Специальный курс для курсантов и слушателей, обучающихся по специальностям «Юриспруденция» и«Правоохранительная деятельность»
| Вид материала | Документы |
- Специальный курс для обучающихся по специальности 030501. 65 Юриспруденция, 030505., 5924.23kb.
- Методические рекомендации по подготовке и оформлению курсовой работы, тематика курсовых, 503.48kb.
- Практикум по учебной дисциплине, 346.32kb.
- Практикум по уголовному праву для слушателей заочной формы обучения по специальности:, 2165.56kb.
- Методические материалы для слушателей заочной формы обучения специальность 030505., 1092.03kb.
- Основные рекомендации по написанию контрольной работы. Вконтрольной работе необходимо, 255.86kb.
- Методические рекомендации по самостоятельному изучению учебной дисциплины слушателями, 1087kb.
- Программа учебного курса для слушателей факультета заочного обучения по специальности, 279.65kb.
- Е. И. Каширина Международное гуманитарное право в вопросах и ответах учебное пособие, 169.91kb.
- Методические материалы к практическим занятиям по криминалистике для студентов обучающихся, 650.95kb.
ЗаключениеИтак, рассмотрев основные вопросы темы, сформулируем наиболее значимые выводы. Современное состояние коррупционных проявлений в органах внутренних дел, выявленная тенденция к их развитию, свидетельствуют о насущной потребности принятия мер антикоррупционной направленности. Антикоррупционная деятельность в органах внутренних дел направлена на устранение причин и последствий коррупционных проявлений, на своевременное реагирование на коррупционные проявления в органах внутренних дел. Соответствующие меры носят политический, организационный, информационно-пропагандистский, социально-экономический, правовой, специальный и иной статус. Первоосновой в этой части выступил комплекс законодательных и подзаконных актов, содержащих основы противодействия коррупции. Антикоррупционная деятельность в органах внутренних дел объединяет усилия различных правоохранительных и не правоохранительных органов, привлекает общественные структуры, что позволит обеспечить ее эффективность и оптимальность. Тема 2. Социальная обусловленность антикоррупционной деятельности в органах внутренних дел Лекция – 2 часа. Целевая установка по теме: «Социальная обусловленность антикоррупционной деятельности в органах внутренних дел». Цель: систематизировать представления обучающихся о традиционной и современной социальной детерминации антикоррупционной деятельности в системе органов внутренних дел. Задачи 1. Дать характеристику основных социально-исторических предпосылок формирования институтов коррупции в современном российском обществе. 2. Рассмотреть важнейшие социально-экономические факторы необходимости формирования системы антикоррупционной деятельности в органах внутренних дел. 3. Определить социально-правовые основы необходимости формирования системы антикоррупционной деятельности в органах внутренних дел. План лекции Введение. 1.Социально-исторические предпосылки формирования институтов коррупции в современном российском обществе. 2.Социально-экономические факторы необходимости формирования системы антикоррупционной деятельности в органах внутренних дел. 3.Социально-правовые факторы необходимости формирования системы антикоррупционной деятельности в органах внутренних дел. Заключение. Литература
Дополнительная
Введение Любые управленческие решения, в том числе те, которые касаются организации деятельности органов внутренних дел, носят социально-обусловленный характер, то есть не возникают без веских причин, сформировавшихся в ходе развития самого общества. Эта социально-философская и историческая закономерность имеет прямое отношение и к современным процессам оптимизации деятельности органов внутренних дел России. В том числе – к задачам систематической, последовательной и бескомпромиссной борьбы с коррупционными проявлениями. Эти задачи, сформулированные Президентом Российской Федерации и Министерством внутренних дел России – не дань политической конъюнктуре и не политико-управленческая компания, а настоятельное требование времени, которое все более становится очевидным именно в наши дни, когда современные научные технологии позволяют не только систематизировать исторический опыт развития нашей страны, в том числе – опыт функционирования правоохранительных органов, но и увязывать его с современным состоянием такой сложной и многоуровневой системы, как органы внутренних дел России. Синтез социально-исторического анализа формирования и развития правоохранительной системы России, социально-экономического мониторинга ситуации в стране, на фоне которой складывалась и выполняет в настоящее время свои задачи милиция и иные структуры Министерства внутренних дел России, а также анализ организационно-правовых основ деятельности органов внутренних дел, их эффективности и общественного мнения об их деятельности, позволят обучающимся сформировать самостоятельный взгляд на проблему коррупции в органах внутренних дел, условий её возникновения и необходимость мероприятий, направленных на её локализацию, а в конечном смысле – на нейтрализацию. Именно через самостоятельный анализ проблем, сложившихся в системе современного государственного управления России, с помощью представленных в лекции научных материалов сотрудники органов внутренних дел России смогут не только систематизировать сложившуюся коррупционную ситуацию, но и сформировать личную нетерпимую позицию по отношению к ней. Именно в этом видится залог преодоления коррупции. 1.Социально-исторические предпосылки формирования институтов коррупции в современном российском обществе Коррупция, как системное социальное явление, не является однофакторным, его предпосылки развиваются в социальном пространстве и времени, формируются не одномоментно, а поэтапно, именно поэтому крайне важным элементом комплексного осознания антикоррупционной деятельности в органах внутренних дел является социально-исторический анализ предпосылок данного явления. Кроме того, устойчивым и наиболее распространенным научным подходом к анализу социальных явлений является исторический, именно поэтому имеет смысл при анализе вопроса обратиться к его истории. Исходя из наиболее общего понимания феномена коррупции как перераспределения общественных ресурсов в личную пользу при помощи особого социального положения субъекта, необходимо отметить, что источники коррупционных проявлений начали формироваться именно в тот момент, когда в недрах общинной военной демократии начало зарождаться ядро государственной системы управления обществом. Уже сам факт наличия одного из первичных признаков примитивного государства – передачи власти по наследству - говорит о том, что зарождение государства связано с успешным осуществлением попытки перераспределения изначально общественно принадлежащего ресурса в пользу частного лица или группы лиц. В целом, и сам характер государства – как классического рабовладельческого, так и раннефеодального, сформированного в 9в. н. э. на Руси, был таким, что группа лиц, по сути, узурпировала принадлежащий обществу ресурс и обратила его в личное пользование. Речь идет о ресурсе власти, который впоследствии стал использоваться не только для обращения в частное пользование иных социальных ресурсов, но и с целью социального управления. Большое значение для понимания социально-исторических основ формирования коррупционных институтов и структур в России имеет не только то, как формировалось государство, но и то, как к этому государству относилось население, как под давлением государственных структур постепенно изменялось общественное сознание людей. Безуспешные попытки противодействия государству, в котором самым важным были частные или сословные интересы, а не интересы населения в целом, привели к тому, что единственной реакцией на развитие различных форм частно-государственного взаимодействия стал правовой нигилизм населения нашей страны. В правовом нигилизме, то есть в отрицании всего, что связано с государством и правом, отражается отчаяние, невозможность противодействовать различным формам коррупции. Р.С. Байниязов считает, что правовой менталитет (типичная форма сознания) российского общества изначально отличался небрежным, отрицательным отношением к праву.32 Как справедливо полагает данный автор, юридические ценности в российском обществе не воспринимались и не воспринимаются до сих пор в качестве необходимых для его существования. Напротив, повсеместное нарушение правовых предписаний, скрытое, а порой откровенное попирание права, непонимание (и нежелание понять) фундаментальных ценностей правового бытия – это проявление жестокого юридического нигилизма российского менталитета.33 Другие обобщенные исторические черты российского правового менталитета состоят в том, что ему присущ нигилизм в отношении социальной ценности права; ему свойственен этатизм: чрезмерная, неоправданная ориентация на государственную власть выступает характерной чертой отечественной ментальности, как и психологическая амбивалентность; российскому правовому менталитету присуща не только политическая демагогия и популизм, но и эклектичность воззрений, представлений, взглядов, идей. Трудно не согласиться с Т.И. Заславской, которая обоснованно полагает, что «деды и прадеды нынешних россиян не обладали гражданскими правами, они были подданными Его Величества, обязанными слепо выполнять указания власти. Время постреволюционных свобод оказалось недолгим. Монопольная власть ВКП(б)-КПСС, всепроникающая система тайного сыска ГПУ-КГБ, новое закрепощение крестьян в совхозах, по сути, воспроизвели ту же беззащитность личности перед государственным насилием, что и в царской России».34 Правовой менталитет россиян, формировавшийся на протяжении столетий, не только отражал ситуацию институционализации коррупционных институтов, но и в силу своей амбивалентности, прежде всего наличия этатистских тенденций, придавал коррупционным связям характер устойчивых и приемлемых форм социального взаимодействия. Сопротивление коррупционным началам государственного управления и, одновременно, осознание неизбежности их укрепления, в конечном счете, привели к формированию двойных стандартов в правосознании людей, в том числе тех, кто выбирал либо смыслом своей жизни, либо способом заработка службу в правоохранительных органах. С одной стороны, это было осознание постыдности, неприемлемости для приличного человека участия в перераспределении общественных благ или благ отдельного человека в свою пользу, при использовании своего особого положения. Особенно это подчеркивалось в официальных документах, регламентирующих порядок осуществления правоохранительной деятельности. С другой стороны, сознание жителя нашей страны, выбравшего службу Родине в правоохранительных структурах, отражало реалии, при которых участие в коррупционных связях давало возможность удовлетворения жизненных потребностей. «Двойная мораль», вызванная к жизни неприятием и одновременным принятием коррупционной действительности, со времени формирования древнейших форм государственного управления, приводила к существенным проблемам и противоречиям во внутреннем мире человека, которые впоследствии в 21в. были обозначены Ж.Т. Тощенко как «кентавр-проблема». Обострившаяся в наше время эта проблема была всегда актуальна именно для полицейского или милиционера, оказавшегося «между двух огней» - требованием закона и фактическим порядком в обществе. Данный исследователь отмечает, что массовым является уникальное явление, когда один и тот же человек, одни и те же люди одновременно придерживаются взаимоисключающих социальных и политических суждений, ориентаций, одновременно исповедуют противоположные, противоречащие друг другу установки. Причем это состояние не является чем-то умышленным, нарочитым или фальсифицирующим состояние индивидуального, группового или общественного сознания – люди искренне верят этим взаимоисключающим установкам, не замечая их порой вопиющего противоречия.35 Такое явление характерно для коррупционных форм сознания как в прошлом, так и в настоящем. Сознание государственного служащего, втянутого по разным причинам в систему коррупционных отношений, всегда может иметь характерные признаки: - «расколотость» или «разорванность», обладающая не просто противоречивыми, но взаимоисключающими установками, характеризуемая нежеланием находить общие позиции и согласовывать их, отказ или воздержание от компромиссов, готовность поощрять крайние формы враждебности по отношению к несогласным; -ложность, при которой объективные картины мира отражаются искаженно, предвзято, тенденциозно. Ложное сознание проявляется в таких формах, как мифы и стереотипы. Именно они неоднозначно воздействуют на жизнь людей, нередко подавляют все новое, нетрафаретное, порождают стойкие изъяны в сознании и поведении людей; - маргинальность, в которой самым причудливым образом сочетаются старые и новые политические идеи, космополитические и национальные ориентации, республиканские и монархические ориентиры, религиозные и атеистические убеждения, трудовые и потребительские установки.36 Таким образом, в общественном и индивидуальном сознании людей, отражающем факты и систему коррупционного взаимодействия в целом, всегда необходимо искать историческое начало, обусловленность наиболее ранними формами взаимодействия людей. Мы видим, что уже древняя история нашей страны и других стран мира фиксировала наличие коррупционных форм взаимодействия, отношения людей к этому взаимодействию. А вот как государство исторически выражало свое отношение к проблемам коррупционных проявлений. Корни понятий мздоимства и лихоимства восходят к сложившейся на Руси в 10-12вв. раннефеодальной системе управления. Факт существования посула - незаконного вознаграждения за осуществление официальных властных полномочий зафиксирован в Двинской уставной грамоте и Псковской Судной грамоте37. Судебник 1497г. уделяет существенное место борьбе с проявлениями коррупции38, а законодательство периода Ивана IV уже предусматривает смертную казнь за отдельные формы взяточничества.39. Противодействие взяточничеству продолжает Соборное уложение 1649г.40 Многие исследователи обоснованно полагают, что в основе складывания коррупционных связей в феодальном обществе лежали добровольные приношения к лицу, занимавшему особое положение в обществе. Этот обычай, как считает Н.Ф. Демидова, существующий и поныне, есть не что иное, как видоизмененная практика подношений средневековой Руси41. Феодальная практика управления, основанная на вотчинных отношениях, при котором княжеская и боярская вотчины были источником не только жизнеобеспечения, но и значительных личных доходов лиц, осуществлявших государственные полномочия, впоследствии трансформировалась в практику «кормлений», при которых государственный чиновник официально использовал подведомственную ему территорию и население для собственного жизнеобеспечения, не получая официального жалования или получая его номинально. В 15-17вв. не регламентировались и даже не упоминались «почесть» или «посул», которые таким образом молчаливо разрешались. Существенные изменения в официальном подходе к решению вопросов, связанных с коррупцией, произошли в процессе осуществления петровских реформ. Была осуществлена перестройка системы государственной службы, которая отныне выполнялась на основе твердого жалования, особое значение в регламентации государственного управления приобрел указ 1714г. «О воспрещении взяток и посулов», в котором взяточничество квалифицировалось как преступление, подлежащее строжайшему наказанию42. Но, несмотря на перманентное совершенствование антикоррупционного законодательства в последующую эпоху развития феодально-крепостнической России (в 18в. значительно расширялся круг коррупционных правонарушений - к взяткам приравнивались незаконные поборы с населения при сборе податей, принесении присяги, оформлении документов, вымогательство. Особая борьба велась против казнокрадства, растраты казенных денег, своеобразным составом преступления против казны считалась расточительность, появился новый вид лихоимства – подлог), мздоимство было и оставалось важной частью общественных отношений, призванных к удовлетворению тех или иных потребностей личности или общности. Именно поэтому уже в первых научных работах 19в. по проблемам коррупционного взаимодействия был сделан неутешительный вывод о том, что подкуп административного лица стал устоявшейся традицией российского государственного быта, взяточничество «неразрывно слилось и срослось со всем строем и укладом политической жизни»43. Трудно представить себе наиболее питательную среду для дальнейшего развития коррупционных институтов, чем та, которая сложилась в процессе крайне динамичного развития системы буржуазных отношений в России на фоне сохранения феодальных принципов государственного управления. Сложное сращивание интересов нового предпринимательского слоя в России, иностранных предпринимателей и государственных чиновников, отдельных влиятельных членов императорской фамилии позволило теоретикам социал-демократии говорить о формировании олигархии – системе взаимных интересов государственных чиновников и крупных предпринимателей, основанных на коррупционных связях. Урон от наивысшего уровня организации коррупционных связей стал очевидным только спустя значительное количество времени: рост движения за права трудящихся в условиях коррупционно-обусловленного антирабочего законодательства, что во многом вызвало первую русскую революцию; неоправданные провалы в снабжении действующей в наступательном ключе армии в 1915гг., что привело к кризису системы управления и, в итоге, ко второй революции в России, наконец, коррупционная составляющая деятельности Временного правительства привели к кардинальному изменению всей социальной системы. Советская власть смогла изменить многое в системе функционирования общества, но не сумела (а в лице отдельных её высших представителей и не желала) минимизировать роль и значение в обществе коррупционных институтов. Именно поэтому в коррупционные взаимодействия довольно быстро оказались втянутыми не только старые государственные кадры, пришедшие на службу советской власти, но и новые управленцы, ранее задействованные в этой обширной и повсеместной социальной системе. Уже 8 мая 1918 г. Совет Народных Комиссаров принял Декрет о «О взяточничестве», а 16 августа 1921 г. декрет «О борьбе со взяточничеством». Вынужденный и закономерный возврат общества к рыночным порядкам в период нэпа во многом сводил на нет усилия, предпринимаемые советскими органами по борьбе с коррупционными проявлениями. Этот факт, по сути, был признан в постановлении Совнаркома от 21 декабря 1922г., утвердившем «Временные правила о службе в государственных учреждениях и предприятиях», существенно ограничившим возможности совмещения государственной службы с коммерческой деятельностью44. Специфика тоталитарного режима, созданного в СССР к середине 30-х гг. 20в., во многом предопределила не только успешность законодательного ограничения коррупционных проявлений, но и сам подход общественного сознания к коррупционным проявлениям. Смещение, особенно в условиях всеобщего страха и подозрительности, произошло в сторону понимания любого преступления как общественной и государственной измены, что надолго нейтрализовало коррупционные проявления, которые, впрочем, особенно в условиях военного и послевоенного времени не были ликвидированы. Ослабление тоталитарного режима, начавшееся во второй половине 60-гг., знаменовало формирование новых коррупционных связей. К моменту распада СССР нормой жизни общества стали нелегальная перепродажа дефицитных товаров работниками торговых и иных организаций; взятки и иные злоупотребления должностных лиц, отвечающих за распределение потребительских благ; взяточничество в системе образования; приписки в отчетности. Коррупция вновь приобрела черты социального института, тесно взаимосвязанного с политическими и экономическими институтами. К сожалению, сложившаяся в нашей стране система коррупционного взаимодействия затронула все структуры государственного управления, в том числе - систему органов внутренних дел. В разные исторические моменты эта проблема с большим или меньшим успехом локализовалась, но даже в рамках тоталитарного строя не была преодолена полностью. Особенно актуализировалась проблема борьбы с коррупцией в органах внутренних дел с переходом к рыночной экономике в условиях острого дефицита как природных, так и социальных ресурсов нашей страны. 2. Социально-экономические факторы необходимости формирования системы антикоррупционной деятельности в органах внутренних дел В Концепции национальной безопасности РФ криминализация общественных отношений, рост организованной преступности названы в качестве основных факторов, создающих широкий спектр внутренних и внешних угроз национальной безопасности страны45. В Послании Президента РФ Федеральному Собранию Российской Федерации 2006г. указывалось: «…несмотря на предпринимаемые усилия, нам до сих пор не удалось устранить одно из самых серьезных препятствий на пути нашего развития — коррупцию»46. В одном из своих выступлений В.В. Путин отмечал, что «…коррупция, собственно, постоянно сопровождает растущую экономику страны переходного периода. Для России это стало, к сожалению, актуальным еще и потому, что не только произошли капитальные изменения в экономике при переходе от плановой системы к рыночной, но и рухнула как бы прежня система моральных ценностей советского времени. А государственный аппарат мало чем изменился»47. Размах и масштабы коррупции можно оценить хотя бы по данным различных источников, которые определяют ежегодный объем взяток госчиновникам в пределах 15 млрд. долларов США.48 Вполне очевидно, что в архетипичных элементах сознания коррупционные проявления осуществлялись на основе товарно-денежного обмена, а вовсе не равноправного социального партнерства. Дело также не только в ускоренных темпах развития рыночной экономики, где услуга, предоставляемая чиновником, может рассматриваться как товар. Представляется, что дальнейшее развитие и последовательная институционализация новых коррупционных институтов объясняется масштабным смещением фундаментальных основ жизни человека, произошедшим за годы реформ. Опыт двадцатилетнего периода реформ все более рельефно показывает, что экономические преобразования в стране, обладающей мощнейшими природными ресурсами, происходили не только при отсутствии четкого плана преобразований, но и общественно признанной идеологии этих преобразований, что позволило властным элитам продолжить процесс самообеспечения в сложных социально-экономических условиях за счет массовых слоев населения, в том числе – за счет общности сотрудников органов внутренних дел - чему способствовала приватизационная политика. В этот период широкое распространение получила коммерциализация государственных структур, сращивание крупного капитала с государственным аппаратом, некоторые сотрудники органов внутренних дел оказались втянутыми в этот процесс. Произошло расслоение российского общества на богатых и бедных. В результате, за 10 лет рыночной истории, современная Россия, согласно только официальным данным, на одном социальном полюсе к 2005г. имела 720 миллиардеров. А количество миллиардеров, чей доход превышает один миллиард, за последние годы увеличилось вдвое и составило в 2006г. более 50 человек49. На другом полюсе находится подавляющее большинство граждан России, в том числе сотрудники органов внутренних дел. Совершенно очевиден и тот факт, что при всех усилиях государства, реализующего масштабные социальные программы, их по-прежнему явно недостаточно, чтобы решить эту одну из важнейших экономических проблем. Особенно тяжело это сделать в период развития мирового экономического кризиса, поскольку при любом серьезном потрясении не менее трех четвертей россиян могут оказаться в очень плачевном состоянии. У населения России сейчас практически нет необходимого «запаса прочности» - экономических ресурсов, которые могли бы подстраховать их при неудачном стечении обстоятельств».50 Отсутствует «запас прочности» и у сотрудников органов внутренних дел, так как у большинства из них нет сбережений, а наоборот имеются долги, большую часть которых составляет покрытие потребительских кредитов51. Существенным фактором формирования субкультуры коррупционного взаимодействия, в которую оказались втянутыми сотрудники органов внутренних дел, является, безусловно, положение в социальной сфере регулирования. Комплекс экономических причин, вызванных кризисом в социально-экономической сфере, негативным образом отразился на реальном состоянии социальной защищенности сотрудников органов внутренних дел. Объективный анализ ситуации, сложившейся в органах внутренних дел, показывает, что существенная часть правовых норм и положений действующего законодательства в этой сфере практически не исполняется. Декларируемые государством социальные гарантии сотрудников и реальное их исполнение оказались прямо противоположными друг другу.52 По мнению В. В. Веревченко, «если в этой обстановке сотрудники органов внутренних дел будут решать свои материальные проблемы сами, явление коррупции среди них станет массовым».53 В этой связи интересными нам представляются данные, представленные С. А. Алтуховым. В результате проведенного им опроса 73% сотрудников указали на то, что материальная нужда и низкие доходы сотрудников способствуют совершению ими противоправных незаконных действий. Около 92% ответили, что не чувствуют себя социально защищенными, а 78% заявили, что повышение материального обеспечения сотрудников могло бы оказать большее профилактическое воздействие на состояние дисциплины и законности среди личного состава органов внутренних дел.54 Результаты проводимого нами анкетирования сотрудников органов внутренних дел в целом совпадают с представленными С. А. Алтуховым результатами опроса. В ответе на вопрос «Какие обстоятельства способствуют совершению преступлений и иных правонарушений личным составом ОВД?» 57% сотрудников указали материальную нужду и низкие доходы сотрудников, 17% - слабое знание закона, 16% - низкий уровень общей культуры и менее 10% - низкий уровень самодисциплины. Очевидным является обстоятельство, указывающее на прямую зависимость уровня материальной защищенности личности и коррупционной активностью сотрудников. Чем выше уровень социальной и экономической защищенности сотрудников органов внутренних дел, тем ниже их криминальная активность и, соответственно, наоборот. Социально-экономическая действительность, таким образом, создает существенное поле для коррупционных связей, которые, по своей сути, выступают одним из немногих лифтов социальной мобильности, возможных в условиях резкого ограничения общественных ресурсов. В условиях формирования и развития механизмов рыночной экономики, которые, в конечном итоге, определили сущность и формы как внутриполитического, так внешнеполитического курса нашего государства, как было показано выше, оказались востребованными не только старые модели коррупционного взаимодействия, но и новые его формы, в которые оказались втянутыми сотрудники органов внутренних дел. Коррумпированные сотрудники органов внутренних дел по своим ценностным установкам и социально-психологическим диспозициям мало чем отличаются от иных государственных чиновников, вольно или невольно втянутых в коррупционное поле. При этом наиболее сложной является ситуация, когда коррупционное взаимодействие рассматривается отдельными сотрудниками органов внутренних дел как нормальный порядок вещей в обществе. Возможно, к этому подталкивает отдельных сотрудников рыночная реальность, однако господство рыночных отношений не может оправдать сложившуюся коррупционную жизненную позицию в то время, когда коррупция и развитие правового государства и гражданского общества входят в фазу крайнего обострения противоречий. 3. Социально-правовые факторы необходимости формирования системы антикоррупционной деятельности в органах внутренних дел Безусловно, коррупционные формы социального взаимодействия тесно связаны с другими формами преступных деяний, преследуемых в соответствии с уголовным законодательством. Анализ федеральной статистики за последние пять лет показывает, что высокая степень криминализации общества и широкое распространение коррупции не только влекут за собой массовые нарушения прав и свобод человека, но и негативно сказываются на восприятии населением демократии как системы управления обществом. Ситуация в настоящее время такова, что мало кто в стране чувствует себя в безопасности. Социально-криминологическая характеристика преступности свидетельствует о деформации состояния общественного правосознания и нравственности населения на фоне продолжающегося экономического кризиса. Так, основная часть преступлений совершается ранее правопослушными гражданами, что во многом является результатом надлома в духовной сфере личности.55 В последние годы уровень преступности среди сотрудников органов внутренних дел повысился. Не редкими стали случаи совершения ими заказных убийств, создания банд, похищения людей с целью получения выкупа, участия в организованных преступных группах. Распространены факты злоупотребления должностными полномочиями в виде создания так называемых «крыш» коммерческим организациям. По-прежнему много нарушений, связанных с бездействием сотрудников органов внутренних дел и волокитой при рассмотрении обращений граждан. Распространены случаи, когда по заведомо бесперспективным с точки зрения раскрываемости делам гражданам отказывают в приеме заявлений. Анализ поступивших к Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации жалоб показывает, что около 32% их общего количества составляют жалобы на нарушения прав задержанных, подозреваемых, обвиняемых и потерпевших в ходе производства дознания, предварительного следствия и при проведении оперативно-разыскных мероприятий сотрудниками органов внутренних дел. Серьезной проблемой, негативно влияющей на формирование поля коррупционного взаимодействия, в которое втянуты и сотрудники органов внутренних дел, является несовершенное законодательство. В.В. Путин отмечал, что отечественная правовая система находится в стадии формирования: «…приходится принимать много законов - для того чтобы быстрее адаптироваться к изменяющимся экономическим и социальным условиям. Между тем даже это не может оправдать, что принятые законы часто противоречат друг другу. Будучи принятыми - не исполняются. Постоянно подвергаются изменениям, иной раз, даже не вступив в силу».56 Примером такого рода явлений выступает тот факт, что сразу же после введения в действие нового уголовного и административного законодательства началась (а в настоящее время постоянно наращивается) деятельность по подготовке новых законопроектов, направленных на внесение в него изменений и дополнений57. По-прежнему имеют место и случаи несоответствия отдельных федеральных и местных законов, других нормативных актов Конституции Российской Федерации в части соблюдения основных прав и свобод граждан.58 Так, Федеральный закон «О гражданстве Российской Федерации» во многом затруднил приобретение российского гражданства для бывших граждан СССР. По инициативе Президента Российской Федерации в Закон были внесены изменения, однако продолжающие поступать многочисленные жалобы свидетельствуют о необходимости его дальнейшего совершенствования. Требуют кардинального изменения и положения Закона Российской Федерации «О милиции», создающие почву для неоправданного использования сотрудниками милиции физической силы и специальных средств. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации имеет ряд существенных недостатков. Некоторые его положения нарушают принцип равенства граждан перед законом и судом, гарантированный Конституцией, ставят обвиняемого порой в более благоприятное положение, нежели потерпевшего. Не предусматриваются необходимые меры по защите свидетелей и потерпевших, других участников процесса.59 Наиболее ярким индикатором проблемы коррумпированности современного российского общества является общественное мнение о деятельности различных государственных, в первую очередь – правоохранительных структур. Опросы РОМИР, проведенные в 2001г., показали, что из всех «силовых» министерств, которые обеспечивают охрану важнейших прав граждан, наибольшим доверием пользуется самая мирная из силовых структур - Министерство Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (МЧС). На втором месте - Вооруженные силы, за ними Федеральная служба безопасности (ФСБ) и Министерство внутренних дел (МВД). Невысокий уровень доверия Министерству внутренних дел, на которое, согласно его функциональному предназначению, возлагается большая часть работы по обеспечению прав и свобод граждан, подтверждается целым рядом других исследований. В июле 2002г. центр РОМИР провел специальное исследование, посвященное отношению граждан России к деятельности ряда федеральных министерств и их руководителей. Оно показало, что эффективным считает деятельность министерства внутренних дел только 2,8% опрошенных (МЧС – 37%). Министерство юстиции не было названо респондентами вообще.60 Согласно данным Фонда «Общественное мнение», полученным в том же году, к МВД большинство наших сограждан также относятся негативно: 55% опрошенных убеждены, что это министерство работает плохо (21% - хорошо).61 В мае 2004г. Аналитический центр Юрия Левады провел опрос жителей 12 крупнейших городов России с целью выявить отношение горожан к российской милиции. Основные выводы этого исследования таковы. 1. На протяжении последних десяти лет доля россиян, полностью доверяющих милиции составляет 10%, тогда как доля ей полностью не доверяющих превышает 35%, а в большинстве случаев и 40%. Это недоверие носит массовый, устойчивый и обоснованный характер. 2. Подобная оценка определяется, во-первых, собственным опытом жителей России их прямых отношений с милицией: 26% опрошенных испытывали на себе произвол, ущемление их прав и законных интересов со стороны сотрудников милиции и ГИБДД; волокиту и бездействие; вымогательство; неоправданное задержание; физическое насилие. Во-вторых, свыше 80% россиян стойко убеждены, что милиция у них в городе коррумпирована, 40% уверены, что она связана с криминалом. 3. Однако до двух третей опрошенных горожан все же будут, в случае необходимости, обращаться в милицию. Сознание неэффективности обращений, с одной стороны, и неизбежности обращения к ней, с другой, еще усиливает отрицательное отношение россиян к милиции и милиционерам. При этом чаще других обращаться в милицию будут люди «с возможностями» (деньгами, статусом, влиянием) и, напротив, те, у кого любые ресурсы минимальны, но у них нет выбора. На них, со своей стороны, «рассчитывает» и милиция: они – объект ее произвола. 4. Прежние государственные, карательно-репрессивные функции милиции не отмерли, а частично трансформировались в источник сегодняшних нарушений: вымогательство платы за охрану и защиту людей; требование дополнительной платы за исполнение бюрократических функций, предписанных законом; незаконный рэкет и шантаж более обеспеченных групп населения, работников торговли, сферы обслуживания и проч. Ослабление контроля над милицией со стороны общества и государства ведет к дальнейшему разложению этого социального института.62 Обрисованная ситуация, сложившаяся в сфере функционирования государственных структур, осуществляющих регулирование важнейших социальных процессов, показывает, что одним из наиболее существенных факторов необходимости формирования системы антикоррупционной деятельности в органах внутренних дел является нынешнее состояние социально-правовой политики. А она, как отмечают А.В.Малько и К.В. Шундиков, отличается крайней непоследовательностью и бессистемностью. «В современной России пока нет полноценной правовой политики, ибо практически нет единого правового пространства; решения подчас принимаются скоропалительно, в «пожарном» порядке, непоследовательно, спонтанно; отсутствует мониторинг всего позитивного и негативного в развитии регионального законодательства; власть зачастую плетется в хвосте событий, работает не с причинами, а со следствиями, не успевает за ситуацией. Самая же главная беда в том, что нынешняя политика во многом проводится в отрыве от реально существующих общественных отношений, без учета закономерностей развития правовой жизни российского общества».63 Изучение конкретных уголовных дел, а также опросы сотрудников показывают, что в последнее время уровень их профессионального сознания находится явно не на должном уровне64. Это чаще всего выражается в недостаточно высоком уровне правовых знаний65, правовом нигилизме, вседозволенности, внутренней сориентированности многих сотрудников на произвол, безнаказанность и т.д. Как это не парадоксально, сотрудники органов внутренних дел, обладающие невысоким уровнем правовых знаний, в силу специфики своей профессиональной деятельности осуществляют реализацию правовых норм. В данной связи В.Н. Кудрявцев совершенно справедливо отмечает, что «основным показателем отношения к праву служит уровень правосознания, складывающийся из двух элементов: знание права и отношение к нему»66. Приведенное мнение обусловливает необходимость рассмотрения следующего причинного блока, лежащего в основе комплекса причин и условий, опосредующих положительную динамику коррупционных преступлений, совершаемых сотрудниками органов внутренних дел. В современных неустойчивых социально–экономических условиях, особенно в сферах действия административного, уголовного и уголовно-процессуального законодательства, искаженное или отрывистое знание правовых предписаний способно вообще приостановить полезную правоприменительную деятельность сотрудников органов внутренних дел, так как нарушение норм этих отраслей законодательства неизбежно влечет нарушение прав и свобод граждан, обеспечение которых, в свою очередь, провозглашает Конституция Российской Федерации. В настоящее время правоохранительная деятельность сотрудников ОВД регламентируется двумя формами социального регулирования - правом и профессиональной моралью. Правовое регулирование осуществляется через закон, ведомственные положения, устав, защиту конституционных прав граждан и др. Моральное регулирование - через принципы профессиональной этики, общественное мнение и индивидуально-правовое сознание. Соответственно и профессиональная деформация проявляется на различных уровнях социального функционирования: социально-политическом, социально-экономическом, общепрофессиональном, групповом и индивидуальном. Правовой негативизм как социально-политическое явление возник сравнительно недавно в российском обществе. Дело в том, что беспрецедентная в истории человечества стратификация общества, когда в одночасье горстка чиновников стала владельцами природных ресурсов страны и заводов, явилась причиной дисбаланса двух взаимосвязанных форм регуляции поведения, а именно морали и права. Несоответствие общесоциальной направленности нормы права и морали корпоративного права привели к дефектам правосознания не только у граждан, но и сотрудников органов внутренних дел. В этих условиях на фоне резкого ухудшения материального положения сотрудников ОВД вполне закономерный правовой негативизм стал проявляться ростом нарушения законности. По данным Г.Б. Калманова, к концу 90-х годов по отрицательным мотивам ежегодно из органов внутренних дел увольнялось в среднем от 9000 до 10000 сотрудников67. Действующее законодательство наделяет органы внутренних дел широкими юрисдикционными полномочиями, что налагает на МВД России повышенную ответственность за правильную организацию соответствующей работы в подчиненных органах. Однако вопросы соблюдения законности прав и свобод граждан при применении к ним органами внутренних дел мер административного характера зачастую отходят на второй план перед соображениями сиюминутного, оперативного порядка. В результате правоприменительная деятельность осуществляется с грубыми нарушениями закона. Причина названных нарушений - это всеобщее правовое бескультурье. И задержанные и задерживающие обычно знают, что задержание незаконно, однако первые никуда не жалуются, считая это бессмысленным, а вторые полагают, что в интересах дела можно и закон нарушить. Но не редки случаи, когда не только гражданин, но и сотрудник милиции высказывают искреннее убеждение, что задержать на срок до трех часов можно любого прохожего для того, чтобы установить его личность. В целом же, важнейшей проблемой современной российской политики, которая во многом способствует трансформационному сценарию развития России, является отсутствие системы идей, которые лежали бы в основе функционирования государственных структур и которые разделяло бы большинство граждан. Этот вопрос все шире поднимается научным сообществом. В частности В.К. Левашов справедливо отмечает, что государство так и не добилось ощутимых социально позитивных результатов в реализации стратегии реформ, с другой стороны пропагандистская машина оказалась бессильной в создании привлекательного образа или хотя бы перспективы проводимых реформ.68 Заключение Таким образом, коррупция во многих случаях стала скорее правилом, чем исключением, в том числе и среди сотрудников правоохранительных органов. Основными факторами данного социального явления выступают слабость государства, наличие в стране развитой «теневой» экономики, использовавшиеся методы приватизации. Дополнительными факторами роста коррупции являются: слабые стимулы карьерного продвижения госслужащих; отрицательные примеры личной жизни чиновников; слабо систематизированное антикоррупционное законодательство. Промежуточными итогами институционализации коррупции в современном российском обществе являются существенные просчеты в управлении делами государства и общества; слабая организационно-правовая и экономическая база организации государственной службы; распространенность стереотипов вседозволенности и допустимости использования любых средств обеспечения личного благополучия; правовой нигилизм; сращивание организованной преступности и коррупции. Именно этим обусловлена необходимость антикоррупционной деятельности в органах внутренних дел. |