П. П. Котельников Не судимы, но осуждены книга

Вид материала

Книга

Содержание Смерть любимого вождя оплакивая… Мы не поверили ему В багдаде все спокойно

Подобный материал:

• Ф. Попов, И. С. Гро-мека, П. С. Порецкий, П. С. Назимов, Ф. М. Су-воров, Д. М. Синцов,, 50.97kb.
• В. С. Котельников, Н. П. Алёшин, Э. А. Гладков, А. А. Шельпяков, В. Ф. Лукьянов,, 1128.77kb.
• В. С. Котельников, Н. П. Алёшин, Г. Г. Чернышов, А. А. Шельпяков, В. Ф. Лукьянов,, 1262.71kb.
• Котельников Ю. П, 55.28kb.
• Г. П. Щедровицкий, С. И. Котельников, 511.11kb.
• Хххvii самарская областная студенческая научная конференция 12 22 апреля 2011 года, 1774.74kb.
• Реферат на тему, 149.58kb.
• Исследовательская деятельность, 243.02kb.
• Технологический регламент, 1659.01kb.
• Пригласительный билет и программа часть 2 Гуманитарные дисциплины самара 2011 сопредседатели, 1127.78kb.

СМЕРТЬ ЛЮБИМОГО ВОЖДЯ ОПЛАКИВАЯ…


Кто видел растерянность и опустошенность Никиты Сергеевича Хрущева в день смерти Сталина, тот должен был удивиться той трансформации, которая произошла с ним впоследствии. Обращаюсь к записям самого Хрущева в его «Воспоминаниях», тем фразам, которые определяют его состояние на момент смерти «вождя народов»: «Вот собрались все. Тоже увидели, что Сталин умер. Приехала и Светлана. Я ее встретил. Когда встречал, сильно разволновался, заплакал, не смог сдержаться. Мне было искренне жаль Сталина, его детей, я душою оплакивал его смерть, волновался за будущее партии, всей страны. Чувствовал, что сейчас Берия начнет заправлять всем. А это – начало конца. Я не доверял ему, не считал уже его коммунистом. Я считал его способным на все, быстрым на расправу мясником и убийцей».

Ничего особенного в этом разделе воспоминаний Хрущева я не нахожу. Такое чувство присутствовало у большинства жителей огромного государства. Выступление Н. С. Хрущева на ХХ съезде партии с развенчиванием культа личности Сталина ничего нового не могло нести. Действия Сталина были открытыми в стране, поскольку расправе с «врагами народа» предшествовало создание негативного общественного мнения. И я лично вспоминаю, что к лицам осуждаемым Сталиным ни у кого доброго, ну, хотя бы мизерного чувства сострадания возникнуть не могло. Мы вели себя не лучше иудеев, выкрикивающих в адрес осужденного Иисуса Христа: «Распни его!» Мы, рядовые граждане, поняли, для чего Хрущеву понадобилось вылить грязи, да побольше на своего великого, пусть и страшного в своих действиях, предшественника. Оно было адресовано не нам, а зарубежному миру. Материалы Съезда для беспартийного большинства страны считались «закрытыми». У нас слишком многое удостаивается грифа секретности. Сталину это выступление ничем не грозило. Он вошел посмертно в десятку лиц, известных мировых деятелей, в какой цвет его не окрашивай. А вот мировому коммунистическому движению Хрущевым был нанесен сокрушительный удар. Не удивительно, что в Венгрии была попытка отколоться от мирового социалистического лагеря. Крови для подавления его было пролито немало. Я полагаю, что об этом мадьяры будут помнить еще долго. И в нашей стране борьба тогда с наследием Сталина ничем не отличалась от той борьбы с наследием прошлого, которую можно наблюдать сегодня повсюду: снос памятников, переименование улиц.… Было все, в том числе и массовое осквернение могил бойцов, павших в боях с фашисткой Германией, и почему-то названных еще тем, прошлым поколением «оккупантами», хотя благодаря этим оккупантом они и получили само право жить! Внешне выраженное негодование было рождено не слишком сильным в идеологии Никитой Сергеевичем. Был и силовой разгром митингов в Тбилиси против осуждения iкульта личности Сталина. Правда, памятник Сталину на родине его в городе Гори тогда не тронули. Состоялся вынос тела Сталина из Мавзолея, к которому следует отнестись так, как и должно относиться – к нормальному христианскому погребению мертвого тела.

Говоря о теле Сталина, мне, автору этой книги, лично видевшему тела Ленина и Сталина в Мавзолее, хочется поделиться мыслями, возникшими у меня тогда. Передо мной лежали восковидной внешности тела двух малых ростом людей, с узкими плечиками, да и головами некрупными. Меня поразил низкий лоб Сталина, не соответствующий тому, который я привык видеть на портретах. Смятение мое улеглось, а вот мысли кое-какие так и остались: слишком не соответствовали головы вождей мифам об их уникальной гениальности. Тем более что я уже знал о том, что мозг Ленина был поражен множественными очагами серого размягчения, слишком напоминающими сифилитические гуммы. Знать, не во внешнем виде мозга заключен секрет гениальности!.. Естественно, странно, что Ленина до самой смерти представляли нам жизнелюбом и человеком огромной трудоспособности. Для этого следовало посмотреть на картину – «Ленин в Горках» и скульптурную композицию – «Ленин и Сталин в Горках».

У меня, часто пользовавшегося работами Ленина и Сталина, не возникало никогда вопросов относительно интеллекта этих государственных людей, но возникали вопросы об их работоспособности в годы, близкие к их уходу в иной мир.

Рождались мысли по поводу задумок крупной внешне головы Хрущева, решившего развенчать своего «благодетеля» Сталина. Так и кажется, что основным побудительным мотивом для этого была месть, поводов для которой, как у человека, далеко не философского склада ума, было предостаточно.

Прошло почти три года после смерти Сталина, время укрепления личной власти Хрущева, усиленной подбором верных лиц на местах. Стало заметно отставание по основным отраслям промышленности. Пока еще имелось время списать ошибки руководства страной, свалив на голову ушедшего в иной мир, обвинив его в том, что все достижения прошлого – результат только деспотизма.

Для многих, во всяком случае, для членов Политбюро данные доклада на ХХ съезде были ошеломляющими, никто и подумать не мог, что будет обнародовано то, что считалось совершенно секретным для народа. Еще более они были ошеломительными для компартий зарубежных стран. Хрущев, по-видимому, не мог представить себе того, что, выпотрошив Великого мертвеца, он запустит механизм разрушения всего того, что так долго создавалось и стоило миллионов отданных жизней, Не прогнозировал он того, что в рядах руководителей компартий соцстран уже созревают такие негативные процессы, которые приведут рано или поздно к взрыву. И первым, пробным шаром, станут события в Венгрии. Подавлять их придется силой оружия и жестокостью.

Помнится мне, один из танкистов танковой бригады, дислоцированной в окрестностях венгерского города Сальнока, рассказывал, что в те дни у ворот воинского соединения собралась многочисленная толпа мадьяр, выкрикивающих антисоветские лозунги. Видя, что «оккупанты» не реагируют, толпа угрожающе подвинулась к рядам колючей проволоки, ограждающей территорию бригады. Советский генерал-майор, командовавший бригадой, вышел к толпе и сказал громко в рупор, чтобы его было слышно всем: «Если кто-то из вас хоть притронется к ограждению, я обещаю не оставить камня на камне от вашего красивого городка!»

Но все это – следствия. А вот одной из причин действий Никиты Сергеевича, скорее всего, была все-таки месть. За что мог мстить Хрущев своему прежнему покровителю? За личное отношение, когда Сталин заставлял Хрущева играть роль шута? Разве мог забыть Никита слова Сталина, сказанные ему в ответ на просьбу помиловать его жену Надежду Горскую, отправляемую в сибирскую ссылку. Иной причины для ссылки, кроме того, что жена была еврейкой, Хрущев тогда не находил. Сталин сказал тогда, похлопывая по плечу Никиту: «Танцуй гопака по этому поводу, а не хнычь! Ты, дурак, потом меня еще благодарить будешь!» И плясал Никита, и пил горькую тогда в кругу друзей. И никто не подумал среди «друзей закадычных», что у него на душе творится? Потом придет время, и сам Хрущев будет относиться к жизни людей, стоящих у подножия власти примерно так, как относится ребенок, обрывая крылья мотыльку и затем, раздавливая его ногой.

Была любовь у Никиты Сергеевича к Ефросинье Писаревой. Она проживет совсем недолго, но подарит ему двух детей: сына Леонида и дочь Юлию. Забегая вперед, скажу: «странно видеть потомство Хрущева, переселившееся в США, и принявшее американское гражданство! Почему так далеко укатились яблочки от яблоньки?»

Но если проследить за судьбой Леонида Никитича Хрущева, ее изгибами и поворотами, то начинаешь понимать, что без вмешательства «нечистой силы» тут никак не обойтись! Правда, роль нечистой силы для детей руководителей играет общественное положение родителей, когда сталкивающиеся с ними люди слишком потакают слабостям детей, рождая у них чувство вседозволенности.

Сказав это, следует заметить, что дети самого Сталина были исключением из этого правила. Все они радости и свойственной детям непосредственности не испытали.

Но продолжим «сказ» о Леониде Никитиче Хрущеве. До Великой Отечественной войны одной из самых престижных профессий было летное дело. И деньги большие, и путь к славе открыт. Недаром первые Герои Советского Союза были пилотами. Потянулись люди от сохи к технике. Если должность тракториста колхозного удостаивалась и стихов с переложением на музыку, то, что говорить о «сталинских соколах», в небесах парящих. И сыновья вождей в авиацию подались: Василий Сталин, Степан Микоян, Леонид Хрущев. Положение родителей сказывалось на поведении их сыновей. Степан Микоян был самым рассудительным и выдержанным из трех. Самый разбитной был Сталина сынок. А Леонид был тихим, но много пил. Под пьяную руку всякого можно натворить, набедокурить. О мелочах писать не принято. А ведь из мелочей все крупное созидается.

В приличном подпитии Леонид стрелял из пистолета в бутылку, стоящую на голове приятеля. То ли рука дрогнула, то ли в глазах раздвоение началось, только вместо бутылки, пуля-дура в голову парню попала. Долго не мучился. Был трибунал, по свидетельству Степана Микояна, который дружил с Леонидом, его судили и дали восемь лет с отбытием наказания на фронте.

На фронте Леонид совершает полет в сторону немцев, но только из полета не возвращается, Близкие Леонида и, в первую очередь, отец утверждают в своих письменных свидетельствах о том, что это – наговоры с целью дискредитации Хрущева Никиты Сергеевича, что сын и брат Леонид Хрущев погиб в 1943 году при невыясненных обстоятельствах, как говорили тогда в таких случаях – «пропал без вести». Найти могилу сына Хрущеву, ставшему на десять лет главою государства, не удалось. Только сотрудники секретных органов самых высоких рангов свидетельствуют о совершенно ином… Вот что говорит генерал КГБ Докучаев: «Однажды Сталину с фронта позвонил Никита Сергеевич Хрущев, взволнованным голосом прося настоятельно принять его. Согласие было дано, и Хрущев самолетом вылетел в Москву. Сталин уже знал, о чем будет разговор, получив сообщение о том, что сын Хрущева Леонид совершил тяжкое преступление, за которое ему грозила высшая мера наказания. Сталин, раскуривая трубку, медленно прохаживался по кабинету. Вошел секретарь Сталина Поскребышев и доложил о том, что товарищ Хрущев прибыл и ожидает в приемной.

– Зови! – коротко сказал Сталин. Поскребышев вышел. Вошел Хрущев. На него было жалко смотреть. Глаза красные, веки отечные, губы дрожат. Он едва стоял на ногах. Сталин, делая вид, что не замечает душевного состояния товарища по Политбюро, говорит сухо: «Рассказывай!»

Хрущев, собравшись с силами, начал говорить, но волнение не давало возможности соблюдать последовательность, Хрущев знал, что Сталин любит краткие и аргументированные сведения. Видя, что у него не получается, Никита Сергеевич заплакал, плач вскоре перешел в рыдания, сквозь которые вырвалась все-таки просьба: «Мой сын виноват, пусть его сурово накажут, только не расстреливают…».

Сталин выслушал и сказал: «В сложившемся положении я ничем не могу помочь».

Хрущев упал на колени и, продолжая умолять, пополз к ногам Сталина. Сталин растерялся, не ожидая такого поворота дел, и стал спиной отступать. Хрущев полз за ним на коленях, продолжая плакать и просить о снисхождении для сына. Сталин попросил Хрущева встать и взять себя в руки. Тщетно, Никита Сергеевич был невменяемым, никаких уговоров он не слушал. Понимая, что убеждения на Хрущева не действуют, Сталин вызвал Поскребышева и охрану. Те буквально влетели на зов вождя и увидели всю неприглядность картины.

Иосиф Виссарионович попросил вывести Хрущева в одну из соседних комнат, вызвать врачей, привести в чувство Никиту Сергеевича, после чего сопроводить его до места, где тот остановился.

Все это время Никита Сергеевич непрерывно твердил: «Пощадите сына, не расстреливайте…». Хрущев еще не знал о том, что сын его во время разговора со Сталиным пребывал в немецком плену. Не известно только, был ли его самолет сбит, или он сам перелетел туда добровольно. Сталин поставил перед военной контрразведкой «Смерш» задачу выкрасть Л. Хрущёва и доставить его в Москву. Спецзадание Верховного Главнокомандующего было выполнено. Вместе с Л. Хрущёвым были доставлены в Москву документальные данные, свидетельствовавшие о его предательской деятельности. Военный трибунал приговорил его к высшей мере наказания – расстрелу. Узнав о приговоре военного трибунала, Никита Хрущёв обращается в Политбюро с просьбой отменить суровую кару.

И. В. Сталин согласился обсудить вопрос о судьбе Леонида Хрущёва на заседании Политбюро. Начальник контрразведки «Смерш» генерал-полковник Абакумов изложил материалы дела, приговор военного трибунала и удалился. Первым на заседании выступил секретарь Московского обкома и горкома, он же начальник ГлавПУРа Красной Армии и кандидат в члены Политбюро Александр Щербаков, который в своём выступлении сделал упор на необходимости соблюдения принципа равенства всех перед законом. Нельзя, заявил он, прощать сынков именитых отцов, если они совершили преступление, и в то же время сурово наказывать других. Что тогда будут говорить в народе? Щербаков предложил оставить приговор в силе. Затем слово взял Берия, который был в курсе прежних проступков сына Хрущёва, напомнил о них и о том, что сына Хрущёва уже дважды прощали. После чего выразили свои точки зрения Молотов, Каганович, Маленков. Мнение у всех членов Политбюро было едино: оставить приговор в силе.

Последним выступил И. В. Сталин. Ему было отнюдь не просто принимать решение – ведь его Яков тоже находился в плену. Своим решением он тем самым подписывал приговор и собственному сыну.

Тень предательства, кстати, не пала на Якова Джугашвили. Есть очевидцы слов легендарного генерала Дмитрия Михайловича Карбышева: «К Якову Иосифовичу следует относиться как к непоколебимому советскому патриоту. Это очень честный и скромный товарищ. Он немногословен и держится особняком, потому что за ним постоянно следят. Он опасается подвести тех, кто с ним будет общаться». Словам генерала, для которого немцы использовали особый вид казни, обливая в морозный день его водой до тех пор, пока он не превратился в ледяную статую, доверять можно!

И Указ Постоянного президиума съезда народных депутатов СССР о присвоении звания Героя Советского Союза Джугашвили Якову Иосифовичу за героизм и личное мужество, проявленные в годы Великой Отечественной войны посмертно – акт исторической справедливости. Яков предпочёл предательству смерть, и она стала подвигом его жизни.

Напоминаю, И. В. Сталин, закрывая заседание, сказал: «Никите Сергеевичу надо крепиться и согласиться с мнением товарищей. Если то же самое произойдёт с моим сыном, я с глубокой отцовской горечью приму этот справедливый приговор!».

Мы не поверили ему, Промчалась мимо слов лавина, И недоверие тому Было – и не одна причина… Шептались – в плен его сынок, В разгар войны без боя сдался. Высокий преступив порог, Хрущев спасти его пытался. А Сталин желтизною глаз Сверкнул и тронул кончик уса: «Я своего орла не спас, А ты пришел просить за труса!!!»

Слова этого стихотворения появились уже после ХХ съезда партии. Говорили, что они принадлежат Эль-Регистану. Только такое утверждение не тянет на правду, поскольку автор гимна Советского Союза к тому времени более десяти лет покоился в могиле. Так что автор стихотворения остался безымянным. Стихи, не созданные мною, я выделяю жирным шрифтом.

Того заседания Политбюро Хрущев никогда не забывал. Никто из выносивших приговор сыну или занимавшийся его возвращением из плена, не был им забыт, кара настигла всех. Все знают о расстреле Лаврентия Павловича Берии. Генерал-полковника Абакумова арестовали по делу «врачей-убийц», по личному распоряжению Хрущева он оставался в тюрьме и после того, как врачи вышли на свободу. В конце 1954 года Абакумов по сфабрикованному «второму ленинградскому делу» был приговорен к высшей мере и расстрелян через час пятнадцать минут после оглашения приговора, хотя по закону положен был двухнедельный срок для подачи прошения о помиловании. По окончании процесса над Абакумовым Генеральный прокурор Руденко в присутствии секретаря Военной коллегии Верховного Суда СССР Н. М. Полякова позвонил из Ленинграда в Москву и доложил Хрущёву, что задание того выполнено, иными словами, приговор был заранее предрешен. Генерал-лейтенант госбезопасности Павел Судоплатов, чьи люди участвовали в похищении Леонида Хрущева из немецкого плена, неизвестно за что отсидел 15 лет «от звонка до звонка» в той же Владимирской тюрьме, где пребывал одновременно осужденный Василий Сталин. Он был реабилитирован только в 1992 году. Напомню, что Судоплатов был именно тем агентом, которому было поручена ликвидация Коновальца, одного из организаторов ОУН, идеолога махрового украинского национализма. Судоплатов блестяще справился тогда со своей задачей и быстро пошел в рост. Рост его прервал «царь Никита».

Не мог Н. С. Хрущев физически отомстить Сталину, но сыну его Василию показал «Кузькину мать». Досталось от Микиты» всем, осудившим его сына на смерть. Не смог он только достать, ушедшего в мир иной Александра Щербакова, но в своих воспоминаниях излил всю ненависть к нему в словах: «ядовитый, змеиный характер Щербакова»; «подлые задатки Щербакова», «этот злостный подхалим Щербаков и др. Единственно, чем он мог досадить праху Щербакова, так это тем, что вновь вернул городу Рыбинску его прежнее название. Во времена Сталина этот старинный русский город был переименован в «Щербаков».

Скорее всего, мое перо не коснулось бы описания этого периода времени истории страны, в которой я проживал, если бы не прозвучала в присутствии многих сотрудников госбезопасности фраза Хрущева: «Ленин в свое время отомстил царской семье за брата, а я отомщу Сталину, пусть мертвому, за сына».

Расправившись с «врагами», умел ли своими действиями Хрущев обелить память о сыне? Он, пользуясь правом великим, убрал из архивов все компрометирующие сына документы, он в своей книге «воспоминаний» поместил фотографию сына с надписью: «Леонид Никитич Хрущев, летчик, погиб в боях за Родину». «Комиссия Шверника» пыталась в угоду всесильному боссу Хрущеву доказать, что осужденный во время войны сын Хрущева – летчик, совершивший героический подвиг, ни в чем не виноват, но военная коллегия Верховного Суда СССР «не нашла возможным снять с него судимость».

Месть Сталину вылилась в негативные последствия, коснувшиеся не только Советского Союза.

Месть не самое лучшее из средств, применяемых человеком, поскольку оно приводит в действие такие силы зла, которые могут изменить весь ход исторических событий. И отсюда совет мой, адресованный «современным мстителям»: «Зная о прошлом только понаслышке или по псевдо документам, не будите его, оставьте в глубоком сне, определяемым великим владыкой, имя которому – ВРЕМЯ.


В БАГДАДЕ ВСЕ СПОКОЙНО


В небольшом грузинском селении жизнь протекала спокойно. В жаркий день оно словно вымирало. В тени беседок или за столиком под густой чинарой собирается несколько почтенных грузин, ведутся неторопливые разговоры. Прежде говорили о делах житейских, обыденных и необыденных, врывающихся в размеренную жизнь внезапно. О политике прежде говорили мало, как ни говори, а тема скользкая, опасная, а практически ничего не меняющая в быту. Теперь политика ворвалась в каждый дом Грузии, и вызвана она смертью Сталина, разговаривают на повышенных тонах, словно ссорятся. Нанес Хрущев обиду грузинскому народу, обвинив Сталина во всех грехах. Исчезло имя вождя с названия городов, районов, улиц, площадей. Даже вузы, колхозы и школы, раньше носившие имя вождя, лишились его. Из Мавзолея в обычную могилу забальзамированный труп перенесли. Памятники повсюду убрали. Как тут не заволноваться? Все же, не посторонний человек. Так горько по всей стране оплакивали смерть его, и на?.. Выходит, недостойным был. В старой шинели и стоптанных сапогах ходил. Говорил редко, больше думал… Слышали здесь, в глухом селении, о мирных митингах протеста в Тбилиси, силой властью разогнанных. Слышали и об арестах. Чем далее продвигался слух, тем большим число жертв репрессии становилось. Как терпеть такое насилие? Чаще других в Багдаде собиралась четверка достойных жителей, ведя не только громкие разговоры, но и переходя на шепот при приближении кого-то иного, не думая о том, что шепот сам по себе вызывает подозрение. В Багдаде людей слышащих не слышимое, видимых невидимое достаточно. Не велик Багдад, но не безлюден. Почему небольшое селение назвали именем столицы Ирака, никто сказать здесь не мог, из глубин времен пришло оно. Скорее ветром пустынным занесено. Даже сам уважаемый в селении человек. Акакий Мдинарадзе, умудренный опытом и убеленный сединами, не мог ответить на этот вопрос. Да и к чему поднимать его, если к нему привыкли, как привыкают к телу своему. Потому и не спрашивали. Приходили к Акакию полюбоваться творением рук его, из глины лепящих и фигуры людей, и животных. До чего точно лепят пальцы то, что мысленно рождается в голове скульптора. Никто в деревушке не знал, что в доме Мдинарадзе тайно готовится покушение на Первого секретаря ЦК КПСС, самого Хрущева Никиту Сергеевича. Готовили его четверо друзей так, чтобы и домашние не знали о том, готовили, с грузинским размахом. Решили все совершить вчетвером, понимая, что, чем больше людей будет знать, тем скорее ожидает провал. Было определено время – проезд через деревушку автомобилей, везущих Хрущева и его свиту в Тбилиси. Были определены главные моменты покушения. Двое взрывают бомбу справа от едущего кортежа Хрущева. Рассчитано все было на то, что автомобиль остановится, охрана бросится в сторону взрыва, оставив Первого секретаря без присмотра. В этот момент двое других должны были подбежать к автомобилю и бросить в нее бомбу… В основу сценария легло описание покушения на императора российского Александра II, из книг вычитанное.

Никто из заговорщиков так и не узнал потом, кто донес. Ну, вроде бы все тайно делалось, от жен и детей скрыто, а на тебе, агенты КГБ обо всем узнали. Словно сорока на хвосте им в КГБ принесла все данные. Уже за пять месяцев до приезда Хрущева в Тбилиси, в КГБ все знали в деталях. Заговорщиков убрали тихо, без шума, без публичного суда над ними. Зачем народу говорить о том, что есть в такой послушной республике, как Грузия, недовольные политикой партии настолько, что, рискуя жизнью, готовы на убийство. Ведь, как-никак семь лет мирно страна жила без Сталина под мудрым руководством Хрущева. Может, потому, что мирно жили, и живыми заговорщиков оставили? Конечно, сроки им дали приличные, не соответствующие тяжести преступления. Из мест заключения их всех, до одного, освободил Брежнев, сменивший Хрущева. Акакий Мдинарадзе, считая причиной неудачного покушения русский язык, к которому они прибегали для конспирации, подготавливая покушение, после своего освобождения ни одного слова по-русски не произнес. В Грузии о багдадском покушении на первое лицо государства и не узнали. Но вот анекдот в мудром грузинском народе родился:

Идет стрельба в Тбилиси. Глухой старик Арчел спрашивает друга: «Послушай, Гиви, чего сегодня стрыляют?»

«Хрущев приехал» – говорит Гиви старику на ухо.

«А-а-а» – покачивая глубокомысленно головой, говорит Арчел и направляется по своим делам.

Проходит три дня. Опять слышится стрельба.

«Послушай, Гиви, а сейчас чего стрыляют? – вновь спрашивает Арчел соседа.

«Хрущев уезжает! – говорит тот.

«А, что, с первого раза не попали?»

Откуда было знать рядовым грузинам, что первых лиц государства сотрудники КГБ охраняют более надежно, чем охраняются грешники в аду.

Скажем, в 1956 году была спецслужбами зарубежных стран сделана попытка взорвать крейсер «Орджоникидзе», на котором Хрущев прибыл в Англию. Делали это люди, хорошо знающие свое дело. Диверсант-подводник успел скрытно прикрепить мину к днищу корабля. Но мина не сработала, как того ожидали, а вот обезглавленное тело диверсанта на следующий день само-собой всплыло на поверхность вблизи советского крейсера.