Лихорадка грез

Вид материала

Рассказ

Подобный материал:

• Термин лихорадка возник очень давно, 359.78kb.
• Термин лихорадка возник очень давно, 352.7kb.
• Распостранение инфекций в мире, 113.91kb.
• 1. Как создать мир грез, 2505.06kb.
• Об усилении мероприятий по санитарной охране территории г. Москвы, 1695.11kb.
• Крымская геморрагическая лихорадка крымская геморрагическая лихорадка (кгл), 19.03kb.
• Якова Обухова «Введение в основы символдрамы», 166.35kb.
• Приказ 5 ноября 2004 г. N 488 об усилении мероприятий по санитарной охране территории, 1724.34kb.
• Реферат на тему «Жёлтая лихорадка», 52.93kb.
• Арбовирусы (нейровирусы), 80.01kb.

Глава 8


Я сделала последнюю остановку милях в двадцати от аббатства, для того чтобы «поиграть» со своей новой пушкой, прицелилась и выстрелила. Опасения типа «Боже-что-если-я-разнесу-себе-башку» были преодолены гораздо быстрее, чем можно было ожидать.


Пушка очень подходила мне, добротная и удобная, как и все оружие, которое я выбирала до этого. Думаю, эта способность как-то закодирована в моей

ши

-видящей ДНК. Мы рождаемся, чтобы защищать и сражаться. Я подозреваю, что нашей родословной управляют: обрабатывают и отслеживают ее уже очень давно. Целые века, возможно, даже тысячелетия.


Я продолжала ехать в сторону аббатства, преодолевая тысячи защитных заклинаний.

Ровена, разумеется, продолжала загружать свою свору, заставляя их чертить защитные руны и тому подобную ерунду. Конечно, они должны быть загружены под завязку, чтобы у них не оставалось времени взбунтоваться, что, по-моему, они должны были сделать еще черт знает когда. Ну, скажем, до того, как пропала эта идиотская Темная Книга, из-за которой началась эта идиотская война, и все только потому, что кое-кто попросту проморгал эту книгу.

О да, у меня было несколько камешков в огород не-такой-уж-Грандмистрис.


Я припарковала свой Ровер напротив каменной крепости аббатства, вышла и закрыла его – это был мой трофей, и никто не заберет его – и зашагала к дверям. Рюкзак и МакНимб остались в машине, но пушку я прихватила с собой. Вообще-то я была несколько удивлена, что старуха не встречает меня у входа, со скрещенными на груди руками, напялив очки на нос, и не мечет громы и молнии своими сине-голубыми глазами, окруженная оркестром

ши

-видящих, чтобы не пропустить меня внутрь. Мы никогда не были лучшими друзьями, а теперь, несомненно, наши «отношения», если их можно так назвать, стали еще хуже.


Честно говоря, мне плевать.

Дверь была закрыта. Я пальнула пару раз из моей новой любимой игрушки и вышибла ее.

Холл был пуст. Неужели не ждали? Я двинулась через холл. Одна за другой были преодолены защитные руны, которые должны были сработать. Я нахмурилась. Или я их вырубила?

Если сейчас я прошла сквозь их защиту, могло ли случиться так, что я не задела ее? Для этого, конечно, надо быть очень проворной. Но на всякий случай я выпустила автоматную очередь. Уверена, это встревожит хоть кого-то из них.

Атака была внезапной, словно из ниоткуда, меня как будто размазала кирпичная стена, и я свалилась на задницу, в третий раз за день. Это начинало надоедать. Нападавший пытался вырвать мою пушку и одновременно крушил меня боксерскими ударами.

Наконец, в поле зрения показалось лицо, я вгляделась и ахнула, и она ахнула, и, прекратив мутузить меня, сгребла в объятьях так сильно, что мне показалось, мой позвоночник вот-вот треснет.

– Мак! – Заорала Дэни. – Ты вернулась!

Я засмеялась и расслабилась. Люблю эту малышку.

– Я уже говорила тебе, что ты стерва, Дэни?

Она скатилась с меня и вскочила на ноги:

– Не-а. Никогда! Я бы точно запомнила. Но ты можешь сказать это еще раз, если хочешь. Можешь рассказать об этом всем, я не обижусь. – Кошачьи глаза сияли на ее девичьем лице.

– Ты та еще стерва, Дэни!

Я встала и повесила свой автомат за плечо. Мы стояли и улыбались, счастливые от того, что видим друг друга. А потом одновременно затараторили:

– Ты в порядке, Мак?

– Что с тобой стряслось, Дэни?

– Ты первая, – сказала она и смерила меня восхищенным взглядом. – Чувиха, ты выглядишь отпадно! Клевый прикид. Чем ты занималась? Штанги таскала или типа того?

Я покраснела и закатила глаза, злясь на себя. Ношу за плечами автомат и при этом краснею? Надо что-то с этим делать. Быстро.

– Чувиха! – продолжала Дэни, глядя на меня с недоверием. – С Бэрронсом? Ты занималась сексом все это время? Именно так он вернул тебя из Нимфоленда? Я с ума сходила, когда ты не вернулась назад. Наверное, не стоило, просто не могла найти тебя нигде. Куда он тебя утащил? Я рыскала по всему Дублину в поисках тебя, ну, как только у меня появлялся шанс ускользнуть от радара Ро. Получалось, правда, нечасто.

Я расслышала сожаление в ее голосе, но она тут же просияла:

– Ты должна рассказать мне все! Абсолютно все!

Я сморщила нос:

– Откуда взялась эта «чувиха» в твоем лексиконе?

– Разве я говорю теперь не так, как ты? Мне пришлось пересмотреть все американские фильмы, я практиковалась!

– А мне больше нравилось, когда ты через слово материлась, и я не собираюсь ничего тебе рассказывать, ни сегодня, ни когда бы то ни было вообще. Все, что тебе требуется знать, – я сейчас в порядке. Я вернулась.

– У тебя был секс с Бэрронсом, и ты ничегошеньки мне не расскажешь? – Она была ошарашена. – Ничего? Ни одной крошечной, малюсенькой детальки?

О, Боже, ЭТИ подростки... Ну что прикажете с ней делать?

– Ничего и никогда!

– Ты отстой!

Я рассмеялась.

– Я тоже люблю тебя, Дэни!

Она захныкала:

– Я спасла тебя!

– Это большое дело, и я должна тебе по-крупному!

– Ты можешь отплатить мне, рассказав о сексе...

– Если ты и впрямь пересмотрела все эти фильмы, детка, то с тебя хватит, с головой.


– Они все не о... ну ты понимаешь... не о

нем

.


Я присмотрелась повнимательнее. Она стояла, даже не дыша. Куда девалось все ее озорство? Крутая Дэни, шпана Дэни, выглядела так, словно у нее сейчас подогнутся коленки. Мне даже гадать не пришлось:

– Ты втрескалась в Бэрронса? Я думала, ты сходишь с ума по В’лейну.

– По нему тоже, но когда Бэрронс пришел сюда за тобой, чувиха, жаль ты не видела, как он на тебя смотрел!

– Я не чувиха, проехали уже!

Я не собиралась спрашивать...

– Так как же он смотрел на меня?

– Как будто у него день рождения, а ты его именинный торт!

Ну, во всяком случае, этот он не размазал по потолку. Кажется, на этот раз Бэрронс не только получил свой торт, но и съел его...

Меня передернуло. Я категорически отказываюсь развивать эту метафору. Мне всегда было сложно разобраться с мыслями о Бэрронсе, а особенно в случае, когда речь идет о Бэрронсе и поедании торта...

Позже я, возможно, расспрошу Дэни о тех событиях в аббатстве, а сейчас...

– Моя очередь. Что с тобой стряслось?

Все видимые участки кожи этой рыжей девчонки были покрыты синяками. Хуже всего выглядели предплечья, два пальца в лубках, один глаз практически закрыт из-за гематомы, отливавшей всеми оттенками синего, губа рассечена, а на щеках расцветали желто-фиолетовые заживающие фингалы.

Она осмотрелась вокруг с нетерпением.

Я отреагировала немедленно:

– Что? Кто-то идет?

– Здесь теперь ни в чем нельзя быть уверенной, – ответила она и оглянулась опять.

Вообще-то в холле было пусто, но она все же заговорила тише:

– Я пыталась проникнуть в закрытые библиотеки. Как видишь... не вышло.

– Ты что, пыталась проломить дверь на большой скорости?

Она пожала плечами.

– Типа того, в основном я падала... ну, не важно...

– Это важно для меня. Не похоже, чтобы ты обладала даром супербыстрого самоизлечения! Будь осторожней, окей?

Она выглядела слегка удивленной.

– О’кей, Мак.

Неужели всем в аббатстве было настолько наплевать на нее, что простое выражение беспокойства ее удивило?

– Я серьезно. Хорош подвергать себя опасности без особых на то причин.

– Слушаюсь и повинуюсь, Биг Мак! – Она послала мне наглую ухмылочку.

Биг Мак. Мое сердце пропустило удар. Алина когда-то называла меня Детка Мак или Младшая Мак. Я называла ее Биг Мак. Это была такая шутка для посвященных.

– Почему ты назвала меня так?

– Ну, кино, американские штучки, МакДональдс, ну ты понимаешь.

– Не зови меня Биг Мак, если не хочешь чтобы я называла тебя... Дэниэль. – Судя по ее потрясенному взгляду, я попала в точку. – Договорились?

– Договорились!

– Где мое копье?

Она опять насторожилась и стала озираться по сторонам, ее голос стал еще тише

– Не знаю, – ответила она тихо. – Мы подобрали его той ночью в церкви. Кэт принесла его сюда. С тех пор мы его не видели. Вообще-то я надеялась, что она вооружит им кого-то из нас, но не тут-то было...

Я поджала губы. Понятно, почему Ровена его не отдала. Оставила для себя.

– Я тоже так думаю, – ответила Дэни.

Я резко взглянула на нее.

– Нее, я просто знаю, как ты думаешь. В этом мы схожи. Мы обе видим вещи такими, какие они есть, а не такими, какими народ хочет, чтобы мы их видели, или какими бы мы хотели их видеть.

– Где старая ведьма?

Дэни мрачно взглянула на меня:

– Прямо сейчас?

Я кивнула.

– У тебя за спиной.


Глава 9


Я развернулась, выхватывая свой пистолет.

И вот оно: мое самое сильное, совершенно сбивающее с толку потрясение этого дня. Намного более шокирующее, чем распространяющиеся Темные Зоны, небесные сражения и Межпространственные Эльфийские Впадины.

Там стояла Ровена, облаченная в наряд Грандмистрис – традиционную одежду ордена, основанного с целью охоты и уничтожения эльфов, – рука об руку с эльфом. С эльфом, который только что перенес ее прямо сюда.

Неудивительно, что Дэни нервно оглядывалась по сторонам. И не удивительно, что В’лейн знал, что мое копье находится в аббатстве. Он был в аббатстве. Причем, в сговоре с Ровеной. Видимо, для того чтобы переносить ее.

Я опустила пистолет и взглянула на В’лейна.

– Это такая шутка? Думаешь, это смешно? Почему ты не перенес меня сюда, раз уж все равно сюда направлялся?

Ровена не смогла бы задрать нос выше, разве что лежа на спине.


– Этот принц Туата-Де больше не принадлежит тебе, как и копье. Он узрел свет, который ты не смогла рассмотреть. Теперь он помогает всем

ши

-видящим, а не только одной.


Да ну? Это мы еще посмотрим. И по поводу принца, и по поводу копья.

– Я обращалась к В’лейну, старуха, а не к тебе.

– Он не отчитывается перед тобой.

– Неужели? – я рассмеялась. – Думаешь, он будет отчитываться перед тобой?

Только глупец будет думать, что принц Туата-Де будет перед кем-либо отчитываться. Особенно если этот кто-то в нем нуждается.

– Ты борешься за меня, МакКайла? Я нахожу это… привлекательным. – В’лейн тряхнул своей златовласой головой. – Я раньше видел такое в людях. Это называется ревностью.

– Если ты так думаешь, то у тебя проблемы с трактовкой тончайших человеческих эмоций. Это называется не ревность. Это называется «ты действуешь мне на нервы»

– Собственничество.

– Иди в задницу.

– А она выглядит лучше, чем тогда, когда я видел ее в последний раз.

– Она тренировалась, – вставила Дэни.

– Не фиг таращиться на мой зад, – отрезала я.

– А Бэрронсу, значит, можно?

Температура в комнате резко упала.

От холода у меня пошел пар изо рта.

– Мы говорим не о Бэрронсе.

Мы никогда не собирались говорить о Бэрронсе.

– А я бы хотела поговорить о Бэрронсе, – сказала Дэни.

– Ты сделала свой выбор, – холодно проронил В’лейн.

– Я ничего не выбирала. Я была не в себе. Так вот в чем все дело, В’лейн? В Бэрронсе? Похоже, ты ревнуешь. Как собственник.

– Так и есть, – согласилась Дэни.


– Заткнитесь все! – рявкнула Ровена. – Все! Ради Девы Марии, разве вы не видите, что мир вокруг вас разваливается на части, пока вы стоите здесь, препираясь, словно дети? Ты, – она указала пальцем в меня, –

ши

-видящая, а ты, – она ткнула пальцем в руку В’лейна, и он казался удивленным тем, что она сделала, – принц Туата-Де! – она сердито глянула на Дэни. – И не заставляй меня приниматься за тебя. Думаешь, я не знаю, откуда у тебя все эти синяки? Знаю. Я Грандмистрис, а не гранддура. Хватит!


– Заткнись сама, старуха, – ровно ответила ей я. – Я буду препираться, пока мир разваливается на части, если мне этого хочется. Я сделала больше добра и принесла меньше вреда, чем ты. У кого была

Синсар Дабх

с самого начала… и кто потерял ее?


– Не суй свой нос в дела, которых не понимаешь, девчонка!


– Так помоги мне понять их. Слушаю тебя внимательно. Где – нет,

как

– вы хранили Книгу? – это мне больше всего хотелось узнать. Знание того, как прикоснуться, как удержать

Синсар Дабх

, было ключом к использованию ее силы. – Что произошло? Как вы потеряли ее?


– Ты будешь отчитываться предо мной,

ши

-видящая, – прошипела она, – а не наоборот.


– Кто сказал такую чушь?

– Так будет, пока ты в моем аббатстве. Сейчас самое время повнимательней оглянуться вокруг себя.

Прозвучало угрожающе.


Впрочем, я уже и без ее угроз слышала, как во время нашей перебранки вокруг нас собирались

ши

-видящие. Зал огромен, и по приглушенному бормотанию я догадывалась, что позади меня их несколько сотен.


– Что ты сделала с тех пор, как пали стены, Ровена? – потребовала я ответа. – Ты уже нашла Книгу? Ты совершила хоть что-то, что может вернуть порядок в наш мир? Или ты по-прежнему давишь своей властью женщин, которые могли бы принести больше пользы, если бы обладали хоть капелькой свободы? Ты из кожи вон лезешь, чтобы не дать им почувствовать себя теми, кем они являются, связывая их по рукам и ногам своими правилами и наставлениями. Ты держишь их на привязи, в то время когда должна помочь им научиться летать.

– И обречь их на смерть?

– В любой войне есть потери. Это им выбирать. По праву рождения. Мы сражаемся. И порой платим ужасную цену. Поверь мне, я знаю. Но пока мы дышим, мы поднимаемся из пепла и сражаемся вновь.

– Ты принесла Сферу, напичканную Тенями!


– Ты сама в это не веришь, – насмешливо сказала я. – Если б верила, то убила бы еще тогда, когда я была

При-йей

, неспособной защитить себя. Бьюсь об заклад, что именно тот факт, что я стала

При-йей

, и убедил тебя, что я не сотрудничала с Гроссмейстером, – я пожала плечами. – Зачем идти на попятную? В этом нет необходимости.


– И среди шпионов бывают шпионы.

– Я не одна из них. И я останусь здесь, в твоем аббатстве, пока ты не поймешь этого.

Она сморгнула. Я ошарашила старуху. Я не ожидала приглашения. Я остаюсь с ее позволения или без него. Открыто или нет. Плевать мне, как. В этих стенах находятся две необходимые мне вещи: мое копье и ответы, и я не уйду без них.

– Мы не желаем твоего присутствия здесь.


– Я не желала убийства моей сестры. Я не желала узнать, что я

ши

-видящая. Я не желала быть изнасилованной принцами Невидимых. – Я перечисляла свои печали, но излагала их кратко. – Вообще-то, я не желала ничего из того, что произошло со мной за последние несколько месяцев. Положа руку на сердце, я и сама не хочу присутствовать здесь, но

ши

-видящая делает то, что должно быть сделано.


Мы уставились друг на друга.

– Ты согласишься быть под контролем? – наконец, весьма напряженно поинтересовалась она.

– Это можно обсудить, – обсудить, где будут границы этого контроля. Я бы смирилась с любым ее контролем, если это будет полезно для меня. Если нет, я пошлю ее ко всем чертям. – Как идет охота на Книгу, Ровена? – ответ мне известен. Никак. – Кто-нибудь видел ее в последнее время?

– Что ты предлагаешь?

– Отдай мне копье, и я отправлюсь на охоту.

– Ни за что.

– Тогда, прощай, – я прошла мимо нее в сторону двери.


Позади меня

ши

-видящие разразились бурными комментариями. Я улыбнулась. Они были в отчаянии. Они устали быть взаперти и сидеть, сложа руки. Не хватало только маленького вмешательства, чтобы разгорелся бунт, а я была готова вмешаться.


– Тишина! – произнесла Ровена. – А ты, – бросила она мне в спину, – стой, где стоишь!

В зале воцарилась тишина. Я остановилась у двери, но не обернулась.

– Я не отправлюсь на поиски Книги, если не буду в состоянии защитить себя, – я умолкла и хорошенько прикусила свой язык, перед тем как добавить: – Грандмистрис.

Тишина стала напряженной.

– Можешь взять с собой Дэни с ее мечом, – наконец сказала она. – Она защитит тебя.


– Отдай мне копье, и я возьму ее с собой. И любых

ши

-видящих, которых ты захочешь послать вместе со мной.


– Что помешает тебе просто уйти и отвернуться от нас в ту же минуту, как я отдам тебе копье?

Я обернулась. Руки сжались в кулаки, губы в ухмылке обнажили зубы. Позже Дэни поведает мне, что я выглядела, как какой-то зверь и ангел мщения одновременно. Это впечатлило даже ее, а этого ребенка трудно впечатлить.

– Мне не все равно, вот что, – рявкнула я. – Я пришла сюда по мертвой земле. Я видела повсюду обертки, которые когда-то были людьми. Я видела детское сиденье в Ровере перед тем, как забрала машину себе. Я знаю, что они творят с нашим миром, и я или остановлю их, или умру, пытаясь это сделать. Так что хватит, черт возьми, наседать на меня – чем ты, собственно, и занималась с момента нашего знакомства – и очнись! Я не из команды плохишей. Я – хорошая. Я та, кто может помочь. И я помогу, но на моих условиях, а не на твоих. Иначе я пошла отсюда.

Дэни прошла мимо Ровены и присоединилась ко мне.

– И я иду с ней.

Я глянула на нее, губы мои приготовились ответить «нет», но я остановилась. Разве не за это я сейчас боролась? Дэни достаточно взрослая, чтобы выбирать. В моей трактовке, достаточно взрослая, чтобы убивать, значит, достаточно взрослая, чтобы выбирать. Уверена, в аду есть особое местечко для лицемеров.


Кэт выступила вперед из толпы. Из всех знакомых мне

ши

-видящих, эта обладающая тихим упорством сероглазая брюнетка, возглавлявшая маленькую группу, которая напала на меня в «Книгах и Сувенирах Бэрронса» в тот день, когда я непреднамеренно убила Мойру, казалась мне наиболее здравомыслящей, непредвзятой и твердо нацеленной на достижение конечного результата в виде избавления нашего мира от эльфов. Мы с ней встречались пару раз, пытаясь сотрудничать. Я по-прежнему хочу этого, если и она готова. В свои двадцать с небольшим она обладала непоказной спокойной уверенностью, которая присуща гораздо более старшему возрасту. Я знаю, что она имеет влияние на остальных, и мне стало интересно, что она хочет сказать.


– Она – оружие, Грандмистрис. И нравится вам это или нет, она может быть полезней всего, что у нас имеется.

– Ты больше не обвиняешь ее в трагедии со Сферой?

– Она может остаться и помочь нам избавиться от этих долбаных ублюдков, если она так невинна.

– Следи за своим языком, – резко бросила Ровена.

Я закатила глаза.

– О, не цепляйся к словам, Ровена. Это война, а не фестиваль культурной речи.

Кто-то тихо фыркнул.

– В войне должны быть правила!

– Война должна принести победу! – выпалила я в ответ под довольный гул голосов.

– Как насчет голосования? – предложила Кэт.


– Хорошо! – Ровена и я рявкнули одновременно, и недовольно переглянулись. Могу сказать, что она ни секунду не верила в то, что я могу выиграть, иначе бы она не согласилась на это. Впрочем, я тоже не была в этом уверена, но догадывалась, что общая нервозность и годы недовольства ее правлением давали мне почти равные шансы. У Кэт имелось много последовательниц среди

ши

-видящих, а она отстаивала мою позицию. Даже проиграв, я, по крайней мере, буду знать, кто на моей стороне.


Кэт обернулась лицом к залу, в котором все пополнялись и пополнялись ряды

ши

-видящих.


– Сейчас все зависит от нас, так что тщательно все обдумайте и скажите: останется она или уйдет? Если вы за то, чтоб она осталась, то поднимите правую руку и держите, пока я не засчитаю ваш голос.

Голосование было очень напряженным.

Я победила с минимальным отрывом.

Я запечатлела в памяти лицо каждого, кто голосовал против меня.

– Какого черта В’лейн делает здесь? – я потребовала ответа, как только осталась наедине с Дэни.


Но перед этим прошло несколько долгих часов. После моей победы в голосовании Ровена решила покомандовать мной перед остальными

ши

-видящими, чтоб узнать, покорюсь ли я ее приказам. Она приказала мне уничтожить, по меньшей мере, дюжину Теней в аббатстве, прежде чем я смогла поесть или отоспаться. Таким образом я должна была отработать свое содержание в аббатстве.


На этот раз я подчинилась.

Я не только получила удовольствие, выслеживая Тени и вытаскивая их на послеполуденный свет – я достаточно долго лицезрела их в качестве соседей в магазине, чтобы знать, где они больше всего любят прятаться, – но и научилась выбирать, как сражаться. Я поняла важность отказа от пары-тройки мелких битв, чтоб вывести своего противника из равновесия и заставить его недооценить меня. Ровена будет верить, что я на все сто готова к сотрудничеству до того момента, пока ее подопечные не взбунтуются и не свергнут ее. Я же не намеревалась оставаться в аббатстве надолго. Я здесь ради моего копья, ради ответов и ради того, чтобы вдохновить на восстание последовательниц Грандмистрис. Пробудить в них их призвание. Заставить их сбросить старуху и стать теми, кем он могут быть.

– Он появился в тот день, когда Бэрронс забрал тебя, – сказала Дэни. – Тебе надо было это видеть! Услышав, что тебя нет, он просто озверел.

– Эльфы не озверевают, Дэни.

Бесстрастные, они редко проявляют эмоции. Даже недавние реакции В’лейна не подходили под определение «озверел».

Ее глаза широко распахнулись.

– Чувиха, он заморозил Ровену.

– То есть превратил ее в глыбу льда?

Дэни использовала столько сленга, что ее временами трудно было понять. Поскольку Ровена жива, я догадалась, что она говорит в буквальном смысле.

Дэни кивнула.

– По самую шею. Голову оставил, чтоб она могла говорить. Затем пригрозил, что даст ей щелбан, и она увидит, как будет распадаться на кусочки. Это было чертовски круто!

– Зачем?

Она пожала плечами.

– Он был сильно удивлен тем, что Ро отпустила тебя. Я сказала ему, что ничто не могло остановить Бэрронса, но это разозлило его еще больше. Он рассказал, что застрял, охраняя королеву, и не мог добраться до тебя. Думаю, он хотел сделать то же, что сделал Бэрронс, а когда узнал, что Бэрронс опередил его на пару часов, совершенно взбесился. Я думала, что он заморозит всех нас.

– Почему он до сих пор здесь? И как после того маленького фокуса они с Ровеной стали такими закадычными друзьями?


Я старалась не думать о том, что могло бы быть, если бы В’лейн первым добрался до меня. Не думаю, что секс с другим убивающим сексом эльфом привел бы к чему-нибудь иному, кроме того, что я осталась бы

При-йей

. Я с трудом могла представить себе В’лейна, рассказывающего мне истории о моем детстве или показывающего фотографии моей семьи, чтоб вернуть мне здравый рассудок.


Дэни ухмыльнулась.

– Проще показать.

Она двинулась ко мне так быстро, что превратилась в размытое пятно и исчезла.

Затем исчезла и я, или точнее, исчез зал, где мы стояли, и я не могла различить ничего, кроме движущихся пятен и шума. Я чувствовала руки Дэни на своих плечах. Она несла меня куда-то на экстремально высокой скорости.

Я ударилась локтем обо что-то, что проворчало.

– Ой! – пискнула я.

Дэни фыркнула.

– Лучше держи свои локти поближе к телу.

– Смотри куда прешь, детка! – выкрикнул кто-то.

– Ой, пардон, – пробормотала Дэни.

Что-то врезалось мне в бедро.

– Ой, – опять сказала я.

Услышала, как кто-то чертыхнулся, но звук быстро утих.

– Мы почти на месте, Мак.

Когда мы остановились, я хмуро глянула на нее и потерла локоть. Неудивительно, что сама она все время в синяках.

– Давай в следующий раз просто пройдемся пешком, ладно?

– Шутишь? Передвигаться так – это самая клевая в мире штука! Обычно я не такая неуклюжая, но сейчас из-за твоего присутствия слишком много народу повылезало из своих комнат, и все они судачат о тебе. Я знаю эти коридоры как свои пять пальцев. Я могу с закрытыми глазами найти дорогу, но долбаный народ путается под ногами.

– Может, тебе стоит убедить их подавать сигналы о поворотах, – сухо сказала я. – Так, как вы делаете это, когда разъезжаете на велосипедах в качестве курьеров.

Ее личико просияло.

– Думаешь, они согласятся?

Я хмыкнула.

– Сомневаюсь. Мы не состоим в числе их любимчиков. – Я осмотрелась. Мы находились в громадной комнате, заполненной U-образными столами и парой дюжин стульев. – Зачем ты привела меня сюда, и что…

Я умолкла, уставившись мимо нее на громаднейшие карты, которыми были увешаны стены.

Через миг я медленно обернулась.

– Мы называем это место Военной комнатой. Здесь мы следим за разными событиями.


Вся комната от потолка до пола была обклеена картами. Повсюду виднелись какие-то примечания, написанные на бумажках, которые были прицеплены к картам, в них были вставлены и на них наклеены другие, и так бесконечное множество раз. Некоторые города имели эмблему

ши

-видящих в виде неправильного трилистника, нашей клятвы «видеть, служить и защищать».


– И где ключ к разгадке всех этих картинок? – что означают все эти символы и заметки?

Дэни заметила, куда я смотрю.

– Трилистники указывают на штаб-квартиры зарубежных отделений «Почтовой службы». Ключа нет. Ро нам его ни за что не выдаст. Комната почти всегда охраняется заклятьями.

– У нас так много офисов?


Это было невероятно. Нас в мире намного больше, чем я могла предположить. Организация

ши

-видящих распространена по всему миру уже давно. Наша «война» стала всемирной, пока я была вне игры. Невидимые не оставались на одном месте с тех пор, как освободились. Они расползлись по всей планете и согласно тому, что я видела на картах, каждая каста явно предпочитала определенный тип климата. Рисунки и заметки располагались повсюду. Мне потребуется пара деньков, чтоб вникнуть во все это. Я медленно прошлась вдоль стен.


– Что это? – я указала на две соседние области, отмеченные коричневыми наклонными линиями.

– Болота. У какой-то касты Невидимых пунктик на болотах. Они убивают так же быстро, как и Тени. Мы к ним не приближаемся.

– А это?

Квадраты, жирно обведенные черным маркером.

Дэни вздрогнула.

– Некоторые из них охотятся на детей, совсем маленьких. Они их где-то держат, прежде чем… делают с ними что-то. Мы пытаемся отыскать их и освободить.

Я резко вдохнула и опять пошла. Остановилась, достигнув колонки дат, с написанными рядом цифрами, которые были зачеркнуты множество раз.

Последней датой значилось первое января.

Цифра рядом с ней – на пару миллиардов меньше тех почти семи миллиардов, что должны были там значиться.

Я указала пальцем и даже не попыталась скрыть, что он дрожит.

– Эта дата и цифра означает то, что я думаю? Это так мало нас осталось на этой планете?

– По нашим подсчетам, – ответила Дэни, – население земли сократилось более чем на треть.

Это было одно из нескольких полных, хорошо продуманных предложений, что я когда-либо слышала от нее. Я пристально посмотрела не нее и на секунду увидела абсолютно другую Дэни – удивительную, сообразительную тринадцатилетнюю девчонку, брошенную всеми, кому она когда-либо доверяла или кого когда-либо любила, в сошедшем с ума мире. Это было так быстро замаскировано беззаботной ухмылкой, что я засомневалась в увиденном.

– Ну как, чувиха? Ничего так картинка?

Ее зеленые глаза сверкнули.

– Еще раз назови меня «чувихой» и будешь навеки Дэниэль, – я снова уставилась на карты. Я не смогу сегодня уснуть. Треть населения нашего мира погибла. – Как долго я… была вне игры? Какое сегодня число?

– Седьмое января. И, прости, это просто вырвалось.

– Какое все это имеет отношение к В’лейну?

«Продолжай говорить», сказала я себе, так ты не раскиснешь. Мы утратили треть населения земли! Более двух миллиардов людей мертвы! Они умирали все то время, пока я была бездумным животным. Чувство вины начинало душить меня.

Я прошлась вдоль карт по всей комнате, выискивая Джорджию, чувствуя липкий страх внутри. На территории штата были две чернильные точки, одна – над Саванной, другая – над Атлантой, оба города находились в нескольких часах езды от Эшфорда, моего родного городка. Большинство точек на карте совпадали с расположением важных городов.

– Что означают темные пятна? – напряженно спросила я, опасаясь, что уже и так знаю ответ.

– Темные Зоны, – должно быть мое лицо выдало мои эмоции, поскольку она торопливо прибавила: – В’лейн навещал твоих родных. Сказал, что они в порядке.

– Недавно?

Она кивнула.

– Он продолжает следить. Говорит, что делает все, что в его силах.

Я глубоко вдохнула, впервые с того момента, как увидела эти карты.

– Как Тени сумели так быстро распространиться? – я нервничала. – Как вообще они перебрались через океаны? Неужели нигде в мире нет электричества?

– В’лейн говорит, что сначала другие Невидимые помогали им, пока не решили, что Тени пожирают их новые владения слишком быстро. Теперь он говорит, что Невидимые сражаются друг с другом за территорию. Некоторые из них даже пытаются вернуть электричество, чтоб избавиться от Теней.

Я вспомнила увиденную небесную битву, гадая, по какому поводу она была.


– Когда я была в Дублине и искала тебя, я видела людей, идущих с Носорогами в какой-то заколоченный досками бар. Я не пошла за ними, потому что растерялась на хрен. Это были девушки, Мак. Не знаю, были ли они

При-йями

, но с виду не были на них похожи. Они шли, как будто сами хотели идти, – ее лучистый взгляд помрачнел. – Мак, я думаю, что Невидимые – это типа новых вампиров для таких вот гребаных поклонниц.


– В’лейн знает обо всем этом? Светлый Двор делает что-нибудь по этому поводу? – я была в ужасе. У нас в руках был мир неограниченных возможностей для потакания любым из наших желаний по одному щелчку пальцев, и большинство моих друзей не имело такого папу, как мой, который говорил: «Не путай интенсивность эмоций с их качеством, детка», когда я связалась со школьным сердцеедом Томми Ральстоном. Чем больше он западал на моих подруг, тем сильнее я пыталась удержать его. Похоже, что я питала слабость к тому, что заставляло меня сильнее чувствовать, несмотря на то что это причиняло мне боль. «Боль – это не любовь, Мак. От любви тебе становится хорошо». Я скучаю по папе. Мне нужно увидеть родителей. Увидеть своими собственными глазами, что они в порядке.

– В’лейн говорит, что они пытаются остановить худших из Невидимых, – сообщила Дэни, – но они не могут убивать друг друга, потому что они бессмертные, а меч и копье у нас. В’лейн говорит, что Светлый Двор хочет вернуть их, но пока еще никто не пытался отобрать их у нас. Он думает, что это всего лишь вопрос времени.

Хаос. Полнейший хаос. Невидимые на свободе, сражаются с Видимыми и сами с собой, набирают себе поклонниц, вроде банды готов Мэллиса. Не удивлюсь, если культ Мэллиса просто превратился в новый культ более экзотичной опасности в городе.

Трети населения мира больше нет!

Все из-за того, что нам не удалось удержать стены на Хэллоуин. Потому что я потерпела неудачу. Я закрыла глаза и потерла их, словно так могла стереть пугающую реальность мира, в котором каждый третий теперь мертв, или хотя бы выкинуть это из головы.

– Сначала мы понятия не имели, что вообще твориться. Ни телефона, ни факса. Ни электронки, ни Инета. Ни телевидения, ни радио. Типа мы в каменном веке живем. Ну, может не совсем так ужасно, – добавила она с усмешкой, – но суть ты уловила. Затем В’лейн предложил помощь. Сказал, что может перемещаться, собирать слухи, узнавать, что творится, переносить сообщения, перемещать Ро. После того как он ее так заморозил, она ему ни на йоту не доверяла. Не то чтоб она вообще ему когда-то доверяла. Но от такого предложения грех было отказаться.


– А что с

Синсар Дабх

? Я так понимаю, что никто пока не наложил на нее лапу?


Она покачала головой.

– Кто-нибудь видел ее в последнее время?

Она опять покачала головой.

– Я думаю, что это и есть настоящая причина, по которой Ро разрешила тебе остаться, и она сделала бы то же самое, даже если б они проголосовали против тебя. Правда, издевалась бы побольше. Они с В’лейном обменивались информацией баш на баш. Она рассказала ему то, что я видела на улице в тот день, когда спасла тебя…

– Я-то думала, откуда В’лейну известно об этом.

Я могла бы счесть его знания о принцах Невидимых подозрительными, но оба – и В'лейн, и Бэрронс, кажется, всегда все обо всем знали. Это меня больше не удивляло.

–… в обмен на то, что он рассказал, что ты узнала, как Книга передвигается. Что ты нацеливалась на нее, отслеживая худшие преступления. Но сейчас столько насилия повсюду, и нет ни газет, ни телека, а потому нет и никакой возможности отыскать эту долбаную штуковину.

Я подумала об этом и улыбнулась.

– Нет никакой возможности, кроме меня.

Сейчас я была еще важнее.

Дэни отразила мою улыбку.

– Ага. Получается, что мы с тобой – самое забойное оружие, которое у нее есть.

– Но она по-прежнему прячет меч от тебя, не так ли, Дэни? Отдает с неохотой?

Дэни состроила кислую мину и кивнула.

Пришло время для бунта, и Дэни была определенно готова.


– Тебе не кажется неправильным то, что две самые могущественные

ши

-видящие в этом аббатстве не вооружены до зубов в любое время дня и ночи? Ты не думаешь, что раз ты такая суперсильная и супербыстрая, ты заслуживаешь носить меч? Бьюсь об заклад, что даже твой слух сверхчувствительный, не так ли? Именно поэтому ты услышала, как я вхожу сегодня, хотя никто больше не смог, да?


Она кивнула.

– Ты потрясающая, Дэни. Ты самый ценный актив на счету у Ровены. И посмотри на меня – я не только могу выследить Книгу, я могу обнулить этих ублюдков. Заморозить их, превратить в неподвижный кусок плоти, пока мы будем их убивать. Помнишь ночь, когда мы бились вместе?

Это было изумительно. Я хотела сделать это снова. Я хотела бы делать это каждую ночь, пока ночь не будет снова принадлежать нам. Я хочу быть там, подкрадываясь, охотясь на них, точно так же, как они охотятся на нас. Я больше не желаю испытывать страх. Пришло время им бояться меня.

Ее глаза сузились, губы приоткрылись в резком вдохе, и она вновь кивнула. Рука, которая обычно держала меч, сжималась и разжималась, как и моя, когда у меня не было копья, и я думала об эльфах. Я задалась вопросом, не выглядела ли я точно так же не по-человечески в такие минуты.


Мне не надо было смотреть в окно, чтобы знать, что наступала ночь. Я нутром могла ощущать приближение сумерек, точно так же, как, наверное, это делали вампиры. Неважно, насколько усиленно охранялся периметр аббатства, без моего копья я чувствовала, что мне не хватает какой-то части – самой главной части меня. Может быть, у меня и был иммунитет к эльфийским чарам «умри-от-секса» – хотя я не полностью ему доверяю, пока не проверю его на каком-нибудь эльфе, кроме В’лейна, – но они могут взять меня в плен, если им хватит сил. И если у них не получится превратить меня в

При-йю

на этот раз, они могут просто пытать меня, чтобы заставить сделать то, что им понадобится. Иммунитета к пыткам у меня не было. Боль мне не нравилась. Весьма сильно не нравилась. Мне нужно мое копье. Сию минуту.


– Дэни, мы с тобой были созданы для этого оружия. Никто не может пользоваться им так, как мы! Никто не имеет такой силы или стольких способностей. Пряча от нас копье и меч, Ровена делает всех нас уязвимыми. Как смеет она сидеть в своем кабинете с оружием, которое может убить эльфа, оставляя все аббатство незащищенным? Она слишком стара, чтоб воспользоваться им! Если эльфы прорвутся сквозь охрану, от нее не будет толку в битве. Мы живые мишени. Она знает, что Видимые хотят вернуть свои святыни. Это только вопрос времени. Разве не должно быть это оружие в руках двух

ши

-видящих, которые могут их защитить? И разве это не мы?


– Что ты задумала? Хочешь вместе пойти поговорить с ней? Напасть на нее? Сказать, что она обязана отдать оружие?

Дэни выглядела потрясенной этой идеей.

Я фыркнула.

– Поговорить? Вряд ли. Ровена нуждается в небольшой встряске. Мы не работаем на нее. Мы не отчитываемся перед ней. Мы работаем с ней. В силу своего выбора. Или вообще не работаем.

Страх боролся с диким ликованием на юном лице.

– Знаешь, ведь если мы пойдем на это, дороги назад не будет, – чуть дыша, проговорила она.

– А кому нужна дорога назад? – холодно спросила я. – Я хочу двигаться вперед. А если все время оглядываться через плечо, переживая о каждом новом шаге, то вперед идти невозможно. Сомнения смерти подобны.

– Сомнения смерти подобны, – эхом воинственного клича отозвалась Дэни и ударила по воздуху кулаком. – Я с тобой, Мак.