Протоиерей геннадий фаст валентина майстренко небесная лествица диалоги
| Вид материала | Документы |
- Япредлагаю провести конкурс на лучшего знатока истории возникновения Дня Святого Валентина., 57.46kb.
- Майстренко В. С., Корнєв О. В. Антиукраїнський терор після декларованої «українізації»:, 234.38kb.
- России Геннадий Евстафьев. Ныне независимые эксперты. Валентин Фалин, Геннадий Евстафьев., 182.08kb.
- Геннадий Шичко, 967.97kb.
- Лествица иоанн Лествичник, 2885.12kb.
- Протоиерей Григорий Дьяченко Борьба с грехом Благословение Свято-Троице-Серафимо-Дивеевского, 777.44kb.
- Библиографический указатель книг, поступивших в конб им. В. Г. Белинского в 2010, 319.58kb.
- Тенетилова Валентина Сергеевна доцент кафедры технологии и предпринимательства Вид, 105.73kb.
- Абрамова Валентина Михайлівна, 246.09kb.
- Протоиерей Серафим Соколов. История Христианской Церкви (начиная с 4-го века) Глава, 356.72kb.
ПОМЯНИ МЕНЯ В ТВОИХ МОЛИТВАХ Истекает земной срок .всему — и бессмертной душе человеческой. А что там, в мире неведомом? Какие странствия и испытания ждут душу? И теряют ли связь с нею те, кого она оставила на земле? И как складываются отношения живущих с теми, кто покинул мир земной? Эти и множество еще вопросов остались неотвеченными. Так родилась идея написать нечто вроде эпилога к завершенному уже циклу бесед. Опасно касаться мира, неведомого нам. Отец Геннадий рассказывал как-то притчу о двух братьях, которые долго спорили, как там — на том свете? И, оставшись каждый при сроем мнении, договорились — кто первым умрет, тот явится во сне и скажет, кто из них был прав. И действительно по смерти один из братьев явился другому и на нетерпеливый вопрос: «Ну кто же был прав?» — ответил: «Тут все совершенно иначе». Но мы все-таки дерзнем прикоснуться к этой теме, не отрываясь от земного. Это нужно знать нам сейчас, пока мы живы на этой земле, для спасения душ наших. +++ «Душа моя, Господи, занята Тобою. И целый день и всю ночь я ищу Тебя. Дух Твой влечет меня искать Тебя и память о Тебе веселит мой ум. Душа моя возлюбила Тебя и радуется, что Ты мой Бог и Господь, до слез скучаю я по Тебе. И хоть в мире все красиво, но ничто земное не занимает меня, душа желает только Господа. Познавшая Бога душа ничем не может удовлетвориться на земле, но все стремится к Господу и кричит, как малое дитя, потерявшее мать. Скучает душа моя по Тебе, и слезно ищу я Тебя». Из сочинений святого старца Силуана Афонского, XX век. +++ — Отец Геннадий, земным не исчерпывается путь души. Вот человек умер, застыл, лежит... А душа? — А душа рассталась с этим телом. Как бабочка вылетела из кокона и вырвалась в небесные высоты. Душа предстает пред Богом, npд Создателем своим. И как страшна эта встреча, если не исполнена она той Божественной любви, о которой мы так много с вами говорили. И та тоска, которой томилась душа на земле, перейдет в такую безысходность и в такое страшное мучительное состояние, которое называется мукой вечной, что и представить страшно, ведь душа лишается тогда возможности любить. А что такое ад? Это, как говорят некоторые старцы, то место, где невозможно любить, место, где невозможно произнести имени Божьего... И часто еще здесь, на земле, человек устраивает себе ад, когда душа его преисполняется злобы, ненависти, коварства и лукавства, жажды гонений на близких и утрачивает божественную способность любить. Но если душа на земле исполнилась любви к своему Создателю, то она скоро минует все препятствия, которые ожидают ее на воздушных мытарствах, и предстанем пред Богом, чтобы встретить Того, Которого любила всю сгою жизнь и к Которому стремилась всегда. Один человек, умирая, сказал: если это смерть, то смерть — это праздник, потому что рвущаяся в небеса душа его уже предвкушала радость встречи с возлюбленным Господом. Есть описание кончины святого преподобного аввы Сысоя. Так вот, когда он умирал, то окружавшие его братья увидели, что, уже отсутствуя сознанием и отключившись от них, он стал светлеть лицом... Но старец не умер, пришел в себя и пояснил, что он только что видел пророков. Потом он снова потерял сознание и лицо его просияло еще более, он с кем-то разговаривал, но снова пришел в себя и сказал о том, что видел Апостолов и беседовал с Ангелами... Наконец лицо его мгновенно просияло, как солнце, старец успел сказать: «Вот приходит Господь. Взирайте все», — и умер. Сам Христос явился ему и взял его святую душу Себе, в свои объятия. Так соединяется любимая душа с возлюбленным своим Господом, оставляя навсегда этот земной мир. — Это путь души, любящей Бога в новозаветные христианские времена. А в ветхозаветные времена души всех умерших пребывали в аду, пока по Воскресении Своем после распятия не спустился к ним Сам Господь Иисус Христос... — Поэтому смерть в ветхозаветные времена не носила того характера, о котором я сейчас говорил. Даже великие праведники умирали с тоскою. Правда, насыщенные жизнью земной. Но тот мир не звал их к себе и они тосковали, зная, что сходят в преисподнюю, где им надлежит ждать тех далеких времен, когда явится к ним Мессия, предсказанный пророками Спаситель. И хотя они находились там в лоне Авраамовом, не вместе с грешниками, но тем не менее и сам Авраам, и находящиеся в лоне его ожидали Мессию, который выведет их из этих преисподних мест. Это и произошло, когда-распятый Христос телом был положен во гроб, а душой сошел во ад и преславным своим Воскресением вывел всех томящихся и ввел их в небесные обители — в те обители, где Царство любви Божией. — Значит, мир с Воскресения Христова обрел прямой путь в эти. обители. Но это путь душ праведных, живших в Боге, а где же находят упокоение души безбожников или нераскаявшихся грешников? — Безбожная душа не может найти упокоение, потому что Бог есть любовь. А безбожная душа — это душа без любви, и она будет вечно мучиться. Повторюсь, что существование без Бога — это и есть мука страшная. И пребывают такие души после смерти в ужасном состоянии мучения, находясь в тех местах, где нет любви. Что может быть более мучительным для души человеческой? Отсутствие всех земных благ — здоровья, благосостояния и т.д. не может сравниться с ужасом полного отсутствия любви. В страшном состоянии пребывают безбожные души — там плач, там мрак, там скрежет зубов. О скрежете этом не раз говорится в Святом Евангелии. Это и есть состояние отчаяния, безысходной злобы и вечного томления без любви. — Но Православие такое милосердное. Значит, нужно молиться нам, оставшимся на земле, чтоб хоть чем-то помочь этим душам... — Мы не должны тешить ложным упованием людей, ведь Церковь Святая, учение ее однозначно говорит о том, что если человек умер с покаянием, с осознанием своей вины пред Господом и людьми и в вере, но не совершил все-таки полного достойного плода покаяния, о котором говорит Иоанн Креститель, он попадает в места тоже мучительные и страждет. Такой душе, участь которой окончательно не решена, очень могут помочь молитвы Церкви — панихиды и особенно поминовение за Божественной Литургией, приносимая за эти души бескровная Евхаристическая жертва. Эти молитвы восполняют тот недостаток плода покаяния, который душа почему-либо не принесла при земной жизни. Но если душа умирала в отречении, в отвержении Бога и благочестия, в неверии и нераскаянности, то о возможности помощи такой душе не говорит ни Священное Писание, ни святые отцы. Ведь заупокойная молитва — это проявление любви к усопшему. А если усопшие ее отвергли еще при жизни на земле и даже в свой смертный час? Другое дело, мы часто не знаем всего о ближнем своем — в каком состоянии душа его оставляла этот мир, и молимся за него. А там уж, как говорят, что Бог даст. — Отец Геннадий, сейчас разговоры о душе модны, даже в научных кругах. Многие зарубежные ученые безоговорочно признают ее существование после смерти. Американцы пытались даже взвешивать ее при исходе от тела. Тут невольно усмехнешься жажде человека все ощупать, измерить и своими руками потрогать, но как бы то ни было, признали ее бессмертной и в нашем безбожном XX веке. — Ну я сомневаюсь, что душу можно измерить в граммах, поскольку она нематериальна по своей природе. Душа имеет свою духовную основу, но это уже совсем другое. Кстати, в Священном Писании нет подробностей на этот счет. Но есть слова о том, что ангелы принимают душу умершего и относят ее в мир иной... — Мы говорили уже о том, что человек состоит из тела, души и духа. А дух по смерти куда девается? — Дух — это божественное начало в человеке, это то, что изошло из уст Божьих, когда Господь вдохнул дыхание жизни в тело человеческое. А душа — это то, что произошло при соединении духа и тела, плоти его, когда стал человек «душой живою». То есть душа — это собственно наше «я», это то, что составляет нашу живую личность — мыслящую, чувствующую, разумеющую. Плотью своею общается она с миром материальным, видимым и тяготеет к нему. А через свой дух личность общается с Богом и миром невидимым. Но на эту тему даже у святых отцов нет единообразного понимания. Одни считают, что человек двухсоставен. Другие — что трехсоставен. Архиепископ и знаменитый хирург Лука Войно-Ясенецкий, который отбывал ссылку у нас в Красноярском крае, такую мысль своеобразную высказывал: есть дух и тело, по смерти дух идет к Богу, а тело остается земле, душа же без соединения тела и духа разрушается. То есть личность Войно-Ясенецкий относит к области духа. Но все эти деления не суть важны, можно человека еще более расслаивать, в индуистской философии человек раскладывается, например, на семь частей... Ну а по крупному счету человек принадлежит двум мирам: материальному и духовному. — В таком случае души людей, устремленные к Богу, должны копировать друг друга, но этого, к счастью нет. Они разные. — Они похожи тем, что несут на себе печать образа Божия, а различаются своей индивидуальностью, ибо каждый человек индивидуален и неповторим. В нем — образ Божий, но к тому же — и своеобразие, то есть свой образ, обретенный в земных испытаниях и странствиях. И эта печать, окраска более не присуща никому, только этому человеку. — Так что никого ни с кем не спутаешь и там — в мире небесном... — Разумеется. А святым много открыто о том, что происходит с душой после смерти. И эти откровения приняты Церковью и легли в основу христианских традиций погребения и поминовения. — Тут для несведущих, наверное, стоит сказать, отчего погребение совершается на третий день, а поминовение — на девятый и сороковой? — По православному верованию, когда душа расстается с телом, то первые три дня она преимущественно остается здесь, на земле, пребывая в тех местах, в которых жила, в особенности там, где согрешала. На третий день совершается уже отход души от мира земного в мир иной, поэтому тело и предается земле. Здесь совершается погребение, а там — на небесах душа впервые предстает пред Богом, пред своим Создателем. И в это время Церковь молится за эту душу, совершая чин отпевания. После третьего дня до девятого человеческой душе показываются райские обители. Праведная душа видит то царство, что ей уготовано, а нечестивая видит то, чего она лишилась по нераскаянности и по своему неверию. На девятый день душа вторично предстает пред Создателем. Потому в этот день и совершается особое молитвенное поминовение усопших. С девятого по сороковой день душе показываются преисподние места мучений грешников. Здесь душа праведная видит, чего она избегла, благодаря жертве своего Спасителя Христа, а нечестивая видит то, что она сама себе уготовила своими же беззакониями. Заметьте: дано всего шесть дней на небесные обители и так много на преисподнюю. Это соразмерно земной жизни, ведь человек, живя на земле, пребывает более во зле, нежели в добре, увы! На сороковой день душа в третий раз предстает пред Богом и совершается Божественное определение частного суда, когда Господь определяет душе то место, в котором она будет пребывать до будущего воскресения из мертвых и Страшного Суда. Поэтому сороковой день особенно важен, и в этот день совершается в третий раз особое молитвенное поминовение усопшего, прежде всего в Церкви... — Но чаще-то непременно дома и с выпивкой. Так уж у нас заведено... — Поминовение водкой — это безумие, нелепость, это крайне греховный обычай, который многие почему-то называют православным, но он языческий по всей своей сути и безбожный. Это страшно, когда душа проходит через огненное испытание, как через чистилище, а в этот огонь льют спиртное, еще более усиливая, умножая ее муки. Ведь то, как мы совершаем поминовение, так или иначе вменяется душе усопшего. И если мы творим милостыню в память о нем, то это не наша милостыня, это нашими руками дает милостыню сам усопший. И если совершается поминальная трапеза, то это нашими руками угощает приходящих усопший. Ну а если мы пьем, то это нашими устами и гортанью пьет усопший и поит других. Пить на поминках — это все равно что бросить камень в спину уходящему. И так там ему нелегко, а мы еще более отягощаем состояние души усопшего безумными обычаями и традициями своими... — Я почему-то с щемящим чувством вспоминаю последнюю Радоницу в Енисейске. Казалось, весь город ушел на кладбище, на пасхальное поминовение усопших. В Успенской вашей церкви были отслужены Литургия, панихида, а потом был крестный ход, который возглавил отец Александр. С пасхальными песнопениями направились верующие к кладбищу, думала, людей будет участвовать в крестном ходе видимо-невидимо. Но последовало за отцом Александром всего 12 человек. Эта горсточка христиан шла по улицам и пела древние пасхальные песнопения, которыми жила и дышала когда-то Русь, как воздухом. И никто из сотен людей, встреченных по дороге, не только не подпел, но даже не перекрестился, за исключением одной старушки. Смотрели в большинстве с любопытством язычников, словно не прожито Отечеством тысячелетие в великой христианской религии и культуре. Какая тут вера в бессмертную душу! — Это то страшное, ужасное состояние высокоразвитых животных, в которое превратили нас материалисты. Нас ведь учили, что мы высокоразвитые животные и всячески нас в них превращали. Конечно, в душе мы остались людьми, божественное все равно осталось... Я помню, точно так же в день, празднования 1000-летия крещения Руси, пять лет тому назад, туда же, на кладбище, мы шли крестным ходом, по тем же улицам. Десятка два-три верующих, преимущественно пожилых женщин, идут и поют «Крещение Руси». А важные люди, чиновные, интеллигентные, учительствующие, смотрят на нас, как на дикарей. А мы идем горсткой и славим тысячелетие крещения Руси — нашего с ними Отечества. Да, это, конечно же, страшная могила духовная, в которую превратилась вся земля наша русская, из-за того, что мы отступили от Бога. А традиции поминовения, что сложились за годы Советской власти, закономерны: в гроб кладут сигареты, монеты... — Кладут сигареты и. на гробницу, ставят стаканчики с водкой, на том же енисейском кладбище видела. — Что ж, чем грешил, с тем и пошел, чем жил — тем и помянули... Но в противовес этому есть все-таки горстка людей, которые верны православным обычаям. +++ «День Господень явится не для тех, которые уже осияваются Божественным светом, но он внезапно откроется для тех, которые находятся во тьме страстей, живут в мире по-мирски и любят блага мира сего; для них явится он вдруг, внезапно и покажется им страшным, как огнь нестерпимый и невыносимый. ...Не говорите, что невозможно принять Божественный Дух. Не говорите, что без Него возможно спастись, не говорите, что кто-нибудь причастен Ему, сам того не зная, не говорите, что Бог невидим людям, не говорите, что люди не видят Божественного света или что это невозможно в настоящие времена! Это никогда не бывает невозможным, друзья! Но очень даже возможно желающим.» Гимн 27. Из сочинений преподобного Симеона Нового Богослова, XI век. ПРИДИ КО МНЕ, ВОЗЛЮБЛЕННАЯ МОЯ! «Небо прекраснее земли, огонь прекраснее воды, звезды прекраснее камней, а радуге мы дивимся более, нежели фиалке, розам и всем другим цветам земным. Но... если бы возможно было видеть красоту души очами телесными, то посмеялся бы над всеми этими примерами, так слабо представляют они нам благолепие души». Из сочинений святого Иоанна Златоуста, IV в. +++ — Да, — продолжает отец Геннадий, — есть все-таки горстка людей, которые верны православным обычаям. Сколько знаю христианских поминок, за все годы своей жизни в церкви не было ни единого случая, чтобы на столе присутствовало спиртное, христиане поминают своих усопших молитвой, трапезой, милостыней. Все чинно, благообразно, благоразумно, молитвенно. И все пронизано надеждой. Тут есть скорбь расставания, разлуки, но остается и светлая надежда, тихая радость. И всегда чувствуется Пасха. Особое прикосновение и близость того — иного мира ощущается и при христианском поминовении за трапезой, и при посещении родных могилок. — А люди неверующие, не имея веры в загробную жизнь, напрочь ее отвергают. Но на стыке полного безбожия и пробуждающейся веры, чем и знаменательно наше время, происходят вещи странные. Знаю случай, когда отпевали человека, который, будучи безнадежно больным, с партбилетом не расстался, но завещал похоронить себя по-христиански. Такая раздвоенность, такой разлом, такое вот совмещение несовместимого. И такая тоскующая растерянная душа... — В древние времена подобное было бы невозможно. Тогда отпевания удостаивались далеко не все христиане. Это была особая честь. Ну а сейчас такое допускается. Хотя важно другое: какой чести ты удостоишься у Бога? Здесь, на земле, можно снискать почестей у Церкви, у властей, но потом лишиться их пред Богом. И можно наоборот: не поиметь чести нигде — ни в Церкви, ни у кесаря. Но обрести ее у Бога. Последнее слово будет сказано Им. А попытка отпеть любой ценой лично мне совершенно непонятна. — Это, наверное, просто дань любви, искупления собственной вины пред умершим, но уже вдогонку. Только возможно ли догнать отлетающую душу? — Близкие порой прилагают неимоверные усилия, чтобы отпеть того, кого вообще запрещается отпевать: некрещенных, самоубийц, отреченцев. Лишь бы отпеть! Отпоешь — вроде бы и легче стало тому, кто так хлопотал... Ну что ж, значит так устроен его мир, его душа. Я, например, не так устроен. Случается, что человек уходит в мир иной без всякого христианского погребения (скольких умертвили, расстреляли в тех же зонах Гулага, зарывая их, как скот!) — но если человек умер со Христом в душе, Бог примет эту душу и не будет ей препятствием отсутствие отпевания. Тем более что о таковых совершается особая молитва в родительские дни, перед Великим Постом и наСвятую Троицу, ради них устраиваются поминальные субботы. — Много ж ним, россиянам, душ надо поминать. Эти горы убиенных «во имя светлого будущего» просто не укладываются в голове, превышают всякое воображение. Одно утешение: убивающие тело — души не могут погубить. Живы наши новомученики российские. И в той, небесной России, молятся за нас. — Это особенно ощущаешь на Радоницу — в день пасхального поминовения, когда говорят и умершим: «Христос воскресе!», когда почти нет заупокойных песнопений. Эта пасхальная ликующая радость проносится, как весенний ветерок, над могилами. Да, кладбище — это место, где вроде бы владычество смерти. Но на Радоницу особенно отчетливо понимаешь: врет она, смерть, что торжествует, неправда это! Потому что торжествует как раз жизнь! И победа, которую смерть одержала, совершенно мнимая. Но реальная светлая пасхальная радость, истинное воскресение очам неверующим, заземленным совершенно не видны. Они видят только смерть и ее торжество. Вы взгляните на эти символы смерти — на эти пятиконечные звезды над мраморными плитами, придавившими усопшего так, будто близкие окончательно хотят вдавить его в преисподние места земли. А звезда вверху как некая дьявольская печать, чтобы душа никоим образом не выскочила оттуда, из-под плиты, не выбралась... — Кстати, о звездах, не ни небесах. О пятиконечной звезде, которую облюбовали большевики, а вслед за ними и народ, до сих пор спорят, пытаются убедить даже в том, что никакой это не сатанинский символ, а звезда Давида — царя, пророка, величайшего из живших на земле. Это меня особенно умиляет, когда я вижу облепленное пятиконечными звездами казино в центре Красноярска. Вот уж воистину российский размах: от Кремля и натруженной груди трудяги-ветерана до казино! — Да нет уж. Это не звезда Давидова. Пятиконечная звезда — это масонский символ, употребляется он, как известно, в сатанинских культах у люцифериан. И никогда в христианстве этого символа не было. Христианский символ — это крест. У евреев — шестиконечная звезда, а не пятиконечная. А что касается звезды Давидовой, не знаю, имеет ли шестиконечная звезда прямое отношение к Давиду, но пятиконечная уж точно не имеет. Православная же звезда — это два скрещенных креста, звезда восьмиконечная. Число «8» исполнено у нас особого смысла. Это — символ будущего мира. «7» — как мы говорили, число полноты, полный круг времен — седмерица. А «8» — это первый день недели — следующей седмерицы, т.е. воскресный день, день будущего века, Нового Иерусалима, который воссияет после конца света. Это символ жизни — той, что воцарится после воскресения всех из мертвых и Страшного Суда навечно. — Неизбывна тоска человека по той. — вечной Отчизне, по Небесному Граду, заселенному душами. чистыми и праведными. «Над небом голубым есть город золотой, с прозрачными колоннами и яркою звездой...» — не одна душа с замиранием вслушивалась в слова этой тихой современной песни на вечную тему о вечном Царствии. Небесном. Но не все могут поверить в него, слишком оно сказочно для нас, живущих на земле во зле и нескончаемой, брани. И все-таки, именно здесь, на земле, душа человеческая ищет Бога, спотыкаясь, падая, разбиваясь в кровь и опять поднимаясь... Я не говорю, что находит, но всякая душа пусть неосознанно, но ищет Бога... — Да, но, испытывая эту тоску по Божьей любви, не знает нынешний человек ни ее происхождения, ни того, как достичь ее. — И потому для многих из нас жизнь превращается в погоню за призраком — призраком любви, призраком счастья, призраком мира... — А потом остается в душе пустырь, сердце разрывается на части, потому что это был очередной мираж. — А из миражного озера воды не испить. И с новой силой мучит жажда и. сушит сердце горечь утраты. — Так уж мы устроены. Святые жили на нашей грешной земле в полноте Божественной любви, но и то им было ведомо состояние утраты. Зная Бога и зная то истинное состояние, в котором должна пребывать душа человеческая, они сразу же предпринимали усилия, чтобы вернуть утраченное. Когда преподобный Серафим Саровский ощутил, что его оставила благодать Божья, он тысячу дней и ночей стоял на коленях на камне и взывал с воздетыми к небу руками: «Боже, милостив буди мене грешнику» — до тех пор, пока вновь не обрел дарование Духа Святаго и не излилась в его сердце полнота Божественной любви. Как хорошо сказано об этом у православного подвижника нашего XX века, преподобного старца Афонского святого Силуана: искать Бога может только тот, кто Его познал и потом потерял, ибо всякое искание Бога предваряется прежде «вкушением Его». Бог создал человека свободным и не творит над ним никакого насилия. Он терпеливо стоит у сердца человеческого и смиренно ожидает, когда оно откроется ему. Но прежде чем человек разыщет Его, Господь, уловив удобный момент, обязательно являет ему Себя. Вот тогда и познает человек Бога в данной ему мере. Но явившись. Господь скрывается от сердца и тогда уже человек начинает искать Бога. А иначе, говорил старец Силуан, как будешь искать то, чего не терял? Как будешь искать то, чего не знаешь вовсе? А нынешняя душа человека, как правило, не знает Господа и мечется в своих исканиях, испытывая это непонятное чувство тоски, ибо где-то в глубинах души живет память о Боге. Душа рвется к Богу. — В народных духовных песнопениях, которые возрождаются сейчас из забытья, есть удивительные сцены предстояния души умершего пред Богом. В них все — страх, трепет, радость, надежда на милость... И свет... — У Исаака Сирина, у Симеона Богослова, у других святых есть тоже удивительные описания воссоединения души с Богом. Говорить об этом не рискну. Это то, о чем апостол Павел писал: «Чего око не видело, ухо не слышало, ни в сердце человеческое не приходило — то приготовил Господь любящим Его». Апостол Павел еще при земной жизни, будучи восхищен на третье небо, слышал «глаголы неизреченные», т.е. неизъяснимые, когда ни слов нет, ни образов, ни понятий земных для пояснения того, что происходит, когда любящая Бога душа воссоединяется с Господом. Это уже действительно нечто сверхъестественное. И мир естественных земных наших слов, образов и понятий здесь умолкает. Хотя есть попытки представить это. У Дионисия Ареопагита — это Божественный Мрак, в который вступает душа, ибо свет этого мира там угасает полностью, а тот свет незримый для мира нашего есть Мрак, но Мрак Божественный, в который входит душа, как в брачный чертог в брачной ночи, воссоединяясь со своим Создателем и Возлюбленным своим... И здесь, наверное, следует остановиться и не следовать дальше, как в «Песне Песней», в других повествованиях о любви, ведь описывать можно до определенного момента, а далее — не подлежит описанию, ибо объято уже таинственным ореолом и говорить о том уже не следует. На то оно и есть таинство, что есть в нем неприступность, куда уже никто и ничто не может войти, кроме возлюбивших друг друга — души человеческой и Господа — Творца ее. +++ «Гимн любви поет в послании коринфянам апостол Павел. И звучат слова этого гимна, что если мы не имеем любви, то хотя бы имели веру такую, что могли бы даже горы переставлять, хотя бы имели дар пророчества и знали все тайны, хотя бы все имение раздали и отдали тело свое на сожжение, хотя бы говорили языками ангельских духов бесплотных, то все равно это ничто, если мы не имеем любви. Все это для Бога не больше чем медь звенящая. Можно много трудиться, терпеть, исторгать грех и обличать ереси, переносить страдания и лишения, но если в сердце нет любви, то это все ничто. А ты, говорит Христос в Апокалипсисе, не имеешь первой любви. Именно такой любви ждет от нас Господь — первой, неповторимой, единственной, трепетной, которая бывает между женихом и невестой. Невеста ждет своего возлюбленного. Она еще не наслаждается, не утешается им, а только ждет всем своим существом и делает все, чтобы воссоединиться с любимым, только о нем и мыслит... Так и наша душа. Да, мы еще не соединились со Христом полностью. Это будет в вечности. Но верующая душа уже тут на земле, устремляется к Нему, туда — к горним высям. Невеста ждет своего Жениха. Так пусть же озарит ее эта первая любовь — чистая, нежная, ожидающая... Из проповеди протоиерея Геннадия Фаста. Цикл духовных бесед начат 17 июля 1992 г. — в Андреев день: день памяти святителя священномученика Андрея Критского, благоверного русского князя-великомученика Андрея Боголюбского, преподобного Андрея Рублева, иконописца; день Галатской Иконы Божией Матери и в день Всероссийской Скорби — поминовения Царя-Мученика Николая, расстрелянного с семьей в Екатеринбурге в 1918 году. Беседы завершены 27 апреля 1993 г. — в день Радоницы — пасхального поминовения усопших. День Виленской Иконы Божией Матери. ВМЕСТО ЭПИЛОГА Как-то преподобного Серафима Саровского спросили: почему так мало подвижников? Ответил он: нет решимости ступить на путь сей. ...Стоит человек у храма Божия, слушает звон колоколов — зов Господень, но не решается вступить на самую первую ступеньку небесной лестницы, сей. дивной лестницы Любви — страшно... Стоит человек в сомнении, на распутье, страшась идти по этой лестнице, хоть ведет она от любви к себе, близким, к семье, до любви, ко вселенским просторам. И нет решимости ступить на путь сей... Но только поднимаясь по ней, по этой небесной лестнице мы можем узнать любовь Божию к нам, рождающую в нас любовь ответную. Да отзовется же, в глубинах наших душ эта Божественная Любовь, да повлечет она каждого из нас к трудному восхождению. И не бойтесь сделать первый шаг. А сделав его — восходите выше. Оглавление 1. НЕБЕСНАЯ ЛЕСТВИЦА 2. ОГЛЯНИСЬ, ОГЛЯНИСЬ, СУЛАМИТА 3. ГДЕ НЕТ ТЕБЯ — ТАМ ПУСТОТА 4. ЭТО Я, ГОСПОДИ, ЭТО Я! 5. НЕБО И ЗЕМЛЯ 6. ПРОЩЕНОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ 7. ИЩИТЕ ПРЕДКОВ В ЛИКАХ СВЯТЫХ 8. ЛЮБИ РОССИЮ В НЕПОГОДУ 9. В ПЛЕНУ ПОСЛЕ ПЛЕНА 10. НАД НАШЕЙ РОДИНОЮ... ДЫМ 11. КОГДА ВЗИРАЮ Я НА НЕБЕСА... 12. А ИМЯ ЕМУ — ВАВИЛОН 13. ДВЕ КНИГИ НАМ ДАНЫ 14. ГЛАС ГОСПОДЕНЬ НАД ПОЛЯМИ 15. ПОДНИМИТЕ ГЛАЗА ВАШИ ...... 16. ПОМЯНИ МЕНЯ В ТВОИХ МОЛИТВАХ 17. ПРИДИ КО МНЕ, ВОЗЛЮБЛЕННАЯ МОЯ ВМЕСТО ЭПИЛОГА © «Енисейский благовест», Красноярск, 1994 © Протоиерей Геннадий Фаст, РЕДАКЦИОННЫЙ СОВЕТ «ЕНИСЕЙСКОГО БЛАГОВЕСТА»: Валентина Майстренко Игорь МИНДАЛЕВ Людмила ВИНСКАЯ Валентина МАЙСТРЕНКО-КУЛЬЧИЦКАЯ 660049, Россия, Красноярск, ул. Республики, 51, офисы 604, 612 (3912) -22-27-58 (3912) -22-12-21 Протоиерей Геннадий ФАСТ, Валентина МАЙСТРЕНКО, «НЕБЕСНАЯ ЛЕСТВИЦА», Красноярск, «Енисейский благовест», 1994 Это четвертая книга православного священника из Енисейска, благочинного церквей Енисейского округа протоиерея Геннадия ФАСТА. Диалоги «Небесной лествицы» созданы совместно с Валентиной Андреевной Майстренко и продолжают беседы первой книги — «Ты воскресни, птица Феникс!» В. А. Майстренко работает в редакции газеты «Красноярский рабочий», руководит отделом духовно-нравственных проблем. «Небесная лествица» — это увлекательный и серьезный разговор о Любви. О любви к себе, к Родине, к близким, к природе, к миру Божьему... Прочитав эту книгу, вы откроете для себя немало интересного и на многое посмотрите иными глазами. |