Административное право / Арбитражный процесс / Земельное право / История государства и права / История политических и правовых учений / Конституции стран / Международное право / Налоги и налогообложение / Право / Прокурорский надзор / Следствие / Судопроизводство / Теория государства и права / Уголовное право / Уголовный процесс Главная
Юриспруденция
История политических и правовых учений
| В. С. Нерсесянц. История политических и правовых учений, 2004 | |
3. Лейбниц |
|
| Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646Ч1716) - великий немец кий юрист, философ, математик, один из ярких представителей раннего Просвещения в Германии. Будучи универсальным уче ным, он внес выдающийся вклад в процесс и раз вития гуманитарных и естественных наук. Свое юридическое образование Лейбниц получил в универ ситетах Лейпцига и Йены. Наряду с юриспруденцией он изучал философию и математику. В 1666 г. он получил звание магист ра философии за диссертацию О комбинаторном искусстве. В том же году он стал доктором права, защитив докторскую диссертацию О запутанных судебных делах. В течение ряда лет (1668Ч1672) Лейбниц находился на службе в Майнцском курфюрстве и занимался вопросами со-вершенствования права и кодификации законодательства. В гг., продолжая свои научные занятия, посетил Па риж, Лондон, Голландию, изучал состояние науки в разных ев ропейских странах, встречался с выдающимися учеными и по литиками той эпохи, установил с ними прочные связи, вел об-ширную переписку. С 1676 г. и до конца жизни он занимал высокую должность тайного юстиц-советника двора герцогов Ганновера, занимался вопросами права, политики и экономи ки, выполнял дипломатические поручения внутригерманского и общеевропейского характера. Такую же должность тайного юстиц-советника Лейбниц занимал при австрийском и бран- денбургском дворах, а в дальнейшем - и при русском дворе. Выдающихся успехов Лейбниц добился и в области естест венных наук, особенно в математике, где независимо от Нью тона открыл дифференциальное и интегральное исчисление и первым опубликовал в печати результаты своих математических открытий. Изобретенная им счетная машина положила начало созданию счетно-решающей техники, в русле развития которой в XX в. возникла кибернетика. Лейбниц был неутомимым пропагандистом и умелым орга низатором науки, членом научных обществ и академий наук Парижа, Лондона, Вены и Рима, создателем и первым прези дентом Берлинской академии наук. Воодушевленный реформаторской деятельностью Петра I, Лейбниц приложил много усилий для распространения в Рос сии достижений европейской науки, техники, образования и просвещения. В личных беседах с русским царем, в многочис ленных письмах, реформаторских проектах и программах Лейб ниц постоянно развивал свои мысли о необходимости и благо творности создания в России собственной академии наук, орга низации разветвленной системы школьного и университетского образования, научно-исследовательских центров, публичных библиотек и музеев, внедрения достижений науки и техники в народное хозяйство страны. По указу Петра I от 1 ноября 1712 г. Лейбниц был принят на русскую службу в качестве тай ного юстиц-советника с годовым жалованьем в 1000 талеров. По поводу связанного с его службой поручения представ лять соображения о русском законодательстве, в том числе о судоустройстве и административном управлении, Лейбниц не сколько шутливо говорит о своих обязанностях в качестве лрус ского Солона: Вам покажется странным, что мне придется быть в известном смысле русским Солоном, хотя и издалека. Так как, по моему мнению, самые краткие законы, как, напри мер, десять заповедей или двенадцать таблиц древнего Рима, лучше всех других законов и так как на этот предмет с самых ранних пор были обращены мои размышления, то поручение царя меня нисколько не затруднит. Выполняя поручения по русской службе, Лейбниц, помимо подготовки многочисленных об организации науки и образования в России и различных конкретных мер по их реа лизации, занимался вопросами истории русского государства и законодательства и разработкой предложений по их модерниза ции в условиях петровских преобразований. В направленном Петру I проекте об устройстве коллегий в России, в числе кото рых предусматривалась и лученая коллегия, Лейбниц, в част ности, писал: Опыт достаточно показал, что государство мож но привести в цветущее состояние только посредством учреж дения хороших коллегий, ибо как в часах одно колесико приводится в движение другим, так и в великой государствен ной машине одна коллегия должна приводить в движение дру гую, и если все устроено с точною соразмерностью и гармони ей, то стрелка жизни непременно будет показывать стране сча стливые часы. Но как по различию часов одни требуют большего, другие меньшего количества колес, так бывают раз личны и государства, а потому нельзя установить для всех одинакового числа коллегий. Также и в других вопросах Лейбниц, пропагандируя евро пейские достижения в области государственно-правового строительства, постоянно подчеркивал необходимость учета особенностей, первоочередных задач и возможностей петров ской России и предостерегал против слепого копирования за рубежного опыта, которому к тому же присущи не только до стоинства, но и свои существенные недостатки. Так, касаясь вопросов реформирования суда, Лейбниц отмечал сложность и неоднозначный характер последствий внедрения в России ев-ропейского судопроизводства: Я сомневаюсь, чтобы царю нужны были юристы, и мне кажется, что он, скорее, желает обойтись без них из опасения ввести вместе с ними кляузниче ство. Очень трудно удержаться в середине между судебным кля узничеством, которое господствует в нашем судопроизводстве, и насильственным произволом турецкого визиря или паши. Также и в своей многообразной дипломатической деятельно сти, которой он успешно занимался с молодых лет до конца жизни, Лейбниц выполнял ряд поручений русского двора, со действовал расширению международных связей России и укреп лению ее позиций во внутригерманской и общеевропейской по литике, направленной на полное освобождение Европы от ту рок, на прекращение войн и утверждение мира между европейскими государствами. Лейбниц был горячим поборником веротерпимости, согла сия и единения всех направлений христианства, включая и православие. Веротерпимость и согласие различных христианских кон фессий в самой Германии Лейбниц считал важным шагом на пути к преодолению феодальной раздробленности страны и формированию единого централизованного немецкого государ ства. Политико-правовые взгляды Лейбница тесно взаимосвязаны с его общенаучными и метафизическими (философскими и теологическими) воззрениями. Созданное Богом мироздание - это, по Лейбницу, лучший из возможных миров, в котором ца рят божественно предустановленная гармония, согласованная деятельность и прогрессивное развитие бесконечного множест ва монад. Под монадой (от греч. монас - единица) он имеет в виду индивидуальную субстанцию всего сущего, нечто немате риальное, единое и неделимое, некий лбестелесный автомат, обладающий автаркией (самодостаточностью), самостоятельно стью. Сущность монады - это деятельность. Самодеятельность монад, постоянная смена их внутренних состояний представля ет собой актуализацию их внутреннего потенциала, раскрытие и развертывание исходно заложенного в них субстанциального содержания. Каждая монада обладает представлением (восприятием) и влечением (стремлением). Лейбниц характеризует монады как бессмертные лжизненные начала, распространенные во всей- природе. Воспринимая в себя весь космос, каждая монада как лзеркало вселенной представляет собой микрокосмос. В неор ганическом мире монады - это субстанциальные формы; мо нады, обладающие чувством, - это души; монады, обладающие разумом, это - духи. Все мироздание - это непрерывная лест ница монад: от низших монад до разумного человеческого духа. Высшей монадой является Бог - творец всех других монад, но ситель вечных истин, творец мировой гармонии и гарант совер шенства мира. В рационалистической лтеодицее (богооправдании) Лейб ница подразумевается лфилософский Бог, главным атрибутом которого является разум, а сущностью - чистая деятельность. По поводу наличия зла в созданном Богом мире Лейбниц отме чает: Зло можно понимать метафизически, физически и мо рально. Метафизическое зло состоит в простом несовершенстве, физическое зло - в страдании, а моральное зло - в грехе. Так как физическое и моральное зло не необходимы, то достаточ но, чтобы они были возможны в силу вечных В и состоит божественное определение о допущении зла. В области присущих Богу вечных истин, внутри Божествен ного ума лпребывает не только первоначальная форма добра, но и начало зла. Без возможности зла невозможно и добро: Говоря, что зло допущено как conditio sine qua поп (т. е. как не пременное условие. - В. Н.) добра, я понимаю это не в смысле принципа необходимости, а в смысле принципа соответствия; допускаемое мною предопределение всегда надо понимать в смысле побуждения и никогда - в смысле принуждения. Это побуждение ко злу присуще и соответствует не Богу, а самим несовершенным и ограниченным созданиям, которые сами своими действиями производят зло. Подобное ограниченное и несовершенное создание, стано вясь причиной греха, замечает Лейбниц, бывает причиной зла по некоторой недостаточности, подобно тому как заблуждения и дурные склонности возникают от некоторого лишения и по добно тому как лишение становится действенным лишь по слу чаю. Бог ожесточает не тем, что сообщает душе нечто злое, а тем, что действие его благого влияния ограничивается сопро тивлением души и обстоятельствами, способствующими этому сопротивлению, когда Бог дарует не все благое, способное пре взойти зло. Но если бы Бог захотел сделать больше, то ему надо было бы с помощью каких-то чудес изменить природу имею щихся созданий или создать новые творения, чего лнаилучший замысел не мог допустить, подобно тому как, например, не мог допустить, чтобы течение реки было быстрее, чем допуска ет ее уклон. Ограниченность или изначальное несовершенство созданий, - замечает Лейбниц, - производит то, что наилуч ший замысел универсума не может быть свободен от известно го зла, которое тем не менее превращается в наибольшее благо. Это в некотором роде беспорядки в частностях, которые, одна ко, удивительным образом открывают красоту целого, подобно тому как некоторый диссонанс, допущенный кстати, делает гармонию более прекрасной. Так что в целом можно сказать: все к лучшему в этом лучшем из миров. Бог, поясняет Лейбниц, прежде желает блага, а затем - наи лучшего. В отношении сущности зла Бог совершенно не желает морального зла и отнюдь не желает физического зла или стра даний, поэтому-то и нет безусловного предопределения к осуж дению; да и физического зла Бог желает как должного наказа ния за вину или в виде средства для цели, т. е. для предупреж дения больших зол и для достижения наибольших благ. Наказание равным образом служит и в качестве устрашения, и зло часто ведет к большему ощущению добра и иногда также приводит к большему совершенству того, кто его творит. Но Лейбниц подчеркивает, что никоим образом нельзя нарушать правило: Не следует совершать зла, чтобы достичь добра. Из своих суждений о добре и зле Лейбниц заключает, что человек должен постоянно стремиться к лучшему, трудиться над самим собой и добиваться своего морального самосовер-шенствования. Хотя абсолютная свобода и чистая деятельность, свободная от всякого зла, доступны лишь Богу, но и лчеловек свободен. Как разумное и духовное создание, высшая из всех земных монад он способен к самопознанию и самоопределе нию и благодаря этому является самостоятельной личностью, свободным существом, обладающим свободой выбора, возмож ностью моральной мотивации своих поступков и успешного морального совершенствования на пути к лучшему. Между людьми как духовными созданиями и Богом, подчеркивает Лейбниц, существует не только лотношение машины к мастеру, но и отношение гражданина к государю; они должны сущест вовать, пока существует универсум. Корень свободы человека - его разумность. Понимание, - подчеркивает Лейбниц, - есть как бы душа свободы, а прочее составляет как бы ее тело и основание. Свободная субстанция определяет сама себя, и определяет себя посредством благого мотива, понятого разумом, который ее склоняет, но не прину ждает. Все условия свободы содержатся в этих немногих сло вах. Лейбниц, отмечая двусмысленность термина лсвобода, раз личает свободу юридическую и фактическую. Под юридической свободой он, по существу, имеет в виду абстрактную право-субъектность и правоспособность лида. Согласно юридической свободе, - замечает он, - раб совсем несвободен, крепостной не вполне свободен, но бедняк столь же свободен, как и богач. Фактическая свобода заключается либо в силе делать то, что хо чешь, либо в силе хотеть как должно. Характеризуя фактиче скую лсвободу действий, Лейбниц подчеркивает ее зависи мость от реального положения и состояния лица: Вообще го воря, тот, у кого больше средств, более свободен делать то, что он хочет. Согласно диалектике свободы, необходимо сти и случайности, свобода воли (свободные действия, свобода выбора) отлична от разума, предполагает случайность, а не не обходимость акта воли и в этом смысле противоположна абсо лютной (метафизической) необходимости. При этом разум (с помощью соответствующих доводов) может детерминировать волю, но способом, который лсклоняет, не принуждая. В этой связи Лейбниц считает удачным положение Аристотеля, что свободные действия - это такие действия, которые не просто спонтанны (случайны), но еще и вдобавок обдуманны. Человек, обладающий свободой воли и разумом, как ма ленький бог свободно действует в своем мире. Поэтому, - за мечает Лейбниц, - человек есть малый бог в своем собствен ном мире, или в микрокосмосе, управляемом им на свой ма нер; он творит в нем нечто удивительное, и его искусство часто подражает природе. Свободная воля людей проявляет себя по- разному и нередко приводит к большим прегрешениям. При этом человек испытывает зло по мере своей вины и подвергает ся наказанию, но Бог своим удивительным искусством превра щает все прегрешения этих малых миров в величайшее украше-ние своего великого мира. Подобные положения, подчеркивает Лейбниц, следует рас сматривать не только как приятные и утешительные, но и как вполне истинные. Тем более что в универсуме нет ничего ис тиннее счастья и приятнее истины. К довершению красоты и общего совершенства Божественных творений, - отмечает он, - следует признать, что во всей вселенной совершается из вестный непрерывный и свободный прогресс, который все больше продвигает культуру. Так, цивилизация с каждым днем охватывает все большую и большую часть нашей земли. И хотя верно, что некоторые ее части дичают или же разрушаются и подавляются, но... эти разрушения и падения способствуют достижению более высокой цели. И в этом бесконечном раз витии и движении к более высоким ступеням совершенства и культуры нет какого-либо предела для прогресса. С этих оптимистических позиций Лейбниц защищает пре дустановленную гармонию этого лучшего из миров от разного рода его пессимистических оценок и трактовок. Так, он считает преувеличением положение французского философа П. Бейля о том, что человек зол и несчастен, что всюду тюрьмы и больни цы, а история - это лишь собрание преступлений и несчастий рода человеческого. На самом деле, замечает Лейбниц, в жизни людей несравненно больше добра, чем зла, как несравненно больше домов, чем тюрем. Заблуждение историков, подчерки вает Лейбниц, состоит в том, что они обращают внимание больше на зло, чем на добро, между тем как главная цель исто рии, равно как и поэзии, состоит в том, чтобы посредством примеров учить благоразумию и добродетели и изображать по рок в таком виде, чтобы это возбуждало отвращение и позволя ло или помогало избежать его. В русле своего учения о предустановленной гармонии Лейб ниц трактовал историю (священную и гражданскую) как актуа лизацию, развертывание и выражение Божественного замысла. История, - писал он, - есть зеркало Божественного провиде ния и представляет нам Бога облеченным нравственностью, по скольку Он проявляет себя не только как первоисточник (принцип) вещей (как в метафизике и в математике), не только как изобретатель удивительных машин (как в физике), но и как управитель духов в этом мировом государстве. И проявляет Он себя так, как будто он один из наших близких, т. е., следова тельно, некий Дух, к нам наилучшим образом расположенный; таким образом Он раскрывает человеческому роду свою беско нечную благость и в отношении руководства империями, и в отношении сокращения наших путей к спасению... Граждан ская история, в которую я включаю и современную, указывает на Его неограниченную волю. Власть земных правителей Лейбниц уподобляет власти Бога в лмировом государстве. Бог, как зиждитель всякого поряд ка, - писал он, - управляет всем своею невидимою десницею мудро и законно. Боги этого мира, представляющие образчик божьего могущества, должны устроить свое правление по обра зу небесной державы, если хотят за свои большие труды насла ждаться процветанием своего государства. С этих же позиций своей рационалистической теологии Лейбниц замечает, что лчеловеческие законы должны служить лкак бы ограждением для божественного закона, чтобы отвра тить нас от порочных устремлений, приучить к добру и сделать для нас добродетель обычной. Это, отмечает он, было целью Моисея и других хороших законодателей, а также Иисуса Хри ста. Однако вопросы государственной власти и законов Лейбниц, имея в виду тогдашнее деление наук по четырем профессиям и факультетам (теологии, юриспруденции, медицины и филосо фии), относит к предмету юриспруденции, а не теологии. Более того, он как профессиональный юрист (теоретик и практик) са му теологию трактует как своеобразную юриспруденцию. Отме тив, что лтеология занимается вечным блаженством, Лейбниц с характерным для него юридическим взглядом на вещи добав ляет: Она своего рода юриспруденция, занимающаяся тем, что считают относящимся к/oro interno (внутреннему суду), и опе рирующая невидимыми субстанциями и духами. Предметную область юриспруденции Лейбниц определяет следующим обра-зом: Предметом юриспруденции являются государственная власть и законы, цель которых - человеческое счастье, по скольку ему можно заметным образом содействовать извне. Но юриспруденция занимается главным образом лишь тем, что за висит от природы духа, не вдаваясь в рассмотрение материаль ных вещей, которые она использует в качестве средств. Таким образом, она заранее оставляет в стороне вопросы, связанные со здоровьем, силой и совершенством человеческого организ-ма, забота о которых возлагается на медицинский факультет. Все предметы, не включенные в эти три высших факультета (теологический, юридический и медицинский), относились в те времена к сфере философского факультета, преподавателям ко торого, в отличие от членов лвысших факультетов, не давали лсредств для практического самоусовершенствования. Лейб ниц считал такое деление научных дисциплин несоответствую щим правильной организации наук, одним из основных прин ципов которой, по его мысли, должна быть тесная связь теории и практики. Кроме того, он поддерживал мнение о том, что не обходимо создать и экономический факультет. В сложившихся условиях, отмечал Лейбниц, философский факультет рассмат ривается как введение к другим факультетам: на философском факультете изучали историю, риторику, основы математики, лначатки теологии и естественного права, не зависящие от бо жеских и человеческих законов и оторванные от практики. Между тем ученые, соединив теорию с практикой, могли бы стать лподлинными наставниками человеческого рода. Для этого необходимы глубокие изменения как в сфере самой нау ки (обновление методов научных исследований, создание и со трудничество научных обществ и академий наук в европейских странах, формирование лреспублики ученых и т. д.), так и в области лгосударственного управления (утверждение новых отношений между государством и наукой, проведение государ ствами активной и продуманной политики по поддержанию и развитию естественных и гуманитарных наук, внедрению их достижений в практику и т. д.). И когда я, - писал Лейб ниц, - думаю о росте человеческого знания за последний век или два и о том, как легко было бы людям продвинуться не сравненно дальше, чтобы стать более счастливыми, то я не от чаиваюсь в том, что человечество добьется значительных успе хов в более спокойные времена при каком-нибудь великом го сударе, которого Бог поставит для блага человеческого рода. Этими гуманистическими идеями научного прогресса и про свещения во имя блага людей пронизаны и все политико-пра вовые взгляды великого ученого. Лейбниц был убежденным сторонником просвещенной мо нархии, в которой власть действует справедливо на основе и в рамках божественных и человеческих законов во имя общего блага, включающего в себя также свободу и частные интересы людей. Сопоставляя земное государство и божественное лмиро вое государство, он писал: Подобно тому как в хорошо устро-енном государстве, насколько возможно, осуществляется забота об отдельных лицах, так и универсум не может быть совершен ным, если при сохранении общей гармонии в нем не соблюда ются частные интересы. Цель государственной власти и законов - лчеловеческое счастье, поскольку ему можно заметным образом содействовать извне. Подчеркивая взаимосвязь и единство общего блага и счастья каждого, Лейбниц считал, что лв этом отношении нель зя было установить лучшего правила, чем закон, утверждаю щий, чтобы каждый участвовал в совершенстве универсума и своим собственным счастьем, соразмерным его добродетели и воодушевляющему его доброму стремлению к общему благу. Защищая свои идеи и представления о просвещенной мо нархии, Лейбниц критиковал деспотические формы правления, но вместе с тем, считаясь с социально-политическими реалия ми своей эпохи, достаточно примиренчески относился к абсо лютным монархиям тогдашней Европы и княжескому абсолю тизму в феодально раздробленной Германии. При этом он по лагал, что по мере прогресса науки, техники и культуры и повышения благосостояния населения в европейских странах постепенно и повсеместно утвердятся и будут развиваться все более и более гуманные, совершенные и просвещенные формы правления, государственного управления и законодательства, а параллельно с этим будет расширяться и углубляться мирное и плодотворное сотрудничество всех европейских государств, на родов и ученых. Существенную роль в этом процессе совершенствования внутригосударственных и международных отношений должны, по мысли Лейбница, сыграть науки и практическое примене ние их достижений. В этой связи он пропагандировал идею со трудничества и союза ученых и политиков, необходимость госу дарственной поддержки науки, без чего невозможно улучшение государственных дел, облегчение бремени народа, развитие экономики, мануфактурного производства, земледелия, воен ной науки и техники, приумножение богатства страны. Ошиб ки правителей и политиков, пренебрегающих науками, наносят лбольшой ущерб государству и в тех случаях (вопросы войны и мира, государственной жизни, судопроизводства, экономики, военного дела и т. д.), когда требуется лтщательнейшая оценка и почти математическая строгость для того, чтобы установить, лот чего зависит общественное благо. Здесь Лейбниц, по сути дела, говорит о необходимости организации и осуществления надлежащей научной экспертизы наиболее важных государст венных решений с позиций такого критерия, как лобществен ное благо. Только там, где наука занимает подобающее ей ме сто и принимает активное участие в решении важных проблем в жизни страны, лгосударство держится собственной силой и способно успешно вести свою внутреннюю и внешнюю поли тику. Многие особенности трактовки Лейбницем проблем госу-дарства обусловлены спецификой его естественно-правовых воз зрений. Различая естественное и позитивное право, Лейбниц под естественным правом имеет в виду тот разумный и справед ливый порядок (его смысл, логику, требования, правила), кото рый выявляется и постигается человеческим разумом в божест венно предустановленной гармонии мироздания. Первооснова права (как естественного права), таким образом, - это разум ная природа вещей, а человеческое право (законы и другие ис точники позитивного права) устанавливается по воле государ ственных властей, которые при этом должны руководствоваться требованиями естественного права. Закон (позитивное право) должен, следовательно, соответствовать естественному праву, быть разумным и справедливым. В своей трактовке права Лейбниц использовал ряд естест венно-правовых идей прежних мыслителей, в том числе и по- ложения Аристотеля о справедливости как свойстве права, о различных видах справедливости и т. д. Присоединяясь к высо ким оценкам учения Аристотеля со стороны Цицерона и Фомы Аквинского, Лейбниц продолжает: То, что он писал о нравст венности, весьма прекрасно и добыто из жизненного опыта, а также чрезвычайно полезно для юристов, а поэтому должно быть признано теми молодыми людьми, которые собираются приступить к общественным занятиям... А в политике и рито рике Аристотель царствует полновластно. Лейбниц различает следующие два вида справедливости: 1) универсальную справедливость (iustitia universalis), которая в качестве правила морального совершенствования требует лжить честно; 2) партикулярную справедливость (iustitia particularis), которая требует соблюдения двух правил - лвоздавать каждому свое и лникому не вредить. Далее Лейбниц, во многом следуя Аристотелю, выделяет две разновидности партикулярной справедливости: 1) распределяю щая справедливость по правилу лвоздавать каждому свое, кото рое применяется в сфере публичных отношений соответствен но мере добродетелей, достоинств и заслуг тех или иных инди видов; 2) уравнивающая справедливость менового (обменного) характера по правилу лникому не вредить, действующему в сфере частных (приватных) отношений, где все люди равны и значимо различие не лиц, а их конкретных деяний. Осуществ ление в сфере земной жизни требований партикулярной спра ведливости с помощью принудительных законов государства является, по смыслу подхода Лейбница, частичной реализацией требования универсальной справедливости лжить честно. Пол ная же реализация этого требования осуществляется в сфере (и в плане) совершеннейшего государства под управлением Бога, где все справедливое получает действительность, где ни какое добро не остается без соответствующего награждения, а никакое зло - без надлежащего наказания. Оценивая значение требований этих различных видов спра ведливости в их взаимосвязи и единстве, Лейбниц отмечал: Общественное счастье состоит не только в том, чтобы мы не страдали, но ив том, чтобы мы работали для общего блага, ко торое потом возвращается нам. Земное государство, устанав-ливая требования и запреты для людей, определяя границы их свободы, должно постоянно руководствоваться образцом лнаи лучшей республики (Optima Respublica), в которой лвсе блага на- ходятся в руках государства, и люди могут пользоваться блага ми лишь соответственно своей добродетели и заслуг. Определяя правила различных видов справедливости, Лейб ниц использует (хотя и в другой концептуальной схеме) извест ное положение римского юриста Ульпиана о требованиях права: Предписания права суть следующие: жить честно, не чинить вред другому, каждому воздавать то, что ему принадлежит. Естественно-правовые положения римских юристов лежат в основе и той концепции лрациональной юриспруденции, кото рую Лейбниц начал разрабатывать еще в молодые годы. Замы сел концепции состоял в том, чтобы луложить в кратчайшие слова, по образцу древнего непрерывного Эдикта (кодекса, со ставленного при римском императоре Адриане около 125 г. - В. #.), элементы права, содержащегося в Римском правовом корпусе, с тем чтобы из них затем вывести и как бы доказать все его законы. Поиски формализованных основ (аксиом) всего римского права, приведшие в дальнейшем Лейбница к целому ряду фун даментальных идей (об общем аксиоматически-математическом методе выражения всех истин разума, об универсальном знако вом языке изложения положений всех наук, искусстве откры тия новых знаний, комбинаторике понятий и т. д.), стимулиро-вались и подкреплялись рядом обстоятельств. И прежде всего тем, что лневероятно тонкие, ясные и убедительные, как ак сиомы в геометрии, ответы римских юристов по правовым во просам, сохраненные в Дигестах, в своей значительной части лвозникли почти полностью как развитие положений естест-венного права, а остальные выводились с тою же последова тельностью из немногих оснований, хотя и произвольных, но по большей части извлеченных из государственной практики. Другое важное обстоятельство состоит в том, что, хотя не все римское право (например, положения императорских рескрип тов и т. д.) входит лв состав чистого естественного права, но это не меняет сути дела, лтем более что, как можно смело ут верждать, половина римского права принадлежит чистому есте ственному праву, и общеизвестно, что почти вся Европа поль зуется этим правом и оно нигде не оспаривалось открыто в ме стных обычаях. Разработка формализованно-аксиоматического метода для юриспруденции была для Лейбница, с одной стороны, про должением соответствующих идей и достижений предшест- вующей юридической мысли (от римских и средневековых юристов до Гроция и других авторов Нового времени), а с другой стороны, это одновременно было также в определен ной мере исходной пробной частью реализации в хорошо из вестной ему юридической сфере более глобального научного замысла - создания (в духе Ф. Бэкона и других новаторов и реформаторов науки в Новое время) лначал и образцов новой всеобщей науки, служащей устроению и преумножению зна ний на благо народного счастья. Существо нового метода та кой науки состоит, согласно Лейбницу, в лискусстве откры тия, включая лновое замечательное исчисление и изложение лспособа представления доказательств относительно любых предметов - доказательств совершенно твердых и равных ма тематическим и даже высших в сравнении с математически ми... И стоит только взяться за перья, как уже будет достаточ-но, чтобы двое спорящих, отбросив словопрения, сказали друг Другу: давайте посчитаем!. Также и в значимой для юриспруденции сфере познания новый методологический подход содержит надлежащий лспо соб, сообразный рассмотрению самих вещей, в частности: Элементы науки о нравственности и гражданском обществе, а также о естественном праве и общественном благе; в этой час ти речь пойдет и о подданных, нуждающихся в значительном облегчении гнета для еще большего благоденствия самих пра вителей, и о воинском искусстве. В плане юридической методологии большой интерес пред-ставляют идеи Лейбница о том, что доказательственное значе ние имеют не только математические и логические суждения, но и любое строгое и последовательное рассуждение по опреде ленной форме. Всякое рассуждение, делающее вывод в силу са мой формы, т. е. всегда приводящее к результату, если подстав лять вместо одного примера любой другой, обладает правиль ной формой и в полной мере обладает лсилой умозаключения. Особенно же, - подчеркивает Лейбниц, - следует обратить внимание в этих аргументациях на значение формы, связываю щей их как некий торжественный и обязательный обряд, не по зволяющий мысли блуждать и спотыкаться. Очевидно, что всеми свойствами такой доказательственной формы обладает в наибольшей мере именно правовая форма ар гументации, доказательств, суждений и умозаключений, по скольку уже само право как предмет всех этих юридических су- ждений и умозаключений является общеобязательной формой, т. е. правовым порядком отношений по общеобязательным правилам (нормам). Формальность как необходимое свойство права - основа всех тех формализации (в процессе его установ ления, толкования и применения), которые внутренне присущи юридическому подходу вообще и обобщенно именуются юриди ческим формализмом. Обосновывая свою идею о методологическом значении ус тоявшейся лправильной формы, которая лкак некий торжест венный и обязательный обряд связывает и упорядочивает рас суждения о соответствующем предмете и придает им доказа тельственную лсилу умозаключений, Лейбниц отмечает, что это имеет место не только в школьных формулах, геометриче ских доказательствах, арифметических вычислениях, в бухгал терских книгах, налоговых документах и т. д., но также и лв са-мих судебных актах, и в юридическом процессе, совершающем ся в должном порядке и тем лучше, чем лучше законы в государстве, регулирующие эти отношения. А в римском пра ве, которое Лейбниц профессионально изучал и высоко оцени вал, правовые формы, процедуры, формулы и т. д., особенно в ранний период, вообще носили сакральный характер. Разработка надлежащей формы в праве (и шире говоря - адекватных положений догмы права и юридической логики) имеет, согласно лейбницевской новой методологии познания и доказательных рассуждений, такое же значение, как создание формул или каких-то общих законов в математике и логике. Сочинения римских юристов, подчеркивает он, лсвидетельству ют, что нет других авторов, которые больше, чем эти юристы, приблизились бы к славе и достоинству геометров по постоян ству обозначений, адекватности формы, по силе и убедительно сти заключений, по прочим достоинствам логической речи. Они повсюду настолько остаются верны себе, что едва ли воз можно отличить Ульпиана от Папиниана, как Евклида от Аполлония... Впрочем, в Дигестах есть бесчисленное множест во положений, которые столь надежно выводятся из каких-то четких предпосылок, что им недостает лишь названия доказа тельств. Хотя Лейбниц не систематизировал свои политико-право вые воззрения в отдельной специальной работе и его многочис ленные суждения по этой проблематике встречаются в разных произведениях, однако в целом его естественно-правовой под- ход - в соответствующей философско-правовой и теоретико- познавательной трактовке - выступает как единая основа и вместе с тем как общая методология учения Лейбница об обще стве, государственной власти и законе. С этих позиций он от стаивает необходимость соответствия государственно-правовых реалий требованиям естественного права и одновременно кри тикует различные политико-правовые учения, игнорирующие идеи и ценности естественного права. Так, высоко оценивая достоинства лгражданской науки Т. Гоббса, где лдоказательства, как в геометрии, имеют общий, отвлеченный от материи характер, Лейбниц вместе с тем кри тикует его договорную концепцию происхождения государства, безграничной власти суверена и прекращения действия естест-венного права в государственном состоянии. Лейбниц считает распространенным предрассудком утверждение Гоббса о том, что лне существует никаких нетелесных субстанций, что всякая истина произвольна и зависит от того, как назвать явление, что основанием всякого права и общества служит взаимный страх. В отличие от Гоббса Лейбниц исходит из общественной (обще жительной) природы человека и при этом считает, что лблаго получие каждого состоит в ожидании лучшей жизни и справед-ливым будет все, что представляется каждому способствующим получению ее в удел; наконец, и защита нынешней жизни не возбраняется божественным правом, хотя она и перестает быть высшей ценностью. При этом Лейбниц, отвергая распространенные представле ния о естественном состоянии и договорном учреждении госу дарства, трактовал происхождение права и государства как реа лизацию начал божественно предустановленной гармонии и подчеркивал, что лв предположении существования Владыки мира не может быть никакого вполне естественного состояния людей вне всякого государства, раз Бог - общий монарх для всех. Земное государство и позитивное право возникают как осуществление и выражение божественного плана предустанов ленной гармонии по образцу вселенского государства и требо ваний естественного права, восходящих к божественному разу му. В этом смысле не только возникновение, но и существова ние государства и позитивного права предполагают наличие и действие естественного права. С этих позиций Лейбниц возражает против концепции Гоб- бса об отчуждении естественных прав в условиях государства и его утверждение о том, что лвсе право передано подданными государству. Согласно подходу Лейбница, как у отдельных ин дивидов, так и у народа также и лвнутри государства сохраняет ся право защищать себя, если угрожает гибель либо в государ стве, либо со стороны самого государства. Развивая эти идеи, характерные для раннебуржуазного либерализма (Локк и др.), Лейбниц считал, что лв государстве, так же как и в первобыт ном состоянии, которое Гоббс и другие авторы называли лес-тественным состоянием, лобоснованное предвидение огром ной опасности является справедливой причиной для предот вращения зла. В подобных условиях люди имеют право на сопротивление произволу правителей и народ вправе свергнуть тиранию. И если, - замечает Лейбниц, - неопровержимо явствует, что подвергаются преследованию невиновные, если непрестанно свирепствует произвол тирании, то... те, кто стоит перед этой опасностью, вправе вступить в заговоры... Простой народ по ступит правильно, если ради достойной жизни без страха по жертвует своим покоем, повинуясь чувствам негодования, со жаления и другим душевным движениям. Богатое и разностороннее творческое наследие Лейбница оказало большое влияние на последующее развитие юриспру денции, философии, математики и целого ряда других наук. В области политико-правовой и в целом общественной мысли значительную плодотворную роль сыграли рационалистическое учение Лейбница о естественном праве и просвещенной монар хии, его концептуальные положения о совершенствовании ме тодов научных исследований, об укреплении взаимосвязей тео рии и практики, его мысли о формировании лреспублики уче ных, лсоюза ученых и политиков и в целом о все возрастающем значении науки и ученых в цивилизованных странах, его достижения в развитии диалектики и применении исторического подхода к явлениям общества, государства и права, его идеи неуклонного общеисторического прогресса в сфере познания, культуры, общественной и политико-правовой жизни. Ближайшим последователем Лейбница был его знаменитый ученик X. Вольф, который в систематической форме изложил юридические (и прежде всего естественно-правовые) и фило софские воззрения своего учителя. Работы Вольфа содейство вали широкому распространению идей Лейбница, многие из которых в дальнейшем были восприняты и развиты представи телями европейского Просвещения и немецкой классической философии. | |
| << Предыдушая | Следующая >> |
| = К содержанию = | |
Похожие документы: "3. Лейбниц" |
|
|