Перспективы методологического консультирования интеллектуальных инноваций

Вид материала

Документы

Содержание Интеллектуальные системы в инновационном процессе Значение опыта интеллектуальных инноваций Методологическое консультирование интеллектуальных систем Методологическое консультирование процессов передачи опыта Философские основы консультирования

Подобный материал:

• Школа культурной политики стенограмма v-го методологического съезда, 2391.27kb.
• Европейская ассоциация консультирования объединенная ассоциация психологического консультирования, 74.91kb.
• Внутрифирменное планирование инноваций. Методы прогнозирования инноваций. Управление, 75.48kb.
• Курсовая работа по дисциплине «Организация и методика налогового консультирования», 116.47kb.
• Учебная программа дисциплины психологическое консультирование Специальность «050706., 395.37kb.
• Понятие инноваций: формальное определение. Признаки инноваций. Типы инноваций. Классификация, 591.63kb.
• Общая характеристика психологического консультирования, 100.62kb.
• Cаяпина Л. Г, начальник управления оценки руп «Белницзем»,, 87.52kb.
• Ge55 Инновации в банковской системе в посткризисных условиях, 417kb.
• Задачи семейного консультирования Принципы и правила семейного консультирования, 126.07kb.

Перспективы методологического консультирования интеллектуальных инноваций¹

Профессор И.С. ЛАДЕНКО

Институт истории, филологии и философии СО АН СССР

Все мы хорошо наслышаны о научно-техническом прогрессе, который якобы сулит нам большие блага, а также разнообразные позитивные и негативные последствия. Следовательно, нужно глубоко изучать и прогнозировать его закономерности и проявления, чтобы усиливать позитивное, предотвращать или минимизировать негативное. Эти и подобные рассуждения широко представлены в многочисленных научных и публицистических произведениях. Но они очень мало затрагивают проблемы интеллектуальной деятельности, на которую научно-технический прогресс значительно распространил свое воздействие и для которой многое оказалось неожиданным и выходящим далеко за границы привычных научных и философских представлений. Приходится задуматься над особенностями этой в каком-то смысле исклю­чительной области развития современного общества.

Включение в интеллектуальную деятельность новой измерительной и вычислительной техники, новых научных методов и сложных знаковых систем, новых массивов научной, технической и социальной информации предопределяет организационные изменения в деятельности самых разных коллективов и порождает особый вид инноваций, являющихся по своему содержанию интеллектуальными. Не отдавая себе в этом полного отчета, неправомерно ожидать хороших результатов от прогресса в сфере интеллектуальной деятельности. Необходимо точно представлять себе, что именно дают нам те или иные новые средства и как добиться их эффективного применения. А для этого следует обратиться к представлениям об интеллектуальных системах, теория и методология организации которых служат научным инструментарием интеллектуальных инноваций (см.: Ладенко И. С. Методология освоения и организации сферы интеллектуальных систем//Известия СО АН СССР. Сер. истории, филологии, философии. 1987. № 3).

Интеллектуальные системы в инновационном процессе

Очевидно, что такие системы как особого рода технология существовали всегда. Об этом достаточно много говорилось на 18 всесоюзных и региональных тематических конференциях, организованных в 1981-1989 гг. по инициативе научного семинара «Интеллектуальные системы в науке и образовании», работающего в Новосибирском университете (тезисы докладов и сообщений издавались). Интеллектуальные системы существуют в сферах науки, искусства, управления, образования, хозяйственного и социального управления, но до какого-то времени они существовали как бы в непроявленной форме: о них не было представления в общественном сознании, их не выделяли в качестве особых объектов научного изучения и практического воздействия. Для этого попросту не было достаточных предпосылок. Трансляция интеллектуального опыта осуществлялась традиционными способами, связанными с теми или иными видами средств интеллектуальной деятельности (осваивались естественные или искусственные языки, методы той или иной науки, измерительные или вычислительные средства и т.п.). Все это отражалось в программах, методиках и практике институциализированного и неинституциализированного образования, а также в реальных традиционных формах взаимодействия специалистов.

В этих условиях речь могла идти только об отдельных аспектах совершенствования интеллектуальной деятельности, скажем, о пользе логики для развития мышления специалистов, или о роли эвристики в приобретении практических умений и навыков поиска решения задач, или о целесообразности применения технических средств в научной деятельности и педагогической практике. Особые условия для выделения интеллектуальных систем как объектов практического воздействия и научного исследования возникли в связи с развитием кибернетики и ВТ. Создатели ЭВМ выдвинули вопросы о том, что они могут дать специалистам и обществу для качественного изменения интеллектуальной деятельности. И появились романтические прогнозы, научно-фантастические сочинения, дискуссии... Не обошлось и без социальных утопий, социального оптимизма и пессимизма, нашедших отражение в около философских дискуссиях по проблеме «Может ли машина мыслить?». В них участвовали многочисленные профессионально необразованные личности, социальные группы и журналисты.

Известно, что применение ЭВМ основано на передаче им ряда функций, прежде выполнявшихся специалистами. И встал вопрос о границах такой передачи. С точки зрения профессиональной подготовки специалистов и их профессиональной деятельности обсуждался, по существу, вопрос о машинной реализации методов постановки и решения задач. И подходом, который обеспечил бы адекватное понимание данной проблемы, оказался системный метод, применение которого и привело к обнаружению интеллектуальных систем как особых объектов.

Дело в том, что при передаче каких-то функций машине программируются и вводятся в нее соответствующие методы. Но эти функции и методы являются частями более сложной деятельности, другие части которой остаются за человеком. Поэтому надо говорить не столько о передаче функций, сколько о взаимодействии специалистов с ВТ в сложных контекстах. Осо­знание этого факта было представлено как взаимодействие специалистов друг с другом, а также с используемыми ими средствами при достижении какой-то общей цели. Совокупность взаимодействующих компонентов в каждом конкретном случае представляет собой интеллектуальную систему (см. там же С. 44). При передаче функций происходит их новое распределение между специалистами и применяемыми средствами. Все это и дает основания говорить об интеллектуальных инновациях.

В каждом конкретном случае ЭВМ погружается в сложную среду, где выделяются концептуальные компоненты, методы, предметная область, знаковые средства общения и процессирования, организационные отношения, социально-психологические компоненты, информация об объектах знания и действия. Все это должно быть организовано таким образом, чтобы ЭВМ оказалась естественно включенной в сложный контекст деятельности. Достичь этого можно лишь с помощью целостной системы моделей всех компонентов и их взаимодействий. Такая система и образует организационный проект интеллектуальной системы (см.: Ладенко И.С. Методология организационного проекта интеллектуальной системы. Методология освоения интеллектуальных систем и вычислительной техники//Тезисы докладов и сообщений к 11-й всесоюзной конференции по проблемам интеллектуальных систем. Новосибирск, 9-11 декабря 1987).

Преобразования интеллектуальных систем связаны с изменением соответствующих организационных проектов. Очевидно, что для этого нужны и специалисты соответствующей квалификации. Значит, мы имеем дело с инновационным процессом в обществе.

Значение опыта интеллектуальных инноваций

Подобная ситуация — не первая в истории развития общества и культуры, и для адекватного понимания того, как возникают подобные ситуации, как развиваются интеллектуальные инновации и что все это дает впоследствии, необходимо обратиться к историческому опыту. Причем нам надо знать это не только в общем плане, но и на основе конкретных примеров. Один; из них мы находим в Древней Греции, где речь шла, по сути, о решении тех самых задач более рациональной организации деятельности, которые теперь относятся к области праксеологии.

В VI—IV вв. до н. э. была реализована величайшая в истории интеллектуальная инновация — рождение математики. Созданные до этого египтянами и вавилонянами многочисленные приемы практически значимых и полезных вычислений не были систематизированы в едином, целостном знании. Зафиксированные на стенах храмов и пирамид, на папирусах и т. д., эти приемы в разрозненном виде передавались из поколения в поколение и использовались на практике.

Первым мыслителем, начавшим создавать математику, вероятно, даже не подозревая об этом, был Фалес Милетский. Освоив значительный запас знаний, имевшийся в культуре народов Египта и Халдеи, он стал просвещать своих сограждан в том, как использовать эти знания для лучшей организации всех видов практической деятельности. Однако жители Милета высказывали сомнения относительно возможностей предлагаемых Фалесом чисел и вычислительных приемов: они не учитывали качественного разнообразия тех объектов, с которыми люди сталкивались в повседневных делах. Выдвигались серьезные сомнения по поводу принципиальной возможности получать правильные результаты без учета качественной специфики объектов познания и воздействия. Чтобы убедить своих сограждан, Фалес создал рациональную аргументацию — ввел представление о бескачественной вещественной первооснове всего существующего, которую назвал водой: из нее все происходит и в нее все вновь превращается. Для этой бескачественной первоосновы, утверждал он, безоговорочно справедливы все числа и вычислительные приемы. Так как все окружающее человека произошло из воды, она содержится в превращенном виде во всех предметах и потому при их исследовании с помощью вычислительных приемов получаются верные результаты. Важно лишь, чтобы были сходными по содержанию те вопросы, на которые надо получать ответы. Термин «вода» использовался метафорически, но рассуждение, обосновы­вающее возможность применения предлагаемых приемов, вполне разумно и корректно.

Таким путем Фалес Милетский развивал мировоззренческие представления, касающиеся вербальных знаний, отражающих качества предметов, и числовых знаний, отражающих бескачественные их характеристики, а также отношения этих знаний друг к другу. Однако в своем анализе видов и отношений знаний Фалес пошел гораздо дальше благодаря тем логическим противоречиям, с которыми столкнулся он сам. Дело в том, что среди разных инструкций к вычислениям были такие, которые относились к одним и тем же объектам и, следовательно, могли замешать друг друга в конкретных ситуациях, т. е. применяться по выбору как альтернативные приемы. Но такое избирательное применение обязательно требовало тождества получаемых результатов. И вот здесь Фалес столкнулся с поразительными случаями. Так, по сведениям вавилонян, площадь круга равнялась 3R², а у египтян —(8/9 2R)². При подстановке одних и тех же чисел вместо R получаются разные результаты, а, следовательно, такими приемами нельзя пользоваться как равноправными. Более того, встал вопрос о том, какой из приемов надо признать правильным, а какой — некорректным. И подобных примеров было много, что само по себе подрывало мнение Фалеса о ценности вычислительных приемов, а значит, и всё его учение.

Обсуждая данную ситуацию, Ван дер Варден высказал мнение, что Фалес мог выйти из затруднения только одним образом — построив систему знания, в которую входили бы и сами вы­числительные приемы, и высказывания об отношениях между ними. Эти высказывания, подлежали обоснованию, а связывающая их сеть рассуждений придавала им целостность, выступая системообразующим компонентом. Именно так Фалес и поступил, что подтверждается приведенным Ван дер Верденом значительным фрагментом подобной системы, построенной Фалесом (Ван дер Варден Б. Л. Пробуждающаяся наука. Математика древнего Египта, Вавилона и Греции, - М.: ГИФМЛ, 1959. С. 124). Следовательно, Фалес располагал представле­ниями о логическом противоречии и логической совместимости, о посылках и заключении, об истинности и ложности высказываний и, вероятно, о ряде других логических характеристик знания. Во всяком случае, на почве достижений Фалеса и своей школы Пифагор создал дедуктивный аксиоматический метод, ввел соответствующие понятия, связанные с доказатель­ством теоремы и решением проблем, а также понятия матемы и математики. Завершением всей этой деятельности явились «Начала», созданные Евклидом около 300 г. до н. э. (Е в к л и д. Начала. — М.: ГТТИ, 1950).

Нам здесь важно отметить одно: именно с работ Фалеса начинается логическое учение о научном знании. На их основе стали развиваться математика и логика, а в связи с этим — и философия как теория научного знания и познания. И именно на почве математики стали развиваться конкретные естественные науки: до этого они возникнуть не могли, так как они основаны на представлениях о законах природы. Законы лежат в основе эксперимента, посред­ством которого воспроизводятся изучаемые явления. Но такая воспроизводимость требует предварительных расчетов, а они осуществляются математическими средствами. Поэтому закон как устойчивая связь явлений и алгоритм как детерминированная, результативная и обозначимая процедура оказываются по существу синонимичными понятиями. Без математики невозможно точно фиксировать законы, проводить расчеты и планировать эксперименты. Именно поэтому можно считать, что создание математики стало основой для возникновения и развития естественных наук. Именно на основе перечисленных исторических фактов мы можем утверждать, что создание математики в Древней Греции явилось интеллектуальной иннова­цией, предопределившей развитие естествознания и философии на многие столетия. Именно вслед за ними в истории европейской культуры стали развиваться техника, производство и многое другое.

В истории культуры можно выделить и ряд других интеллектуальных инноваций. Но дело не в их числе. Важнее подчеркнуть, что создание современной вычислительной и измерительной техники, ее внедрение в практику — гораздо более сложная интеллектуальная инновация, нежели создание математики. Это имеет принципиальное значение для развития современного общества. Если мы всерьез хотим содействовать научно-техническому прогрессу, особенно в сфере интеллектуальной деятельности, то обязаны обсуждать проблему интеллектуальных инноваций и ее современное воплощение в связи с развитием и практическим применением ВТ и информатики.

Методологическое консультирование интеллектуальных систем

Особенно важно осознать, что современные инновационные процессы касаются не только отдельных компонентов интеллектуальных систем, но и этих систем как целостных образований.

Здесь уместно сделать примечание для тех, кто незнаком с работами по интеллектуальным системам. Этот термин был введен в научную литературу автором настоящей статьи в книге «Интеллектуальные системы и логика» (Новосибирск: Наука, 1973). Объекты, обозначаемые этим термином, характеризуются пятью компонентами: функциональным коллективом специалистов; применяемыми ими средствами деятельности; способом их взаимодействия; некоторой предметной областью; формулируемыми и решаемыми в ней познавательными задачами. Средства деятельности — это концептуальные системы и методы, знаковые системы, технические средства, информация об объектах предметной области. Под способом взаимодействия понимаются разнообразные модели, составляющие организационный проект, и связанные с ними практические умения и навыки специалистов. В настоящее время термином «интеллектуальные системы» стали пользоваться некоторые представители информатики, но они часто не придерживаются первоначального значения термина и существенно деформируют соответствующее понятие (см., например: Поспелов Д.А. Интеллектуальные системы: ожидание и реальность // Природа. 1988. № 3).

Следует отдавать себе отчет в том, что сфера интеллектуальных систем чрезвычайно разнообразна. Это разнообразие обусловлено огромным числом создаваемых и используемых методов постановки и решения задач, постоянно расширяющейся областью знаковых систем, развитием и разнообразием вычислительной и измерительной техники, многообразием организационных структур интеллектуальной деятельности, а также предметных областей и за­дач. Все перечисленное можно уподобить огромным «амбарам», куда складываются нарабатываемые конкретные средства. Однако используется практически из наработанного современной наукой и техникой лишь очень небольшая часть. И резервы средств интеллектуальной деятельности практически безграничны. Для эффективного вовлечения их в практику надо обратиться к интеллектуальным системам, прежде всего к их проектированию как способу создания и совершенствования: именно в этой связи осознается необходимость подготовки специалистов для создаваемых или качественно преобразуемых интеллектуальных систем (это два взаимосвязанных направления в единой стратегии развития современной интеллектуальной сферы).

Инновационные процессы в интеллектуальной сфере невозможны теперь без использования достижений комплекса тех наук, которые по традиции ее исследуют,— гносеологии, логики, психологии, эвристики, семиотики, праксеологии. Сюда же следует отнести новые отрасли знания — методологию, искусственный интеллект, информатику, когнитологию. Но использование достижений всех этих и других областей знания нетривиально, и, конечно, не сами их представители должны заниматься внедрением достигнутого в практику. Но и специалисты-практики не имеют таких познаний в перечисленных областях, которые позволили бы самостоятельно их осваивать и квалифицированно применять. Здесь нужны особые специалисты по методологическому консультированию, т.е. специалисты в той области, где устанавливается реальная связь между практикой интеллектуальной деятельности и многочисленными направлениями науки и техники, изучающими эту деятельность или разрабатывающими для нее средства. Именно в этой области прежде всего возможно создание новых или совершенствование .существующих интеллектуальных систем, включение в них новых средств интеллектуальной деятельности, проведение экспериментов, связанных с поиском новых путей развития подобных систем. Именно здесь специалисты по методологическому консультированию взаимодействуют со специалистами-практиками и с представителями обозначенных выше направлений науки и техники. В этом и состоит одна из важнейших особенностей их профессиональных занятий.

Для выполнения работ по методологическому консультированию нужно создавать коллективы и организации, где ведущую роль призваны играть представители интеллектики — новой общенаучной дисциплины, которая изучает широкий круг проблем, относящихся к интеллектуальным системам, их видам, развитию, программированию развития всей этой сферы (см.: Ладенко И.С., Папанов В.В. Перспективы интеллектики // Информационные материалы ФО СССР. 1989. №2). Но в эти коллективы должны входить и специалисты из отмеченных выше областей науки и техники.

Представляется необходимым разработать комплексную программу развития сферы интеллектуальных систем, включающую в себя подпрограмму прогнозирования интеллектуального развития общества; работа по ее реализации поможет установить цели, связанные с достижением требуемого уровня развития. В программе целесообразно представить и другие направления научных и технических исследований, направленных на достижение намечаемых целей. Для реализации данной программы должны быть созданы лаборатории по методологическому консультированию работ, связанных с развитием всей сферы интеллектуальных систем, а также по консультированию сотрудников конкретных организаций. Это будет принципиально новый уровень в управлении развитием интеллектуальных ресурсов общества.

Методологическое консультирование процессов передачи опыта

Когда мы говорим об использовании научных знаний и методов или достижений техники, мы имеем в виду то знание, которое отчуждено в тексты, в металл или вычислительные программы. Но ведь существуют сферы знаний, которые в подобном виде, по крайней мере в настоящее время, невозможно представить и использовать. Это неартикулируемое знание, ин­терпретируемое как живой опыт личности, как личностное знание. Оно может передаваться и использоваться только в непосредственном общении между обучающим и обучаемым, между опытным специалистом и тем, кто стремится перенять опыт. Очевидно, что такие формы межличностного взаимодействия надо специально организовывать, и здесь очень важны консультанты и консультационная деятельность. Вот один из возможных примеров.

До сих пор почти не обращалось внимание на такое явление, как интеллектуальный фонд общества. Его можно подразделить на части, относящиеся к науке, к сферам образования, культуры, медицины, управления и т.д. Продуктивность и эффективность каждой сферы зависят от того, насколько ее интеллектуальный фонд сознательно и целенаправленно организуется, насколько продумываются способы трансляции знаний, необходимые обществу в каждый данный период. Примерами таких способов служат взаимодействие врача-практика с высококвалифицированным лечащим врачом, студента-практиканта или аспиранта — с научным руководителем, ассистента — с профессором и т.д. В подобном взаимодействии передаются такие знания и опыт, которые невозможно нигде увидеть или прочитать; именно так передается уникальное знание.

Известно, что «по книгам» нельзя стать хорошим педагогом, исследователем, музыкантом — нужно работать «в связке» с высококвалифицированным специалистом. Именно такие специалисты и составляют интеллектуальный фонд. Знающие люди утверждают, например, что токарь высочайшего разряда приобретает квалификацию через 12 лет практической работы. На этом фоне смешно выглядят представления некоторых молодых специалистов, считающих, что, закончив вуз, аспирантуру и защитив кандидатскую диссертацию, они достигают высот в избранной области. Освоение интеллектуального фонда в каждой области — весьма сложное и трудоемкое дело.

Организация консультирования при передаче живого опыта и служит здесь облегчению дела и сокращению затрат времени. Следует подчеркнуть сугубую специфику аспекта данной проблемы: речь идет не о передаче готового знания, а о совершенствовании деятельности. Если мы что-то отчуждаем от личности в форме текста, предмета или программы, то знание оказывается при этом стандартным или стандартизованным, а живой опыт оказывается необходимым только в минимальном виде. Ясно, что консультирование при передаче живого опыта требует особой методологии и методики. Оно содержит в себе творческие компоненты, связанные с распределением и перераспределением в коллективах функций между специалистами, а также между специалистами и используемыми ими средствами. Совершенствование интеллектуальной деятельности — вот главная задача консультирования, о котором мы ведем речь и которое называем методологическим.

Философские основы консультирования

Крупнейший польский ученый XX в. Т. Котарбинский создал праксеологию — науку о рациональной организации всякой деятельности (см.: Котарбинский Т. Трактат о хорошей работе.— М.: Экономика, 1975), в том числе и интеллектуальной. Почему же этот видный логик, университетский профессор, преподававший логику и историю философии, обратился к данной проблематике? Это представляет особый интерес в связи с тем, что говорилось выше о Фалеев Милетском. Ведь и Фалес занимался практически проблемами праксеологического содержания.

По мнению Т. Котарбинского, логика включает в себя теорию познания, формальную ло­гику, логическую семантику и методологию. В теории познания изучаются закономерности и структуры познания, а также его отношение к практике. Методология изучает методы и систе­мы знания, их структуру, возможности и границы применения. Поэтому она дает реальную конкретизацию представлениям из теории познания. Формальная логика как учение о вы­водном знании и логическая семантика как учение о содержании, смысле и значении знаний — дают конкретный инструментарий для систематизации методов и приемов мышления или понятийных комплексов, организуемых в классификационных системах или в виде теорий. Поскольку знания и методы присутствуют в любой деятельности, постольку и логика оказы­вается универсальным инструментарием для решения праксеологических проблем.

Однако для того чтобы применять логику в таком качестве, мы должны уметь редуцировать любую деятельность к деятельности интеллектуальной. Такая редукция возможна при условии, что мы заменяем реальные объекты нашего знания или практического воздействия их моделями. Тогда всякая деятельность ограничивается знаниями и методами, практическими умениями и навыками их применения. Это специфический прием праксеологии, который получил многочисленные практические воплощения. Один из примеров такого воплощения представлен в книге О. Ланге «Оптимальные решения» (М.: Прогресс, 1967), рассматривающей многочисленные математические модели объектов практического воздействия. Подобная замена необходима для того, чтобы задать стандартные методики для решения проблем рациональной организации любой деятельности. Такие методики нужны для развития умений и навыков праксеологической работы применительно к любой сфере, в частности и при передаче живого опыта.

Сопоставляя деятельность Фалеса Милетского и праксеологические идеи Т. Котарбинского, подчеркнем, что оба эти философа не ограничивались общими соображениями, но разрабатывали вполне конкретные и эффективные средства для рациональной организации деятельности. Другое воплощение таких идей и разработок мы имеем в деловых играх. Здесь также производится замена реальных объектов моделями и всевозможные вопросы органи­зационного и учебного содержания решаются при условии проведенной замены (см.: Игровое моделирование. Методология и практика. — Новосибирск: Наука, 1987). Это может делаться и в исследовательских целях, и в проектировании или конструировании, и для организации какой-то деятельности или обучения персонала какой-то системы. Деловые игры в каждом конкретном случае репрезентируют ту или иную интеллектуальную систему, а потому их можно рассматривать как средство для решения праксеологической проблематики в рамках лю­бых интеллектуальных систем.

Консультирование включает в себя и элементы проектировочной работы. Для его проведения в этом аспекте применимы деловые игры, с помощью которых проводятся праксеологические эксперименты. Последние могут служить организации взаимодействия специалистов-практиков и представителей науки и техники с помощью консультантов. Такие возможности были очерчены в нашей программе «Методология и методы организации интеллектуальных систем», опубликованной в форме препринта. Но в ней еще не была затронута проблематика методологического консультирования. Введя эту разработку, содержащую широкий спектр направлений исследований и практических преобразований интеллектуальных систем, подпрограмму по созданию и деятельности лабораторий методологического консультирования, — можно построить комплексную программу управления развитием сферы интеллектуальных систем. Теоретическая основа для консультационной деятельности представлена в тезисах докладов, издававшихся к проходившим у нас и упомянутым вначале конференциям по интеллектуальным системам. Но все это должно быть дополнено методикой реального консультирования, создания соответствующих лабораторий и бригад. Эти вопросы и могут быть решены в процессе разработки комплексной программы


Одно из самых драгоценных достояний любой страны — одаренные люди. Их усилиями совершаются принципиальные скачки в развитии науки, производства, искусства; они открывают новые направления в жизни общества. Таланты — это катализаторы прогресса. Именно поэтому так важно, чтобы в обществе существовала система поиска и развития одаренных людей, обеспечивающая им оптимальные условия для творчества.

Сейчас в некоторых учебных заведениях начинает действовать новая программа индивидуального обучения, направленная на то, чтобы как можно раньше выявлять среди студентов талантливых людей и стимулировать их активную творческую деятельность. Об опыте двух таких вузов и идет речь в публикуемых ниже статьях.