Изучение взаимосвязи национальных литератур на уроках литературы в средней школе (Шекспир и Цветаева)
Курсовой проект - Педагогика
Другие курсовые по предмету Педагогика
взгляни, подумай, злословь. Ты служит сигналом дружеского отношения говорящего к собеседнику, но эта Офелия не хочет дружбы с Гамлетом, она находится по другую сторону баррикад и оттуда оскорбительным тоном, уравнивающим принца с обычными людьми, в число которых входят кажущиеся Гамлету преступниками король и королева, отдает свои приказы.
В этом страстном обвинении, скорее Вы, ожидаемое в разговоре с принцем, случайно. Тот Гамлет, которого мы привыкли видеть в диалоге со смертью и высоко ценить его философическую сосредоточенность, сбрасывается с пьедестала. Череп в его руках оценивается всего лишь как червивая залежь (здесь надо заметить, что цветаевская Офелия знает гораздо больше шекспировской, она оперирует всей информацией трагедии, ей, как зрителю, известны события, произошедшие после ее смерти, и она, как режиссер, свободно меняет сцены местами).
Офелия настаивает на том, чтобы Гамлет мгновенно переключился со своих платонически-философических абстракций на жизнь, которая продол-жает свое движение вокруг и не дает времени на то, чтобы от неё отстраниться. Она указывает Гамлету на розы: цветы символизируют красивую, гармоничную жизнь, к тому же, Цветаева меняет нежные шекспировские фиалки на розы - образ раскаленной страсти.
Эта Офелия, также как шекспировская, уже усвоила, что любовь Гам-лета - благоухание одной минуты, но, в отличие от своих предшественниц, она требует себе эту минуту.
-й У ч е н и к:
Подумай о той, что - единого дня лишь -
Считает последние дни [2: 171].
-й В е д у щ и й: Эта фраза произнесена в таком порыве, что скороговорка и одышка, когда сердце подкатывает к горлу, заставляет Офелию проглотить словечко ради.
Уже в первых строках важнейшей характеристикой Гамлета становится намек на его борьбу за нравственность. Однако это не мешает автору обвинять лирического героя, потому что виновность / невиновность должна определяться другим. Шекспировских и нешекспировских героев М. Цветаева делит на два лагеря - приговоренные и оправданные. Понятия любовь и нравственность во многих ситуациях, включая гамлетовскую, противопоставляются. Автор судит героев за выбор, который они делают.
Оправданными оказываются те, кто выбирает любовь (Офелия, королева Гертруда, Федра), виноваты - кто её не выбирает (Гамлет, Ипполит).
Неслучайно в стихотворении Офелия - в защиту королевы рядом с образом Офелии возникает образ Федры (практически в то же время, что и стихи гамлетовского цикла, написана и поэма Федра):
В мировой литературе Федра стала воплощением необоримой грехов-ной страсти, которая заканчивается только смертью.
М. Цветаева лишает датского принца права быть судьей жизни, потому что он девственник, женоненавистник, не знающий страсти [27:472].
И все-таки объявленная Гамлету тема и причина этой гневной речи - защита королевы. Офелия понимает, что слишком явно выдает свои желания, и, наконец, приступает к вымышленному предмету разговора:
-й У ч е н и к:
Принц Гамлет! Довольно царицыны недра
Порочить… Не девственным суд
Над страстью. Тяжеле виновная - Федра:
О ней и поныне поют.
И будут! - А Вы с Вашей примесью мела
И тлена… С костями злословь,
Принц Гамлет! Не Вашего разума дело
Судить воспаленную кровь [2:171].
Офелия Марины Цветаевой знает мысль, которая так никогда и не сойдет у Гамлета с языка, но именно она-то должна связывать ему руки: эта мысль делает ему особенно противным Клавдия, болезненно-ненавистной мать Дело в том, что поспешный брак Гертруды не мог не накинуть зловещей тени на самое рождение его, Гамлета. Недаром же ему так тяжело смотреть на едва заневестившуюся Офелию.
Старая Офелия и молодая Гертруда создают в его душе такой спутанный узел, что Гамлет стоит на пороге сумасшествия, а в этом узле, как режущая проволока, чувствуется еще и Клавдий, - не столько убийца, сколько любовник, муж, даже отец, может быть [11:47]. Однако, слово недра, употребленное по отношению к женщине, характеризует мысль о ней не только как глубоко физиологическую, но и как эротическую. В мысли сына о матери более уместно было бы слово утроба. Но Гертруда - только прикрытие для Офелии, которая в действительности говорит о себе. Это уже безумная Офелия, поющая откровенные до непристойности песенки.
У Цветаевой она уже не помнит, о ком говорит, но помнит с кем, у Шекспира - скорее, наоборот, но смысл один и тот же: она полностью захвачена своей бедой и не заботится о подборе слов для её выражения. Гамлет не имеет право осуждать её, потому что:
-й У ч е н и к:
…Не девственным - суд
Над страстью [2:171]
-й В е д у щ и й: Вот конфликт, который волнует Цветаеву и её героиню: девственность погрузившегося в свой внутренний мир Гамлета сталкивается с раскрывшейся розой - жаждущими продолжения рода недрами Офелии. В этом конфликте неравных все оправдания Гамлета ничего не стоят по сравнению с тем, что роза Офелии, возможно, отцветет незамеченной. К тому же, Гамлет, возможно, неправильно понял свое предназначение, в отличие от Офелии, которая, как любая женщина, точно знает, для чего она рождена. Еще одним доводом в пользу правоты Офелии служит тот факт, что миссия Гамлета - разрушительная, её - созидательная.
У цветаевской Офелии нет времени на всемирные философические глупости и бесконечное гамлетово торможение, которыми мы привыкли восхищаться, она должна реализовать свою любовь. Убеждая Гамлета перевести