Geum.ru

Комментарий к части четвертой гражданского кодекса российской федерации

Вид материалаКодекс
Подобный материал:
1   ...   25   26   27   28   29   30   31   32   ...   68

4. В пунктах 2 и 3 комментируемой статьи определены правомочия соавторов по использованию изобретений, полезных моделей и промышленных образцов, включая распределение доходов от такого использования, по распоряжению правом на получение патента, а также по распоряжению исключительным правом на изобретение, полезную модель или промышленный образец.

В пункте 2 данной статьи предусмотрено, что каждый из соавторов вправе использовать изобретение, полезную модель или промышленный образец по своему усмотрению, если соглашением между ними не предусмотрено иное. Указанная диспозитивная норма может применяться в отношении соавторов в тех случаях, когда они одновременно являются и патентообладателями. Понятие "использования" изобретения, полезной модели или промышленного образца, раскрытое в ст. 1358 ГК РФ (см. комментарий к ней) путем изложения открытого перечня действий по использованию, входит в качестве позитивной функции исключительного права на указанные результаты интеллектуальной деятельности. В комментируемой норме установлено общее правило, касающееся использования охраняемого объекта при совместном обладании: каждый из соавторов-патентообладателей имеет право использовать охраняемый объект по своему усмотрению, без согласования такого использования с остальными соавторами.

В абзаце первом п. 3 данной статьи предусмотрено, что к отношениям соавторов, связанным с распределением доходов от использования изобретения, полезной модели или промышленного образца и с распоряжением исключительным правом на указанные объекты, соответственно, применяются правила, предусмотренные п. 3 ст. 1229 ГК РФ. Из сказанного следует, что доходы от совместного использования указанными результатами интеллектуальной деятельности распределяются между всеми соавторами-патентообладателями поровну, если соглашением между ними не определено иное, а распоряжение исключительным правом на эти результаты осуществляется соавторами-патентообладателями совместно, если ГК РФ не предусмотрено иное.

В общей норме о распоряжении исключительным правом, предусмотренной ст. 1233 ГК РФ, указаны два частных способа такого распоряжения: договор об отчуждении исключительного права и лицензионный договор. Вполне очевидно, что возможны и другие, не противоречащие закону и существу исключительного права способы распоряжения, например договор залога исключительного права, договор доверительного управления и т.п.

5. Особого внимания заслуживает положение абз. второго п. 3 комментируемой статьи, которым установлена императивная норма о том, что распоряжение правом на получение патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец осуществляется авторами совместно.

Однако нигде по тексту главы 72 ГК РФ не закреплено за соавторами право на получение патента. Ведь в ст. 1357 ГК РФ предусматривается принадлежность только автору права на получение патента. Вполне очевидно, что явное упущение законодателя по этому вопросу не может быть истолковано таким образом, что соавторы лишены права на получение патента на указанные результаты интеллектуальной деятельности.

В российском законодательстве нет также прямого ответа на вопрос о содержании понятия "распоряжение правом на получение патента". Казалось бы, уместна аналогия с понятием "распоряжение исключительным правом" (как минимум, договор об отчуждении, лицензионный договор и договор залога). Однако, исходя из смысла ст. 1357 ГК РФ, можно заключить, что под распоряжением правом на получение патента законодатель понимает только договор об отчуждении этого права. По-видимому, развитие рыночных отношений в нашей стране не достигло того уровня, чтобы включать в гражданский оборот также права, вытекающие из патентных заявок, в форме лицензионных договоров или договоров о залоге этих прав, как это уже давно принято в государствах с развитым правопорядком.

6. Равным образом в гл. 72 ГК РФ прямо не закреплены правомочия по распределению вознаграждения между соавторами за результаты интеллектуальной деятельности, созданные в связи с выполнением служебного задания или при выполнении работ по договору.

В отличие от ранее действовавшего законодательства (п. 2 ст. 7 Патентного закона РФ), в гл. 72 ГК РФ отсутствует общая норма о том, что порядок пользования правами, принадлежащими соавторам, определяется соглашением между ними. Примечательно, что норма сходного содержания имелась в советском законодательстве (п. 4 Положения об открытиях, изобретениях и рационализаторских предложениях от 21 августа 1973 г.).

Однако систематическое толкование п. 3 комментируемой статьи и ст. 1370, 1371, 1372 и 1373 ГК РФ, в которых предусмотрено право автора на вознаграждение за служебные результаты интеллектуальной деятельности или за указанные результаты, созданные по соответствующему договору, заказу или контракту, приводит к выводу, что соавторы правомочны распределять суммы вознаграждения между собой поровну, если соглашением между ними не определено иное.

7. Пункт 4 комментируемой статьи посвящен одному из нововведений в часть четвертую ГК РФ, согласно которому каждый из соавторов вправе самостоятельно принимать меры по защите своих прав на изобретение, полезную модель или промышленный образец. Указанная норма, сформулированная в качестве императивной, рассчитана на защиту как исключительных прав, так и личных неимущественных прав соавторов. Несмотря на тот факт, что в § 8 главы 72 ГК РФ ("Защита прав авторов и патентообладателей") не упомянуты соавторы, не вызывает сомнения, что статьи указанного параграфа в равной мере относятся и к соавторам (см. комментарий к ст. 1406 и 1407 ГК РФ).


Статья 1349. Объекты патентных прав


Комментарий к статье 1349


1. Комментируемая статья содержит положения, ранее известные российскому патентному законодательству (п. 5 ст. 3 Патентного закона РФ относительно секретных объектов), и положения, относящиеся к разряду нововведений.

2. В пункте 1 комментируемой статьи предусмотрено, что объектами патентных прав являются результаты интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере, отвечающие установленным ГК РФ требованиям к изобретениям и полезным моделям, и результаты интеллектуальной деятельности в сфере художественного конструирования, отвечающие установленным ГК РФ требованиям к промышленным образцам.

Сказанное означает, что ни в законах, ни в других нормативных правовых актах не должны содержаться положения, определяющие условия квалификации результатов интеллектуальной деятельности таковыми, кроме тех, которые установлены в ГК РФ: см. комментарии ст. 1350 ("Условия патентоспособности изобретения"); ст. 1351 ("Условия патентоспособности полезной модели"); ст. 1352 ("Условия патентоспособности промышленного образца").

3. Объекты патентных прав, равно как и объекты авторского права и иные объекты, объединенные в рамках части четвертой ГК РФ, имеют один общий признак, характеризующий их как нематериальные, невещественные, бестелесные результаты интеллектуальной деятельности. Таким образом, нематериальность - универсальный признак для всех объектов, охраняемых согласно части четвертой ГК РФ, который определяет особенности их правовой охраны.

Зачастую, особенно на бытовом уровне, результаты интеллектуальной деятельности обозначают как нематериальные блага, что представляется ошибочным, поскольку термин "нематериальные блага" имеет четкий легальный смысл, указанный в ст. 150 ГК РФ. Так, нематериальными благами признаются, в частности, право на имя, право авторства, иные личные неимущественные права.

4. Результаты интеллектуальной деятельности, указанные в комментируемой статье изобретения, полезные модели и промышленные образцы, являются продуктами мышления, т.е. идеальными представлениями о материальных предметах, выраженными в логических определениях (понятиях). Следовательно, идеальные представления о материальных предметах, по сути, новые знания, являются объектами общественных отношений, урегулированных нормами права.

Главная особенность объектов патентных прав, в отличие, например, от предметов вещного права, заключается в предоставлении им со стороны государства специальной охраны, выраженной в форме исключительного права, т.е. патентной монополии. Имеются и другие отличия нематериальных, "идеальных" объектов от вещественных объектов, которые вкратце заключаются в следующем.

К изобретениям, полезным моделям и промышленным образцам, ввиду их нематериальной природы, нельзя применить категорию владения, входящую в триаду правомочий собственника вещи. Поэтому в отношении результатов интеллектуальной деятельности принято говорить об обладании: например, патентообладатель и т.п.

Специфика результатов интеллектуальной деятельности выражается в том, что они могут быть использованы одновременно неограниченным кругом лиц. Такое использование может быть законным, например, в случае предоставления права использования по лицензионному договору, или незаконным, например, в случае контрафакции, из-за чего результаты интеллектуальной деятельности особо уязвимы с точки зрения их сохранности.

Свойства нематериальных объектов таковы, что им нельзя причинить вред в общепринятом смысле этого слова, как, например, предметам вещного права. Однако, как уже указывалось, права на результаты интеллектуальной деятельности могут быть беспрепятственно нарушены, чем ощутимо наносится вред их обладателям.

В доктрине считается общепризнанным, что результаты интеллектуальной деятельности являются непотребляемыми объектами. Иными словами, они не подвержены физическому износу, т.е. они не подлежат амортизации, а сроки их морального износа заранее не могут быть определены. Однако российский законодатель по этому поводу придерживается иной точки зрения. Так, согласно п. 1 ст. 256 Налогового кодекса РФ, результаты интеллектуальной деятельности признаются амортизируемым имуществом (т.е. имущество со сроком полезного использования более 12 месяцев и первоначальной стоимостью более 10 тыс. руб.), стоимость которых погашается путем начисления амортизации.

Сказанное выше подтверждает тот непреложный вывод о том, как осторожно следует относиться к применению в отношении результатов интеллектуальной деятельности норм, рассчитанных на объекты вещных прав, не допуская их механического переноса из одной сферы в другую.

5. Положения пунктов 2 и 3 комментируемой статьи практически сходны с соответствующими положениями п. 5 ст. 3 ранее действовавшего Патентного закона РФ.

В соответствии с п. 2 комментируемой статьи на секретные изобретения распространяются положения ГК РФ, если иное не предусмотрено специальными правилами, предусмотренными ст. 1401 - 1405 ГК РФ (см. комментарий к этим статьям), и изданными в соответствии с ними иными правовыми актами, т.е. секретным изобретениям предоставляется правовая охрана на тех же условиях, что и обычным изобретениям с учетом особенностей такой охраны, предусмотренных § 7 главы 72 ГК РФ. При этом для этих целей допускается издание иных правовых актов, что встречается крайне редко в части четвертой ГК РФ.

Согласно п. 3 комментируемой статьи полезным моделям и промышленным образцам, содержащим сведения, составляющие государственную тайну, правовая охрана в соответствии с ГК РФ не предоставляется. Правовая охрана в режиме секретности не предоставляется полезным моделям и промышленным образцам и на основании иных нормативных правовых актов, что обусловлено сущностью самих рассматриваемых объектов. Принято считать, что полезные модели, занимающие в иерархии технических решений место между изобретениями и рационализаторскими предложениями, экспертиза которых проводится без проверки условий патентоспособности, просто-напросто не "заслуживают" подобного режима охраны. Что касается промышленных образцов, являющихся художественно-конструкторскими, а не техническими решениями, к существенным признакам которых относятся прежде всего эстетические особенности внешнего вида изделия, то они по определению не могут считаться секретными.

Исходя из вышеизложенного, комментируемый пункт следует толковать таким образом, что в нем закреплена норма о том, что полезным моделям и промышленным образцам не может предоставляться правовая охрана в режиме секретности.

6. Пункт 4 комментируемой статьи в целом можно отнести к нововведениям части четвертой ГК РФ. В этом пункте изложен примерный перечень решений, противоречащих общественным интересам, принципам гуманности и морали, которые не могут быть объектами патентных прав. В принципе такие решения относятся к разряду непатентоспособных; именно к таковым эти решения были причислены в ранее действовавшем законодательстве (п. 3 ст. 4 Патентного закона РФ).

Частными видами решений, противоречащих общественным интересам, принципам гуманности и морали, согласно п. 4 комментируемой статьи являются: способы клонирования человека; способы модификации генетической целостности клеток зародышевой линии человека; использование человеческих эмбрионов в промышленных и коммерческих целях.

Следует особо отметить, что в связи с бурным развитием биотехнологии в мире не стихают споры вокруг патентования изобретений в сфере биотехнологии, поскольку последние объективно имеют двойственную природу, позволяя, с одной стороны, побеждать ранее неизлечимые болезни, а с другой стороны - оставляя возможность для злоупотреблений и непредвиденных последствий в такой деликатной области, как влияние на живую природу.

Применительно к биотехнологии, равно как и в отношении других областей человеческой деятельности, ни в ГК РФ, ни в других законах не раскрыты понятия "общественные интересы", "принципы гуманности и морали", так что при их оценке на практике следует использовать доктринальные исследования по праву, философии, социологии.

Следует указать, что в России использован западноевропейский опыт решения проблемы правового регулирования изобретений в области биотехнологии. В основе указанного регулирования лежат положения Директивы ЕС 98/44 от 6 июля 1998 г. "О правовой охране биотехнологических изобретений", которые являются дополнительным средством толкования при применении гл. VI ("Биотехнологические изобретения") Инструкции к Европейской патентной конвенции. В правиле 23 quinquies указанной Инструкции, помимо трех видов решений, противоречащих общественным интересам, принципам гуманности и морали, которые упомянуты в п. 4 комментируемой статьи, указан еще один вид изобретения: способы изменения генетической индивидуальности животных, которые способны вызывать страдания без какой-либо существенной медицинской пользы для человека или животного, а также животные, выведенные такими способами.

В связи с вышеизложенным следует иметь в виду, что согласно п. 2 ст. 27 Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (далее - Соглашение ТРИПС) страны-члены могут исключать из области патентуемых изобретения, коммерческое использование которых необходимо предотвратить в пределах их территории для охраны общественного порядка или морали, включая охрану жизни или здоровья людей, животных или растений, или во избежание нанесения серьезного ущерба окружающей среде.


Статья 1350. Условия патентоспособности изобретения


Комментарий к статье 1350


1. Комментируемая статья посвящена одному из самых ключевых понятий патентного права - понятию патентоспособного изобретения и в целом воспроизводит положения ранее действовавшего законодательства (ст. 4 Патентного закона РФ).

2. В первом предложении п. 1 комментируемой статьи дается понятие изобретения: в качестве изобретения охраняется техническое решение в любой области, относящееся к продукту (в частности, устройству, веществу, штамму микроорганизма, культуре клеток растений или животных) или способу (процессу осуществления действий над материальным объектом с помощью материальных средств).

Легальное определение изобретения через техническое решение появилось в Патентном законе РФ в результате внесения в него изменений и дополнений в 2003 г. В первоначальной редакции Патентного закона РФ (1992 г.) изобретение характеризовалось через перечень условий патентоспособности (новизна, изобретательский уровень, промышленная применимость). Наличие легального определения изобретения знаменует собой возврат к советской практике квалификации изобретения, когда изобретением признавалось техническое решение задачи в любой области народного хозяйства, социально-культурного строительства или обороны страны (п. 21 Положения об открытиях, изобретениях и рационализаторских предложениях 1973 г. // СП СССР. 1973. N 19. Ст. 109).

Следует отметить, что в мировой патентной практике определение изобретения встречается крайне редко, что в принципе закономерно, поскольку постоянно появляющиеся новые объекты изобретения трудно охватить таким понятием, в котором имеется четкое указание на технический характер решения. В связи с вышеизложенным следует заключить, что указанное определение изобретения не вполне согласуется с п. 1 ст. 27 Соглашения ТРИПС, согласно которому патенты выдаются на любые изобретения, независимо от того, являются ли они продуктом или способом, во всех областях техники, при условии, что они обладают новизной, содержат изобретательский уровень (inventive step) и являются промышленно применимыми. Вполне очевидно, что нельзя поставить знак равенства между требованием технического характера решения, согласно п. 1 комментируемой статьи, и указанием на все области техники в п. 1 ст. 27 Соглашения ТРИПС.

3. К основным видам объектов изобретения относятся продукты и способы.

В 2003 г. в российском патентном законодательстве исключен исчерпывающий перечень объектов изобретения (устройство, способ, вещество, штамм микроорганизма, культуры клеток растений и животных, а также применение известного ранее устройства, способа, вещества, штамма по новому назначению), который сдерживал патентование новых объектов.

Взамен введен примерный перечень наиболее распространенных объектов, относящихся к продукту (устройство, вещество, штамм микроорганизма, культура клеток растений и животных), и дано определение <1> способа как процесса осуществления действий над материальным объектом с помощью материальных средств.

--------------------------------

<1> В патентных законодательствах государств с развитым правопорядком термин "штамм микроорганизма" заменен на термин "биотехнологический продукт" в связи с уведомлением Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС) о расширительном толковании понятия "микроорганизм" в контексте Будапештского договора о международном признании депонирования микроорганизмов для целей патентной процедуры 1977 г.


Определение способа как объекта изобретения продублировано в п. 8.3.3.2 проекта Административного регламента исполнения Федеральной службой по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам государственной функции по организации приема заявок на изобретение и их рассмотрения, экспертизы и выдачи в установленном порядке патентов Российской Федерации на изобретение (далее - проект Регламента по изобретениям).

В проекте Регламента по изобретениям (п. 8.3.3.1) охарактеризованы также виды объектов, относящихся к продукту. Так, под устройствами понимаются конструкции и изделия. К веществам относятся, в частности, химические соединения, в том числе нуклеиновые кислоты и белки, композиции (составы, смеси), продукты ядерного превращения. Штаммами микроорганизмов считаются, в частности, штаммы бактерий, вирусов, бактериофагов, микроводорослей, микроскопических грибов, консорциумы микроорганизмов. К линиям клеток растений и животных относятся линии клеток тканей, органов растений или животных, консорциумы соответствующих клеток. К генетическим конструкциям относятся, в частности, плазмиды, векторы, стабильно трансформированные клетки микроорганизмов, растений и животных, трансгенные растения и животные.

4. Во втором предложении п. 1 комментируемой статьи установлено, что изобретению предоставляется охрана, если оно является новым, имеет изобретательский уровень и промышленно применимо. Указанные требования являются условиями патентоспособности изобретения, которые содержатся в патентных законодательствах большинства стран мира, хотя нет однозначности в толковании этих условий в различных правовых системах.

Толкование двух предложений п. 1 комментируемой статьи приводит к выводу о введении в российское законодательство дополнительного условия патентоспособности - "технический характер решения". Указанное условие ограничивает патентоспособность изобретений только решениями, имеющими технический характер.

В отличие от изобретательского права советского периода, когда требовалось техническое решение задачи в любой области науки, в нынешнем определении изобретения говорится о техническом решении в любой области, без указания задачи, которую призвано решать изобретение.

Однако вместо термина "задача" в подзаконных актах использован термин "технический результат", указывающий на цель изобретения: сущность изобретения как технического решения выражается в совокупности существенных признаков, достаточной для достижения обеспечиваемого изобретением технического результата. Под техническим результатом понимается характеристика технического эффекта, явления, свойства и т.п., объективно проявляющихся при осуществлении способа или при изготовлении либо использовании продукта. Технический результат может выражаться в снижении (повышении) коэффициента трения, в предотвращении заклинивания, снижении вибрации, в улучшении кровообращения органа, локализации действия лекарственного препарата, снижении его токсичности, в устранении дефектов структуры литья и т.п.

Введение дополнительного условия патентоспособности изобретения, а точнее возврат к ранее сложившейся практике, продиктовано исторически сложившимися традициями проведения экспертизы патентных заявок, когда эксперты имеют преимущественно техническое образование, а базы данных для проведения информационного поиска специализированы по техническим областям знания. Поэтому в России, в отличие от США и Японии, не получила широкого распространения практика выдачи патентов на изобретения, относящиеся к методам ведения бизнеса.