Geum.ru

Б. А. Рыбаков язычестводрев h ейруси москва 1987 Книга

Вид материалаКнига

Содержание


Погребальная обрядность
Происхождение обряда захоронения в урнах
Подобный материал:
1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   ...   83
Глава вторая

=====================================================================

ПОГРЕБАЛЬНАЯ ОБРЯДНОСТЬ


ПРАСЛАВЯНЕ.

"СКОЛОТЫ" -- СЛАВЯНЕ VII-III вв. до н. э.


Этапы развития языческого мировоззрения древнего славянства

в значительной мере определялись среднеднепровским историческим

центром. Здесь произошел отказ от веры в реинкарнацию, здесь рано

возникла идея кремации, а в дальнейшем именно здесь произошел

переход племенной знати к сочетанию ингумации с торжественными

погребальными кострами. Люди Среднего Поднепровья прокладывали

"священные пути" в греческие города и ставили каменных идолов с

рогом изобилия на этих путях. Где-то в центре золотого царства на

Днепре должно было быть главное святилище всех

сколотов-земледельцев, в котором хранился священный небесный плуг.

В религиозной истории Киевской Руси многое разъяснится благодаря

обращению к далеким предкам Руси.

Эволюция погребальной обрядности и разные, порою резко

отличные друг от друга, формы погребального обряда отмечают

существенные перемены в осознании мира, в той картине мира, которую

древний человек создавал себе из сочетания познаваемой реальности с

изменяющимися представлениями о предполагаемых, вымышленных силах,

рассеянных, как ему казалось, в природе.

Резкий перелом в воззрениях древнего славянина произошел еще

в праславянское время, когда в рамках тшинецко-комаровской

археологической культуры (от Днепра до Одера) погребение скорченных

трупов в земле стало заменяться сожжением покойников и захоронением

сожженного праха в урнах 1.

----------------------------------

1 Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. М., 1981, с.

267-284.


Скорченные погребения имитировали позу эмбриона в материнском

чреве; скорченность достигалась искусственным связыванием трупа.

Родичи готовили умершего ко второму рождению на земле, к

перевоплощению его в одно из живых существ.

Идея реинкарнации, перевоплощения основывалась на

представлении об особой жизненной силе, существующей раздельно с

человеком: один и тот же физический облик принадлежит и живомy

человеку, действующему, двигающемуся, видящему, думающему, и

мертвому человеку, трупу, внешне неотличимому от живого, но

недвижному, бесчувственному -- жизненная сила, ("душа") отделилась

от него куда-то. Первобытные охотники помещали отлетевшую душy

где-то поблизости, в своем плоскостном мире, среди тех разнообразных

живых существ (в том числе и человека), которые окружали их.

Скорченность трупов как массовое явление сохраняется до

рубежа бронзового века и железного. Кое-где архаичная скорченность

доживает до VI в. до н. э. На смену скорченности приходит новая

форма погребения: покойников хоронят в вытянутом положении; умерший

"спит", оставаясь человеком (спокойным человеком -- "покойником") и

не готовясь ко второму рождению, к воплощению в другом существе.

Но самая разительная перемена в погребальном обряде связана

с появлением кремации, полного сожжения трупов. Идея кремации,

разумеется, тоже связана с представлениями о жизненной силе, о её

неистребимости и вечности, но теперь ей находят новое

местожительство -- небо, куда души умерших попадают вместе с дымом

погребального костра. Идея неба, заселение неба ("ирья") душами

своих предков, "дзядо'в", появляется в эпоху усиления

земледельческого сектора хозяйства и, очевидно, связана с той

несравненно возросшей ролью неба, небесной влаги, которая характерна

для всего земледельческого периода.

Впрочем, следует отметить, что в реальных археологических

следах погребального обряда мы постоянно наблюдаем сосуществование

(с разным процентным соотношением) обеих форм -- древней ингумации,

захоронения покойников в земле, и новой, родившейся лишь в середине

II тысячелетия до н. э. кремации. Обе они связаны с общей идеей

культа предков, но, очевидно, с разной практической (с точки зрения

древних людей) направленностью этой идеи. Захоронение предков в

земле могло означать, во-первых, то, что они как бы охраняют

земельные угодья племени ("священная земля предков"), а во-вторых,

что они, находящиеся в земле предки, способствуют рождающейся силе

земли. Небо в этом случае в расчет не принималось.

При трупосожжении же совершенно отчетливо проступает новая

идея душ предков, которые должны находиться где-то в среднем небе,

в "аере" -- "ирье", и. очевидно, содействовать всем небесным

операциям (дождь, туман, снег) на благо оставшимся на земле

потомкам. Когда в дни поминовения предков их приглашают на

праздничную трапезу, то "деды" представляются летающими по воздуху.

Трупосожжение не только торжественнее простой ингумации как обряд,

но и значительно богаче по сумме вкладываемых в него представлений.

Осуществив сожжение, отослав душу умершего в сонм других душ

предков, древний славянин после этого повторял все то, что делалось

и тысячи лет тому назад: он хоронил прах умершего в родной земле и

тем самым обеспечивал себе все те магические преимущества, которые

были присущи и простой ингумации.

Комплекс представлений, связанных с погребением предков,

является общечеловеческим и этнические особенности сказываются в

деталях и в сочетаниях второстепенных признаков или в

разновременности появления этих признаков, тоже в большинстве

случаев общих для многих народов.

Из числа таких элементов погребального обряда следует

назвать: курганные насыпи, погребальное сооружение в виде

человеческого жилища (домовины) и захоронение праха умершего в

обычном горшке для еды.

Первые два элемента не требуют особых пояснений. Изготовление

домовины прямо связано с идеей второй, посмертной, жизни, а насыпка

полусферических насыпей, по всей вероятности, отражает представления

о трех горизонтальных ярусах Вселенной: курган изображает средний,

земной, ярус, он является как бы моделью кругозора видимого земного

пространства; зарождается эта идея, как мы знаем, в открытых степных

областях и именно тогда, когда пастушеские племена начинают

перемещаться по пастбищам. Куда бы они ни попали, везде земля

представлялась им выпуклым кругом, шаровым сегментом, и они

схематизировали свой видимый мир в форме кургана. Над

курганом-землей находится небо, верхний мир, а под курганом --

подземный мир мертвых. Значительно труднее объяснить появление во

многих местах (конвергентно) устойчивого обычая захоронения

сожженного праха покойников в горшках для приготовления пищи.

Археологи настолько привыкли к глиняным погребальным урнам, что

совершенно не задумываются над весьма странным, на первый взгляд,

сочетанием: горшок для пищи и в нем -- останки покойника, только что

перешедшего в разряд предков-покровителей. Вопрос о появлении идеи

такого сочетания достаточно сложен и потребует от нас некоторого

отступления в сторону и специального разыскания.


ПРОИСХОЖДЕНИЕ ОБРЯДА ЗАХОРОНЕНИЯ В УРНАХ


Причину появления новых представлений о какой-то внутренней

связи между посудой для еды и местопребыванием праха предка следует

искать, очевидно, в главной религиозной задаче первобытных

земледельцев -- в изобретении магических средств для обеспечения

своей сытости, благополучия. Горшок для варева был конечной точкой

длинного ряда действий предметов и разделов природы, обеспечивающих

благоденствие земледельца: соха, вспаханная земля, семена, ростки,

роса и дождь, серп, "кош" для увоза снопов, жерновки для размола и,

наконец, печь и горшок для изготовления еды. Готовые продукты --

каша и хлеб -- испокон века были ритуальной пищей и обязательной

частью жертвоприношений таким божествам плодородия, как рожаницы.

Существовали специальные виды каши, имевшие только ритуальное

назначение: "кутья", "коливо" (из пшеничных зерен). Варилась кутья

в горшке и в горшке же или в миске подавалась на праздничный стол

или относилась на кладбище в "домовину" при поминовении умерших.

Горшки и миски с едой -- самые обычные вещи в славянских

языческих курганах, но не эти напутственные предметы помогут нам

раскрыть связь горшка с прахом, умершего. Для нас важнее указать на

приготовление еды из первых плодов, когда объектом культа был именно

"каши горшок"; в севернорусских областях это происходило от начала

августа до начала ноября, когда заканчивался обмолот -- работники,

кончая молотить, говорили: "Хозяину ворошок, а нам -- каши горшок"

2.

----------------------------------

2 Максимов С. В. Нечистая, неведомая и крестная сила. СПб.,

1903, с. 520.


Горшок для приготовления еды из первых плодов нередко

считался священным предметом, а это позволяет построить следующую

смысловую связь: умерший предок содействует урожаю, благополучию

своих потомков; душа покойника с дымом погребального костра

поднимается к небу, от которого зависит урожай; осязаемые останки

(прах) укладываются в "сосуд мал", который или уже применялся для

приготовления ритуальной каши в день первых плодов, или был подобен

такому. Горшок с прахом предка зарывался в землю и прикрывался

сверху домовиной или курганом. Вещественная часть предка, его прах

и подаренные ему "милодары" предавались земле, от которой тоже

находился в зависимости урожай славянина. Таким образом, происходила

как бы бифуркация, раздвоение магической силы умершего родича: душа

уходила в небо, а тело -- в землю. Горшок для варева становился не

только вместилищем праха, но и как бы постоянным напоминанием предку

о первых плодах, о празднике благополучия.

Горшок, как символ блага, сытости, восходит, по всей

вероятности, к весьма древним временам, примерно к земледельческомy

неолиту, когда впервые появляется земледелие и глиняная посуда.

В первой книге "Язычества" мне уже приходилось сопоставлять

Аполлона Таргелия с мифологическим предком праславян-сколотов --

Таргитаем. В данной связи культ Аполлона Таргелия должен

заинтересовать нас своей формой и реквизитом. Празднества Аполлона

Таргелия проводились в греческих землях в конце мая -- начале июня

и были посвящены первым плодам 3. Празднество Таргелий дало свое имя

месяцу Таргелиону и было посвящено Аполлону, как богу солнечного

лета и жатвы. Географически Таргелии охватывали как европейскую

Грецию, так и Ионию в Малой Азии 4. Аполлону в эти дни приносили

человеческие жертвы: двоих, назначенных в жертву, сжигали, а пепел

бросали в море. "Самое слово Таргелиос, -- пишет А. Ф. Лосев, -- по

Гесихию обозначает "горшок со священным варевом"... Кратес у Атенея

(III 114а) свидетельствует, что "thargelos -- это свежевыпеченный

хлеб из первого помола. Таким образом плодородие выдвигается на этих

праздниках на первое место" 5.

----------------------------------

3 Лосев А. Ф. Античная мифология в её историческом развитии.

М., 1957, с. 425; Рыбаков Б. А. Язычество древних славян, с. 572 --

574.

4 Лосев А. Ф. Античная мифология..., с. 425.

5 Лосев А. Ф. Античная мифология...


Неполная ясность этимологии названия праздника Таргелий даже

для античных авторов говорит о глубокой древности как самого обряда,

так и его обязательного реквизита -- горшка с варевом из первых

плодов или хлеба из первых зерен.

О глубокой индоевропейской древности говорит и широкая

распространенность имен мифологических персонажей, сходных с

эпитетом Аполлона Таргелия. В русском фольклоре уцелели фрагменты

мифа об этом первопредке; это неясный уже образ старца-богатыря

Тарха Тараховича, живущего во дворце на высокой Сиянской горе и

враждующего с Бабой-Ягой. Баба-Яга здесь не северного облика (лесная

избушка на курьих ножках), а южного, степного: она воюет с пастухами

быков верхом на коне во главе женского конного войска или же летая

в ступе 6.

----------------------------------

6 Новиков Н. В. Образы восточнославянской волшебной сказки.

Л., 1974, с. 161 -- 162; Записки Красноярского подотдела

Вост.-Сибир. отд. РГО по этнографии Томск, 1906, вып. II, с. 13.


Географически сказочного царя Тарха Тараховича следует

приурочить к южной полосе славянского мира (пшеничные поля, степные

пастбища, соседство с девичьим войском сарматского облика);

хронологически -- примерно к первому тысячелетию до нашей эры. Все

это позволяет считать сказки с участием слепого "деда" Тарха

Тараховича отголоском праславянского мифа о родоначальнике Таргитае,

сыне Зевса от брака с дочерью Днепра. Исследователи-иранисты

сопоставляют "скифского" (Геродот оговорил, что эллины ошибочно

причисляли сколотов к скифам) Таргитая с иранским Траетаоной

(Феридуном), мифическим родоначальником персидских царей и индийским

Траитаной, которые, согласно мифам, боролись с трехглавым драконом

и освобождали женщин и стада быков 7. К этим хорошо известным

индо-иранским параллелям следует добавить упомянутого выше сына

Зевса Аполлона Таргелия (тоже побеждавшего змея -- Пифона) и ряд

других индоевропейских божеств и мифических героев со сходными

именами. Прежде всего следует назвать хетто-лувийского бога грозы

Тарху Тархунта 8. Нельзя миновать и древнеармянского бога плодородия

и растительности Тарку Тургу и осетинского бога плодородия

Таранджелоза и галльского громовержца и победителя змея Тараниса,

сопоставляемого с Юпитером 9. Трудно сказать, следует ли включать в

этот ряд скандинавского Тора, но черты сходства несомненны.

----------------------------------

7 Раевский Д. С. Очерки идеологии скифо-сакских племен. М.,

1977, с. 117.

8 Гиндин Л. А. Древнейшая ономастика восточных Балкан. София,

1981, с. 37. На этой же малоазийской территории в Лидии у Зевса был

эпитет tarhuenos; очевидно, связанный с хеттским Tarhu-Tarhunt

("Могущественный").

9 Мифы народов мира. М., 1982, т. II, с. 495 -- 521.


Самым западным следом этого индоевропейского мифологического

персонажа можно считать италийского царя Тархетия, деда основателей

Рима -- Ромула и Рема. Миф о Тархетии известен был Плутарху, но уже

в фрагментарном виде и более не упоминался. Царствовал Тархетий в

Альбе-Лонге и считался, очевидно, потомком Энея, т. е. в конечном

счете -- Зевса10. Его отношение к божествам грозы и плодородия

неясно, но в очаге его дома оказался волшебный фаллос, от которого

по этой версии и произошли римские близнецы, вскормленные волчицей

11.

----------------------------------

10 Плутарх. Сравнительные жизнеописания. М., 1961. Раздел

"Ромул" -- с. 26.

11 К чудесному рождению Ромула и Рема по этому мифу причастны

этрусские прорицатели. В Этрурии мифическим родоначальником царской

династии был Тарквиний, который, возможно, тоже должен быть

рассмотрен в связи с архаичными божествами плодородия, являвшимися

одновременно и предками народа и царей.


В итоге мы получаем значительный список имен и эпитетов

мифических персонажей, божеств плодородия (неба-грозы) или

героев-родоначальников, который охватывает почти целиком древнейшую

территорию индоевропейцев:


Тархунт, Гарху -- хетты

Тарку -- армяне

Таргелий -- греки на Балканах и в Малой Азии

Таргиенос -- греки в Лидии (эпитет Зевса)

Тархетий -- италики

Таргитай -- славяне ("сколоты")

Траитана -- индо-арийцы (в ведах)

Траетаона -- иранцы (арии)

Таранджелос -- иранцы (осетины)

Таранис -- кельты (двойник Юпитера)


Как видим, перечень архаичных мифологических персонажей,

связанных с "Таргелосом", горшком для первых плодов, достаточно

широк и уходит на большую хронологическую глубину индоевропейского

общения народов Балкан, Подунавья, Причерноморья и Малой Азии. И,

разумеется, не божества были названы по горшку, а горшок-таргелос

получил название по имени бога-подателя благ, бога неба и грозы,

бога растительности и плодородия, которому посвящались первые плоды

земли и устраивались "таргелии". Древнейшей формой следует считать

"Tarhu", имя хеттского бога. У Аполлона Таргелия его эпитет был

связан с празднествами в честь древнего верховного божества, имя

которого у греков классической поры давно уже было вытеснено другим

и забыто. Однако этимологическая связь наименования обряда в честь

этого архаичного бога с сосудом для приготовления первых плодов

урожая, отмеченная греческими авторами, позволяет нам начать поиск

в конкретном археологическом материале таких керамических форм,

которые могли бы отвечать идее празднеств в честь подателя первых

плодов. Поиск следует начинать с земледельческого неолита и

энеолита, когда все указанные в перечне почитатели божеств типа

Тарху занимали большое и вместе с тем компактное пространство на

Дунае, на Балканах, в Правобережье Днепра и в Анатолии, когда предки

индоиранцев находились еще на месте трипольской археологической

культуры между Карпатами и Днепром 12-15.

----------------------------------

12-15 Географическое размещение перечисленных выше народов на

время 3500 -- 2500 лет до и. э. по лингвистическим данным определил

В. Георгиев в работе: Исследования по сравнительно-историческомy

языкознанию. М. 1958 Карта на с. 275.


В археологическом материале этого индоевропейского региона мы

обнаруживаем, начиная с энеолита, весьма примечательные

антропоморфные сосуды парадного облика и, очевидно, ритуального

назначения. (Рис. 11).

Наиболее близкими к нашей теме о взаимосвязи священного

горшка для первых плодов с урной для захоронения праха предка

являются антропоморфные сосуды-печки бронзового века из Среднего

Подунавья.

Они известны в таких археологических культурах среднего

бронзового века, как отоманско-фюзешабонская, вербичоарская и др.

Область распространения -- берега Среднего Дуная примерно от границы

Австрии и Чехословакии до устья Олты в Румынии. Середину области

составляли земли Венгрии по Дунаю и Тисе. На Севере область доходила

до Рудных гор (Кошице в Словакии).

Сосуды-печки этого типа представляют собой обыкновенный

небольшой горшок упрощенной формы, к которому приделывается (в

процессе изготовления самого горшка?) цилиндрический или

усеченно-конический поддон-печь с несколькими круглыми дымовыми

отверстиями и большим арочным проемом внизу для топки лучинами или

углями. Арочка топки украшалась иногда тремя острыми выступами.

Всей конструкции в целом придан вид человекообразного чудища:

топка оказывается огнедышащей клыкастой пастью, дымовые отверстия,

из которых должно было вырываться пламя, воспринимались как глаза

(чудища были двуглазыми и трехглазыми), а боковые ручки или ушки --

как уши. Если добавить к этому пар, поднимавшийся от варева в горшке

и смешивавшийся с дымом, то зрители получали впечатление косматости

этого домашнего монстра.

Никаких космических элементов в этих довольно однотипных

чудищах нет. Конструкции эти высотой в 35 -- 60 см встречаются в

жилищах и в погребениях. Очевидно, к этому времени произошел

некоторый сдвиг в представлениях, и священные сосуды для варки

первых плодов стали не только реквизитом общих "таргелий" всего

селения, но и принадлежностью каждой отдельной семьи, отмечавшей

магическими обрядами появление первых плодов. Емкость горшков,