Geum.ru

Ю. А. Акмеология культурологии

Вид материалаДокументы

Содержание


Алпатов А.М.
Особенности личности как фактор риска развития
Результаты исследования и их обсуждение
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7

ЛИТЕРАТУРА

  1. Алпатов А.М. Циркадианный осциллятор // Хронобиология и хрономедицина / Под ред. Ф.И. Комарова и С.И. Раппопорта. - М.: Триада – Х, 2000. - С. 65-82.
  2. Алякринский Б.С. Основы научной организации труда и отдыха космонавтов. - М.: Медицина, 1975.
  3. Арушанян Э.Б. Хронофармакология. - Ставрополь: Изд. СГМА, 2000.
  4. Арушанян З.Б. Некоторые физиологические особенности и фармакология индивидуального восприятия времени // Эксперим. и клин. фарм. - 2000. - Т. 63. - № 2. - С. 3-8.
  5. Арушанян Э.Б., Боровкова Г.К., Серебрякова И.П. Суточные и недельные колебания длительности индивидуальной минуты у здоровых людей в зависимости от фактора интро-экстраверсии // Физиология человека. -1998. - Т. 24. - № 2. - С. 131-134.
  6. Багрова Н.В. Фактор времени в восприятии человеком. - Л.: Наука, 1980.
  7. Владимирский Б.М. Хронос и часы // Научная мысль Кавказа.- 1996. - №2. - С. 16-21.
  8. Выготский Л.С. История развития высших психических функций. - Собр. соч. - Т. 3. - М.: Педагогика, 1983. - С. 6-328.
  9. Гершуни Г.В. О механизмах слуха в связи с исследованием временных и временно-частотных характеристик слуховой системы // Механизмы слуха / Под ред. Г.В. Гершуни. - 1967. - Л.: Наука, С. 3-32.
  10. Головаха Е.И., Кроник А.А. Понятие психологического времени // Категории материалистической диалектики в психологии / Под ред. Л.И. Анциферовой. - М.: Наука, 1988. - С. 199-215.
  11. Горшков В.А. Возникновение и течение язвенной болезни у работающих в ночные смены // Неспецифические заболевания в связи с профессиональными факторами / Под ред. Л.А. Прохорова и А.З. Цорасмана. М.: Наука, 1976. - С. 42-56.
  12. Грацианов Д.А. Влияние нарушения режима питания во времени на развитие экспериментального атеросклероза. - Томск: Изд. ТГУ, 1980.
  13. Губин Г.Д. Лекции по медицинской биологии. - Киев: Наукова думка, 1996.
  14. Деряпа Н.Р., Мошкин М.П., Посный В.С. Проблемы медицинской биоритмологии. - М.: Медицина, 1985.
  15. Дмитриев А.С. Ориентировка человека во времени: осознанная оценка коротких интервалов времени // Успехи физиол. наук. - 1980. - Т.11. -№ 4. - С. 47-54.
  16. Дмитриев А.С., Тушнова Т.В., Шипова Р.Я. Об условных рефлексах на время, образованных с преимущественным участием второй сигнальной системы // Научн. докл. высш. школы. Биол. науки. - 1963. - №3. - С.78-82.
  17. Казначеев В.П. Ритм наш насущный // Предисловие к кн. В.Н. Ягодинского. Ритм, ритм, ритм! - М.: Знание, 1985. - С. 3-4.
  18. Катинас Г.С., Моисеева Н.И. Биологические ритмы и их адаптационная динамика // Экологическая физиология человека. Часть II. Адаптация человека к различным климато-географическим условиям / Под ред. О.Г. Газенко. - Л.: Наука, 1980. - С. 468-516.
  19. Карпенко Л.А. Психология. Словарь. - М.: Политиздат, 1990. -С. 310-311.
  20. Комаров Ф.И., Захаров Л.В., Лисовский В.А. Суточный ритм физиологических функций у здорового и больного человека. - Л.: Медицина, 1966.
  21. Кратин Ю.Г. Анализ раздражителей мозгом по физико-химическим и биологическим признакам. - Л.: Наука, 1985.
  22. Моисеева Н.И. Влияние внезапного изменения временной среды на некоторые циркадные ритмы человека // Физиол. Журн. СССР. - 1975. - Т. 61. - С. 1798-1804.
  23. Моисеева Н.И. Время в нас и вне нас. - Л.: Лениздат, 1991.
  24. Моисеева Н.И, Сысуев В.М. Временная среда и биологические ритмы. - Л.: Наука, 1981.
  25. Москвин В.А., Попович В.В. Философско-психологические аспекты исследования категории времени // Теоретический журнал CREDO. - 1998. - № 6(12). - С. 17-33.
  26. Напалков Д.А. Возрастные особенности отмеривания минутного интервала времени подростками здоровыми и с минимальными мозговыми дисфункциями // Конференция молодых ученых по нейронаукам. К 80-летию академика РАН, профессора Е.Н. Соколова. - М.: Изд.УМК Психология, 2000. - С. 38.
  27. Пономарев М.Ф. О восприятии времени и о тенденции к преждевременному и запаздывающему реагированию // Вопросы психологии. -1959. - № 1. - С. 93-102.
  28. Райцес В.С. Механизмы взаимодействия внутренних и внешних анализаторов. - Л.: Наука, 1980.
  29. Рокотова Н.А. Нервный контроль темпа движений у человека и возможные способы представления времени в нервной системе // Проблемы космической биологии. - Т. VII. М.: Изд. Акад. наук СССР, 1967. - С. 75-86.
  30. Романов Ю.А. Хронотопобиология как одно из важнейших направлений современной теоретической биологии // Хронобиология и хрономедицина / Под ред. Ф.И. Комарова и С.И. Раппопорта. - М.: Триада – Х, 2000. - С. 9-25.
  31. Рубинщтейн С.Л. Основы общей психологии. - Т.1. - М.: Педагогика, 1989.
  32. Саркисов Д.С., Пальцын А.А., Втюрин Б.В. Приспособительная перестройка биоритмов. - М.: Наука, 1975.
  33. Степанова С.И. Галичий В.А. Космическая биоритмология // Хронобиология и хрономедицина / Под ред. Ф.И. Комарова и С.И. Раппопорта. - М.: Триада – Х, 2000. - С. 266-298.
  34. Суворов Н.Ф., Таиров О.П. Психофизиологические механизмы избирательного внимания. - Л.: Наука, 1985.
  35. Уинфри А.Т. Время по биологическим часам. - М.: Мир, 1990.
  36. Уоддингтон К.Х. Основные биологические концепции. // На пути к теоретической биологии / Под ред. Б.Л. Астаурова. - М.: Мир, 1970. - С. 11-38.
  37. Хронобиология и хрономедицина // Под ред. Ф.И. Комарова и С.И. Раппопорта. - М.: Триада – Х, 2000.
  38. Хронопатофизиология доклинических нарушений здоровья // Под ред. Л.Г. Хетагуровой. - Владикавказ: Проект – Пресс, 2000.
  39. Цуканов Б.И. Время в психике человека // Природа. - 1989. - № 4. - С. 82-90.
  40. Цуканов Б.И. Качество внутренних часов и проблема интеллекта // Психологический журнал. - 1991. - Т.12. - № 3. - С. 38-44.
  41. Шабалин В.Н., Шатохина С.Н. Фундаментальные основы биологических ритмов // Вестник РАМН. - 2000. - № 8. - С. 4-7.
  42. Элькин Д.Г. Восприятие времени. - М.: Изд. Акад. пед. наук РСФСР, 1962.
  43. Aschenazi E., Reinberg A., Bicakova-Rocher A., Ticher A. The genetic background of individual variationsof circadian-rhythm periods in healthy human adults // Amer. J. Human Genet. - 1993. - Vol. 52. - P. 1250-1259.
  44. Broadbent D.E. A mechanical model for human attention and immediate memory // Psychol. Rev. - 1957. - Vol. 64. - P. 205-215.
  45. Broadbent D.E. Decision and Stress. New York; London. - 1971.
  46. Halberg F. Chronobiology // Am. Rev. Physiol. - 1969. - Vol. 31. - P. 675-725.
  47. Hess B. Oscillations in biochemical systems // Life Sci. Res. Rept. -1976. - Vol. 1. - P. 175-191.
  48. Kahneman D. Attention and effort. - New Jersey. - 1973.
  49. Reiter J. The melatonin rhythm: both a clock and calendar // Experientia. - 1993. - Vol. 49. - № 8. - P. 654-664.
  50. Thiis-Evensen E. Shift-work and health // Industr. Med. and Surgery. - 1957. - Vol. 27. - P. 493-494.
  51. Treisman A.M. Effect of irrelevant material on the efficiency of selective listening // Amer. J. Psychol. - 1964. - Vol. 77. - P. 533-546.

Цикунов С.Г., Белокоскова С.Г.

ОСОБЕННОСТИ ЛИЧНОСТИ КАК ФАКТОР РИСКА РАЗВИТИЯ

ПОСТИНСУЛЬТНЫХ ДЕПРЕССИЙ

Научно-исследовательский институт экспериментальной медицины РАМН, НОУ Санкт-Петербургская Акмеологическая академия (институт)

г. Санкт-Петербург

Изучение особенностей формирования депрессий после очаговых повреждений мозга до настоящего времени сохраняет свою актуальность. Это связано с высокой заболеваемостью цереброваскулярной патологией и наличием депрессивных состояний, как одного из частых её осложнений. Так по данным литературы постинсультные депрессии встречаются у 20-60 % больных [22]. Вместе с тем, они часто не распознается, и больные не получают необходимого лечения, хотя установлено, что такие аффективные расстройства увеличивают продолжительность восстановительного периода после инсульта и повышают смертность больных [21].

Депрессия – психическое расстройство, которое характеризуется патологическим понижением настроения, энергии и активности, интереса и удовольствия от деятельности, обычно связанной с положительными эмоциями; повышенной утомляемостью в сочетании с негативной, пессимистической оценкой себя, своего положения в окружающей действительности и своего будущего; искажением когнитивных процессов, психомоторной заторможенностью и соматовегетативными дисфункциями, с сохранением этих симптомов на протяжении не менее двух недель [8].

Этиология постинсультной депрессии остается до настоящего времени недостаточно изученной. Определен ряд социально-биологических и органических факторов, приводящих к её развитию. Установлено, что депрессивные состояния после инсульта возникают при повреждении, как левого, так и правого полушарий головного мозга с несколько большей частотой возникновения этого синдрома в случаях локализации инсульта слева [20, 18]. Выявлена корреляция наличия депрессивного состояния и снижения кровотока в левом полушарии [16]. Согласно моноаминовой гипотезе причиной постинсультной депрессии является дефицит серотонина и норадреналина вследствие органического повреждения головного мозга [20]. Таким образом, в настоящее время определены отдельные нейроморфологические и нейрохимические факторы возникновения постинсультных депрессий. Вместе с тем, они не объясняют все случаи формирования таких эмоционально-волевых расстройств после нарушений мозгового кровообращения.

До настоящего времени мало изучена роль индивидуально-типологических свойств личности в формировании эмоциональных расстройств, хотя по данным литературы личностные особенности оказывают влияние на формирование психопатологии. Так, установлено, что тревожно-депрессивный синдром с психотическими проявлениями развивается у экстравертов с тревожно-мнительно-сенситивным характерологическим складом личности [11], импульсивность является фактором риска суицидального поведения у лиц с пограничными личностными расстройствами [12]. Ряд авторов обнаружили корреляцию между постинсультной депрессией и поведением типа А [23, 19]. Известно, что для личностей с поведением типа А характерно остро развитое чувство долга, постоянное стремление к успеху и лидерству, которые сочетаются с импульсивностью, агрессивностью и тревожностью. Установлено, что у них чаще развиваются нарушения липидного обмена, ишемическая болезнь сердца, инфаркт миокарда, неврозы [6, 7]. В настоящее время определение психологического склада личности (тип А или Б) носит исключительно описательный характер. Исследований, посвященных изучению взаимосвязи темперамента больных и локализации органического повреждения головного мозга с постинсультными депрессиями в литературе нет, вместе с тем применение психофизиологического метода оценки темперамента может дополнить качественную оценку свойств личности количественными параметрами [4]. Целью настоящей работы явилось изучение роли локализации повреждения мозга с учетом профиля моторной асимметрии и темпераментальных свойств больных в формировании постинсультных депрессий.

МЕТОДИКА

Исследование проведено на 42 больных с инсультами в возрасте от 42 до 74 лет со средним возрастом испытуемых 58 ± 4 года. В большинстве случаев этиологическими факторами острого нарушения мозгового кровообращения (ОНМК) было сочетание гипертонической болезни и атеросклероза сосудов головного мозга. Ишемические инсульты диагностированы у 38 больных (в 90 % случаев), геморрагические – у 4 пациентов (в 10 %). Во всех случаях характер и локализацию инсульта подтверждали компьютерной и/или магнитно-резонансной томографией. Для исследования отбирали больных с односторонним очаговым повреждением мозга. У всех пациентов давность ОНМК была не менее 1 года со средней давностью инсульта 3,4 ± 0,5 года. Таким образом, обследование проводилось в период, когда спонтанные перестройки в основном завершились и стрессовое состояние, вызванное острым развитием заболевания, всеми пациентами было преодолено.

Во всех случаях учитывались анамнестические данные в отношении аффективных расстройств у пациентов и их родственников. Все больные, у которых в семейном или личном анамнезе была выявлена психопатология, из исследования были исключены. Диагностика постинсультной депрессии проводилась по критериям МКБ-10 и DSM-IV [8, 13]. Выраженность аффективных расстройств оценивалась по шкале Гамильтона [17], где наличию депрессивного состояния соответствовало 6 и более баллов, причем, 6-7 баллов – легкой степени депрессии, 8-13 баллов – умеренной, 14 и более баллов – выраженной [5]. Когнитивные функции определяли экспресс-методом (MMSE), где значение ≤ 23 балла означало наличие различной степени тяжести когнитивных расстройств [15]. У всех пациентов проводилось стандартное нейропсихологическое, неврологическое и клинико-психиатрическое обследование [1, 9, 10]. Расстройства речи по типу афазий или дизартрий ранжировали по 4-х балльной шкале, где 0 баллов – отсутствие нарушений, 1 балл – легкие, 2 балла – умеренные, 3 балла – выраженные расстройства. Тяжесть двигательных нарушений определяли по 5 балльной шкале от легких (4 балла) до выраженных расстройств (2-1 балла). У каждого больного диагностировали состояние чувствительности. Пациентов с выраженными речевыми и когнитивными расстройствами в исследовании не было.

У каждого пациента определяли профиль функциональной моторной асимметрии. Типологические особенности личности оценивали с помощью теста Г. Айзенка по 2 шкалам: выраженности экстравертированности и нейротизма [2, 4, 14]. При наличии более 12 баллов по 1-й шкале испытуемого относили к экстравертам, менее 12 баллов – к интровертам. Если у больного по шкале нейротизма было более 12 баллов, его считали эмоционально неустойчивым, менее 12 баллов – эмоционально устойчивым. Сочетание эмоциональной неустойчивости и экстравертированности соответствовало холерическому темпераменту; эмоциональной устойчивости и экстравертированности – сангвиническому; эмоциональной устойчивости и интравертированности – флегматическому; эмоциональной неустойчивости и интравертированности – меланхолическому темпераменту.

Для математического анализа результатов исследования использовались методы корреляционного анализа и t-критерий Стьюдента с применением пакета программ Statgraphics.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ


Из 42 обследованных больных депрессивный синдром диагностирован у 8 пациентов (в 19 % случаев). По наличию или отсутствию депрессии все больные были разделены на 2 группы: 1-я состояла из пациентов с депрессивным синдромом (8 больных), 2-я – из больных, у которых аффективные нарушения отсутствовали (34 человека). Средний возраст больных с аффективными расстройствами составлял 62,3 ± 4 года, пациентов без эмоциональных расстройств – 58 ± 1,5 лет. Большинство больных с депрессиями составляли мужчины (5 человек, 63 %). В группе лиц без аффективных расстройств число мужчин и женщин было сопоставимо. Средняя давность инсульта у больных 1-й группы составляла 3,5 ± 0,5 года, 2-й группы – 3,3 ± 0,4 года. У пациентов 1-й и 2-й групп средние значения по шкале MMSE составляли 27,3 ± 0,5 и 28 ± 0,2 соответственно. Таким образом, по возрасту, давности заболевания и состоянию когнитивной сферы больные 1-й и 2-й группы не отличались.

Клинические характеристики испытуемых представлены в таблице 1.