Из жизни чайника-2

Вид материала

Документы

Содержание Глава девятая Кпер! Ты плохо себя ведёшь! Кпер! Я тебя с балкона сброшу! Паша был готов уничтожить кпера Кпер! У меня нет времени. Кпер! Вряд ли это мне поможет.

Подобный материал:

• Михаил Юрьевич Лермонтов Герой нашего времени, 90.39kb.
• Сочинение. Из жизни молекулы, 13kb.
• Личности концепция жизнетворчества (Л. В. Сохань), 565.76kb.
• Ооо «Рэд Хорс Трэвел», г. Москва, Гамсоновский пер, 105.72kb.
• Нп «сибирская ассоциация консультантов», 104.95kb.
• Рассказ Натальи о своей жизни и жизни суходольских господ Хрущевых должен излечить, 15.66kb.
• А. М. Нагимова качество жизни населения региона: проблемы измерения и интерпретации, 133.94kb.
• Телега жизни александр Н. Павлов Россия, Санкт-Петербург Август 26, 2011, 123.5kb.
• Тема доклада: Формирование здорового образа жизни у школьника Здоровье, 345.96kb.
• Измайлова Г. Р. Руководитель Полевова, 53.2kb.

Глава девятая

Весь остаток дня я редактировал текст. За это время ничего особенного не произошло, если не считать появления (ближе к вечеру) нового человека. Краем глаза я заметил за окном камуфляжного парня, который поднялся на крыльцо и скрылся в доме. Одна из параллельных систем сознания предположила, что это Макар — колькин сменщик. А минут через пятнадцать после окончания моей работы в дверь постучали, и Мария внесла вечерний поднос. Я посмотрел на часы, ужин запоздал на час. Наверно, это мне кара за плохое поведение.

— Понимаю, что проступок мой невозможно оправдать,— смиренно сказал я.— но, тем не менее, прошу вашего прощения.

Мария молча расставляла посуду, но делала это гораздо медленнее, чем в прошлый раз.

— Господь может простить даже самого отъявленного грешника, а ведь женщина сотворена по образу Божию.

Мария закончила сервировку, но не спешила уходить.

— Неужели не дрогнет женское сердце при виде страданий невинно осуждённого узника, который раскаивается искренне и…

Я не договорил, потому что Мария прыснула совсем по-девчоночьи, отвернулась, а потом посмотрела на меня и покачала головой..

— Язык без костей - это точно про вас,— сказала она с улыбкой, и непонятно было, осуждения больше в этой улыбке или одобрения.

— Вы уже не сердитесь? — обрадовался я.— Ура! Тогда, пользуясь случаем, приглашаю вас на праздничный ужин.

Мария покосилась на расставленную по столу посуду и чуть заметно усмехнулась.

— Мне нельзя,— сказала она.— Я на работе.

Тогда я подошёл к двери, высунулся наружу и громко позвал:

— Николай!

Колька и Макар явились очень быстро — похоже, они ждали этого зова. Мария двинулась, было, к двери, но охранники стояли непреодолимой стеной.

— Во, знакомься – Макар,— сказал Колька, и Макар с готовностью протянул мне руку, которую я охотно пожал.

— Мы думали,— продолжил Колька,— посидим ближе к вечеру.

— А зачем ждать? — спросил я.— Вот и прекрасная дама согласна украсить наше общество своим божественным присутствием.

— Мне нельзя. Я на работе.

— Мы тоже на работе,— сказал Макар и засмеялся.— Короче, пошёл я за горючим.

— Я с тобой – стулья принесу.

Парни ушли, дорога освободилась, но Мария не двигалась с места. Она стояла молча. Я тоже молчал и чувствовал приближение не совсем обычных событий. Каких именно — пока неизвестно, но интуиция подсказывала, что Мария, вполне возможно, примет в них какое-то участие. Может, она тоже это чувствовала, по крайней мере, показалось, что между нами протянулась невидимая ниточка.

Оживлённо переговариваясь, вернулись охранники, один расставил стулья, другой украсил стол двумя бутылками «Зелёной марки».

— Чисто символически,— сказал Колька.— Мне же ещё в город ехать.

— Ах, мужчины,— Мария засмеялась и покачала головой.— Две бутылки, значит, чисто символически, а то, что закуски почти нет, вас вообще не волнует. Подождите, я сейчас.

И она ушла.

— Умная девушка,— одобрительно протянул Колька.

— А ты её старушкой назвал,— сказал я, напротив, с укором.

— Я? А, точно… Пардоньте! Знаешь, Макар, кто это?

— Ну?

— Баранки гну! Реальный экстрасенс, гадом буду.

Макар начал открывать рот, видимо, для того, чтобы высказать своё недоверие, но дружок не дал ему опомниться.

— Мы с Гошей курили вдвоём, я кое-что ему сказал, типа — между нами, он тут же трепанул, а этот (Колька кивнул в мою сторону) весь гошин трёп пересказал один в один. И, кстати, в том разговоре я Марию старушкой назвал, а он меня подловил, сам же слышал.

— Ну, хорошо.— Макар посмотрел на меня.— Угадай, о чём я сейчас думаю?

— О том, что скорее бы выпить,— выдал я, не моргнув глазом. Колька захохотал громко и радостно, видимо, мною были озвучены и его тайные мысли.

— Ну, это само собой,— протянул Макар.— Так и я могу. А если, к примеру, записать на бумажке, и чтобы ты угадал?

Колька перестал хохотать и посмотрел на меня с интересом. Похоже, мысль Макара ему понравилась. Дело принимало нежелательный оборот, наверно, не стоило напоминать о своих экстрасенсорных способностях. Но надо было как-то выкручиваться. Для начала я принял глубокомысленный и загадочный вид. Охранники, быстро переглянувшись, дружно уставились на меня.

— Понимаешь, Макар,— заговорил я негромко, но солидно.— Подобные акции отнимают очень много энергии, и если это необходимо для важного дела, например, для разоблачения преступника…

— Мозги не пудри! — перебил меня Макар.— Можно подумать, что гошина трепотня уж очень важное дело…

Договорить он не успел, потому что в комнату вошла Мария. В руках её был ещё один поднос, при виде которого оба охранника дружно охнули и радостно переглянулись.

— Оба-на! — восхищённо воскликнул Колька.— Похоже, из секретного холодильника?

— Когда станешь шефом,— Мария коротко усмехнулась,— тогда и узнаешь. Потерпите, мальчики, сейчас всё устроим.

Она принялась за сервировку стола.

— Гоша, конечно, придурок,— задумчиво сказал Колька,— но всё равно неудобно. Может, позовём?

— Тогда уж совсем символически будет,— недовольно отозвался Макар. Мария, к моему удивлению, отреагировала немедленно.

— В секретном холодильнике на всех хватит.

И, склонившись чуть ниже, она посмотрела прямо мне в глаза. Сердце моё сбилось с ритма, удары как будто наложились друг на друга, и где-то внутри меня послышался гул, похожий на отдалённый раскат грома. О, я хорошо знаю т а к о й женский взгляд и то, что за ним следует…

— Мария, ты гений! — радостно сказал Колька и потянул из кармана телефон.

Она молча вышла из комнаты, тотчас вернулась и торжественно поставила на стол ещё одну бутылку «Зелёной марки». Видимо, нарочно оставила за порогом — для пущего эффекта.

— Ура! — крикнул Колька.— Есть женщины в русских селеньях!

— А если шеф нагрянет? — не унимался Макар.

— Не нагрянет! — солидно заверил я, чувствуя при этом, как нарастает во мне горячее мужское волнение.

— Поверим экстрасенсу на слово,— заключил Колька и вызвал по телефону Гошу. Закрыв телефон, добавил:

— Думай, Макар, головой: если этого халдея не позвать, так он, пожалуй, и шефу накапает.

— Логично,— нехотя согласился Макар.

Гоша явился неожиданно быстро — может, видел, что сменщик идёт не порожний…

— Привет честной компании! — сказал он оживлённо и без приглашения шмякнулся задом на подоконник.— Гоша (кивок в мою сторону). Чего празднуем?

— День рождения Хо Ши Мина,— хмуро буркнул Макар.

— Хорошее дело,— обрадовался Гоша.— Понимаю, дружба народов и всё такое…

— Ну, поехали! — скомандовал Колька и открутил первую пробку.


Не зря он так сказал — квасили охранники с приличной скоростью. Разговор был обычный, российский — ни о чём. Гоша вообще ничего не говорил, просто закидывал внутрь содержимое очередной рюмки и, передёрнув широкими плечами, ещё пару секунд мелко потряхивал головой. Я, сославшись на большую нелюбовь к водке, после каждого незатейливого тоста пригубливал по капельке — только из уважения к обществу. Мария вообще не пила.

— Может, вам принести чего-нибудь другого? — спросила она.

— Неплохо бы глоточек коньяка,— помечтал я.— Если это вас не затруднит.

— Не затруднит,— Мария поднялась с места.

Сердце моё затрепыхалось, как бабочка в сачке натуралиста.

— Позволите вас проводить?

— Если не трудно.

Я молча встал на ноги.

— Э, куда? — пробубнил изрядно захмелевший Макар. Колька выпил не меньше, но выглядел намного свежее.

— Не боись! Этот не сбежит. Этот — клёвый чувак.

Макар с трудом поднял голову и придирчиво оглядел меня взглядом штатного оценщика. Подумав, утвердительно качнул головой.

— Нормалёк.— И тут же добавил: — Наливай!

Выходя из комнаты, я услышал за спиной пьяный шёпот Кольки:

— Дурак ты, Макарон, у людей красивая любовь, а ты пристал, как банный лист…

Мы с Марией вышли в тёмную прихожую. Сделав несколько осторожных шагов, женщина неслышно толкнула полотно входной двери.

— Разве холодильник на улице? — негромко спросил я, едва слыша свой голос за гулкими ударами сердца.

— Подышим,— шепнула Мария. Мы вышли на крыльцо и сразу окунулись в приятную прохладу синей июльской ночи. Свет фонаря ровно расстилался по дорожке, освещал крыльцо и клумбу с розами. Впереди, за этой освещённой клумбой, смутно виднелись кусты и деревья приречного парка, слышался слабый шелест листвы, веяло речной свежестью.

— Тут есть одна беседка,— сказал я шёпотом, почти вплотную приблизившись к женщине.

— Нет,— так же тихо ответила она и решительно взяла меня за руку. Ладонь была тёплая и чуть шершавая. Мы сошли с крыльца и повернули направо, в противоположную от фонаря сторону. В окне моей комнаты видны были три шевелящихся безмолвных силуэта — спецстекло не пропускало звуков.

За углом дома я увидел светлое пятно. Через несколько шагов стало понятно, что это автомобиль. Подойдя к нему, Мария остановилась и повернулась ко мне лицом. Главное — не усложнять, подумал я, долгие разговоры в такую прекрасную ночь были бы просто преступлением. Сразу после того, как эта мудрая мысль мелькнула в голове, руки мои приподнялись, чтобы обнять женщину. Однако, движение осталось незавершённым…

— Я случайно услышала,— спокойно заговорила Мария,— что вам необходимо передать важную информацию одной из ваших знакомых.

— От кого вы узнали? — изумлённо спросил я.

— Это не имеет значения,— так же спокойно сказала Мария. А моему спокойствию был нанесён сокрушительный удар. Вот же трепачи несчастные, хуже базарных баб, ничего сказать нельзя! Это Колька, больше некому, только ему я говорил о своей мнимой любовнице. А он, мало того, что трепанул, так ещё и слюни распустил — у людей красивая любовь… Нет, зря я не сбежал сегодня утром.

— Подозреваю, что вас и вашу знакомую связывают тёплые дружеские отношения,— снова заговорила Мария,— и нетрудно представить, как переживает бедная женщина из-за вашего незапланированного отсутствия.

Я промычал что-то нечленораздельное.

— Да вы не волнуйтесь — Карина Фроловна ничего не узнает.

— Я не волнуюсь.

— Вот и хорошо. А чтобы всем было хорошо и спокойно, предлагаю прокатиться до города.

— До города? — снова изумился я.

— А чему вы удивляетесь? Мне нужно уладить кое-какие дела, и, думаю, ничего плохого не случится, если попутно вы сможете решить свои проблемы.

Один из великих, не помню имени, сказал: если кто-то должен быть спасён, то спасение всегда приходит вовремя… А Мария продолжала обосновывать своё предложение:

— Ещё неизвестно, чем закончится завтрашний сеанс гипноза. В любом случае, мне, например, не хотелось бы оказаться на месте вашей знакомой.

Не нами придумано: извлекай пользу из любой ситуации. Если не получилось с любовью, то можно, хотя бы, спасти мир от зловредного ореха.

— А об охране можете не волноваться, минут через двадцать они уснут и будут спать до тех пор, пока вы их не разбудите.

Непонятно, зачем она меня уговаривает? Похоже, просто добрая душа, не зря я на неё запал.

— Поехали!


Всю дорогу мы молчали. Лишь после того, как автомобиль углубился в гущу спящих городских кварталов, я сказал:

— Мне лучше, наверно, выйти возле своего дома. Отправлю с компьютера письмо своей знакомой, полью цветы, квартиру проверю, в нынешнее время всякое случается. А вы, тем временем, уладите свои дела.

— Хороший план,— согласилась Мария.— Но свои дела можно уладить на обратном пути, поэтому я вас подожду. Кстати, почему вы не хотите навестить свою знакомую?

— Как вы это представляете? — ответил я вопросом на вопрос.— Я встречаюсь с женщиной, а в это время другая женщина ждёт меня в машине?

— А что в этом особенного?

— Видите ли, Мария, ещё недавно мне казалось, что эта женщина, которая в машине…

Я замолчал, не зная продолжения. Она тоже молчала и внимательно всматривалась в набегающую проезжую часть.

— Удивляюсь, насколько профессионально наши работники питания водят автомобиль.

— Что в этом удивительного? Автомобиль не роскошь, а средство передвижения. Куда прикажете?

Я назвал свой адрес, и вскоре мы остановились у подъезда.

— Думаю, всё-таки лучше мне вас подождать,— сказала Мария и заглушила двигатель.— Можете не торопиться, я посижу в машине.

На улице было тихо, Новостарск спал без задних ног, только вдали, в районе железнодорожного вокзала, коротко покрикивали маневровые тепловозы. Я взбежал на второй этаж и открыл входную дверь. За этой дверью также стояла тишина, квартира была заполнена призрачным отсветом уличных фонарей. Не включая освещения, я прошёл в комнату. Там негромко работал кулер системного блока, на сканере по-прежнему стоял цветочный горшок. Я сел к столу, привычно потрепал мышку ладонью, но монитор долго не просыпался. Понятно: на дворе ночь, хозяева в отпуске. Наконец, экран осветился, перед глазами возникло рабочее поле сканера. Щёлк-щёлк!

Кпер! Ты плохо себя ведёшь!

Довольно долго экран был пустым. Ага, проснулся.

кпер выполняет миссию — Что за бред! — кпер должен возродить цивилизацию — А зачем банки грабить? — что означает грабить — Ладно, проехали. Зачем ты полез в экономику и политику? — нужно иметь влияние и диктовать условия — Зачем? — освободить планету от двуногих

Мне стало не по себе — такой беспардонной наглости трудно было ожидать даже от ореха. Впрочем, многие мои современники по этой части ничуть не уступают. У него хотя бы цель великая — возродить цивилизацию, а они готовы на беспредел из-за всякой ерунды. Я заглянул в горшок — лежит себе спокойненько, а в это время закрываются предприятия, банкир пускает пулю себе в висок, порядочная девушка отправляется на панель. У, ирод!

Кпер! Я тебя с балкона сброшу!

паше грозит опасность

Шантаж не пройдёт!

Взять кпера голой рукой было почему-то боязно. Прихватив горшок, я добрался до балкона и неспешно, без суеты, отодвинул шпингалет. Дверь открылась бесшумно, я вышагнул на улицу и остановился, не решаясь сразу же расправиться с кровожадным растением. Да и горшка жалко, из-за него Карина будет расстраиваться… Что это? Как будто пищит комар. Хотя, нет, писк другой, более ровный, но с мелким разливом. Похоже на звук электронного музыкального инструмента. Я поглядел по сторонам — летучих насекомых и попсовых музыкантов поблизости не наблюдалось.

И вдруг до меня дошло — звук исходит из цветочного горшка! Но там тоже никого нет… Никого, кроме кпера. Похоже, он почувствовал смертельную угрозу и сильно заволновался. Но разве орехи могут издавать звуки? А с другой стороны — разве орехи могут спекулировать акциями и вмешиваться в политику? Медлить дальше было бессмысленно, и я начал поднимать горшок вверх…

Внезапно в тишине, где-то внизу, послышалась негромкая музыка, через пару секунд она резко оборвалась, и до меня донёсся приглушённый голос Марии. Я осторожно выглянул через перила — белый автомобиль стоял прямо под моим балконом.

— Да, шеф.— Я вздрогнул. Пауза.— Он в городе.— Пауза. Я затаил дыхание.— Пока у себя дома, поливает цветы.— Пауза. Я чуть не выронил горшок.— Возможности связаться со своим… с тем, кто нам нужен, больше не будет, поэтому он постарается сделать это именно сегодня.— Пауза. Я попятился назад.— Уверена.— Длинная пауза.— Как мне удалось? Это не имеет значения. До связи, шеф.

Оп-пачки! Кушайте на здоровье… Я прикрыл дверь и осторожно задвинул шпингалет. Ах, женщины, вам имя — вероломство! Если бы великий Шекспир в своё время не сказал эту фразу, то она, фраза, обязательно родилась бы сегодня ночью в моей квартире. Впрочем, у каждого своя работа, глупо обвинять Марию в вероломстве и, тем более, злиться на неё. Надо думать, как выкрутиться из ситуации.

Я поставил горшок обратно на сканер, сел к компьютеру и задумался. Итак, контора в лице Марии ждёт, когда я выведу их на изобретателя кперовой машинки. Если этого не произойдёт сегодня ночью, то завтра утром гипнотизёр и его хозяева узнают о кпере. И что? Сохранив ореху жизнь, я становлюсь ненужным свидетелем, с которым лучше расстаться. Вариантов несколько. Можно всю оставшуюся жизнь держать в особняке на берегу реки, кормить, поить, беречь и лелеять. Можно отдать в лапы спецам, которые сотрут из сознания информацию, то есть, напрочь лишат памяти. Можно просто грохнуть, например, поручить сотруднице в сиреневом платье накормить клиента отравленной кашей. Варианты, прямо скажем, неравнозначные, но понятно одно: ни один из них мне не подходит.

Если же хряпнуть по ореху молотком, то завтра я буду признан душевнобольным, которого необходимо лечить в специальной клинике. Этот сюжет устраивает меня ещё меньше. Но что же делать? Эх, не надо было заходить в овощной мага…

Тюрли-тюрли-тюрли!

В пустой тихой комнате телефонный звонок грянул так неожиданно, что я вздрогнул и отпрянул назад. Кто? А, теперь уже всё равно…

— Да.

— Павличек, это ты? Наконец-то!

Карина!

— Павличек, что случилось? Звоню-звоню, никто не отвечает.

— Я был занят.

— Понимаю, надо всё закончить, но ответить ты мог?

— Кариночка, я очень рад тебя слышать. Как твои дела?

— Не увиливай! Чем ты там занимаешься?

— Пью, курю, кувыркаюсь с женщинами.

— Не ёрничай! Я серьёзно спрашиваю.

— И я серьёзно. Тебе, кстати, привет от Марии.

— Какой ещё Марии?

— Твоя коллега по работе.

— Нет у нас никакой Марии. Ты что, действительно, пьяный? Ну, Пашка, приеду — голову оторву! Я тебе такую Марию покажу!

— Ожидаю с нетерпеньем.

Она отключила телефон. Ну, вот, ещё и семейные проблемы, одно к одному. Не нами сказано: пришла беда — отворяй ворота.

Стоп! Я положил трубку и склонился над клавиатурой. Но, прежде, чем пальцы прикоснулись к клавишам, глаза заметили на экране новую строчку:

Паша был готов уничтожить кпера

Я ответил незамедлительно:

Хотел, да вспотел.— что значит вспотел — Подрастёшь, тогда поймёшь. Откуда известно про опасность? — кпер знает всё — Ладно, проехали. Что делать? — договор — Какой? — принтер

Я включил «братушку». После того, как он пропыхтелся, наружу вышел лист бумаги, плотно покрытый буквами. Похоже, изучение этого текста может затянуться до самого утра.

Кпер! У меня нет времени.

отдать это

Я не успел спросить, что и кому нужно отдать, как из принтера вылезла ещё одна бумага. На ней были изображены те самые значки, которые в день знакомства с кпером показались мне формулами. Ах, да, шеф говорил про какие-то формулы. Но, сдаётся мне, контора всё равно захочет знать, откуда у меня этот листок…

Кпер! Вряд ли это мне поможет.

отдать это

Вот же настырное создание!

Я сложил лист вчетверо, сунул его в карман и вышел из квартиры.