Язык: русский количество томов: 1
| Вид материала | Документы |
Содержание100 Великих актеров Хепберн кэтрин 100 Великих актеров Маньяни анна Маньяни анна 100 Великих актеров 100 Великих актеров |
- Киянова ольга Николаевна Заведующая кафедрой, 27.74kb.
- Семенова Ольга Исааковна Количество часов в году 136 Количество часов в неделю 4 Количество, 1056.17kb.
- Программа вступительного экзамена в магистратуру направление подготовки, 190.61kb.
- Русский язык общие сведения о языке, 1950.63kb.
- 1. общие характеристики и понятия: русский язык, СОВРЕМЕННЫЙ русский язык, национальный, 742.9kb.
- Примерные программы вступительных испытаний в высшие учебные заведения русский язык, 596.19kb.
- Учебная программа для общеобразовательных учреждений с русским языком обучения, 43.61kb.
- Жиркова Р. Р. Жондорова Г. Е. Мартыненко Н. Г. Образовательный модуль Языки и культура, 815.79kb.
- Учебно-методический комплекс дпп. Ф. 03 Старославянский язык Специальность 050301 Русский, 623.41kb.
- Начальное общее образование, 391.69kb.
Творческий метод Хепберн противоположен тому, что исповедовал Спенсер (он предпочитал все делать с первого дубля). Кэтрин работала скрупулезно, аналитически подходя к роли. Так, перед началом съемок фильма «Лев зимой» она настолько тщательно изучила все материалы об Элеоноре Аквитан-ской, что вполне могла бы написать на эту тему диссертацию на звание магистра. Ей нравилось репетировать, пробовать в нескольких дублях различные варианты.
Трейси стал ее партнером не только в кино, но и в жизни. Правда, он так и не развелся с женой Луизой. «Меня спрашивали, что такого было в Спенсе, что заставило меня прожить с ним почти тридцать лет, — пишет в своей книге Хепберн. — Ответить на этот вопрос мне не представляется возможным. Честное слово, я не знаю. Могу лишь сказать, что никогда не могла оставить его. Он жил — и я была всецело его. Я хотела, чтобы он был счастлив — был защищен
280
100 ВЕЛИКИХ АКТЕРОВ
ото всех невзгод — был окружен комфортом. Мне нравилось ждать его, слушать его, кормить его, беседовать с ним, работать для него...»
В конце 1940-х годов Хепберн решила попробовать себя в шекспировском репертуаре. За постановку пьесы «Как вам это понравится» взялся Майкл Бент-холл, возглавлявший «Олд Вик». Все 148 представлений в нью-йоркском театре «Корт» прошли при аншлагах. Кэтрин получала истинное наслаждение от работы над этим спектаклем.
После Нью-Йорка труппа совершила продолжительные гастроли по Соединенным Штатам. Актеры хорошо заработали и понравились как публике, так и критикам.
Из всех фильмов, в которых Кейт к тому времени снялась, а их уже было 28, — ни один не отнял у нее столько физических сил, сколько «Африканская королева» (1951), в котором она играла старую деву. Частые переезды, непривычный климат, тяжелые условия съемок на натуре, необходимость приспосабливаться к неординарному Хэмфри Богарту, а также к постоянным капризам Джона Хьюстона, — все это изматывало. Четверть века спустя актриса написала веселую книгу «На съемках «Африканской королевы», или Как я поехала в Африку с Богартом, Бейкол и Хьюстоном и чуть не сошла с ума».
Хепберн с большим успехом играла в «Миллионерше» (1952) Б. Шоу. Спектакль вновь поставил Бентхолл. Она отыграла десять недель в Ло'ндоне, а после летнего перерыва еще десять недель — в Нью-Йорке.
Следует отметить, что 1950-е годы прошли для Хэпберн под знаком Шекспира. В 1955 году она играла на сцене «Олд Вика» в «Венецианском купце», «Укрощении строптивой» и в «Мере за меру». В течение шести месяцев Кэтрин вместе с театром гастролировала в Австралии. Гастроли были очень интересными и прошли с огромным успехом. Позже актриса сыграла в спектаклях «Много шума из ничего» (1957), «Двенадцатая ночь» и «Антоний и Клеопатра» (1960).
После серии шекспировских ролей на сцене Хепберн решила вернуться в кино. В Лондоне она снялась в фильме по пьесе Теннесси Уильямса «Внезапно, прошлым летом» (1960). Эта работа оказалась для нее трудной по многим причинам. В первую очередь она потребовала долгой разлуки с Трейси. Кроме того, Кэтрин не нравилась организация дела. Да и роль матери-злодейки, миссис Ве-нейбл, была ей не по душе. Однако Хепберн, проявив завидный профессионализм, справилась со своей задачей, легко переиграла в фильме своих партнеров — Элизабет Тейлор и Монтгомери Клифта.
Теннесси Уильяме пришел в такой восторг от актерского мастерства Хепберн, что следующую пьесу «Ночь игуаны» написал специально для нее. Но актриса посчитала, что роль Мэксин Фолк ей не подходит. Правда, потом Кэтрин с блеском сыграет Аманду Уингфилд в английском телефильме по пьесе Уильямса «Стеклянный зверинец». «Кейт — это актриса, о которой мечтает каждый драматург, — утверждал Уильяме. — У нее текст звучит намного лучше, чем он написан: утонченность ее ума и чувства позволяет высветить все те смысловые оттенки, которые заложены в каждой произносимой ею фразе».
В 1962 году Хепберн создала образ Мэри Таирон в фильме по пьесе Юджина О'Нила «Долгий день уходит в ночь». Критики единодушно признали за ней талант трагической актрисы. Она удостоилась очередной (девятой) премии американской киноакадемии. Исполнитель главной мужской роли Ральф Ричардсон сказал Хепберн: «Видит Бог — вы безумно привлекательная женщина!»
Второй «Оскар» Хепберн получила за роль жены крупного издателя в антирасистском фильме Крамера «Угадай, кто придет к обеду?» Это была последняя
ХЕПБЕРН КЭТРИН
281
картина Спенсера Трейси. 10 июня 1967 года его сердце внезапно остановилось... Кэтрин тяжело переживала смерть любимого человека.
«Когда он находился на склоне жизни — последние шесть или семь лет, — я фактически отошла от дел только для того, чтобы быть рядом с ним, чтобы он был избавлен от волнений и не чувствовал себя одиноким, — вспоминает Хепберн. — Я была счастлива тем, что могу сделать это. Я рисовала, писала, пребывала в покое и в надежде на то, что он будет жить вечно. Так что же это было? Спенсер казался мне абсолютно абсолютным. Он действительно нравился мне — до глубины души».
В это трудное время ее поддержал английский актер Питер О'Тул, уговоривший актрису сняться в историческом фильме «Лев зимой» по пьесе Джеймса Голдмена. Хепберн блистательно сыграла королеву Элеонору Аквитанскую. За роль Элеоноры актриса получила третий «Оскар» и премию Британской киноакадемии.
Одной из самых ярких театральных работ Хепберн стала роль Коко Шанель в мюзикле Элена Джея Лернера «Коко». Мюзикл был совершенно новой формой для актрисы. На прослушивании она спела так, что все, в том числе и продюсер спектакля Фредерик Бриссон, пришли в восторг. Бродвейская премьера побила все рекорды по выручке — 35 000 долларов! Критики сравнивали игру Хепберн с Ниагарским водопадом, писали также, что актриса создала «чудовищный образ монстра, в которого, однако, все почему-то влюблены». Во время одного из представлений «Коко» произошел эпизод, ярко характеризующий натуру Кейт: рабочие сцены забыли опустить мост, по которому должна была пройти актриса, однако она не растерялась — прыгнула и, пролетев по сцене четыре фута, приземлилась и даже не покачнулась — и это на высоких каблуках!
Большим успехом пользовался и другой бродвейский спектакль с ее участием — «Вестсайдский вальс» (1981).
В 1982 году Хепберн получила четвертого по счету «Оскара» за участие в фильме «На Золотом пруду». Главные герои, супружеская пара (Генри Фонда и Кэтрин Хепберн), которым за пятьдесят, слишком сосредоточены на начинающемся старении. В роли их дочери снялась Джейн Фонда. Кэтрин с удовольствием вспоминает об этом проекте: «Хэнк и я были в нужном — зрелом — возрасте, поэтому нам не нужно было «играть» старость. Она наваливается на человека неожиданно. Внезапно вы чувствуете, что ваша весна ушла. Ваша весна в смысле подвижности. Теперь — старушкой — вы не вскакиваете со стула. Вы «поднимаетесь». То есть совершаете абсолютно иное действие».
Кэтрин продолжала сниматься в характерных ролях, причем даже в 1990-х годах, когда ей было дадеко за восемьдесят.
Когда актрису спрашивали о секрете ее успеха, она отвечала так: «Вы хотите, чтобы я рассказала о том необъяснимом, что заставляет людей смеяться и плакать?.. А я понятия не имею о том, что делаю, до тех пор пока не забываю какую-нибудь реплику — только тогда и соображаю, что я на сцене. Спенсер всегда говорил мне: «Выучи реплики — и вперед1» Также считали и Ларри Оливье, и Джон Гилгуд. Из всех талантов игра стоит на последнем месте. Жизнь — вот что важно. Рождение, Любовь. Боль. И потом смерть. А игра — это ожидание торта с заварным кремом. Вот так».
В последние годы легендарную актрису преследуют недуги: донимает артрит, болезнь Паркинсона, а также неизлечимая инфекция глаза. Кроме того, она перенесла операцию по протезированию бедра. Хепберн, не на шутку напуганная проблемами со здоровьем, продала свой дом в центре Манхэттена, который
282
100 ВЕЛИКИХ АКТЕРОВ
купила еще в 1932 году, и перебралась поближе к природе, в коннектикутский Одд-Сэйбрук, где живет тихо и скромно.
12 мая 1997 года, в день ее 90-летия, в крупнейшем городе США сад на площади имени Дага Хаммаршельда, находящийся около ООН, был переименован в «Сад Кэтрин Хепберн».
Хепберн принадлежит абсолютный рекорд по числу выдвижений на «Оскара» — 12 В 1999 году она была признана самой легендарной актрисой американского кино.
МАНЬЯНИ АННА
(1908—1973)
Итальянская актриса. Искусство Маньяни, глубоко национальное как по характеру ее героинь, так и по манере ее исполнения, раскрылось в фильмах: «Рим — открытый город», «Мечты на дорогах», «Любовь», «Самая красивая», «Татуированная роза» (премия «Оскар»), «Мама Рома» и др.
Анна Маньяни родилась 7 марта 1908 года в Риме. Отец неизвестен, мать работала портнихой; после рождения дочери она вышла замуж за австрийца и уехала в Египет.
Анну воспитывали бабушка, тетки и дядя Она росла трудным, впечатлительным, нервным ребенком. В девять лет ее отдали в колледж сестер-монахинь. Девочке там не понравилось и ее вернули домой.
В январе 1927 года Анну без экзаменов приняли в римскую Академию драматического искусства Элеоноры Дузе. Он попала на актерский курс, который вел Сильвио д'Амико.
Училась Маньяни хорошо и после окончания Академии была принята в труппу Никкодеми — Вергани — Чимара. И началась ее жизнь в искусстве: «роли субреток, со скоростью молний пробегающих по сцене со словами: «Кушать подано». Отчаяние, приступы хандры, слезы унижения». В 1928 году труппа должна была отправиться на гастроли в Аргентину. Но этот год принес одни разочарования. Карло Дзек-ки, талантливый итальянский пианист, за которого Анна собиралась выйти замуж, попал в автомобильную катастрофу. Труппа Никкодеми распалась. И самый большой удар —смерть бабушки, единственного по-настоящему близкого ей человека.
Анна поступает в труппу Антонио Гандузио, знаменитого постановщика ревю. Гандузио ввел ее в мир кино — в 1934 году Маньяни дебютировала в эпизодической роли в картине «Слепая из Сор-ренто».
МАНЬЯНИ АННА
283
3 октября 1935 года происходит очень важное событие в ее жизни, она выходит замуж за Гоффредо Алессандрини, известного режиссера, блестящего красавца, в которого Анна влюбилась с первого взгляда.
Она наслаждалась своим новым положением, домом и почти не работала, «потому что была женой своего мужа, а быть одновременно женой и актрисой не умела». Единственная полноценная роль Маньяни в это время — роковая женщина в детективной пьесе «Маскарад Сан Сильвестро», поставленной труппой де Рего.
Но Алессандрини уходит к другой. Анна пытается найти утешение в работе. В самом центре Рима Антон Джулио Брагалья открывает маленький «Театр дельи арти», в котором Маньяни с успехом играет главные роли в «Окаменевшем лесу» Шервуда и в «Анне Кристи» О'Нила.
Кино ей нравилось. Но пока Маньяни доставались эпизодические, характерные роли. Федор Оцеп, снимавший ее в картине «Княжна Тараканова» (1938), постоянно твердил: «Нет, с таким лицом не быть тебе киноактрисой. Посмотри только на свой нос! И свет на твое лицо не ложится: ты вся кривая, асимметричная!» Анна знала это, но не падала духом.
Истинный триумф, популярность у народа принес ей сезон на эстраде, который она отыграла в труппе Гандузио в паре с известным комиком Тото. Именно здесь, в ревю, рождался тот образ народной героини, воплощенный ею вскоре на экране, «медузы», как назовут впоследствии ее внешность кинокритики.
И именно ее, Маньяни, собирался Висконти снять в своем первом фильме, знаменитой «Одержимости», но не снял, потому что она в ту пору ждала ребенка. 23 октября 1942 года у Анны родился сын Лука. Когда в конце войны Висконти преследовали фашисты, Маньяни прятала его в своем доме — тряслась от страха, как она честно признавалась, но прятала.
В 1943—1944 годах Маньяни сыграла сразу в шести картинах, среди которых следует отметить «Кампо ди фьори» М. Боннара и «Последняя карусель» М. Маттоли.
18 февраля 1944 года Маньяни и Тото играли в новом ревю «Что ты вбила себе в голову». А после того как американцы вошли в Рим, Маньяни пела сатирические куплеты в скетче. Пародии целиком держались на комедийном таланте Маньяни, ее виртуозных импровизациях и гэгах. Публика восторженно принимала актрису. Сбылась мечта Анны: она стала любимицей итальянцев, ее прозвали Наннареллой.
...Однажды к Маньяни пришел обаятельный молодой человек и представился: Роберто Росселлини. Он предложил ей главную женскую роль в фильме «Рим — открытый город», который стал знаменем неореализма. С этого же времени началась их любовная связь, длившаяся несколько лет и кончившаяся так же печально, как кончались все романы Маньяни. '
Анна сыграла роль Пины, невесты рабочего Франческо. Пина стала символом народа, борющегося с фашизмом. Во время съемок Маньяни рассталась с отцом своего трехлетнего больного полиомиелитом сына. Ее маленький Лука на всю жизнь остался калекой. А возлюбленный уехал тайно, не предупредив и не попрощавшись.
В фильме Пина бежит за грузовиком, в котором фашисты увозят Франческо. После выстрела фашиста Анна должна была упасть. Серджио Амидеи, один из сценаристов фильма, предлагал Росселлини натянуть веревку, чтобы падение получилось естественнее Маньяни спокойно возразила ему: «Не беспокойся, я упаду так, что ты будешь доволен». И она упала так, что этот кадр вошел в
284
100 ВЕЛИКИХ АКТЕРОВ
историю мирового кино. В трагические глаза Пины нельзя смотреть без волнения и боли, потому что это глаза страдающей Анны Маньяни.
«Рим — открытый город» имел феноменальный зрительский успех и выдвинул Анну Маньяни в ряды мировых звезд. На период, начавшийся с «Рима...» и закончившийся еще одним шедевром — «Самой красивой» Висконти, приходится расцвет ее творчества. За шесть лет Маньяни сыграла в пятнадцати картинах, достигла вершин мастерства и творческой зрелости. «Бандит» А. Латтуады, «Депутатка Анджелина» Л. Дзампы, трагикомедия «Мечты на дорогах» М. Ка-мерини стали заметными произведениями неореализма.
Росселини снял Маньяни в фильме «Любовь» (1948), составленном из двух эпизодов. В первом, называвшемся «Чудо», она сыграла деревенскую дурочку, забеременевшую от бродяги, которого она посчитала святым (роль бродяги исполнял Федерико Феллини, это была их первая и последняя творческая встреча). Во втором —героиню знаменитой мелодрамы Кокто «Человеческий голос». После того как Маньяни рассталась с Росселини, для нее начался длинный мучительный период безвременья.
В 1951 году Висконти предложил ей роль в «Самой красивой», и этот фильм стал настоящим бенефисом Маньяни. Только она с ее уникальным талантом трагической и комедийной актрисы могла проиграть все те разнообразные значения, которые были заложены в образе Маддалены Чеккони, простой женщины, решившей пристроить свою шестилетнюю дочку в кино.
Затем Висконти снимает Маньяни в одной из новелл фильма «Мы — женщины». Эта новелла, как символ веселого лика Рима с его шумом и суетой, традиционным «итальянским беспорядком», навсегда останется в памяти зрителей.
Жан Ренуар в книге воспоминаний «Моя жизнь и мои фильмы» подмечает две стороны таланта актрисы: «реализм, позволяющий ей создавать народные образы с поразительной трагической выразительностью, и врожденное благородство, аристократизм, благодаря которым она во дворце выглядит так же естественно, как и на грубо сколоченных подмостках провинциального театрика».
В начале 1950-х Анна Маньяни — одна из самых ярких звезд мирового кино, однако снимается все реже. Ролей для нее нет, а идти на компромисс она не согласна. Отчаявшись, Маньяни даже решилась поехать в Америку, приняв несколько выгодных приглашений, исходящих от Голливуда.
За океаном она снялась в трех фильмах — «Татуированная роза» Д. Манна (1955), «Дикий ветер» Д. Кьюкора (1958), «Из породы беглецов» С. Люмета (1960).
За роль Серафины в «Татуированной розе» Маньяни получила премию «Оскар». Впервые за тридцатилетнюю историю существования этой высшей кинематографической награды в Америке она вручалась иностранной актрисе. Любопытно, что на эту роль Маньяни пригласил сам драматург Теннесси Уильяме, автор пьесы «Татуированная роза». «Имя Анны Маньяни, — писал Уильяме, — вызывало у меня чувство восторженного восхищения». Драматург собственноручно заготовил такой вариант сценария, в котором текст с одной стороны был написан по-английски, а с другой — по-итальянски.
Анна Маньяни и Берт Ланкастер блистательно разыграли трагикомическую историю любви двух немолодых людей. Ланкастер говорил в восхищении: «Это лучшая актриса, с которой мне когда-либо доводилось работать, это редчайшая женщина, удивительно яркая личность».
На съемочной площадке Маньяни встретилась с прекрасными партнерами — Э. Куином в «Диком ветре» и М. Брандо в фильме «Из породы беглецов» — и
]\1АНЬЯНИ АННА
285
подружилась с ними на долгие годы. Но несмотря на это, работа не приносила радости, Анна тосковала по дому.
По возвращении в Рим Маньяни практически не появляется на экранах. «Одиночество, пожалуй, любит меня больше, чем я его», — жаловалась она. Только близкие друзья могли видеть ее веселой, остроумной, великолепной мистифика-торшей, равной которой по части розыгрышей не было во всем Риме. Но чаще она проводила время в своем доме, в окружении многочисленных собак и кошек. Ночами она любила бродить по римским улочкам, кормить бездомных животных.
Пять лет не снималась Маньяни в Италии, прежде чем получила роль монахини в фильме «Сестра Летиция» М. Камерини. Мелодраматическая история о том, как монахиня привязывается к младенцу из приюта и как в ней просыпается запретное чувство материнства, была не лучшей работой актрисы. Как член жюри Венецианского фестиваля 1956 года Висконти отдал свой голос Марии Шелл. Маньяни обиделась на мэтра. Так произошла ее эпохальная ссора с любимым режиссером. Только через двенадцать лет, случайно встретив Висконти в магазине, Маньяни сама бросилась к нему: «Ну, Лукино, брось, ладно уж тебе...»
В 1958 году в фильме «Ад в городе» Р. Кастеллани встретились две кинозвезды — Анна Маньяни и Джульетта Мазина. Однако соседство двух актрис первой величины, как писала пресса, превратилось в сущий «ад на съемочной площадке». Роль Маньяни не была центральной, поэтому она потребовала внести изменения в сценарий, чтобы уравнять по объему обе роли. В результате Маньяни, создавшая незаурядный, сильный, глубоко трагический женский характер, затмила Мазину.
Летом 1960 года она снова снималась со своим старым другом Тото. Однако фильм не получился. Маньяни была раздосадована. «На кого же падает вина, — говорила актриса. — На меня. Никто никогда не обвинял Марлона Брандо за то, что он снялся в плохом фильме. Но все обвиняют Маньяни, если фильм с ее участием терпит фиаско».
Боготворил Маньяни и Пазолини, она была для него великой актрисой неореализма, настоящей римлянкой. Роль Мамы Ромы из одноименного фильма писалась специально для нее. Желание работать с Пазолини было столь велико, что Маньяни согласилась на 30 процентов своего обычного гонорара.
Увы, зритель смотрел картину плохо, критика тоже поначалу не приняла новой эстетики Пазолини. И Маньяни, создав образ, вскоре ставший классическим, хрестоматийным для итальянского кино, возвращается в театр.
Франко Дзеффирелли, художник, режиссер, предлагает ей одну из лучших женских ролей мирового репертуара — Пину из «Волчицы» Д. Верги. «Волчица» —это текст, написанный целиком для Маньяни, — говорил Дзеффирелли. — И спектакль почти целиком строился на ней <...> Нервы ее напряжены до предела, она каждую минуту готова взорваться. Может быть, это тоже делает ее великой актрисой, одной из самых великих актрис нашего времени». Театр вернул ей веру в себя, она вновь завоёвывала зрителей во многих странах мира. В Риме знали и любили ее, как знают и любят только «своих». Все знали в лицо ее сына Луку, красивого мрачного юношу на костылях. Всем был известен ее дом, старинный княжеский дворец Альтьери.
Маньяни, озабоченная будущим (ничто ее так не пугало, как перспектива нищей старости), скопила к концу жизни неплохой капитал — она играла на бирже, сдавала квартиры в многочисленных, принадлежавших ей в Риме Домах.
286
100 ВЕЛИКИХ АКТЕРОВ
Успех на подмостках сцены, восторженный прием, который она встречала во время продолжительных гастролей по Европе, придавали ей силы. Лишь дважды она уступала настойчивым просьбам режиссеров, и дважды ее постигали неудачи. Это фильмы С. Крамера «Тайна Санта-Виттории» (1968) и К. Отан-Лара «Кубышка Жозефы» (1968).
Наконец Альфредо Джанетти удалось уговорить ее сыграть в телецикле «Три женщины». По его замыслу, в судьбах этих женщин должна была отразиться итальянская история последних ста лет. В Италии демонстрация первого фильма цикла — «Певица» — вызвала буквально бурю. Собственно, сюжет был незамысловат. Закатившаяся опереточная звезда Флора Торес приезжает на передовую. Она должна исполнить бравурные марши. Но, неожиданно для себя, вдруг запевает тихую неаполитанскую песенку, в которой чувства любви к родной земле больше, чем в любом марше. В финале новеллы Флора Торес гибнет, прикрывая собой мальчишку-солдата.
Актриса снова была на подъеме. Но злокачественная опухоль уже подтачивала ее здороьве. Операция, проведенная в одной из клиник Рима, оказалась неудачной.
Когда наступали краткие мгновения облегчения, Анна вспоминала о последней своей работе — фильме «1870». Она не дождалась премьеры всего несколько минут. По окончании картины диктор сообщил о кончине актрисы.
В день похорон Маньяни (27 сентября 1973 года) все учреждения в Риме были закрыты, никто не работал. Площадь перед церковью «Санта Мария со-пра Минерва», где прямо на полу, без катафалка (по обычаю, принятому у римской знати), стоял гроб с ее телом, была запружена народом.
И когда гроб выносили из церкви и он поплыл над головами толпы, площадь взорвалась аплодисментами.
Тело Маньяни несли, а расступающаяся толпа все аплодировала и аплодировала — последнему ее выходу. Рим прощался со своей любимицей.