Б. А. Рыбаков язычестводрев h ейруси москва 1987 Книга

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 83

прилаженных к этим печам, невелика и могла быть достаточной только

для семейного ритуального причащения первыми плодами (горохом?

бобами?). Возможно, что это каким-то образом связано с теми

серьезными изменениями в социальной структуре общества, которые

происходили здесь в середине II тысячелетия до н. э.: сооружение

крепостей, появление бронзового оружия (мечи, боевые топоры, копья)

и явной дифференциацией внутри племени (золотые украшения, привозной

янтарь, тонко украшенная пиршественная посуда и др.). Исследователи

даже ставят вопрос о подражании письменности крито-микенского мира

16.

-----------------------------------

16 Vladar Josef. Antonin Bartonek Zu den Beziehungea des

Agaischen, Balkanischen und Karpatischen Raumes ... (Slovenska

Archeologia XXV -- 2). Bratislava, 1977.

Со всем этим как-то связан и целый ряд крупных изменений

в идеологических представлениях; таков, например, отказ от

скорченности покойников, а, следовательно, крутой поворот от идеи

реинкарнации, второго рождения, идеи переселения душ, к каким-то

новым идеям о загробной жизни без возвращения в каком бы то ни было

виде в число живущих земной жизнью людей, животных или растений 17.

Новые идеи воплощались в новом обряде сожжения умерших, появившемся

примерно в это же время -- "душа покойника летит в небо". А если все

души предков находятся в небе (в "ирье"), то они становятся как бы

соприсутствующими с верховным небесным божеством. Предки помогают

потомкам, прилетают к ним на "радуницу", когда "дедов" поминают на

кладбище, на месте захоронения праха, у их дедовской домовины. Вот

тут-то, очевидно, и возникает слияние идеи небесного бога,

повелителя природы и урожая, с идеей предка-помощника, тоже

оказавшегося в небесных сферах вместе с дымом погребального костра.

-----------------------------------

17 Рыбаков Б. А. Язычество древних славян, с. 267 -- 279.

Связующим звеном между богом неба, богом плодоносных туч

(отсюда "тучный") и кремированными предками, души которых теперь, по

новым представлениям, уже не воплощаются в живые существа на земле,

а пребывают в небе, явился тот горшок, в котором уже много сотен лет

первобытные земледельцы варили первые плоды и специальным

празднеством благодарили бога неба.

При возникновении социальной дифференциации внутри племени

неизбежно должна была происходить поляризация культа небожителей:

моления верховному божеству все более и более должны были

становиться прерогативой племенной верхушки, вождей и жрецов (народ

играл роль античного хора), а на другом полюсе в жилищах простых

пахарей наряду с существованием почитания бога неба и грозы типа

Тарху должен был усиливаться культ своих предков, своих "дзядов".

Антропоморфные сосуды-печки вполне подходили для этого культа; они

встречены и в жилищах и в индивидуальных погребениях. В процессе

приготовления варева (допустим священного, а в пользу этого говорит

их особая, изощренная форма) их ставили или на земле или скорее на

домашнем очаге; и та и другая позиция одинаково связаны со

священными понятиями земли и очага.

Огнедышащая, дымящаяся и окутанная облаком пара голова, в

которой варился первый сбор урожая, являлась, по всей вероятности,

синтезом образа бога неба, творца урожая, в его грозовой, активной

ипостаси (представленного печью) и образа обобщенного предка,

символом которого был вмазанный в эту печь простой домашний бытовой

горшок, вместилище еды, обозначение довольства и благоденствия

данной семьи. Отсюда оставался только один шаг до появления обряда

захоронения останков кремированного предка в подобном простом

горшке-урне, зарытом в кормилицу-землю. Только что появившийся обряд

трупосожжения, идея которого заключалась в вознесении души умершего

человека к небу, в какой-то мере отрывал умерших от земли; культ

предков раздваивался -- одни действия были связаны с новыми

представлениями о невидимых и неосязаемых дзядах, витающих в ирье и

призываемых живыми людьми на семейные праздничные трапезы, а другие

магические действия по-прежнему были приурочены к кладбищу, к местy

захоронения праха и единственному пункту, реально связанному с

умершим. Аграрно-магическая обрядность навсегда осталась соединенной

с местом захоронения умерших, с домовиной на кладбище, под которой

захоронен в горшке-урне прах предка. Новый обряд захоронения в урне

объединял следующие идеи этого нового периода: представление о

бестелесной душе (сожжение), заклинательную силу горшка для первых

плодов (урна-горшок с прахом предка-покровителя), заклинание

плодоносящей силы земли (зарытие урны в землю) и создание модели

дома данной семьи (домовина над зарытой урной с прахом предка членов

семьи).

Чрезвычайно важным аргументом в пользу того, что эволюция

представлений шла от Таргелоса, от горшка со священным варевом к

горшку-урне с прахом предка-покровителя, является география и

хронология европейских полей погребальных урн. Стюарт Пиггот, изучая

эпоху возникновения этих полей в Европе, пришел к весьма интересным

выводам: древнейшим регионом, где впервые около XIII в. до н. э.

зарождается обряд захоронения праха в горшках-урнах, является

Средний Дунай и карпатская котловина. Позднее, в XII -- X вв. до н.

э., этот обряд охватывает область Польши, Апеннинский полуостров и

трансальпийские земли Галлии и Германии 18.

-----------------------------------

18 Piggot Stuart. Ancient Europe from the beginnings of

Agriculture to classical antiquity. Edinburgh, 1967, р. 145. (Карта

-- рис. 79 на с. 146).

Благодаря изысканиям Пиггота мы можем сказать, что первые в

Европе захоронения в урнах возникли в том, сравнительно небольшом

регионе, где незадолго до этого появились домашние таргелосы в виде

печки-горшка.

Первоначально (почти одновременно с возникновением обряда

кремации) появились антропоморфные печки-горшки, а через одно-два

столетия в этом же самом регионе родился обычай укладывать в

варистый горшок прах сожженного предка. Здесь, очевидно, сыграла

роль ассоциативная связь предка-покровителя и вместилища

земледельческих благ.

На праславянской территории (в её западной половине) прах

предка начали насыпать в горшок в XII -- X вв. до н. э., а до этого

на всей прародине славян встречаются сосудообразные конические

предметы с большим количеством отверстий, своей формой напоминающие

синхронные им печки-горшки с небольшим количеством отверстий. Не

служили ли они жаровнями-подставками священного варева? Есть и

небольшие сосуды, по своему диаметру соответствующие верхнемy

отверстию обгорелых бездонных подставок 19.

-----------------------------------

19 Березанская С. С. Средний период бронзового века в

Северной Украине. Киев, 1972, с. 117 -- 118, табл. XXXVI и рис. 37;

Археология УРСР, Кий, 1971, т. I, с. 348, рис. 99 -- 9; с. 398, рис.

112.

Наряду с горшками-печками и с использованием горшков в

качестве погребальных урн в бронзовом веке существовали и горшки,

щедро украшенные по всему тулову классическими знаками плодородия и

служившие, очевидно, "горшками для священного варева" 20.

-----------------------------------

20 Корошец Паола. Подела славонска культура, Нови Сад, 1959,

с. 14, рис. 14.

Семантическая связь горшка для священного варева с урной для

захоронения праха предка очень хорошо прослеживается у славян в

первые века нашей эры: при обилии трупосожжений с урнами-горшками

для праха известны (но не на кладбищах, а в поселениях) подобные

горшки с магическими знаками плодородия. Таким мне представляется

горшок позднезарубинецкой культуры из Почепского селища (бассейн

Десны). На его тулове нанесены архаичные ромбические знаки

плодородия, которым А. К. Амброз посвятил целое исследование21.

-----------------------------------

21 Амброз А. К. Раннеземледельческий культовый символ. --

Сов. археология, 1965, № 3; Поболь Л. Д. Славянские древности

Белоруссии. Минск, 1973, т. I, с. 54, рис. 118.

Орнамент в виде горошин и бесспорные магические знаки

земледельцев позволяют связывать этот интересный горшок с более

ранними "таргелосами" других земель. На этом же селище найдена и

миска с тем же символом на дне. На Чаплинском городище зарубинецкой

культуры в самом центре поселка найдена подобная миска со знаками в

виде двойной секиры и копья, возможно, тоже связанная с ритуальной

сферой 22. Особое внимание к горшкам, становящимся погребальной

урной, видно из словоупотребления летописца, описывавшего обряд

трупосожжения у древних славян: после кремации "събьравъше кости,

въложаху в су-дину малу..." 23. Нестор не назвал погребальную урнy

ни горшком, ни горнцем ("гърньцем"), а употребил более торжественное

слово, которое в средние века чаще применялось к ритуальной посуде.

Когда переводится библия, то употребляется слово "суд" -- сосуд:

"Возмете от плод земнаго в суды своя" 24. Слова "суды" или "съсуды"

сопровождаются прилагательными: "священные", "служебные",

"праздничные" 25.

-----------------------------------

22 Поболъ Л. Д. Славянские древности..., т. I, с. 29, рис.

17.

23 Шахматов А. А. Повесть временных лет. Пг., 1916, с. 13. В

дальнейшем все ссылки на этот источник будут делаться по данномy

изданию, в котором издателем устранены все случайные ошибки и описки

позднейших переписчиков.

24 Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского

языка. М., 1958, т. I, с. 602.

25 Срезневский И. И. Материалы для словаря..., с. 834.

Глиняный горшок тоже мог быть назван сосудом, но в этом случае

всегда оговаривался его дешевый материал -- "сосуд скудельный".

Возможно, что в практике захоронения в урне от своего нового

назначения -- служить вечным вместилищем праха предка -- обычный

кухонный горшок приобретал значение "сосуда".

Среди зарубинецкой и черняховской глиняной посуды встречаются

изредка горшки необычных форм, щедро декорированные, которые могут

быть отнесены к разряду таргелосов. Таков, например, зарубинецкий

горшок из могильника в Велемичах 26 со своеобразными

подковообразными палепами на тулове. Таков лепной сосуд из

Черняховского поселения Бовшев, украшенный волнистой линией,

горошинками и размашистым узором в виде буквы Л 27.

-----------------------------------

26 Каспарова К. В. Зарубинецкий могильник Велемичи П. -- Арх.

сборн. Л., 1972. № 14, с. 74, рис. 13 (№ 24, погрб. 91).

27 Баран В. Д. Черняхiвська культура. Київ, 1981, с. 186,

табл. IX, рис. 7.

Возможно, что к этому же разряду ритуальной посуды относится

часть трехручных мисок (едва ли предназначавшихся непосредственно

для варки пищи), которые могли быть вместилищем священного варева на

празднестве 28.

-----------------------------------

28 Винокур И. И. Iстоpiя та культура черняхiвських племен.

Київ, 1972, с. 138, рис. 56 № 16.

Итоги этого вынужденного отступления от основной темы можно

подытожить так:

1. В глубокой индоевропейской древности возник обряд

общественного опробования первых плодов, связанный с варкой в горшке

(горох, каша etc.), именовавшемся у греков (или у догреческого

населения) "таргелосом".

2. Покровителем этого аграрного празднества у хеттов был

Зевс-Тарху, у греков -- Аполлон-Таргелий, у праславян, возможно,

Таргитай (позднее -- "Царь Горох"??).

3. В археологических материалах второй половины II

тысячелетия до н. э. нам известны своеобразные антропоморфные

сосуды-печки, которые могли быть воплощением идеи Таргелоса, как

"горшка для священного варева" и одновременно идеи

предка-покровителя. Область распространения таких таргелосов

(карпато-дунайская котловина) соприкасалась на севере со славянской

прародиной, а на юге с греческими и фракийскими племенами.

4. Именно в этом самом регионе в XIII -- XII вв. до н. э.

зарождается обряд кремации и захоронения праха сожженных покойников

в глиняных горшках для приготовления еды. Это дает право думать, что

широко распространившиеся по Европе и охватившие славянские земли

"поля погребальных урн" являются выражением культа предков,

соединенного с аграрно-магическими представлениями о

предках-покровителях урожая, что и объясняет странное сочетание

праха предка с горшком для еды. Ритуальные горшки, выделяющиеся

особой орнаментикой или явно магическими символами плодородия,

известны у славян в зарубинецко-черняховское время.

5. Погребальный обряд, отражающий и выражающий конкретную

форму культа предков на том или ином этапе, свидетельствует, что с

появлением кремации оформился следующий комплекс представлений о

предках: предки связаны с небом, с отлетом в ирье душ предков; прах

предков предается земле, источнику благ земледельцев ("священная

земля предков"); принадлежностью и местом отправления культа предков

является дом мертвых, домовина -- модель жилища, около которой

справляются поминки в дни радуницы, дни поклонения предкам.

Вместилище праха -- горшок для приготовления пищи -- связывал

воедино идею культа предков и магическое содействие предка

благополучию живых.

*

Обряд трупосожжения появляется почти одновременно с

обособлением праславян от общего индоевропейского массива в XV в. до

н. э. и, сосуществуя в той или иной мере с ингумацией, он бытует y

славян двадцать семь столетий вплоть до эпохи Владимира Мономаха,

когда для окраин Руси современники отмечали, что так "творят вятичи

и ныне".

Прежде чем мы ознакомимся с реальными археологическими

остатками славянского погребального обряда, следует расшифровать

свидетельство летописца Нестора, содержащее несколько архаичных

речений, затрудняющих понимание драгоценного текста.

Знаменитая характеристика быта славянских племен в Повести

временных лет всегда интересовала историков России, но в большинстве

случаев воспринималась ими как этнографическая запись киевского

летописца о своих современниках.

Историки-норманисты смаковали слова Повести о том, что

славяне "живяху звериньскомь образомь", "живяху в лесе, якоже

вьсякый зверь", считая, что комментарии здесь не нужны. Другие

комментировали этот раздел исходя из позиции летописца-христианина,

хвалившего крещеных полян и умышленно чернившего язычников лесной

полосы.

Задача критики этого текста распадается на две части:

во-первых, надо установить хронологию той эпохи, о которой пишет

Нестор, а во-вторых, проверить (например, по археологическим

данным), был ли на самом деле тогда столь контрастен быт славян на

берегах Днепра и вдали от Днепра.

Установление первоначального порядка перепутанных двумя

редакторами отрывков Повести временных лет дает нам следующую

последовательность изложения:

1. Вавилонское столпотворение.

2. Расселение славян в Европе.

3. Описание быта древних славян.

4. Построение Киева. Князь Кий -- федерат Византии.

5. Появление хазар (VI -- VII вв.).

6. Расселение славян по всему Балканскому полуострову (вторая

половина VI -- VII в.).

7. Нападения "белых угров" и авар на славян при императоре

Ираклии (610-641 гг.).

8. Гибель Аварского каганата (803 г.).

9. Появление печенегов и венгров (конец IX -- серединаX

в.)29.

-----------------------------------

29 Рыбаков Б. А. Древняя Русь, М., 1963. Анализ вводной части

Повести временных лет, с. 219 -- 236.

Как видим, все поддающиеся датировке события поставлены в

хронологическом порядке. Наиболее глубокая дата -- VI в. н. э. К

сожалению, нельзя точно датировать время княжения Кия, но такая

ситуация, когда славянского князя приглашает к себе в Царьград сам

император и поручает ему охрану дунайской границы империи, могла

возникнуть только в конце V -- первой половине VI в.

Итак, описание быта древних славян помещено между расселением

славян (что относится к незапамятным временам) и различными

событиями VI в., что заставляет нас обратиться к археологическим

материалам до VI в., т. е. к культурам первой половины I тысячелетия

н. э. Здесь мы и найдем тот резкий контраст, о котором пишет Нестор.

Поляне "бяху мужи мудры и смыслены", они строят города,

придерживаются хороших обычаев своих отцов30. У них правильные

семейные взаимоотношения, "стыденье" к женской половине семьи,

нормальный патрилокальный брак с приданым.

-----------------------------------

30 Новгородская I летопись. М.; Л., 1950, с. 105.

Единственным минусом древних полян, с точки зрения печерского

монаха, было то, что они "бяху же погане: жруще озером, и кладязем

и рощением, якоже прочий погани" 31.

-----------------------------------

31 Новгородская I летопись, с. 105.

Земля полян применительно к первой половине I тысячелетия н.

э. -- это одна из основных областей черняховской культуры с её

высоким уровнем земледелия, скотоводства и ремесла, с её устойчивой

хлебной торговлей с Римом, с её огромными открытыми селами и

богатыми кладбищами. Даже культ священных озер и колодцев отразился

в черняховском инвентаре, о чем свидетельствует аграрно-магический

календарь летних языческих молений о дожде, нанесенный на тулове

кувшина для священной воды. Черняховское поселение было и на месте

Киева, первого княжеского центра полян.

Если бы какой-нибудь римский путешественник времен Птолемея

побывал в богатых селах полян-черняховцев, а потом посетил бы

позднезарубинецкие городища в землях древлян или радимичей с их

примитивным натуральным хозяйством, родовым строем и полным

отсутствием связей с римскими городами Причерноморья, то он должен

был бы так же контрастно описать эти племена, как это сделал Нестор

в XII в.

По сравнению с "мудрыми и смыслеными" полянами их лесные

соседи, древляне и радимичи, действительно производили впечатление

малокультурных племен, "живущих скотьскы". Первобытнообщинный строй

здесь был в полной силе. Из летописи мы узнаем то, что невозможно

выяснить по археологическим материалам, но что очень гармонично с

ними сочетается: у лесных соседей полян была примитивная форма брака

-- умыкание девиц на игрищах, допускалось многоженство. По перечню

того, чего не делали поляне, мы можем установить то, что допускали

противопоставляемые им соседи: отсутствие "стыденья" к снохам,

сестрам и свояченицам, пережитки матрилокального брака ("хожаще зять

по невесту"). Древляне "убиваху друг друга", в чем, очевидно.

следует видеть родовую кровную месть.

В итоге мы должны признать, что несторовская характеристика

лесостепных (поляне) и лесных славянских племен, как резко различных

по уровню своего развития, верна, но относить её нужно не к

современникам Нестора и Мономаха, а к отдаленным их предкам времен

Римской империи или к еще более ранним временам.

*

Рассмотрим текст Нестора, относящийся к славянам лесной зоны,

выделив слова, нуждающиеся в комментировании.

"А Радимичи и Вятичи и Север одни обычай имеяху -- живяху в

лесе, якоже вьсякый зверь ... И аще къто умьряше, -- творяху тризнy

над нимь. И посемь сътворяху краду велику и възложаху на крадy

Blog

Б. А. Рыбаков язычестводрев h ейруси москва 1987 Книга