Антон Павлович Благин "свет небес и земли" 86. 21 Б68 Благин Антон Павлович. Свет небес и земли. Часть I: Радиоволны и свет. Взгляд философа. Мурманск: Фонд культуры, 2002, с. 156. Эта книга

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14

Сочинив такую противоречащую разуму "мудрость", будто бы научающую человека, как ему достичь совершенства, злодеи разоблачили себя уже тем, что открестились от Бога, который "повелевает Солнцу своему восходить".

Спаситель, называвший себя Сыном Отца Небесного, говоривший: "Я - свет пришёл в мир, чтобы всякий верующий в Меня, не оставался во тьме", и обращавшийся к рядовым иудеям и ко всем простым людям со словами: "веруйте в свет, да будете сынами света", не мог кому бы то ни было сказать: "...Отец ваш Небесный". Христос всегда говорил: "Отец Мой Небесный". Мог Он сказать и "Отец наш Небесный". Но произнести "Отец ваш..." Христос не мог никогда, ибо это всё равно, что сказать "не мой, только ваш". Таким вот образом, отделив себя от Отца Небесного - Света - враги Христа и "прокололись", выдав своё авторство приписанных Ему слов в Евангелии. Этой, на первый взгляд незаметной, мелочью сионисты (читайте, Иудеи) лишний раз подтвердили, что их отец не Свет, а диавол (который, по Фрейду, "ходит по ночам и избегает дня"), а сами они - волки, надевшие овечью шкуру.

Истинные последователи Христа и изучающие свет учёные имели испокон веков ясное представление о том, что истинный Бог есть светоносная материя, что движение светоносной материи - Святой дух - есть единственная во Вселенной сила, способная творить жизнь. Они и объясняли это всем, кто жаждал знать правду о происхождении земной жизни и об её истоках. При этом, и пророки, и учёные настоятельно советовали людям постигать разные науки и учиться понимать Природу, чтобы можно было лучше осмыслить Сущность Божию и никогда более не верить в иудейские басни о Боге.

Приведу только один пример, чтобы показать, какое представление о Боге давали слушателям учебных заведений в православной России исповедующие христианскую веру величайшие знатоки Природы.

Михайло Васильевич Ломоносов, естествоиспытатель мирового значения, академик, основатель университета в Москве и первой в России химической лаборатории, поборник отечественного просвещения и истинно христианской веры, учил своих студентов такой мудрости. "Испытание натуры трудно, слушатели, однако приятно, полезно, свято. Чем больше таинства её разум постигает, тем вящее увеселение чувствует сердце. Чем далее рачение наше в оной простирается, тем обильнее собирает плоды для потребностей житейских. Чем глубже до самых причин толь чудных дел проницает рассуждение, тем яснее показывается непостижимый всего бытия Строитель. Его всемогущества, величества и премудрости видимый сей мир есть первый, общий и неумолчный проповедник. Небеса поведают славу Божию. Селение своё положил он в Солнце, то есть в нём сияние божества своего показал яснее, нежели в других тварях. Оно, по неизмеримой обширности всемирного строения, за дальчайшие планеты сияет беспрестанно, распростирая превосходящею мечтание человеческое скоростию непонятное лучей множество. Сии беспрестанные и молний несравненно быстрейшие, но кроткие и благоприятные вестники творческого о прочих тварях промысла, освещая, согревая и оживляя оные, не токмо в человеческом разуме, но и в бессловесных, кажется, животных возбуждают некоторое божественное воображение..."1.

Михайло Васильевич Ломоносов, человек воистину божественного ума, сделал неоценимый вклад в мировую науку. Он описал строение Земли, объяснил происхождение многих полезных ископаемых и минералов, открыл атмосферу на Венере, сформулировал принцип сохранения материи и движения, развил атомно-молекулярное представление о строении вещества, заложив тем самым основы физической химии, создал ряд оптических приборов, выдвинул учение о цвете, и, в добавок ко всему, описал некоторые физические свойства эфира, дав представление о животворящей светоносной материи, как о тончайшей и неосязаемой жидкости, образованной из наимельчайших частиц.

Вот потому то, Андрей, главари сионской мафии, задумавшие на стыке XIX и XX веков совершить в России революцию, и жаждали, во-первых, уничтожить Русскую Православную Церковь, позволяющую учёным говорить в стенах академий такую чудовищную, с их точки зрения, "ересь"2, и, во-вторых, избавить науку о Природе - физику - от изначального Бытия - первородной материнской среды, знания о которой мешали работающим на сионскую мафию религиозным деятелям самых разных конфессий снова и снова рассказывать простым смертным небылицы о том боге, которого Иудеи с большой буквы буквально слепили по образу и подобию своему, а затем превратили в Нечто, существующее вне Природы и, притом, производящее Природу1, - как указал в своей работе Ленин.

О том, как работающие на сионскую мафию философы и учёные однажды всё-таки смогли исполнить заветную мечту епископа Беркли: "изгнать материю из природы", теперь я и хочу Вам, Андрей, рассказать. Примечательно в этой детективной истории то обстоятельство, что лиходеи не смогли забыть, как в битве за гелиоцентрическую систему мира Галилео Галилей с помощью своей предельно простой теории относительности одержал над ними победу и вырвал из их цепких лап Evangelios - рождающее жизнь Солнце. Спустя много лет потомкам тех, о ком пророк Иеремия сказал: "они умны на зло, а добра делать не умеют", захотелось отомстить за то поражение. Они решили разработать свою, особенную, сионистскую (то есть построенную на лживых постулатах) теорию относительности и с её помощью вырвать с корнем из сознания целых народов какое-либо представление о светоносной материи.

Чтобы узнать, какая такая "убойная" теория относительности была применена сионистами для борьбы с разумом миллионов людей около ста лет назад, давайте, Андрей, обратимся сейчас к известной книге Мартина Гарднера "Теория относительности для миллионов".

В предисловии к этой книге, которое написал доктор физико-математических наук А.И. Базь, сказано буквально следующее: "книга Гарднера - это популярное изложение специальной и общей теории относительности, действительно рассчитанное на миллионы читателей. Увлекательно и доступно написанная, она будет понятна всем, начиная со школьников старших классов".

Открываем с Вами, Андрей, книжку Гарднера и читаем её содержимое. "...Велик бильярдный шар или мал? Разумеется, он чрезвычайно велик по сравнению с атомом, но крайне мал по сравнению с Землёй. Жюль Анри Пуанкаре, известный французский математик XIX века, предвосхитивший многие положения теории относительности, подошёл к этому вопросу следующим образом (учёные называют его способ подхода "мысленным экспериментом", т.е. экспериментом, который может быть воображён, но не может быть выполнен в действительности). Представьте себе, говорит он, что ночью, когда вы крепко спите, всё во Вселенной стало в тысячу раз больше, чем прежде. Говоря "всё", Пуанкаре имеет в виду действительно всё: электроны, атомы, длины волн света, самих вас, вашу кровать, ваш дом, Землю, Солнце, звёзды. Сможете ли вы сказать, когда проснётесь, что произошли какие-то изменения? Можно ли провести такой эксперимент, который доказал бы, что вы изменились в размерах? Нет, говорит Пуанкаре, такого эксперимента провести нельзя. Действительно, Вселенная оказалась бы такой же, как и прежде. Было бы бессмысленно даже говорить, что она стала больше. "Больше" - это значит больше относительно чего-то другого. В этом случае чего-то другого нет. Столь же бессмысленно было бы говорить, что вся Вселенная уменьшилась в своих размерах. Размер, таким образом, относителен...

То же самое справедливо и в отношении интервалов времени. "Много" или "мало" времени требуется для одного оборота Земли вокруг Солнца? Маленькому ребёнку время от одного Нового года до другого кажется вечностью. Геологу, привыкшему мыслить периодами в миллионы лет, один год кажется всего лишь одним мгновением. Интервал времени, подобно расстоянию в пространстве, невозможно измерить иначе, как сравнивая его с каким-либо другим отрезком времени. Год определяется периодом вращения Земли вокруг Солнца; день - временем, необходимым для одного оборота Земли вокруг своей оси, и т.д...

Давайте проведём ещё один мысленный эксперимент. Предположим, что в определённый момент времени всё в космосе начинает двигаться медленнее или быстрее или полностью останавливается на несколько миллионов лет, а затем снова приходит в движение. Удастся ли заметить это изменение? Такого эксперимента, с помощью которого удалось бы заметить это, не существует. Время, подобно расстоянию в пространстве, относительно...

А абсолютно ли движение?

Существует ли какой-либо класс экспериментов, который бы с определённостью показал бы, движется ли объект или покоится? Является ли движение ещё одной относительной категорией, судить о которой можно только сопоставляя местоположение одного предмета с местоположением другого? Или же движению присуще нечто своеобразное, что делает его отличным от относительных категорий, рассмотренных выше?..

Отвечая именно на такие вопросы, [Альберт] Эйнштейн развил свою знаменитую теорию относительности. Его теория так революционна, так противоречит "здравому смыслу", что даже сегодня имеются тысячи учёных (в том числе и физиков), для которых понимание её основных положений сопряжено с такими же трудностями, с какими сталкивается ребёнок, пытаясь понять, почему люди в южном полушарии не падают с Земли.

Если вы молоды, то имеете большие преимущества перед этими учёными. В вашем мозгу еще не выработались те глубокие колеи, по которым мысль так часто бывает вынуждена двигаться. Но, каким бы ни был ваш возраст, если вы готовы поупражнять свои умственные способности, то нет причин, которые помешали бы вам научиться чувствовать себя как дома в этом новом странном мире относительности".

Антон Павлович, читая эти строки, я тут же вспоминаю профессора Климентия Тимирязева, которого Вы процитировали в самом начале нашей с Вами беседы. Я так понимаю, что около ста лет назад он как раз входил в те самые "тысячи учёных", которые считали приведенные здесь "допущения" вывихом ума некоторых "товарищей", решивших совершить революцию не только в России, но и в науке о Природе.

- Я пока воздержусь от комментариев, Андрей. Читаем книгу Гарднера дальше.

Эксперимент Майкельсона-Морли

Относительно ли движение? После некоторого размышления вы могли бы склониться к ответу: "Да, конечно!" Представьте себе поезд, движущийся на север со скоростью 60 км/час и человека в поезде, который идёт на юг со скоростью 3 км/час. В каком направлении движется человек и какова его скорость? Совершенно очевидно, что на этот вопрос нельзя ответить, не указав системы отсчёта. По отношению к поезду человек движется на юг со скоростью 3 км/час. По отношению к земле он движется на север со скоростью 60 - 3, то есть 57 км/час. Можно ли сказать, что скорость человека по отношению к Земле - 57 км/час - является его истинной, абсолютной скоростью? Нет, потому что имеются и другие, ещё более крупномасштабные системы отсчёта. Сама Земля движется. Она вращается вокруг своей оси и в то же время движется вокруг Солнца. Солнце вместе со всеми своими планетами движется внутри Галактики. Галактика вращается и движется по отношению к другим галактикам. Галактики, в свою очередь, образуют сгустки галактик, движущиеся друг относительно друга. Никто не знает, насколько далеко на самом деле может быть продолжена эта цепь движений. Нет очевидного пути определения абсолютного движения какого-либо предмета; иными словами, нет такой фиксированной, окончательной системы отсчёта, по отношению к которой можно было бы измерять все движения. Движение и покой, подобно большому и малому, быстрому и медленному, вверху и внизу, левому и правому, по-видимому, полностью относительны. Нет иного пути измерения движения какого-либо предмета, кроме сравнения его движения с движением другого предмета...

Антон Павлович, а ведь оно так и есть. Действительно, нет иного способа измерения движения какого-либо предмета, кроме сравнения его движения с движением какого-нибудь другого предмета. Я полностью согласен с Гарднером.

- Вы, Андрей, поторопились со своим выводом и попали впросак. Гарднер сказал всё это для того, что сообщить Вам неприятную новость: думать так, как думаете Вы - это слишком примитивно! Увы, - говорит он, - это не так просто! Если бы можно было ограничиться лишь тем, что уже сказано об относительности движения, то не было бы необходимости в создании Эйнштейном теории относительности.

Вот как? Интересно, господин Гарднер, а зачем вообще она была нужна?

- Причина сложности в следующем: имеются два очень простых способа обнаружения абсолютного движения. В одном из них используются свойства света, в другом - различные явления инерции, возникающие при изменении движущимся предметом своей траектории или скорости. Специальная теория относительности Эйнштейна имеет дело с первым методом, а общая теория относительности - со вторым, - пишет Гарднер.

- Ну и на кой ляд нам надо знать об этом абсолютном движении относительно непонятно чего?

Я приведу Вам, Андрей, сразу два объяснения, для чего собственно потребовалась столь экстравагантная "теория относительности". Первое объяснение написано физиком, лауреатом Нобелевской премии Леоном Купером, второе - цитируемым нами Мартином Гарднером.

Вот что говорит Леон Купер. "Суть многих опытов, проведенных во второй половине девятнадцатого века, сводилась к следующему. Согласно теории электромагнитных волн Максвелла, свет распространяется со скоростью с = 3 ? 1010 см/сек. Спрашивается, относительно чего свет движется с такой скоростью? Когда в обыденной жизни нам приходится определять скорость, мы относим её к какой-нибудь системе отсчёта. Скорости самолёта относительно воздуха и земли различны. Если Самолёт летит по ветру, скорость которого 100 км/час, а его собственная скорость относительно воздуха 500 км/час, значит, относительно земли самолёт летит со скоростью 600 км/час. То же можно сказать и о скорости корабля, плывущего по течению, о скорости крысы, бегущей по ленте транспортёра, и т. д. Относительно чего же тогда движется свет со скоростью с? Ответ на этот вопрос фактически не содержится ни в теории Максвелла, ни в теории Юнга и Френеля. По-видимому, если свет - волна и если волна распространяется в среде, то свет движется со скоростью с относительно среды. Следовательно, если электромагнитные волны действительно тождественны свету, то свет, или электромагнитные волны, распространяются со скоростью с относительно светоносного эфира. Из этого рассуждения вытекают различные интересные следствия. Предположим, например, что мы сами перемещаемся относительно эфира. Спрашивается, повлияет ли наше движение относительно эфира (относительно которого свет распространяется со скоростью с) на наши наблюдения оптических явлений? К концу девятнадцатого столетия подобный вопрос задавался неоднократно. И всякий раз никакого влияния обнаружить не удавалось; создавалось впечатление, будто Земля неподвижна относительно эфира..."1

Вы видите, Андрей, что все мысли учёных, участвовавших в создании специальной теории относительности Эйнштейна, крутились вокруг одной, старой как мир, идеи: Вселенная заполнена светоносной материей, эфиром, а наши ощущения света есть результат механического воздействия на рецепторы наших глаз волновых колебаний, распространяющихся в эфире. В связи с этим стоявшая перед создателями специальной теории относительности Эйнштейна задача была сформулирована предельно просто: развенчать это представление и лишить свет материальной основы.

Читаем теперь, Андрей, объяснение Мартина Гарднера. Сейчас Вы увидите, что указанная задача в какой-то исторический момент была успешно решена, ибо в его книге о светоносной материи уже говорится в прошедшем времени. Кстати, в скобочках в тексте Гарднера я поставил вопросительные знаки, чтобы Вы, Андрей, заметили, как "популяризатор" специальной теории относительности Эйнштейна мистер Гарднер сначала ловко жонглирует словами, а затем устанавливает фальшивые, высосанные из пальца аксиомы, пытаясь по ходу своего рассказа запутать читателя. Без этих приёмов, надо полагать, теорию Эйнштейна и не вложить в сознание читателя.

"В XIX веке, ещё до Эйнштейна, физики представляли себе пространство наполненным особым неподвижным и невидимым веществом (?), названным эфиром. Часто его называли "светоносным" эфиром, имея в виду, что он является носителем световых волн. Эфир заполнял всю Вселенную. Он проникал во все материальные (?) тела. Если бы весь воздух был откачан из-под стеклянного колокола, колокол был бы наполнен эфиром. А как же иначе свет мог бы пройти через вакуум? Свет - это волновое движение. Следовательно, должно быть что-то, что совершает колебания. Сам эфир, хотя в нём и существуют колебания, редко (если не никогда) движется по отношению к материальным предметам, - скорее все предметы движутся сквозь него, подобно движению сита в воде. Абсолютное движение звезды, планеты или какого-либо другого предмета упростится (в этом физики той эпохи были уверены), если движение рассматривать по отношению к такому неподвижному (??), невидимому эфирному морю. Но, спрoсите вы, если эфир - нематериальная (?) субстанция, которую нельзя видеть, слышать, чувствовать, обонять или пробовать на вкус, то как можно рассматривать движение, например, Земли по отношению к нему? Ответ прост: измерения могут быть выполнены сравнением движения Земли с движением светового пучка. Чтобы понять это, обратимся на время к природе света. В действительности свет - это лишь небольшая видимая часть спектра электромагнитного излучения, в состав которого входят ещё радио- и ультракороткие волны, инфракрасный свет, ультрафиолетовый свет и гамма-излучение. В этой книге мы используем слово "свет" для обозначения любого типа электромагнитного излучения, так как это слово короче, чем "электромагнитное излучение". Свет - волновое движение. Думать о таком движении, не думая одновременно о материальном эфире, казалось физикам прошлого столь же абсурдным, как думать о волнах на воде, не думая о самой воде.

Физики XIX столетия были уверены, что эфир ведёт себя подобно ветру, дующему на движущейся платформе [поезда]. Как может быть иначе? Если эфир неподвижен, то любой движущийся в нём предмет должен встретить эфирный ветер, дующий в противоположном направлении. Свет - волновое движение в неподвижном (??) эфире. На скорость света, измеренную наблюдателем на движущемся предмете, эфирный ветер должен, конечно, влиять. Земля несётся в пространстве по своему пути вокруг Солнца со скоростью около 30 км/сек. Это движение, рассуждали физики [Майкельсон и Морли] должно вызывать эфирный ветер, дующий навстречу Земле в промежутках между её атомами со скоростью 30 км/сек. Чтобы измерить абсолютное движение Земли (её движение относительно неподвижного (??) эфира), необходимо лишь измерить скорость, с которой свет будет двигаться быстрее в одном направлении, чем в другом. Сравнив скорости света, испущенного по разным направлениям, можно было бы вычислить абсолютное направление и скорость движения Земли в любой заданный момент..."

Это объяснение Мартина Гарднера, написанное для миллионов, позволяет нам с Вами, Андрей, понять, как и с помощью каких запутывающих сознание читателя (или слушателя) приёмов Альберту Майкельсону, Эдварду Морли, Альберту Эйнштейну и их сподвижникам удалось в самом начале XX века ловко надуть всё далёкое от науки человечество. Когда Вы читали текст, Вы видели, как и сам Гарднер занимается по ходу дела надувательством. Вначале он называет эфир веществом, словно не понимает разницы между веществом и материей, потом состоящие из вещества (то есть из химических элементов) тела он называет материальными телами. Потом он вдруг называет эфир нематериальной субстанцией, и тут же между этих своих вывертов протаскивает прямо фантастическую мысль, утверждающую, что "свет - волновое движение в неподвижном эфире". Оказывается, по Гарднеру, а он, разумеется, ссылается на "основоположников современной физики" - Эйнштейна и К0, "абсолютное движение звезды, планеты или какого-либо другого предмета упростится, если движение рассматривать по отношению к такому неподвижному, невидимому эфирному морю".

Антон Павлович, это каким же наглым и бессовестным физиком надо быть, чтобы утверждать, что пронизывающий нашу планету насквозь эфир должен непременно находиться в абсолютно неподвижном состоянии? С какой собственно стати эфир должен быть неподвижным? Известно ведь, что все звёзды вращаются, все галактики вращаются, все планеты вращаются, наконец, элементарные частицы вещества тоже вращаются, почему же при таком повсеместном вращении погруженных в эфир тел он должен быть какой-то абсолютно застывшей массой? К тому же, благодаря работам Фарадея и Максвелла, мы знаем, что магнитное поле есть не что иное, как вихревое движение эфира. Вихревое движение эфира порождается упорядоченным движением частиц вещества, которые мы называем электрическими зарядами. Значит, эфир уже не может быть застывшей, словно холодец, массой. Это, во-первых. А во-вторых, я могу привести пример, доказывающий, что идея создания некой абсолютной системы отсчёта - самая настоящая химера. Возьмём озеро, естественный водоём, вода в котором непроточная. Ветер возмущает гладь озера и создаёт волны, которые движутся по поверхности воды в ту же сторону, в какую дует ветер. Относительно чего они движутся? - любимый вопрос создателей специальной теории Эйнштейна. С очень большим "допущением" можно сказать, что волны движутся относительно неподвижных частиц воды этого озера. А в реке? В реке вода совершает непрерывное движение из более высокого участка русла к более низкому участку русла. Могут ли на поверхности реки образовываться волны? Разумеется, могут. А здесь относительно чего такого неподвижного они движутся? Можно ли в данном случае в качестве какой-то абсолютной системы отсчёта брать какую-то совокупность частиц воды в реке? Конечно же, нет. Вопрос: что же тогда и относительно чего будем мерить, господа? Где, в данном случае, абсолютная система отсчёта? Её просто нет. И нет её потому, что абсолютно всё в мире относительно, как считал великий Галилео Галилей.

Я могу лишь продолжить Вашу мысль, Андрей, и рассмотреть такой пример. Возьмём подковообразный магнит и между его полюсами пропустим луч света. (Почти такой же опыт провёл в 1845 году Майкл Фарадей; он тогда открыл вращение плоскости поляризации света в прозрачном теле, помещённом в магнитное поле). Итак, что мы имеем в нашем случае, или с чем мы имеем дело? 1. С явлением, которое мы называем магнитным полем, и которое, как мы теперь понимаем, есть вихревое движение частиц эфира. Это вихревое движение происходит между южным и северным полюсами магнита. 2. С явлением, которое мы называем светом, и которое согласно теории Максвелла, тоже есть движение частиц эфира. В макромасштабе свет можно рассматривать как волновое движение эфира (как среды), а в микромасштабе (когда мы, например, рассматриваем такое явление как фотоэффект) - как поступательное движение отдельных частиц, образующих эфир. В нашем случае это поступательное движение происходит в том же ограниченном объёме пространства, в котором имеется вихревое движение, именуемое магнитным полем.

Blog