Geum.ru

Чем старше становится человек, тем чаще его посещают воспоминания о детстве, юности, наверное, таковы особенности психики каждого из нас

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   9   10   11   12   13   14   15   16   ...   19

Д Л Я В С Е Х М Ы Д О Л Ж Н Ы

У М Е Р Е Т Ь


Астахов принял на связь молодого агента, завербованного Кружилиным перед смертью. Мигель работал официантом ресторана «Акапулько» в Мехико. Встреча с Мигелем несколько оттянулась из-за траурных событий, связанных со смертью Кружилина, необходимостью вывода из-под удара агентуры, о которой мог знать предатель.

Проезжая по авениде Виктория на взятом напрокат автомобиле, Астахов увидел вышедшего на встречу агента, который спокойно стоял у газетной витрины, держа в руках свернутую газету. Припарковав машину Валерий два раза обошел место встречи, но не увидел ничего, что могло говорить о засаде, слежке. Агент не находился под колпаком, за ним никто не наблюдал. Вернувшись к машине, он прикрепил к капоту два флажка республики Мексика. Сделав круг, ровно в одиннадцать часов по местному времени подъехал к Випсу, где незнакомый мужчина ждал такси.

– Сеньор, я еду до площади Виктории, садитесь, не пожалеете, возьму на пятнадцать процентов меньше обычного! – открыв окно, сказал он условленную фразу пароля, но мужчина, видя за рулем незнакомца, колебался.

– Сеньор, садитесь, я помогу вам познакомиться с Мехико! – это был резервный пароль, который должен произнести вышедший на связь, в случае отсутствия резидента. Мужчина сел на заднее сиденье.

– Извините, это случайно не «Насиональ» за пятницу? – спросил Астахов пароль.

– Нет, это «Новый Мехико» за четверг, – ответил агент.

Теперь успокоились оба, Астахов выехал на авениду Свободы, держась в потоке машин, строго следуя правилам движения, поехал к зоне Роса, любимому месту отдыха жителей мексиканской столицы.

– Мигель, Кружилин на связь больше не выйдет. Теперь я буду работать с тобой. Что он поручил тебе делать? – спросил Астахов.

– Фотографировать встречи американце в ресторане «Акапулько», я принес несколько бобин отснятой пленки.

– Хорошо, Мигель, продолжай порученную работу, но помни, что это место контактов американских спецслужб со своими агентами. Нужно проявлять особую бдительность, а теперь посмотри, нет ли среди этих фотографий знакомых тебе лиц, – передавая фотографии, сказал Астахов. – Не торопись, у нас есть время, смотри внимательно.

В это время Валерий остановил машину на берегу живописного горного ручья, открыв багажник, достал из него раскладные стулья и стол, посуду, легкие закуски, термос с крепким бразильским кофе. Расставив еду на столе, он поставил рядом с местом, где должен был сидеть агент, бутылочку текилы «Альмека».

– Садись, Мигель, угощайся текилой, закусывай, – пригласил он попутчика за стол.

Сев агент, не спеша, перебирал фотографии, раскладывая их в две стопки.

– Этих сеньоров я видел в нашем ресторане, – сказал он, протягивая отобранные фото.

Астахов принялся их рассматривать, стараясь запомнить запечатленные там лица. Неожиданно его взгляд наткнулся на фото Кашеварова.

– И этот сеньор был у вас?

– Да, и довольно часто, иногда приезжал с женой.

– Что он там делал?

– Как все, пил пиво заказывал раков к пиву, текилу. Много времени он проводил вот с этим сеньором, – агент достал из пачки фотографию Смита Гарсона.

– Он один встречался с этим господином, жена присутствовала при их разговорах?

– Да, и очень часто, говорили, смеялись. Неделю назад приехали оба взволнованные, с вещами. Этот сеньор был чем-то недоволен, говорил, что не ожидал от них такого оборота событий. О чем говорили дальше, я не слышал, но через час подошел автомобиль, и они уехали.

– Когда это было?

– Ровно неделю назад.

Астахову сделалось не по себе: ровно неделю назад погиб Кружилин. «Господи, такая удача, живой свидетель измены Кашеварова. Теперь господин Смит Гарсон, вы становитесь моим личным врагом!».

– Я найду и покараю тебя, гнида! – на русском языке сказал он.

– Что с вами, сеньор? – испуганно спросил агент.

– Ничего, Мигель, все в порядке! – весело ответил Астахов, вытаскивая из кармана деньги. – Ты хорошо поработал, добыл очень ценную информацию. Я благодарю тебя, вот честно заработанные тобой пятьсот американских долларов. А теперь, пожалуйста, покушай, выпей, я тебе хорошей текилы купил.

Агент налил в свой стаканчик янтарной жидкости и вопросительно посмотрел на Астахова. Тот налил себе кофе. Перехватив удивленный взгляд, он усмехнулся и сказал:

– В другой раз и я с тобой выпью, сейчас за рулем. Извини, но я уважаю законы!

– Опрокинув в рот стаканчик текилы, Мигель задохнулся от крепости напитка. Отдышавшись, взял в руки бутылочку сказал:

– Клянусь Мадонной, я такой текилы еще не пробовал!

Дожидаясь, когда агент закончит трапезу, Астахов с удовольствием смотрел на бурные воды весело журчавшего по камням ручья, наслаждался видом соснового леса, стеной стоявшего на противоположном берегу, и мысли уносили его на просторы родной Сибири. Он непроизвольно сравнивал сосновый лес, который рос на высоте трех тысяч метров над уровнем моря в знойной Мексике с сибирскими соснами, и находил, что звонкие рощи корабельных сосен, росшие в Сибири, по своей красоте превосходили мексиканские. Он не мог понять, чем, но сосны родины нравились ему больше. Поездка в этот уголок предместий одиннадцатими-мииллионного Мехико всегда приносила ему душевное успокоение, ему казалось, что краешком глаза увидел свою родину.

Погрузившись в свои мысли, он не сразу услышал, что его кто-то зовет, очнувшись, увидел, что Мигель с удивлением смотрит на него.

– Извини, Мигель, задумался немного! Ты уже покушал, тогда собирайся в Мехико. Спасибо за информацию, она на многие вопросы дала ответы.

Астахов собрал стульчики и стол, сложил в пакет оставшуюся еду, текилу, продукты отдал Мигелю.

Оперативник запустил мотор, и машина понесла их к окраине Мехико, где влилась в поток транспорта, двигавшегося по улице.

– Спасибо, сеньор, я не ожидал, что вы так щедро оплатите мой труд! – сказал Мигель, выходя из машины.

– Теперь настала пора прощаться, – сказал Астахов, – когда будет что-то интересное, позвони по этому телефону, – он передал агенту свой номер телефона.

Мигель, попрощавшись ушел, а капитан Астахов долго сидел неподвижно, вспоминая, как они с Кружилиным, измотанные морской болезнью во время плавания через океан, ступили на пирс мексиканского берега, как он качался и уходил у них из-под ног. Оперативник вспоминал совместные боевые операции и слезы текли по его лицу.

– Вы оба подписали себе смертные приговоры! – сказал он и завел двигатель машины, путь его лежал к таверне дона Хосе Куатемок.

Валерий объяснил своему старому другу причин у приезда, рассказал о смерти друга. Они долго сидели за столом, поминая добрым словом простого российского парня, до последней минуты честно служившего в знойной Мексике, такой далекой заснеженной родине!

– Валери! Твой друг Кружилин был моим другом! Я помню, как вы укрылись в моей Бодеге от американских собак, как вам помогли мальчишки моего квартала избежать похищения, как вы приезжали ко мне в гости и не стеснялись фотографироваться со мной, простым мексиканцем, рядом с посольской машиной! Эти негодяи, Смит Гарсон и его подручный Кашеваров, с сегодняшнего дня стали моими кровными врагами. Поверь мне, их ждет смерть. Хорошо, что у тебя есть их фотографии. Можно изменить фамилию, имя, родину, веру, но нельзя до неузнаваемости изменить внешность.

– Спасибо, дорогой дон Хосе, ты настоящий друг! Сегодня я получил фото американского разведчика, заместителя резидента ЦРУ в Мексике Смита Гарсона, который завербовал и благословил на убийство вот этого выродка Кашеварова, – передавая фото, сказал Астахов. – Кашеваров с женой, по имеющимся сведениям, утонули во время свирепого шторма вместе с пароходом «Колумбия» во время урагана «Глория». Исчез из Мексики и Смит Гарсон, где он сейчас находится я не знаю.

– Не печалься, друг мой Валери, на свете иногда случаются чудеса! Те, кого давно оплакали, оказываются живыми и продолжают свои гнусные дела. Не печалься, я попрошу моих американских друзей проверить информацию о гибели парохода «Колумбия» со всеми пассажирами и командой, да и Гарсон от меня никуда не денется.

Астахов изучил личные дела двух агентов, работавших с Кашеваровым, назначил через систему срочного оповещения встречи. Рискуя собой, он ходил на эти встречи, догадываясь, что агенты провалены, но люди так и не вышли на связь.

Менее драматично развивались события с Катрин. Она была уволена из штата НАСА, – Американской ассоциации космических исследований. Но ее похищение и содержание в тайной тюрьме посольства США из-за любви к русскому парню сделали ее героиней дня.

Неожиданно ей пришло приглашение из Секретариата Организации Объединенных Наций. Она съездила на собеседование в Вашингтон, в штаб-квартиру ООН, где успешно прошла отбор на должность референта представителя ООН в Мексике.

Оперативники знали, что предательство человека, которому были известны агенты, влечет их физическое уничтожение противником.

Таковы суровые законы нелегальной работы. Астахова переполняла радость, что ему удалось вырвать из лап смерти свою любимую женщину и очень ценного агента.


Наталья Кашеварова, оповещенная мужем, быстро собрала самое ценное и , не привлекая внимания, выскользнула за ворота посольства. Остановив такси, она приехала в ресторан «Акапулько».

– Анатолий, что случилось, почему такая спешка с отъездом? На квартире осталось много ценных вещей, которые мы могли бы забрать с собой! – встретила Кашеварова настороженным вопросом жена.

– Наташа, нам придется забыть о тех вещах и вообще о прежнем образе жизни!

– Как забыть? Что случилось?

– Меня проколол Кружилин, его заботами мне грозил срок за измену Родине до двадцати лет! Вовремя он попался на моем пути!

– Толик, умоляю, не говори загадками, что случилось с Кружилиным? Почему нам пришлось бежать из посольства?

– Мне пришлось, спасая свою жизнь, пристрелить Владимира прямо в посольстве! Что ты на меня так смотришь? Он догадался о моей связи со Смитом Гарсоном!

– Ну и что из того, что ты водил дружбу со Смитом Гарсоном? Он хорошо воспитанный человек, с хорошими манерами!

– У тебя что, крыша съехала? Российский офицер Внешней разведки состоит в трогательной связи с помощником резидента ЦРУ в Мексике. Он нам ссужал деньги не за твои красивые глазки. Я поставлял ему информацию о проводящихся и предполагаемых операциях наших разведчиков!

– Ты был шпионом?! И я этого не знала! А ты подумал, что будет с нашими родителями, если твое предательство раскроется?

Теперь Анатолий, выкатив от изумления глаза, смотрел в рот жене. «Господи, неужели она так глупа или наивна, что верила, что нас там ждут с распростертыми объятиями?»

– Ты что, с Луны упала, мы с тобой обсуждали план ухода в Америку с тем же Гарсоном! Ты что, все забыла?

– Но я не думала, что для этого надо предавать Родину, убивать своих друзей в посольстве! Толя, мне страшно за тебя! Они тебе не простят убийства! А что будет с нашими родителями? Их сошлют в Сибирь!

– Теперь уже поздно думать, что будет, надо самим переходить на нелегальное положение, срочно покидать Мексику.

– Анатолий, а как это сделать?

– Мне обещал помочь мой новый шеф Смит Гарсон. Он поехал готовить документы, нам надо дождаться его, приедет, все расскажет.

Им не пришлось долго ждать: появился озабоченный Смит, сдержанно поздоровался с Натальей.

– Через три часа отплывает туристский теплоход в Штаты. В третьем классе в Новый Орлеан по контракту направляется бригада мексиканских строителей. Вот ваши документы, вы, Анатолий, становитесь Мигелем Гонсалесом, а вы, Наталья, – его женой Паломой. Вы выходцы из первой волны российской эмиграции в Мексике. Занимаете должности бригадира и его помощника в бригаде строителей. Поживете в Штатах несколько дней в отеле «Невада» в городе новый Орлеан, я вас там найду и расскажу о дальнейших ваших действиях. Извините, события разворачиваются так стремительно, что я не успеваю работать на опережение.

– Сэр, но третий класс для нас?! Нельзя подобрать что-либо получше, чем ехать через Мексиканский залив с грязными мексиканцами? – сморщив носик, сказала Наталья.

– К сожалению, нет, у вас просто нет времени. Если Россия обратится к мексиканским властям с просьбой о выдаче уголовного преступника Анатолия Кашеварова, для вас граница будет закрыта! Вас арестуют и выдадут властям. А потом суд и долгие двадцать лет в глухой сибирской тайге для вас, и смертная казнь для Анатолия. Выбирайте сами! Гарсону показалось, что после его слов, женщина стала ниже ростом, так ее напугала мрачная перспектива, нарисованная им.

«Вот так, милочка, пусть тебя жизнь немного обломает, потом сговорчивее будешь. Все равно я тебя объезжу, своенравная русская кобылка. Хлебни горького до дна, покладистее будешь!» – думал Смит Гарсон, глядя на красивую молодую Наталью.

Она ему понравилась с первой встречи, и он с первой встречи решил, что она рано или поздно будет его любовницей.

– На таможне спросите, где сидит таможенник Доменик. Я с ним договорился, он смотреть документы не будет, вложите в паспорта по тысяче долларов и передадите привет от сеньора дона Гарсенто. Он вас пропустит через таможню. На пароходе занимаете свою каюту и не высовываетесь, пока он не отойдет от берега в нейтральные воды. Это пока все, что мог для вас сделать. Не знаю, чем все закончится, похоже, ты, Анатолий, заварил крутую кашу! Но в любом случае я вас найду. До свидания!

– А не поможете ли вы нам наличными, прошу аванс в пару тысяч долларов, уважаемый Смит? – попросила Наталья.

– Для вас, милая Наталья, ничего невозможного нет. Возьмите, здесь ровно две тысячи.

Впервые Кашеваров, несмотря на трагизм ситуации, подумал о том, что при каждой встрече Смит Гарсон смотрел на его жену раздевающим взглядом алчного сластолюбца. «Может быть, не я тебе нужен, а Наталья? – пришла в голову запоздалая мысль. – Господи, столько натворил, а ради чего или ради кого? Вот куда ведут разговоры о сладкой жизни! Теперь он загнал меня в угол, может себе позволить завязать интимные отношения с Натальей» – терзали предателя тяжелые мысли.

– Ты что, Анатолий, в облаках паришь, господин Смит хочет с тобой попрощаться! – вывел его из раздумий громкий и недовольный голос жены.

– Извините, господин Смит, немного задумался о нашей жизни. До свидания!

– Как это у вас, русских, говорят: «Думать никогда не поздно!» – почти на чистом русском языке сказал Гарсон.

Вскоре подошел автомобиль, который доставил чету Гонсалес в порт.

По дороге они старались не смотреть в окна, обоих обуял животный страх, что их опознают, схватят и выдадут российским властям.

Водитель с удивлением смотрел на странных пассажиров, молча улыбался. Он был таксистом и привык скрывать свои эмоции.

По прибытию на таможню неожиданно начались осложнения. Дежуривший в зале мужчина в форме таможенника с повязкой дежурного на рукаве направил семейную пару к свободному окну.

– Сеньор, нам сказали, что наш отъезд должен оформлять сеньор Доменик! – попробовал возразить Анатолий.

– Ты, что, паршивец, вздумал мне здесь указывать? Если я сказал идти к этому окну, значит идите. Иначе с вами вообще никто работать не будет! Вы меня правильно поняли?

– Но, сеньор…

– Никаких но, я все сказал!

– Гортензио, остынь, это те два члена из строительной бригады, которых я оформлял два часа назад. Они занесены в общий реестр отъезжающих. Вы супруги Мигель и Полома Гонсалес? – спросил таможенник.

– Да, сеньор! Мы супруги Гонсалес! – радостно ответила Наталья.

– Да ты посмотри на них – Доменик, они такие же мексиканцы, как я гринго! – засмеялся Гортензио.

– Идите ко мне, я оформлю документы, – сказал Доменик, не отвечая на колкости своего коллеги.

– Здравствуйте, господин Доменик! Сеньор дон Гарсенто передавал вам привет, – наклонившись к самому окну, заискивающим тоном сказал вполголоса Кашеваров, подавая документы.

– Ты зря к ним пристал, это русские эмигранты, получившие гражданство Мексики, – заглянув в документы, сказал Доменик.

«Рассказывай мне сказки! Опять солидный куш сорвал. Везет же этому Доменику!» – с досадой подумал Гортензион, внимательно глядя на отъезжающих.

Доменик в своей кабинке был недоступен его взгляду.

Пока шло оформление, Гонсалес соображал, сколько же тысяч долларов США взял его коллега за нелегальную переправу через границу этой семейной пары. Он решил, что не менее двух.

На посту таможенного досмотра Доменик с брезгливой миной вытащил из паспортов доллары, проставил штампы таможенного контроля и, не поднимая головы, бросил паспорта на стойку, сказав вполголоса дежурную фразу:

– Счастливого плавания, сеньоры!

То, что Гарсон называл туристским кораблем, на деле оказался старый, переоборудованный под перевозку беднейших пассажиров пароход, постройки времен 30-х годов. Грязный, заплеванный и обшарпанный, он производил угрюмое впечатление даже в то время, когда стоял у пирса.

Каюта третьего класса располагалась в трюме, у самого днища, в ней было мало воздуха и света. Под полом путешественники слышали, когда пароход взбирался на очередную волну или уходил с гребня, зарываясь носом в воду, как переливались в трюме подсланевые воды.

– Анатолий, а он доплывет? – прислушиваясь к скрипу переборок и тяжким вздохам паровой машины, спросила Наталья.

– Успокойся, Наташа, он проплавал более тридцати лет, будем надеяться, еще послужит, – успокаивал ее муж, которого терзали те же сомнения.

Между тем, чем дальше пароход отходил в Мексиканский залив, тем сильнее становилась бортовая качка, переборки и обшивка громче и громче назойливо скрипели, не давая сосредоточиться и поверить в надежность этого доисторического парохода. Судя по свисту ветра и ударам волн в старый, изъеденный солью и ржавчиной корпус, шторм набирал силу. Теперь пароход, натужно пыхтя паром, взбирался на очередную волну, потом с креном на борт падал в бездну между валами. Следовал гулкий и сильный удар, от которого содрогался не только корпус, но и переборки. Пассажиры слышали, как старая посудина принимает десятки, тонн воды на палубу, и та стекает с нее. Через вентиляционное отверстие в каюту в это время заливались потоки воды. Анатолию показалось, что трюм уже полон, и, словно оправдывая его опасения, через щели настила пола стала выступать вода. «Плохи наши дела, пароход принял на борт много забортной воды. Это значит, помпы не справляются с ее откачкой!» – с ужасом подумал он.

– Толя, я боюсь! Давай поднимемся на палубу, – предложила Наталья, – здесь, становится нечем дышать.

Анатолий сам ощущал, что воздух в каюте стал спертым, горячим и дышать приходилось с трудом.

– Пойдем, Наташа, возьми документы и деньги на всякий случай.

Пассажиры слышали, как за тонким ржавым бортом старинного парохода ревет, набирая силу, ураганный ветер, пароход все больше зарывался носом в волны и принимал на палубу десятки тонн воды. Вся его конструкция жалобно скрипела от напора стихии, жалуясь на свою старость и изношенность. Выйдя в палубную надстройку, Кашеваров, увидел, что раструбы заборников воздуха для вентиляции внутренних помещений корабля задраены заглушками, которые не пропускали в помещения корабля большую часть воды, перекатывавшейся через палубу. По поведению команды, бегавшей по пароходу, и крикам капитана они догадались, что что-то идет не так, как должно. Анатолию показалось, что пароход сильно осел в воде и через него выше обычного перекатываются штормовые волны. Он был прав – команда не справлялась с откачкой воды из трюма.

Старый капитан Уорнер делал все, чтобы спасти корабль, но шторм набирал силу.

– Радист, что передают о погоде? – крикнул он в переговорную трубу.

– На нас надвигается тропический ураган «Глория», штормовая опасность десять баллов. Мы подходим к эпицентру урагана, – прокричал тот.

– Боцман, свистать всех наверх, расставить экипаж для откачки поступившей в трюм воды. Нам надо продержатся еще не менее четырех часов! Всех на откачку, немедленно! – приказал капитан.

Стало слышно, как затарахтела одна мотопомпа, потом к шуму ее двигателя присоединилась еще одна. Но они не могли справиться с поступающей забортной водой. Корабль настолько отяжелел, что с трудом выползал на очередную волну, как утюг, подрезая ее и пропуская через палубу.

– Наташа, пока не началась паника, нужно взять пару спасательных жилетов из того вон ящика, – Анатолий указал на стоявший рядом с капитаном ящик, на котором на английском языке было написано: «Спасательные жилеты».

– Пойдем к капитану, ты ему будешь заговаривать зубы, а я возьму два жилета, только постарайся, чтобы он не повернулся и не увидел меня, – предложил Анатолий.

Дождавшись, когда жена, преодолевая силу ветра, открыла дверь в ходовую рубку, Анатолий, нагнувшись, проскользнул следом.

– Добрый день, сэр! – поздоровалась Наташа.

– Здравствуй, голубушка! Не сидится в каюте, страшно? – спросил капитан.

– Страшно! – созналась молодая женщина, – в каюте дышать нечем.

– Это оттого, что задраили воздуховоды, остановили воздуходувки. Весь пар идет на машину и на помпы. Тридцать пять лет хожу по морям, но такого свирепого урагана не видел. Надо готовиться, через час, если море не успокоится пароход пойдет ко дну, – спокойно и буднично сказал капитан.

– Как ко дну?! – закричала Наталья.

– Так, как тонут тысячи судов во всех концах света. Ты правильно сделала со своим мужем, пока нет паники, надо запастись спасательными жилетами. Но в Мексиканском заливе вода кишит акулами, нужно взять по два контейнера с отпугивающим порошком. Берите и уходите в палубную пристройку. Помните, что надо прыгать за борт под ветер, иначе накатывающаяся волна может ударить о корпус корабля. Живите и помните старого моряка Уорнера и это старое корыто с названием «Колумбия».

– А как же вы?

– Я буду бороться до последнего. Если придется утонуть с кораблем, не беда, свое отплавал, за всю жизнь ни семьи, ни детей, ни своего угла. Прощайте, ребята! Держитесь ближе к спасательному плоту. Когда выйдут другие пассажиры, выбросите его за борт, прежде привяжитесь к нему концами тонких канатов. Когда развернется, влезьте в него и застегните вход. В инструкции написано, что он непотопляемый. Это ваш единственный шанс на спасение! – Только подождите других пассажиров, плотов хватит на четверть всех, кто у меня сейчас на борту, – напутствовал их капитан, стараясь с помощью рулевого удержать пароход носом против волны.

Молодая пара, быстро облачилась в спасательные жилеты и продолжала наблюдать агонию тонущего корабля. Пассажиры в страхе не выходили из кают.

– Валера, чего мы ждем, снимай скорей плот, мы привяжемся к нему и выпрыгнем за борт! Ты видишь, палуба находится на уровне океана! Через полчаса пароход утонет! Не стой, освобождай плот! – со страхом закричала Наташа.

Не дожидаясь, пока палуба совсем уйдет под воду, Анатолий отстегнул намертво пристегнутый металлическими скобами свернутый в тугую скатку спасательный плот оранжевого цвета. Привязав к нему себя и жену тонкими канатами, он подал ей знак. Когда над палубой прошла очередная волна, они выскочили из надстройки и бросились к борту. Фальшборт был смыт волнами, и очередная волна смыла их с палубы вместе с плотом в бушующий ад.

Вода разбросала их, пытаясь утопить, увлекла в пучину, но стали надуваться газом спасательные жилеты, которые вынесли их на поверхность. Там они увидели, что плот, оказавшись в воде, начал разворачиваться, заполняясь газом от сработавших газовых баллонов. Первым к нему подтянулся на канате Анатолий, держась за леера, он подтянул уже успевшую хлебнуть воды супругу. Над плотом надулась палатка, вход в которую закрывала «молния» замка.

Анатолию с трудом удалось расстегнуть ее и он, подсадив на баллон, затолкнул в палатку Наташу, потом заполз сам и застегнул молнию. Палатка, изготовленная из прочной прорезиненной ткани, сверху полностью закрывала плот, предохраняя от поступления воды. Свирепый ураган погнал плот по бушующим волнам, в бессильной злобе намереваясь утопить его. Но плот, как Ванька-Встанька выравнивался, становился на днище даже тогда, когда волна опрокидывала его набок. Две надувные арки, на которые была приварена ткань крыши, выполняли функцию поплавка, а тела пассажиров, пристегнутые ремнями к днищу плота, выполняли роль балласта, с помощью которого он становился на днище.

Сколько прошло времени пребывания в аду, они не знали. Измотанные болтанкой и морской болезнью, Кошеваровы заснули. Обоих мучила жажда, в аптечке, находившейся на плоту, были специальные таблетки для опреснения морской воды. От них вода не переставала быть соленой, но ее можно было пить без особого вреда для организма. Когда океан начал понемногу стихать, измотанные борьбой за жизнь и вконец обессиленные супруги заснули.

Корвет береговой обороны «Колорадо», качаясь на крепкой мертвой волне, которая катилась от центра Мексиканского залива, где три дня свирепствовал тайфун «Глория», двигался по границе территориальных вод США от границы с Мексикой в сторону города Хьюстона. Ураган, свирепствовавший в Мексиканском заливе, потеряв былую силу, обрушился на острова архипелага Гавайи семибалльным тропическим штормом и ливнем.

Тысячи тонн воды, поднятые смерчами с поверхности Мексиканского залива, в одночасье обрушились на курорты и пляжи райского острова Гавайи.

Однако жители, привыкшие к таким капризам природы, радовались. Ливень означал конец плохой погоде. Следующий ураган соберет силы только через полтора-два месяца. А в это время весь остров оккупируют охочие до экстремальных приключений на самой крутой в мире прибойной волне серфингисты и водные туристы.

Первый помощник капитана, стоя на ходовом мостике, нес вахту. Он в бинокль осматривал горизонт в надежде увидеть посудину с нелегальными эмигрантами. Но горизонт был чист, те маломерные суда, которые до урагана были в море вместе с командами и нелегалами, пошли ко дну, другие не успели выйти в море. Неожиданно его глаз зафиксировал на поверхности океана посторонний предмет.

– Слева триста удаление полмили маломерная цель!- доложил он стоявшему рядом капитану.

– Тридцать румбов влево полный ход. Не дать цели уйти, – приказал капитан по внутренней связи. Корвет ушел на циркуляцию, выполняя левый поворот, после чего встал на киль, и турбины его запели от полной нагрузки. За кормой вырос огромный пенный бурун. Тысячи лошадиных сил двух газовых турбин с большой скоростью вращали гребные валы, и корвет, зарываясь носом в волну, понесся к цели.

«Что с ними? Они не подают признаков жизни и не пытаются уйти», – с тревогой подумал первый помощник, не опуская от глаз бинокля. Вскоре он прочитал надпись на крыше надутой палатки плота: «Пароход «Колумбия» порт приписки Веракрус. Мексика».

– Глядите, капитан, этот плот с утонувшего мексиканского парохода «Колумбия», который подавал сигналы бедствия три дня назад во время тропического урагана! Но там, похоже, никто не выжил, – грустно сказал он, показывая на плот.

– Включить ревун! – приказал капитан. – Машинам стоп, досмотровой команде в шлюпку!

Океан огласился душераздирающим воем сирены.

Когда повисшая на шлюпбалках шлюпка коснулась днищем воды, находившаяся в ней досмотровая группа навалилась на весла, кто-то живой завозился на плоту, пытаясь расстегнуть изнутри заевшую от ржавчины молнию.

– Там кто-то спасся! – сказал капитан, глядя на приближающуюся к плоту шлюпку. Наконец тому, кто находился внутри палатки, удалось расстегнуть заевшую застежку. Весь экипаж с интересом наблюдал, как в образовавшуюся щель выглянул обросший щетиной мужчина. Увидев корабль, он повернул голову в палатку, издав нечеловеческий вопль радости, исчез.

Через секунду он появился, придерживая под руки изможденную молодую женщину. Плечи ее затряслись в беззвучном плаче, слезы навернулись на глазах, но сразу высохли. У нее в организме не было жидкости, чтобы плакать. Три дня они пили опресненную реагентами, находившимися на плоту, океанскую воду, от которой ее непрестанно тошнило, лился жидкий стул. Наконец Кашеваров разобрал, что шептали губы его жены:

– Толя, мы выжили! Господь нас сохранил, он подарит нам долгую и счастливую жизнь. Он испытал нас! – прижимаясь к груди мужа, повторяла она, находясь в полуобморочном состоянии от счастья.

Когда спасшихся подобрала шлюпка и подняли на палубу, они узнали, что из экипажа и пассажиров парохода «Колумбия» спастись удалось только им.

– Капитан, я секретный агент ЦРУ в Мексике, работал там под руководством подполковника Смита Гарсона. Убедительно прошу вас не сообщать о нашем спасении. Для всех мы должны умереть! – сказал Кашеваров.

Капитану не составило труда связаться с начальником Мексиканского отдела ЦРУ, который подтвердил информацию о том, что подполковник Смит Гарсон состоит на службе ЦРУ.

– Передайте подполковнику, что нам удалось выловить в Мексиканском заливе мужчину и женщину, спасшихся с утонувшего парохода «Колумбия», по фамилии Гонсалес.

Кашеваровы поверили в то, что, пройдя через такие суровые испытания и оставшись живыми, они заживут на новой родине счастливой и беззаботной жизнью.

Скоро в отеле их нашел Смит Гарсон, которого, несмотря на мрачное настроение, поразил рассказ о счастливом спасении Кашеваровых.

– Боже мой, я бы не поверил, если бы своими глазами не увидел спасшихся после такого свирепого урагана. Я вас от всей души поздравляю! – сказал Гарсон, с восхищением глядя на Наташу.

Он пригласил Анатолия покурить, когда они вышли, сообщил:

– Как я и думал, нас выставили вместе с послом из Мексики, объявили персонами «нон грата». Жаль, конечно, но для меня это уже не имеет существенного значения.

– Почему? Это же конец карьере разведчика! – удивился Анатолий.

– Вы послужите с мое! У меня пятнадцать лет оперативной работы, умножьте год за два, выслуги хватает для получения полной пенсии. Кроме того, у меня есть хорошее предложение. Еще в Мексике мне предлагали должность начальника одной из разведшкол в городе Ричмонд, штат Виргиния. Мы хорошо ушли из Мехико, мне удалось зачистить твои хвосты, поэтому предложение осталось в силе. Мне нужен преподаватель славянин, который в совершенстве владеет английским языком. Я предлагаю занять эту должность тебе, Анатолий. Соглашайся немедленно, пока место свободно, три тысячи долларов, премии за сверхурочную работу, всего около четырех тысяч долларов, квартира на первое время. Мне нужны надежные парни, запомни это!

– Дорогой Смит! Я не знаю, как вас благодарить! Конечно, я согласен, думаю, что и Наташа согласится!

– О кэй! Я другого ответа от вас не ожидал. У вас нет выбора.

– Смит, а что значит – зачистил мои хвосты?

– Те агенты, с кем ты работал, мертвы. Уходя, надо ликвидировать своих противников, это закон джунглей, выживает сильнейший! – Гарсон говорил буднично, без эмоций.

«Вот у кого надо учиться, а то пристрелил одного опера, от упреков жены хоть в петлю лезь!» – подумал Кашеваров.

В пригороде американского города Ричмонд, штат Виргиния, большая площадь лесопарка была обнесена металлической сеткой, на которой красовались плакаты: «Собственность армии США. Посторонним вход строго воспрещен».

Жители города Ричмонда, расположенного недалеко от столицы Вашингтона свыклись с этими надписями, тем более, что на армейской базе не происходило никаких событий, которые бы мешали их размеренной, годами устоявшейся жизни. Они видели и плюсы существования этой базы. Многие жители города нашли там себе работу. Никого не интересовало, кто проходит службу и чему обучаются солдаты и офицеры на этой базе. Среди служащих очень часто слышалась русская, украинская, болгарская речь, наречия прибалтийских стран. Но Америка страна интернациональная. Со времен ее колонизации выходцами из всех стран мира люди привыкли жить в мире и уважении другого цвета кожи и другого вероисповедания. Мерилом порядочности была не страна, откуда приехал ты сам или твои предки, здесь привыкли судить по конкретным делам.

Десятки лет официальная пропаганда «социалистического лагеря» сливала своим народам дезинформацию об угнетении отдельных народов имеющих не белый цвет кожи. Но это была тенденциозная информация, к которой сами американцы относились с большой долей юмора.

Но в этой стране, занимавшей лидирующее положение в мире по научно-техническому прогрессу, сложились свои устои и ценности жизни, совершенно чуждые выходцам из современной России, других стран, находящихся на всех континентах. Точно так же родившиеся по другую сторону «железного занавеса» имели смутное понятие о строе, культуре и обычаях славянских стран.

На базе располагалась одна из разведшкол, которая готовила агентов для работы в славянских странах. Прошедшие отбор курсанты попадали в руки опытнейших педагогов, имеющих многолетний стаж преподавательской и практической работы, которые добросовестно обучали своих курсантов методам вживания в совершенно чуждую среду и успешной работы.

Психологи готовили их психику к нагрузкам, которые она будет испытывать длительное время – все время работы агента в чужой стране.

Начальником этой школы был назначен опытный разведчик Смит Гарсон, заместитель резидента ЦРУ в Мексике, который по случаю назначения на эту должность и за заслуги за работу в Мексике был произведен в чин полковника.Учитывая длительный срок оперативной работы ему сменили биографию, он стал полковником Гарри Терниром.

Вместе с ним в штате школы появились два новых преподавателя, выходцы из России Петухов Григорий Иванович и его жена Петухова Марина Григорьевна, так стали именовать Кашеваровых.

Им спецслужбы разработали биографии и снабдили соответствующими документами. По легенде они были жителями города Москвы, не пожелавшими возвращаться в Россию из туристической поездки.

Мигель и Хуанита Гонсалес, выехавшие из Мексики, утонули в бурных водах Мексиканского залива вместе с пароходом «Колумбия».

Петуховым отвели скромную, по американским меркам, двухкомнатную квартиру в одном из жилых зданий разведшколы, обставленную казенной мебелью, где они начали свою новую жизнь.

Место секретарши оказалось занятым очаровательной мисс Уорнер, которая сразу дала понять новому начальнику, что не против выполнять еще и функции любовницы, поэтому Гарри Тернер не стал ломать устоявшиеся традиции, обоснованно полагая, что закрутить любовную интригу с Петуховой Мариной никогда не поздно, и назначил ее на должность преподавателя.

Марина имела диплом выпускника факультета иностранных языков Московского государственного университета, свободно владела тремя языками, считая русский, французский, английский.

Только далекие от политики люди думают о том, что в странах капитала не работают агенты американских спецслужб. Это величайшее заблуждение. Чужие государственные секреты во все времена были нужны правительствам других стран для формирования своей политики на континенте. Поэтому разведка существовала всегда, сколько себя помнит человечество.

Петухов преподавал специальные дисциплины, которым обучают российских разведчиков. В противоборстве двух разведок выигрывает тот, кто в совершенстве владеет знаниями о тактике и стратегии своего противника. Поэтому курсантов не только учили правильно говорить на русском и других славянских языках, но и давали знания специальных предметов, преподаваемых в разведшколах вероятного противника.

Супруги Петуховы были рады такому положению дел, единственное, что омрачало их существование, это отсутствие гражданства. Они находились на территории Соединенных Штатов на правах перемещенных лиц, которые могли получить гражданство по истечении трех лет проживания в стране, проявления лояльности и уважения к американским законам.

Их патрон Гарри Тернер сообщил, что ничего не может сделать, миграционные службы не идут ни на какие уступки, а секрет их биографии нельзя раскрывать ни при каких обстоятельствах.

Но это не смущало молодую пару. Получая на двоих более шести тысяч долларов в месяц, они уже через три месяца купили подержанный, но в очень хорошем состоянии автомобиль и могли совершать путешествия по стране.

Прошло полтара года после их бегства из Мексики, Марина сообщила супругу о том, что она беременна, радости обоих этому событию не было границ, казалось, что счастье навсегда вошло в дом Петуховых. Они настолько привыкли к своим новым автобиографиям, что начали забывать о России.

Но о них напомнили и искали по всему миру.


Астахову в посольство позвонили из города Мехико.

– Да я слушаю! – сказал он, взяв трубку.

– Сеньор Валери, здравствуй! Ты совсем забыл старого друга дона Хосе Куатемок! Обещал навестить, прошло столько времени, тебя все нет. Приезжай сегодня, лучше прямо сейчас, мне привезли партию замечательной текилы «Милагро» десятилетней выдержки. Мы, как в прошлый раз, посидим, поднимем по стаканчику за встречу!

«В прошлый раз у него был майор Родриго! Он меня приглашает на встречу, – подумал Астахов – надо бросать все дела и ехать».

– Хорошо дон Хосе, я через полчаса буду у вас, охладите в морозильнике бутылочку вашей знаменитой текилы «Милагро», и пусть мне приготовят себиче.

– Не беспокойтесь, сеньор Валери, я знаю ваши вкусы! У меня все готово для приема столь уважаемого гостя. Мы ждем вас, не опаздывайте.

Сложив дела в несгораемый сейф, Астахов вышел на улицу из посольства. Как только он завернул за угол соседнего дома, услышал, что его кто-то окликнул. «Хвоста мне только не хватало» – подумал он, и обернулся. Он увидел улыбающуюся физиономию неудачливого филера Карлоса, которого поймал на слежке в прошлый раз.

– Здравствуйте, сеньор Валери, дон Хосе прислал за вами это авто! Надеюсь, что сегодня вы не будете отрывать мне голову?

– Так и быть, Карлос, но нам надо оторваться от той зеленой машины. Она проявляет повышенное любопытство, – сказал Астахов, показав на приклеившийся автомобиль сопровождения.

– Наш водитель понял, что нужно делать, – ответил Карлос.

Сидя на переднем сиденьие, Астахов видел, как профессионально оторвался от хвоста водитель присланной за ним машины.

– Похоже, ты профессионал? – спросил он мексиканца, и водитель утвердительно кивнул, поняв свою ошибку, посмотрел на Астахова и улыбнулся.

– Молодец, нечего стесняться! – приободрил его оперативник.

В жилых комнатах дона Хосе его ждал майор Родриго.

– Добрый день, майор Родриго! – приветствовал его Астахов.

– Добрый день, сеньор Валери. Только я теперь благодаря вашим заботам подполковник ФУБ, заместитель генерала дона Сантьяго Каудильо! – скромно сказал Родриго.

– Примите мои самые искренние поздравления! – не скрывая своего восхищения, сказал Астахов. – В нашей совместной операции, которую вы так искусно разработали и провели, нам удалось нейтрализовать шайку негодяев из ЦРУ и посла, смотревшего сквозь пальцы на их грязные кровавые дела.

– Не надо скромничать, товарищ капитан, у вас тоже есть повод для сегодняшнего веселья!

– Но откуда вы знаете? – удивился Валерий.

– Это профессиональная тайна, а тайны мы раскрываем только лучшим друзьям! – рассмеялся Родриго.

– После взаимных приветствий прошу всех к столу, – пригласил счастливый дон Хосе.

Когда было налито и выпито несколько стаканчиков замечательной текилы «Милагро», янтарного цвета и обворожительного букета, которая дословно переводится как Божественная, отведаны деликатесные закуски, Родриго достал из кармана лист бумаги и передал Астахову.

Пробежав глазами текст, тот сразу помрачнел.

– Это достоверная информация? – спросил он.

– Да, достоверная, никому не удалось спастись с парохода «Колумбия», на котором плыли из Мексики Кашеваров и его жена. Исчез из Мексики и господин Смит Гарсон, заместитель резидента ЦРУ. Меня насторожило это обстоятельство, но это официальная версия. ФУБ возобновит поиски, если будет какая-то стоящая информация. Я немедленно вам сообщу вам через дона Хосе. Смит Гарсон мой личный враг, на его руках кровь многих невинных мексиканцев, поверьте мне, Валери!

Я поручил провести самое тщательное расследование обстоятельств гибели команды строителей на пароходе «Колумбия». Были установлены и допрошены таможенники, проводившие досмотр багажа и оформление выездных документов выезжающим из страны строителям.

Таможенник по имени Доменик под присягой поклялся, что среди тех, кому он оформлял документы, был бригадир Мигель Гонсалес и его жена Полома.

Его показания полностью подтверждались выездными ведомостями за этот день. Было документально установлено, что все погибли вместе со старым пароходом. Снаряжать экспедицию к затонувшему судну было бы большим безумием – он лежал на недосягаемой для водолазов глубине в 1500 метров.

«Колумбия» вышла из порта Веракрус, находящегося в 200 милях от Мехико, еще до начала операции в американском посольстве. После ее начала по команде генерала Каудильо выход в море всех кораблей был задержан по разным причинам. Из наглухо перекрытых агентами ФУБ портов не мог выскользнуть ни один человек. В аэропортах также дежурили агенты ФУБ и фильтровали отъезжающих.

Скрепя сердце, Я отдал команду о прекращении поисков, считая их пустой тратой времени. Господь и Святая Дева Мария покарали предателя – сказал Родриго.