоприменительной практике, которая является своеобразным индикатором их жизнеспособности и стабильности действующего законодательства. И при обнаружении недостатков законодательства именно правоприменительная практика, а точнее правоприменительный опыт, сигнализирует о необходимости государственного вмешательства с целью корректировки правового регулирования общественных явлений. Результатом правоприменительной практики является отработанное стандартизированное правило понимания и применения нормы права в контексте единожды ранее состоявшегося ее принципиального истолкования.

Экономические, политические и социальные изменения в современном российском обществе актуализируют изучение правоприменительной практики. Сложность проблемы состоит в том, что принимаются новые нормы, утрачивают свое действие старые, что приводит к отсутствию единства в правоприменительной практике. Состояние правоприменительной практики является своеобразной реакцией на отставание законодателя от быстро меняющегося темпа развития общественных отношений, нуждающихся в правовом урегулировании.

Именно несовершенство и дефектность норм позитивного права являются причиной существования практики правоприменения. В то же время нельзя негативное состояние правоприменительной практики связывать только с неэффективным действием законов, поскольку сами органы правоприменения (например, суды, правоохранительные органы) подчас находятся в развале, в отчуждении и не выполняют своих задач. Об этом говорил и Президент России Д.А. Медведев, подчеркивая искоренение практики решений «по звонку или «за деньги»[1]. Профессор В.В. Лазарев по этому аспекту констатирует, что «действие законов, их эффективность зависит от множества факторов, от системы факторов, действующих не только с неизбежной закономерностью, но и синергетически. Это экономические, политические, идеологические и собственно юридические факторы»[2].

Негативное состояние правоприменительной практики будет иметь место до тех пор, пока не будут:

• урегулированы правовые нормы и все, возникшие в социальной практике, ситуации;
  
• изданы правовые нормы, если общественные отношения возникли вновь;
  
• изменены правовые нормы, если общественные отношения видоизменились или появилась потребность в изменении содержания правового регулирования;
  
• отменена норма права, если общественное отношение с течением времени исключено из сферы правового регулирования (например, конфискация имущества как вид уголовного наказания);
  
• устранено выделенное В.В. Лазаревым «квалифицированное молчание законодателя», при котором «устанавливается нежелание законодателя регулировать определенные отношения посредством правовой нормы»[3].
  

Но и со стороны правоприменительной практики существует ряд проблем, решение которых возможно с помощью мер, повышающих качество правоприменительной практики:

• повышение ответственности самих правоприменителей за свою деятельность;
  
• повышение уровня правосознания населения;
  
• повышение роли органов прокуратуры за соблюдением законности в стране;
  
• преодоление широко распространенного в обществе правового нигилизма.
  

На данном этапе развития государства единственно возможным институтом обеспечения повышения качества принимаемых нормативных правовых актов должен стать анализ правоприменительной практики. Совершенствование законодательства возможно лишь в случае ее постоянного, систематизированного и полного обобщения, которое позволяет выявить недостатки в механизме совершенствования законодательства и в целом проводимой государственно-правовой политики, опеределяя проблемные вопросы законодательства.

Как отмечают Вопленко Н.Н. и Рожнов А.П., «законодательная деятельность становится менее эффективной и слабо аргументированной, если в смысловой своей основе не содержит результатов правоприменительной практики»[4].

Важнейшим критерием оценки эффективности законодательства является его соответствие ценностям личности, общества и государства, качественному правовому обеспечению преобразований, происходящих в стране.

В целом, внимание к состоянию правоприменительной практики со стороны органов государственной власти и управления возросло.

Задача по совершенствованию законодательства ставилась Советом Федерации Федерального Собрания Российской Федерации еще в 2002 году, обеспечить которую должна была созданная система мониторинга законодательства и правоприменительной практики. Начиная с этого же года, ежегодно проводятся Всероссийские научно-практические конференции «Мониторинг законодательства и правоприменительной практики», цель которых – консолидация знаний и опыта представителей всех ветвей государственной власти для поиска новых и совершенствования имеющихся инструментов развития эффективного законодательства и правоприменительной практики.

16 ноября 2007 года постановлением Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации №496-СФ учрежден Центр мониторинга законодательства и правоприменительной практики при Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации. Это решение позволяет эффективно улучшить деятельность по созданию качественно принимаемых законов, а также оценку влияния этих законов на практику их применения.

Начиная с 2004 года Совет Федерации Федерального Собрания России ввел в практику своей законодательной деятельности подготовку докладов о состоянии законодательства в РФ. Эту инициативу поддержали субъекты РФ, подводя ежегодные итоги о законодательной деятельности в своих регионах. Так, в 2007 году в 12 субъектах РФ в виде докладов были отражены особенности развития законодательства с позиции обеспечения нужд населения и состояния правоприменительной практики в их регионах.

В целом, можно выделить следующие направления совершенствования законодательства:

• организация продуманных системных, функциональных инструментов постоянного анализа качества нормативных актов и их применения;
  
• комплексная оценка правоприменительной практики;
  
• прогнозирование результатов внедрения законов в общество;
  
• наделение всех органов исполнительной власти функцией анализа издаваемых актов на предмет соотнесения их с потребностями практики;
  
• равноправное взаимодействие всех субъектов правоприменения;
  
• развитие системы контроля качества законодательства со стороны субъектов правоприменения;
  
• активное вовлечение общества в деятельность по принятию законов;
  
• открытость принятия и реализации нормативных правовых предписаний.
  

Таким образом, задача правоприменительной практики состоит в том, чтобы качество и действенность законодательства стали такими же важными показателями развития страны, наряду с показателями экономического роста, благосостояния граждан, национальной безопасности.


Использованные источники

1. «Российская газета», №34(4591), 16.02.2008 г.
   
2. Лазарев В.В. Правоприменительная практика как критерий эффективности закона // Оценка законов и эффективности их принятия. Материалы Международного семинара, 16—17 декабря 2002 года, г. Рязань. — М.: Издание Государственной Думы, 2003.
   
3. Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Юристъ, 1996.
   
4. Вопленко Н.Н., Рожнов А.П. Правоприменительная практика: понятие, основные черты и функции: Монография. – Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2004.
   

К вопросу о праве общей долевой собственности на земельный участок


Годовников Е.

Северо-Кавказский социальный институт, Россия

(юридический факультет, 5 курс)


Науч. рук.: О.А. Поляков, к.юрид.н., доцент


Актуальность проблемы правового режима земель сельскохозяйственного назначения состоит в том, что она затрагивает интересы огромного числа рядовых российских граждан, ставших после аграрной реформы собственниками земельных долей. Произошедшие в последние годы общественно-экономические перемены потребовали пересмотра основ правового регулирования отношений по поводу земельных участков, которые долгое время были исключены из гражданского оборота.

Особую актуальность эта проблема приобрела в связи с принятием Федерального закона «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» [1]. Данная тема недостаточно хорошо разработана в научной литературе, но в последнее время является предметом широкого изучения.

Среди основных источников правового регулирования следует назвать Конституция РФ; ЗК РФ; ГК РФ; ФЗ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения; ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним»; ФЗ «О землеустройстве» [2]. Вопрос о земле всегда был главным в России. Земельная реформа в России, начавшаяся на рубеже XX-XXI вв. принятием Земельного кодекса РФ, потребовала адекватного реформирования всего комплекса нормативных правовых актов, регулировавших земельные отношения. Это связано, во-первых, с переходом к рыночной экономике и, следовательно, развитием института частной собственности, а во-вторых, со значительным объемом противоречий в ранее действовавших нормативных актах и новом ЗК РФ. Одним из наиболее дискуссионных вопросов реформирования земельного законодательства стал вопрос принятия закона, устанавливающего статус земель сельскохозяйственного назначения, поскольку эта категория земель традиционно является одной из наиболее ценных.

В итоге в январе 2003 г. вступил в силу Федеральный закон ФЗ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения». Это событие представило собой новый этап не только в развитии земельного законодательства, но и в жизни страны в целом. Оборот сельскохозяйственных земель был выведен из-под действия Земельного кодекса, что в какой-то мере защитило эти земли от приватизации и «свободной» распродажи. Таким образом, принятие Федерального закона «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» - это выполнение предписания Земельного кодекса, попытка не только «цивилизованного» урегулирования оборота сельскохозяйственных земель, но и сохранения суверенитета России и русского народа. Повышенные требования к порядку использования и охране зе­мель сельскохозяйственного назначения по сравнению с другими категориями земель, позволяют утверждать о закреплении в земельном законодательстве приоритета права сельс­кохозяйственного землепользования перед несельскохозяйственным. Это дает существенные преимущества сельскохозяйственным орга­низациям, предприятиям, а также гражданам, что служит целям со­хранения производственной базы сельского хозяйства и повышения плодородия сельскохозяйственных угодий.

К регулированию оборота земель сельскохозяйственного назначения применяются особые правила. Если рассматривать землю, в том числе сельскохозяйственную, в ряде имуществ, оборот которых регулируется частным (гражданским) правом, или даже в составе отдельного вида имущества - недвижимости, все же следует признать, что земля является особым имуществом, оборот которого требует специального правого регулирования.

Необходимо сразу отметить, что Земельный кодекс РФ содержит норму, которой устанавливается, что оборот земель сельскохозяйственного назначения регулируется законом об обороте земель (п. 6 ст. 27 ЗК РФ). По смыслу этого положения Земельного кодекса РФ, никакие другие нормативные правовые акты, за исключением Федерального закона от 24 июля 2002 г. «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения», не могут регулировать отношения по обороту земель сельскохозяйственного назначения, включая порядок приватизации земель, находящихся в государственной и муниципальной собственности.

Закон об обороте земель сельскохозяйственного назначения в ст. 1 гласит, что правовое регулирование отношений в области оборота земельных участков и долей в праве общей собственности на земельные участки из земель сельскохозяйственного назначения осуществляется:

- Конституцией Российской Федерации (ст. ст. 9, 72);

- Земельным кодексом Российской Федерации (далее - ЗК РФ) (п. п. 6, 7 ст. 27, ст. 79 и др.);

- Гражданским кодексом Российской Федерации (далее ГК РФ) (п. 2 ст. 260);

- Законом об обороте земель сельскохозяйственного назначения;

- другими федеральными законами;

- принимаемыми в соответствии с ними иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (это прежде всего подзаконные нормативные правовые акты);

- законами субъектов Российской Федерации (земельное законодательство, согласно ст. 72 Конституции РФ, находится в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации).

В выстроенной системе правового регулирования отношений в области оборота земельных участков и долей в праве общей собственности на земельные участки из земель сельскохозяйственного назначения значимое место занимают, по нескольким основаниям, законы субъектов Российской Федерации. Важность правового регулирования, на региональном уровне нашла отражение в принципах, на которых основывается оборот земель сельскохозяйственного назначения. Это следующие принципы: преимущественное право субъекта Российской Федерации или, в случаях, установленных законом субъекта Российской Федерации, муниципального образования на покупку земельного участка из земель сельскохозяйственного назначения при его продаже, за исключением случаев продажи с публичных торгов; приватизация земельных участков из земель сельскохозяйственного назначения, расположенных на территории субъекта Российской Федерации, осуществляется с момента, установленного законом субъекта Российской Федерации.

В то же время федеральный законодатель сформулировал принцип, в соответствии с которым принятие субъектами Российской Федерации законов и иных нормативных правовых актов, содержащих дополнительные правила и ограничения оборота земельных участков из земель сельскохозяйственного назначения, не допускается. Это положение призвано упорядочить систему правового регулирования оборота земель сельскохозяйственного назначения и предотвратить какие-либо злоупотребления в этой сфере.

В соответствии с п. 3 ст. 129 ГК РФ земля и другие природные ресурсы могут отчуждаться или переходить от одного лица к другому иными способами в той мере, в какой их оборот допускается законами о земле и других природных ресурсах. К сделкам же с долями в праве общей собственности на участки сельскохозяйственного назначения применяются правила ГК РФ с особенностями, установленными Законом об обороте земель. Земельная доля, полученная при приватизации сельскохозяйственных угодий, является долей в праве общей собственности на земельные участки сельскохозяйственного назначения. Статья 12 Закона об обороте земель исчерпывающим образом определяет круг сделок, предметом которых может выступать земельная доля: завещание; внесение в уставный (складочный) капитал сельскохозяйственной организации; доверительное управление; продажа или дарение другому участнику долевой собственности, а также сельскохозяйственной организации или гражданину - члену крестьянского (фермерского) хозяйства при условии, что они используют земельный участок, находящийся в долевой собственности.

Закон об обороте земель предоставляет собственнику земельной доли право по своему усмотрению требовать выдела земельного участка в счет земельной доли. При этом собственник земельной доли не связан обязательством, представлять какие-либо обоснования другим участникам общей собственности о причинах, побудивших его это сделать, и сообщать им о способах последующего распоряжения своим земельным участком. Участник долевой собственности вправе распорядиться земельной долей по своему усмотрению иным образом только после выделения земельного участка в счет земельной доли. Таким образом, следует, что земельную долю нельзя сдать в аренду, заложить по договору ипотеки, нельзя ее продать или подарить третьему лицу (не являющемуся участнику долевой собственности). Предметом этих сделок может быть не земельная доля, а земельный участок, выделенный в натуре в счет доли в праве общей собственности. И до заключения сделки право собственности на земельный участок, выделенный в натуре в счет доли в праве общей собственности, должно быть зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество на общих основаниях.

Выдел земельного участка в счет земельной доли (земельных долей) - это переход части земельного участка, находящегося в общей собственности, в собственность участника долевой собственности и прекращение для этого участника права на земельную долю (земельные доли).

Выделенный земельный участок (новый сформированный земельный участок) подлежит государственному кадастровому учету в соответствии с ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» [3]. Реализуя право, предоставленное п. 1 ст. 13 Закон об обороте земель, участник долевой собственности должен иметь ввиду, что не допускается образование новых земельных участков, размеры которых меньше, чем минимальные размеры земельных участков, установленные законом субъекта Федерации. Следовательно, предварительно нужно приобрести такое количество земельных долей, которого бы хватило, чтобы не нарушать установленный минимальный размер вновь образуемых земельных участков [4]. Минимальный размер таких участков весьма отличается от региона к региону. Так, в Ставропольском крае минимальный размер земельных участков из земель сельскохозяйственного назначения должен быть не менее 300 гектаров.

В то же время участники долевой собственности должны помнить, что федеральный закон сделал исключение, в соответствие с которым вышеизложенные ограничения не распространяются на случаи выдела земельного участка в счет доли (долей) в праве общей собственности на земельный участок для ведения личного подсобного хозяйства или осуществления деятельности крестьянского (фермерского) хозяйства, если их основной деятельностью является садоводство, овощеводство, цветоводство, виноградарство, или другая деятельность. Процесс выдела должен начинаться для собственников с осмысления того, что они хотят получить на выходе, а именно:

- во-первых, важно определиться – что будет выделятся: отдельный участок либо собственники, выделяющие земельные участки, образуют общую долевую собственность на выделяемый земельный участок и будут выделять его единым массивом;

- во-вторых, важно определиться – для какой цели выделяется земельный участок (участки), т.к. это в дальнейшем будет являться мотивировкой желаемого местоположения выделяемого участка;

- в-третьих, важно определить местоположение земельного участка с понятной всем собственникам привязкой к земельному участку, находящемуся в общей долевой собственности (кадастровый номер поля, номер рабочего участка и.т.д.).

Правовое регулирование отношений в области оборота земельных участков и долей в праве общей собственности на земельные участки из земель сельскохозяйственного назначения осуществляется Федеральным законодательством, Законодательством субъектов РФ и в том числе подзаконными нормативными правовыми актами. Необходимо отметить что основной проблемой является прежде всего расхождение федерального законодательства и законодательства субъектов РФ. Это вызвано, прежде всего, тем, что субъекты Российской Федерации наделены слишком широкими полномочиями по регулированию отношений в этой области. В качестве примера можно привести Федеральный Закон от 21 июля 1997 года № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним». На Федеральном уровне установлены правила и особенности государственной регистрации недвижимого имущества, но сама же государственная регистрация в каждом районе происходит по-разному, то есть получается, что субъектом разрешается отступать от нормы Федерального закона, тем самым нарушая ее. Возможно, это вызвано нечеткостью изложения норм в Федеральном законе, которые в каждом районе трактуются по-разному.

Действовать нужно только в рамках действующего законодательства, при этом, не пытаясь никак его обойти, либо опустить какие-либо процессуальные моменты, т.к. нарушение требований закона впоследствии может привести к признанию в судебном порядке процедуры выдела недействительной.

Итак, можно сказать что исследуемая тема недостаточно разработана в учебной литературе. По-видимому, это связано с тем, что институт правового регулирования оборота земель сельскохозяйственного назначения не стоит на месте и продолжает развиваться.

Оборот земель сельскохозяйственного назначения регулируется нормами ГК РФ, ЗК РФ и ФЗ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения». Причем ГК РФ регулирует общие положения о заключении сделок с землей, например, понятие договоров купли-продажи, аренды, предмет договора, стороны договора. А особенности применения земельного законодательства к обороту участков земель сельскохозяйственного назначения регулируются Законом об обороте земель сельскохозяйственного назначения. Так, например, в Законе об обороте земель говорится о преимущественном праве публично-правовых образований – субъектов РФ и муниципальных образований – на приобретение таких земельных участков. Такой подход законодателя является правильным, поскольку не создается путаницы при заключении тех или иных сделок.