Geum.ru

Роберт Луис Стивенсон. Остров сокровищ

Вид материалаДокументы

Содержание


18. Доктор продолжает свой рассказ. конец первого дня сражения
Подобный материал:
1   ...   14   15   16   17   18   19   20   21   ...   34

18. ДОКТОР ПРОДОЛЖАЕТ СВОЙ РАССКАЗ. КОНЕЦ ПЕРВОГО ДНЯ СРАЖЕНИЯ




Мы во весь дух бежали через лес, отделявший нас от частокола, и с

каждым мгновением все ближе и ближе раздавались голоса пиратов. Скоро мы

услышали топот их ног и треск сучьев. Они пробирались сквозь чащу. Я

понял, что нам предстоит нешуточная схватка, и осмотрел свое ружье.

- Капитан, - сказал я, - Трелони бьет без промаха, но ружье его

хлебнуло воды. Уступите ему свое.

Они поменялись ружьями, и Трелони, по-прежнему молчаливый и

хладнокровный, на мгновение остановился, чтобы проверить заряд. Тут только

я заметил, что Грей безоружен, и отдал ему свой кортик. Мы обрадовались,

когда он поплевал на руки, нахмурил брови и замахал кортиком с такой

силой, что лезвие со свистом рассекало воздух. И каждый взмах кортика был

доказательством, что наш новый союзник будет драться до последней капли

крови.

Пробежав еще шагов сорок, мы выбрались на опушку леса и оказались

перед частоколом. Мы подошли как раз к середине его южной стороны. А в это

самое время семеро разбойников с боцманом Джобом Эндерсоном во главе,

громко крича, выскочили из лесу у юго-западного угла частокола.

Они остановились в замешательстве. Мы со сквайром выстрелили, не дав

им опомниться. Хантер и Джойс, сидевшие в укреплении, выстрелили тоже.

Четыре выстрела грянули разом и не пропали даром: один из врагов упал,

остальные поспешно скрылись за деревьями.

Снова зарядив ружья, мы прокрались вдоль частокола посмотреть на

упавшего врага.

Он был убит наповал, пуля попала прямо в сердце.

Успех обрадовал нас. Но вдруг в кустах щелкнул пистолет, у меня над

ухом просвистела пуля, и бедняга Том Редрут пошатнулся и во весь рост

грохнулся на землю. Мы со сквайром выстрелили в кусты. Но стрелять

пришлось наудачу, и, вероятно, заряды наши пропали даром. Снова зарядив

ружья, мы кинулись к бедному Тому.

Капитан и Грей уже осматривали его. Я глянул только краем глаза и

сразу увидел, что дело безнадежно.

Вероятно, наши выстрелы заставили пиратов отступить, так как нам

удалось без всякой помехи перетащить несчастного егеря через частокол и

внести под крышу блокгауза, в сруб.

Бедный старый товарищ! Он ничему не удивлялся, ни на что не

жаловался, ничего не боялся и даже ни на что не ворчал с самого начала

наших приключений до этого дня, когда мы положили его в сруб умирать. Он,

как троянец, геройски охранял коридор на корабле. Все приказания он

исполнял молчаливо, покорно и добросовестно. Он был старше нас всех лет на

двадцать. И вот этот угрюмый старый, верный слуга умирал на наших глазах.

Сквайр бросился перед ним на колени, целовал ему руки и плакал, как

малый ребенок.

- Я умираю, доктор? - спросил тот.

- Да, друг мой, - сказал я.

- Хотелось бы мне перед смертью послать им еще одну пулю.

- Том, - сказал сквайр, - скажи мне, что ты прощаешь меня.

- Прилично ли мне, сэр, прощать или не прощать своего господина? -

спросил старый слуга. - Будь что будет. Аминь!

Он замолчал, потом попросил, чтобы кто-нибудь прочел над ним молитву.

- Таков уж обычай, сэр, - прибавил он, словно извиняясь, и вскоре

после этого умер.

Тем временем капитан - я видел, что у него как-то странно вздулась

грудь и карманы были оттопырены, - вытащил оттуда самые разнообразные

вещи: британский флаг, Библию, клубок веревок, перо, чернила, судовой

журнал и несколько фунтов табаку. Он отыскал длинный обструганный сосновый

шест и с помощью Хантера укрепил его над срубом, на углу. Затем,

взобравшись на крышу, он прицепил к шесту и поднял британский флаг. Это,

по-видимому, доставило ему большое удовольствие. Потом он спустился и

начал перебирать и пересчитывать запасы, словно ничего другого не было на

свете. Но изредка он все же поглядывал на Тома. А когда Том умер, он

достал другой флаг и накрыл им покойника.

- Не огорчайтесь так сильно, сэр, - сказал капитан, пожимая руку

сквайру. - Он умер, исполняя свой долг. Нечего бояться за судьбу человека,

убитого при исполнении обязанностей перед капитаном и хозяином. Я не силен

в богословии, но это дела не меняет.

Затем отвел меня в сторону.

- Доктор Ливси, - спросил он, - через сколько недель вы со сквайром

ожидаете прибытия корабля, который пошлют нам на помощь?

Я ответил, что это дело затяжное. Потребуются не недели, а месяцы.

Если мы не вернемся к концу августа, Блендли вышлет нам на помощь корабль,

не позже и не раньше.

- Вот и высчитайте, когда этот корабль будет здесь, - закончил я.

- Ну, сэр, - сказал капитан, почесывая затылок, - в таком случае нам,

даже если очень повезет, придется туговато.

- Почему? - спросил я.

- Очень жаль, сэр, что весь груз, который мы везли во второй раз,

погиб, вот почему, - ответил капитан. - Пороха и пуль у нас достаточно, но

провизии мало. Очень мало! Пожалуй, не приходится жалеть, что мы

избавились от лишнего рта.

И он указал на покрытого флагом покойника.

В это мгновение высоко над крышей сруба с ревом и свистом пролетело

ядро. Оно упало где-то далеко за нами, в лесу.

- Ого! - сказал капитан. - Бомбардировка! А ведь пороха у них не

так-то много.

Второй прицел был взят удачнее. Ядро перелетело через частокол и

упало перед срубом, подняв целую тучу песка.

- Капитан, - сказал сквайр, - сруб с корабля не виден. Они, должно

быть, целятся в наш флаг. Не лучше ли спустить его?

- Спустить флаг? - возмутился капитан. - Нет, сэр. Пусть его спускает

кто угодно, но только не я.

И мы сразу же с ним согласились.

Гордый морской обычай не позволяет спускать флаг во время битвы. И,

кроме того, это была хорошая политика - мы хотели доказать врагам, что нам

вовсе не страшна их пальба.

Они обстреливали нас из пушки весь вечер. Одно ядро проносилось у нас

над головами, другое падало перед частоколом, третье взрывало песок возле

самого сруба. Но пиратам приходилось брать высокий прицел: ядра теряли

силу и зарывались в песок. Рикошета мы не боялись. И хотя одно ядро

пробило у нас крышу и пол, мы скоро привыкли к обстрелу и относились к

нему равнодушно, как к трескотне сверчка.

- Есть в этом и хорошая сторона, - заметил капитан. - В лесу

поблизости от нас, должно быть, нет пиратов. Отлив усилился, и наши

припасы, наверно, показались из-под воды. Эй, не найдутся ли охотники

сбегать за утонувшей свининой?

Грей и Хантер вызвались прежде всех. Хорошо вооруженные, они

перелезли через частокол. Но свинина досталась не им. Пираты были храбрее,

чем мы ожидали. А может быть, они вполне полагались на пушку Израэля

Хендса.

Пятеро разбойников усердно вылавливали припасы из нашего затонувшего

ялика и перетаскивали их в стоявшую неподалеку шлюпку. Сидевшим в шлюпке

приходилось все время грести, потому что течение относило их в сторону.

Сильвер стоял на корме и распоряжался. Они все до одного были вооружены

мушкетами, добытыми, вероятно, из какого-то их тайного склада.

Капитан сел на бревно и стал записывать в судовой журнал: "Александр

Смоллетт - капитан, Дэвид Ливси - судовой врач, Абрахам Грей - помощник

плотника, Джон Трелони - владелец шхуны, Джон Хантер и Ричард Джойс -

слуги и земляки владельца шхуны, - вот и все, кто остался верен своему

долгу. Взяв с собой припасы, которых хватит не больше чем на десять дней,

они сегодня высадились на берег и подняли британский флаг над блокгаузом

на Острове Сокровищ. Том Редрут, слуга и земляк владельца шхуны, убит

разбойниками. Джеймс Хокинс, юнга..."

Я задумался над судьбой бедного Джима Хокинса.

И вдруг в лесу раздался чей-то крик.

- Нас кто-то окликает, - сказал Хантер, стоявший на часах.

- Доктор! Сквайр! Капитан! Эй, Хантер, это ты? - услышали мы чей-то

голос.

Я бросился к дверям и увидел Джима Хокинса. Целый и невредимый, он

перелезал через наш частокол.