Geum.ru

Федеральное агентство по образованию государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «калмыцкий государственный университет» Мушаев В. Н. Структура и семантика калмыцкого предложения

Вид материалаКнига

Содержание


Иньг - амрг, седкл медлцсн улс зовлң - җирһлән әдл кеҗ хувалцна
Цед зәәсң өвр халта, зарцнран цокна гиһд нам кезәнәһәс нааран
Подобный материал:
1   ...   13   14   15   16   17   18   19   20   21
Бийнь үкритн хәрүлнә, гергнь хот-холытн кенә, эләд күүкнь геритн ахулна, кир-хуритн уһана [БО] «Сам он пасет ваш скот, жена его готовит вам кушать, старшая дочь убирает в доме, сти­рает белье»; Бичкн хурһд, ямана ншкс хотхр, зуух брҗ наадмн, терүндән авлгдад, экәсн салад үлдҗ оддмн [ШК]

9. Структура и семантика калм. предл.

«Маленькие ягнята, козлята любят играть в ложбинах, ямах, увлекшись этим и уморившись на солнце, они отстают от маток».

Действия, совершаемое в таком контексте, известно говорящим с подлинной достоверностью, что еще больше подчеркивается наличием во-2-ом и 3-ем лицах в форме на -дг модально-утвердительной частицы -мн (-м).
  1. Контекстные аспектуальные спецификаторы, характеризующие длительность и многократность действия: оньдин «постоян­но», өдртән «целый день», ик бичкнсн авн «с самого детства», тер цагас нааран «с тех пор», кездчн «всегда», җилин туршарт «целый год». Дөрвн хонг дараһар һалзу шуурһн шуурчана [ТГ] «Четыре дня подряд бушует злая пурга»; Би оньдин адһнав, такан дуунла боснав, җирһлин айс соңснав, җиннсн дуундан орулнав [МБ] «Я всегда спешу, с петухами встаю, слушая мелодию жизни, вношу их в свои звенящие песни»; Муузра саак кевтн Ноонин зарц болад бәәһә [ҺХ] «Муузра по-прежнему батрачит у Ноонина»; Немшнр сум йирин әрвлдго [МТ] «Нем­цы по обыкновению не жалеют пуль».
  2. Контекст в формах побудительного, взаимного, совместного или страдательного залогов: Иньг - амрг, седкл медлцсн улс зовлң - җирһлән әдл кеҗ хувалцна [ЗТ] «Любящие, понимаю­щие друг друга люди одинаково делятся и горестями и радостя­ми».
  3. В вопросительных предложениях: а) в сочетании с отрицани­ем форма настоящего расширенного времени акцентирует внима­ние говорящего на само действие, а не на участниках ситуации: Меддг болхла, бийим юңгад эс күндлнәч? [ЗК] «Если знаешь то почему не уважаешь меня?»; б) форма на -дг с помощью пока­зателя 2-го лица обозначает неожиданное для слушателя сообще­ние говорящего о том, что известно и слушателю и говорящему: анцхн үкр саасн та хойр иигд дала-нала болад бәәцхәдмт, долаһад - нәмәһәд үкр саасн бидн хойр хагсад бәәдмб? [XT] «Вы вдвоем, имея одну корову, живете в достатке, а мы вдвоем, имея семь - восемь коров, живем в нищете».
  4. Границы формы настоящего времени расширяются с помо­щью усилительных наречных слов, при этом усиливается модаль­ность достоверности: мел «все», улм «все более», басл «так и»,
  5. кедү «сколько» и т.д.: Сул цагтан мел ректорин хорад сууснь үзгднә [ҺХ] «В свободное время все сидит в кабинете ректора»
  1. Контекст, где говорящий констатирует событие со слов других: Цед зәәсң өвр халта, зарцнран цокна гиһд нам кезәнәһәс нааран цуһар келнә [ШК] «Уже с давних пор все говорят, что зайсанг Цед очен вспыльчив, избивает своих слуг».
  2. Контекст, в котором говорящий сообщает о том, что имеет обыкновение совершать определенное действие, находиться в определенном состоянии: Үүгәр давс ачад, өрк-бүлән арвн эм җилин туршарт асрдв [ҺУ] «На нем (верблюде) соль вожу, целый год кормлю семью - десять душ».

Настоящее постоянное представляет собой те или иные отношения, не связанные с временными ограничениями, обозначают ситуацию, существующую всегда, постоянно и обозначает «насто­ящее вечных истин»: Дн уга бәәдлд делк бүклдән ханна «Весь мир благодарен мирной жизни».

Постоянное действие в плане настоящего времени ориентировано на все направления: выражено непосредственно в отношениях предшествования и следовательно, действительно и для момента речи. [Харчевникова 1994,38].

Настоящее постоянное, обозначая второстепенное модальное значение, обусловлено контекстом. Например, у формы на -на наи­более значительна роль контекста в реализации значения предше­ствования и следования за моментом речи, а также побудительной модальности. Данная форма может участвовать в формировании как достоверной, так и недостоверной модальности. Выражение модальных оттенков словами алдл уга «несомненно», эрк биш «обязательно»; билт, боллта «пожалуй»; тиим кевт «кажет­ся»; частицами -л, -мн, -лмн, - ш «да, же»; словами - конкретиза-торами времени и места: шуд ода «прямо сейчас», эндрин бийднь «сегодня же», минь үүнд «вот здесь» и т.д., а также усилительно-наречными словами: мел «все», улм «все более» и т.д.

Основное значение другой формы настоящего времени на -дг состоит в обозначении действий, не ограниченных конкретными временными рамками, происходящих обычно, постоянно. Поэтому она выражает естественное по природе, неотъемлемое свойство или состояние, в котором пребывает субъект. Данная форма, имея

258

259
значение реального достоверного действия, также выражает значение настоящего постоянного и реализуется в различных контекстуальных условиях. Настоящее неактуальное время контексту­ально имеет ряд вариантных функциональных значений, которые выражаются через формы настоящего: качественного, узуального, обобщающего. В ряде работ монголистов последние два функцио­нальных типа определяются как изобразительное настоящее и ком­ментирующее настоящее [Харчевникова 1994, 39].

Значение настоящего узуального: устоявшееся действие, которое в силу своей регулярной повторяемости реализует значения постоянства и обычности и употребляется в обширном временном плане. Перспектива узуальное™, потенциальность данного значе­ния настоящего времени контекстуально может передаваться раз­личными способами:
  1. Аспектуальными спецификаторами многократности: өдр болһн «каждый день», хая-хая «изредка», цаг-цагар «время от времени», кесг дәкҗ «много раз» и т.д. Например: Йир саглгдад йовгдна, тиигчкәд нурһлҗ сөөһәр [БЦ] «Приходится передви­гаться чрезвычайно осторожно, притом в основном ночами»; Батаг үзх болһндан дөөглдмн [ҺХ] «Каждый раз, как увидят Бату, издеваются».
  2. Различными формами однородных сказуемых, которые или обозначают одно и то же повторяющиеся действие, или употребляются с разделительными союзами чигн...чигн «и...и»; негт...-негт «то...то», эс гиҗ...эс гиҗ, эсклә...эсклә «или...или», или обстоятельствами времени в роли разделительных союзов. Напри­мер: Асхнднь әмтнәс ора унтна, өрүнднь өрлә босад, багшин заасн хамгиг дасна [ҺХ] «Вечером ложится спать позже всех, утром встает рано и учит все, что задано учителем»; А, дрк, кендн келхв? ... Эсклә һарад гүүнә, эсклә таг зогсна [ТМ] «О боже, кому скажешь?... Или вдруг помчится, или встанет как вкопанный (о коне)»; Аав тер күүкн та хойрин зургиг асхн орндан орхиннь өмн хәләнә, өрүн босад моргүлән кечкәд, ә уга хәләнә [ҺХ] «Дедушка смотрит на твою с той девушкой фотогра­фию вечером, перед тем, как лечь в постель, и утром, встав и по­молившись, молча смотрит». Болв Манж көдлмш уга цагтан чигн, амрад бәәх өдртән чигн өрлә сердмн [ЗТ] «Но Манжи просыпается рано и когда работы нет, и в дни, когда отдыхает».

3. Еще одним синтаксическим средством выражения неактуального настоящего времени является наличие в предложении де­епричастного оборота с условным значением, или причинно-след­ственных отношений, или употребление данной формы в обобщен­но-личных предложениях. Например: Үнн чик седкләрн йовхла. үнн кезә чигн ахлдг [ҺХ] «Если быть правдивым, чистосердеч­ным и справедливым правда всегда восторжествует»; Дәкәд халун эн аңгд зокҗахмн уга. Тер учрар усиг хураҗ цацад, серүцүлнәвидн. Киитн бас таасгдхш, үвлд дулалнавидн [СЭ] «Сильная жара этим зверькам не благоприятствует. Поэтому ох­лаждаем, разбрызгивая воду. Холод тоже им не нравится, зимой утепляем»; Гертн бәәсн цагт өрүн өрлә көдлмшт однач, асхн ора ирнәч, көвүһән үздгән уурув [МТ] «Когда дома, рано утром уходишь на работу, вечером поздно приходишь, совсем перестала видеть сына».

Настоящее качественное выражает постоянный признак, приписываемый субъекту как его качество, свойство, поэтому сохра­няет значение постоянной данности и не может быть соотнесена с каким-то определенным моментом речи. Значение постоянной дан­ности действия обусловлена самим лексическим значением глаго­ла и указывает на профессиональную деятельность, поведение, умение и навыки, черты характера, свойства субъекта. Например: Туула җилд һурв кичклдмн [АК] «Заяц трижды в году плодит­ся»; Нәәмн cap болен туһлмуд дөчн-тәвн килограмм даву татна [XT] «Восьмимесячные телята весят более сорока-пятидесяти килограммов».

Особенно ярко значение настоящего качественного выражается в сравнениях, где постоянство действия обусловлено тем, что качество и свойство одного субъекта приписывается другому субъекту. Например: Хальмг туульс талын әмтнә туульсла дл, эврәннь һол утхарн чик, ни-негн, ах-дү бәәдлиг таасҗ, үнн дурдна [XT] «Калмыцкие сказки, подобно сказкам других наро­дов, своим глубоким содержанием проповедуют справедливость, единство, братство».

Настоящее обобщающее время, хотя и достаточно близко к постоянной форме, но оно еще более абстрагированно от


260
конкретного времени. Используя формы на -на и -дг данное значение воз­никает в определенных контекстных условиях:

Во-первых, при наличии обобщающих членов предложений: подлежащего, обстоятельства, дополнения. Например: Эдн зүсн-зүүл әәд оньган өгнә: холд чон уульсн болна, өвснә бүчр чигн зогсл уга саржнна [ТҮ] «Они обращают внимание на всевозмож­ные звуки: кажется, что в дали, воет волк, и непрерывно шуршат листья травы»; Төрлә баахн күүкд-көвүд цуhар энүг наадн үнн хойрин заагар «авһ» гилдцхәдмн «Родственники, молодые пар­ни и девушки то в шутку, то всерьез - все называют его «дядя».

Во-вторых, наиболее отчетливо значение данности действия проявляется в пословицах, афоризмах, при формулировке правил, законов, в которых обозначены действия, естественные по своей природе. Например: Халунла хөөг сүүдринь хәләлһәд идүлдмн. Ик халун эс болхла, сальк өрүләд идүлдмн [ЗТ] «Когда нет сильной жары, овец пасут, направляя их навстречу ветру. Когда жарко, пасу, чтобы они придерживались тени друг друга»; Хальмг улс җилиг барс сарас авн эклнә [ХҮ] «Калмыки начинают год с месяца барса».

В-третьих, в глаголах со значением восприятия или проявления признака в безличных предложениях, или в неопределенно-личных предложениях значение обобщенности реализуется достаточно широко. Например: Темәнә үсн наадк малмудын үснәс өткн, шимтә гиҗ келгднә [ЦБ] «Говорят, что молоко верблюдицы гуще и питательнее, чем молоко других животных»; Төмрин сәәг давтҗ меддг, мөрнә сәәг довтлҗ меддг [ХҮ] «Качество железа узна­ют, когда куют, а достоинство коня, когда на нем скачут».

Форма неактуального настоящего времени при иерархии сем объективной модальности имеет переходные значения: между настоящим и прошедшим, между настоящим и будущим.

А. Настоящее историческое [Бертагаев 1964, 98] реализуется в контексте, когда прошлые события достоверные и реально произошедшие передаются в аспекте настоящего времени. Формы на -на, -жана, -дг употребляются для выражения действий, предше­ствующих моменту речи как прием актуализации прошедших дей­ствий с целью придания описываемым событиям большей живос­ти и изобразительности. При субъективном смещении времени говорящий для образного и наглядного

описания фактов прошлого преподносит ее как воспоминание о прошлом, или как непосред­ственно происходящее перед глазами слушающего или читателя.

Для передачи данных значений используются также локализаторы прошлых действий, обстоятельственные слова и словосоче­тания: нег дәкҗ «однажды», тер сө «той ночью», ниднин «в про­шлом году», намаг баһд «когда я был молодым», дәәнә цагт «во время войны» Например: Намаг бичкнд наһцх һәрә манад ирдмн. Орҗ ирн үүднәс нама дуудмн [ЗТ] «Когда я была ма­ленькой, к нам приходил дядя Гаря. Как только входил, сразу же звал меня»; Өцклдүр һаза бәәхләм, гиигн машин ирәд зогсжана [ТМ] «Вчера, когда я был во дворе, подошла легковая маши­на»; Цокулсарн керг кел уга дәврҗәнәв [ҺҮ] «Не обращая вни­мание на побои наступаю».

Форма настоящего времени в окружении глаголов прошедшего времени, воспринимается в целом, как действие, происходящее в одной временной плоскости: Кедлмшин өдр гүргүдән орсн кемл тиигәрән ирүв. Мастерской дотр станокс кедлҗ бәәнә, төмр җиңнәд бәәнә [ЭБ] «Я пришел туда, когда работа была в разгаре. В мастерской работают станки, гремит железо».

Б. Настоящее время при обозначении будущего реализуется в контексте следования за моментом речи. Это происходит при наличии различных локализаторов будущего времени, например: әрүндән «утром», тер цагт «тогда, тем временем», һурвн җиләс «через три года», даруһас «после», удл уга, шидрс «скоро» и т.д.

Тер цагт танар алвтан медүлнәв гиһәд уульн дуулн сурна [XT] «Тогда впрямь передам в ваше ведение свои владения, - горько плача, умолял он»; Удл уга маниг өөдән сурһульд Шарту балһснд илгәҗнә [ҺХ] «Скоро нас отправят в вышие учебные заведения города Саратова».

В подобных примерах благодаря наличию локализаторов будущего времени отнесенность действия в будущее не вызывает со­мнения. Вместе с тем точное указание на отрезок совершения дей­ствия в будущее подчеркивает обязательность и реальность его осуществления.

Реальность следования действия за моментом речи может быть обусловлена и лексическим значением глагола, чаще в форме на -

262

263
на, -җана, например: Бергнчн чамд шин бүшмүд уйҗ гнәв, көлдчн hoc авч гнәв [ЗК] «Я твоя тетя, сошью тебе новое платье, куплю тебе обувь»; Правляна нег машин йовҗана [ҺҮ] «Из правления пойдет одна машина».

К синтаксическим средствам выражения настояще-будущего времени следует отнести наличие в структуре предложения форм повелительного и желательного наклонения, или придаточного предложения времени, а также наличие условного деепричастного обо­рота, или причинно-следственных отношений, например: Н йовий, би чамд сөөнәһә орсн зүүдән келҗ өгнәв [ҺХ] «Ну пойдем, я расскажу тебе сон, который приснился мне ночью»; Эн хойр күүкнд седкл тусва, эдниг буулһҗ авнав биидән, - гиҗәнә көвүн [XT] «Сердце мое пленили эти девушки, возьму их себе в жены, - сказал юноша»; Шүүхлә, хойр җилә җалв авчанач, шүүгдхлә, хоосн һарчанач, медвч? [ТМ] «Если выиграешь, то берешь жалование за два года, если проиграешь, то будешь ни с чем, понял?».

Из морфологических средств следует назвать усилительно-уступительную частицу -чигн (-чгн), которая присоединяется к форме причастия на -дг, выражающей действие, которое намерен вы­полнить говорящий. Например: Би таниг ода ямаран сәәхн босхдгчгн [СЭ] «Я вас сейчас еще как подниму»; Her иим хө хәрүлдг көвү хәәҗәдгчгн, - гиҗ соңсув [ҺХ] «Слышала, что ищут вот такого мальчика пасти овец».

Рассмотренные материалы калмыцкого языка позволяют заключить, что форма настоящего времени на -на с лично-предикативными частицами 1-го лица обоих чисел, реализуя преимуще­ственно значение будущего потенциального времени, контекстуально приобретает дополнительные оттенки модальности: желания, на­мерения, решимости, угрозы, опасения и т.д., что сближает ее с косвенными наклонениями, и эти формы можно рассматривать как «переходные» между микрополем реальности и потенциальности. К примеру, в реализации различных модальных оттенков участву­ют формы повелительного, желательного и предостерегательного наклонений: Чи цааран йов, чини ормд би суунав (разг.) «Ты ступай дальше, а я сяду на твое место»; сравнить: Та цааран суути, тана ормд би суусв (разг.) «Вы садитесь подальше, а я сяду-ка на выше место». В данных примерах форма настоящего времени суунав и форма желательного

наклонения суусув одинаково выражает модальный оттенок желания.

Форма на -на выражает микрополе намерения с помощью различных аналитических и синтетических средств. Например: Ода хәрәд, көвүһитн хәрүлчкнәв [ҺХ] «Сейчас поеду домой и от­правлю вашего сына»; Яһнач гиһәд сурхла, кергтә, терүг хулдҗ авнав, энүг хулд авнав гиҗ хөрү өгнә [ТГ] «На вопрос, что будешь делать, отвечает: «надо то купить, это купить».

Форма настоящего неактуального на -на выражает оттенок реальности угрозы, благодаря соответствующей интонации, напри­мер: Дәкҗ күүнә эдлвр булаҗ авхлач, цокад алчкнав, хрнь түүг мед, - болв [ЭВ] «Если еще отберешь чужую пищу, убью, знай же это - сказал».

Опасение, предостережение говорящего по поводу действия других субъектов также выражается формой с аффиксом -на. Причем контекст и обстановка явствует, что речь идет о будущем (потенциальном). Например: Мөңкинд кезәнь гүвдүлчкнв, кезәнь киитн биихд суулһчкна гиҗ бәәнә гидг хату үүлтә юмн [БО] «Вечно находиться под страхом, когда будешь избит, когда посадят в холодную будку, - тяжелое это дело».

Среди остальных модальных значений настоящего неактуального следует отметить оттенок решимости, который выражается формой на -на, и который усиливается с помощью усилительно-наречных слов: эрк биш «обязательно», шуд ода «прямо сейчас», яһад болв чигн «во что бы то ни стало»; модальный оттенок пред­положения, выражается с помощью модальных слов билт, боллта «пожалуй», гилч «скажи-ка» или вопросительной частицы -у~ү. Примеры: Би шуд ода оч Батаһитн авнав [ҺХ] «Я прямо сейчас поеду и заберу вашего Багу»; Асхн буди бәәхлә, маңһдур нарн һарна билтәл эн. - гиҗ санҗанав [ҺҮ] «Думаю: «Если опустится туман, то завтра, пожалуй, взойдет солнце».

Итак, приведенные выше формы настоящего неактуального времени выражают модальность достоверности и недостоверности, при их помощи выражается простая констатация совершения или несовершения действия. Они обозначают действие объектив­ной данности, выполнение которого занимает обширный временной план: действие абстрагировано от


264

265
конкретного времени, не прикрепляется к определенному отрезку времени, включая и момент речи. В ряду форм настоящего времени они занимают значительное ме­сто, служат для обозначения настоящего расширенного и постоян­ного. В контексте выявляются более специфические функциональ­ные типы: настоящее узуальное, качественное и обобщающее. В определенных контекстуальных условиях они реализуют второсте­пенное значение предшествования и следования за моментом речи, модальность предположительности. Потенциальные возможности данных форм в системе изъявительного наклонения обширны.

Потенциальность события будущего, выражаемая формой будущего времени глагола, гораздо менее созвучна категориальному значению индикатива, чем, скажем, реальность действия в прошлом. В калмыцком языке это подтверждается тем, что форма будущего времени представлена аффиксом -х, в то время как формы про­шедшего времени, как это показано выше, гораздо разнообразнее и более дифференцированно представлены в темпоральной парадиг­ме изъявительного наклонения.

Релевантный модальный признак для данной формы - утверждение или отрицание достоверности действия, которое еще не осуществлено. Форма с аффиксом -х обозначает действие, которое совершится после момента речи. Например: Би чамас наадк улсас давуһар сурхв [КБ] «Я спрошу с тебя больше, чем с других людей».

Прежде всего, данная форма выражает действие «идеальное», еще не реализованное: это еще не само действие, а действие, осуществление которого лишь намечается. По этой причине семанти­ка формы на -х обладает модальной насыщенностью - богатством различных оттенков субъективной модальности. Различие в модаль­ных оттенках высказывания может быть выражено средствами контекста: введением модальных индикаторов и т.д. Известно, что форма будущего времени на -х в монгольских языках, в отличие от других форм глагола, приобретают самые различные оттенки, если к ней присоединяются частицы и присказуемостные слова [Бертагаев 1964,96].

Естественно, писал И.А. Мельчук, что в человеческом восприятии будущее время представляется менее реальным и

менее определенным по сравнению с прошедшим. В языке это отражается таким образом, что в прошедшем времени различается, как прави­ло, больше глагольных категорий, чем в будущем: прошедшее вос­принимается более отчетливо, с большим количеством деталей [Мельчук 1998, 67]. Таким образом, форма будущего времени ука­зывает не только на протекание действия в будущем, а и на отно­шение говорящего, его оценку соотнесенности предполагаемого действия с действительностью. Данная форма выражает модаль­ные оттенки категоричности и некатегоричности, характеризующие степень достоверности планируемого в будущем действия. Сфера реальности в широком смысле, как отмечает А.В. Бондарко, представлено в будущем времени. В языковом содержании высказыва­ний, относящих обозначаемую ситуацию к будущему времени все­гда присутствует та или иная мера потенциальности. Например: Завтра я отправлю это письмо. Отнесение фактора к будущему сочетается с элементами намерения, воли совершить данное дей­ствие. Ситуация еще не стала реальностью. Это открывает воз­можности для осложнения «футуральной (будущей)» фактичности различными элементами потенциальности и степени вероятности [Бондарко 1990,73].

Модальные оттенки категорической достоверности в форме будущего времени в калмыцком языке передают самыми разнообразными средствами: фонетическими (наращение долгой гласной