Geum.ru

Бориса Николаевича Ельцина. Мы с вами начинаем работу XVIII научно-практической конференции по мониторингу закон

Вид материалаЗакон

Содержание


Плигин в.н.
Толстой ю.к.
Подобный материал:
1   2   3   4


ВЕДУЩИЙ:

– Спасибо, Валерий Дмитриевич. Уверен, что в зале многие, кто планирует выступить на секциях, задумались и взялись за ручки. После уже двух выступлений на конференции планка определена, и предлагаю ей соответствовать. Поэтому ручки нужно взять многим, наверно. Слово предоставляется Председателю Комитета Государственной Думы Федерального собрания Российской Федерации по конституционному законодательству Владимиру Николаевичу Плигину. Прошу.


ПЛИГИН В.Н.:

– Уважаемый Сергей Михайлович, уважаемый Валерий Дмитриевич, уважаемые коллеги, дамы и господа. Большое спасибо особенно за последнее замечание, которое вы сказали по поводу планки. Действительно, задана крайне серьезная планка. Новая российская государственность, которая базируется на основных положениях Конституции Российской Федерации 1993 года, часть аудитории является участниками подготовки проекта данной Конституции, преодолев хаос, Борис Дмитриевич подчеркнул, сложную характеристику этого хаоса, за этим термином, кажется, негативным, скрываются сложнейшие процессы реформирования политической системы. Отсутствие социально ориентированных целей и приоритетов управления общественными процессами в бурные девяностые годы ушедшего столетия не только обеспечило поступательное развитие демократических институтов в нашей стране, но и стимулировало процессы развития механизмов стратегического государственного управления, направленного на повышение качества жизни человека. Поиск путей решения столь очевидной задачи, как повышение качества жизни человека, представляет собой трудоемкий процесс продвижения по пути модернизации российского общества и состоит из многих слагаемых, среди которых основными, конечно же, являются качества государственного управления, качество политической системы, качество гражданского общества и, несомненно, качество закона. В этом контексте модернизацию необходимо воспринимать не только как вопрос технологического развития, но и как социальное явление, влекущее за собой позитивные изменения в экономике, праве, культурном развитии индивидуума и общества, обновлении современных российский элит, политических отношений и административного управления в целом. Собственно говоря, в данной ситуации идея доклада Совета федераций по мониторингу как раз и заключалась в том, чтобы вычленить именно проблему качества жизни человека и провести эту проблему как центральную проблему. Российское государство и человек. Валерий Дмитриевич Зорькин в одной из своих книг поднимал вопрос о том, что такое человек. Вы задавали этот вопрос. Российское государство и человек, и качество жизни человека в российском государстве. Крайне исторически сложная проблема, крайне противоречивая проблема. Проблема, на которую накладывает отпечаток вся история формирования централизованного государства, формирования огромного пространства. Это огромное пространство, это огромная цивилизация, конечно же, подчиняла себе человека и превращала человека в неактивного участника. И поэтому в настоящее время возникает другая проблема: выстроить через систему законодательства активного человека. Вторая проблема, которая исторически проникает через все наше общество, это проблема понимания института самодержавия и проблема понимания зависимости жизни государства чаще всего от института самодержавия и конкретной личности. Следующий момент. Конечно же, говоря о качестве жизни, необходимо будет очень четко попробовать взвесить и определить, где соотношение права и свободы, соотношение воли и интерпретации этих вещей, понимание правового нигилизма, который существует в обществе. Для того чтобы выйти на понимание именно той задачи, которая, в частности, была обозначена в докладе Совета Федераций, мы, конечно, должны будем увязать все эти вещи и понять решение проблемы качества жизни, понять новую роль человека, понять только то, что свободная личность, личность, которая раскрепощена, личность, которая активна, личность, которая готова занять активную позицию, может решить те задачи, которые связаны с модернизацией российской государственности. Идея модернизации политической системы последовательно реализуется в тех правовых нормах, которые в настоящее время разрабатываются. Сергей Михайлович, обозначая тему конференции, выделил четыре компонента: нормотворчество, правоприменение, правосудие, мониторинг права. Мы, структурируя различные нормы права, дополняя закон, а такого рода дополнений закона достаточно много, к сожалению, не увязываем эти четыре компонента, мы не понимаем до настоящего времени систему их взаимодействия, и в результате получаются самые различные общественные перекосы. Я приведу некоторые цифры, которые, возможно, будут приводиться на секциях, которые мне любезно предоставили, в частности, федеральная служба судебных приставов. Уважаемые коллеги, говоря о жизни нормы права, она же не абстрактна, в прошлом году в Российской Федерации находилось в производстве 44 000 000 исполнительных производств. Это только исполнительных производств. У нас рассмотрено было 20 000 000 дел. У нас накладывалось административных взысканий, которые исчисляются миллионами, кроме исполнительной системы, речь идет о десятках миллионов административных взысканий. Это жизнь нашей правовой системы. В этом она проявляется. Кажется, 103 000 000 избирателей в Российской Федерации в настоящее время. А мы говорим о том, что так или иначе в известной форме конфликта с государством, в том числе и маленькие административные правонарушения – это конфликт в известной степени, находятся десятки миллионов людей. Я в данной ситуации не оцениваю это позитивно или негативно – я просто говорю о факте. И в данной ситуации нужно понять, каким образом строится правовая система, если он вводит в конфликт в той или иной известной степени десятки миллионов людей. Соответственно, где природа этого конфликта? Природа этого конфликта в области правового нигилизма, или природа этого конфликта в области неправильной конструкции норм права, или природа этого конфликта в том, что право не выполняет свою регулирующую функцию, потому что это оставлять таким образом нельзя? Конструируя ту или иную норму права, Сергей Михайлович обратил на это внимание, мы совершенно не должны упускать из вида следующий компонент правосудия. Конструируя норму права и создавая те или иные условия, мы должны понимать, каким образом это в дальнейшем проявляется в деятельности российской системы правосудия. В данной ситуации это не моя цитата, но какое же может быть правосудие, если на рассмотрение дела тратится 15-20 минут (это приводилось только что на конференции, в которой мы с Вениамином Федоровичем Яковлевым мы участвовали). Соответственно, 15-20 минут те дела, которые при нормальном рассмотрении должны рассматриваться в течение нескольких дней. Таким образом, задавая нормативный материал, правовая система создает вал дел. Совершенно недопустимо, чтобы в дальнейшем это шло через, скажем так, экстенсивное развитие судебной системы. Но в этом и смысл мониторинга. Смысл мониторинга заключается в том, что мы должны отслеживать жизнь нормы права от ее появления через правоприменение, через правосудие и посмотреть, что это означает для общества и каким образом мы должны скорректировать эти вещи. Потому что если мы не будем корректировать эти вещи, то мы практически половину общества страны переведем в систему органов государственного управления, и не только половину. Или мы через жизнь нормы уничтожим саму по себе идею нормы права. Еще раз хочу отметить, говоря о процессах модернизации, прежде всего, что преимущества есть у лиц, которые занимаются технической стороной этого вопроса. Но, говоря об идеях модернизации нужно, конечно же, иметь в виду модернизацию социальных отношений, модернизацию политической системы, и в этом плане в течение последнего времени было много сделано для того, чтобы в рамках модернизации политической системы максимально расширить возможности политических партий, максимально расширить институты гражданского общества, максимально предоставить гарантии для самореализации значительному или очень значительному слою людей. И останавливаясь на праве формальном, праве неформальном, правовом позитивизме и тому подобное, мы, конечно же, проводя мониторинг права, по крайней мере, философских аспектов, с точки зрения осмысления, должны понимать следующую проблему, крайне сложную: единство правовой системы Российской Федерации, и в то же время понимание того, что Российская Федерация является исключительно сложным обществом, обществом многих цивилизаций, обществом многих традиций, обществом многих обычаев, и поэтому каждый раз, говоря о единой правовой конструкции, нужно понимать, каким образом это правовая конструкция будет преломляться через те многие аспекты не единства и многообразия, и должна ли она уважать это многообразие, и каким образом она должна реагировать на это многообразие. Еще раз позвольте сказать огромное спасибо за возможность выступить на данной конференции. И в данной ситуации уже формально Государственная Дума, конечно же, будет готова всячески сотрудничать в области подготовки последующих докладов. И мы еще раз оцениваем эти доклады в настоящее время как самый фундаментальный труд, который каждый год появляется в Российской Федерации. Предыдущий доклад, который заложил принципы, на которые должно ориентироваться законодательство, это глобализация, гуманизация, гармонизация законодательства; он стал ориентиром для дальнейшей правоприменительной практики. Я надеюсь, что если всем нам с вами вместе удастся добиться того, чтобы понимание качества жизни человека стало определяющим при формировании современного нормативного материала, это будет крайне интересно, крайне значимо. И понимание человека как центра системы, правда, во взаимоотношении с тем, что должны соблюдаться интересы предотвращения хаотических процессов, для нас крайне важно. Спасибо.


ВЕДУЩИЙ:

– Спасибо, Владимир Николаевич. Слово предоставляется Толстому Юрию Кирилловичу.


ТОЛСТОЙ Ю.К.:

– Разрешите, прежде всего, поблагодарить устроителей нашей конференции за предоставленную мне возможность выступить на столь представительном форуме. Выступавшие до меня Сергей Михайлович, Валерий Дмитриевич и Владимир Николаевич в значительной мере подвели теоретический фундамент под мое выступление и во многом облегчили те задачи, которые я перед собою поставил. Постараюсь перевести в практическую плоскость некоторые из тех проблем, которые были озвучены в их выступлении. Совершенно очевидно, что говорить о повышении эффективности законодательства, если сам законодатель не будет проявлять необходимой последовательности в своей работе. Приходится констатировать, что в последнее время наблюдается со стороны законодателя, я бы сказал, шараханье из одной крайности в другую, а это, как вы сами понимаете, не способствует повышению качества продукта законодательной деятельности. Несколько примеров. С одной стороны, мы принимаем закон об усилении борьбы с отмыванием нелегальных доходов, и в то же время отменяем конфискацию как дополнительную меру уголовного наказания, хотя через какое-то время мы под несколько иным соусом мы эту конфискацию все-таки восстанавливаем. Последовательно это? Конечно, непоследовательно. Та же непоследовательность наблюдается и в отношении законодателя государственной корпорации. Вынужден констатировать, что в этом вопросе не вполне последователен и наш Президент. С одной стороны, Президент выразил свое негативное отношение к госкорпорациям и призвал к свертыванию этой организационно-правовой формы. А в последнее время он вроде бы подобрел к госкорпорациям, и мы теперь вообще не знаем, как быть с госкорпорациями. Я думаю, что те законы, которые были приняты о государственной корпорации, не удовлетворяют самым элементарным требованиям юридической техники. Думаю, что никто из присутствующих, в том числе и я, конечно, не сможет сколь-нибудь удовлетворительно ответить на вопрос, к какой форме собственности относить собственность государственной корпорации. С одной стороны, объявляется, что госкорпорация – это собственник имущества, которое за нею закреплено, а с другой стороны, эту собственность нельзя подвести не под государственную, ни под муниципальную собственность, поскольку в законе содержится исчерпывающий перечень государственной муниципальной собственности, а с другой стороны, трудно признавать эту собственность частной. Значит, корпорация государственная, а собственность вроде бы частная – явно концы с концами не сводятся. Неразбериха царит и в вопросе об определении правового положения такой формы юридического лица, как учреждения. Мы вконец запутались в этих вопросах и создаем громадное количество юридических тупиков, в которых ни правоприменитель, ни сам законодатель, смею так думать, разобраться не сможет. Словом, царит, к сожалению, до сих пор известная неразбериха в законодательной деятельности, и я думаю, что и Государственная Дума, и Совет федераций недостаточно используют те рычаги, которые необходимы для наведения элементарного прядка в этом вопросе. Нужно сказать, что и со стороны самих думцев иногда исходят такие акции, которые не содействуют повышению их авторитета. Что стоит, например, заявление о том, что Парламент – это далеко не самое подходящее место для проведения дискуссий. Я не думаю, что это заявление повысило авторитет Государственной Думы. Или, скажем, поведение Государственной Думы в вопросе о введении транспортного налога. Слава богу, что у меня никогда не было и не буде никакой машины, поэтому меня непосредственно этот вопрос не затрагивает. Но я так и не понял, какова же позиция Государственной Думы в этом вопросе. С одной стороны, они изначально выступили за транспортный налог, а как только из Кремля последовала отмашка, они мгновенно свою позицию в этом вопросе изменили. Думаю также, что далеко не исчерпаны резервы и для повышения качества деятельности Совета Федераций. В частности, один из таких резервов я усматриваю в том, что нужно изменить порядок ротации и, если хотите, санации Совета Федераций. К сожалению, у нас вошло в обыкновение то, что в Совет Федераций зачастую направляют чиновников, которые либо выработали свой ресурс, либо для которых самые щадящие оценки их деятельности – «рыльце в пушку». Я думаю, что это тоже не содействует повышению авторитета Совета Федераций в глазах широких масс населения. Известная непоследовательность, как мне кажется, проявляется и в развернутой вроде бы борьбе с незаконными доходами. Для того, чтобы эта борьба была действительно эффективной, нужно начинать с самих себя, а этого, как мне кажется, никто не хочет, и, не уверен в том, что когда либо захочет. Мне вспоминается выступление одного обвинителя, который поддерживал обвинение по делу одного из бывших министров. Мужика довели до того, что он, видимо сам того не подозревая, заговорил не прозой, а стихами. И его мысль выражалась в том, что когда, нужно что-то тащить, то все здоровы, а вот когда надо сидеть, то все оказываются хворыми и больными. Ну, вот, это обстоятельство меня подвигло на небольшой стихотворный экспромт: у нас перед законом все равны, здоровые и хворые, как тащить, то все здоровы, как сидеть, так все больны. Я думаю, что если мы действительно хотим вести борьбу с незаконными доходами, то нужно вести эту борьбу последовательно с тем, чтобы не только мы видели внешнюю часть айсберга, но и ту часть, которая скрыта. Теперь второй вопрос, на котором я хотел остановиться, и который меня очень тревожит, это вопрос о соотношении права и закона. Мне уже дважды приходилось выступать по этому вопросу в конституционном суде. Один раз в прениях по докладу глубокоуважаемой мною Тамары Георгиевны Морщаковой. А второй раз, когда я слушал выступление моего ученика Антона Иванова, которое было названо «Речь о прецеденте». С моей точки зрения, сейчас мы явно не готовы к тому, чтобы широко внедрять прецеденты. Я думаю, что один из наших мудрых юристов Соломон Иосифович Вильнянский, многие даже и не помнят, очевидно, его имени, это был крупный профессор Харьковского юридического института, еще в 1940 годах очень четко обозначил, так сказать, какое влияние в наших условиях на развитие законодательной системы может оказать судебная практика. Он выделил три формы участия судебной практики. Это, во-первых, единичный судебный прецедент, во-вторых, множественный судебный прецедент, под которым он понимал сложившуюся судебную практику по определенной категории дел, и третья форма, это руководящее разъяснение тогдашнего пленума Верховного суда СССР. Так вот с моей точки зрения, сейчас нам более чем достаточны руководящие разъяснения пленума Верховного суда Российской Федерации и пленума Высшего арбитражного суда. А еще лучше совместные постановления этих двух судов. В качестве положительного примера такой совместной деятельности могу привести недавнее постановление этих судов от 29 апреля 2010 года о судебной практике по делам о защите права собственности и других вещных прав. Но обратите внимание, сколько времени потребовалось высококвалифицированным юристам для подготовки этого постановления, несколько месяцев. Причем я дважды давал развернутые заключения на этот проект. К слову могу сказать, что почти ни одно из моих замечаний учтено не было, это я говорю в порядке самокритики, видимо они не заслуживали того, чтобы их учитывать. А в качестве неудачного примера я могу привести постановление пленума Верховного суда Российской Федерации от 2 июля 2009 года о судебной практике по жилищным делам. Там, к сожалению, пленум пошел по пути сближения правового режима социального жилья с правовым режимом, так называемых служебных жилых помещений. А ведь это затрагивает миллионы людей. Мы говорим о качестве жизни и так далее, о всяких высоких материях, а сейчас, если человек занимает социальное жилье, то он не может разделить это жилье, не может произвести его обмен. Иными словами, договору о сдачи жилья в социальный наем, хотел того Верховный суд или нет, в значительной мере придаются зримые черты казарменного договора, это я считаю совершенно недопустимым. И последнее. Я хотел бы остановиться на той роли, которую в правотворчестве играет конституционный суд Российской Федерации. И здесь я тоже хотел бы проиллюстрировать эту мысль на очень свежем примере, на постановлении конституционного суда от 8 июня 2010 года по делу Чадаевых, но не смешивайте, конечно, с Чаадаевым. Фабула этого дела сводится к следующему: семья из 3 человек, муж, жена и несовершеннолетняя дочь занимают квартиру. Единоличным собственником этой квартиры является глава семьи, который получил ее по наследству. Он преспокойненько эту квартиру продает, в результате чего несовершеннолетняя дочь оказывается без жилья. Казалось бы, как должен поступить в этом случае суд общей юрисдикции, совершенно очевидно, что он должен был бы защитить интересы этой дочери. Так в том-то и дело, что статья 292 Гражданского кодекса в действующей редакции ему эту возможность наглухо закрывает. Потому что она предусматривает защиту только тех детей, которые находятся под опекой или попечительством, либо тех детей, которые лишены родительского попечения. Ни в том, ни в другом случае этих обстоятельств нет, и, следовательно, иск матери в защиту интересов своей дочери удовлетворению не подлежит. Дело поступает в Конституционный суд. Я должен сказать, что Конституционный суд по этому делу сделал все, что мог, чтобы защитить интересы вот этого ребенка. Но, опять выражаясь словами поэта, могу сказать, что он создал песню, подобную стону и духовно навеки почил. Он по существу сделать ничего не мог. Он констатировал, что вот эта норма не соответствует конституции. Норма, по которой интересы этой девочки не были защищены. Но сам-то взамен он ничего предложить не мог. Потому что он связан ныне действующей нормой. И он указал там так, что это дело подлежит пересмотру, если для этого нет других препятствий. Обратите внимание на эту многозначительную оговорку. А в том то и дело, что рассмотрит суд общей юрисдикции это дело. Он вынесет решение о признание этой сделки недействительной с применением принципа restitutio in integrum – возвращение обеих сторон в первоначальное положение. И что? В том то и дело, что поскольку здесь нет ипотеки, то опять же взыскание на эту квартиру обратить будет нельзя. И в результате потерпевшей окажется та женщина, которая будучи добросовестным и возмездным приобретателем эту квартиру приобрела. Вот вам пример безысходности позиции, которая существует в настоящее время. И в заключение я хотел бы выразить свое несогласие с моим учеником Антоном Александровичем Ивановым в той части, когда он говорил о том, что парламентарии, они, в общем-то, не готовы к формулированию абстрактных правовых положений. А в большей степени, по его мнению, готовы к этому представители судейского корпуса. Отсюда давайте откроем шлагбаум для внедрения в нашу правовую систему прецедента. И второй аргумент, который несколько деликатно был сформулирован, сводится к тому, что в отношении судов минимально влияние внешних факторов для вынесения решения, когда законодатель формулирует то или иное решение, облекая его в форму закона, то здесь он зачастую находится под сильным давлением лоббистов. Я думаю, что пусть сами представители судейского корпуса и парламентарии решают вопрос, кто из них более подготовлен к формулированию таких абстрактных правовых положений, и кто из них в большей степени испытывает давление, а кто испытывает это давление в меньшей степени. Я думаю, что здесь я бы оценивал эти две ветви власти примерно одинаково, никому из этих властей не следует здесь отдавать какую-либо пальму первенства. Я думаю, что те и другие, к сожалению, пока к формулированию этих абстрактных правовых положений в достаточной степени, мягко говоря, не готовы. Вот те скромные соображения, с которыми я хотел поделиться. Благодарю вас.


ВЕДУЩИЙ:

– Спасибо, Юрий Кириллович. Жизнь действительно постоянно проверяет нас на прочность, насколько мы готовы испытывать давление окружающие действительности, насколько мы способны это делать действительно. Юрий Кириллович, вы нас всегда учили, а здесь присутствует много ваших учеников и тех, кто хотел бы иметь честь называться вашими учениками. Вы всегда в своих выступлениях, в своих лекциях не только нас учили, но, и одна из форм учебы, просто призывали с вами спорить, сама форма подачи материала была таковой. Думаю, и сегодняшнее выступление найдет отклики, возможно, и в следующих выступлениях коллег, но уж точно на заседаниях в течение ближайших дней. А сейчас я чувствую, что Сергей Михайлович хочет откликнуться. Прошу.