Издательство Эрих Пабель, 7550 Раштатт/Баден-Вюртемберг Предисловие Этот рассказ

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7

Последние слова потонули в грохоте новых взрывов.

Сергей чувствовал, как под ним содрогалась земля. Наконец он выбрался из цеха, но тут обрушилась новая взрывная волна и больно ударила его о землю, а через секунду его снова подхватили мощные невидимые руки и бросили в темную бездну.

Оглушенный, он попытался снова подняться на ноги. Его охватила паника. Вокруг него бушевал грохот взрывов и обжигающий жар. Там, у цеха № 9, внезапно вспыхнул свет, который становился все больше и больше. Сергея Тарова вновь опрокинуло давлением взрывной волны. Стены с треском начали падать, железные конструкции, словно спички, взлетали на воздух, и, в конце концов, цех № 9 обрушился, оставив лишь дымящуюся груду обломков.

Свет от пожара в других цехах освещал эту жуткую сцену: осевшие стены и стальные детали, словно покореженные огромными руками.

Сергей Таров приподнялся со стоном. Горящими глазами он смотрел на царивший вокруг ад.

В очередной раз он проклял себя за то, что взялся за эту дурацкую работу, вместо того чтобы найти себе тепленькое безопасное местечко. Но его задание гласило: выстоять! По ту сторону кольца оцепления ждали люди, которые ему доверяли и ждали от него вестей.

Теперь он лежал здесь, так же, как и все остальные, посреди дымящихся гор обломков. Таров был не в силах больше терпеть этот ад. Его миссия становилась все более рискованной. Ему следовало поскорее перебираться в форт «Максим Горький II». Там еще нужно было произвести военную разведку. Он должен был попасть в форт с одним из отрядов гражданской обороны. Если Игорь Сергеевич поможет ему, все обязательно получится. В форте всегда требовались свежие силы для обороны. Теперь, когда вопрос состоял в том, быть или не быть Севастополю, никто не был лишним.

Он встал, слегка шатаясь, и понял, что весь мокрый от пота. У его ног лежал мужчина и тихо стонал. Сергей медленно нагнулся к нему.

– Что с вами случилось, товарищ? – спросил он. Ему пришлось кричать, чтобы мужчина смог услышать его сквозь грохот. Раненый приподнялся и прокричал хриплым голосом:

– Помоги мне, братец! Мое лицо обгорело!

Сергей поднял его.

– Ты можешь идти? Тебе нужно уходить отсюда.

– Я попробую, товарищ.

Сергей помогал ему, как мог; и все же раненого шатало из стороны в сторону. Обгоревшее лицо, должно быть, ужасно болело.

В просторном дворе склада Сергей встретил санитара.

Только теперь он вспомнил о Тане Павлевич. Куда она могла деться?

В соседнем дворе Сергей встретил мужчину, который раньше был в одном отряде с Игорем и Таней.

– Ты ведь был с Таней. Не знаешь, где она теперь? – спросил Сергей. – Что там произошло?

– Некоторые еще лежат под обломками двенадцатого цеха, – ответил мужчина хриплым голосом, – Сейчас их пытаются достать. Таню я тоже больше не видел. Когда погас свет, мы все убежали. Нам повезло, что тоже не лежим сейчас под обломками.

– Спасибо, – сказал Сергей и поспешил дальше. Он должен был найти Таню.

Это было самым тяжелым нападением на верфь за все это время. Все, что было видно в освещенной пламенем ночи, – обломки и обугленные развалины. Те несколько цехов, что уцелели, можно было сосчитать по пальцам одной руки.

Комиссар и мастер искали людей для уборочных работ. Сергею не удалось вовремя улизнуть.

– А зачем? – спросил он устало.

– Там, в токарном цеху, вроде бы еще есть кто-то под завалами, – устало ответил мастер.

Сергей подумал о Кире.

– А Кира Сметлова была там? – спросил он.

Мастер окинул его испытывающим взглядом и посмотрел вслед комиссару, который громко звал еще нескольких человек. Пожав плечами, он сказал:

– Понятия не имею. Может, занималась с кем-то любовью, как всегда, и ей не удалось вовремя укрыться. Не знаю, товарищ.

– Болван! Этим занимается не только Кира, – злобно ответил Сергей. Наверняка мастер тоже был одним из тех, кто пытался добиться ее расположения и кому она дала отпор.

Немного позднее они уже стояли перед практически полностью разрушенным цехом, в котором когда-то находилось токарное отделение.

Подвезли генератор. Вскоре загорелись прожекторы и осветили развалины. Сергей беспокойно прислушивался к гулу моторов в воздухе. Но на этот раз бомбардировки гремели в восточной части города.

Разбирали завалы всю ночь. Нужно было искать мертвых и раненых. В тот день в Севастополе не было ни одного района, который бы не подвергся бомбардировкам.

Извлекали мертвых и раненых. Выжившим оставалось только скорбеть.

Сергей Таров вместе с остальными разбирал развалины токарного цеха. Он беспокоился о Кире. Говорили, что она тоже должна была находиться там, внизу. Он уже почти потерял надежду вновь увидеть ее живой. Разбор завалов продвигался медленно. Но вдруг они услышали стук.

Рабочие лихорадочно начали разбирать обломки. Там внизу еще были живые! Они освободили под несколькими опрокинувшимися аппаратами небольшое пространство. Послышался голос Киры!

– Сколько вас там внизу? – крикнул один бригадир.

– Нас шестеро. Павел и я еще живы, а остальные … – сказала Кира всхлипывая и замолчала.

– Погоди, милая, мы тебя оттуда достанем! – успокаивал ее бригадир. – Вперед, мужики, взялись! Нам нужно спасти товарищей там, внизу. Там, где они, будут и другие. – Эй вы двое, внизу, вы ранены?

– Нет! Мы целы! – ответил грубый мужской голос. – Нам повезло больше, чем остальным. – Ну, давайте, доставайте же нас из этой проклятой дыры!

Через полчаса они вызволили Киру и молодого токаря Павла из плена завалов. Несколько мужчин спустились в узкую щель, чтобы проверить, живы ли остальные.

Они нашли еще четыре трупа и одну тяжелораненую женщину. Сергей ее знал: Мария Товонская, мать семерых детей. Ее муж служил где-то унтер-офицером на фронте.

Проклятая война! Сергей Таров начинал все больше и больше ненавидеть свое задание.

Ночная смена могла отправляться домой. Их сменили мужчины из дневной смены. Сергей устало побрел проч. Через несколько часов ему вновь предстояло вернуться сюда. Будь оно проклято, это задание!

*

Вокруг ездили автомобили с громкоговорителями и предупреждали о новых воздушных атаках. Как только послышится гул самолетов, всем следовало немедленно укрыться в щелевых траншеях или в бункерах.

– Не расслабляться, товарищи! – гудел по округе голос политкомиссара. – Мы должны остановить эту фашистскую заразу! Каждый, кто может носить оружие, должен явиться на новые призывные пункты. Там решится, будет ли он продолжать свою работу или с оружием в руках защищать наш любимый город. Севастополь будет обороняться до последней капли крови! Мы будем удерживать последнюю крепость на Черном море до последнего человека!

На пути домой Сергей встретил Киру. Она, очевидно, еще не могла прийти в себя после завала. После коротких раздумий он позвал ее с собой. Таня о ней позаботится. Ну, а если Игорь тоже у него в квартире, то тогда он хотя бы не будет смотреть на Таню …

– Ты побудешь у нас еще день или два, пока не поправишься, – завершил свою речь Сергей.

– Спасибо, Сергей. Но что с Таней? Я думаю, ей наверняка не понравится, если ты приведешь меня с собой.

– Глупости! Ты ее просто недостаточно хорошо знаешь, Кира, – отмахнулся Сергей. – Сегодня я встретил одного хорошего друга. Вероятно, он тоже будет у нас, насколько я его знаю. Вы с ним отлично поладите. Это Игорь Сергеевич, заместитель комиссара четвертого участка.

– Что, Игорь Сергеевич – твой друг? – удивилась молодая женщина.

– Ну, друг – это, пожалуй, громко сказано, – сказал Сергей со слабой улыбкой. – Мы хорошо знакомы, еще по Керчи, мы там когда-то работали вместе. Отличный товарищ. Вот увидишь, Кира, он тебе понравится.

Она резко остановилась и гневно взглянула на него.

– Ах, так! Ты хочешь нас свести? – злобно прошипела она.

– Не говори глупости! – отмахнулся Сергей. – Я знаю, что иначе ты бы со мной не пошла. Но если у нас дома будет Игорь, то ….

– Ладно, Сергей. Она отвернулась и пошла рядом, опустив голову. Агент окинул ее сбоку испытующим взглядом. Он надеялся, что Игорь больше будет заниматься ей, чем Таней, потому что он был жутким бабником: бегал за каждой юбкой.

Они медленно брели к дому. На улицах города люди тщетно пытались бороться с огнем. Пожарные, солдаты и гражданские отчаянно пытались остановить дальнейшее распространение огня.

Многие улицы были разрушены, фабрики и промышленные объекты лежали в развалинах. Это была жуткая картина опустошения.

Кира и Сергей добрались до улицы Дрошки. Тут раздался вой сирен: отбой тревоги. Но надолго ли?

Казалось, словно по городу прошелся вздох облегчения, словно железные тиски отпустили души людей. Картины разрушенных кварталов, людское горе угнетали Сергея. Конечно, он ненавидел эту систему, коммунистов, но эти люди здесь … Они были такими же людьми, как и он …

Сергей Таров нес тяжкое бремя своего прошлого. Он родился в этой стране, он вырос здесь, а затем ему вместе с родителями в начале первой «волны чисток» пришлось спешно покинуть Россию. В эмиграции его отец занимался политической деятельностью. Он, Сергей, добровольно пошел в немецкую контрразведку, как и многие его товарищи. Сначала он попал в полк «Бранденбург»^{^}, затем стал подчиняться непосредственно подразделению «Z» и с начала русской кампании плотно занимался этим направлением.

Теперь он здесь, в Севастополе. Надолго ли?

Он подумал о Тане и заторопился. Таня уже должна была быть дома; она, его помощница и сообщница.

Одно ему было ясно: его отчеты о местонахождении верфи и фабрик были, безусловно, точны. Бомбы попали в цель. Но он не мог предположить, что на этот раз во время нападения он окажется на своем рабочем месте на верфи и попадет под ковровую бомбардировку, причиной которой отчасти был он.

Когда Сергей Таров взглянул на календарь возле двери, он увидел, что уже 3 июня 1942 года. Эта дата должна была стать решающей для многих. И хотя большинство из них раньше никогда не видели друг друга, их судьбы все равно должны были пересечься.

С 22 мая 1942 года в Форосе, портовом городке на южном побережье Крыма, находилось специальное подразделение итальянского военно-морского флота с быстроходными катерами. Специальная команда итальянцев, проходящая у штабов немецкого и итальянского главного командования в России под условным боевым названием «Группа Моккагата», находилась под командованием капитана третьего ранга Тодаро. Его ближайшим соратником и заместителем был Альдо Ленци, капитан третьего ранга, служивший раньше вместе с Торадо офицером на подводной лодке.

В марте 1942 года немцы попросили своих итальянских братьев по оружию поддержать их в битве за Севастополь. Им следовало перекрыть морские пути русских и одновременно выполнять функции береговой охраны. Предстояло сломить отчаянное сопротивление, поэтому итальянцы должны были перекрыть для русских выход в Каспийское море, а немецкие войска должны были пойти в наступление и захватить Кавказ, взяв его в плотное кольцо.

Итальянский военно-морской флот откликнулся на призыв немецких союзников. Он откомандировал подразделение быстроходных катеров под командованием капитана первого ранга Мамбелли в Черное море. Одновременно на линию фронта отправили несколько маленьких «карманных» подводных лодок типа CB, которые отлично справлялись с поставленными задачами.

Боевая группа Моккагата X флотилии MAS должна была принять участие в боевых действиях. Потому несколько катеров особого назначения было направлено в Черное море, чтобы проследить за портом Севастополя и отрезать все подъездные пути.

Эта группа особого назначения состояла из пяти моторных торпедных катеров MTSM, пяти катеров-торпед MTM, командного омнибуса со спальными койками для всех бойцов, автомобиля с радиостанцией, который к тому же служил канцелярией и складом запасных частей, колониальной модели Fiat 1100 для командира, мотоцикла для службы связи, трех тракторов, пяти грузовиков «666» со специальными прицепами для транспортировки пяти катеров MTSM, двух прицепов для торпед, передвижной мастерской для ремонта автомобилей и лодок, водовоза вместимостью 12 000 литров, трех резервуаров-прицепов для перевозки жидкостей, автозаправщика и автокрана для поднятия специальных катеров.

В эту группу входило сорок девять человек: шесть офицеров, четырнадцать унтер-офицеров, а также двадцать девять обер-ефрейторов и матросов. Среди унтер-офицеров было восемь обученных пилотов, которые ехали с офицерами в качестве вторых пилотов.

К этой группе были также прикомандированы три немца, которые присоединились к ней только в Форосе, в то время как десять солдат немецкого ВМФ присоединились к отряду на русской границе.

Среди трех немцев были: старший лейтенант флота из немецкой контрразведки (подразделение II M) старший радиотехник и старший унтер-офицер.

Несмотря на нехватку людей, связанную с военными действиями, это специальное подразделение было сформировано очень быстро. 6 апреля 1942 подразделение покинуло город Ля Специя по железной дороге. 15 апреля миновав Верону – Бреннер – Вену – Ростов – Тернополь подразделение попало на прежнюю русскую границу. Далее через Днепропетровск оно проследовало в Симферополь, куда прибыло 19 апреля. Отсюда колонна отправилась на собственном транспорте в Ялту и 22 апреля прибыла на место назначения – Форос на южном побережье Крыма.

Сначала возвели деревянный понтонный мост и платформу для того, чтобы спустить катера на воду. Поначалу работам пыталась помешать русская авиация, которая ежедневно сбрасывала бомбы и вела обстрел из бортового оружия. На всем отрезке Фороса было только два средства ПВО, итальянские двойные зенитные лафеты, у которых в тот момент было много работы.

29 апреля в Форос прибыл Капитан Тодаро. В течение последующих нескольких дней группу также посетило высшее итальянское и немецкое командование. Явились также и капитан флота Мамбелли, располагавшийся со своими быстроходными катерами в Ялте, а также командующий немецкого военно-морского флота на Черном море, адмирал Фляйшер.

31 апреля с визитом прибыл генерал-полковник фон Манштайн, главнокомандующий 11-й армии в Крыму.

Одному из экипажей MTSM 3, куда входили лейтенант флота Сотто-Тененте Приетти, второй пилот обер-боцман Грилло и боцман Монтанери, выпала особая задача.

Члены экипажа еще не знали, что им предстояло. Но эти трое с первого же дня проходили индивидуальную подготовку на ящиках с песком в той части побережья, которая находилась в непосредственной близи к форту «Максим Горький II». Здесь, в Форосе, итальянцы также впервые узнали о равном положении.

За исключением крепости Севастополя, весь Крым был в руках у немцев. Особые итальянские боевые подразделения должны были перекрыть русским подвоз запасов со стороны моря и облегчить немцам и двум румынским дивизиям штурм Севастополя.

«Группе Моккагата» предстояла очень сложная задача. Людей не единожды проверяли на прочность.

3 мая 1942 года.

– Можем начинать, господин генерал-полковник! – отрапортовал лейтенант флота ди Кастеллини, отдавая честь старшему по званию немецкому офицеру.

Фон Манштайн одобрительно коснулся козырька. В его сопровождении были капитан флота фон Ведель, комендант ялтинского порта,

адъютант генерал-полковника, обер-лейтенант Шехт, еще один адъютант и верный спутник генерал-полковника, обер-фельдфебель Фритц Нагель.

– Итак, господа, на крейсер, полюбуемся на все это дело вблизи, – сказал фон. Манштайн.

«Крейсером» генерал-полковник назвал всего лишь жалкий итальянский скоростной катер, единственный военный корабль, доступный генерал-полковнику.

Его предоставил капитан флота Йоахим фон Ведель. Фон Манштайн в то утро хотел проплыть вдоль южного побережья Крыма, чтобы убедиться в том, что дорога вдоль побережья просматривается с моря.

По этой дороге поступало все снабжение XXX корпуса, который находился на южном фронте Севастополя под командованием генерала Фреттер-Пикко.

Советский военно-морской флот может спутать все карты и поставить под угрозу запланированную битву за Севастополь, если этот путь окажется в руках русских.

Генерал-полковник, возможно, думал в такие моменты о том, что он слышал о Крыме в военной академии. Здесь в 1854-55 годах во время крымской войны воевали французы, англичане, турки и пьемонтцы, которые высадились с экспедиционным корпусом в Евпатории. Этот экспедиционный корпус хотел захватить территорию царя Николя I. Тогда осада и битва за Севастополь продлилась ровно 347 дней. Только тогда русские сдались.

Количество жертв – в том числе и среди гражданского населения, – было огромным, предположительно от ста тысяч до пятисот тысяч человек.

Генерал-полковник также знал, что советская власть, новые хозяева Севастополя, установили под старыми фортами новое, современное тяжелое оружие. К тому же там располагались огромные казематы, гигантские орудийные площадки (забетонированные и практически неприступные), лабиринт подземных складов снабжения. Без сомнений Сталин намерен отстаивать крепость Севастополь столь же упорно, как это делал царь Николай I в 1854-55 годах. Ведь Севастополь с прилегающей гаванью был основной базой советского флота в Черном море.

Если крепость падет, советский флот вынужден будет отходить в Балтийское море.

– Я считаю, что наша воздушная разведка располагает точными данными, господин фон Ведель, – заявил генерал-полковник. Он внимательно наблюдал в бинокль за побережьем. Отсюда все прекрасно просматривалось.

– Нам нужно придумать нечто особенное. Либо мы …

Внезапно раздался страшный треск, лодка накренилась, сверкнули вспышки пламени и посыпались куски дерева

и металла. Взрыв прервал речь генерал-полковника.

– Воздушная тревога! Роты! – закричал обер-лейтенант Шпехт.

Но было уже слишком поздно. Экипаж катера подбежал к лафету двухорудийной 3,6 см установки, но русские воспользовались эффектом неожиданности.

Два советских истребителя незаметно подлетели со стороны Севастополя и сокрушительным огнем обрушились на итальянский скороходный катер.

В лодку попал снаряд. Посередине катера взметнулся огненный столб. Капитан фон Ведель, который находился возле генерал-полковника, упал замертво.

Возле левого леера лежал итальянский обер-боцман Луиджи Пинелли. Он также был мертв. Один матрос с воплями умирал в луже крови.

Генерал-полковник лежал плашмя на палубе – совершенно без прикрытия. Его соратник, обер-фельдфебель Фритц Нагель, укрывался возле воздушной шахты на корме. Несмотря на тяжелые ранения, он находился в сознании. Когда фон Манштайн вскочил и поспешил к нему, он увидел, что комендант уже занимался раненым и перевязывал ему бедро. Снаряд бортового оружия разорвал солдату артерию. Кровь быстрыми толчками выстреливала из раны на бедре до тех пор, пока лейтенант Кассата не перевязал ему ногу.

– Я позову на помощь! – крикнул обер-лейтенант Шпехт, разделся и прыгнул в воду. Сильными рывками он поплыл к находившемуся рядом побережью.

Водитель грузовика, которого он остановил на прибрежной дороге, сильно удивился, увидев голого мужчину. Затем они оба на автомобиле помчались в Ялту. Оттуда они спешно отправились назад к горящему судну на итальянском быстроходном катере.

Тлеющую развалину отбуксировали в порт Ялты. Разведывательный поход закончился полным провалом: шесть трупов и несколько тяжелораненых.

Фон Манштайн не пострадал, если не считать нескольких ссадин. Он вызвался сопровождать обер-фельдфебеля Нагеля в лазарет. Но прошло слишком много времени с момента нападения.

Его верный спутник Фритц Нагель умер несколько часов спустя. Несмотря на срочные служебные дела, генерал-полковник появился через два дня на кладбище, чтобы оказать своему многолетнему верному спутнику последнюю честь.

Пока первые истребители и бомбардировщики взлетали, чтобы нанести крепости Севастополь, пожалуй, самый сокрушительный удар, генерал-полковник говорил речь у могилы обер-фельдфебеля:

– За годы совместных ежедневных испытаний мы стали друзьями. Нашу дружбу не может стереть даже та роковая пуля,

что попала в тебя. Моя благодарность и моя верность последуют за тобой в вечность. Покойся с миром, мой друг и лучший товарищ.

В то время как генерал-полковник оказывал своему другу последние почести, с востока вдруг раздался гул моторов. Эскадра Рихтхофена летела на Севастополь.

Начался последний, решающий бой за крепость. Ему предстояло продлиться двадцать семь дней.

Практически никто из экипажа бомбардировщиков не знал, что они летели обстреливать цели, координаты которых им были переданы агентом, который находился в этом пекле под обстрелом своих же товарищей, по радиосвязи: КГ-15, человек посреди севастопольского ада …

*

На вершине скалы над маленькой деревней, откуда просматривалась осажденная крепость, немецкие лазутчики построили наблюдательный пункт, который был надежно защищен от обстрела вражеской артиллерией и авиацией. Оттуда через стереотрубу можно было просматривать местность вокруг Севастополя на всем ее протяжении.

Во второй половине дня там находился генерал-полковник фон Манштайн вместе с начальником штаба, полковником Буссе, и своим адъютантом, обер-лейтенантом Шпехьтом. Они наблюдали сокрушительные удары Люфтваффе и артиллерии по Севастополю.

Генерал-полковник знал, что место, откуда он наблюдает за крепостью – историческое. В этом месте в древние времена проходили первые греческие торговые пути, а готы во время великого переселения народов строили в скалах свои крепости; Генуэзцы и татары воевали здесь за выход к морю и плодородные долины. Там, где в 19-м веке проливалась кровь французов и англичан, теперь сидел он, немецкий полководец, и управляет битвой за стратегически важнейший порт крымского полуострова.

Blog

Издательство Эрих Пабель, 7550 Раштатт/Баден-Вюртемберг Предисловие Этот рассказ