Из жизни чайника-2

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11

Глава седьмая

Видимо, полёт мысли отнимает много сил, поэтому сон сморил меня почти сразу. А когда я проснулся, было раннее утро. Вдали, за рекой, поднялось солнце, его лучи жёлтым квадратом падали на противоположную от окна стену, щедрой позолотой покрывали крышку стола, графин с водой и пустой стакан. Заоконная листва, пронизанная розовым сиянием, чуть заметно шевелилась, но было тихо — стекло не пропускало звуков. В доме тоже стояла тишина.

Я быстро оделся, умылся и неожиданно для себя подошёл к двери. Она оказалась незапертой. В это трудно было поверить, но факт оставался фактом: от лёгкого прикосновения руки полотно легко сдвинулось с места и бесшумно откачнулось, освобождая выход наружу. Разумеется, я вышел и выглянул из маленького коридорчика. В прихожей никого не было, откуда-то слева, из глубины помещения, доносилось мирное сопенье спящего человека.

Особо не таясь, я пересёк прихожую и заглянул под лестницу. Там стоял обычный письменный стол и обычный мягкий стул. На стуле, скрючившись, мирно спал охранник Колька, лысая голова, уроненная на толстые локти, покоилась рядом с «моим» ноутбуком…

На улице было свежо и прохладно. Юное солнце не слепило глаза, оно нежно согревало кожу и обещало ещё один погожий день. Начинался этот день неплохо, но вряд ли можно было предсказать варианты его продолжения и, тем, более, завершения.

Вариант первый: дерзкий побег из «хитрой» конторы. Я спустился с крыльца, обогнул клумбу с розами, которые только-только начали распускать свои роскошные лепестки, и двинулся по знакомой дорожке в сторону реки. Лёгкий влажный ветерок легонько шевелил листья кустов и деревьев, их безмятежный шелест успокаивал меня, отгонял страхи и мрачные мысли.

Миновав красивую беседку, я вышел к речному берегу, безыскусно украшенному васильками и ромашками. У мостков приткнулись две лодки. Казанская «дюралька» была примкнута к причальному бревну толстой цепью с солидным замком. У другой, деревянной плоскодонки, вытащенной носом на доски причала, не было даже верёвки, из-под широкой скамьи торчали небрежно засунутые короткие вёсла.

Я оглянулся, кругом было пусто. Покинутый мною дом безмолвно возвышался над зеленью кустов и радостно бликовал сверкающими в солнечных лучах окнами. Казалось, что он загадочно улыбался. Там, в сумраке прихожей, безмятежно дрыхнет охранник Колька, славный малый. Через малое время он, в лучшем случае, лишится своей непыльной работёнки. А в худшем? Неизвестно, что это за контора и какие в ней порядки… Думаю, что поймают меня довольно быстро, тем более, что мне негде прятаться, нечем жить, не на что уехать. Кстати, ехать, в общем-то, некуда, да и зачем? То есть, через малое время я снова окажусь в той же комнате, только поставят другого охранника, и совсем не факт, что он будет таким же либеральным и весёлым, как Колька.

Переход к другому варианту прошёл незаметно. Когда до меня допёрло, что он, переход, осуществился, ноги уже шагали по дорожке в обратную сторону, то есть, от реки к особняку. Моя многометровая тень бесшумно, по-пластунски, скользила по утоптанному гравию. Конечно, жалко парня, пострадает ни за что, я же не зверь, я гуманист, мне такое ни к чему… Впрочем, Паша, пускать пыль в глаза будешь кому-нибудь другому, а вот господин Бхавакан, великий и могучий, видит тебя насквозь со всеми твоими потрохами.

Где-то там, в недрах загадочного заведения, спит Мария. Просто Мария. Наверно, твой побег никак не отразится на её жизни, ведь она, всего-навсего, работник службы питания и никоим образом не отвечает за режим содержания узника. Зато этот побег отразится на тебе, Паша, ведь ты, возможно, никогда больше не увидишь эту женщину. Не надо делать вид, что тебя не огорчает эта перспектива. Конечно, не стоит строить далеко идущих планов относительно развития серьёзных отношений, но, согласись, лучше быть рядом с Марией. Даже в качестве заключённого.

В то время, когда оформлялись эти простые мысли, я вышел из кустов и приблизился к клумбе с розами. При виде прекрасных цветов в душе возникло чётко выраженное желание — мне захотелось собрать букет и подарить его Марии. Я наклонился, рука уже протянулась к ближнему кусту. Но в последнее мгновенье вдруг подумалось, что клумба расположена на самом виду, обломанные кусты сразу бросятся в глаза кому-нибудь из постоянных обитателей конторы. И, в то же время, в комнате новой поварихи появится букет из свежих роз… Последствия могут быть самыми разными, но любой из возможных вариантов вряд ли принесёт женщине большую радость.

Однако, расставаться с романтической затеей не хотелось. Немного подумав, я углубился в заросли приречного парка и собрал большой букет ромашек. Скромненько, конечно, но зато без плохих последствий. И, к тому же, чего ещё можно требовать от человека, загнанного в запертую и охраняемую комнату… Вспомнив про Кольку, я осторожно сорвал кустик крапивы и направился в сторону особняка.

В тишине прихожей по-прежнему слышалось мирное сопенье. Я на цыпочках прошёл в комнату и положил цветы на телевизор. Потом так же на цыпочках переместился к посту охраны, забрал ноутбук, а опустевший стол украсил крапивным кустиком. В сопровождении колькиного сопения мне удалось благополучно добраться до места своего заточения. Жаль, что нет красивой вазы, куда можно было бы поставить цветы. Но, думаю, они и так произведут должный эффект. Представилось, как удивится Мария, и как это неизбежное удивление можно будет использовать… для чего? в каких целях? Да просто, чтобы порадовать приятную во всех отношениях женщину.

Включив компьютер, я снова погрузился в свою работу. До её окончания оставалось немного, примерно к обеду можно было закончить. То есть, к окончанию этого дня или, на худой конец, завтра утром отредактированный текст может оказаться в издательстве. После этого я абсолютно свободен… в смысле, свободен от служебных обязанностей. Но это уже хорошо. А дальше видно будет.

Снаружи послышался испуганный вскрик. Ага, охранник Колька проснулся, правда, непонятно, почему он сразу же завопил. Наверно, обжёгся о зловредное растение. Хотя, это было бы меньшим из зол. Парень, похоже, неглупый, сообразил, что гораздо страшнее, если пленник сбежал, да ещё и с казённым ноутбуком.

Конечно, колькино пробуждение отвлекло меня от работы, однако, услышав торопливые шаги, я сделал вид, что очень занят. Через пару секунд дверь распахнулась, Колька влетел в комнату и, взглянув на меня, бессильно опустился на пол. Как будто развязали воздушный шарик, и тот сдулся. Единственное отличие: Колька сдувался безмолвно и бесшумно.

— Доброе утро! — безмятежно сказал я.— Как спалось?

— До-до-доброе…— не договорив, парень по-детски всхлипнул. Ах, какие мы нежные! Я налил воды из графина и подал стакан. Колька замычал, замотал головой.

— Выпей, успокойся! — приказал я.— Всё в порядке. Просто мне нужно работать, поэтому и забрал ноутбук. Спасибо, что оставил дверь незапертой.

Сделав несколько больших глотков, парень шумно выдохнул.

— А если бы ты сбежал? — спросил он и сам же себе ответил: — Шеф подвесил бы меня за одно место.

— За оба,— уточнил я.

— Весёлый ты человек,— Колька попробовал улыбнуться, получилось плохо.— Крапиву-то зачем подсунул? Я спросонья пошевелился, а она, зараза, как тяпнет! Во, смотри.

По наружной стороне кисти и впрямь расползлось красное пятно.

— Тебе, Николай, родина доверила меня охранять, а ты дрыхнешь. За такую службу надо крапивой не по руке, а по заднице, чтоб на посту даже присесть не мог.

— Да заигрался я,— начал оправдываться Колька.— Всё думал: ещё разок сыграю, последний, самый последний. Даже не помню, как уснул.

Он поднялся на ноги и увидел лежащие на телевизоре ромашки.

— Ей?

Я молчал.

— Точно ей,— уверенно сказал Колька.— А почему не розы?

Я продолжал молчать.

— Вообще-то, за розы шеф подвесил бы тебя… ну, сам знаешь.

— Вообще-то, я под замком.

Какое-то время в комнате было тихо. Наконец, Колька открыл рот.

— Башка работает,— сказал он с уважением.— Ладно, пойду.

Он вышел из комнаты, но почти сразу же вернулся.

— Я, это… Не знаю, как сказать… Короче, спасибо.

— Тебе спасибо,— ответил я.

Он снова вышел и тщательно запер дверь. Всё правильно: дружба дружбой, а служба службой. Вот и мне пора вспомнить о служебных обязанностях…

За работой время прошло, как всегда, незаметно. Однако, достичь состояния боевого транса не удалось. Видимо, просто не хватило времени. Но всё же пришлось вздрогнуть от неожиданности, когда послышался стук в дверь. Судя по времени и характеру стука, это была Мария.

— Да-да, войдите!

Я вскочил с места, взял в руку цветы и приготовился к встрече. Моё предположение оправдалось полностью — в комнату вошла Мария. Увидев меня, она изумлённо ойкнула и чуть не выронила поднос с завтраком. Можно было гордиться произведённым эффектом.

— Доброе утро,— сказал я с улыбкой.— Это вам.

И протянул цветы.

— Откуда? — шёпотом спросила Мария, попутно устраивая поднос на столе.— Вы же под замком.

— Ради вас я готов пройти сквозь стены. Возьмите!

Она взяла букет и какое-то время смотрела на ромашки так, словно это были розы или какие-нибудь эдельвейсы.

— Спасибо. Вы такой интересный. Вот и Карина Фроловна…

— Стоп! — для убедительности я выставил вперёд растопыренную ладонь.— Про Карину Ф л о р о в н у больше ни слова. Она мне просто неинтересна…

Я замолчал, удивлённый собственными словами. Не понимаю, как они выскочили из меня, ведь не было никаких конкретных мыслей на эту тему. Впрочем, удивляться нечему, такое и раньше случалось. Можно поискать и объяснение. Если наши слова — плоды и листья, то стволом является сознание, с этим можно согласиться, но ведь всё дерево питается через корни, а корни уходят в подсознание…

— Мне всегда казалось,— осторожно сказала Мария,— что у вас очень хорошие отношения.

— Мне тоже так казалось.

Похоже, разговор зашёл в тупик. А ведь эта наша встреча представлялась мне совсем по-другому. Если честно, планировалось, что после цветочного сюрприза начнётся лёгкое, непринуждённое общение, украшенное искромётными шутками, пристойными приколами и тонкими комплиментами. Вот так всегда — мечтаешь об одном, получаешь совсем другое. Не зря говорят: не гадай наперёд, а как Бог приведёт.

— Кушайте на здоровье,— вежливо сказала Мария.— Спасибо за цветы. Кстати, вы можете делать предварительные заказы, они будут учтены при составлении меню.

— На ваше усмотрение.

— Благодарю за доверие.

И она вышла из комнаты. Сразу стало пусто и неприютно. Чтобы хоть чем-то заполнить эту пустоту, пришлось включить телевизор. Поглощая приготовленный Марией салат, я без особого интереса и внимания посматривал на экран. Несколько гламурного вида дам и кавалеров обсуждали проблемы высокой моды. Впрочем, речь шла не о творчестве, собравшиеся говорили больше о финансово-экономической стороне отрасли. Сетовали на то, что показов стало меньше, доходы значительно сократились, многие дома моды поставлены на грань вымирания.

Закинув в рот изрядный кус хорошо прожаренного шницеля, я подумал о моделях, которые и в лучшие времена выглядели весьма дистрофично, а в нынешней ситуации они, бедняжки, и вовсе протянут ноги. Впрочем, слушать о несчастных красотках-анарексотках надоело, и я переключился на другой канал.

Здесь обсуждалось положение дел в мировой экономике. Мнения относительно кризиса разделились. Оптимисты были уверены в скором всеобщем улучшении, пессимисты предрекали множество новых бед и несчастий. В разговоре несколько раз прозвучало: КОМИТЕТ ПО ЕВРОПЕЙСКОМУ РАЗВИТИЮ. Словосочетание было каким-то неправильным, по крайней мере, сидящий во мне редактор отметил некую нелогичность построения. Попадись такое в тексте, я бы, разумеется, исправил на КОМИТЕТ ПО РАЗВИТИЮ ЕВРОПЫ. Впрочем, контора, похоже, забугорная, название переводное, да и вообще, в наше полуграмотное время трудно удивить почти неприметной структурной нелогичностью…

Окончив завтрак, я выключил телевизор и приступил к работе. К сожалению, разогнаться не удалось — к крыльцу подкатила знакомая чёрная машина, водитель проворно выбрался наружу и открыл переднюю пассажирскую дверцу. Ба! знакомые всё лица… Из машины выбрался шеф — пожилой, солидный мужчина с седой шевелюрой и проницательным взглядом карих глаз. Как и накануне, в беседке, он был в хорошем шерстяном костюме, светлой рубашке и широком галстуке цвета бордо. Не обратив внимания на выскочившего из дома Кольку, шеф поднялся по ступеням и вошёл внутрь. Примерно через десять секунд дверь моей комнаты широко распахнулась.

— Доброе утро,— негромко, но энергично сказал шеф. Я поздоровался в ответ, невольно поднялся с места, шеф прошёл вперёд и сел без приглашения. Впрочем, он был хозяином во всех смыслах этого слова. Или почти во всех.

— Спасибо за ноутбук,— сказал я.— К обеду должен закончить…

Шеф не отреагировал на благодарность. Более того, спокойное его лицо стало строгим.

— Надеюсь, вы вспомнили, откуда у вас чертёж?

— Какой чертёж? — удивлённо спросил я, но тут же почувствовал, что неумело разыгранное удивление совсем не вписывается в ситуацию.— А, этот…

К выражению строгости добавился элемент скрытой угрозы.

— Кто дал вам этот чертёж? — настойчиво спросил шеф. Прикидываться непонимающим или придумывать маловразумительные отговорки было бесполезно, поэтому я молчал.

— У меня мало времени!

По тону последней реплики шефа стало понятно, что дальше молчать просто бессмысленно. Но что тут скажешь? Честно ответить на вопрос любознательного начальника — значит, приобрести себе путёвку в дурдом. Там тоже кормят, но лучше всё же остаться здесь…

— Неужели из-за дурацкой бумажки…

— Я жду! — он повысил голос, но тут же немного смягчился.— Поймите, от этой дурацкой, как вы говорите, бумажки многое зависит. Не понимаю, что мешает вам сказать правду?

— Это не моя тайна.

— Кое-что проясняется, очень хорошо. С одной стороны, ваша твёрдость похвальна, она достойна настоящего мужчины. Но, с другой стороны, поймите: наша общая задача заключается в том, чтобы предотвратить утечку информации за пределы страны.

— А, вот в чём дело,— обрадовался я.— Могу дать подписку хоть на сто лет, и никто ничего не узнает.

— Мы не сомневаемся в вашей порядочности. Но есть и другой аспект: по заключению специалистов, информация неполная, нужен ключик, короткая формула, для получения которой необходимо знать источник. Поверьте, никто вас не осудит, если ради всеобщего блага вам придётся перешагнуть даже через самый строгий запрет.

Он помолчал, ожидая ответа.

— Впрочем, я, действительно, спешу. Даю ещё одни сутки, завтра утром надеюсь получить ответ. Поверьте, у нас есть разные методы, поэтому, ответ будет получен в любом случае.

Шеф поднялся со стула и, не прощаясь, вышел из комнаты.

Blog

Из жизни чайника-2

Содержание

Глава седьмая