Прощай, Артур – гроза Востока! Драма Предисловие
| Вид материала | Документы |
- А. Н. Островский в пьесе «Гроза» 2 Назовите персонаж драмы «Гроза», который Н. А. Добролюбов, 76.75kb.
- Почему Островский назвал драму “Гроза”, 19.29kb.
- Н. А. Островского «гроза» в 10 классе. Учитель высшей категории русского языка и литературы, 84.87kb.
- Тема урока Домашнее задание, 43.45kb.
- Александра Николаевича Островского «Гроза» на долгие годы стала хрестоматийным произведением,, 36.47kb.
- Семинар №1 А. Н. Островский «Гроза», 314.07kb.
- Леди Макбет Мценского уезда», «Очарованный странник». М. Е. Салтыков-Щедрин «История, 18.32kb.
- Предисловие, 13541.66kb.
- Прощай начальная школа составила Агеева, 96.37kb.
- Екатерина Ткачева, 265.04kb.
Прощай, Артур – гроза Востока!
Драма
Предисловие автора
Сюжет пьесы построен на реальных событиях русско-японской войны 1904 - 1905 гг. Название позаимствовано со старинной открытки (см. фото в конце), где, по-видимому, рукой одного из участников обороны было написано: "Прощай, Артур – гроза Востока! Прощай! Суров был жребий твой!"
В основу легли дневники и письма участников обороны Порт-Артура, и в первую очередь – записки лейтенанта В.Н.Черкасова. Я старался по возможности не отходить от хронологии, не искажать факты. Тем не менее, взял на себя смелость немного пофантазировать в деталях. Но не думаю, чтобы эта фантазия оказалась чрезмерной.
К примеру, мичман Борис Флейшер служил на броненосце "Победа" (но не на "Пересвете"!) и погиб при защите горы Высокой 16 ноября 1904 года. Черкасов упоминает его в своих записках, но из них не следует, что Флейшер был его другом. Жена Бориса, Лиза – персонаж вымышленный. Лиза Флейшер – просто жена офицера, поехавшая за своим мужем на край света только для того, чтобы быть рядом с любимым человеком и делить с ним радости и горести…
Подполковник Рашевский действительно увлекался фотографией, и известный снимок гибели "Петропавловска" приписывают ему. Однако, я не уверен, что Рашевский был близко знаком с Черкасовыми и с корреспондентом Евгением Ножиным…
Корреспондент Ножин – интереснейшая и в чём-то загадочная фигура. От него остались статьи и очерки, но биография самого Евгения Константиновича, похоже, канула в лету. Александр Степанов, автор замечательной книги "Порт-Артур", вывел его образ не слишком привлекательным. Однако те источники, которые хотя бы косвенно рассказывают о Ножине, заставляют относиться к нему иначе. В том, что он был близко знаком с Черкасовыми, сомнений нет. Это следует хотя бы из его интервью с Ольгой Черкасовой. Кстати, приведенный в пьесе рассказ женщин о походе на "Пересвете" и о бое 28 июля 1904 г. – не более чем цитата из этого интервью. Да, я погрешил против истины, оставив репортёра в Порт-Артуре до последнего дня осады. На самом деле он покинул крепость незадолго до ее сдачи. Забрал все свои документы, записки и – бежал. Бежал, потому что генерал-адъютант Стессель устроил настоящую травлю корреспондента, и вполне вероятно, что Ножина могли просто повесить по ложному обвинению в шпионаже… Примечательно, что побегу содействовали военные моряки.
Лейтенант Непенин – более известная личность. Один из основателей современной морской разведки, пионер флотской радиотехники, удивительно одаренный человек… Судьба его сложилась трагически. После русско-японской войны он дослужился до вице-адмиральского чина, участвовал в Первой мировой войне, был отмечен многими наградами. Но роковой перелом российской истории оборвал и его жизнь. 3 марта 1917 года Непенин был расстрелян революционными матросами. Просто за то, что – адмирал…
Эпизод с уходом Непениных на миноносце – полностью вымышленный. Здесь же, в этом же эпизоде "стиснуто" время, события двух суток уложены в один вечер…
В остальном никаких искажений нет. Все главные события, описанные в пьесе, происходили на самом деле.
.
С уважением к терпению читателя
Андрей Давыдов
andrew1965@mail.ru
(+7) 915 642 58 15
Действующие лица:
Черкасов Василий Нилович, 26 лет, лейтенант, старший артиллерийский офицер эскадренного броненосца "Севастополь", с 12 апреля 1904 г. – старший артиллерийский офицер эскадренного броненосца "Пересвет"
Черкасова Ольга Александровна, 24 года, его жена
Ножин Евгений Константинович, 35 лет, корреспондент газеты "Новый Край", Порт-Артур
Рашевский Сергей Александрович, 38 лет, военный инженер, подполковник. Погиб 02.12.1904 при бомбардировке форта № 2
Флейшер Борис Адольфович, 22 года, мичман. Погиб 16.11.1904 при защите г. Высокая
Флейшер Елизавета Андреевна, 19 лет, его жена
Непенин Адриан Иванович, 33 года, лейтенант, До ноября (?) 1904 г. офицер эскадренного броненосца "Пересвет", в декабре 1904 г. – командир миноносца "Сторожевой".
Непенина Лидия Михайловна, 33 года, его жена.
Макаров Степан Осипович, 56 лет, вице-адмирал, командующий Тихоокеанской эскадрой. Погиб 31 марта 1904 г. при взрыве эскадренного броненосца "Петропавловск"
Ухтомский Павел Петрович, 56 лет, князь, контр-адмирал, младший флагман Тихоокеанской эскадры
Кондратенко Роман Исидорович, 47 лет, командир 7-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии, генерал-майор начальник сухопутной обороны Порт-Артура. Погиб 15.12.1904 при бомбардировке форта № 2
Генералы:
Стессель Анатолий Михайлович, 56 лет, генерал-лейтенант, начальник Квантунского укрепленного района
Владимир Николаевич Никитин, 56 лет, генерал-адъютант, начальник артиллерии Третьего Сибирского корпуса.
Александр Викторович Фок, 61 год, генерал-майор, командир 4-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии
Константин Николаевич Смирнов, 50 лет, генерал-лейтенант, комендант крепости Порт-Артур
Солдаты и матросы Порт-Артурского гарнизона.
Китайцы
Газетчики
Все даты – по старому стилю
Действие первое.
Вечер 26 января 1904 года. Квартира Черкасовых. Ольга стоит у окна, задумчиво смотрит вдаль. Стук в дверь.
Ольга (направляется к двери): Василий, это ты? (Открывает дверь). Слегка разочарованно: Ой, Евгений Константинович!
Голос Ножина: Здравствуйте, Ольга Александровна! Простите Бога ради, я бы никогда не посмел так поздно…
Черкасова: Здравствуйте! Входите, входите, пожалуйста! Что случилось?
Входят Ножин и Лиза Флейшер.
Ножин: Ещё раз приношу свои извинения!.. Позвольте представить: Елизавета Андреевна Флейшер. Приехала сегодня с поездом из Москвы. Елизавета Андреевна, позвольте представить вам Ольгу Александровну Черкасову!
Ольга (удивленно, радостно): Вы – Лиза?! Жена Бориса?!
Лиза (приветливо, слегка растерянно): Да, жена… Здравствуйте! (с любопытством оглядывается по сторонам)
Лиза и Ольга приветствуют друг друга.
Ножин: Видите ли, я был на вокзале, встречал поезд из Москвы. Вы же знаете, я всегда встречаю поезда, получаю столичные газеты… Смотрю – наш Борис Адольфович! Только мы с ним разговорились, как прибежал посыльный матросик с приказом, чтобы всем офицерам к пяти вечера быть на кораблях. Боренька расстроился страшно и попросил меня встретить Лизу и привести её к вам... А поезд пришел всего час назад! Я уж не знал, что и думать. Вдруг опять хунхузы чего-нибудь на дороге напакостили! Слава Богу, просто задержка...
Лиза (Ножину): Мне так неловко перед вами! Вам из-за меня пришлось до ночи торчать на вокзале!
Ножин: И что ж такого? Сейчас бы вы метались между портом и комендатурой! Одна в незнакомом городе!
Лиза: Не знаю, как мне вас и благодарить! Боря писал, что снял для нас квартиру, но как я её найду сейчас?
Ножин: Приедет – покажет! Главное, что вы уже здесь!.. (посматривает на часы) Эх, ну как же Боре не повезло! Но – ничего, ничего. Завтра-то уж обязательно будет! Елизавета Андреевна, вы с Ольгой Александровной быстро подружитесь, я уверен. Тем более, что ваши мужья давнишние приятели!
Лиза: Я знаю! Боря писал мне и о вашем муже, и о вас, Ольга Александровна!
Ольга: И я о вас, Лиза, тоже наслышана. Борис у нас частый гость. (Спохватывается) Да что ж мы стоим! Раздевайтесь, проходите!
Ножин помогает Лизе снять шубу
Ножин: Нет-нет, спасибо, я пойду. Уже поздно. Дорогие дамы, прошу меня простить! "Новый край" готовит к выходу очередной номер, я должен быть в редакции!
Ольга: Опять всю ночь работать будете? Вам не позавидуешь! А вчерашний скандал уже уладили?
Ножин: Какое там! Артемьев рвёт и мечет! Весь экстренный тираж задержан… Совершенно верно вы говорите – скандал! Скандал да и только! Как людям в глаза смотреть?! Ещё раз простите меня, я побегу! До свидания!
Ножин уходит, дамы прощаются с ним.
Ольга: Лиза, давайте будем на "ты" и без церемоний. Тем более, что заочно мы уже давно знакомы. Добро? (Лиза кивает) Вот и прекрасно! Сейчас самовар согреем, поужинаем. Здесь, в Порт-Артуре, все гораздо проще, чем в столицах. Не стесняйся! Рассказывай, как доехала?
Лиза: Доехала прекрасно! И быстро, всего две недели! Пароходом было бы несравненно дольше.
Ольга: Да, конечно дольше! И качка, знаешь, тоже штука прескверная! Как с погодой повезёт… А поездом – сиди, в окошко смотри, чай пей!
Лиза: Я так далеко ещё никогда в жизни не ездила. Дорога очень интересная, особенно когда Байкал переезжали. Вот где красиво! Там рельсы ещё не проложили, и мы до следующей станции долго-предолго ехали на лошадях. Прямо через замерзшее озеро. Красиво и боязно! Внизу лёд прозрачный, аж черный! а под ним – такая пучина, просто страсть! И мороз, и горы синие. Дымка снежная, от лошадей пар… Иней кружится!
Ольга: А ты, оказывается, поэтическая натура!
Лиза (смущенно): Да ну! Просто очень красиво было! Да что я рассказываю вам… прости, тебе! Ты же все это наверняка не раз видела! А я первый раз, поэтому столько впечатлений… (Улыбается) Зато сейчас интересное чувство – до сих пор меня качает и качает! Кажется, колеса стучат. Тух-тух! тух-тух!
Ольга (сочувствующе кивает головой): Попутчики не надоели?
Лиза (с улыбкой): Не-ет! Они сменились раза три. В Омске, потом в Иркутске. В Харбине ещё раз переменились. Скучно не было. Вот только тревожно было очень. По дороге все только и говорили – скоро война, скоро война… Но ведь здесь все спокойно, правда? И никакой войны не будет, да, Оля?
Ольга: Кто его знает! Сплетен полно, а толком ничего не известно. Сидим, как на пороховой бочке. Вот и Ножин суетится… Ему не позавидуешь!
Лиза: А кто он?
Ольга: Евгений Константинович? О! Это наша артурская знаменитость. Он – корреспондент. Все его читают, благо, "Новый край" единственная газета, которая хоть как-то пытается освещать здешнюю жизнь. Одни его любят, другие терпеть не могут… Как, впрочем везде! И как всех газетчиков. Мы с мужем поддерживаем с ним приятельские отношения. Занятный он человек. Начитанный, интересный. И совершенно не военный! От этого с ним легко и просто.
Лиза: Мне он тоже понравился! Такой обаятельный! Хотя по всему видно, что у него забот полон рот!
Ольга: Забот? Не то слово! Вчера у них задержали уже готовый номер. Там было написано о разрыве сношений с Японией. Направили наместнику, а тот запретил печатать. Отчитал главного редактора, Артемьева, как мальчишку – мол, не нужно сеять панику. Что никакой войны не будет… Ну и дальше в таком духе. А номер-то уже был готов! Естественно, типографская братия успела разболтать своим знакомым, те – своим. Поползли слухи. Крайние, конечно, газетчики…
Лиза: Какие слухи?
Ольга: Что война начнется со дня на день... Тебе тоже надо знать, раз ты здесь. Неделю назад из города начали уезжать японцы. Распродавали по дешёвке все, что можно, грузились на пароходы и уезжали… Китайцы – те прямо говорят (Ольга прижимает глаза руками , изображая китаянку): "Скоро япóнися назад придёт, будет Артура пух-пух! Опять стрелять будет, опять война будет!" (Отпускает глаза). Китайцы – знают… Все – знают. Только мы ничего не знаем! Так что, спокойная жизнь, похоже, заканчивается.
Лиза: А когда тут было спокойно?
Ольга: Да хоть в прошлом году! Боже, какая была тоска!
Лиза: Наверное, трудно здесь женщинам приходится?
Ольга (с грустью): Да где нашей сестре легко? Муж на службе день и ночь. То ученья, у них, то походы... А нам куда? Коротаем время, кто как может. У кого дети, тем проще. А кто без детей, те просто дичают от скуки... И все поголовно – сплетничают… (На секунду задумывается) Развлечений немного. В офицерском собрании иногда балы устраивают. У нас тут замечательный флотский оркестр! У крепости тоже неплохой, но наш лучше. Разумеется, без мужа на балы ходить не принято... Артур, вообще, скучноватое место. Другое дело – Дальний! Какой город, Лиза, какой чудный город! Современный, красивый! Там просто душа отдыхает…
Лиза: Дальний мы проезжали. Мне показалось, он совсем рядом!
Ольга: Да, недалеко. Но разница огромная. Скоро сама всё увидишь! Боря говорил – ты насовсем приехала?
Лиза (смущенно): Насовсем! Мы женаты меньше года. А жить нужно вместе. Где он, там и я. Вот и приехала. Как ниточка за иголочкой… Мама сильно противилась, а я все ж её убедила. Да и папá на моей стороне был. Езжай, говорит, к своему Борису, пока он там себе какую-нибудь китаяночку не завел! (Смеётся) Я по дороге насмотрелась на этих китаянок – какие-то они невзрачненькие…
Ольга ( с улыбкой): Да, против русских женщин китаянки, конечно, проигрывают… Но это на наш, женский взгляд. Мужчины не все так считают. Правильно сделала, что приехала. Молодец!.. А к Порт-Артуру привыкнуть можно.
Лиза: Привыкнуть?
Ольга: Ну да! Я долго привыкала. Особенно к запахам... Порой здесь такой дух стоит – то углём, то водорослями гниющими. Или – чесноком от китайских харчевен... Ко всему привыкала. Но больше всего к тому, что мужа неделями дома не бывает... Иногда так хотелось махнуть рукой, да бежать обратно в Нижний Новгород! Пусть Василий Нилович без меня тут справляется! И ведь ей-богу, чуть не уехала! Да-да! Несколько раз! А как подумаю – ну как он тут один будет? Кто его накормит, кто приласкает? Ты, Лиза, тоже привыкнешь! Все мы одинаково начинали. Сперва от тоски зеленели, зато потом уже красоту начали видеть вокруг – и море, и сопки... И что город потихоньку хорошеет. Быть может, и тебе со временем здесь тоже понравится.
Лиза: А я и не сомневаюсь!
Ольга наливает чай. Ольга: Оставайся пока здесь. Никто не знает, когда наши на берег сойдут, и зачем их так срочно вызвали. Может, учения? Или, не дай Бог, опять в поход уйдут, не попрощавшись даже. Это у них запросто... Вот же, прости, Господи, к чему никак привыкнуть не могу, так вот к этому!
Лиза берет чашку, помешивает чай и задумчиво подходит к окну.
Лиза: Замечательный у вас вид из окна! Правда! Сейчас ночь, а все равно красиво! Горы, и между ними чуть море видно. А там огоньки мигают всякие… Будто ворота в новый мир открыты!
Ольга: Хорошо ты сказала! Я тоже люблю смотреть. Красиво! (Ольга подходит к Лизе и, показывая через окно, объясняет) Вон та, темная громадина слева – это Золотая гора. А через пролив от нее – Тигровый полуостров, горы Ляотешань. Правее, где огни горят, там наша главная гавань, Западный бассейн. А с другой стороны – видишь, где за прожекторами мачты чернеют? Это Восточный бассейн. Он мелкий. Там обычно торговые пароходики околачиваются, да всякие шампуньки.
Лиза: Шампуньки? Какое смешное название! Что это?
Ольга: Шампуньки? Лодки китайские.
Лиза: А где наши корабли?
Ольга: Их отсюда почти не видно. Сейчас эскадра на внешнем рейде. Видишь, в море далеко-далеко огоньки мигают? Это они друг с другом прожекторами переговариваются.
Лиза: А ты понимаешь, о чем они говорят?
Ольга (смеется): Не-е-ет! Вася пытался научить, но мне эта наука оказалась не по зубам. Как там? Короткий, длинный… Аз, буки, веди… Ой!
За окном полыхают вспышки, затем доносится орудийная канонада
Лиза (испуганно): Что там, Оля, что? Стреляют, да?
Ольга (встревожено): Стреляют! Наверное, учения, иначе зачем бы всех на эскадру позвали?.. Ну и хорошо! Если так, то скоро закончат. К обеду наши будут дома. А мы с тобой подготовимся к встрече. Поможешь?
Лиза: Конечно, помогу!.. Ой, какой гром! Брр! Жутко!
Ольга обнимает Лизу: Не бойся! Постреляют – постреляют, и опять станет тихо. Так уж заведено! Когда у береговых артиллеристов учения, когда – у наших, флотских. Не обращай внимания. И вообще, тебе с дороги отдохнуть надо. Поздно уже! Ну, успокоилась?
Лиза (пытается улыбнуться): Как будто да... Ни разу не приходилось засыпать под такую близкую канонаду!
Ольга: Привыкнешь! А летом и не поймешь иной раз – то ли гром гремит, то ли пушки стреляют! Ступай, тебе на сегодня впечатлений хватит!
Лиза: Спокойной ночи, Оля! (Задерживается) Удивительно, мы с тобой вот только что познакомились, а мне уже кажется, что я тебя знаю всю жизнь!
Ольга (улыбается): Отдыхай, Лиза! Спокойной ночи! И не пугайся выстрелов. Всё хорошо!
Лиза уходит. Ольга сразу же бросается к окну.
Ольга: Господи, да что ж там такое творится?! Изо всех калибров палят! Никогда такого не было! (Крестится) Господи Иисусе Христе, сыне Божий, спаси и помилуй нас, грешных! Всматривается в окно. С досадой: Вот же, темень какая! Ничего не видно!
Возвращается Лиза, тихонько подходит к Ольге.
Лиза: Оля!
Ольга вздрагивает, оборачивается. Ольга: Фу, так незаметно подошла, я аж испугалась! Ну, что ты?
Лиза: Оля, это не учения! Когда учения, так не стреляют. У меня папá – офицер… Я знаю, когда учения…
Ольга: Лизонька, завтра всё будет ясно. Не волнуйся! Иди спать. Да и я скоро тоже пойду.
Лиза: Оля, давай свет гасить не будем? Ну, прости меня, пожалуйста, мне правда не по себе что-то!
Ольга: Ладно, ладно!.. Давай электричество выключим, а на ночь свечу оставим. Вот тут, на столе, хорошо? Ты дверь к себе не закрывай.
Лиза: Пускай так. Спокойной ночи! (уходит)
Ольга зажигает свечу, гасит свет:
– Спокойной ночи, Лиза!
(Поворачивается к иконам, читает "Отче Наш". С улицы доносятся звуки марширующих колонн. Ольга прислушивается. Звучат команды: "Подтянись, второй взвод! Шире шаг! Кто там с фонарями? Свети на дорогу, ни черта не видно! Кривошеин, варнак сибирский, что спишь на ходу! Шире шаг! Ать! Ать! Ать, два, три!" "Эй, взводный, что там в порту?" "Японцы напали! Наши корабли подбили – "Ретвизана", "Цесаревича", "Палладу"!" "Война, что ли?!" "Выходит, война!"
Канонада стихает.
Ольга (взволнованно): Вот и дождались! Господи, спаси и помилуй!
Уходит. На сцене остаётся горящая свеча. За окном топот лошадей, собачий лай, шаги.
Действие второе.
Середина февраля 1904 года. Квартира Черкасовых. Ольга и Лиза пьют чай.
Лиза: Я на днях отважилась сходить в соседнюю лавку. Там опять толпа. Все нервничают, кричат. Скупают всё... Наконец-то купила соли и спичек. Мама говорила, когда война, нужно запасть соль и спички.
Ольга: Да ну, ерунда! Этого добра у нас – на две войны хватит. Ты бы хоть спросила сперва! А вообще, кошмар! Одни бегут... Другие ударились во все тяжкие, будто завтра – конец света! В ресторанах каждый вечер шум. Моряки гуляют. Особенно штабные стараются… Да и сухопутные не отстают. То вместе с нашими пьют на брудершафт, то дерутся…
Лиза: На вокзале в первые дни была давка. Люди обезумели, бились за места в поезде… Говорят, нескольких детей насмерть задавили … Надо же, японцев ещё нет, а жертвы уже есть!
Ольга: Да, в первый день многие сбежали из Артура! Жёны уехали, даже не узнав ничего о судьбе своих мужей! Как так можно? Не понимаю…
Лиза: А те, чьи дети погибли в давке – с каким сердцем они поехали дальше? По-моему, это уже не люди!
Ольга: Люди, Лиза, люди… Просто паника была. А в панике человек хуже зверя становится. Потом они и сами не смогут объяснить, как так получилось. Бог им судья!
Лиза: Какой ужас! Слава Богу, сейчас хоть поспокойней стало… И поезда ходят регулярно, и вообще… Знаешь, Оля, а мне уже и не страшно совсем! С Борей повидались, сейчас квартиру обустраиваю. Переживём, правда?
Стук в дверь. Голос Ножина: Ольга Александровна! Это я, Ножин!
Ольга подходит к двери, впускает Ножина.
Ольга: Какие новости, Евгений Константинович?
Ножин: Новый командующий флотом, адмирал Макаров направился на приём к генералу Стесселю!
Ольга: Вы так запыхались, как будто адмирал не к Стесселю, а прямо к нам сюда направился!
Ножин: А вы, Ольга Александровна, так спокойны, как будто каждый день вице-адмиралов встречаете!
Ольга: Вряд ли он нас с Василием Ниловичем почтит своим визитом. Адмиралы к лейтенантам в гости не ходят. Ну а если и придёт, в грязь лицом не ударим. Степан Осипович – фигура известная. И не такой зазнайка, как ваш генерал Стессель! Про это мы тоже знаем.
Открывается дверь, входят Черкасов и Флейшер. Ольга и Лиза встречают.
Черкасов (весело): Оленька, здравствуй, моя хорошая! (Ножину): А, господин Ножин! Так это были вы! А я-то смотрю – что это за штатский тип входит в дом к моей жене! Здравствуйте, здравствуйте, коварный соблазнитель!
Офицеры приветливо, по-дружески здороваются с Ножиным
Ольга: Василий, не ревнуй меня к Евгению Константиновичу, он хороший!
Флейшер: Лизонька! Как я рад, что ты здесь! Лиза бросается ему навстречу. Какое счастье – видеть тебя! (прижимает жену к себе)
Черкасов (Флейшеру): Боря, я при дамах повторяю: твоя квартира никуда не годится! Откуда в Артур ни стреляй, всякий раз в неё попадёшь! (обращается к Ольге) Оленька, тебе Елизавета Андреевна не говорила, что вчера неподалеку от их дома упал японский снаряд? Хорошо, хоть не взорвался!
Ольга: Боже мой, Лиза! И ты молчала!
Лиза: Так ведь война!..
Черкасов (Лизе): Война – она для военных – война! А мирное население понапрасну гибнуть не должно. (Ольге): Да, мирное население? (притягивает жену к себе). Короче, я вот что придумал, и считаю, что ты, Борис, меня поддержишь: Елизавета Андреевна пусть пока поживет здесь. У нас поспокойней.
Ольга: Да конечно, так будет лучше! Здесь тихо. Во всяком случае, пока. Переезжайте к нам! Комнат хватит на всех. Наши соседи сбежали ещё в январе!
Лиза: Боря, соглашаемся?
Флейшер: Решено! (Со смехом) Правда, видеть вы нас будете теперь очень и очень редко! Раз Макаров приехал, нам на якорях скучать не придётся. И слава Богу! Засиделись! Вот даже сейчас – мы только на часок-другой, повидаться.
Ольга: На часок или нет, а пообедать я вас заставлю! И никаких возражений, господа! Располагайтесь!
Все проходят, рассаживаются.
Лиза (мужу): Ну, рассказывай, Боренька, не томи! Что нового?
Флейшер: Да что рассказывать? Приехал Макаров. Встретили его как положено, с оркестром и прочая, прочая… Поднял свой флаг на "Аскольде". Сейчас направился с визитом к командованию крепости. Мы с Василием Ниловичем, пользуясь случаем, улизнули на берег... Да, кстати, к нам собирался присоединиться Непенин, но застрял в штабе. Наверное, скоро подойдёт.
Ольга: Адриан Иванович? Ура! Лиза, вот с кем давно хотела тебя познакомить – с Непениными!
Лиза: Буду очень рада! А то Боря мне всё твердит: "Непенин такой, Непенин замечательный!" А я его в глаза не видела!
Черкасов: Вот и познакомитесь!
Ножин: Говорите, Макаров – на "Аскольде"?! Но это же легкий крейсер! Командующему подобает держать флаг на броненосце…
Черкасов: У адмирала слабость к безбронным кораблям. Скорость, маневренность и самодвижущиеся мины против брони и тяжелой артиллерии… Ох, не знаю, не знаю! Не наше это дело – обсуждать командующих! По мне так и Оскар Викторович Старк неплох был. Только задёргал его наместник своими командами: то нельзя, это нельзя…
Ножин: Адмирала Старка есть, за что выгонять! При нем японцы напали на нас, а эскадра была не готова! Подбиты два броненосца и крейсер. На другой день на собственных минах взорвался "Енисей", за ним – "Боярин"! В Чемульпо погибли "Варяг" и "Кореец". А кто их туда послал, кто оторвал от эскадры? Старк!
Черкасов: По приказу наместника, его высокопревосходительства адмирала Алексеева, между прочим! Зато в деле Старк показал себя молодцом. Вспомните хотя бы бой 27 января!
Флейшер: Да, тогда мы какой-то их броненосец крепко зацепили! Я думал, сейчас накинемся, расколошматим японцев… Но твой, Василий Нилович, любимый адмирал Старк, вместо того, чтобы преследовать неприятеля, отвел эскадру к Артуру! Струсил!
Черкасов: Флейшер, не греши! У командующего был приказ наместника: беречь эскадру! До починки "Ретвизана" и "Цесаревича" в серьезный бой не вступать, и дальше огня крепостных батарей не высовываться. Так что это не Оскар Викторович – трус. Это его превосходительство наместник, адмирал Алексеев… Гм... Осторожничает. (Ножину): Евгений Константинович, как вы понимаете, это – не для печати! Война кончится – пишите, что хотите.
Ножин (слегка обиженно): У нас есть, кому писать! Одни послания в Петербург чего стоят! Как там у Стесселя в телеграмме было? Ага, вспомнил: "Убитых в крепости нет, ранены один солдат и две лошади". Вот где высокая литература! Прямо поэзия! А меня, дорогой Василий Нилович, учить не надо, я знаю, что можно писать, а чего нельзя!
Черкасов: Не обижайтесь, Ножин! Как бы то ни было, а командующий теперь у нас новый. Надежды на него большие. Посмотрим. Надо признать, народ на кораблях духом воспрянул!
Ольга: Господа, у вас тут невероятно интересно, но, чувствую, если мы с Лизой вас сейчас не накормим, то вы умрете от голода! Лиза, пойдем, приготовим поесть нашим героям!
Черкасов: Оленька, ты – гений! Просто обожаю тебя! А я бы и от рюмочки сейчас не отказался. И думаю, Боря с Евгением Константиновичем меня поддержат, не так ли? А то господин Ножин на меня надулся, как мышь на крупу! (Подходит к Ножину, трясет его за плечи) Ну, что вы, наш главный артурский газетчик, скажете насчет рюмки водки?
Ножин: Скажу – да! Но почему только одну?
Ольга: Лиза, ты слышишь? Вот компания подобралась! Война войной…
Флейшер: А водка – у баталеров!
Все смеются. Лиза, сквозь смех: Боря, и ты туда же!
Флейшер: Я – морской офицер! И традиции чту!
Черкасов: Браво, Боренька! Пока у нас на эскадре есть такие мичмана, нам никакие японцы не страшны!
Женщины уходят.
Ножин: Василий Нилович, не перестаю удивляться вашей супруге! У всех артурских дам истерики. Одни уехали в Россию. Другие разрываются между тем, чтобы уехать, и супружеским долгом... И что? В домах ругань, из каждого угла валериановой тинктурой несёт. Все злые. А Ольга Александровна так спокойна, как будто мы не в Порт-Артуре, а где-нибудь на Невском проспекте!
Черкасов: Оленька – самый дорогой мой человек! Но Лиза какова! Флейшер, не подслушивай! Ведь совсем девочка ещё! Приехала в первый день войны и осталась тут! Вот о ком вам, господин газетчик, надлежит рассказывать! Только не в нашем подкаблучном "Новом крае", а в какой-нибудь достойной столичной газете! Ножин, вы же талантливый человек! Расшевелите свои способности, не всё ж вам генеральские обеды расписывать!
Ножин: Даст Бог, господа, эта война окончится. Я обязательно напишу про них, про артурских женщин. И поверьте, это напечатают и в Петербурге, и в Москве!
Входит Лиза с подносом.
Лиза: Вот вам пока, а мы с Олей сейчас принесем кое-что из закусок. Не скучайте!
Флейшер принимает поднос у жены, целует её в щеку: Лизонька, спасибо огромное! (тише, только ей) Как я по тебе соскучился!
Лиза кокетливо улыбается мужу, уходит. Флейшер смотрит ей вслед.
Черкасов: Борис Адольфович, ты так и будешь с подносом стоять? А кто тут только что про традиции заливал? Почему рюмки пустые?!
Флейшер (шутливо): Виноват, исправляюсь! (наливает, передает рюмки)
Черкасов: Зря я тебя расхваливал перед прессой. Кстати, господин Ножин! Вы же самый старший из нас, я имею в виду возраст. С вас и тост!
Ножин (берет рюмку, принимает торжественную позу): Что ж, господа... Лихое время настало! Тяжкие испытания предстоят. Так пусть Господь не оставит нас и поможет отстоять русскую землю! Под флагом нового командующего эскадрой – я верю в это – мы разобьём японцев!…
Черкасов (делает останавливающий жест): Славный тост! Но, Евгений Константинович, дорогой! С чего вы взяли, что "русскую"?! Здесь китайцы веками прекрасно жили и без нас, и без Церкви! И дальше жили бы себе преспокойно! Это в Петербурге спят и видят православную Желтороссию... А ведь мы всего пять лет, как тут обосновались! Ну, шесть, если от "Рюрика" считать!
Ножин (смеётся): От Рюрика? Замечательно! Гениально!
Черкасов: Я про крейсер "Рюрик", он был первым русским стационером в Артуре! Ах, Ножин, дорогой, давайте оставим высокие слова высоким начальникам! А выпьем мы, как вы совершенно правильно сказали, за победу!
Флейшер: За победу, господа!
Ножин: Отлично! За победу!
Входят Ольга и Лиза, накрывают стол. Ольга: Закусывайте, вы же голодные!
Мужчины рассаживаются. Ножин: Какая роскошь! Какое всё аппетитное!
Лиза подает Борису вилку и нож: Боренька, возьми, пожалуйста!
Борис: Спасибо, Лиза! (роняет нож, быстро нагибается за ним) Ну вот, сейчас посыльный заявится!
Лиза: Типун тебе на язык!
Черкасов: Не переживайте, Лиза! Пока Макаров от Стесселя не вернется, вряд ли нас куда-нибудь позовут!
Стук в дверь. Все переглядываются.
Лиза, грозит пальчиком Флейшеру: Боря, если это посыльный, я просто не знаю, что я с тобой сделаю!
Ольга: Кто там?
За дверью – Непенин: Свои!
Ольга (обрадовано): Ой, Адриан Иванович! Здравствуйте! Заходите! (обращаясь к гостям): Господа, Непенин пришел!
Непенин: Здравствуйте, дорогие дамы, Ольга Александровна, Елизавета Андреевна… (целует дамам руки) Евгений Константинович! Василий Нилович, Боря… (подходит к столу) Ого! Господа офицеры, господин корреспондент, вы уже пьёте? Похвально! Чуть командующий на берег, они сразу за стол! А за что пьёте, если не секрет?
Лиза: За победу!
Непенин: Да уж, после прибытия Макарова в победе можно не сомневаться! Хоть нас япошки и потрепали, но кое-что ещё осталось! Мичман, плесните и мне немного, пожалуйста! В горле совсем пересохло!
Флейшер наливает Непенину, подает рюмку. Непенин (оценивая количество налитого): Я так понимаю, это мой штраф за опоздание? Похвально. (Ко всем) Поверьте, друзья мои, все эти первые неудачи пройдут, забудутся. Мы ещё покажем адмиралу Тóго, на что способны русские моряки! За Макарова! За победу! (пьёт)
Ножин: Охотно поддержу вас, господин лейтенант! Какие из японцев вояки! Мелковаты они против нас.
Непенин (чуть не поперхнулся): Хоть и разумный вы человек, и у нас на кораблях пользуетесь известным уважением, но сейчас вы, Евгений Константинович, глупость сказали!
Ножин (улыбаясь): Я давно научился не обижаться на военных, тем более – на моряков. Вы народ прямой, говорите, что думаете. Так что, Адриан Иванович, давайте, хлещите меня дальше. А я записывать буду. (Демонстративно достает блокнот и карандаш) Итак, в чем же моя глупость?
Непенин (смеется): Нет, с вами положительно невозможно разговаривать, Ножин! Вы за словом в карман не полезете! Разве за своей записной книжкой! Ладно, мы квиты. Ошибка ваша в том, что вы, как и наше большое начальство, особенно петербургское, японцев за людей не считаете. Повторяю: это глупость, чушь, бред! Их нельзя недооценивать, не-е-ет! Мы с ними бок о бок действовали во время китайского бунта, я насмотрелся достаточно! Дисциплина и организация у них великолепные! Японец – противник серьезный. И очень жестокий. Безжалостный.
Флейшер: Китайцы рассказывают, десять лет назад солдаты Микадо учинили здесь настоящую резню. Патронов не тратили, чтобы императорскую казну в расход не вводить. Кололи людей штыками, рубили саблями. Никого не щадили!..
Лиза: Вчера на улице один старый китаец мне так и сказал: "Нас резали, теперь вас будут. Уезжайте, говорит, пока японец не пришел!"… Хунхуз, наверное. Запугать хотел.
Ольга: Нас не испугаешь! Мы – не китайцы! Порт-Артур наш город! Русский! Я лично никуда отсюда не собираюсь!
Лиза (Флейшеру): Я тоже никуда не уеду, правда, Боря?! (Флейшер молча прижимает жену к себе)
Ножин (встает): Я восхищаюсь вами, дорогие Ольга Александровна и Елизавета Андреевна!
Непенин: За таких женщин мы просто обязаны поднять тост! Господа офицеры! Прошу всех встать. Мичман! Не зевайте! Почему у прекрасной половины до сих пор пустые бокалы? (Флейшер знаком даёт понять, что всё в порядке, занимается столом) На нас с вами, господа, ложится особая ответственность! Раз наши дамы так категорично присвоили себе все права на Порт-Артур, то уже только ради них мы должны защитить его от японцев!
Флейшер: Японцев мы в Артур не пустим!
Мужчины пьют стоя. Раздается стук в дверь. Черкасов выходит, возвращается:
Черкасов: Это посыльный. Через три часа офицерам быть на кораблях!
Лиза (огорчённо): Ну вот!
Ольга (обречённо): Как всегда!…
Непенин: Ох ты, а я даже домой не забежал! (Смотрит на часы, торопливо собирается) Впрочем, успею! Дамы... Господа... Честь имею! (в дверях) – Ольга Александровна, Елизавета Андреевна, спасибо за угощенье!
Ольга: Вы ничего даже не попробовали!..
Непенин: Что поделаешь! В другой раз! Да, Ольга Александровна, не сочтите за труд, загляните к моей Лидии Михайловне. И вообще, вам бы сейчас всем вместе держаться!
Ольга: Хорошо, Адриан Иванович!
Непенин уходит. Ножин благодарит за обед, уходит. Черкасов и Флейшер прощаются с женами, уходят. Ольга и Лиза стоят у окна, машут вслед.
Лиза: Ну вот, только увиделись – и всё! Опять побежал на свой броненосец...
Ольга: И в мирное-то время нечасто дома бывал, а сейчас и вовсе… Господи, что же это за наказание такое – всю жизнь ждать, ждать, ждать! (Поднимает голову вверх, пытается побороть слезу. Вытирает глаза платком, обращается к Лизе): Ладно! Давай сходим к Ненениной. Познакомлю тебя с Лидией Михайловной. Замечательная женщина! Хоть и строгая не по годам.
Ольга и Лиза уходят. За окном – гудки буксирных пароходов, звуки оркестра. Радостные крики: "Ура! Ура!" "Броненосец "Ретвизан" снова на плаву!" "Теперь, держись, японец! Дед Макар тебе покажет!" Смех, радостные возгласы.