П. П. Котельников Не судимы, но осуждены книга
| Вид материала | Книга |
- Ф. Попов, И. С. Гро-мека, П. С. Порецкий, П. С. Назимов, Ф. М. Су-воров, Д. М. Синцов,, 50.97kb.
- В. С. Котельников, Н. П. Алёшин, Э. А. Гладков, А. А. Шельпяков, В. Ф. Лукьянов,, 1128.77kb.
- В. С. Котельников, Н. П. Алёшин, Г. Г. Чернышов, А. А. Шельпяков, В. Ф. Лукьянов,, 1262.71kb.
- Котельников Ю. П, 55.28kb.
- Г. П. Щедровицкий, С. И. Котельников, 511.11kb.
- Хххvii самарская областная студенческая научная конференция 12 22 апреля 2011 года, 1774.74kb.
- Реферат на тему, 149.58kb.
- Исследовательская деятельность, 243.02kb.
- Технологический регламент, 1659.01kb.
- Пригласительный билет и программа часть 2 Гуманитарные дисциплины самара 2011 сопредседатели, 1127.78kb.
РЫЦАРСКИЕ ОБЕТЫ
Обет в отличие от обещания является добровольным, Человек возлагает на себя обязанности совершать благочестивые поступки, во всяком случае, таковыми кажущиеся ему. Давать обет Богу в благодарность за оказанную небесную помощь, или возложение обязанностей на себя в затруднительных случаях, когда такая помощь нужна, как явление особое имеет немало примеров в древнейшем документе истории – Библии.
Обеты сохранились и до нашего времени. Человек, посвящающий жизнь свою служению Богу, принимая монашество, дает обеты неуклонного исполнения христианских заповедей, скажем, обет бедности, обет послушания, обет девства. Обеты могут носить широкий смысл служения людям обществу.
Вы являетесь свидетелями принятия президентами Украины присяги на Библии. Это тоже обет широкого смысла служения обществу людьми, Только эти люди, получив власть, тут же забывают об обетах, иными словами становятся не просто нарушителями обетов, а преступниками, ибо, клянясь на Священном Писании, они приглашали в свидетели самого Бога. Интересно, как они собираются, представ перед ним, оправдываться? Мысль невольно напрашивается: «Боятся ли они Бога? Скорее всего, служат они богу стяжательства». Впрочем, чего следует ожидать от атеистов, исповедовавшим безбожие, когда они вступали в коммунистическую партию? Взгляните на их прошлое – все они в прошлом крупные партийные функционеры!
Давать обеты – явление широко распространенное во времена рыцарства. Не было ни одного из них который не принял на себя добровольно обязательств. Причем многие из обетов того времени поражают современного человека своей нелепостью.
| Сколько рыцарь обетов дает? Сколько выпьет вина за обедом, Сколько лет его конь проживет, И погибнет зимою иль летом? Мыслей глупых не выбить колом, Как нелепых обетов героя: Он не будет сидеть за столом, Пищу будет вкушать только стоя! По субботам не кормит коня. Славить даму свою не устанет. Только дьяволы душу манят Глупость славит своими устами! |
Все это наблюдается и в наше время. Недалеко же мы ушли в мышлении своем от далеких предков!
| Не повернется время вспять, Все говорит об этом. Но видим часто, что опять Звучат из уст обеты: Не стану есть, не буду пить, Брить бороду не стану В глухом лесу я буду жить, Зимою в летнем стане. Обетов всех не перечесть И странных, и не очень. Но остается чистой честь, А что касаясь прочих… То тут условие одно: Обет про цель напомнит. Коль обещание дано, Пора его исполнить. |
СОВЕТЫ СОВРЕМЕННЫМ РЫЦАРЯМ
Возлагая на себя рыцарское звание, не совершив того, что рыцарю полагалось, человек играл только театральную роль, не обладая актерским талантом. К тому же на Руси просто никогда не существовало рыцарей, ни бродячих, ни объединяемых в орден. Прекрасная сказка А. С. Пушкина «Руслан и Людмила» по героичности описываемых действий не только не уступает, но и превосходит лучшие образцы повествований о рыцарях. Только вот рыцарям на просторах Руси времен рыцарских разгуляться негде было. По степям бескрайним можно долго скакать, но соперника, одетого в рыцарские доспехи и исповедующего рыцарские правила, ритуал, так и не встретить, Только вороны черные внимательно присматриваются, не падает ли конь, не истекает ли кровью всадник?..
| Простор степей зеленых и ковыльных В раскрасках утренней зари, Иль улиц деревенских пыльных, Где в каждом доме – косы, топоры. Нет места для ристалищ и забавы, И нет вина, чтоб глотку промочить. Здесь рыцарю не только личной славы, Но «хлеб и соль» с слезой не получить! Не высятся над лесом стены, башни, И над рекою замков не видать. Крестьянские повсюду видны пашни, Да в воздухе – Святая благодать Разлита. Южнее бродят печенеги, Иные орды всадников степных Готовы совершить стремительно набеги – Не признают ни Бога, ни святых! |
Хоть просторы степные хороши для коней, но рыцарям они никак не подходят для прогулок. Нет укрытий от шального ветра, порой дующего так сильно, что в седле трудно удержаться. Нет кровли, чтобы дождь переждать. А главное – нет зрителей, перед которыми можно было блеснуть своей силой и ловкостью, нет благородных дам, чтобы восхищаться его учтивостью. Да и с кочевниками лучше и не связываться. Им не ведомы ни доблесть, ни честь. Выпотрошат из-под доспехов, и будешь выглядеть, как черепаха, лишенная панциря. Соберется над павшим трупом рыцаря стая воронов черных с клювами крепкими, и станут они, одобрительно покаркивая, лакомиться телом мертвым, сталью неприкрытым! Значит нужно на север путь держать. Недаром Рогдай в поисках Людмилы в страны полнощные направился, где родственники по варяжской линии проживали, те не только рог дадут, но и вином его наполнят! Да и Руслан, свою похищенную жену разыскивающий, тоже на север подался. Но русские витязи были не избалованы природой, знали, что на пути не будут встречать их с хлебом-солью.
Север не мог манить рыцаря к себе. Стоит только чуть севернее забраться, начинаются леса темные, да дремучие, славянами заселенными. Они еще менее привлекательны для бродячего рыцаря, чем степняки. В холодных сумерках слились в серое без границ пятно и деревья с черными, постоянно шепчущимися между собой листьями, и небеса, и земные дали. Наступало медленно, лениво просыпаясь, утро. С дерев начинала капать капель, отогретая солнцем. В окружающих лесах стояла тишина, нарушаемая робким чириканьем птиц. На склонах оврагов зацепилась фиолетовая легкая мгла. Дикий народ – эти русские. Как они живут? Не знают они правил фехтования. Так булавами да кистенями, а то и просто дубинами рогатыми попотчуют, что превратишься в нечто более мягкое, чем свиная отбивная. Что толку бродить по чащобам да болотам, где и без коня не пролезть. Нет здесь ни драконов, ни фей телом прекрасных. Потешать лешего да кикимор?.. Нет дорог прямых и накатанных, нет харчевен, где всегда и подкрепиться можно и отлично выспаться, где и за конем твоим боевым присмотрят. А главное – не видно замков, где рыцаря встречали бы, как гостя дорогого, где менестрели и трубадуры, где женщины, где речь французская звучит! Можно ехать сутками, и не увидеть городских каменных стен. Видишь странные из бревен поселения, окруженные рвом глубоким, по краю защитный вал, уставленный рядами заостренных кольев, напоминающий ежа. А нравы жителей здешних суровые, кичащегося силой непрошенного гостя недружелюбно встречают. О том еще в глубокой древности узнал римский император Траян, а узнав, валом от моря и до моря от славян отгородился!
Да, суровы зимы славянские. На что привыкшие к холоду норманны, и те выбирали время теплое, летнее для того, чтобы члены, за долгие месяцы безделья размять и согреть. Их зимою на просторах Руси не согреешь. Таких морозов, какие на землях восточных славян бывают, скандинавы не знали.
РЫЦАРСКАЯ ЛЮБОВЬ
Рыцарская любовь, восторженное, доходящее до обожествления воспевание «прекрасной дамы», характерное для Средневековья, зародилось в южных провинциях Франции. Наверное, потому и до наших дней французы слывут самыми галантными кавалерами. Главные идеалы рыцарства – отвага и смелость в бою, верность своему сеньору, защита христианской церкви, щедрость в подаяниях, сопряжённые с беспредельным поклонением рыцаря избранной им даме, – стали одной из основ общечеловеческой культуры. Это был подлинный культ любви, причём любви в основном духовной, платонической. Этот культ имел своих богинь – прекрасных дам, их поклонников – рыцарей, а служили рыцарской любви и воспевали её в своих гимнах трубадуры. Любовь стала служением «прекрасной даме», поклонением ей. Дама сердца была для рыцаря неземным созданием, воплощением божества. В кодексе рыцарской любви центральное место занимали ратные подвиги в честь «прекрасной дамы» и её прославление. Любовь рыцаря была чувством идеально-возвышенным и утончённым. Рыцарь бился на турнирах, прикрепив перчатки своей дамы к шлему и прибив к щиту табличку, превозносившую её добродетель и красоту.
Обычаи рыцарской любви были неторопливы. После нескольких месяцев ухаживания рыцарь получал право поцеловать руку своей дамы. Точно следуя принятым в обществе правилам, он постепенно продвигался всё дальше и дальше по ступеням близости, завоёвывая сердце своей избранницы. При этом успех у любимой женщины всецело зависел от степени его заслуг. В сословной системе Средневековья имела значение не личность человека, а та роль, которую он играл в обществе. Гимны любви, слагаемые трубадурами, были страстной мечтой об идеальных, человечных отношениях между людьми. Обожествляя женщину, они представляли её как воплощение лучших человеческих свойств – красоты, доброты, грации, ума, человеколюбия.
Нелегкий вопрос, где культ вышеописанного рыцарства зародился? Естественно напрашивается ответ: на Юге. А конкретнее – на юге Франции. Юг Франции тогда занимало одно из самых сильных государств, хотя формально, оно и входило в состав Французского королевства. Это было графство Тулузское. Рыцарский этикет, о котором сегодня так часто вспоминают женщины, рождался в тот период времени, когда царили грубость, насилие и необузданность мужчин. Следовательно, не мужчины создавали его. Холодный Север, где красота носила суровый характер, сказывался и на характере людей, не могли там родиться изысканность и благородство. Викинги, покорившие большие территории в Западной Европе, не переделали ее, а были ассимилированными народами, носящими более высокую культуру. Красоты юга, теплый климат, заставляющий человека обнажать тело, показывая всю прелесть и очарование женщины, были той ареной, где сошлись красота, грация и нежность, с силой и мужеством. Из них и следовало создать, что носило бы и то, и другое. Родилось и созревало рыцарское поклонение женщине в славном французском городе Пуатье, при дворе одной из самых значительных и замечательных женщин в истории не только Франции – герцогини Аквитанской Алиеноры или, как принято у нас произносить – Элеоноры.
При Анжуйском дворе царили порядки, установленные королевой Элеонорой. Все здесь выглядело так, словно добрая фея ежедневно вкладывала во все живую душу свою. В самом воздухе ощущалось присутствие руки доброго покровителя домашнего очага. Во всем проявлялось столько изящества, такта и вкуса, что всякий угадывал присутствие умной, красивой и благородной женщины. И этой женщиной была бывшая французская королева, в настоящее время герцогиня Нормандская, герцогиня Аквитанская, она же и графиня Пуату и Анжуйская. Казалось, что ее совсем не коснулись прожитые годы. Она властвовала, не испытав ни малейшего огорчения, наслаждаясь безмятежностью и благополучием, пользуясь всеобщим уважением, внушая почтительную любовь мужчинам, вызывая зависть женщин, поскольку красота ее нисколько не поблекла. Губы ее были также свежи, лукавая улыбка была так же привлекательна, зубы ее также белы и ослепительны, лоб так же чист без единой морщинки. Да, эта женщина стоит того, чтобы ей уделить больше времени и внимания.
ВРЕМЕНА ТЯЖЕЛЫЕ
Наступали времена тяжелые для рыцарей. Власть королевская укреплялась. Грабить соседей становилось невозможно. Да и страх отлучения от церкви висел над «распоясавшимся» рыцарем. Стало быть, следовало обратить взор свой в ту сторону, где поход сулил и личную приличную добычу и церковью был одобрен. А это там, где были, если и не враги Христа, то люди иной веры. Пилигримы, посещавшие Святую Землю для очищения души от накопившейся скверны, рассказывали о сказочных богатствах Востока. Рассказы эти мутили разум, рисовали груды золота и драгоценных камней. Текли слюнки у «благородных» рыцарей, слушающих рассказы эти. Удерживала заповедь Божья – «Не убей!» и рыцарский этический кодекс, основывающийся на обязательном служении Церкви, защите сирот и неимущих, воинской доблести.
Германский император Оттон II на имперском сейме в Вероне добился решения о войне против «греков и сарацин». Этим решением православные христиане приравнивались к мусульманам. Теперь убийство «неверного», совершенное в защиту Церкви, не являлось грехом, скорее, относилось к делам благим. Появился повод для вторжения в Палестину. Лица, участвующие в этих походах, нашивали на одежду свою кресты, поэтому и сами походы стали именоваться «Крестовыми». Кстати, походы на Восток, на славянские земли тоже относились к крестовым походам. И первыми на восточных землях испытали жестокость христианских рыцарей небольшие племена пруссов, ливов, эстов и других. Племя пруссов было полностью уничтожено. Употребление его имени позднее следовало относить только, как анахронизм.
| Досталось пруссам, ливам От франкских христиан. Земля от битв бурлила И плакала от ран… Пришлось страдать и эстам, На очереди Русь. От папы нет протеста, Я утверждать берусь! Хоть хижины пылают, Но замкнуты уста, И грабят, убивают Под знаменем Христа! |
Исчезли рыцари тогда, когда появилось огнестрельное оружие, против которого устоять рыцарские доспехи не могли.
Живя в советское время, люди полагали, не без оснований, что время рыцарства кануло в Лету. Ошибались, однако!
ХРОНИКА РЫЦАРСКИХ ВРЕМЕН
| У хроник рыцарских времен Немало темных пятен. Коль долго пребываем в нем – Осадок неприятен. Несовместимы власть и честь, Хоть говорят о чести. И процветали злоба, месть С понятьем этим вместе. На отсеченье руку дам – Пустыми были слухи. Не вижу слуг прекрасных дам, Непреданные слуги Смесь благородства, зла и лжи, И алчные грабители, Готовы дьяволу служить – Услуги оплатите их… Историй несколько о них, (Пусть это проза будет), Но только мой правдивый стих Служить не станет блуду. |
Служа истине, понимая, что прошлое не совместить с настоящим, тем более, воскресить его невозможно. А впрочем, зачем, коль нет менестрелей, восхваляющих прелести дам…
| Иные наступили времена, Не слышно восхвалений даме, Не ставит рыцарь ноги в стремена, За честь ее не получает раны. |
И БЫЛ БАЯРД – ЛУЧШИЙ ИЗ ЛУЧШИХ
Прошло 486 лет с той поры, когда 30 апреля 1524 года в битве при Романьяно пуля, пущенная из мушкета, попала в спину, повредив позвоночник, Пьеру дю Террайлю, сеньору де Баярду. Личная храбрость, как и рыцарские латы, уже не могли защитить воина. Рыцарство умирала. Человечество в лице Баярда потеряло то, что позднее будет сверх меры романтизировано. И все же, никто, кроме Пьера Баярда, при жизни не будет назван «рыцарем без страха и упрека». Баярд станет символом такого определения. Оно станет со временем нарицательным.
Возникает вопрос, что следовало сделать, чтобы заслужить у человечества такое призвание? Начнем с происхождения. Пьер дю Террайль происходил из древнего французского дворянского рода, многие выходцы из которого отдали жизни, воюя за короля, но больших богатств на войне не заработав. Как и большинство представителей мужского пола в этом роду, Пьер стал готовить себя к рыцарской службе, и к моменту служения рыцарские доспехи были для него второй кожей, а владеть мечом и копьем он мог не хуже, чем многие взрослые мужчины. Владеть оружием его учил отец, а благородству мать, постоянно внушавшая ему: «Уважай себе равных, всегда говори правду, защищай вдов и сирот».
В 14 лет Пьер поступил, как и полагалось дворянам-подросткам, на службу пажом к герцогу Савойскому, а от него попал ко двору короля Карла VIII. Королю понравился подросток за то, что тот говорил только правду даже тогда, когда это грозило немалыми неприятностями. Король и стал вторым воспитателем юного Пьера. Дю Террайль стал постоянным спутником короля в его военных походах. Проявить свою храбрость и умение владеть оружием всегда имелась возможность, поскольку войны уже в течение 60 лет велись почти непрерывно. Показать свое благородство тоже было можно, поскольку благородные рыцарские традиции еще сохранялись, хотя и отживали. Баярд был щепетилен, до мелочей, в вопросах чести. Королевские солдаты ценили его за щедрость и простоту, он всегда был готов поделиться с ними последним куском хлеба. Как-то случилось ему с еще одним дворянином отбить у испанцев казну в 15 тысяч золотых монет. Военная добыча в тот период считалась собственностью добытчика. Пьер имел право на половину, так он и поступил, разделив добычу поровну. Вот только свою часть он раздал солдатам.
Благородством своим он поражал не только друзей, но и врагов. Однажды он захватил в плен неприятельского генерала Алонсо де Сотомайора, который приходился близким родственником испанскому полководцу Гонсалву Кордуанскому и потому мог надеяться на выкуп из французского плена. Сумма выкупа была названа в тысячу золотых монет. Знатного пленника препроводили в замок Монервиль. Испанский пленник дал слово Баярду не покушаться на побег и потому получил полную свободу передвижения в стенах замка. Однако генерал Алонсо де Сотомайор не сдержал слова чести, подкупил кого-то из солдат охраны и через неделю бежал из Монервиля в Андрию, где в то время находился походный лагерь испанских войск. Возмущенный таким поступком испанца, Пьер Баярд отправил за ним в погоню всадников. Те настигли беглеца и вернули его в замок. Вопреки ожиданиям испанца, с ним продолжали обращаться с прежней учтивостью, которой он после совершенного побега не заслуживал. Когда выкуп был доставлен, испанского генерала отпустили. Уже находясь среди своих, генерал получил упрек в том, что он обесчестил звание испанского дворянина, не сдержав слова. В ответ дон Алонсо заявил, что французский рыцарь, взявший его в плен, дурно обращался с ним, когда он находился в крепости. Когда такие слухи дошли до Баярда, то он вызвал письмом генерала на рыцарский поединок, требуя отказаться от клеветнических слов. Дуэль на мечах и кинжалах состоялась через две недели. Больной лихорадкой француз все же насмерть сразил испанца, доказав тем самым незапятнанность собственной рыцарской чести.
Пьеру Баярду вскоре довелось еще раз продемонстрировать свое воинское искусство. Между французами и испанцами на два месяца было заключено перемирие. От скуки испанские и французские дворяне решили устроить близ замка Монервиль рыцарский турнир, в котором должны были принять участие двадцать шесть рыцарей, по тринадцать с каждой стороны одновременно. Правила боя были обговорены заранее, бой прекращался только с наступлением темноты. Всадник, лишившись коня, покидал «поле боя».
| В бою едины – рыцарь, конь, (Закованы в броню) Его поводья только тронь, – Знак двигаться коню. Коню привычен посвист стрел, И в бурю он спокоен. И рыцарь – яростен и смел, Он – настоящий воин! |
Наносить удары копьями по животным условиями турнира запрещалось. Испанцы сразу же проявили нечестность. В первой же стычке они ранили копьями одиннадцать лошадей, и их хозяевам пришлось покинуть площадку рыцарского ристалища. Теперь против 13 испанцев осталось только два француза – Баярд и его друг Ороз. Французы не позволили вражеским рыцарям «обезлошадить» себя. Более того, французские рыцари выбили из боя семерых испанцев. К наступлению темноты против Пьера Баярда и Ороза осталось шесть неприятелей. Рыцарский турнир завершился ничейным результатом, хотя моральная победа, бесспорно, осталась за двумя доблестными французскими рыцарями, выдержавшими неравный бой и прославившими себя.
Но, самый яркий и удивительный подвиг на поле брани Пьер Баярд совершил в 1503 году. Этот подвиг обессмертил его имя. Испанцы занимали левый берег реки Гарильяно, а их противник – правый. Французские рыцари испытывали большие трудности с фуражом и однажды отправились добывать корм для своих коней. Вражеский полководец Гонсалво Кордуанский узнал об этом от своего шпиона. Он сразу же решил нанести внезапный удар и разгромить французскую пехоту, которая осталась в лагере без кавалерийского прикрытия. 200 испанских всадников понеслись к мосту через реку Гарильяно. Чтобы отвлечь внимание французов от моста, испанцы начали демонстрировать отвлекающий удар. Проделано это было так успешно, что французы попались на эту военную хитрость. Баярд заметил опасность, которая угрожала пехотинцам, оставшимся в лагере. Но он был один, если не считать оруженосца. Тогда, отправив его за помощью, Пьер поскакал к мосту и въехал на его середину. Когда голова колонны испанских всадников, немало удивленных виду одинокого французского рыцаря, вставшего на их пути, приблизилась к нему, тот с яростью бросился на врагов. Испанцы могли скакать по мосту по четыре всадника в ряду. Первыми же ударами копья и меча Пьер Баярд сбросил их всех с коней: два крайних испанца полетели с моста в реку, а двое оказались под копытами своих же лошадей. На мосту началась сутолока и свалка. Не терявший присутствия духа, Баярд удачно поражал передних испанцев, на которых напирали задние, своим длинным мечом. Это был невиданный бой: один всадник бился против 200 конных неприятелей! Потом посрамленные испанцы скажут, что против них бился сам Сатана. Рыцарь-герой сдерживал врагов на мосту до тех пор, пока к нему не подоспела приведенная оруженосцем помощь – сотня пехотинцев. Совместными усилиями французы очистили от испанцев мост через реку Гарильяно.
Король Карл VIII за спасение лагеря своей армии у реки Гарильяно, восхищенный рыцарским подвигом Пьера Баярда пожаловал ему в дворянский герб со следующей надписью: «Один имеет силу целого войска».
Были ли неудачи у «рыцаря без страха и упрека»? Были.
Во время осады города-крепости Теруаны англичанами французская конница спешила на помощь осажденному гарнизону. Англичане нанесли сокрушительный фланговый удар по французской кавалерии и обратили ее в позорное бегство. Устояли только Пьер Баярд и горстка рыцарей, которые храбро бились, но избежать смерти или плена не смогли. Английский король в знак уважения к известным ему подвигам отпустил Баярда из плена без выкупа и даже приглашал к себе на службу. Но тот, естественно, отказался от такой чести.
Новый король Франции Франциск I, преклоняясь перед Пьером Баярдом, во время битвы при Мариньяно попросил его посвятить себя в рыцари. Тот из скромности сперва отказался, но король настоял на своей просьбе. Баярд посвятил монарха в рыцари традиционными тремя ударами меча плашмя по плечу, сказав при этом: – Дай Бог, Ваше Величество, чтобы вы не знали бегства!
«Рыцарь без страха и упрека» погиб на итальянской земле в 1524 году. Королевскими французскими войсками командоваладмирал Бонивет. Его бездарность привела к поражению, французы стали отступать к Альпам. Адмирал, получивший смертельное ранение, передал командование Пьеру, умоляя его спасти армию. Во время боя один из испанских солдат выстрелил ему из мушкета в спину. Рыцарь, умирая, попросил своих подчиненных положить его под деревом лицом к врагам.