Geum.ru

Издательство Эрих Пабель, 7550 Раштатт/Баден-Вюртемберг Предисловие Этот рассказ

Вид материалаРассказ
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7

23 июня он вынес предложение уйти через форт «Максим Горький II». Но пришел ответ: «Держаться, пока еще не время!»

Это означало, что следовало ждать развития грядущих событий. Его положение становилось все более критичным. 28 июня уничтожил свой радиопередатчик. Теперь он на некоторое время остался без какой-либо связи со станцией приема. К тому же общая ситуация в последние июньские дни оказалась настолько запутанной, что больше не существовало четкой линии фронта.

Город был окружен плотным кольцом. Во внутренней части города русские образовали боевой резерв и перебрасывали свои войска в такие места, где напор противника становился слишком сильным.

Пока еще Севастополь не был побежден. Русские в окружении держались до последнего и не собирались сдаваться.

У Сергея Тарова была еще и другая, еще гораздо более сложная проблема:

Чтобы не привлекать к себе внимания, ему приходилось с ружьем в руках сражаться против немецких солдат.

27 июня 1942 года, 0.38 по среднеевропейскому времени.

Сергей Таров находился с другими гражданскими, прошедшими военную подготовку, вблизи электростанции у Северной бухты. Вода на широкой водной глади была темной и зловеще блестела. Иногда она освещалась светом от снарядов, которые взрывались далеко позади них. Мужчины внимательно всматривались в небо. Для них наступившее спокойствие не было хорошим знаком.

Игорь и Сергей находились рядом с противотанковой пушкой. Сергей был благодарен за спокойный вечер после хаоса последних дней. Сегодня вечером ничего не происходило. Агент дремал. От усталости у него почти закрывались глаза. Ему стоило больших усилий оставаться бодрым еще несколько секунд.

Никто из них не догадывался, что именно в этот момент бесшумно приближалась беда на нескольких надувных шлюпках.

Внезапно с безоблачного ночного неба посыпался ураганный огонь немецкой артиллерии. За несколько секунд вокруг защитников электростанции образовался кромешный ад. Из бесчисленных стволов противника в ночи сверкало пламя.

– Черт, начинается! Теперь эти сволочи решили узнать наверняка! – дико заорал Игорь Сергеевич. Он, как Сергей и Павел, тоже опустился глубже в траншею, которая была выкопана рядом с противотанковой пушкой. – Теперь они стреляют изо всех сил, а затем они…

Голос Игоря Сергеевича полностью поглотил оглушительный шум. Агент КГ-15 втянул голову еще сильнее между плеч, он чувствовал, как учащенно бьется его пульс. Их окружал такой шум, словно открылись врата ада. Земля вокруг него содрогалась. Воздух был наполнен свистом бесконечных осколков. Пыль и дым поднимались плотным облаком.

Спокойная летняя ночь внезапно исчезла за стеной из дыма, раскаленной стали и огня. Сергей Таров потерял всякое ощущение окружающего и уползал все глубже в грязь траншеи. Он чувствовал себя самым одиноким человеком на земле.

Снова он проклял свой выбор, который привел его сюда, и сейчас, очевидно, ему предстояло за это заплатить. Теперь он лежал посреди огня собственных снарядов. А под конец, когда здесь все закончится, он тоже окажется среди мертвых?

Вокруг него взметались грязь и земля. В жутком грохоте иногда слышались щелчки ружейных выстрелов и лай пулеметов.

Русские слишком поздно распознали маневр противника. Первые немецкие штурмовые группы сошли на берег возле электростанции. Здесь до сих пор бушевали взрывы гранат. Как позднее выяснилось, погиб один из передовых наблюдателей и его связист. Поэтому артиллерийский огонь еще продолжался, когда немецкие войска уже добрались до суши.

Гранаты перекапывали землю. Каждая воронка существовала лишь несколько секунд, затем каждое новое попадание образовывало новый кратер. Оборонительный огонь русской артиллерии тонул в урагане немцев.

– Что нам теперь делать? – прокричал Сергей, который лежал рядом с Игорем.

– Ничего! – крикнул тот в ответ. – Убери голову, чтобы в тебя не попали!

Сергей вцепился в землю, которая дрожала под ним. Он чувствовал беспокойные удары своего сердца. Неужели это конец? Больше всего ему хотелось полностью уползти под землю.

Защитники электростанции по большей части были прикованы к земле, неспособные даже пошелохнуться.

Те, кто был в состоянии поднять ружье, оборонялись от нападающих немцев.

Сергей Таров чувствовал, как дергалась каждая мышца. Ведь вокруг бушевали взрывы артиллерии. Его нервы были напряжены до предела. Каждый новый взрыв практически причинял ему болезненный укол. Он тесно прижался к земле и закрыл голову руками, не осознавая, насколько это бессмысленно. Его колотило от смертельного страха, зубы стучали.

Артиллерийский огонь замолчал столь же внезапно, как начался. Потребовалось некоторое время, прежде чем КГ-15 понял, что взрывы прекратились. Он почти оглох. Голова гудела, болели уши, в горле горела пыль. От едкого порохового дыма слезились глаза.

Сергей поднялся и оглянулся по сторонам. Ближайшая округа походила на лунный ландшафт. Повсюду раздавались крики раненых и умирающих.

Перед ним появились еще немецкие солдаты. Он увидел, как приближался мужчина, – медленно, немного склонив голову, словно он хотел броситься под огонь.

Остальные подходили так же, как он, словно роботы, несущие смерть и уничтожение. Сергей Таров огляделся в поисках помощи.

Если бы он захотел перебежать к ним сейчас, все закончилось бы печально. В настоящий момент такой возможности не было. Ему просто пришлось схватиться за оружие, иначе Игорь и остальные застрелили бы его, как бешеную собаку. Потому следовало дождаться лучшей возможности.

Он резко повернул голову, когда почувствовал сильный удар по ребрам. Это был Игорь, который в ярости кричал:

– Давай, стреляй, идиот! Чего ты еще ждешь?

Таров свирепо кивнул, затем он нажал на спусковой крючок. Оружие тряслось заходилось у него в руках. Оно изрыгало пули, которые пропадали где-то вдалеке. Серая стена атакующих немцев вздымалась и опускалась перед ним. Все его тело сковала судорога.

– Направляй его постоянно в одну точку, идиот! Ты только тратишь боеприпасы! – крикнул Игорь.

Агент увидел недоверие в его взгляде и догадывался, что тот больше не спустит с него глаз. Потому он рывком перенес пулемет в бок. Больше всего ему хотелось вцепиться этому громиле в лицо.

Несмотря на смертельную опасность, на него накатило чувство отвращения к самому себе. Сколько его пуль уже попало в цель? А что еще ему оставалось делать? Его отчаяние постепенно превращалось в безграничную ярость.

И его пулемет снова начал трещать.

Теперь немецкие атакующие войска попали на минное предполье. В мерцающих вспышках пламени виднелись темные тени, которые либо растворялись, либо бессильно падали на землю. Крики терялись среди грохота мин и выстрелов. И все равно серые фигуры неудержимо приближались.

Сергей Таров вставил новую ленту и оглянулся. Он разодрал себе при этом руку, но ничего не заметил.

– Продолжай стрелять! – заорал на него Игорь Сергеевич. – Или ты решил подождать, когда эти собаки окажутся перед тобой?

Таров только кивнул и продолжил стрелять. Он водил пулемет справа налево и обратно. Вокруг него царил такой шум, что почти не воспринимал трескотню собственного пулемета. Немецкие солдаты были уже настолько близко, что он мог разглядеть отдельные лица. Несколько секунд он медлил. Перебежать сейчас …?

Нет, это было бессмысленно! Он не прошел бы и пяти шагов. Игорь обязательно его застрелит.

Уголками глаз он посмотрел на богатыря, который сидел на корточках перед своим пулеметом и медленно водил его справа налево и обратно. Казалось, что его широкое лицо высечено из камня, без каких-либо человеческих чувств.

Сергей Таров вздрогнул, когда прямо перед ним появился немец. Прежде чем он смог что-либо сделать, тот без сил упал прямо перед ним на землю. Из его рта сочилась кровь.

Агент в ужасе смотрел на мертвого. Нет, он не стрелял! Потому он и не мог понять, что человек может умереть так быстро. Он резко обернул голову и по широкой улыбке Игоря увидел, что это он убил этого человека.

Его вид вернул шпиона Тарова к действительности.

Если он не желал привлекать к себе лишнего внимания, то теперь ему снова нужно было стрелять. Так что он вновь вцепился пальцами в свой пулемет. Он ничего не видел, потому что темнота сгустилась еще сильнее за счет поднимавшегося дыма.

– Вперед, вон из окопа! Нам надо отступать! – заорал Игорь Сергеевич.

Таров огляделся. Может, сейчас …?

Но тут Игорь уже стоял позади него и смотрел на него сверкающими, холодными глазами. Затем он поднял пулемет и выстрелил с бедра.

Вокруг бушевал ожесточенный бой. Русские защищали электростанцию с отчаянным мужеством. Мимо свистели пули, барабанили пулеметы, кричали люди. Посреди этой преисподней Сергей Таров несколько секунд стоял, будто в забытьи. Он чувствовал, что его нервы начинали сдавать. Долго ему не продержаться, это он чувствовал.

Когда его голова прояснилась, он увидел, как рядом с ним появился великан. Из раны на лбу струилась кровь. Он потряс головой и протер лицо.

– Вперед, надо убираться отсюда, иначе они нас прихлопнут! заорал он и начал двигаться назад, отстреливаясь.

Несмотря на ожесточенное сопротивление, советским войскам постепенно пришлось сдать электростанцию. Их оттеснили превосходящие силы немцев. Немецкие штурмовые отряды совершили прорыв на электростанции.

За ними следовали батальоны других подразделений пехоты. Они прокрадывались до окраины города. Немецкие отряды безжалостно пытались прорвать слабое место сопротивления на этой линии фронта. Но сопротивление русских было непреклонным.

Продолжая бой, маленькая группа Игоря Сергеевича отступала. Никто не погиб.

Они укрылись в окопах у первых домов на окраине, чтобы остановить немцев здесь. Ведь дойди они сюда, то Севастополь будет практически в их руках. А этому нужно было помешать при любых обстоятельствах.

Немецкая пехота рассредоточилась, чтобы зачистить фланги и обезвредить противотанковые заграждения. Там, где прежде находились дома и сады, теперь раскинулся странный ландшафт с руинами домов, разрушенными дымоходами, расстрелянными деревьями и бесчисленными воронками.

Фронт состоял из перетекающих границ. Свои и враги были повсюду. Во многих точках разгорались беспощадные ближние бои. То и дело из тумана появлялись русские пехотинцы, которые тащили за собой раненых. Но, скорее всего, никто и не знал, куда можно было отвести несчастных.

Атаки и контратаки сменяли друг друга. Между горами раненых и мертвых русские и немцы стреляли друг в друга.

Один человек умер, потому что он пошевельнулся на долю секунды раньше, чем следовало, а другой потому, что среагировал слишком медленно.

Несмотря на все сопротивление, защитникам вскоре пришлось сдаться. Враг прорвался. Он преодолевал препятствия и продвигался вперед, защищаемый с тыла несколькими следовавшими за ним легкими танками. Очень быстро пригороды заполонили немцы. Их уже невозможно было удержать, сейчас еще меньше, чем прежде.

Вначале еще были некоторые заминки в наступательном порыве, но теперь была пробита брешь в линии обороны и тем самым обеспечен прорыв приближавшимся соединениям.

Сергей Таров знал, немцам наконец-то удалось прорваться в город. Но он до сих пор не нашел возможности перейти к ним. Ему теперь важнее прежнего было как можно скорее добраться до форта «Максим Горький II». Хоть бы Игорь Сергеевич не нарушил его планы. Таров знал, какая от него исходила опасность.

*


MTSM 5 все еще был готов к тому, что будет направлен на спецзадание. Но они все равно всегда и всюду участвовали. Пять MTSM совместно с немецкими штурмовыми лодками вновь находились в боевом походе.

1 июля, когда румыны после ловкого штурма заняли Балаклаву, пять итальянских MTSM вошли в порт и их экипажи останавливали любые вражеские действия своим огнестрельным оружием.

– Мадонна миа, сколько нам еще ждать, когда нужно будет принять в этом форте «Максим Горький II» одного или двух агентов этих немцев? – нетерпеливо пытался узнать вечером 2 июля 1942 года лейтенант Массани у капитана третьего ранга Тодаро. Они стояли возле лодок и наблюдали за тем, как их заправляют.

– Немного терпения, Массани, – возразил ему командир подразделения с улыбкой. – Нам нужно дождаться приказа, большего я вам тоже не могу сказать. Как вы наверняка знаете, за этот форт «Максим Горький II» пока еще идут тяжелые бои.

– Borca miseria! – несдержанно выругался обер-лейтенант. – Почему эти ребята не могут выйти в другом месте из этого…

Тодаро резко перебил его:

– Легко критиковать то, о чем ничего не знаешь, лейтенант. А кто догадывается, какие сложности сейчас у этого человека?

Я знаю ровно столько, сколько и вы, а именно то, что он присоединится к нам у «Горького II». Так что наберитесь терпения!

– Набраться терпения – это хорошо! – горько усмехнулся Массани. – А что, если со мной или с одним из моих спутников случится что-нибудь во время другой операции?

Торадо окинул его взглядом и спокойно возразил:

– Тогда выполнение вашей задачи возьмет на себя другая лодка, лейтенант. Но пока вы должны участвовать в этой операции. Подробности узнаете, когда придет время. Понятно?

– Да, капитан! – Массани непроизвольно вытянулся. Потом он посмотрел вслед своему начальнику, который, отдав честь, исчез в темноте. Но что это за секретность? Всего несколько дней и тогда Севастополь падет, и почему этот немецкий агент должен был уйти именно через форт «Максим Горький II»? Неужели он на грани разоблачения, или, возможно, он уже находился в форте и ждал удобного момента? Все это были вопросы, на которые мог ответить только один человек – сам агент.


*


В ночь на 3 июля 1942 года Сергей Таров, Игорь Сергеевич, Павел Сагрудин, Таня, несколько политических активистов и комиссаров вышли из Севастополя по направлению к форту «Максим Горький II». Ситуация в Севастополе была катастрофическая, люди находились на грани отчаяния. Еды практически не осталось, а для питья была только протухшая, отчасти отравленная вода. По городу распространялись болезни. Болезнь не делала различия между своими и чужими.

Люди, запертые в городе, больше не получали снабжения. Лишь немногие знали тайные тропы, чтобы выбраться из железного кольца окружения.

К ним относились Игорь Сергеевич и комиссар Иштван, мужчина ближе к пятидесяти годам, маленький, изящный, с узким аскетическим лицом и слегка монгольскими чертами. Говорили, что он состоял при штабе и имел определенное влияние. Он был в чине майора. Так что по званию он был старше Игоря Сергеевича, но позволил ему взять на себя ответственность и вывести их из немецкого кольца оцепления.

Покинув зловонные окопы города, они залегли на окраине города в ожидании темноты.

На рассвете 3 июля пикирующие немецкие бомбардировщики вновь начали обстрел. Они бомбили и крушили в городе оставшиеся здания.

Пятнадцать мужчин и одна женщина пытались тайными тропами добраться до форта «Максим Горький II». Из-за постоянных атак пикирующих бомбардировщиков они смогли продолжить свой путь только ближе к вечеру. Они не провели в пути еще и получаса, когда натолкнулись на немецкое подразделение.

Обе группы были крайне удивлены неожиданной встречей. Павел Сагрудин первым взял себя в руки.

Он молниеносно начал стрелять из своего автомата, несколько немцев упали замертво. Никто не ожидал от Павла такой прыткости. Некоторые немцы были обезврежены еще до того, как остальные поняли, что произошло.

Немецкий унтер-офицер с высоко поднятым ружьем хотел броситься на Сергея, но тот ловко отбил удар и далеко отшвырнул немца от себя. Снова поднявшись, немец тут же нарвался на пулеметную очередь Игоря Сергеевича. Остальные пять немцев обратились в бегство. Но пулеметная очередь Игоря Сергеевича достала и их.

– Нельзя жалеть этих псов, братишка! – с трудом перевел дух комиссар и посмотрел на Сергея горящими глазами. Его лицо было искажено. Мытарства последних дней оставили на нем свой неизгладимый след.

Пятнадцать мужчин и одна женщина вновь отправились в путь, подгоняемые желанием пробиться к форту «Максим Горький II». Одиннадцать мужчин были политкомиссарами разного ранга, остальные, как Игорь и Павел, были молодыми коммунистами. Таня присоединилась к ним по настоянию Сергея.

Иногда они бросали друг на друга многозначительные взгляды. Возможно, в эти секунды они думали о том, что они, в отличие от остальных, находились в еще большей опасности, если Игорь или кто-то другой поймет, что они работали на немцев. Лучше было не думать об этом.

Спасавшиеся бегством комиссары доверяли слухам о том, что из «Максима Горького II» им удастся выбраться и спастись морем. Точно так же, как это, видимо, удалось сделать вице-адмиралу форта «Максим I». Во всяком случае, он и его ближайшие доверенные лица исчезли, и больше их никто не видел…

Капитан Иштван знал о находящемся в непосредственной близости тайном складе автотранспорта, где еще хранилось несколько автомобилей и, прежде всего, топливо. Там якобы можно будет найти также и боеприпасы, и продукты.

Сергей Таров уже неоднократно слышал о таких потайных складах, но ни одного еще не видел. Эти тайные хранилища были предусмотрены для партизанских отрядов и для отбившихся от групп. Неужели им действительно удастся его найти? Там будет видно.

Правда была на стороне капитана. В одном из разрушенных дворов они нашли хранилище. Раньше здесь находился машиностроительный завод. Нельзя было предположить здесь что-либо подобное. Все выглядело так, словно волна немецких зачисток еще сюда не дошла.

Капитан Иштван взял командование на себя. Они пересекли разрушенный машиностроительный цех и спустились в канаву для смазочных работ.

После нескольких минут манипуляций Иштвана там внизу в полутьме, задняя стена отъехала в сторону. Они вошли в большой, просторный зал, который представлял собой огромное подвальное помещение.

На забетонированной площадке стояло несколько грузовиков, там же хранилось топливо, а в соседнем помещении складировались продукты питания и боеприпасы.

Несколько мужчин загрузили бочку бензина и еще несколько запасных канистр в грузовик, другие загружали в машину продукты и боеприпасы, когда снаружи послышались выстрелы.

Двое наблюдателей, которых Игорь оставил перед выходом, очевидно, начали перестрелку.

– Вперед, вперед, скорее! – нетерпеливо командовал Игорь.

Прибежал один из наблюдателей.

– Немцы! Они заняли старое здание правления! – сказал мужчина, задыхаясь. На его истощенном, покрытом длинной щетиной лице был испуг.

– Проклятье, еще и это! – яростно бушевал Игорь Сергеевич. – Нам нужно первыми на них напасть, иначе нам не прорваться. Вперед, со мной пойдет несколько человек!

Он выбрал четверых человек, которые немедленно стали готовиться к вылазке. Среди них также были Сергей Таров и Павел Сагрудин.

Впятером они ползли по развалинам и каменным глыбам, пока не добрались до заднего фасада дома. Внезапно над ними прогремели первые выстрелы. Немцы, – очевидно, лишь маленькая группа, – обнаружили их и начали пальбу.

Игорь стоял, плотно прижавшись к стене дома, и смотрел наверх. На первом этаже разрушенного здания правления были немцы.

После недолгих раздумий он залез в подвальное окно и махнул остальным, чтобы те следовали за ним. Через длинный подвальный ход они дошли до лестницы, осторожно прокрались наверх и оказались перед дверью, за которой слышались голоса и звучали отдельные выстрелы.

Комиссар подал остальным знак, выдернул чеку из двух ручных гранат, распахнул дверь и бросил их в комнату. Два коротких взрыва, несколько резких криков, затем из разбитой двери повалил пороховой дым.

Ручные гранаты сделали свое дело. В комнате лежало восемь мертвых немецких солдат.

– Вперед! Нужно убираться отсюда! – приказал Иван Сергеевич.

Как только они оказались во дворе, подъехала машина, в которую запрыгнули Иван Сергеевич и его спутники. Богатырь присел на правое крыло, агент КГ-15 – на другое.

Что теперь будет? Не похоже, чтобы восемь немцев отважились войти в этот квартал в одиночку. Значит, по близости есть остальные, которые наверняка слышали выстрелы. Очевидно, они находились на территории, которая уже была занята врагом.

Предположения Сергея Тарова подтвердились буквально час спустя. Они как раз добрались до западной окраины одного маленького местечка, которое еще относилось к городской черте Севастополя, когда в них вдруг из переулка начали палить пулеметы. Водитель прибавил газу, повернул за разрушенную церковь и резко нажал на тормоз.

Сергей еле удержался, чуть не свалившись с машины. От того, что он увидел, в жилах стыла кровь. Спереди приближался немецкий танк, направив на грузовик пушечный ствол. Через секунду прогремел выстрел. К счастью, снаряд упал позади них, но следующий уж наверняка попадет в цель.

Все попрыгали с грузовика, только Игорь не утратил самообладания.

– Прихватите несколько канистр с бензином и продукты! Скорее, прежде чем он выстрелит второй раз! – закричал он и молниеносно сбросил на дорогу несколько канистр. За ними полетело несколько упаковок с продуктами и боеприпасами. Затем он соскочил с машины и побежал за остальными, которые в эту секунду исчезали в развалинах дома.

Точно вовремя! Ударом снаряда автомобиль разорвало на части. Немецкий наводчик точно попал в цель. Затем прогремело еще несколько выстрелов, которые были направлены на груду развалин.

– Этого парня мы еще достанем! – сказал Игорь, тяжело дыша, его глаза при этом сверкали. – Зря эта свинья так сделала. К черту, все пошло неправильно! Но вернуться мы теперь тоже не можем, нужно идти на прорыв!