Мрак. Только черные скелеты веток. Только жухлая трава под чуткими ступнями. Только странные каменные глыбы, уходящие вертикально вверх
| Вид материала | Документы |
- Творческий путь В. М. Шукшина, 234.35kb.
- Татьяна Толстая. Кысь, 3310.46kb.
- Человек не плетет паутину жизни, он лишь ниточка в ней. Все, что он делает, он делает, 1796.39kb.
- 12. Формальные грамматики и автоматы, 176.6kb.
- План учебно-воспитательной работы 3 класса на 2006-2007 учебный год, 1141.82kb.
- Нп «сибирская ассоциация консультантов», 58.86kb.
- Аборт это намеренное прекращение жизни развивающегося в утробе матери ребенка, 227.57kb.
- Курс №9 эсхатология последнее время. Что будет с этим миром? Ей, гряди Господи!, 1039.37kb.
- Под космизмом понимается целый поток русской культуры, включающий не только философов, 369.69kb.
- Новое поколение роботов исследует глубины океана. Эти механические существа способны, 63.99kb.
| -Нет, рассказывайте. Я домой хочу. Что нужно – мы потом запротоколируем. – Сергеев зажег свет на кухне и уселся за стол напротив Димы. Выслушав всю историю, он тяжело вздохнул: - Послушай, Дмитрий Валентинович, у тебя вся жизнь проходит в таких забавных приключениях, или только эта осень? -Я от приключений удовольствия не получаю. – Обиделся Дима. – Поймите, Иван Иванович: я всю жизнь прожил в этом городе. Никуда дальше пионерлагеря ни разу не выбирался. Спокойно работал, и меня это устраивало на все сто процентов. Я люблю свою жену и дочку. Все, что мне нужно от жизни, это знать, что я могу своим трудом прокормить семью. Знать, что моя дочь сможет спокойно и счастливо прожить свою жизнь в этом городе. Согласитесь: это не так уж и много. Мне не нужен свой остров в Индийском океане, я не настолько амбициозен, что бы мечтать стать Героем России посмертно. И то, что события этой осени раскручиваются вокруг меня, как вода вокруг слива в ванной – не моя вина. Найдите того, кто “вынул пробку”, поставьте ее на место и все остановится само собой. -Странные у тебя, Дмитрий Валентинович, метафоры. Не многие бы согласились на сравнение себя со сливом в ванной. А насчет виновника всех проблем, так это ты обещал преподнести решение этой проблемы на блюдечке с золотой каемочкой. И не далее как сегодня утром. – Он помолчал. – А если серьезно, ты даже не подозреваешь, как я на тебя рассчитывал. -Я понимаю. Мы, конечно, зря сейчас ввязались в историю с Седых, но уж больно достали эти жлобы. Ну, воруют деньги и пусть себе воруют. Так уж в России повелось. Но они же считают, что им принадлежит все: от нефти до людей. Любая женщина, любая жизнь. Все. – Дима, сдерживаясь, сжал кулаки. -Не смею осуждать. – Сказал Сергеев, не глядя на Диму. - Сам, наверное, в такой ситуации не сдержался бы. Давай-ка, обдумаем, что следует в протокол занести, а что оставить за его рамками. -Как же теперь без Сергея быть с убийцей? -Я думаю, что без Сергея с убийцей разбираться не придется. Что-то мне подсказывает, что на ближайшие несколько дней кровавый маньяк, запугавший город, возьмет тайм-аут. -Вы так считаете? – Диме была непонятна уверенность следователя. -Я почти убежден. Нет желания прокатиться до больницы? – Сергеев стал упаковывать в портфель бумаги и автомат. – У меня там еще кое-какие дела остались не доделанными. -Конечно. Если можно. – Обрадовался Дима. 50. Уйти из дома в десять Тане не удалось. Сначала никак не могла уложить Ленку. Девица дебоширила: бегала за дедом, визжала от восторга, пыталась позаимствовать у рекламного мальчика сгущенку “Мишутка”, прямо с экрана телевизора. Пришлось сначала успокаивать деда, потом уговаривать внучку. Традиционная сказка на ночь сегодня не удалась. Не было настроения. Не до сказок, когда муж неизвестно где, а его лучшего друга грозятся укокошить, причем по ее, Таниной вине. Без пяти одиннадцать Таня накинула плащ и совсем собралась идти, в прихожую заглянула мама. Надежда Филипповна скорее обрадовалась, чем удивилась, обнаружив дочь у дверей. -Куда это ты, на ночь глядя? -Надо. – Таня сняла с вешалки зонтик. – У меня дело срочное. -Ну, наконец-то образумилась. – Обрадовалась Надежда Филипповна. -Ты о чем? – До Тани не сразу дошло, что именно имеет в виду мама и чем вызвана ее радость. -Все правильно. Дело молодое. Пока Димки нет, глядишь и найдешь себе человека достойного, солидного, с положением и деньгами. – Надежда Филипповна заботливо расправила складочку на плаще. – А то ходишь, как оборванка последняя. Разве такая женщина, как ты может носить эти обноски? -Ой, мама, твое счастье, что у меня времени нет. – После маминого напутствия очень хотелось от души хлопнуть дверью. Но Ленка уже спала. Таня сдержалась. Аккуратно потянула за ручку, тихонько защелкнула замок. Улица встретила дождем. Несмотря на непогоду, тротуар был хорошо освещен. Уличные фонари в последние дни трудились изо всех сил. Так светло по ночам не было уже лет десять. И вообще город изменился к лучшему. Дворников, в ожидании очередной жертвы маньяка заставляли вычищать тротуары до блеска. Весь мусор с газонов вывезли на городскую свалку. Кусты и деревья аккуратно постригли, так, чтобы не было возможности прятаться среди ветвей. Вылизанный коммунхозовцами и вымытый непрекращающимся дождем, город стал почти стерильно чистым. В его облике появилось некое ощущение хрупкости прозрачности. -Если так пойдет дальше, то через недельку асфальт начнут мыть с порошком, как в Германии. Нет, скорее через недельку выпадет снег и мыть станет нечего. – Размышляла Таня под звонкий перестук каблучков. Обычно в это время город еще жил веселой, увлекательной жизнью ночных клубов и поздних дискотек. Сегодня Тане казалось, что под мелкими каплями дождя она одна. Ни разговоров, ни криков, ни пения. Только невнятное бурчание телевизоров из-за плотно закрытых окон. Сзади послышались шаги. Таня напряглась, но удержалась от того, чтобы оглянуться. Ее догоняли. Судя по всему несколько человек. Таня ускорила темп. До дома Ларькова оставалось совсем немного. Буквально пара сотен метров. Шаги сзади тоже стали чаще. Преследователи вовсе не собирались отставать. Скорее наоборот, они с каждой секундой оказывались все ближе. “Надо бежать!” – Мелькнуло в Таниной голове. Но было поздно. Чья-то рука тяжело легла на ее плечо. -Подождите, гражданочка. – Таня сжалась. “Вот и все. Не успела предупредить. А если их ткнуть зонтиком и убежать?” Дорогу впереди перекрыла, чья-то крупная фигура. Зонтик мешал рассмотреть говорившего. Была видна только серая в маскировочных пятнах куртка и такие же серые брюки. -Успокойтесь вы, мы не преступники. – Под зонтик заглянула усатая улыбающаяся физиономия. Из-под капюшона выглядывал козырек форменной милицейской кепки. -Напугали до смерти. – Разозлилась Таня. Эту улыбающуюся физиономию она сегодня уже видела. Днем. В магазине. Только тогда ее обладатель, молоденький младший лейтенант, поставивший Седых на колени, был серьезен. – Что не могли по-человечески подойти и сказать? -Старая знакомая. – Признал Таню усатый лейтенант. – По человечески? Да вас еще сначала догнать нужно. Носитесь ночью по городу. А у нас приказ: сопровождать всех одиноких прохожих. Про маньяка слышали? -Слышала. – Таня никак не могла оправиться от пережитого испуга. Зонтик в ее руках ходил ходуном. -Ну, вот. Приказ по городскому отделу внутренних дел. Патрулируем, сопровождаем и спасаем. Вы-то далеко направляетесь? – Рядом со знакомым милиционером, по росту как на параде пристроились еще двое ребят в форме. -Нет. Меня сопровождать и спасать не надо. Вы уже сегодня пытались. Как мне помнится, что-то у вас не очень получилось. – Напомнила Таня и попробовала улыбнуться. – Погоны-то не сняли? -Пока нет. Вот на улицу - выгнали. Хотя по графику должен был сегодня отдыхать. С Седых не поспоришь. У него все мое начальство в приятелях. От него, благодетеля, зависит: выдадут зарплату или задержат. Не моя весовая категория. – По щекам младшего лейтенанта стекали струйки дождя. Усы собирали разрозненный ручейки на своих кончиках в два водопадика. – Зато, благодаря Седых вас встретил. Теперь есть законное основание проводить очаровательную незнакомку до дома. -Спасибо. Не нужно провожать. Я сама дойду. Дом отсюда видно. Не заблужусь. -Извините, но мы обязаны проводить вас до подъезда. – Не сдавался лейтенант. Таня подумала, что охрана ей не помешает. Никто не знает, что может случиться в дороге, даже если дорога совсем короткая. -Обязаны: значит провожайте. – Таня обошла милиционеров и, не оглядываясь пошла вперед. -Ребята за мной. – По команде усатого почетный эскорт двинулся следом. У Ларьковского подъезда она приостановилась: -Спасибо за охрану. -Не за что. Такую красотку охранять не в тягость. – “Усатый” лейтенант весело подмигнул. -Девушка, а вы замужем? – Поинтересовался совсем юный мальчишка-милиционер, стоявший по правую руку от “усатого”. -Муж и дочка. – Коротко ответила Таня. Она уже почти успокоилась. – Еще раз спасибо, удачи вам, мальчики. В подъезде было абсолютно темно. У знакомой двери на втором этаже Таня остановилась в нерешительности. “А вдруг они уже там? Стоят за дверью и ждут. Вдруг пришли раньше, чем собирались. И Сережки уже нет и меня схватят.” – Было ясно, что если эти рассуждения продлить еще на пару минут, то нажать на дверной звонок у нее решимости уже не хватит. Кнопка мягко провалилась под Таниным пальчиком. Услышав звонок Таня резко, словно обжегшись о звук, отдернула руку. За дверями царила мертвая тишина. Скорее всего, Ларьков звонок не расслышал. Сквозь сон такой “куцый” сигнал мог просто не пробиться. Таня собралась с силами и заставила себя нажать на кнопку более уверенно. Получилось неплохо. Так звонят себе домой, усталые, но трезвые мужья, вовремя вернувшиеся с работы. По такому сигналу женам следует бросать все и бежать навстречу благоверному, на ходу примеряя влюбленную улыбку. Но на Танин звонок никто не прибежал. Только осторожные, крадущиеся шаги, снова превратившиеся в тишину. Это напоминало какую-то глупую детскую игру. По обе стороны двери двое стоят и ждут: кто первый шевельнется и обнаружит себя. Кто пошевелиться - тот и проиграл. -Кто там? – Настороженно произнес неприятный гнусавый голос, совсем не походивший на голос Ларькова. Тане снова стало страшно. Уже не прячась, она со всех ног бросилась вон от этой, мгновенно ставшей чужой, двери. Запнувшись о порожек, едва не свалившись, Таня выскочила на улицу. -Какая птичка! – Владик, телохранитель Седых крепко прижал ее к себе. – Откуда летим, воробушек? Таня уперлась кулачками в железную грудь качка и с трудом оторвала свое лицо от мокрого кожаного плаща Владика. -Почему не здороваемся со старыми приятелями? – Рядом, ехидно улыбаясь, стоял Шах. -Пусти! – Все попытки вырваться были тщетны. Качёк, не напрягаясь, одной рукой удерживал пленницу. -Кончать ее надо. – Шах достал из кармана выкидной нож. Живая Кириллова ему была не нужна. Та порция вранья, на которой держались сейчас отношения Шаха с Седых-младшим, с помощью этой маленькой краснощекой дамочка, могла превратиться в ничто. Если Витечка узнает, что вся история со “стукачом” Кирилловым и подслушанным планом ограбления – чистой воды выдумка, то жизнь Шаха гроша ломанного не будет стоить. – Кончать быстро и по-тихому. -Зачем торопиться? – Владик свободной рукой задрал полы Таниного плаща и погладил по ягодицам. – Рано кончать. А рано кончать – вредно для здоровья. Она еще не почувствовала как с нами хорошо. Кончать, Шах, нужно, чисто так, вовремя. Девочка пригодиться. -Пусти! – Почему-то страх прошел. Осталась только злоба. – Я кричать буду. -Она и вправду орать станет. Рот зажимай, а я ее перышком. - Шах не желал прокалываться. Его лимит ошибок у Седых был исчерпан полностью. - Баб, что ли мало? Завтра другую найдешь. Рот Владик зажал, но резать не дал. -Погодь. Во-первых, такую телку еще поискать надо. Во-вторых, на нее мы и Ларькова и муженька ее, чисто так, вытащим в случае чего. Давай вперед! -Что случиться - перед Витей ты отвечать будешь. – Неохотно согласился Шах, открыл дверь подъезда. – Свистни Игорька, да пошли. Не фиг ему в машине отсиживаться. Работу делать надо. - Шах растворился в полумраке лестничного пролета. “Значит, они до Ларькова еще не добрались!” – Обрадовалась Таня: “ Кто же тогда мне отвечал?” -Стоять! – Таня ощутила, как сжимавшие ее руки качка, внезапно ушли вниз. Она была свободна. Владик еще несколько секунд громко сопел, оказывая сопротивление двум милиционерам, но, в конце концов, оказался лежащим на мокром асфальте. -Очаровательная незнакомка! Я чувствую: мы с вами сегодня не расстанемся. -Пустите, козлы! – Телохранитель Седых уставился на младшего лейтенанта. – Что, днем мало оказалось? Еще приключений хочешь. Так Седых тебе их, чисто так, и сделает. Слышишь, пацан? Отпусти, отдай телку и вали отсюда. -Ага, сейчас. – Усатый лейтенант со всей силы вогнал ботинок в челюсть качка. – Ты продолжаешь настаивать на своем предложении? -Ишбиение шадержанного? – У Владика изо рта пошла кровь и появился сильный иностранный акцент. – Я буфу шаловася. Тефя уфолят. -Конечно, уволят. Но если девушка подтвердит, что ты пытался ей открутить голову и прокусить шею, я, пожалуй, еще и орден получу. За поимку особо опасного преступника. Под описание ты подпадаешь идеально. -Сволась, мент! -Согласен. Орден может быть и не дадут, но тебя, шепелявого до утра в кутузке продержат. На ментов лучше не рыпаться. Прогуляйся с нами, сигаретку выкури, за жизнь подумай. Свежим воздухом подыши, в конце концов. Сейчас девушку проводим, а потом с тобой разберемся. Вдруг и вправду маньяка поймали? Чем черт не шутит. Всякое в жизни бывает. 51. Впервые за последние дни Сергеев пришел домой раньше десяти. Поужинав, вышел на балкон. Он курил на балконе даже зимой. Вечером, в тихий снегопад, когда мягкие тяжелые снежинки валятся из черной бездны неба, вкус хорошего табака воспринимался им особенно остро, и доставлял несказанное удовольствие. Сигарета на свежем воздухе – совсем не то, что в прокуренном кабинете. Сегодня не было снега, не было хорошего табака, но настроение от этого не становилось хуже. Два часа назад Иван Иванович получил результаты анализов крови Ларькова. Группа и резус-фактор совпадали с образцами из квартиры убитой Завьяловой. На таких очевидных вещах, как комплекция и физическая подготовка экс-чемпиона не стоило особенно заострять внимание. Здесь все было ясно и говорило в пользу того, что Ларьков в принципе мог совершить всю серию убийств, включая убийство Гири. Хотя, конечно, хорошее физическое развитие, само по себе не могло служить доказательством причастности к кровавым преступлениям. Но на определенные размышления это наталкивало. Ларьков, как выяснилось из медицинской карточки, позаимствованной в городском физкультурном диспансере, дважды получал тяжелое сотрясение головного мозга. Прошел успешный курс лечения. На спортивной карьере травмы не сказались. Но с головой шутки плохи. Вероятность сдвига в психике в подобных случаях, далека от нуля. Экстремистские высказывания Ларькова только усиливали подозрения. Но все это: и травмы, и кровь, и физические кондиции только сужали круг до одного подозреваемого, но не доказывали его вину. Вину еще предстояло доказать. “Хорошо бы он состоял в какой-нибудь секте. ” – Прикидывал Сергеев, сбивая алый огонек пепла с кончика сигареты. Искорки, не долетев до земли, умерли, задохнувшись в дожде. – «Тогда и напрягаться бы не пришлось. Подвести под расстрел знаменитого боксера, силача, сатаниста – это эффектная точка в карьере прокурорского работника.» Уже сейчас Иван Иванович обладал довольно интересными показаниями. В том числе и показаниями самого Ларькова. Исходя из этих данных, бывший боксер не имел твердого алиби, по крайней мере, в двух из четырех преступлений. Сергеев с трудом сдержался от желания получить у шефа санкцию на арест Ларькова. Очень хотелось отрапортовать: дело на мази, все идет хорошо, преступник изобличен. Но торопиться с арестом смысла не было. Пока ни одной улики, ни одного серьезного доказательства, пригодного для предъявления в суде, Иван Иванович не имел. Благодаря ранению Ларькова появилась возможность ближайшие два-три дня спокойно поработать со свидетелями, не опасаясь, что появятся новые жертвы. Уже сегодня Сергеев успел допросить Григория Сметанина. По утверждению Ларькова, в вечер пожара в Поселке и убийства Васи-Шестерки он занимался ремонтом “Жигулей” шестой модели, принадлежавшей отцу Сметанина. Провозился долго. Из ремонтного бокса выехали поздно. Видели над Поселком зарево. По дороге подобрали Кириллова и раненого сержанта милиции Хрякова. Обоих доставили в городскую больницу. Казалось бы: все это обеспечивало железное алиби. Но Сметанин, в свою очередь, показал, что, уже выехав на трассу, останавливал машину и около тридцати минут ожидал Ларькова. Ждал пока тот сходит в бокс проверить баллоны с газом и вернется обратно. Если учитывать, что до Поселка от места, где стояла “шестерка” Сметанина, десять минут быстрой ходьбы, то времени для совершения преступления у мастера спорта международного класса было предостаточно. Было, конечно, некоторое сомнение. Григорий Сметанин в преступном мире больше известный как “Сметана”, сам из “новых” бандитов. Рэкетир с отвратительной репутацией. Его словам можно доверять с большими оговорками. К тому же, по тону разговора Сергеев сразу понял, что между двумя бывшими боксерами пробежала “черная кошка”. Сметана говорил о Ларькове без симпатии, но с энтузиазмом. Мог просто натрепать что-нибудь из желания подгадить ближнему. С таким станется. Хотя для этого нужно знать: какое именно слово может “потопить” человека. А Сметану в свои подозрения Иван Иванович не посвящал Сергееву было немного жаль, что Седых со своей бандой сорвал элегантную операцию с участием Кириллова. Если бы не дурацкая пуля, свалившая Ларькова на больничную койку, все, возможно, завершилось уже сегодня ночью. На чердаке дома, стоящего напротив того, в котором жил Ларьков уже сидела засада. Через слуховое окно велось наблюдение за квартирой подозреваемого. Контролировался и вход в подъезд. Кроме того, рядом с вероятным преступником постоянно находился его лучший друг - Дмитрий Кириллов, готовый по рации сообщить о встрече с маньяком. С Кирилловым, правда, тоже не все просто. Совершенно не ясно, как он поведет себя, узнав, что преступник Ларьков. Рассчитывать на то, что после такого открытия, он сразу кинется оповещать по рации о своем открытии весь мир, не приходится. Для него дружба может оказаться сильнее идеи. Очень даже просто. В первую очередь Кириллов попытается вытащить своего друга из этого “болота”. Что сулит неприятностями уже самому Кириллову. С другой стороны совершенно непонятно: станет ли Ларьков на плече друга плакать и каяться в своих прегрешениях или отработает по накатанной схеме? Обнимет приятеля за голову и открутит ее. Но даже если не открутит другу голову, если станет каяться, положение Кириллова от этого не будет проще. Как только Кириллов постарается “прикрыть” товарища, из потенциальной жертвы Дмитрий Валентинович сразу автоматически превратиться в соучастника. А это заговор, банда, организация. Дело может попасть во все учебники по криминалистике. Жаль, конечно, что это не случилось двадцать лет назад. С таким стартом был бы уже зам. генерального или, вовсе, генеральным прокурором России! «Генеральный прокурор Иван Иванович Сергеев! Звучит неплохо!» - Сергеев поймал себя на том, что глупо улыбается, - «Ладно, размечтался, старый дурак. Сад, гараж, почетная пенсия. Ну и упоминание в учебниках – вот и все, что теперь осталось.» Конечно, с точки зрения этики, подставлять Кириллова под удар подловато. Но как удобно. Он гирей висит на преступнике, сковывая его действия, превращая ловкого и неуловимого убийцу в грузовик с тяжелым прицепом. Нужно постоянно оглядываться, проверяя: как там груз. Тут уже не до лихих налетов и вероятность совершения ошибки возрастает многократно. По тротуарчику мимо балкона прошли трое ребят ППС. Беднягам маньяк изрядно подпортил жизнь. Раньше они гуляли до половины десятого, максимум до десяти. Понемногу колымили, обирая в темных переулках запаздалых пьяниц. Теперь патрулирование продолжалось до трех часов ночи. И народ на улицы не сильно ломился. Даже пьяные. В восемь тротуары пустели. В девять бегом неслись в свои квартиры последние трудоголики. В десять небольшой город вымирал. Маньяк подпортил жизнь не только правоохранительным органам. Прогорали владельцы ресторанов, ночных баров и дискотек. Этих сначала подрезал кризис, а серия убийств, произошедших в городе, полностью очистили увеселительные заведения от публики. Поговаривают, что хозяин ресторана “Русский лес”, пообещал за поимку преступника миллион рублей новыми плюс банкет за счет заведения в день вынесения приговора. “Можно сильно подняться”. – Поиронизировал Сергеев. – “Миллион мне бы сейчас не помешал. Жене шубу справим. Машины - хорошую зимнюю резину. С шипами. А то покрышки совсем лысые. Не дай Бог гололед. Дорожники-то совсем забыли: как должны выглядеть улицы зимой”. Сергеев докурил сигарету и вдохнул полной грудью холодный влажный воздух. Рука потянулась выкинуть “бычок” на тротуар, но Иван Иванович вовремя спохватился. Не пристало работнику прокуратуры превращать свой дом в помойку. Сейчас, при виде идеально вылизанных тротуаров, многие неожиданно для себя стали пользоваться урнами. Странна вещь человеческая психика. 52. Из больницы в квартиру Ларькова Дима вернулся уже ночью. К Сережке не пустили. В знакомом помещении приемного покоя Кириллов дождался с дежурства Светку. После переливания крови экс-чемпион пришел в себя и сразу начал “ качать права”. Он требовал сей момент отпустить его домой, грозился разобрать больницу на отдельные железобетонные конструкции и вообще, вел себя вызывающе и крайне разнузданно. Когда ему, лежащему под капельницей принесли “утку”, от возмущения Ларьков устроил бунт. -Представляешь, - жаловалась Света, – я же его привезла в больницу, и администрация и весь персонал в курсе, что это мой одноклассник. Теперь, он устраивает дебош, а виноватой оказываюсь я. И правильно: зачем лечить ненормальных? Точнее, зачем лечить ненормальных в больнице для нормальных. Ну, ведь ты же лежал у меня в травме? Ты же вел себя как дисциплинированный пациент? На процедуры ходил. Фортели не выкидывал. Режим соблюдал. Посоветовали бросить пить: бросил. Дима, завтра зайди к этому терминатору, поговори. Нельзя же меня так подставлять… -Света, завтра обязательно зайду. Я бы и сегодня зашел, но ты не пускаешь. |