Чехословакия и Германия
Кризис в Чехословакии начался зимой 1947-1948 годов. Политический союз коммунистов с некоммунистами отвечающий задачам борьбы с гитлеровцами подошел к печальному концу. Вожди этого союза - президент Бенеш и министр иностранных дел Масарик стали терять способность одновременно смотреть и на Запад, и на Восток. Две части света распадались по мере ужесточения отношений между Россией и Америкой. Отказ Праги от участия в «плане Маршалла» был первым серьезным знаком, говорящим о том, что компромисс двух систем уже едва ли возможен. На внутричехословацкой арене возник кризис.
Урожай 1947 г. в Чехословакии был крайне плох – 63% среднегодовой цифры (особенно плохо дело обстояло с картофелем – 48%). Прага обратилась к Вашингтону. США твердо стояли на том, что за плохую политику они не платят. Без радикального поворота внешнеполитического курса Прага не получит американской помощи. На помощь устремился Советский Союз - сам страдавший от бескормицы, но сумевший предоставить соседней стране 40% необходимого ей продовольствия.
20 февраля 1948 г. двенадцать некоммунистических членов правительства Чехословакии сложили свои полномочия. Последовали пять дней политического кризиса. 25 февраля Клемент Готвальд сформировал коммунистическое правительство. Отметим, что в стране на тот момент находилось лишь 500 человек советских войск. Именно лицемерная американская политика в той ситуации помогла изолировать антикоммунистов.
Джордж Кеннан интерпретировал события в Чехословакии как оборонительную меру Кремля, приступившего к консолидации своей зоны влияния в свете успеха «плана Маршалла» и укрепления Западной Германии. Соединенные Штаты по своему воспользовались событиями в Чехословакии: они интерпретировали происходящие там события как доказательство «агрессив-ности» Кремля. Администрация Трумэна сознательно преувеличила значимость имевших место событий – прежде всего для получения поддержки конгресса по четырем пунктам: «план Маршалла», всеобщее военное обучение, восстановление системы избирательного набора, увеличение бюджетных ассигнований на военную авиацию.
10 марта пришло сообщение о самоубийстве Яна Масарика. Он выбросился в окно. Накануне он виделся с президентом Бенешем и навестил могилу отца – создателя Чехословацкой республики. Новая пропасть разделила Восток и Запад. Военное командование США 12 марта приказало изучить планы мобилизации. На следующий день объединенный комитет начальников штабов представил министру обороны Форрестолу план оборонительных действий на случай наступления Советской Армии на Запад и на Ближний Восток. Было решено усилить охрану атомного оружия и ввести в стране обязательную военную службу.
А военные в США все нагоняли панику. Военный министр Ройол заявил президенту Трумэну, что в случае начала войны «мы потеряем все наши войска в Японии и в Европе». ЦРУ сообщило президенту, что «война маловероятна только в ближайшие шестьдесят дней». Далее ЦРУ гарантий мира не давало. Маршалл посоветовал президенту в своей речи «нажать на спусковой крючок». Трумэн поразмыслил и сказал: «Это предпочтительнее, чем быть застигнутыми врасплох, как это было в последней войне».
Вашингтонская элита немыслимо преувеличивала готовность Москвы ринуться в атомную войну, грозящую ей полным истреблением. Ничто в истории России и коммунизма – русского коммунизма не давало оснований полагать, что Кремль с легкостью потеряет голову и по своей воле ринется в бездну.
В корне проблемы - глухая нечувствительность американских военных и гражданских лидеров в отношении обеспокоенностей советского руководства. А ведь только что закончилась война, в которой Россия потеряла 27 миллионов своих граждан. Бесчисленные городские и сельские рынки были переполнены калеками, инвалидами Великой Отечественной войны. Горькие крики нищих, опухших от голода людей, жалкий скарб потерявших жилье переселенцев, ночные очереди за буханкой хлеба. Неурожай бил по самым слабым, тяжелые смены ждали тех, чьим трудом страна восстанавливала основы цивилизованной жизни. Труд был сверхнапряжен-ным, но зато давал феноменальные результаты – в течение трех лет окровавленная страна восстановила основы разрушенной войной экономики.
Ничего подобного не знала самая богатая страна мира, - США строившая семейные коттеджи, покупающая новые марки автомобилей, посылающая своих детей в престижные университеты, ни разу не ложившаяся спать голодной. И при этом указывающая на голодную Россию как на «кромешный ад безжалостной диктатуры». А ведь этот кромешный ад – во многом результат честного выполнения ею союзнических обязательств, тяжелейшей ноши России в общей войне. Ничего не боялась так Россия, как восстановления германского гиганта, только что обескро-вившего российские города и села. Но именно этим были заняты американцы. Ничего кроме «холодной войны» породить это не могло.
Проблема Германии, которая в 1941 г. объединила союзников в борьбе с гитлеризмом в великую коалицию, теперь самым жестоким образом разъединила их. Теперь речь шла уже не о зонах влияния (как о них говорили Сталин и Черчилль в октябре 1944 г.) а о бесконечно враждебных блоках, ощетинившихся друг от друга всеми видами современного оружия. Обе стороны видели в действиях другой открытую провокацию.
Американская сторона односторонним образом отказалась от четырехстороннего плана управления Германией; она начала проводить одностороннюю политику стабилизации экономики в своей зоне посредством валютной реформы, создания «своего» правительства в этой зоне, введения ее в «план Маршалла» и в целом в западноевропейскую экономику
Будущее Германии теперь решали не советские танки – когда они воюя фактически один на один с вермахтом, решали общую задачу его разгрома, западные союзники устраивали овации. Теперь будущее Германии решала собранная западными державами 23 февраля 1948 г. Лондонская конференция. А в ней принимали участие США, Англия, Франция, Бельгия, Нидерланды и Люксембург.
В СССР хорошо знали об ускорении военного производства в США. Более всего беспокойство здесь вызывало создание западногерманского государства. В апреле и мае 1948 г. – после снятия Берлинской блокады Советский Союз начал то, что позже было названо мирным наступлением. Сначала Молотов, а затем и Сталин выступили с предложениями созыва встречи на высшем уровне СССР и США. Все проблемы разрешимы. Но Трумэн с отвращением относился к встречам на высшем уровне.
Германский ландтаг решил собраться 1 сентября 1948 г. для обсуждения конституции нового западногерманского государства. Теперь уже западногерманский наблюдатель надзирал над индустриальным Руром. Американцы тем временем решили не ограничивать свой срок пребывания в Германии. Американцы, англичане и французы решили сблизить свои зоны. Что оставалось делать четвертому, отринутому бывшему союзнику?
Оказалось, что не существует документов, регламентирующих въезд западных союзников в Берлин. Права въезда, говорил генерал Клей, оговорены устно и покоились на трехлетней привычке. 31 марта Советский Союз начал «миниблокаду» Берлина.
Ключевой фигурой на этом этапе развития «холодной войны» становится американский военный губернатор Германии Люшиус Клей. 18 июня 1948 г. три западные державы объявили о валютной реформе в трех своих зонах. Берлин пока исключался. Советская сторона снова стала ограничивать перемещения в Берлин. Указывая на то, что западные страны разделяют Германию, советская сторона объявила, что весь Берлин включается в зону восточных денежных знаков. 23 июня западные державы объявили, что новые деньги Западной Германии будут иметь хождение в западных секторах Берлина. На следующий день советская сторона перекрыла сообщение между Западной Германией и Западным Берлином. Было отключено электричество, началась блокада города. В Западном Берлине угля должно было хватить на 45 дней. Теперь все зависело от авиационных возможностей. Клей приказал все транспортные самолеты С-47 бросить на берлинский маршрут.
Только воздушные транспортные коридоры были гарантированы письменными соглашениями военных союзников. Если советские Вооруженные Силы начнут перехватывать самолеты, то это всех поставит на грань войны. В воздухе дело было серьезнее, чем на автобанах. Берлинский кризис впервые поставил Америку и Советский Союз на грань войны.
28 июня американцы запросили англичан о возможности перевода на Британские острова американских тяжелых бомбардировщиков. Согласие было получено в тот же день. Вскоре 60 «Б-29», известных миру как «атомные бомбардировщики, разместились в пределах полета к территории СССР. Другой отряд «Б-29» прибыл на Окинаву. России показали, что ее будут бомбить атомным оружием с двух противоположных сторон. Размещение американского атомного оружия на Британских островах было актом шантажа. Теперь США показывали миру, что всякий несогласный с их политикой может попасть в атомный прицел. «Холодная война» поднялась на свою вершину.
Заметим: вскоре после начала блокады Западного Берлина Москва начала великую ссору с маршалом Тито, исключив его из Коминформа. Если Сталин в пылу невероятного ожесточения не ввел войска на территорию коммунистической Югославии (где половина коммунистов выступила бы за него и против Тито), то готов и мог ли генералиссимус всерьез думать о полномасштабном вторжении на Запад?
И, помимо прочего, Сталин помнил черчиллевскую калькуляцию октября 1944 г., где Югославия была обозначена как «50-50», что давало возможность предположить вмешательство Запада. Странно, но американские военные вначале абсолютно не верили в серьезность ссоры Сталина и Тито. Хорошо же понимала Америка Сталина, если готова была рискнуть мировой войной, не зная при этом характера противника, мотивов его действий и целей.
Американский комендант Берлина Хаули в июне 1948 г. выразил надежду на то, что русские не окончательно захлопнули дверь перед германским единением и союзным соглашением. Но ведь именно западные союзники с грохотом закрыли дверь перед прежде обусловленным четырех-сторонним сотрудничеством по Германии. Советской стороне оставался единственный доступный ей метод воздействия на Запад – усложнение доступа к Западному Берлину.
Это более всего очевидно из встреч посла США Смита со Сталиным в конце июля 1948 г. Тот сказал, что не сомневается в главном смысле происходящего: западные союзники готовятся восстановить Германию. В мире будут две Германии. Берлин же в свое время был столицей единой Германии, от которой западные союзники отходят. Союзники потеряли юридическое право на Берлин – он будет германской столицей, когда страна воссоединится.
Союзники стимулировали созыв западногерманской Конституционной ассамблеи. 1 сентября 1948 г. в Бонне начала работу конституционная ассамблея, от которой американцы требовали быстрейшего создания западногерманского правительства. Воздушные перевозки в Западный Берлин набирали силу. К декабрю перевозилось 4500 тонн грузов в день. К весне 1949 г. эта цифра выросла до 8000 тонн в день – столько же, сколько ранее перевозилось по автобанам. Посредством этих перевозок Америка окончательно стала «европейской» страной. С пропагандистской точки зрения эти воздушные перевозки ослабляли позиции СССР – не решающихся их прервать.
Сталин постарался сделать несколько попятных движений. В январе 1949 г. он дал интервью американскому журналисту. В конечном счете в мае 1949 г. советская сторона сняла блокаду, требуя взамен лишь восстановления заседаний Совета министров иностранных дел. На первом же восстановленном заседании четырехстороннего Совета министров иностранных дел в Париже советские дипломаты соблюдали вежливость и корректность. Их целью было вернуть статус-кво - четырехстороннее сотрудничество по Германии. Увы, поезд уже ушел. Американцы стремились к глобальному контролю, а в Европе полагались на создаваемый военный блок. Отчетливо видя невозможность достигнуть своих целей, советская делегация 20 июня 1949 г. покинула заседания.