Роман «антропосари й» книга умирает не тот, кто старый, а тот, кто поспелый! Глава 1

Вид материала

Книга

Содержание Часть третья: «купите лук, зеленый лук…» И было ему хорошо и грустно. Цефей и его супруга царица Кассиопея Эроса и Гименея Лесная земляника

Подобный материал:

• «Основы исследовательской деятельности в работе с одаренными детьми», 76.59kb.
• Дети Самый счастливый тот, кто имеет ребенка, детей, кто может проявлять о них заботу, 63.73kb.
• Обязательства, возникающие вследствие причинения вреда, 375.85kb.
• -, 190.28kb.
• Лезни. Девочка должна регулировать свою активное, 1596.28kb.
• Выполнили: Климова Марина, 201.81kb.
• Мысли, чувства и поступки, 1720.14kb.
• …кто бьет, тот лутче, а кого бьют, да катают, тот хуже, 439.85kb.
• «Неметаллы», 34.15kb.
• Классный час на тему: «ты и твоя будущая профессия», 70.66kb.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: «КУПИТЕ ЛУК, ЗЕЛЕНЫЙ ЛУК…»


ТАКТ 1. … Ему было хорошо и грустно…

• Радость;
  
• Легкость;
  
• Красота.
  

Такт 2. … Плохо, когда человек не делает чего-то такого, чем может гордиться…

• Гордыня;
  
• Ложь;
  
• Зависимость.
  

Т А К Т 1: … Ему было хорошо и грустно…

• Радость;
  

… Костер пощелкивал, потрескивал; раздвигал пространство до узкого освещенного круга. Но темнота вокруг была теплой и влажной. Сидеть у костра ему было уютно… Только странно, что вот – никто и не пришел. Особо не удивлялся – вечер для всех свободный, однако… куда они все могли попрятаться? По домикам, что ли? Вглядываясь в темноту, пытался представить, что вокруг происходит. При всем при том – чувствовал себя не напряженно. Да. Напряжение становится его обычным состоянием. Резко пошевелил угли – сноп искр прорезал пространство… И, вновь, успокоился. Усмехнулся – вспомнив свой принцип не принцип, так девиз жизни – ловить кайф, где бы то ни было. И это ему помогало переживать то, что подступало. Мало того, находить в том радость! Ему было плохо, когда пересиливал себя и что-то делал вопреки своим внутренним позывам… Он догадывался, что его внутреннее, его внутренний мир – несовершенен, да и с Мариной, читая книги, или проговаривая разные идеи – понимал, да – несовершенен. Однако, и так было неплохо. Даже хорошо! Морщился, когда она подступала к нему: «Подумай!» Иногда, в сердцах, бросал,

- Думать, это по твоей части… Я вот – сделать могу!

И делал что-нибудь. Радовался тому, что получалось. Как-то несколько недель делал печку! Приспособил для печки все, что смог найти в округе. Сам нашел какую-то глину, и месил с соломой. Обмазывал, делал дымоход… И не было предела его радости, когда смог затопить первый раз! Дым, правда, валил из всех возможных щелей и щелочек. Тут же заделывал и замазывал… И вновь что-то конструировал и реконструировал. И снова затопи, радовался! Ну и дым, конечно… так и делал, и переделывал – и ПРОЦЕСС этот приносил столько радости, ощущений новых, и стимулировал новые приспособления… вот и делал печку. Появились такие уступы - «лапы!» Вдруг понял – это ЛЕВ! И стал, про себя, звать эту печку – Лев, левушка. Ласково оглаживая, заделывая образующиеся трещинки. Раз или два, удалось, заделав трещины в глине, протопить и лежать на полатях, плавясь от жары… Был счастлив! Марина же хмурилась. Нет, вначале, принимала активное участие, и тоже радовалась. Но, потом, когда стало холодно, а печка все не могла согревать…

- Вот, ЗАЧЕМ, ты делаешь эту печку?

Наконец не выдержала.

- Вот ЗАТЕМ, что интересно!

- А может, лучше сделать ее для того, что бы было тепло?

- И для этого, тоже.

Я упирался –

- Но, делаю для интереса!

Пришлось все же принести от соседки буржуйку, установить и топить, согревая комнату… И лев мой отдыхал. И как-то еще я его затопил, да разогревшаяся труба спалили матрас… так и закончился этот процесс … А все же радостно было делать! И почти получилось!

Марина, надо признать, и не заговаривала больше об этой печке. Собирала щепки на растопку буржуйки, я в лесу собирал и перетаскивал валежник. Потом рубил. Вот ведь – и это мне нравилось! Ну что, если мне ВСЕ нравится! Складывал получившиеся полешки в поленницу. Ну, не поленницу, такую горку… Соседке помог по дому, она дала несколько ведер угля. И эта печурка приносила нам тепло и радость! Лежать на полатях было жарко… Правда выстужало довольно быстро. Приходилось как-то все это уравнивать… Но – не это главное! Тепло было? Было! Даже баньку умудрялись устраивать! И разомлевшие, лежали в тепле – пили чай… Читали… Мечтали. Вот об этом антропосарии и мечтали! Конечно, я не верил ни на одну минуту, что он будет. Но почему не помечтать? Не поддержать Марину? Уж она-то СВЯТО верила – будет! Да и название – антропосарий мне пришло в голову! Понятно, как-то так… Антропософия… Ну и прикидывал – «дендрарий», «розарий», «колумбарий»… Или нет такого понятия? А там и про ариев мы читали, как о расе особых людей. Особо развитых, обладающих внечеловечискими свойствами. Тут уж – яснее ясного – АТРОПОСАРИЙ! Марина, ясно, ухватилась – да, именно так! Первый-то вариант был просто как пансионат для людей возраста мудрости… Да посоветовали нам не употреблять слово – пансионат. Затерто до нельзя… Вот, тогда и искали достойное название. И нашли! Радовались! Что есть у Марины – умеет радоваться! Умеет поддержать. Я, конечно, с ней – расправил плечи. Это не отнимешь – умеет. Все мне было по плечу! Ехать на Украину? Да без проблем? Денег нет? – достанем! И так было радостно, когда и правда, деньги как-то сами по себе притекли… И уехали мы на Украину… Да, в нуль… И все, что там происходило – это было радостно. Мне было радостно! Да и Марине, по-моему. Все вместе – и землю вскапывали, и посадки делали, и пололи… И первые редиски уплетали за столом на улице уж в апреле…

… Шевелил костер… Вспоминал… Было как-то непонятно, вроде и радостные моменты вспоминал, отодвигая то, что напрягало. И было, было… да, пусть! Мало ли – все и у всех, то полоса светлая, то полоса темная… Марина просила меня избегать штампов, а что, если так и есть!? И от меня зависит, в какой полосе – сколько быть! Вот! И уезжал – на … «заработки». И там – все по-новому, новые встречи, новые обстоятельства. И всегда мне везло! И сыт, и угол находился как по волшебству… Денег, правда, не зарабатывал – но жил сам… Привозил Марине какие-нибудь подарки и она радовалась! Радовалась, что приехал! Что привез подарки… Мне всегда хотелось что-то такое ей подарить особое. Но – как получалось, что в руки приходило, то и дарил. Тому и рады были… Вот, как-то и жили. Радостно!

И считаю я, что если я хочу быть в «белой полосе», то не только мое право! Но и возможность! Жить! Так вот приучился уходить из темных полос… И не слушал я, как Марина мне втолковывала, что это бегство от жизни! Пусть! Это она так считает! А я иду в свои светлые полосы… Хотя… Как-то странно. Иногда, то от чего ухожу – подстерегает ибьет. И пребольно. Но – когда это было! Теперь – не будет! Оно, конечно – Марина… что-то не успокаивается она. Не может простить… верно. Но – живем же! И мне надо быть настороже – что бы при ней не прорывались мои, ну мои… амбиции не амбиции, но какие-то стороны, которые ее не устраивают во мне. Мне-то что, и так смогу, и эдак. А у Марины – свои принципы. Что-то она может простить, пережить, перенести, а что-то не может… Вот и надо ее щадить… Не может, так не может. Что тут делать…

Так продержусь с годик. А там – видно будет. Он улыбнулся тому, что так хорошо придумал: Марину щадить, а самому – сдерживаться. И все будет нормалек, Саня! Прорвемся! И порадовался тому, что уже не корябает то, что Марина так вот, «окрестила» его новым именем. И не новое оно, имя-то, на самом деле. Тимоша – так и звали с раннего детства и в школе. Потому, что и мать так хотела, и фамилия была – Тимофеев. Что-то у них тогда с отцом по поводу того, как меня звать – величать будет, не срасталось. А мне что – Тимоша, так Тимоша! Привычно. Молодо себя чувствую, между прочим! Не особо меня и заботит, что Марина-то старше на несколько лет… И тем не менее, иногда корябнет… Но, эту тему не поднимаю. Это уж не кстати… Странно, но, по-моему, Марина себя тоже ощущает все моложе и моложе! И выглядит соответственно. Ей-то с чего? Одевается правда – как . Бог на душу положит: что откуда прилетит, то и наденет. Да ладно – удобно, пусть себе. Иногда, правда, сравню ее с кем-то, ну…

Вздрогнул от прикосновения, резко обернулся – перед ним, улыбаясь, стояла Марина.

- Марина! Я уж и ждать отчаялся. Ты задержалась…

Приобнял ее, прижался к ногам.

- Мариша! Освободилась? Пойдем домой?

Вопросительно взглянул,

- Или посидим немного?

- Посидим, Тимоша. Помолчим, хорошо?

Полу утвердительно, но… Помолчим, так помолчим. Поглядывая на Марину, снова разворошил и наполнил полешками костер. Устает она. И ничего не сделаешь – так получается, что многое на ней завязано. Сама все регулирует. Да и то – дело всей жизни! Как запустит этот проект, так он и пойдет. Она мне неоднократно говорила – что от того, как пройдет семинар зависит ВСЕ! Поэтому скриплю зубами, терплю, но делаю так, как надо. Как надо ей, Марине. Она знает. Я – нет. Она понимает, что к чему, я – нет. Она – ведущая, я – ведомый. Крякнул Тимофей с досады: она ведущая. Могла бы часть хлопот, например, денежных на меня переложить! Нет, сама. Вот и устает … как цуцик. И надо помогать. Такую мать!

Тимоша обнимал Марину, поглаживал ее волосы, мурлыкал пришедшую на ум мелодию и чувствовал, как расслабляются напряженные руки, шея. Стал слегка массировать шею, плечи… Ему было хорошо и … грустно.


… РАДОСТЬ переполняла Танюшку! Она стремилась домой, к Денису! Ей казалось, что вот как раз сегодня все встанет на свои места, все утрясется, успокоится. Все недоразумения разъяснятся и Денис, ее мужик, станет самим собой: сильным, уверенным, надежным. Марина отправила ее на машине, а сама пошла к костру – сегодня костровым как раз Тимофей. И, хоть, все были у Люды с Геной, он костер развел. Так должно быть. Пусть у них все будет хорошо! – в порыве радостного ожидания, Танюшка была щедра и желала Марине того же, что и сама предчувствовала.

Радость переполняла стого самого момента, когда Марина, при прощании, дала ей в руки листок:

- Танюшка, прочти. Я так рада за тебя!

И Танюша развернула листок и быстро прочла, пока Артем готовил машину.

« …Для меня лично единственным ярким проявлением пока является Саня Миг. И это отличный пример для наблюдения.

Мы с ним теперь часто общаемся. И он зачастую является инициатором встреч. Ездим вместе на горные лыжи,

наконец позволил ему проехать на моей машине. Довольный такой и гордый был:))) Приготовил нам как-то с Иринкой вкуснейший борщ.

Классный парень с большим потенциалом, но абсолютно дезориентированный в жизни. Таким мне он кажется…»

Батюшки! Что же это? Марина уже исчезла, Танюшка снова и снова вчитывалась в добрые строчки о сыне – РАДОСТНО! Кто написал – сомнений не было – конечно, Ромка! Вот это и была Танина скрытая мечта, что бы у сына появился друг, которого он и уважать бы смог, и к советам прислушаться, и общие интересы были бы… Вот так – просто ждать!

… Артем довез быстро – дорогу знал отлично, хоть тебе ночью, хоть тебе днем. Таня соскочила с высокого сиденья, помахала рукой, нашарила в сумке фонарик – по камушкам хоть и прыгала как козочка, да подсветить неплохо будет. А с того берега ей мигал, и посылал некие знаки, и прыгал по камням, освещая путь – свет фонаря. Здорово! Здорово, здорово – Денис встречает! А он уже шел навстречу и кричал

- Жди меня!

- Жду, жду, дорогой…

Предусмотрительно убрала свой фонарик, который и включить не успела. И стояла, наблюдая, как приближаются … свет от фонаря и Денис, который угадывался только. Огни болотные – мелькнуло, образ потустороннего из «Сказки о Змее и Лилии». Надо подумать об этом, надо разобраться…

- Ну, как ты?

- Все в порядке! Задержалась – был костер. Я рассказывала свои варианты продолжения рассказа о старике. Богатейшем и несчастливейшем.

- Ну! Не-счастливейшем, язык сломать можно. Словцо у тебя. И как же это – богатейший и вот…

- Так вот, гадаем, что стоит за этим. Почему несчастлив. Денис, дома как? Дома – нормалек! Катюха спит уже – не дождалась тебя.

- Мама звонила?

- Звонила, выехала, приедет в понедельник.

- Здорово!

- Конечно прекрасно – я уже все продумал, Танюха! Позвонил сегодня туда-сюда, есть варианты все нам устроить! Танюха, все будет отлично, милая…

Танюшка радовалась – не часто ей приходилось радоваться за Дениса в последнее время. И сдерживала свою радость, что бы не спугнуть. И у дениса был костерок! Прекрасно – и ночь, и костерок. Пока темнота скрывала участок, и горы, и лес… Под утро – луна все высветит – полнолуние, ночи белые…

- Танюха, ты чего-нибудь … хочешь?

- А как же! Непременно! Сейчас! И – много!

Она смеялась. Смеялся и Денис… Они ценили моменты близости, когда вот так – вместе; ничто не мешало и желание переполняло, став результатом ожидания, предвкушения. Старались максимально учесть настроение и состояние друг друга… И ночь, и где-то скрытая луна, и звезды, рассыпавшиеся по обе стороны от млечного пути, и потрескивающий костер – все принимали их в свой братство наполненности, сияния, насыщенности… А шорохи лесные, голоса ночные сопровождали своим вечным оркестром эти откровения. Ночь была – для двоих…

… Денис поглядывал на свернувшуюся уютно у него на руке жену – луна высвечивала ее бронзовый отсвет тела, он заботливо укрыл – горный сквознячок выхолодил воздух… Сам лежал, расслабленный и наполненный! Он как-то ВДРУГ ощутил, что вот эти две … женщины: жена, вот под боком, и спящая в доме дочь – это то, что есть у него ценного. О чем хочется заботиться, холить и лелеять, как говаривает … кое-кто. Радовать! Тогда жизнь имеет смысл!

И было ему хорошо и грустно. Затянувшееся подростковое детство истончилось и закончилось – мужчина родился!


… И ему было хорошо и … грустно!

Геннадий. Смотрел в звездное небо. Угадывал восход луны, которая высветит жизнь… автоматически глаза выискивали знакомые созвездия. Все они были расположены по одну сторону от Млечного пути, если можно так сказать… Вот – Млечный Путь. Кроме Ориона – вот он, величественный Орион, и, тогда где-то с другой стороны, ниже по небосклону, - да! Большая Медведица! Ну, тогда, вот и Малая Медведица. Видел Геннадий на небе не отдельные светящиеся точки, а образы животных – медведицы и медвежонка, которые рисуют в атласах… И это было приятно – его небо было заселенным конкретными образами и было … живым! Ясное дело, если определил Большую и Малую медведей, то между ними извивается Дракон! Должен извиваться, вытянув голову свою почти до Лиры! Альфа Лиры – звезда, и довольно яркая – Вега! По этой звезде о находит Геннадий И саму Лиру, да иголову дракона … уточняет. Вот, мигает мне… Глаза перескочили назад, к Ориону – чуть выше пояса, альфа Ориона – очень яркая звезда – Бетельгейзе. Наискосок от пояса Ориона – его же звезда бета – называлась Ригель. Ригель – тигель, ригель - … Глаза снова нашли Полярную звезду в Малой Медведице и два знакомых созвездия – Кассиопея и Цефей. Запоминал их с детства так – продолжение воображаемой прямой от боковины Большого ковша через Полярную упиралось в Цефея, справа была Кассиопея. Вот они и сейчас там… Все устойчиво и незыблемо… в небе…

Гена улыбался – ему было радостно! Радость, вообще, переполняла его – если уж быть точным. А Гена старался точно определять свое состояние. И радость его лежала прямо вот рядом! Людочка! Людмилка, милая, желанная… как они смогли найти друг друга – одному Богу известно, это так. Но – нашлись! Не потерялись! И – не растерялись от вспыхнувшего чувства. И не затопили их чувство условности, всякие «рюшечки - оброчки». Так определял Гена разного рода обязательные слова, действия. В данном случае – долгое ухаживание, подношение букетов, стояния – вздыхания, восторгания – изливания… Да, собственно, и времени на это не было! И в прямом смысле – загружены-то по некуда на этом семинаре. И, в другом смысле – лет-то им, не, скажем не по восемнадцать… далеко нет. Вот и грустно было Геннадию от того, что столько времени упущено. Сколько же им осталось? С другой стороны – хорошо-то как! Вот тут, под этим звездным небом – венчаны! Вначале, немного опешил он, наоборот, от того, что так вот пришлось все обнародовать! Но, теперь, был рад этому. Все знали, что эта женщина – его. И нет необходимости скрывать те отношения, которые уже есть. И самим скрываться от них… Благо, и Люда смотрела на все происходящее с юмором и даже, отстраненностью. И, когда все вот так – быстро произошло, только философски хмыкала,

- То ли еще будет.

Обнадеживающе, однако! А она поясняла,

- С Мариной так – или сейчас, или никак. Или есть – или нет. Или любит – или не любит. Если любит, то насовсем. Если насовсем, то ждать – это неправильно! Сама всегда так жила. И я – возле нее научилась, ну – учусь, так принимать жизнь. Радоваться тому, что жизнь дает! Сейчас и теперь.

И, помолчав, добавляла

- Но она проявила чудеса изобретательности, что бы меня сюда выковырять. С моего участка! Где каждая травинка, каждая тропинка…

Люда усмехалась… Что там в ее голове?

А перед глазами, по-прежнему простиралось летящее, уносящееся вглубь небо. И звезды поддерживали величественность происходящего. Наша жизнь – как жизнь звезд!

Я, аж задохнулся от такого сравнения. Не приходило в голову раньше-то. И легко дыша, пытался не спугнуть то, что во мне происходило:

- Если так, если наша жизнь, как жизнь звезд…

Я стал рассказывать тихо, проникновенно:

-  Далеко-далеко на южном конце Земли находилась цветущая страна, которой управляли царь Цефей и его супруга царица Кассиопея. У них была единственная дочь Андромеда. Росла она, окруженная любовью и заботой родителей, и выросла красивой девушкой - самой красивой среди всех красавиц. Царица Кассиопея гордилась красотой своей дочери и хвалилась повсюду, что Андромеда более красива, чем морские нимфы - нереиды, которые в морских глубинах пряли руно на золотых прялках.
   Обиженные царицей Кассиопеей нереиды, обливаясь слезами, пожаловались властителю морей и морских глубин богу Посейдону. Нахмурился Посейдон и, разгневавшись, наслал на Эфиопию невиданное бедствие. Каждый день, как только Гелиос пролетал на своей золотой колеснице по небесным просторам, из бурного моря появлялось ужасное чудовище - Кит. Из его огромной пасти и страшных глаз вылетали клубы пламени, а из ушей - черные облака дыма, после чего наступал зловещий мрак. И так каждый день он буйствовал у берегов цветущей страны. Где бы он ни проходил, все сгорало и превращалось в пепел от бушующего пламени, которое он извергал во все стороны. Над страной нависла опасность превратиться в выжженную мертвую пустыню. Птицы уже не щебетали, по полям не паслись стада. Страх и ужас охватили жителей, отовсюду слышались только плач и рыдания. Никто не мог спасти страну от ужасного бедствия, которое на нее обрушилось.
   Отчаявшись, царь Цефей спросил у оракула, как можно спасти страну от такой беды. И ответил ему оракул: "Кит перестанет сжигать твою страну только тогда, когда ты отдашь ему на съедение свою единственную дочь Андромеду. Такова воля богов!"
   Задыхаясь от слез и горя, Цефей поведал Кассиопее, какова воля богов. Разрыдалась Кассиопея и ничего не могла сказать ему в ответ. Долго плакали они оба, но, видя, как безжалостное чудовище испепеляет огнем страну и превращает ее в пустыню, губит людей, решили не противиться воле богов. И однажды утром, еще до того, как розовоперстая Эос открыла врата, чтобы появился Гелиос на своей золотой колеснице, Цефей и Кассиопея отвели Андромеду на скалистый морской берег. Заковали они ее в цепи, приковали к скале и там оставили ее, рыдающую от горя. Ушли, рыдая сами с этого места… Только лучи Гелиоса нежно касались прекрасного лица Андромеды.
   Вдруг море страшно разволновалось. Огромные волны с грохотом разбивались о прибрежные скалы... Из морских глубин появился чудовищный Кит. Широко раскрыл он свою пасть, и яростные языки пламени вырвались оттуда. А длинный хвост, покрытый крепкой черной чешуей, взвихривал и без того бурные волны.
   Увидел Кит Андромеду на скале и еще шире открыл пасть с острыми, как мечи, зубами. Из глаз вылетали кровавые молнии. Кит устремился к девушке. Андромеда в ужасе закричала... Еще миг, и чудовище ее уничтожит... Но тут с высот небес в крылатых сандалиях помчался на помощь девушке Персей, который увидел приближающееся к скале чудовище и услышал крики прикованной к скале девушки. Стрелой понесся Персей навстречу чудовищу и пронзил его мечом, но Кит только еще больше разъярился и извергнул еще более страшный огонь из своей пасти, такой, что пламя уже почти достигало ног несчастной Андромеды. Персею нельзя было терять времени, и он вытащил из волшебного мешка голову Медузы Горгоны. Сам он при этом отвернул голову, чтобы случайно не встретиться с ней взглядом, и направил глаза Медузы на чудовище. Вмиг Кит превратился в скалистый огромный остров посреди бурного моря. Засунул тогда Персей голову Медузы обратно в мешок, разбил цепи, сковывавшие Андромеду, и спросил ее, кто она и почему была прикована к скале.
   Еще не опомнившись от пережитого ужаса, обливаясь слезами, Андромеда рассказала Персею о своей злосчастной участи. Он проводил ее во дворец отца. Слезы радости хлынули из глаз Цефея и Кассиопеи, когда они увидели свою прекрасную дочь живой. Восхищенные подвигом Персея, они отдали Андромеду ему в жены.

Во дворце царя Цефея устроили невиданное свадебное торжество. Факелы Эроса и Гименея освещали огромные залы золотистым светом. Повсюду разносились опьяняющие запахи цветов и зелени, а нежные звуки дивных песен, лир и кифар разносились далеко от дворца. Обнимая прекрасную, как богиня, Андромеду, Персей рассказывал гостям о своих подвигах. Ликовали Цефей и Кассиопея от счастья, ниспосланного им богами, которые послали великого героя, спасшего их дочь и избавившего всех людей от обрушившихся на них беды. Царь Цефей подарил Персею сказочный дворец и половину прекрасной цветущей страны…

Гена видел, что Люда внимательно всматривается в звездное небо,

- Гена, так много звезд! Я, пожалуй, кроме Большой и Малой Медведиц и не могу ничего различить…

- Так я тебе помогу! Полярную Звезду знаешь как находить?

- Да, как раз это я знаю – семь расстояний от бокового ковша Большой.

- Хорошо. Теперь еще продли эту воображаемую линию – на два расстояния – там небольшая звездочка, это как бы верх треугольника, который расположен на четырехугольник – Цефей. Прекрасный мужчина… Царь цветущей страны…

Гена давал время разобраться в мерцающих звездах.

- И понятно, рядом с ним – Касиопея. Она видится нам буквой М, сейчас лежащей на боку, впрочем. Самое красивое созвездие! Царица неба!

- Гена! Я нашла Кассиопею! Прекрасное созвездие!

- Ну, Цефей рядом…

- А где – Персей, Кит, Андромеда… Андромеда – из фантастических романов знаю я это имя.

- Ну да, Ефремов писал роман «Туманность Андромеды» - я зачитывался … подростком. Андромеда. Это созвездие состоит из множества звезд, но невооруженных взглядом их и не разглядишь. Находится сразу за созвездиями Цефея и Кассиопеи. Ну, продли эту воображаемую прямую еще на семь расстояний – мер… Вот там – Андромеда… Три самых ярких звезды этого созвездия находятся сразу над Кассиопеей и образуют такую красивую дугу… А на старинных справочниках, это созвездие, учитывая и невидимые нам звезды, рисуется как дева, раскинувшая руки. В ожидании своего Персея…

- И где это созвездие?

- И это созвездие недалеко. Сбоку от Кассиопеи и Андромеды – созвездие Персея. Созвездие ПЕРСЕЯ почти целиком находится в Млечном Пути и очень хорошо видно на молочно-белом фоне. Видимые звезды образуют как бы параллелограмм, а на самом деле – звезд входит в созвездие почти сто! И в древности рисовали мифического героя Персея - сильный мужчина, высоко поднявший правую руку, в которой держит большой острый меч. Левой рукой он придерживает у бедра сумку, в которой находится ужасная голова Медузы Горгоны…

- Знаешь, такое ощущение – будто что-то угадываю, что-то вижу… Но – непривычно, мерцают звезды…

- Это неплохо, что угадываешь! Это теперь – ТВОЕ НЕБО!

- НАШЕ НЕБО, Гена! Ты мой путеводитель! По звездному небу. В легенде есть еще Кит…

- Давай оставим созвездие Кита в морских пучинах! Это одно из самых обширных созвездий. Впрочем, мы и видеть-то можем это созвездие только зимой и то малую часть – оно расположено ближе к экватору. Есть и там интересные звезды…

Гена обнял свою суженную, прижал к себе,

- милая моя! Я так рад, что мы вместе! Что ты вот лежишь, слушаешь меня, восторгаешься звездным куполом над нами. Ты такая необыкновенная! Такая – совсем совершенная и, в то же время – дитя… Улыбнулось мне счастье, Людонька!

- Гена – родной! Нам улыбнулось счастье! Встретиться на юге, на берегу моря, среди гор, под звездным небом – мечтает каждая девчонка! И не зря – вот как это бывает! Давай попробуем принять друг друга с нашими «заплечными мешками?»

Гена, отстранившись, вглядывался в лицо женщины – оно,едва видимое, между тем - мерцало, светилось…

- У меня предложение! Давай мы наши «заплечные мешки» вот – снимем и оставим! Пойдем в нашу с тобой жизнь без груза прожитых лет, согласна ли?!

- Что ж,

Подумав, тихо произнесла Люда.

- Гена! Мне будет нелегко,

призналась она.

- Я привязана к своей жизни. К своей квартире. К своему участку. К своему ребенку. К своей родне. К своим друзьям. К своему городу... Это мои корни.

Засмеялась,

- Что, скис?! Что «вырвать» мне не удастся корни эти? Ты еще не знаешь – я сильная! Я просто стану … ПТИЦЕЙ, и улечу с этого дерева! А ты – моя вторая половина, вторая птица – уже поджидаешь меня!

- Ах, ты моя голубушка! Я тебе помогу,

тут же с энтузиазмом воскликнул Гена,

- Я помогу тебе лететь! И вдвоем нам станет светить это южное солнце.

И так строили они, эта пара юных душ планы совместной жизни. Радовались, что выпало им такое счастье. Радость переполняла их сердца. Спать было невозможно. И что-то надо было предпринять необыкновенное – на ощупь нашли тропку, и пошли, ведомые своими Ангелами - Хранителями…

• Легкость.
  

… С легкостью необыкновенной поднялась она над полом…

- Это так просто…

Сказала буднично, не воскликнула. Проплыла мимо, не делая никаких усилий.

- Можно повыше…

Взглянула – еще выше был потолок.

- Стоит выйти из дома, а то потолок мешает.

Вышла – выплыла через дверной проем, веранду на улицу. И какой-то невыразимый танец выделывала в воздухе. Повыше, пониже… И крутанулась вокруг себя. Видно было, как от ветерка шевелились листья.

- Очень просто. Так легко! Давай, я тебе помогу.

И хоть и ощутила страх в другом, все же подхватила подмышки, пытаясь приподнять над травой… И приподняла! Невысоко, правда. И тяжесть прижимала к земле, и не давала дышать… И в глазах стало темнеть,

- ну, что же ты?!

С досадой и огорчением,

- Это так легко…

Все обрушилось. П Р О С Н У Л А С Ь,

- Эх! Как же я так, не могла полетать,

Огорчилась Марина – в который раз снится сон, как она может летать, хочет летать, летает. Это легко и просто – летать. Она чувствует эту необыкновенную легкость, эта легкость переполняет ее – и она летит. Но так бывает очень редко. А чаще, обязательно есть кто-то рядом, кому предлагает она полетать; кого подхватывает под руки и тянет вверх, сразу сама становится тяжелой, неуклюжей и скованной… И, начавшийся полет бесславно завершается. Просыпается с огорчением – могла бы! Отмечает, что проснувшись, испытывает ощущение, имя которому – огорчение. Отмечает про себя и начинает работать над тем, что бы уж в течение дня это состояние особо ее не тревожило. Не мешало.

А денек задается серенький – утро раннее, дождик моросит. Что ж, как раз нужен отдых от моря. Как раз будет время и почитать – полежать моим коллегам. И побыть друг с другом. И побыть одному. Что можно предложить тем, кому необходимы зрелища? Позвоню позже девчатам, рано еще для звонков… Марина сразу отметила в дневнике, что надо позвонить в ДК и кинотеатр, а также знакомой из администрации. Что есть и где есть интересного в пансионатах. Кстати, работает ли дельфинарий? И тут же отметила, что надо доделать страничку «Досуг» на сайте антропосария. Где заносятся все изменения в культурных и праздничных мероприятиях. И пусть … ответственные знакомые сами и вносят изменения! А чем можно их заинтересовать? А тем можно их заинтересовать, что привлечение людей – это и есть их интерес. Ну, само собой – благодарить я умею. И уже на излете – что такие вещи надо бы контролировать Танюшке. Но – пусть идет ее волна обучения без ответственности за дело. И решает то, что в самой себе. И в семье. Хотя… Ну, посмотрим.

Легко поднялась с постели – Тимоша сразу отреагировал:

- Встаешь? Полежи еще.

- Я встану – ты полежи. Потом кофе вместе будем пить.

Он заснул. Всегда засыпал легко. Легко, впрочем, и пробуждался. И снова засыпал. Марина тяжело вздохнула. Она отдавала отчет тому, что происходило в ее личной жизни. Но, так же, она понимала, что «не стоит рубить сплеча». Пусть все истечет. Их отношения с Тимошей напрягали и детей ее, и друзей. И сама она тяготилась тем, что нет близости, которая была когда-то. Но – на разрыв не шла. И Тимофей старался уступать – и он не готов к разрыву. Усмехнулась,

- Как незрелые фрукты. Вот – созреем!

Поежилась – утром еще прохладно. Да и сырость. Включила нагреватель. Разжевала, приготовленные с вечера две пилюли «Гепатодорона», запив настоем крапивы. Печень поддерживала по-разному. В том числе и этими пилюлями фирмы «Веледа». Кстати, содержат-то они, пилюли в себе листья винограда и земляники.

- Кстати, кстати…

Марина уже включила ноутбук. Утром она слушала музыку, делала записи прошедшего дня, готовилась к дню наступающему. Пока – песни Тани Зориной. Тихонечко. И свои умывки – помывки. Это – душ! Прически – расчески. Это – коса-корона. Уже пора перплести, или еще потерпит? Потерпит. Очень удобно! Заплела раз в несколько дней – и забыла…. Чаек-с заварить. Это , что тут у нас? Ну – Гринфилд с бергамотом, что уж. Так, сливки. Так – медок. Так – бутербродик…. Уф…

Свеча на столике на небольшой верандочке приглашала – Марина и зажгла фитилек. И уютненько устроилась выпить свою первую чашку чая. Что бы не суетится утром, она готовила с вечера необходимое ей утром. Ноутбук с милыми песенками пристроила тут же. Танюшка Зорина проникновенно пела:

«…Плывут немые облака, светла дорога.

По ней, призрачна и легка, скользит пирога.

Плывет пирога над землей в лучах рассвета

И мальчик спит в пироге той, похож на лето…»

Марина слушала, пила чай, прикусывала бутерброд – а мысль уже работала. Это ж – именно то, что мне необходимо для групповой работы! Ах, Танюшка-сибирячка! Светлая ты душа – подарила ты мне этот диск, как часто твои песни – в строку! Мысль о Тане Зориной всегда вызывала и улыбку и доброе чувство. С юности. Клуб самодеятельной песни… У меня у самой не было особого расположения к вечерним кострам, песням под гитару… А тот круг ребят и девчат, которых ТОГДА поддерживала в силу своей … должности, так и сохранился на многие годы. На тридцать лет! И когда говорила Танюшке, удобно расположившись в кресле у нее дома, слушая песни, что, мол, давайте, на юг перебирайтесь. Она однозначно, даже не рассматривая возможностей, ответила, что, мол, нет. Тут друзья! Тут – вот тот особый дух, который взрастили за эти годы, что были вместе. Наша тайга, наши озера, наши костры… Там, на юге что-то и возможно, возможно! Но – не это. И жертвовать своим… сердцем – нет! Невозможно!

Решительно остановила и мысли, которые уж выстроились в ряд (!) – только дай волю… И песни…

… Тут же нашла папку, где собраны разные записи по целительству, курсором отметила и прочла то, что заинтересовало и хотела вспомнить:

«…Hepatodoron. Hepatodoron состоит из смеси листьев земляники и винограда. Лесная земляника растет во влажном тепле подлеска, напоминающем тропики, и несет процесс образования сахара, выражающийся в формировании плодов, усыпанных семенами. В винограде мы также находим интенсивный процесс образования сахара, но он протекает под ярким солнцем и заканчивается образованием виноградной кисти, каждая ягода которой включает в себя несколько семян. Впрочем, используются не плоды, а листья этих растений, в которых процесс образования сахара происходит наиболее интенсивно. Эти два растения, хотя и характеризуются общим процессом сахарообразовния, однако, носят полярный характер, что превращает Hepatodoron в лекарство, влияющее не на одну изолированную функцию, а на комплекс функций. Это лекарство, поддерживающее равновесие между различными формами деятельности печени, мы можем назначать его при любой патологии печени, но оно особенно эффективно при заболеваниях, связанных с нарушением циркуляции и метаболизма воды. Такие симптомы, как жажда, желание сладкого — главные симптомы для назначения этого препарата. Лучше всего принимать его перед едой три раза в день по 1—2 таблетки…»

Отлично помню, что посылала отрывок «Печень» из книги «Антропософская медицина» Виктора Ботта - Насте. Это было тогда, когда при случайной проверке на УЗИ у нее обнаружили в печени, в желчном пузыре … камень! И пребольшой. Тогда ей НАДО было пить как раз не гепатодорон, а холеодорон. У него и состав другой: чистотел и куркума. Для желчного пузыря. А вот я-то с повышенным, и склонным к повышению, холестерином в крови стала пить гепатодорон, т.е. листья винограда и земляники. Зимой – в таблетках. А летом уже брали лист с лозы виноградной и листик земляники – вот и для всех целебный чай… С тех пор уровень холестерина не определяла, рассудив – что ежели помогли настои и пилюли, то отлично! Ежели нет – то не стоит особо беспокоиться и покупать дорогущие лекарства, которые неизвестно что.

«…Choleodoron. Choleodoron состоит из Chelidonium majus (чистотел) и Curcuma. Чистотел, называемый еще большим чистотелом, или бородавочником, растет возле старых стен, на каменистых пустырях. Его лапчатая нежная листва контрастирует с суровостью окружения, где он произрастает. Его желтый сок напоминает желчь. Куркума — это тропическое растение, ее корневище входит в состав пряных приправ, употребление которых активизирует элемент «тепла». Особенности двух составных частей Choleodoron превращают его в медикамент, специфичный для заболеваний желчного пузыря, особенно при камнеобразовании. Мы назначаем его преимущественно после еды по 10 капель на 0,5 стакана теплой воды. Очень важно употреблять его длительно, не менее 3 лет подряд, делая время от времени перерывы на две недели. Особенно быстро он помогает при острых желчнокаменных заболеваниях чаще у блондинов и блондинок, склонных к выраженным печеночным коликам. Больным брюнетам меланхолического типа он помогает медленнее. Вылечив более 500 пациентов, страдающих желчнокаменной болезнью, и ни разу не прибегнув при этом к хирургическому вмешательству, думаю, что имею право подтвердить не только эффективность рекомендуемого препарата, но и эффективность метода, который позволил его открыть…»

.. Собственно мое пристрастие, например, к книге Виктора Ботта можно сравнить с пиететом Валюшки к книге Гебель и Глеклер «Ребенок»! Вот уж, действительно, настольная книга!

Глазами уже просмотрела весь текст о печени и посокрушалась – как много того, что я не включила в программу семинара. И все необходимо! Потому что – нет сомнений – все приехавшие имеют к такому возрасту какие-нибудь дисфункции печени. Как же мне это провести в жизнь? Обследование печени? Или – поговорить с каждым и , что?, назначит так вот пропить курс холеодорона или гепатодорона?! Да меня Валюха … заклюет! И – настя ей поможет… Мол, такие вещи должен делать профессионал! А я и не против – а где взять антропософского врача, это первое. И второе, в свое время, еще в Томске, слушая представителя фирмы Веледа – услышала, и на все остальное время оставила в себе этислова о том, что такие препараты, как холеодорон, гепатодорон, кардиодорон… - можно принимать, не опасаясь навредить организму. Исходя из того, что уже знаешь о нем. Собственно, именно эти три препарата я периодически и пропиваю. Или сама вот летом собираю листья винограда и земляники… Ну, надо это взять на заметку… И, тут же, отметила себе в дневничке.

И что у нас тут… Утром – учительская коллегия. Занятия сдвигаются на полчаса. Так решила я после м-м-м, демографического взрыва! А как по-другому определить такое воссоединение трех пар? Конечно, сместились кое-какие события. Пострадала групповая работа… Но! Возникло и другое – решение вопросов, возникающих из жизни. И мы справились с ними легко. И то – столько приехало разных людей! Разных кармических взаимосвязей… А сколько возможностей?!

Марина быстро пробежала клавишами по необходимым страницам. Ничего, пока, ПОКА!, не предвидится неожиданного. Тема первая – продолжается. Здесь все нормально. И усмехнулась – что уж тут может быть ненормального, когда эти лекции читает строго по книге Доктора. Вторая тема – социальная педагогика. Вздохнула. Да, тут она рискнула. Посмотрим, оправдан ли риск. Причем, приходится наполнять новыми элементами, в согласии с тем, что происходит. Вот сегодня ОБЯЗАТЕЛЬНО, надо поговорить о … радости. Такой небольшой прохладный душик. А то мои слушатели… да. Значит, завтра – о легкости будем говорить, а затем о красоте. Ох! О красоте-то говорить – себе вредить! Усмехнулась пришедшей рифмованной строчке. И, тем не менее – это так. Марина эту тему красоты носит в сбе, как уже до этого, носит тему … любви. И то, что получается, в результате такого «вынашивания» не совсем удовлетворяет, скажем, собеседников. Или – совсем не устраивает людей то, что рождается у меня в голове по-поводу одной … темы. И по-поводу второй. Частично обговорила – обнародовала на Танюшке. Как-то вызвало в ней это сильное удивление и напряжение. Больше не возвращались… Ну и все. Сегодня больше – ничего! А, так как дождик, - и если дождик этот разойдется, то и на море не поедут слушатели.

Посмотрела на часы – нет, звонить еще рано.

Так, что у меня на очереди. Нет, не первой… Но как-то получилась возможность поработать. На перспективу. Интернет – связь есть по утрам. И на очереди – найти данные о профессии литературного агента. Это ж я обещала сделать Татьяне! Что бы она хоть частично представляла, что это такое. На самом деле. А не так, не просто тяп и ляп…

Танюшка давно поговаривала о том, что надо бы те книги, что я уже написала, издавать. Хорошо. Особенно «Место старой груши». Хорошо. Ну хоть сделать один экземпляр, что бы посмотреть – как и что получается. Хорошо. Хорошо-то хорошо, но я сиднем сидела несколько дней, … переделывая книгу. В прямом смысле. Потому, что пришлось убрать все приложения. Чуть не полкниги! Потому, что пришлось вновь редактировать. И моему удивлению нет предела! Сколько бы я не возвращалась к текстам – столько приходилось править и подправлять! Нет, не сам текст. А все опечатки, запятые и прочие вещички. Ну, и разбить на некоторые логические кусочки, что бы получились тетрадки, которые потом можно сшить. А потом еще тетрадки эти перевести в вид для печатания брошюры. И снова что-то редактировать, потому, что это из формата А-4 перевести в формат А-5. А, значит, что-то сдвигается, например, заголовки. Таблицы могут оказаться на двух страницах. Или, вообще, не вписываются в страницу. И прочая и прочая… И тогда удалось напечатать три тетради из восьми. И – кончилась у Танюшки бумага. И я уехала по своим делам в Питер. И там, по ее же просьбе, просила Сергея узнать, что почем – насчет издать книгу… И там опять редакторская работа… Договорились, что одну книгу сделаем. Вообще – было интересно. Сережа сидел со мной, что-то пытался мне втолковать по тексту, по отступам… Что-то делать начинал. Благо, сидели мы вместе! Я, увидев, во что превращается такая работа – а именно ВРЕМЯ! А именно – не тот шрифт, что я предполагала, не те абзацы и прочее… И я заявила, что не надо ничего менять. Я сама в своей программе подготовлю, а его прошу ТОЛЬКО напечатать! Мы с ним никак не могли друг друга понять. Он мне – не профессионально все это. Я ему – так надо, так лучше, более читабельно. И уж совсем банальное – я так хочу! Параллельно я сделала все рисунки и схемы, Сергей отсканировал. И еще Сонечка, увидев что чем-то мы целый выходной занимаемся, спросила, а чем она могла бы помочь. Чудеса! Ну чем дитя 4,5 года может помочь. И тут я увидела внимательный Варин взгляд, и собралась внутри и попросила ее нарисовать ОБЛОЖКУ! А что такое, бабуля, обложка? Это первая, лицевая сторона книги. Короче, как-то объяснила. И сидела наша Сонечка усердно рисуя. Получилось ярко. А так как я по-прежнему была занята, тут же предложила – Я еще одну нарисую! Так вот у нашего сочинения образовались две обложки. Потом я внеславсе, что отсканировал мне Сергей в книгу. На один рисунок поместила текст. Отпечатал Сергей мне пять получившихся тетрадок. Я их прошила. Потом собрала блок из этих тетрадок. Потом переплела. И, вечером, показываю Сереже. Ба! Переплела – вверх ногами! Напечатал он еще раз обложки цветные. Я их приклеила поверх тех. Приклеила ленточку – закладку. Получилась первая книга! Это – для Вари! Заодно, Сережа узнал в издательствах, по просьбе Танюшки, что стоить одна книга будет от 50 до 75 руб. Вот, с этим я и приехала. Рассказала ей. Она тут же посчитала, сколько надо денег, что бы сделать сигнальные 50 экземпляров. И прикинула, когда эти деньги будут. Прошло некоторое время, она вернулась к этому разговору – выпуск книг. Показала я ей две книги, которые по несколько экземпляров есть: у меня, детей, подруги… Снова она загорелась – выпускать. И вот тут я поняла, что надо сделать. Мы посидели с ней с часок и прошли некоторый путь, который назвали - «СУДЬБА КНИГИ». И технически, учитывая то, что сделано. И – экономически. Как вернуть вложенные деньги и сколько, на первых порах заработать. Таня только покряхтывала, увидев во что превращается ее наивное желание – стать моим лит- агентом. И компьютер надо! И телефон – надо! И то и это… выбрала, с чего начать на несколько месяцев. И тогда я ей и заявила, что начать надо хотя бы с того, что посмотреть в интернете, что это за профессия такая – литературный агент! Что и пообещала ей сделать. Вот и делаю. Все уже нашла, пока вспоминала. Так, пропустим литагента англоязычных стран… И вот это и посмотрим:

« Знакомьтесь, литературный агент
В восприятии нашего современника литературный процесс трактуется также просто, как и сто лет назад: "писатель пописывает, издатель издает, читатель почитывает". А что же делает литературный агент? "Перспектива" приподымает завесу таинственности над этой профессией сегодня, во всемирный День защиты авторского права.
Свой среди издателей, свой среди писателей
В постсоветской России появилось много новых профессий, упоминание о которых советский человек мог в лучшем случае встретить в произведениях зарубежных авторов, в худшем – не знать об их существовании вовсе.
Одной из них является профессия литературного агента, деятельность которого заключается в посредничестве. Он сводит между собой две крайне нуждающиеся друг в друге стороны – писателей и издателей. Первым, после того как они поставили жирную точку, тут же хочется увидеть свое произведение напечатанным, вторым – избавить себя от огромного количества графоманов, тоннами присылающих свои рукописи в издательства.
Именно такую задачу – говорить на одном языке с писателями и издателями – поставило перед собой первое литературное агентство, основанное в 1875 году в Лондоне Александром П.Уоттом. Начинание было настолько успешным, что похожие агентства как грибы после дождя стали расти в городах Европы и Америки.
На Западе институт литературных агентов стал настолько популярным, что, например, сегодняшние американские авторы считают оскорбительным общаться с издателями напрямую. Для этого у каждого из них есть свой представитель. Однако в разных странах имеются свои особенности. Например, в Англии принято иметь дело с агентами, напрямую представляющими интересы авторов. Во Франции же, по словам Анастасии Лестер, агента, представляющего в России интересы французских писателей, авторы доверяют представление своих интересов и прав на свои произведения не агенту, а своему издателю. Именно он, имея в подчинении отдел прав и переводов, занимается продвижением автора и его произведений по всему миру.
Российским авторам подобные капризы до недавних времен и не снились. Они сами обзванивали издательства, высылали свои рукописи редакторам и терзали последних многочисленными вопросами. Сегодня профессия литературного агента уже не входит в список экзотических. Но несмотря на утверждение некоторых экспертов о том, что через руки литагентов проходит уже около 85% бестселлеров, говорить о становлении, а тем более о расцвете этого института в России пока рановато.