Метафорика романа Л.Н. Толстого "Воскресение"
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
?трукция её прорвало, то есть, героиня романа действует не по своей воле, она в страдательном положении. Реализация модели Человек как вещь и её вариантов в данном субполе предполагает обезличение человека, его подвластность кому-то или чему-то.
Устами своих героев Л.Н. Толстой также сравнивает людей с неживыми предметами: Вот так-то, продолжал фабричный, то хороша-хороша, а то и заскрипит, как телега немазаная. Мавра, так я говорю? [Толстой 1980, с. 358] основой сравнения человека с телегой стало представление о том, как должно работать механизму телеги и должно вести себя человеку. Здесь скрипит значит выражает недовольство, ругается так же, как телега издаёт неприятный звук, если что-то не так, нарушена работа механизма, надо смазать его детали.
В следующем сравнении реализуется модель Душа как механизм: С Нехлюдовым не раз уже случалось то, что он называл чисткой души. Чисткой души назвал он такое душевное состояние, при котором он вдруг, после иногда большого промежутка времени, сознав замедление, а иногда и остановку внутренней жизни, принимался вычищать весь тот сор, который, накопившись в его душе, был причиной этой остановки…
Так он очищался и поднимался несколько раз, так это было с ним в первый раз, когда он приехал на лето к тётушкам…
С тех пор и до нынешнего дня прошёл длинный период без чистки, и потому никогда ещё он не доходил до такого загрязнения… [Толстой 1980, с. 105] Сам механизм никак не называется автором, но внутренняя жизнь изображается как движение, в котором возможны замедление и остановка в связи с загрязнением грехами, дурными поступками. Слово чистка, как правило, сочетается с названиями неживых предметов, поэтому и возникает ассоциация души с механизмом.
К этой же метафорической модели можно отнести и следующий пример: …несмотря на его солдатское одурение и машинообразность, видно было, что он жалел мальчика и неохотно рассказывал о своей поимке [Толстой 1980, с. 124], так как здесь тоже прослеживается овеществление человека, сравнение его с машиной. Что же касается выражения солдатское одурение, это реализация модели Человек как человек определённой профессии, здесь Человек как солдат. Основой для такого сравнения и с машиной (механическим устройством, совершающим полезную работу…), и с солдатом (рядовым военнослужащим) служит непроизвольность действий того и другого. Как машина выполняет некие заданные ей человеком действия и солдат выполняет приказы командующих, так и персонаж, описанный метафорой, поступает не так, как бы ему хотелось, говорит рубленными уставными фразами. По тем же законам создана и следующая метафора: Так точно, - проговорил этот, очевидно ещё не освободившийся от гипнотизма солдатства, крестьянин [Толстой 1980, с. 225].
Внутренняя жизнь как вещь представлена и примером: Но тут же он почувствовал, что теперь, сейчас, совершается нечто самое важное в его душе, что его внутренняя жизнь стоит в эту минуту как бы на колеблющихся весах, которые малейшим усилием могут быть перетянуты в ту или другую сторону [Толстой 1980, с. 153]. Состояние внутренних колебаний героя передаёт образ весов. В сравнении присутствует также некая никак не названная сила, которая может перетянуть весы в ту или иную сторону.
Некоторые сравнения имеют в качестве главного субъекта не человека или весь его внутренний мир, а лишь отдельные его эмоции. Например, реализуя модель Переживание как вещь, писатель сравнивает причины, по которым Нехлюдов долгое время не вспоминал о собственном поступке с Катюшей, с завесой: А между тем … он уже чувствовал всю жестокость, подлость, низость не только этого своего поступка, но всей своей праздной, развратной, жестокой и самодовольной жизни, и та страшная завеса, которая каким-то чудом всё это время, все эти двенадцать лет скрывала от него и это преступление, и всю его последующую жизнь, уже колебалась, и он урывками уже заглядывал за неё [Толстой 1980, с. 80 81].
Изображая переживания персонажей, писатель воплощает модель Переживание как насекомое: Извозчики предлагали свои услуги, но он пошёл пешком, и тотчас же целый рой мыслей и воспоминаний о Катюше и об его поступке с ней закружились в его голове [Толстой 1980, с. 92] в основе данной модели лежит представление о насекомом как о мелком, но неотступном, очень надоедливом мучителе.
В следующем сравнении внутренняя духовная работа человека представлена как работа пчёл: Воспоминания эти не сходились с её теперешним миросозерцанием и потому были совершенно вычеркнуты из её памяти или скорее где-то хранились в её памяти нетронутыми, но были так заперты, замазаны, как пчёлы замазывают гнёзда клочней, которые могут погубить всю пчелиную работу, чтобы к ним не было никакого доступа [Толстой 1980, с. 156]. Основой для сравнения стали представления о кропотливости, постепенности, постоянности пчелиной работы. Произвольная изолированность человеческих воспоминаний здесь ассоциируется с замазанными пчёлами гнёздами вредителей: как пчёлы стараются избавиться от клочней, так и человек от тяжёлых воспоминаний.
Реализация метафорической модели Воспоминание как вещь затрагивает ту же тему: Эти воспоминания где-то далеко нетронутыми лежали в её душе [Толстой 1980, с. 133]. Здесь воспоминания отождествляются с некими предметами материального мира, которые можно куда-то поместить, отделить