Из жизни чайника-2

Вид материала

Документы

Содержание Глава восьмая

Подобный материал:

• Михаил Юрьевич Лермонтов Герой нашего времени, 90.39kb.
• Сочинение. Из жизни молекулы, 13kb.
• Личности концепция жизнетворчества (Л. В. Сохань), 565.76kb.
• Ооо «Рэд Хорс Трэвел», г. Москва, Гамсоновский пер, 105.72kb.
• Нп «сибирская ассоциация консультантов», 104.95kb.
• Рассказ Натальи о своей жизни и жизни суходольских господ Хрущевых должен излечить, 15.66kb.
• А. М. Нагимова качество жизни населения региона: проблемы измерения и интерпретации, 133.94kb.
• Телега жизни александр Н. Павлов Россия, Санкт-Петербург Август 26, 2011, 123.5kb.
• Тема доклада: Формирование здорового образа жизни у школьника Здоровье, 345.96kb.
• Измайлова Г. Р. Руководитель Полевова, 53.2kb.

Глава восьмая

Минут через десять после его отъезда из приоткрытой двери санузла послышались невнятные звуки. Через несколько секунд я уже стоял на стуле возле вытяжки и слушал голоса «привидений».

— Чего он приезжал? — спросил голос, принадлежавший, видимо, привратнику Гоше.

— К нашему умнику,— ответил охранник Колька.

— Второй раз,— с уважением сказал Гоша.— Чего натворил?

— Похоже, он и сам не знает.

— По пьянке, что ли?

— О, надо много выпить, чтоб в нашу контору замели.

— Точно,— подтвердил Гоша.— У нас тут не вытрезвитель.

Они коротко посмеялись.

— Наверно, что-то серьёзное,— сказал Колька.— Я слышал… Короче, когда машина отъезжала, шеф сказал кому-то по телефону…

— Чего сказал? — нетерпеливо потребовал Гоша.

Какое-то время было тихо.

— Да не бойся ты, дурик,— сказал Гоша.— Не продам.

— Ясен код… Будем, говорит, использовать гипнотехнологии.

— Оба-на!

— Вот и я о том же. А с виду ничего мужик, нормальный.

— Ты поаккуратней с ним.

— Ясен код,— согласился Колька.

— А то, давай меняться?

— Хочешь к поварихе поближе?

— Не, пустой номер. Один раз подкатился, да всё без толку.

— Ну, вот! — обрадовался Колька.— А ты говорил, что все одинаковые. Ладно, пошли.

Разговор закончился.

Вернувшись в комнату, я завалился на кровать и призадумался. Вспомнилось почему-то издательство, начало рабочего дня. Стулья стоят на столах, бумаги сдвинуты, всё не на своём месте — результат деятельности уборщицы тёти Поли. Она приходит раньше всех и наводит порядок, от которого хочется иногда ругаться матом. Хотя, конечно же, тётя Поля не заглядывает в ящики и шкафы — в отличие от сотрудников здешней конторы, которые, если судить по словам шефа, побывали и на моём рабочем месте, и в моей квартире.

Но всё это мелочи по сравнению с тем, что ждёт меня впереди. Как я понимаю, гипнотехнологии — это когда один человек проникает в сознание другого человека и начинает обшаривать сокровенное пространство в поисках нужной информации. Самое обидное, что избежать этой процедуры, похоже, не удастся — против конторы не попрёшь… Вспомнился рассказ знакомого, которому делали операцию под общим наркозом. И привиделось ему, как отчитывает каменщиков своей бригады за плохую работу. Очнувшись, обнаружил, что посылает стоящего рядом хирурга по известному адресу, причём, в самых смачных выражениях. Но хирург не обиделся — небывало цветистый склад речи пациента заставил доктора смеяться до слёз. В это самое время молоденькая медсестра смущённо выходила из операционной. Санитар, который переправлял больного в палату, почти всю дорогу хохотал, а потом спросил: — Ты, наверно, на стройке работаешь?

Наркоз отключает все и всяческие тормоза, обнажает душу, выявляет натуру. Медики, конечно, ко всему привыкли, но некоторым пациентам бывает стыдно за своё полное раскрепощение. Вот и мне заранее неловко за то, что посторонний человек может обнаружить в моём сознании. Впрочем, надо было думать раньше, жить праведно, блюсти себя в чистоте и благодати. Стоп! А разве я прошу кого-то лезть ко мне в душу, как говорится, с калошами и без калош? Хотели порыться в моих потёмках — пожалуйста! Вас никто не звал, поэтому претензии оставьте при себе…

Я почти успокоился, но внезапная мысль вновь ввергла меня в уныние: как ни крутись, но настанет миг, и придётся вывернуть грешную свою душу перед Высшим Судом, коим правит Отец Небесный, от чьего взора не укроется даже малейший проступок. Вот там уж, действительно, стыда не оберёшься. Но, говорят, Он милосердный и справедливый, всех любит, всех простит, надо только покаяться…


Я вздрогнул и проснулся с мокрыми от слёз глазами. Причиной пробуждения был осторожный стук в дверь. Это Мария! — но почему так рано? Бегом в ванную, пригоршня воды в лицо, чистое полотенце…

— Войдите!

Она вошла и, приветливо улыбнувшись, поставила поднос с обедом на стол. Я перевёл взгляд с лица женщины на циферблат часов. Ого! Начало второго. Оказывается, мой праведный сон продолжался довольно долго. Это значит, что до завтрашнего утра времени заметно поубавилось.

— Кушайте на здоровье.

— Спасибо, Мария, вы так добры ко мне.

— Это моя работа.

— И всего-то? — разочаровано спросил я. Моё заметное огорчение, кажется, смутило женщину.

— Вы такой интересный…— она смолкла, не находя продолжения. А мне вспомнился шеф с его «это не имеет значении». Похоже, и у Марии есть своя словесная опция. Впрочем, обкатанная фраза может быть просто защитой, позволяющей взять тайм-аут в любом разговоре. А что я такого сказал?

— Не моё, конечно, дело,— сказала Мария почти шёпотом.— Вот только что, сразу после обеда, подошёл ко мне охранник… Не Коля, который в доме дежурит, а другой, постарше…

— Пристаёт? — прямо спросил я.

— Что вы! — она как будто возмутилась и тут же успокоилась — Ну, неважно… Так вот, он сказал про вас…

Замолчала, видимо, собираясь с духом. Ах, Гоша, что же ты не держишь обещаний? Не продам… А Колька тебе, наверно, верит.

— Хотите, Мария, угадаю, что сказал вам охранник?

— Как это? — удивилась она.

— Очень просто. Я экстрасенс, читаю мысли на расстоянии.

— Это… как у Пореченкова?

Знакомая фамилия. Ах, да, актёр, но какая связь?

— Есть такая передача,— пояснила Мария.— «Битва экстрасенсов». Ведёт Михаил Пореченков.

— Ну, как же, как же! — поддакнул я.— Звали меня, но я отказался.

Она какое-то время молчала, во взгляде было недоверие.

— Мы тогда ремонт затеяли, некогда было.

— А, вы шутите.— Мария облегчённо выдохнула и улыбнулась.

— Какие шутки! — взвился я.— Охранник сказал вам, что завтра приедут специалисты, которые будут допрашивать меня с помощью гипноза.

Кажется, эти слова произвели на Марию значительно большее впечатление, чем утренние цветы. В течение нескольких секунд её рот и глаза были распахнуты, дыхание замерло и не возобновлялось довольно долго. Я же, пользуясь паузой, пытался вспомнить внешность мордоворота, который стоял на проходной в день моего прибытия. Кроме камуфляжа, вспомнить было нечего. Погоди, погоди…

— А охранник,— задумчиво протянул я,— кажется, блондин.

— Да,— покорно согласилась Мария.

— А зовут его,— я прикрыл глаза ладонью,— зовут его, если не ошибаюсь, Игорь.

— Гоша,— подтвердила Мария тусклым голосом. Она, похоже, ещё не оправилась от шока.

— Закройте глаза! — приказал я.

— Зачем? — прошептала она и покорно зажмурилась.

— Я угадаю ваши мысли,— также шёпотом сказал я и придвинулся к женщине почти вплотную.— Это даже не мысли, это желание, которое вы не осознаёте…

И я поцеловал её в приоткрытые губы. Эти тёплые, чуть влажные губы ответили мне, но ответ был очень коротким. Через мгновенье Мария оттолкнула меня, лицо вмиг стало строгим, в глазах всплеснулось изумление вперемешку с негодованием.

— Вы с ума сошли! — произнесла она негромко, но энергично. Почти как шеф в утреннем разговоре.

— Да,— согласился я и склонил голову.— Но ведь я угадал?

— Приятного аппетита,— сухо сказала Мария и вышла из комнаты.

Сразу после этого, как обычно, возникла пустота, которая заставила меня включить телевизор. Кажется, начинаю понимать, почему люди становятся телеманами. Хотя, никакая «Битва экстрасенсов» не может заполнить вакуум, который образуется в душах людских от самых разных причин. Как бы то ни было, я включил телевизор и сел обедать. Как называется состояние, когда кажется, что ситуация повторяется? Ах, да, де жа вю. Кстати, и в ящике было то же самое — обсуждали очередные мировые неурядицы. Небывалый рост безработицы. Банкротство крупнейших корпораций и банков. У экспертов складывается впечатление, что на арене появился могучий игрок, который ведёт мировую экономику к краху. Более того, пресловутый КОМИТЕТ ПО ЕВРОПЕЙСКОМУ РАЗВИТИЮ скупил долги некоторых слаборазвитых стран и начал активно вмешиваться в политические процессы.

Я переключил канал. Опять двадцать пять! По прогнозам аналитиков, в самом ближайшем будущем экономический упадок некоторых достаточно развитых стран может привести эти страны в число жертв экспансионистской политики КОМИТЕТА ПО ЕВРОПЕЙСКОМУ РАЗВИТИЮ. Ребята, дайте мне спокойно пообедать!

Допив сок, я выключил проклятый ящик и прилёг отдохнуть. Неизвестно, чем закончится завтрашний сеанс, но сегодня надо сделать свою работу. Конечно, это ерунда по сравнению с мировыми проблемами, но на Высшем Суде, думаю, зачтётся. При начислении зарплаты, разумеется, тоже. Подремлю минут пятнадцать и открою нужный файлик. Кстати, о редактуре. Всё-таки в названии знаменитого комитета есть какая-то нелогичность…

Не знаю, откуда являются мысли, но та, что возникла вдруг в моей голове, сбросила меня с кровати. Я вскочил на ноги и чуть не закричал во всё горло.

Аббревиатура!

Неужели это он? Не может быть, так не бывает, бред сивой кобылы. С другой стороны, компьютер был подключён к Интернету, а дальше, как говорится, дело техники. С его-то мозгами… Я заметался по комнате, словно отыскивая выход, но выхода не было. КОМИТЕТ ПО ЕВРОПЕЙСКОМУ РАЗВИТИЮ. По первым буквам — кпер! Но зачем ореху, пусть и разумному, банкротить корпорации и скупать слаборазвитые страны? Неплохо бы спросить об этом самого кпера.

Мысли мои метались с околосветной скоростью, поэтому осторожный стук в дверь послышался очень скоро. Мария пришла за освободившейся посудой.

— Простите меня, пожалуйста,— горячо заговорил я.— Осознаю свой проступок и готов понести любое наказание.

Женщина молча собрала посуду и двинулась в сторону двери.

— Постойте! У меня просьба.

Остановилась, но лицом ко мне не повернулась.

— Я вас слушаю.

Голос из серии «техникум советской торговли».

— Позовите, пожалуйста, охранника.

Мария молча кивнула и вышла из комнаты. Похоже, обиделась. А может, делает вид. Любая порядочная женщина в подобной ситуации разыграет театральный этюд на тему «я не такая, я жду трамвая». Впрочем, если моя догадка относительно кпера верна, то все эти нюансы не имеют значения. Или почти не имеют. Ноги мои вдруг сделались ватными, пришлось прилечь на кровать. Что он задумал? Ужасно то, что никто, кроме меня, не знает о существовании злокозненного растения. Ребята из конторы, наверняка, не заметили стоящий на сканере горшок. А если даже заметили, то ничего не поняли. Мало ли куда мы ставим свои цветочные горшки…

Дверь приоткрылась, в проёме показалась лысая Колькина голова. Я вдруг подумал, что если добавить бороду, то всё это, вместе взятое, будет похоже на Карлу из «ПОГРЕБКА». В молодости, конечно. Парень не улыбался, как обычно, и в этой неулыбчивости было что-то неестественное. Всё правильно: старший товарищ, то бишь, Гоша, рекомендовал быть с арестантом поаккуратнее…

— Чего надо?

— У меня вопрос по делу,— деловито сказал я. Колька нехотя зашёл и посмотрел на меня с ожиданьем.

— Скажи, Николай, правда ли, что завтра по отношению ко мне будут применены гипнотехнологии?

Колька явно опешил и как-то неуверенно улыбнулся. Видимо, его защитой является именно улыбка.

— Кто тебе сказал?

— Мария.

— А она откуда знает?

— Ей сообщил об этом второй охранник, который постарше. Как она выразилась, блондин.

— Гоша? — изумился Колька.

— Чему ты удивляешься?

— Но он ведь…— парень поражённо умолк.

— Обещал не продавать? — подсказал я.

— Да,— признался Колька и тут же спохватился: — А ты откуда знаешь?

— От верблюда. Эх, ты, дурилка картонная, трепачу доверяешь, а на меня, реального пацана, бычишь не по делу.

— Не бычу я! — возразил Колька.— С чего ты взял?

— А чего хмурый такой?

— Да не хмурый я.

— Ну, и молодец. А теперь слушай сюда. Если бы я захотел слинять, то давно бы это сделал.

— Да ну?

— Ну да. Поварихе кляп в зубы — и в санузел, под толстый шпингалет, чтоб не рыпалась. Ты под лестницей клопов давишь, правильно? Выйти на улицу — без проблем! На берегу лодка деревянная с вёслами, не привязанная. У меня разряд по академической гребле, шесть секунд — и я на том берегу. А там, на лужайке, мои сообщники поджидают меня возле спортивного самолёта. Вопросы?

Колька какое-то время молчал, сопел носом и слегка улыбался.

— Чего же не сбежал? — наконец, спросил он.

— Тебя, дурака, жалко. Если за какие-то дохлые розы шеф может повесить за одно место…

— За оба,— перебил Колька и хмыкнул.— И вовсе они не дохлые.

Он немного помолчал.

— Да, за побег шеф может вздрючить по полной. Ну, спасибо ешё раз.

— Спасибо в стакан не нальёшь.

— Выпить хочешь? — оживился он и тут же вытащил из кармана сотовый телефон.— Сейчас Макару-сменщику звякну, он к вечеру привезёт. У меня же выходной скоро, вот и обмыли бы, кстати. Деньги-то есть?

— Обмыть — святое дело. И бабки имеются — угощаю! В разумных пределах, разумеется. Но это вечером, а пока другая тема.

Только теперь я заметил, что говорю на приблатнённом языке, совершенно несвойственном порядочным редакторам провинциальных издательств. Видимо, сработал какой-то мимикрический фильтр. Как бы то ни было, контакт был восстановлен.

— Ну? — спросил Колька.

— Баба моя слиняла на юг — отдохнуть. Я тут же намылился к знакомой тёлке, а по дороге ваши орлы меня и сцапали. Прикинь, подруга волнуется, думает, что её кинули, а я здесь парюсь.

— Ну, позвони,— предложил Колька и снова вытащил телефон.

— Спасибо. Только я номер не знаю, мы с ней по Интернету познакомились. А свой домашний я не дал, чтоб на мою случайно не нарвалась. Вот если бы на ящик пару слов отправить…

Колька спрятал телефон и какое-то время сидел молча — думал.

— Наверно, не выйдет. Компы в кабинетах, кабинеты заперты, ключи у сотрудников, сотрудники в городе.

Он оглянулся на закрытую дверь и понизил голос.

— Мне вчера друган звонил — там такое творится! Крупные предприятия только из кризиса стали выбираться и бац! — всё по-новой, полный обвал. Ясен код, народишко волнуется, демонстрации, марши протеста. Вот наших всех туда и кинули.

— Что за обвал?

— Да шут его знает! Типа, какой-то барыга банкротит всех подряд и скупает всё по дешёвке.

— А другану какая разница?

Колька снова посмотрел через плечо и заговорил ещё тише.

— На бабки его кинули. Ладно бы, какие-нибудь бармалеи, а то ведь солидный банк. Короче,решил снять немного, а на счету нули. Он, конечно, хай поднял, ему говорят — разберёмся. Потом тёрки с клиентурой замутились чуть ли не в массовом порядке. И, главное, всё без толку. Вот он мне и позвонил, мол, в конторе работаешь, посодействуй. А что тут сделаешь…

Я поднялся с кровати и зашагал туда-сюда — от окна до открытой двери санузла. Это кпер, больше некому. Значит, и до нас докатился, колобок реликтовый. Впрочем, всё, наверно, совсем наоборот. Именно с нас он и начал — взломал коды, очистил счета, начал скупать акции, играть на бирже…

— Да ты не нервничай,— сказал Колька.— Пиши письмецо, говори адрес, я вечером в город поеду, передам.

— Опасно.

— В смысле? — не понял он.

— Она молодая, в дочери мне годится.

— И что?

— Отобьёшь. Ты ведь тоже молодой, долго ли вам снюхаться?

— С дуба рухнул? — возмутился Колька. Однако, невооружённым глазом было видно, что моё опасение погладило его по сердцу тёплой и мягкой ладошкой.

— Рухнешь тут с вами,— заворчал я.— Никакого уважения к старому больному человеку.

— Да ладно! — Колька широко улыбнулся.— Давеча повариха выскочила с таким видом, будто в «Русское лото» выиграла.

— Брысь, охальник!

Он захохотал и выбежал из комнаты.