Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное агентство по образованию
| Вид материала | Реферат |
- Министерство образования и науки российской федерации федеральное агентство по образованию, 32.48kb.
- Российской Федерации Федеральное агентство по образованию обнинский государственный, 84.76kb.
- Российской Федерации Федеральное агентство по образованию обнинский государственный, 130.31kb.
- Российской Федерации Федеральное агентство по образованию обнинский государственный, 90.77kb.
- Российской Федерации Федеральное агентство по образованию обнинский государственный, 77.01kb.
- Российской Федерации Федеральное агентство по образованию обнинский государственный, 81.87kb.
- «финансовый менеджент», 1180.64kb.
- Всероссийской научно-практической конференции «Правовые проблемы укрепления российской, 41.99kb.
- Конкурс бизнес-проектов министерство образования и науки российской федерации федеральное, 340.8kb.
- Министерство образования и науки российской федерации федеральное агентство по образованию, 621.42kb.
Journal of Law, Economics, and Organization Volume 23, Issue 3, October 2007
Kong-Pin Chen and Jue-Shyan Wang Fee-Shifting Rules in Litigation with Contingency Fees
Cary A. Deck and Amy Farmer Bargaining over an Uncertain Value: Arbitration Mechanisms Compared
Douglas W. Allen The Effect on Divorce of Legislated Net-Wealth Transfers
Stephen J. Choi Do the Merits Matter Less After the Private Securities Litigation Reform Act?
Marilyn F. Johnson, Karen K. Nelson, and AC Pritchard Do the Merits Matter More? The Impact of the Private Securities Litigation Reform Act
A. Mitchell Polinsky and Daniel L. Rubinfeld A Damage-Revelation Rationale for Coupon Remedies
Luca Anderlini, Leonardo Felli, and Andrew Postlewaite Courts of Law and Unforeseen Contingencies
Mary E. Deily and Wayne B. Gray Agency Structure and Firm Culture: OSHA, EPA, and the Steel Industry .
Paul Povel and Rajdeep Singh Sale-Backs in Bankruptcy
Otto H. Swank and Bauke Visser Motivating Through Delegating Tasks or Giving Attention
Juan D. Carrillo and Denis Gromb Cultural Inertia and Uniformity in Organizations
American Law and Economics Review Volume 9, Issue 1, Spring 2007
M. Keith Chen and Jesse M. Shapiro Do Harsher Prison Conditions Reduce Recidivism? A Discontinuity-based Approach
Steven G. Medema Sidgwick's Utilitarian Analysis of Law: A Bridge from Bentham to Becker?
Joseph P. Cook On Understanding the Increase in U.S. Patent Litigation
Eric A. Posner and Alan O. Sykes An Economic Analysis of State and Individual Responsibility Under International Law
Patricia Funk Is There An Expressive Function of Law? An Empirical Analysis of Voting Laws with Symbolic Fines
Thomas J. Miceli and Kathleen Segerson A Bargaining Model of Holdouts and Takings
Steven Shavell Optimal Discretion in the Application of Rules
Jeff Strnad Should Legal Empiricists Go Bayesian?
Journal of Competition Law and Economics Volume 3, Number 3, September 2007
Alvin K. Klevorick and Alan O. Sykes
UNITED STATES COURTS AND THE OPTIMAL DETERRENCE OF INTERNATIONAL CARTELS: A WELFARIST PERSPECTIVE ON EMPAGRAN
John H. Johnson and Gregory K. Leonard
ECONOMICS AND THE RIGOROUS ANALYSIS OF CLASS CERTIFICATION IN ANTITRUST CASES
W. David Montgomery, Robert A. Baron, and Mary K. Weisskopf
POTENTIAL EFFECTS OF PROPOSED PRICE GOUGING LEGISLATION ON THE COST AND SEVERITY OF GASOLINE SUPPLY INTERRUPTIONS
Robert W. Hahn, Robert E. Litan, and Hal J. Singer
THE ECONOMICS OF "WIRELESS NET NEUTRALITY"
Michele Polo
PRICE SQUEEZE: LESSONS FROM THE TELECOM ITALIA CASE
Farrell Malone and J. Gregory Sidak
SHOULD ANTITRUST CONSENT DECREES REGULATE POST-MERGER PRICING?
Сам перечень исследовательских вопросов позволяет говорить об иной исследовательской парадигме, о создании и фнукцоинироваии некой междисциплинарной субстанции на стыке права и экономики, которую принято именовать Economics of Law - экономика права или экономический анализ права.
Экономика права – направления научных исследований, в рамках которых предметом экономического анализа стало право как таковое и отдельные его элементы – запреты, санкции, нормы, механизмы. Экономику права как особую отрасль науки следует отличать от характерного для юриспруденции анализа правовой регламентации и практики применения юридических норм в сфере экономики.
Первые работы в области экономики права появились в конце 60-ых – начале 70-ых годов прошлого века. Среди знаковых работ следует назвать труды Г. Беккера «Преступление и наказание: экономический взгляд» (Becker G.S., „Crime and Punishment: An Economic Approach”, Journal of Political Economy 76 (1968), p. 169), «Экономический подход к человеческому поведению (Becker G.S., The Economic Approach to Human Behavior, Chicago: University of Chicago Press 1976), Р. Коуза «Проблема социальной стоимости» (Coase, R.H. „The Problem of Social Cost”, Journal of Law and Economics 3 (1960), p. 1.), “Фирма, рынок и право» (Coase R.H., The Firm, the Market and the Law, Chicago and London: The University of Chicago Press 1988),
Ф.А. Хайек «Право, законодателство и свобода» (Hayek F.A., Law, Legislation and Liberty. A New Statement of the Principles of Justice and Political Economy, vol. 1: Rules and Order 1973, vol. 2: The Mirage of Social Justice 976, vol. 3), «Политический порядок свободного человека» (The Political Order of a Free People 1979, London: Routledge and Kegan Paul), Никласа Лумана «Социологическая теория права» (Luhmann N., A Sociological Theory of Law, London: Routledge and Kegan Paul 1985), Р. Познера «Экономика правосудия» (Posner R.A., The Economics of Justice, Cambridge, Massachusetts: Harvard University Press 1983), «Проблемы юриспруденции» (Posner R.A., The Problems of Jurisprudence, Cambridge, Massachusetts: Harvard University Press 1990), «Экономический анализ права» (Posner R.A., Economic Analysis of Law, 4th edition, New York: Little Brown and Co 1992), «Границы правовой теории» (Рosner R.A., Frontiers of Legal Theory, Cambridge, Massachusetts: Harvard University Press 2001).
Среди современных исследований в этой области следует назвать работу Р. Мэлой «Право и рыночная экономика: реинтерпретиция ценностей права и экономики (Malloy R.P., Law and Market Economy. Reinterpreting the Values of Law and Economics, Cambridge: Cambridge University Press 2000), Н. Меркюро и С. Медема «Экономика и право: от Познера и постмодернизму» ( Mercuro N. and S.G. Medema, Economics and the Law. From Posner to Post-Modenism, Princeton: Princeton University Press 1997), Д. Уитманна «Экономические основания закона и организации» (Donald A, Hornsby Jennifer, Janaway Christ Economic Foundations of Law and Cambridge University Press, 2006).
Суммарно общие представления об экономической теории права представлены в статье Мариуса Голецки «Экономика права как теория юриспруденции» (Mariusz Golecki), которая была опубликована в German Working Papers in Law аnd Economics, Volume 2002 Paper 13, сокращенный перевод которой приводится ниже.
Экономика права – относительно новая дисциплина. Прилагаются поистине геркулесовы усилия, чтобы объяснить, что она из себя представляет. Некоторые авторы в качестве ее первоисточника называют широко известную статью Рональда Коуза и его теорию, в которой он показал, несколько сильно экономика зависит от правовой системы, особенно от признания частных прав и обязанностей. Другие обращаются к попытке Гарри Беккера подвести объективный базис для социальной теории и правовой реформы.
Экономический анализ права
Экономика права чаще всего ассоциируется с тем, что принято называть Чикагской школой права и экономики. Согласно Р. Познеру, популярность ее результатов была обусловлена двумя факторами – кризисом традиционной правовой доктрины и успехом экономики нерыночного поведения.
Начальная точка экономического анализа права связана с признанием того обстоятельства, что решения могут основываться или на интуиции и общих представлениях о морали, или на научной основе. Если экономику рассматривать как теорию выбора, ее следует рассматривать в первую очередь как должное основание для судей и законодателей.
Таким образом, рационализация экономического анализа права весьма проста: имплементация экономических знаний в процесс принятия правовых решений. Чикагская школа включила достижения экономики в теорию интереса, цены и эффективности. Базовые основания теории соответствуют человеческой натуре: она предполагает, что люди рациональны и они стремятся к удовлетворению в нерыночном поведении также как и в рыночном. Их преференции представляются как утилитарная функция. «Экономический человек» является сверхрациональным, нарушая правовые нормы только в том случае, когда это максимализирует его пользу.
Второе основание экономического основания права основывается на утверждении о том, что индивиды ориентируются на цену в нерыночных отношениях равно также, как они делают это на рынке. Это означает, что правовые санкции должны рассматриваться как своего рода цены.
Третье – процесс принятия правовых решения должен имитировать рынок. Это означает, что право следует проанализировать с точки зрения экономической эффективности.
Другая теория исходит из методологической посылки о гипотетической эффективности обычного права, обусловленной процесс отбора норм. Чикагская школа включает оба подхода – позитивную и нормативную теорию права. Первая утверждает, что право, по крайней мере, обычное право, фактически базируется на принципе эффективности, и судьи, даже используя другие термины, такие как справедливость, все же ориентируются на эффективность как главную цель права. Нормативная теория утверждает, что некоторые части правовой системы не функционируют эффективно: такие правила следует изменить в духе эффективности правовой системы в целом.
В настоящее время экономика права может быть определена как один из равно перспективных направлений современной юриспруденции.
Подводя итог, можно сказать, что экономический анализ права замещает идею справедливости идеей эффективности и максимализации прибыли.
Экономический империализм – это не только теоретический проект. Он в равной мере отражает более широкий социальный, политический и исторический феномен «экономизации» социальной жизни. В последние двадцать лет моральные и идеологические дебаты в политики стали составной частью социального дискурса, преимущественно экономического по своему содержанию.
Фундаментальные теории права и экономики.
Одно из самых ранних междисциплинарных пересечений права и экономики обнаруживается в теории Дж. Р. Коммонза, который исследовал правовые основания экономики. Его теория собственности восходит к более общему обозрению эволюции права и экономики. Он определял рынок как процесс и поток сделок. Взаимодействие между правом и экономической осуществляется не на рынке, но в экономических институтах. Экономическая позиции партий взаимодействия включает также силу права. Идея силы права или, в других категориях, прав человека тесно связана с одноименной теорией Хохфельда.
Эта теория была расширена Рональдом Коузи, который адаптировал различия между торговым и управленческими операциями. Предыдущее относится к рынку обмена, последнее – к экономическим институтам, включенным в ценовой механизм, таким как фирмы и органы власти. Анализ институций подобного рода стал предметом таких его работ как «Природы фирмы» и «Проблема социальной стоимости», привлекшим внимание и экономистов, и юристов. В последней статье Коузи отмечает, что мир нулевой стоимости сделки (дела, соглашения) делает изначальное распределение прав иррелевантным. Но, замечает Коузи, мы не живем в таком мире. В реальном мире позитива взаимодействие стоит распределения прав в соответствии с экономической активностью. Это формирует основание того, что мы называем нормативной теоремой Коузи, которая утверждает, что судьи, принимая правовое решение, должны быть застрахованы от экономической вовлеченности. Им также следует включать в счет минимизацию стоимости трасакций.
Чикагская школа утверждала, что право должно базироваться на эффективной калькуляции. Фактически, нормативная теорема Коузи, не предлагает столь прямой интерпретации. Коузи предлагает ограничивать регулирование путем налогового права и налоговой политики.
Существует и другой путь снижения стоимости дела: путем замены рынка организацией с полномочиями принятия решений. Такая организация, однако, нуждается в собственном внутреннем регулировании. И в этом состоит парадокс невозможности убежать от права. Пейзаж спонтанного социального порядка, ограничиваемого демаркационными правовыми границами, очень близок теории Хайека.
Исходный пункт для эпистемологии Хайека состоит в том, что знания и информации дисперсны. Индивидуальные агенты имеют ограниченный доступ к информации в целом в связи с комплексом множества социальных отношений. Спонтанный порядок основывается на идее свободного индивидуального действия. Вместе с тем действия агентов ограничены так называемым «абстрактными правилами поведения». Эти правила относятся к правовой регуляции и эволюционируют в общем эволюционном процессе. Хайек выделяет отличия между правилам поведения, идентифицируемыми как номос, и целеориентированными правилами, выработаваемыми в ходе законотворчества. Существуют два типа социального порядка – космос и таксис. Космос соответствует спонтанному порядку, характерному для великого общества с плюралистической системой ценностей и форм социальной и индивидуальной жизни в то время, как таксис – порядок целеориентированного государства.
Взаимодействие между этими двумя порядками и соответствующим им двумя типами правил – центральная тема для Хайека. Он относит номос к нормам частного права и, соответственно, тезис к нормам публичного права. В соответствии с концепцией Хайека номос и тезис не следует смешивать, они должны быть разделены, так как существует реальная угроза доминирования публичного права над частным. Это, однако, сложно примирить с современной структурой общества, в котором нормы публично и частного права переплетены. Другая проблема теории Хайека связана с источниками и сущностью правил поведения. Эти правила очень близки к тому, что принято называть обычным правом. На самом деле, на них всегда воздействовало публичное право, но Хайек относит номос скорее к идеальной модели, нежели к исторически развивающейся и существующей в реальности системе права. Для него правила обычного поведения могут быть идентифицированы как три фундаментальных права, определенных Хьюмом: стабильность собственности, ее переход по согласия и исполнение обязательств.
Хайек противопоставляет конструктивизм рациональной философии Декарта. Он не признает связь конструктивизма и морального основания правил поведения.
Еще одна проблема касается роли и онтологии природы права. В соответствии с концепцией Хайека право одновременно выступает фреймом социального порядка и инструментом государства. Таким образом, правовая система играет двойную роль: она обеспечивает ожидания поведения экономических агентов и обеспечивает принуждения в правовым обязательствам.
Антифундаменталистские теории права и экономики.
Эти теории восходят к Толлкоту Парсонсу и его структурному функционализму, но парадигмальный переход от фундаментализма к антифундаментализму связывается с теорией Лумана. В соответствии с его теорией право характеризуется как операциональная закрытая само-существущая и само-производящая социальная подсистема. Право также может быть определено как систематически и институционально генерализованные ожидания нормативного поведения. Это означает, что право представляет собой род информации о возможных действия, предпринимаемых правовой системой и ее активными субъектами – акторами. В соответствии с этой теорией право обладает лишь сигнальной функцией о том факте, что государственный механизм принуждает или не принуждает к исполнению правового предписания.
С другой стороны, системная теория права не относится только и исключительно к правовой системе. Право – продукт эмерджентной реальности. То же самое можно сказать и о экономике, которая также закрытая система. Согласно Тебнеру право расшифровывает информацию о превомерности/неправомерности, тогда как экономика концентрирует информацию об утилитарности/не-утилитарности. Обе системы тотально автономны, но интеллектуально определенное влияние возможно в ходе декодирования и трансляции информации. Примером такого перевода правовой информации на экономический язык является санкция. Если идея рациональности заложена в правовую система, она должна неким образом экономизироваться. Не означает, что право зависит от экономики и наоборот. Обе системы операционально закрыты, и влияние возможно только в процессе коммуникации и распространения информации в система социальной коммуникации. В то же время процесс развития права и экономики и процесс эволюции фактически представляют собой вид ко-эволюции социальной системы в целом. Этот процесс требует новых регуляторов: вместо традиционного «команда-контроль» право адаптирует опциональную политику, которая является генеральным типом рефлексивного регулирования.
К новой междисциплинарной парадигме.
Фундаменталистские и антифундаменталисткие теории права и экономики вроде бы противоречат друг другу. Это противоречие может быть объяснено в исторической перспективе. Идея историчности справедливости часто усматривается в концепции Аристотеля. Одна общая ремарка: и экономисты, и юристы часто обращаются к Аристотелю. Фактически, пятая книга Никомаховой этики представляет междисциплинарное рассуждение о праве и экономике. В соответствии с аристотелевской традицией можно выделить три уровня социальной интеракции – подарок, обмен, угроза. Дар работает на уровне дружбы и моральности; обмен – на уровне рыночных операций, угроза – на уровне права и государственных санкций. Возможно, наиболее драматичный процесс в теории экономики стала концентрация одиночества на рынке обмена. Такая идентификация всех возможных социальных связей в рыночным обменам привела к «экономическому империализму». Истинная междисциплинарность проекта должна базироваться на более плюралистических посылках, включая социальные отношения и различие между экономическим обменом, моральными обязательствами и правовой системой.
В соответствии с этим необходимо выявлять разные уровни реальности и дифференцировать аспекты социальных отношений. Таким образом, можно предложить два базовых аспекта права. Во-первых, право может быть определено как централизованная информация в форме познаваемого источника относительно ожиданий поведения других агентов. Во-вторых, право – институционализированный нормативный механизм и в этом смысле он может быть рассмотрен как основание социального порядка.
Можно утверждать, что ограничения рынка идентичны ограничениям в процесс формирования обмена ценностями. Регулярные рыночные обмены проходят без прямой интервенции правовых институтов. Право – это только вид информации. Но если имеет место коллапс в процессе обмена, если стороны не способны определить цену в процессе торговли, когда возникает проблему толкования условий обмена или проблема принуждения или свободы заключения договора, применяется право. Таким образом, юриспруденция становится само-ценным институтом. Суды, конечно, действуют в институционализированной правовой среде и их активность определена предприсанными правилами и принципами, включая правила интерпретации правовых текстов или норм прецедентного права. В соответствии с юридическими правилами и принципами суды устанавливают новые условия и разрешают конфликты между сторонами. Это решение обычно гарантируется силой государственного принуждения.
Юридическая психология
Отношения юриспруденции и психологии в виде рождения самостоятельной междисциплинарной науки оформились в конце ХIХ века. Ее формирование шло в тесной связи со становлением общей психологии и криминалистики как особого вида юридической практики. Причем, ее становление на стыке психологии и криминалистики привело к тому, что первоначально она позиционировалась как криминальная психология.
Первой работой в этой области стала «Криминальная психология» Ганса Гросса (1898 год). Эта работа задала один вектор развития юридической психологии – криминалистический, когда специальные познания в области психологии стали активно использоваться в процессе расследования и раскрытия уголовных дела. В формате современной юридической психологии эта традиция реализована в таких частных моментах как методика и тактика проведения следственных действий, тактика допроса в суде, а также проведения судебных экспертиз (изначально исключительно судебно-психиатрических, а затем обособившихся судебно-психологических).
Интерес к вопросам индивидуального преступного поведения в этот же период времени был характерен для криминальной антропологии (Ч. Ломброзо, Э. Ферри), основным содержание которой явилось изучение личности преступника. Причем, влияние этой теории отнюдь не ограничивалось кабинетным знанием. Она оказала значительное влияние на уголовное законодательство Италии начала ХХ века, которое было пронизано духом криминальной антропологии. Что интересно, в этот же период времени в судах этой страны существовала практика привлечения компетентного эксперта-антрополога для дачи заключении о предрасположенности лица к совершению преступлений, которое в совокупности с иными обстоятельствами могло быть положено в основание обвинительного приговора.
Это направление исследований привело к формированию особой отрасли психологических знаний, которую принято сегодня именовать криминальной психологией (психологией преступного поведения).
В России развитие юридической психологии в этот период времени шло сходным путем: с одной стороны, расширялась сфера применения специальных психологических знаний при осуществлении судопроизводства (уголовного, прежде всего) (Фрезе А.У. «Очерки судебной психологии», С.К. Гогель «Суд присяжных и экспертиза» и др.).
Второе направление - исследование личности преступника и мер воздействия на него. В российской науке конца ХIХ века наличествовали яркие персоналии ломброзианского толка. Прежде всего, надо назвать Д. А. Дриля («Малолетние преступники», 1888, «Преступность и преступники», 1895, «Учение о преступности и мерах борьбы с ней», 1912)1 и В.Ф. Чижа («Медицинское изучение преступности», 1894, «Преступный человек перед лицом судебной наука», 1894, «Криминальная антропология», 1895).
Однако Россия этого времени дала юридической науке самобытного ученого, определившего значимое направление научных исследований на стыке права и психологии – профессор Варшавского и Петербургского университета Л.И. Петражицкий. Его заслуга состоит в том, что он не просто использовал специальные психологические знания для обслуживания юридических практик, но предложил и провел психологический анализ права, положив основу психологической теории права. Центральной в этом смысле является его работа 1908 года «Введение в изучение права и нравственности. Эмоциональная психология».
В советской России уголовно-психологические исследования продолжились. В этом смысле особый интерес представляют 20-ые годы ХХ века, когда власть начала крупномасштабные социальные эксперименты, в том числе, и в области воздействия на преступность. Во многих крупных городах (Москва, Ленинград, Баку, Ростов-на-Дону, Одесса, Харьков) были организована и до конца десятилетия функционировали кабинеты по изучению личности преступника (криминально-психологические кабинеты и кабинеты научно-судебной экспертизы). В 1925 году в Москве был создан Государственный институт по изучению преступности и преступника, в структуре которого была выделена биопсихологической секция.
В этот период были опубликованы такие работы в области судебной и криминальной психологии как Очерки криминальной психологии Сотони К. Казань, 1925; Криминальная психология. Преступные типы Познышева С. В. М., 1925, его же Криминальные психопаты. М., 1926.1
В период с начала 30-ых до середины 60-ых годов прошлого века открытые исследования в области юридической психологии в советской России были приостановлены.
В то же время в США и странах Европы юридико-психологические исследования продолжаются весьма активно. Большое влияние на тематику научных исследований оказала классическая теория психоанализа З. Фрейда. Его идеи оказали значительное влияние на американские теории преступности и, что важнее, сложившиеся юридические практики, включившие работу осужденных с психологами как обязательный элемент пенитенциарного воздействия.
В Советском Союзе исследования в области судебной психологии, как ее стали называть, возобновляются в конце 60-ых годов. В 1969 году в структуре Всесоюзного института по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности создается соответствующий профильный сектор, кафедра психологии была открыта в Академии МВД СССР, а во ВНИИ общей и судебной психиатрии им. В. П. Сербского была создана лаборатория психологии.
С начала 70-ых начинается преподавание курса судебной психологии в Белорусском, Киевском, Казанском, Ленинградском, Московском университетах, ВЮЗИ, Саратовском, Свердловском, Харьковском юридических институтах, Волгоградской, Московской высших школах милиции, Академии МВД СССР.
В это время выходят первые учебники по юридической психологии - Ратинов А. Р. Судебная психология для следователей. М., 1967, Еникеев М. И. Судебная психология. Часть 1. М., 1975; часть 2. М., 1976.
В первые годы после своего возрождения юридическая психология акцентировала внимание на вопросах изучения личности преступника (в рамках возрожденной в тот же период криминологии), психологии проведения отдельных следственных действий, психологии отбывания уголовного наказания. Мы видим, что в указанный промежуток времени юридическая психология имела весьма локальный предмет в области, преимущественно, уголовно-правовых явлений, что отражалось и в ее названии – судебная психология.
Предмет юридической психологии постепенно расширялся, включая в себя психологические проблемы профилактики правонарушений, но и вопросы психологии личности правонарушителя, психологии судопроизводства, правомерного поведения, профессиограммы и психограммы юридических профессий и др. Специальные психологических познания начинают использоваться в рамках гражданского и арбитражного судопроизводства, профилактики административных правонарушений, организации законотворческого процесса. Определенный вклад в развитие юридической психологии внесло введение в России суда присяжных, которых потребовал от участников подобного судопроизводства больших психологических навыков и умений.
На сегодняшний день предмет юридической психологии считается сформировавшимся и относительно устоявшимся. Специалисты в области юридической психологии включают в него следующие элементы:
1. Общие вопросы юридической психологии (предмет, система, методы, история, связи с другими науками).
2. Правосознание и психология правомерного поведения.
3. Психологическая характеристика отдельных видов юридической деятельности и лиц, ею занимающихся.
4. Криминальная психология. Психология преступника и преступления.
5. Психология предварительного следствия и дознания.
6. Психология уголовного судопроизводства.
7. Судебно-психологическая экспертиза.
8. Психология оперативно-розыскной деятельности.
9. Пенитенциарная психология.
10. Превентивная психология.
Знаковые фигуры современной российской юридической психологии.1
Александр Рувимович Ратинов (род. 1920) - доктор юридических наук, профессор. Заслуженный деятель науки России. Главный научный сотрудник НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре РФ. Член экспертного совета ВАК, член ученых советов ряда научных центров, методических советов Генпрокуратуры, член редколлегии ряда научных журналов.
Сфера его научных интересов: теоретико-методологические основы юридической психологи как науки, психология личности преступника и преступного поведения, психология правосознания, психологические основы производства следственных действий и многие другие проблемы.
Основные работы:
Судебная психология для следователей. М.,1967, 2003; Советская судебная психология. М.,1967; Личность преступника как объект психологического исследования (ред.). М., 1979; Психологическое изучение личности преступника. М., 1982; Правовая психология и преступное поведение (в соавт.) - Красноярск, 1988; Психология допроса обвиняемого. М.,1989; Теория судебных доказательств. М.,1980.
Владислав Леонидович Васильев - доктор психологических наук, кандидат юридических наук, Заслуженный деятель науки РФ, действительный член Международной Академии акмеологических наук, член-корреспондент Международной Академии психологических наук, действительный член Балтийской Педагогической Академии. Профессор кафедры правовой психологии Санкт-Петербургского юридического института Генеральной прокуратуры РФ.
Сфера научных интересов: методология использования судебно-психологической экспертизы, проблемы исследования психологических особенностей теневой экономики, организованной преступности, терроризма как социально-психологического явления.
Основные работы: Использование психолога в качестве консультанта, специалиста и эксперта на предварительном следствии. СПб., 1997 (в соавт.); Психология терроризма. Сб. научных трудов СПб ЮИ ГП РФ № 2, 2001; Психология ораторского мастерства государственного обвинителя. СПб., 1996 (в соавт.); Психологическая культура прокурорско-следственной деятельности. СПб., 1998; Психологические аспекты повышения эффективности труда следователя. ЛГУ, 1984; Психология следственных действий. СПб., 1993; Психология труда следователя. Л., 1988; Психологические основы руководства следственным подразделением. Л., 1983; Психологическая характеристика деятельности следователя. Л., 1970; Психологические аспекты повышения эффективности труда следователя, СПб., 1984; Психологические аспекты преступных формирований и расследование совершаемых ими преступлений. СПб., 1994; Социальная справедливость: психологические проблемы. Л., 1989; Судебная психология - психологический практикум для следователей. Л., 1979; Юридическая психология. М., 1991, СПб., 1997, 2000, 2001, 2003).
Еникеев Марат Исхакович (род. 1930) - доктор психологических наук, профессор кафедры криминологии и психологии Московской государственной юридической академии, почетный член Союза криминалистов и криминологов.
Основные работы: "Судебная психология" (1975), "Психология следователя" (1988), "Психология допроса" (1994), "Психология обыска" (1994), "Общая и юридическая психология" (1996), "Краткий энциклопедический словарь по общей, социальной и юридической психологии" (1997), "Общая и социальная психология" (1999), "Социальная психология" (2000), "Общая психология" (2000), "Юридическая психология" (2001), "Энциклопедия юридической психологии" (2001), "Энциклопедия общей и социальной психологии" (2002), учебные программы для вузов по общей, социальной и юридической психологии.
Юрий Миранович Антонян (род. в 1933 г.) - доктор юридических наук, профессор, Заслуженный деятель науки России. Главный научный сотрудник ВНИИ МВД России. Ведущий научный сотрудник Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. В. П. Сербского.
Основные направления научной деятельности - социологические, психологические, сексологические, психиатрические проблемы личности преступника и преступного поведения, психоаналитические вопросы, религиоведение.
Основные работы в области юридической психологии: Захват заложников. М., 2000; Криминальная патопсихология. М., 1998 (в соавт.); Криминальная сексология. М., 1999 (в соавт.); Насилие. Человек. Общество. М., 2001; Насилие в семье. М., 2000; Психология преступника и расследования преступлений. М., 1996 (в соавт.); Психология преступления и наказания. М., 2000; Преступное поведение и психические аномалии. М., 1998 (в соавт.); Психология убийства. М., 1997; Серийные сексуальные убийства: Криминологическое и патопсихологическое исследование М., 1997 (в соавт.); Терроризм: Криминологическое и уголовно-правовое исследование. М., 1998; Убийства ради убийства. М., 1998).
Социология права
Взаимоотношения юриспруденции и социологии носят на сегодняшний день весьма тесный характер, что, в первую очередь, обусловлено методологической составляющей. Методы социологических исследование начинают применяться в исследовании правовых явлений с начала ХХ века, причем постоянно происходит расширение их арсенала.
Социология права как самостоятельная университетская дисциплина впервые была введена на факультете права Парижского университета в 1956 году, а в 1962 году Международная социологическая ассоциация учредила комитет по исследованиям в области социологии права.
Институционализация социологии права именно во Франции не случайно. Франция – страна классической академической социологии. Интерес к социологическому исследованию права продемонстрировала еще Э. Дюркгейм – отец-основатель социологии. Ему принадлежит идея аномии, исследования девиантности, преступности и наказания, оценка права как символа коллективного сознания. По превалирующему типу права определяется вид солидарности: для органической солидарности характерно преобладание нормы частного права (рестутитивных и диспозитивных по природе), для общества механической солидарности – карательного типа права.
Вопросами социологии права занимался и М. Вебер. Согласно представлениям Вебера, предметом социологии права являются социальные действия, рациональный смысл которых обусловлен содержанием правовых норм. В отличие от правоведения, исследующего объективный смысл норм права, социология права изучает их субъективный смысл, тот, который индивиды кладут в основу своих действий. Вебер вводит широко используемое сейчас понятие легитимности. Легитимность у Вебера означает принятие сложившейся системы социального порядка, в поддержании которого значимую роль играет право. Право является гарантией сохранения порядка благодаря системе принуждения и наличию специального контингента людей, профессионально занятых охраной порядка. Правовой персонал — особая категория людей, занятая контролем за соблюдением норм права, — является его носителем и свидетельствует о существовании его как особой реальности.
Социологическим анализом преступления, преступности и наказания занимался и Ф. Теннис. Он исследовал различия между преступлением и правонарушением, занимался типологией преступников. Он одним из первых указал на различия между официальной статистикой и реальной картиной преступности.
Значимый вклад в формирование юридической социологии внес итальянский криминологии Энрико Ферри, определяющий собтвенное поле исследований как уголовную социологию. Согласно Ферри, преступность нужно изучать как социальное явление. Причины преступности он видел в сочетании действия трех факторов: антропологического, фактора физической среды и социального — плотности населения, злоупотреблений спиртным, моральной атмосферы в обществе, религиозности, политического строя, развитости производства, типа правления, особенностей судебной и правовой системы в целом. Э. Ферри сформулировал знаменитый закон «насыщения преступности».
Социо-психологическими исследованиями преступности занимался и Г. Тард («Законы подражания» (1890), «Общественное мнение и толпа» (1902), «Социальные этюды» (1902), «Философия наказания» (1905), «Сравнительная преступность» (1907), «Преступники и преступление» (1906) и др.).В этих работах он обосновывал и описывал закон подражания, который используется до сих пор при анализе неформальных криминальных сообществ и стал составной частью теории «субкультур».
В начале ХХ века австрийским правоведом Е. Эрлихом была разработана социологическая концепция «живого права». Он рассматривал право как систему самопроизвольно сложившихся норм социального порядка, регулирующих жизнедеятельность союзов. Он первым обратился к изучению конкретной правовой практики, отношений власти и права, договоров и завещаний. Важнейшим источником информации для социологии права, согласно Эрлиху, является правовой документ. Таким образом, он первым предложил методы исследования документов при исследовании социологии права.
Его идеи были поддержаны и своеобразным образом интерпретированы в творчестве известного американского социолога Роско Паунда, который занимался социологическим анализом права и юридической практики.
К основателям юридической социологии можно в полной мере отнести и Питирима Сорокина, чья работа «Преступление и кара, подвиг и награда» - образец первого российского уголовно-социологического исследования.
Проблемами нормативности и роли права в современном обществе занимался и Т. Парсонс. В своих работах он очертил место и роль права в социальной системе, его функции и условия эффективного функционирования правовых норм, взаимосвязи права и неправовых регуляторов социального действия.
Роль права в обществе исследовал и Н. Луман, который увязывал ее с феноменом конфликта.
Современная социология права не демонстрирует былого единства, что связано с установлением посмодернистсткой концепции знания.
Решение проблем разнородного социального порядка, в рамках которого мы живем, согласно представлениям постмодернизма, осуществимо путем замены легального правосудия правосудием творческим. Под творческим правосудием постмодернисты понимают правосудие активного общества, которое будет основываться на переформулировке формальных категорий, с которыми работают юристы, чтобы превратить их в функциональные категории.1
Российская социология права имела сходный вектор развития.
Первые юридико-социологические исследования пришлись на конец 19 – начало 20 века, когда российские правовые обратились к современному им европейском опыту, которые и реализовали в своих исследованиях.
Среди наиболее ярких фигур дореволюционной российской социологии права следует назвать С.А. Муромцева, М.М. Ковалевского, Н.М. Коркунова, Б.Н. Чичерина, Б.А. Кистяковского, Л.И. Петражицкого.
Первым поставил вопрос о необходимости социологии права как отдельной дисциплины С.А. Муромцев, который в духе Е. Эрлиха и Э. Ферри писал о социальной защите, живом праве и динамике права.
Обширные историко-сравнительные исследования права проводи М.М. Ковалевский. Его можно считать основателем отечественной правовой этнологии.
Значительные исследования в этот период времени были проведены и в области социологии уголовного права и преступности (И.Я. Фойницкий, М.Н. Гернет, С.В. Познышев, Е.К. Тарновский).
Социологическое изучение права продолжилось и в 20-ых годах ХХ века, когда в советской России работали такие ученые как П.И. Стучка, Е.Б. Пашуканис.
В области социологии преступности исследования продолжили такие специалисты как М.Н. Гернет, С.В. Познышев.
Однако уже к началу 30-ых социологичские исследования были полностью пректащены и юридическая наука, по сути дела, догматизировалась. Исследования социальной проблематики права возродились лишь в 60-70-ые г.г. на волне возрождения интереса к общей социологии. В этот период появляются первые соверские работы по социологии права (Кудрявцев В.Н. «Право и социльная действительность», 1970, Зыков П.Г. «О социальной природе права». М., 1976, Казимирчук В.П. «Право и социология» М., 1973, Яковлев А.М. «Теоретические проблемы социологии права» М., 1970 и др.).
В настоящий период времени социология права – научное направление, имеющая собственную плоскость исследования.
Преподавание этой дисциплины в юридических вузах не носит обязательного характера, но соответствующее методическое обеспечение можно считать вполне сфомированным. Первый отечественный учебник был выпущен еще в 1981 году - Кульчар К. Основы социологии права. – М.: Прогресс, 1981. На сегодняшний день их число значительно увеличилось: Глазырин В.А., Грибакина Э.Н., Гулина Н.А. Юридическая социология: Учебник. – М.: Норма – Инфра-М, 2000; Гречин А.С. Социология правового сознания: Учебное пособие. – М.: Юнити, 2001; Касьянов В.В., Нечипуренко В.Н. Социология права: Учебное пособие. – Ростов-на-Дону: Феникс, 2001; Кудрявцев В.Н., Казимирчук В.П. Современная социология права: Учебник. – М.: Юристъ, 1995; Шереги Ф.Э. Социология права: прикладные исследования. СПб., 2002.